"Лик Чёрной Пальмиры" - читать интересную книгу автора (Васильев Владимир)

Глава седьмая

Этим же вечером, когда все малость улеглось и успокоилось, команда Лайка отправилась в Киев. Лариса Наримановна с совершенно ошизевшим Джованни, которого вообще-то привозили в Питер на две недели, разумеется, улетела отдельно. Ираклий тоже улетел: он был сильным магом, вторым Темным на Украине из тех, что сотрудничают с Дозорами.

Но на коллегию Инквизиции пригласили только первых.

А вот Арик Турлянский остался. Потому что его тоже пригласили на коллегию Инквизиции, однако этому вполне закономерно никто не удивился.

На место Ираклия (после того, как номер добросовестно отдраили горничные) по собственному почину вселился Завулон. Лайка он к себе вызвал очень оригинальным методом: пару раз бухнул кулаком в стену, благо номера были смежные, а на слух Иные не жалуются.

Лишь недавно миновала полночь; Черными в данный момент как раз занималась Инквизиция, буквально наводнившая Санкт-Петербург. Темных Иных отослали, как заинтересованную сторону. Светлых, впрочем, тоже. После довольно изнурительной стычки в центре Марсова поля Лайк с удовольствием пару часов поспал. Поспал бы еще, но тут как раз постучал в стену московский коллега.

Шереметьев вошел к Завулону без стука — звали ведь.

— Здравствуй, Артур — проворчал Лайк.

— Виделись же? — делано удивился тот. Завулон знал, что ответит Лайк: «Я спал, у меня уже завтра».

Лайк так и ответил.

— А я вот не спал… Кстати, — Завулон подтянул носком стул, водрузил на его краешек ноги в надраенных штиблетах и повертел головой, словно осматривался, — кто защиту ставил? Ты?

— Я.

— Когда научишься все дыры затыкать?

— А есть дыры? — недоверчиво осведомился Лайк.

— По воздуху, на шестом слое энергетический дисбаланс. Вот здесь и вот здесь. — Завулон ткнул сигаретой, где именно, — у окна и под вешалкой. Любой сопляк с навыком белого зрения…

— А ты попробуй, — посоветовал Лайк ехидно. Завулон подозрительно прищурился.

— Хм… — сообщил он через несколько секунд. — Действительно. А как ты это сделал?

— Каком кверху, — хохотнул Лайк. — Так, внезапное озарение. Белое зрение доступно не только по воздуху. По земле еще. Правда, инверсное и в скользящей фазе. Лозоходцы им пользуются.

— Правда? — удивился Завулон. — Вот не знал!

— А это потому, что ты ведьм своих распустил, по земле работать некому. Никакой теоретической подготовки, голая архаика с прибаутками, артефакты до сих пор диковинами называют.

— А «Кассагар Гарсарра» кто написал, не напомнишь? А? Ведьмы? А чьи ведьмы? — моментально сравнял счет Завулон.

Лайк глубоко вздохнул.

— Ладно, садись… — махнул рукой Завулон, просыпая пепел на ковер. Спрашивай…

— Да ты сам лучше расскажи все. — Лайк с удовольствием плюхнулся в кресло, достал сигарету, пошарил в жилетке, но зажигалки не отыскал. Поэтому вздохнул, сказал: «А…» — и подкурил от огонька, который возник прямо у него на ладони.

— Хорошо, — неожиданно согласился Завулон. Лайк привык, что обыкновенно из московского коллеги слова не вытянешь. Завулон тем временем начал:

— В общем, только я вас отправил в Москву, сваливаются мне на голову два балахонника из Праги. Дескать, диспозиция изменилась, информация о Черных малость устарела. Они, видать, решили, что я не тебя послал, а молодняк какой-нибудь. И пошло-поехало…

— А что ж мне потом не сказал? — угрюмо поинтересовался Лайк.

— Запретили. Твою группу решили оставить «as is» и наблюдать. Когда ситуация, с одной стороны, прояснилась, а с другой — стала критической… Ну, ты сам видел.

— Как обычно, — буркнул Лайк. — Сколько ж раз ты меня в самое пекло пихал, а? Вслепую, без информации?

