"Гвиневера. Дитя северной весны" - читать интересную книгу автора (Вулли Персия)

39 ИЗМЕНА

Наконец веселье в лагере рыцарей закончилось. Молодые воины потянулись в шатерный городок у подножия холма, где любой мог принять участие в азартных играх, найти флягу вина или доступную женщину. Пожилые гости и те, что держались в стороне от разгула, собирались в доме.

Я украдкой выглянула из кухонной двери и встретилась взглядом с Артуром. Он непринужденно огибал группки людей, толпящихся в зале, и в тот момент, когда никто не видел, проскользнул в слабо освещенную кухню.

Веселость покинула его, и он немедленно переключил свое внимание на жрицу.

— О какой измене ты говорила?

Нимю, напряженная и настороженная, посмотрела ему в лицо и, наклонившись вперед, прошептала:

— Господин, у меня все основания думать, что в твоем лагере есть лазутчики, у которых дурные намерения относительно тебя.

— Лазутчики? Чьи лазутчики?

Голос Мерлина, не более громкий, чем голос Нимю, заставил нас вздрогнуть. Он возник рядом с Артуром и подозрительно смотрел на девушку рядом со мной.

Жрица спокойно посмотрела на него.

— Я ни в чем не уверена. Но предпочла бы поговорить об этом в более уединенном месте.

Артур, кивнув, повернулся и повел нас по коридору в часть здания, отведенную лично для него.

Пока он закрывал внутренние кожаные занавески, не пропускавшие ни малейшего шума из зала, я с любопытством огляделась.

Комната была уютной, обставленной без особых претензий или украшений. Постелью служила узкая койка, над которой на стене блестел Эскалибур, похожий на золотое с серебром пламя. Он висел под углом, чтобы его можно было легко вынуть из ножен в случае ночной тревоги. Драгоценности на эфесе зловеще поблескивали в тусклом свете светильника, а узор на ножнах мерцал и, казалось, жил своей собственной жизнью.

Мерлин проверял ставни на окнах за длинным столом, который напомнил мне о доме. Я рассматривала предметы, наваленные на нем: карты и восковые таблички, заметки о почтовых станциях и чернильный прибор около свернутого манускрипта. Кусок красного воска дожидался своей очереди, чтобы запечатлеть изображение дракона.

— Вот, — сказал Артур, удостоверившись в том, что все закрыто и нас никто не видит и не может подслушать. Прошу тебя, садись и расскажи, что ты знаешь.

Нимю села на один из походных стульев за стол напротив Мерлина и чинно сложила руки на коленях.

— Когда мы с Пеллинором прошлым вечером ехали через лес, моя лошадь споткнулась, и я вылетела из седла на землю, — начала она. — Это было в том лесу, где камни лежат, подобно серым баранам, спящим в траве, и я, падая, ушибла руку, поэтому мы решили там переночевать и ехать дальше только засветло.

Нимю перевела взгляд с Артура на Мерлина. Чародей бесстрастно смотрел на нее. При неярком свете его скулы казались более высокими, а глаза еще глубже посаженными, чем на самом деле. Если судить по отсутствию интереса на его лице, можно было подумать, что она с таким же успехом могла рассказывать о количестве цыплят, вылупившихся на прошлой неделе.

— Мы спали в зарослях неподалеку от дороги, и перед рассветом я проснулась от стука копыт, доносившегося с разных сторон. Всадники остановились на расстоянии от нас не большем, чем бросок камня. Один из них приехал из Сарума. Он подробно рассказывал о людях, собравшихся здесь, и о том, как они расположились. Другой смеялся и спрашивал, не подозревают ли они что-нибудь. — Нимю перевела дух. — Первый всадник сказал «нет», потому что все увлечены праздником. Потом он спросил, как дела «дома», и второй мужчина предположил, что, когда столько знати и воинов уехали на свадьбу, время, кажется, подошло.

Порыв ветра стукнул ставней, пламя светильника заметалось на сквозняке, и тени на лице Мерлина сгустились.

Я невольно вздрогнула, но Нимю не моргнула под его испытующим взглядом и спустя мгновение продолжила рассказ:

— Мужчины отвернулись, и слышно стало хуже; я разобрала только имя Брихана. Перед тем как расстаться, они сотворили молитву об освобождении от британского ига; и каждый ускакал своей дорогой. Я не знаю, — закончила она, — кто были те люди и какую угрозу они представляют, но мне показалось, что лучше всего сообщить тебе об этом как можно скорее.