— Много. — Завулон равнодушно качнул подбородком. — Но ты из тех, кто всегда выбирается. А остальные… Остальные не в счет.

— Тебе, может, и не в счет. А мне?

— Если не умеют выбраться — грош им цена. И не рядом с тобой им место. Кстати, этот ваш… гибрид турок и поляк. Как он вообще? В плане перехода в высшую лигу.

— Отменно! Растет. Собственно, я сначала думал всю операцию провести как его квалификацию. Ну и второго поднатаскать, Шведа. Яхтсмен который.

— Остальные, я так понимаю, бесперспективны? Ну, не считая оборотня.

— Один только-только вылупился… Знаешь байку? «Ах ты, господи!» радостно сказал цыпленок, вылупляясь в этот лучший из миров по Лейбницу. «Тьфу ты, черт!» — сказал этот же цыпленок, залупляясь назад по Шопенгауэру. Так вот, второму самое время залупиться назад. По Шопенгауэру.

Завулон усмехнулся:

— Жесток ты, Лайк… Жесток…

— А что делать?

— Ты прав, нечего. Одессита твоего сегодня вся коллегия раскатать пыталась. Поочередно и скопом. Не гнется! Он действительно эту ведьмочку любит?

— А ты разве не видел? Там, на Марсовом?

— Ну мало ли… — Завулон скривился. — Может, выслуживается. Риск сам по себе еще ничего не значит.

— Только не говори, что ты упустил эмоциональный фон. Не поверю.

— Н-да. Ну, в общем и целом Инквизиция на его выходку посмотрела сквозь пальцы. Да, собственно, ничего противоречащего Договору он и не совершил. Девчонка потенциально тянет на Великую. Гесер, само собой, требует выполнения первоначальных установок, то бишь поголовного развоплошения, но Совиная Голова и Хена держат его в узде. Думаю, не развоплотят и девичник. И правильно, их изучать надо, а не развоплощать.

— А что менторы?

— А нету менторов! Ни малейшего следа. Балахонники все места сборищ объездили, даже до Разлива добрались. Алтарь в домике через Фонтанку разобрали, к чертям, на корпускулы. Ноль. Горелку эту на Марсовом разве что не облизали — обыкновенная газовая горелка, ни следа магии. Девчушке одной на пробу подсунули ведьмин амулет, так она чуть стену в собрании не сожгла. В том смысле, что навыков работы со стандартными амулетами — ноль. У остальных примерно та же история. У главной чуть лучше, на интуиции кое-что получается, но это…

Завулон легонько пошевелил пальцами, подчеркивая несопоставимость умений Тамары и силы, которой она совсем недавно играючи ворочала.

— Хм… Но если сила их не из амулетов и не из сумрака — тогда откуда? — недоуменно спросил Лайк, обращаясь то ли к балконной двери, то ли к занавеси на ней. Во всяком случае, смотрел он куда-то туда.

— Совиная Голова аж зеленый от досады. Рассчитывал, поди, кубышку свою пополнить. А тут такой облом! — Завулон странно всхрапнул, что, видимо, долженствовало означать злорадный смех, и взглянул на часы. — Скоро идти уже.

— Где заседать-то будут? — спросил Лайк и зевнул.

— А прямо тут, на восемнадцатом этаже Рижского.

— Во как! — изумился Лайк. — Я там кофе пить поутру люблю. Вид… Хоть и Питер, а красиво.

— Совиной Голове тоже понравилось. Кстати, о кофе: может, изволим? Все равно в Рижский корпус идти.

— Не возражаю.

Два мага неторопливо покинули сначала кресла, потом номер (дверь они при этом не открывали — было лень искать ключи) и направились в бар основного холла «Советской».

В назначенный час Лайк и Завулон поднялись в ограниченный с двух сторон лишь стеклами холл восемнадцатого этажа. Тут, вероятно, недавно проходил какой-то фуршет, потому что вдоль холла выстроились покрытые скатертями столы, в кинокреслах вдоль стен осталось довольно много бумажной мелочи вроде буклетов, бэджей, ньюслеттеров, программок и даже чей-то темно-синий свитер с короткой надписью слева, напротив сердца:

По легким остаточным следам магии нетрудно было понять, что столы гостиничная обслуга оставила неубранными и сделать это пришлось кому-то из Иных, скорее всего инквизиторам. Не вручную, разумеется.

Арик с Тамарой сидели с торца столов, где обыкновенно усаживают свидетелей. Это было хорошим знаком. Впрочем, Лайк и так не сомневался в удачном для Темных исходе заседания.

Не успели Лайк с Завулоном подыскать себе местечко, тренькнул прибывший лифт. На этот раз пожаловали Пресветлый Гесер, фон Киссель и донельзя сурьезный наблюдатель Солодовник. Сурьезность наблюдателя была вполне понятна: нечасто мелкой сошке вроде него приходится (а точнее вообще не приходится) присутствовать на заседаниях коллегии Трибунала, да еще в присутствии почти исключительно Великих магов.

Лайк мог ручаться за пятерых Великих, если считать и давно отошедшего от дел Совиную Голову. Но Великий остается Великим, даже став инквизитором. Вчера на Марсовом поле действовало еще четверо Великих, но в холле они не присутствовали. Даже пшеничноусый глава Дневного Дозора Минска, вчерашний Великий Дракон (в свое время сожравший немало овец и прочей скотины из стад ливонских епископов Мейнарда, Бертгольда и Альберта Рижского) отбыл, хотя обычно на подобных заседаниях присутствовал. Остальные просто приехали издалека, сделали дело и вернулись восвояси. Обстановка стабилизировалась, теперь время местным разгребать накопившееся, так к чему им торчать на скучном заседании, посвященном делам абсолютно чужого им региона?

Из инквизиторов Лайк знал еще вампира Витезслава из Праги, ведавшего восточным сектором, и совсем недавно обученного мага по имени Максим, изрядно покуролесившего несколько лет назад в Москве и известного тогда как Дикарь. Оказался и впрямь дикарем, незарегистрированным магом. Пырял деревянным кинжальчиком темную мелочь. Каких только историй не случается на стыке реальности и сумрака… Ну и, разумеется, наблюдателя Хену Лайк тоже знал. Старый оборотень, похожий на невозмутимого китайского божка, сидел рядом с Совиной Головой за столом и чему-то загадочно улыбался.

Вскоре появился бледный, как спирохета, ведьмак, шеф питерского Дневного Дозора, и почти вслед за ним слабенький маг — шеф Ночного. Обоих сопровождали (или конвоировали?) инквизиторы низких рангов. Едва они уселись, Витезслав переглянулся с Совиной Головой и встал:

— Мы начинаем!

Поднялись на ноги и остальные.

Минуты две ушло на ритуальное прочтение Договора: «Мы — Иные, мы служим разным силам, но в сумраке нет разницы между отсутствием тьмы и отсутствием света. Наша борьба способна уничтожить мир…» — и тому подобное. В принципе, все было правильно, Договор на то и Договор, дабы его чтить и исполнять его уложения. Вон Солодовник аж глаза вытаращил от усердия. Но когда участвуешь в подобном заседании не в десятый, не в двадцатый и даже не в тысячный раз, поневоле привыкаешь, и вся торжественность куда-то постепенно улетучивается без следа.

Когда произнесли «Время решит за нас», присутствующие (большинство — с облегчением) расселись по местам.

Лайк ожидал, что, как обычно, один из инквизиторов, исполняющий роль верховного судьи, зачитает разбираемые сегодня дела, однако говорить начал Совиная Голова. Разумеется, он не вставал — стоя говорить положено только свидетелям при допросе да обвиняемым. Ну и нечастые гости таких заседаний обычно тоже поднимаются на ноги. Старая гвардия обычно говорит сидя.

— Ввиду необычности рассматриваемого дела и его исключительной важности для знания Иных в целом, коллегия Трибунала сочла необходимым призвать независимого судью, — без выражения проскрипел Совиная Голова. — Старые маги его, конечно же, знают. Прошу!

Витезслав услужливо раскрыл давно уже провешенный портал, и из красноватой клубящейся мглы в холл шагнул невысокий Иной с сухим, словно изъеденным морскими ветрами лицом. Он был облачен в старомодные брюки, рубашку с короткими рукавами, сетчатую шляпу и напоминал хорошо сохранившегося пенсионера времен брежневского застоя. Не хватало только авоськи с кефиром в руке.