Артур напряженно слушал и склонился над столом.

— Ты можешь показать мне место, где происходила встреча?

Я зажгла еще один светильник и принесла к его столу. Артур и Нимю стали рассматривать карту.

— Вот Сарум, — объяснял Артур, — а вот Эйвсбери, поэтому твое святилище должно быть здесь, — закончил он, указывая большим пальцем на место около какого-то пятна.

— Думаю, что это было тут, — ответила она, рассматривая карту и пытаясь определить расстояния.

Артур проследил за ее пальцем и взглянул на Мерлина. Чародей смотрел и на жрицу, и на карту, и понять что-либо по выражению его лица было невозможно.

— Лазутчик, несомненно, может проехать от Сарума до этого места и обратно за одну ночь, — заключил Артур, и Мерлин кивнул. — А тот, с кем он встречался, мог приехать и с севера, и с востока, и даже с запада.

— Скорее всего, с запада, — вздохнул Мерлин, — если в дело вовлечен ирландский Брихан.

Двое мужчин испытующе посмотрели друг на друга, и Артур встал.

— Момент, когда все воины собрались здесь, в Саруме, для них очень благоприятен, — размышлял он, — я и сам об этом беспокоился, хотя не могу придумать, как отослать кого-нибудь домой, не вызывая обиды. Если ирландцы надеются сыграть на родовых связях с такими королевствами, как Демеция, время выбрано чрезвычайно удачно.

Он ходил вдоль стола, задумчиво покусывая кончик уса.

— Предположим, лазутчик по-прежнему находится в лагере. Значит, мы ничем не должны выдать себя. Никто не должен догадаться, что мы что-то заподозрили.

— Девушка, — сказал Мерлин, снова посмотрев на жрицу и неожиданно краснея. — Ах… ну… у тебя должно быть имя?

— Да, господин, — ответила она ровно, — меня зовут Нимю, и я одна из учениц Владычицы.

— Ах да, — пробормотал чародей, глядя уже на карту. — Хорошо, Нимю…

Он опять умолк и взглянул на нее. Пока они смотрели друг на друга, тянулось долгое молчание, и я затаила дыхание. Артур, совершенно не замечая происходящего, продолжал шагать по комнате, и Мерлин наконец откашлялся.

— Нимю, у тебя бывают видения? — спросил он.

Она посмотрела на свои руки, по-прежнему спокойно лежащие на коленях, и я восхитилась ее самообладанием.

— Мне иногда являются видения, господин, — ответила она.

— Не хочешь ли ты помочь королю своими способностями?

В голосе чародея прозвучала нежность, чего я никогда не замечала за ним раньше, и я перевела дух. Как бы ни сложились их отношения в будущем, сейчас он по крайней мере терпеливо говорил с ней, и я улыбнулась, когда Нимю кивнула в знак согласия.

Зажгли новую свечу, и Мерлин поставил ее перед девушкой. Подошел Артур и стал рядом со мной, а Нимю не мигая смотрела на пламя. Ее темные глаза стали бездонными, и я видела отражение пламени свечи в зрачках, а взгляд казался невидящим. Руки девушки оставались неподвижными, но дыхание стало хриплым, а на лбу выступили капельки пота.

— Лодка, — шептала она. — Нет, несколько лодок. Высокие, как дома… и человек со странным именем едет с континента. Тео… его зовут Тео, и он похож на разбойника. Он потерял… нет, его лишили прежнего доверия… его люди погибли, и он ищет Артура.

Она громко вскрикнула, закрыв глаза и сжав голову обеими руками. Красивое лицо исказилось от боли.

— Ну, ну, — ласково успокаивал ее Мерлин, отдав мне свечу и положив обе руки на голову жрицы. — Что еще ты видела, маленькая Нимю с глазами богини?

Лицо девушки начало расслабляться, и глубокие морщины между бровями исчезли.

— Я… я не знаю… просто люди в лодках…

Она открыла глаза и медленно сосредоточила взгляд на Мерлине. Пальцы чародея нежно поглаживали ее виски.

— Я вам не очень-то помогла, верно? — спросила она. Чародей пробежал рукой по ее волосам, как отец или любовник. Это был жест, одновременно утешающий и покровительственный, и, как я подозревала, неосознанный, он пытался успокоить ее.

— Это решать мне и королю. Ты оказала нам огромную услугу, и твое видение так или иначе принесет пользу. Известие о Брихане, которое ты принесла нам, бесценно. А сейчас тебе и госпоже лучше всего пойти к себе и как следует выспаться. И, конечно, никому ни слова.

Сейчас маг уже улыбался жрице, и она застенчиво опустила глаза.

— Господин, — сказала она, — мне негде жить.

— Можешь пойти ко мне, — выпалила я, слишком поздно сообразив, что она, может быть, рассчитывала на другое приглашение. — Конечно, — торопливо поправилась я, — если хочешь.

Она облегченно улыбнулась в ответ, и я обрадовалась, что не нарушила какой-нибудь замысел жрицы. Если бы я не видела и не слышала, как ее устами говорила богиня, то поклялась бы, что Нимю всего лишь простодушная девушка, неспособная ни на какие козни. Но, зная, что здесь замешаны высшие силы, я боялась ненамеренно помешать богине — она-то отнюдь не была невинной девочкой.

— Ты так добра, госпожа, — сказала Нимю, и я посмотрела на Мерлина. Похоже, он не огорчился, и я, решив, что никого не обидела, успокоенно замолчала.

Артур продолжал расхаживать по комнате, ничего не замечая, озабоченный только возможной угрозой для Британии, и я позавидовала его целеустремленности. Даже после того, как мы накинули плащи и Артур проводил нас домой, было ясно, что мысли его где-то далеко. Я нежно поцеловала его в щеку и, отправляя обратно в зал, по-матерински погладила по голове, хотя не была уверена, что он заметил и то, и другое.

Винни уже спала, поэтому мы с Бригит устроили для Нимю ночлег на скамье у окна. Когда мы укутали ее в одеяло, жрица подняла глаза, улыбнулась и сонно пробормотала: «Храни вас господь!» Я не была уверена, сказала ли это девушка или сама богиня.

Мрачные предчувствия были успокоены ночным сном, и когда на следующее утро я проснулась, жрица давно ушла, а моя наставница рыскала по комнате, словно кошка, охотящаяся за мышью. Подойдя к нише, где спала Нимю, она остановилась как вкопанная.

— В чем дело, Винни? — спросила я, зевая и приподнимаясь на локте. Она осторожно двумя пальцами подняла угол тюфяка и отступила назад, держа его на расстоянии вытянутой руки.

— Я слышала, что прошлой ночью ты привела в дом ведьму, госпожа. — Она старалась говорить спокойно, будто пытаясь скрыть мучительную тревогу, и укоризненно смотрела на меня.

— Ведьму? А кто это такая? — протянула я, не понимая, что она имеет в виду.

— Владычица языческих тайн, вот кто она такая, — объявила Винни, бросая край тюфяка. — Порядочные женщины не вмешиваются в дела религии, — презрительно засопела она.

— Но богини и сами женщины! — подчеркнула я, забавляясь доводами матроны. — А жрицы существовали со времен сотворения мира.

— Языческое помрачение, — прошипела Винни. — Святой Павел говорил нам, как относиться к подобным вещам.

— Эй, куда ты его тащишь? — спросила я, неожиданно встревожившись. Винни стянула тюфяк на пол и поволокла к двери.

— Забираю на улицу, чтобы выбить вшей, — ответила она решительно.

— Будет тебе, Винни, — сказала Бригит, влетая в комнату и раздергивая занавески, закрывавшие окно. — Можно быть язычником, не будучи ни дьяволом, ни нечистым. Посмотри на ее светлость, например, — и она кивнула в мою сторону. — Разве скажешь, что она является прямым родственником дьявола?

— Это другое дело, — рассердилась матрона. — Она не бегает по лесам, вызывая духов, которых лучше не трогать. По крайней мере пока. Я не верю этим жрицам с их маленькими золотыми ножичками и древними заклинаниями, а сегодня прибывает Владычица, и кто знает, что случится с ее светлостью?

— Сегодня?