У Лайка непроизвольно вытянулось лицо. Определенно, сегодняшнее заседание грозило побить все рекорды по Великим!

— Представляю вам Великого Шиндже, Судью Мертвых, и смиренно прошу его председательствовать на сегодняшнем заседании. Именно заседании, а не суде… Пресветлый Гесер, можете не протестовать, протест заранее отклоняется.

Шиндже, вечный нейтрал из Харькова, попросту кивнул присутствующим, потом повернулся к Хене и уважительно поклонился. Хена, конечно же, привстал и также склонил в ответ голову. На этом ритуал и завершился.

— Витезслав, прошу, продолжай, — сказал Совиная Голова и застыл, вытаращив глаза. За эту манеру сидеть неподвижно и не мигая он и получил когда-то свое прозвище.

— Благодарю. — Вампир одним глазом покосился в записи перед собой. — Предметом сегодняшнего разбирательства служит иск Ночного Дозора города Москвы, Россия, к Дневному Дозору города Санкт-Петербурга, Россия, сообщил вампир. — Предметом иска служит деятельность незарегистрированной секты незарегистрированных Темных на территории Санкт-Петербурга и Ленинградской области, а также преступная халатность Дневного Дозора города Санкт-Петербурга, своевременно не выявившего секту и не совершавшего никаких действий, направленных на пресечение деятельности секты. Результатами сей деятельности стали смертельные случаи среди Светлых Иных, многочисленные смертельные случаи среди людей, принесение человеческих жертв и совершение ряда магических обрядов, несовместимых с уложениями Договора. Сейчас по регламенту следовало бы начать опрос свидетелей, однако ввиду того, что у нас сегодня не суд, а информативное заседание, и учитывая то, что с момента подачи иска Инквизиция провела собственное расследование и его результаты в корне изменили понимание сложившейся ситуации, я предлагаю сначала выслушать доклад дознавателей, а потом предложить истцу сформулировать свои претензии заново. Пресветлый Гесер?

— Не возражаю, — буркнул тот. В голосе его угадывалась легкая настороженность — что, мол, еще за новые обстоятельства?

— Максим, прошу!

Слово перешло к бывшему московскому Дикарю.

— На момент подачи иска в Санкт-Петербурге действительно существовала слабо централизованная организация самопроизвольно инициировавшихся Иных. Поскольку инициация произошла без стандартного воздействия обычным способом инициированных Иных и причины ее не до конца понятны, механизм трансформации человеческой сущности в сущность Иного сработал достаточно необычным образом. Такое впечатление, что, начавшись, трансформация не была доведена до конца. Строго говоря, упомянутые сектанты являлись не полноценными Иными, а лишь потенциальными, на стадии то ли замороженной, то ли невероятно растянутой инициации. Соответственно, никто из них не мог пользоваться магией высшего порядка и не мог полностью погружаться в сумрак. Как следствие эти полу-Иные энергетически представляли опасность лишь для слабых Иных, каковых в Санкт-Петербурге даже не большинство, а подавляющее большинство, и для людей.

На момент начала расследования ситуация резко изменилась. Свыше двух десятков упомянутых сектантов, все — женщины в возрасте от тринадцати до тридцати четырех лет, все-таки завершили инициацию. Судя по всему, инициация и протекала, и завершилась нештатно, поскольку методы работы упомянутых сектантов с магической энергией в корне отличаются от традиционных, а сам источник энергии вообще остается невыясненным. Первоначально разрабатывалась гипотеза об обнаружении сектантами захоронения артефактов большой силы, возможно — даже ментор-артефактов, способных во время использования продвигать обладателей на один-два уровня силы вверх, но в итоге эта гипотеза оказалась несостоятельной. Во-первых, ни одного артефакта на территории Санкт-Петербурга и Ленинградской области обнаружить так и не удалось, а во-вторых, завершившие инициацию сектанты не имеют даже начальных магических знаний и элементарных навыков работы со стандартными артефактами. Разрабатывались также еще две версии по розыску альтернативных средств аккумулирования магической энергии. Результат нулевой по обеим версиям. Источник, откуда сектанты черпали энергию, остается невыясненным по настоящее время; сами же они в силу отсутствия малейшей теоретической подготовки объяснить ничего пока не могут.

Не продвинувшись ни на шаг в обнаружении источника магической энергии сектантов, дознавательная группа все-таки сумела сделать определенные выводы относительно характера ее и природы. Она не аналогична свободной энергии сумрака, безотносительно к слоевой напряженности, она не аналогична аккумулированной энергии артефактов и иных носителей. Более всего черная энергия, как мы условились ее называть, походит на управляющие рабочие потоки, самопроизвольно меняющие мощность, напряженность и объект приложения. Другими словами, такое впечатление, что упомянутые сектанты являются лишь ретрансляторами, а манипулирует энергией кто-то другой. В этом случае становится вполне понятно, почему мы не можем отыскать источник — его просто нет. Есть некая сущность, которая манипулирует свободной или высвобождает аккумулированную энергию, не прикладывая при этом рабочие потоки непосредственно к объектам воздействия, а транслируя их на сектантов. Именно этим обусловлены неконтролируемые вспышки ярости троих членов киевской особой группы, выступающей под тройным патронажем влиянием измененной черной энергии.

Для младших коллег, страдающих особой впечатлительностью, поясню дополнительно: если вы считаете, будто в Санкт-Петербурге завелся Иной исключительной силы и вертит остальными Иными по своему разумению, спешу вас успокоить: это не так. Органические существа, к коим, вне всякого сомнения, относятся все без исключения Иные, меняют энергию иначе.

Максим с легкой иронией поглядел на Солодовника и двоих питерцев, а также на Арика Турлянского с подругой. Однако если первые трое сначала было действительно напряглись, то Арик в лице ничуть не изменился, за что Лайк поставил ему жирный плюс в воображаемое личное дело.

Свою речь инквизитор-дознаватель завершил следующими словами:

— Таким образом, мы вынуждены были сделать вывод, что столкнулись с пока не познанными явлениями природы и сумрака.

Рекомендации дознавательной группы Европейскому Бюро Инквизиции: сохранить всех сектантов и произвести их обучение теории и практике современной магии согласно наклонностям и естественным показателям. В Санкт-Петербург направить исследовательскую группу, а также группу специального назначения, способную адекватно вмешаться в случае каких-либо непредвиденных обстоятельств. Всем Иным рекомендовано покинуть Санкт-Петербург либо остаться под подписку о сознательном риске.

Благодарю за внимание.

Максим с достоинством кивнул Совиной Голове (тот даже не шелохнулся), судьям, персонально Шиндже и одновременно всем присутствующим.

— Вам слово, Пресветлый Гесер! — не заставил себя ждать Витезслав.

Светлый маг, похоже, успел оценить услышанное и уже прекрасно сознавал, что надеяться на выполнение первоначальных требований по развоплощению Черных — глупо и наивно. По меньшей мере.

— Спасибо, господин дознаватель, ваш доклад был в высшей степени интересен и познавателен. — Гесер сдержанно поаплодировал. — Особенно та его часть, где говорилось о природе и характеристиках магической энергии, именуемой черной, и страшном источнике управляющей силы. Думаю, старые маги оценят и вволю посмеются.

— Не паясничай, Гесер, — не шевелясь и вроде бы даже не раскрывая рта, сказал Совиная Голова. Сейчас он был донельзя похож на остановленный кадр из русского «Винни-Пуха» — так и ждешь, что веселый медвежонок вот-вот шевельнется. Ан нет, застыл, глядит в одну точку…

— Я так понял, что отказ развоплотить это сборище ведьм — дело уже решенное?

— Ну почему же? — негромко возразил Совиная Голова и наконец изменил позу. — Зачем тогда собираться? Просто уведомили бы. Наша цель — довести до истца безусловную необходимость подобного шага.

— Да-да, я знаю. — Гесер несколько раз кивнул. — Вообще мне нравится это заседание. Секретарь — Темный…

— Секретарь — инквизитор, — скрипуче поправил Совиная Голова.

— … в прошлом Темный маг, — продолжил Гесер. — Ведущий — вампир. Председатель суда — Великий Шиндже, Тень Тьмы. В зале — одни Темные, ни проблеска. Рассматриваем дело о трех десятках Темных… Что тут говорить? По-моему, самое время воспользоваться правом на беспристрастность.

— Право на беспристрастность тут олицетворяю я, — тихо сказал Шиндже и посмотрел Гесеру в глаза.

От его взгляда даже Пресветлый Гесер малость присмирел.

— Я хочу сказать, что Темных должен судить Светлый. Хотя бы в прошлом Светлый.

— Я давно уже не служу ни Тьме, ни Свету, ни Равновесию, и ты это прекрасно знаешь, Гесер. Я давно уже никому не служу, даже себе не служу. Служить — удел ищущих.

Голос Шиндже был ровен и, казалось, лишен нижних и верхних частот, будто древняя магнитная запись.

— Темных не должен судить Светлый, потому что он неизбежно будет предвзят. Темных не должен судить Темный, потому что он тоже будет предвзят. Вместо того чтобы разбираться, кто кого должен судить, ты бы лучше подумал: а нужно ли их вообще судить? Ты хочешь развоплотить этих девчонок? Тогда развоплоти и тех пацанов, которые раньше были Черными. Всех, полторы сотни душ. Что скажешь, Гесер? Теперь они обычные люди — так распорядился рок. Даже если ты их развоплотишь — чем это поможет погибшим Иным и погибшим людям?

— Ничем. — Гесер хмурился все сильнее и сильнее. Оно и понятно, его били на его же территории и его же оружием. — Вообще-то я пока не требовал развоплощения.

— Тогда о чем мы говорим?

— Мы говорим о том, — тут же нашелся Гесер, — что Темные получают почти тридцать чародеек, потенциально способных со временем выйти из категорий, и одну — потенциально Великую.

— Прекрасно, ты начал торговаться. — Вокруг глаз Шиндже собрались тоненькие морщинки. — Что ж… Слова твои разумны. Дункель, вам придется разрешить Светлым ряд внеочередных односторонних воздействий высоких уровней. Счет пусть ведет Гесер, уверен: Великий Светлый маг не позволит себе обнаглеть до такой степени, чтобы вытребовать больше, чем потянут скопом эти новообретенные дети. А что до Великой… У тебя уже есть Великая, Гесер. Да еще с перспективами. Тебе ли плакаться?

Гесер удрученно развел руками. Но, как ни странно, смолчал.

— Дункель, ты слышал мое слово. Поскольку больше ничего важного тут не предвидится, я ухожу, — сказал Шиндже.

Старый Иной встал, повернулся к Витезславу. Тот почтительно распахнул перед ним портал, за которым угадывалась заурядная комната заурядной хрущобы, правда, подернутая необычной красноватой мглой.

— Судить живых куда легче, чем судить мертвых, — пробормотал Шиндже, шагая в портал. — Живым всегда что-нибудь нужно…

За все время заседания Тень Тьмы ни разу не воспользовался магией.

— Итак, — вернулся к обязанностям ведущего Витезслав. — Пресветлый Гесер, обрисуйте, пожалуйста, позицию Ночного Дозора города Москвы в свете всего… э-э-э… вышесказанного.

Поразмыслив секунду и быстро переглянувшись с фон Кисселем, Гесер ответил:

— Ну, если суд утвердит предложение Великого Шиндже… что ж… Пожалуй, мы отзовем иск.

— «Пожалуй» или отзовете?

— Отзовем.

— Да будет так, — провозгласил один из судей-инквизиторов и ударил призрачным молоточком по призрачной подставке-лоту.

— Только это… — подал голос Совиная Голова, окончательно сдирая с собрания налет официоза. — Гесер… Ты уж действительно особо не наглей с воздействиями-то. Первого уровня — не больше двух. И временные интервалы установи, я потом проверю.

— Спасибо, вы очень добры, — пробормотал Гесер. — У меня есть одно требование. — Эти, — он брезгливо указал головой на смежный зал, где в данный момент ожидали своей участи девчонки Тамары, — не должны обучаться в одном месте. Распределить их, по одной на город…

— По три, — немедленно возразил Завулон, окончательно переводя дискуссию в плоскость банальной торговли между сторонами, давно и досконально знающими коллег. — Подумай о стрессе, Пресветлый Гесер, который падет на этих несчастных малышек, когда они останутся в полном опасностей мире Иных совсем одни, без друзей и подруг! Тебя подобное должно зело волновать.

— Эти малышки скоро себя покажут, — угрюмо отозвался Гесер. — Кто кровь пить начнет, кто порчу наводить… В общем, я так понял, сойдемся мы на паре в город.

— Сойдемся, — кивнул Завулон. — Причем на главную это не распространяется, ее будем обучать где захотим. Коллега Дункель?

— Не возражаю, — махнул рукой Совиная Голова. Тут уж решил не упустить своего и Лайк:

— Уважаемый суд, уважаемая Инквизиция! Спешу обратить ваше внимание на довольно бедственное положение с притоком новых сил в Дозоры на Украине — я имею в виду Дневные Дозоры, разумеется! Приснопамятная катастрофа, случившаяся под Чернобылем в восемьдесят шестом году, привела к тому, к чему привела. Иных стало рождаться в сорок раз меньше…

— Короче, Лайк, — прервал его излияния Совиная Голова. — Чего просишь?

— Преимущественного права украинских Дозоров на обучение блистательно сегодня защищен…

— Десять человек, — резюмировал Совиная Голова

— Не многовато ли для Украины? — почесал висок Завулон. — У тебя и обучать-то некому.

— Твоею милостию, — проворчал Лайк. — Всех выбили.

— Ладно, — сдался Завулон. — Тьма с тобой, даже преподавателей тебе выделю.

— Кстати, у меня попутный организационный вопрос, раз мы уж все равно тут собрались. — Лайк даже встап, чего за ним давно не водилось на предшествующих заседаниях. — Аристарх Турлянский, глава Дневного Дозора Причерноморья, по вполне понятным причинам отзывается в Киев. На его место я планирую назначить Темного мага второго уровня, неизвестного большинству присутствующих под именем Швед, о чем и ставлю всех в известность. Простите за тавтологию…

— Ну ты и сказал! — впечатлился Завулон. — Прям Бисмарк в лучшие годы, даже тавтология изящна. В общем, ты намекаешь, что будущая Великая тоже поедет в Киев?

— Не разлучать же их. — Лайк актерским жестом указал на Арика и Тамару. — Тем более что… их взаимоотношения, собственно, и предотвратили бойню на Mapсовом поле.

— Первые годы, — согласился Завулон, глядя в пол. — Потом — посмотрим.

Чувствовалось, что соглашается он скрепя сердце.

— У меня все, — поспешно объявил Лайк и сел.

— Замечательно, — подытожил Витезслав. — Последний пункт сегодняшней повестки дня: оценка деятельности особой группы под тройным патронажем, составленной из Иных Киева и ряда других украинских городов.

— Признать успешной, чего там, — пожал плечами Завулон. — Сработали как обычно.

— У Светлых претензии к группе есть?

Гесер печально улыбнулся:

— У Светлых всегда есть претензии к Темным…

— А к группе? — меланхолично перебил Совиная Голова.

— Нет, — с отвращением произнес Гесер. — Группа действовала, по обыкновению, нагло и цинично, но уложений Договора, на наш взгляд, не нарушала.

— Принято, — вторично ударил молоточком судья, передавая слово Витезславу.

— На этом сегодняшняя повестка дня исчерпана. Напоминаю, что на завтрашнем заседании будет рассмотрена и оценена деятельность Ночного и Дневного Дозоров города Санкт-Петербурга за последние десять лет. Коллеги-кадровики, приготовьте, пожалуйста, все к регистрации вновь инициированных Иных, Темных.

Только сейчас Арик позволил себе расслабить лицо и улыбнуться Лайку.

И лишь после этого поцеловал Тамару.

Ожидая лифта, Арик глядел в окно. Совсем рядом простирался ночной город. Тысячи людских аур сливались в единое ровное зарево; Арик подумал, что до этого приезда в Питер никогда не смотрел на ночные города с высоты и не знал, что это так красиво. Впрочем, может быть, это потому, что отсюда не видна грязь?

Большое видится лишь на расстоянии. И видится оно, как правило, чистеньким и нарядным.

Утром Лайк велел им с Тамарой вылетать в Киев, а сам, по обыкновению, куда-то испарился. Условились встретиться через сутки. Разумеется, в «Виктории».