Я выскочила из кровати и подбежала к умывальному тазу. Все остальные мысли были вытеснены из головы призраком Владычицы, причитающей в лесу под столбом с черепами. Встреча неизбежна, и мое сердце заколотилось, как и тогда, когда мы лицом к лицу столкнулись на Черном озере. Тогда жрица только прогнала меня, вплетя в мою жизнь туманы и печали. Какую месть она придумает сейчас, когда бежать некуда?

Но пока я плескалась в воде, здравый смысл взял верх. Не было никаких доказательств, что она затаила на меня злобу за ту детскую наглость. Может быть, за это время она забыла о встрече и мы можем начать знакомство заново, как взрослые, в свете иных обстоятельств.

— Владычица озера скоро станет моей золовкой, — сказала я медленно, беря полотенце из рук Бригит. — Поэтому я должна подготовиться к тому, чтобы надлежащим образом встретить ее, и сделать так, чтобы при дворе короля Артура она чувствовала себя как дома.

— А если Артур не захочет видеть ее здесь? — упорствовала моя наставница, по рассеянности укладывая тюфяк на подоконник.

— Артур очень хорошо ладит с Морганой, — ответила я, убеждая в этом не столько Винни, сколько себя. О Моргаузе говорить запрещено, однако он дал ясно понять, что доверяет Владычице и уверен в ней. — И я знаю, что королева-мать будет рада ей, — добавила я, вспоминая попытку Игрейны объяснить мне характер своей дочери.

— На площади уже сумятица, — перебила нас Бригит, складывая одеяла Нимю и кладя подголовный валик на место. — После окончания мессы вокруг дома собрались толпы народа. Приехали какие-то чужеземцы, и движение замерло, потому что все останавливаются поглазеть на них.

— Почему ты думаешь, что они чужеземцы? — спросила я.

— Из-за одежды и потому, что они говорили на языке, не похожем ни на латынь, ни на кельтский. Они суровые, закаленные люди, с повязками на головах и в обтягивающих свитерах, как у рыбаков, — ответила Бригит.

Это звучало захватывающе, и я пожалела, что мое окно не выходит на площадь. Сидя дома, я не могла видеть, что там происходит, поэтому пришлось довольствоваться описанием Бригит. Ничего, потом можно будет расспросить Артура.

Он пришел около полудня, привел собак и настоял, чтобы мы пошли погулять с ними. Верховный король был напряжен, расстроен и рассеян и вытащил меня за дверь, едва я успела ухватить шаль.

— Проще и безопаснее поговорить здесь, — объяснил он, когда мы вприпрыжку бежали по лугу.

Голос был взволнованным, и, бросив взгляд на его лицо, я ощутила тревогу. Сразу вспомнилось вчерашнее известие, и счастливая беспечность утра померкла.

Не говоря ни слова, мы вскарабкались на крепостной вал, спустили собак с поводков и повернулись, чтобы посмотреть на равнину. Внизу на многие мили тянулись походные лагеря, и, пока я пыталась завязать шаль, Артур показывал мне различные знамена, развевающиеся на ветру.

— Видение жрицы более чем точное, — сказал он наконец, — по крайней мере в том, что касается человека по имени Тео.

— Чужестранцы, которые говорят на незнакомом языке! — воскликнула я.

— Тео очень похож на того человека, которого описала Нимю: наполовину воин, наполовину пират. Он командовал флотом вестготов, но, с тех пор как франки оттеснили их в Иберию, Тео переезжал от одного прибрежного королевства к другому, ища покровителя. Когда он добрался до Бретани, король Бан предложил ему повидаться со мной и, поскольку Борс искал способа приехать на свадьбу, вызвался быть у него проводником и поручителем. Вчера они бросили якорь в Уэстон-Супер-Мар. Борс говорит, что там у них собралось пять кораблей и Тео хочет принести клятву на верность в обмен на пользование безопасными гаванями и участие в возможных боевых действиях. Это, как я понимаю, даст мне военный флот.

— Он нам нужен? — спросила я, представления не имея, что с ним делать.

Артур повернулся лицом к вершине Сарума и прищурился от ветра, капризно изменившего свое направление.

— Сейчас, может быть, и нет, но когда-нибудь понадобится, чтобы держать в узде ирландцев. Гораздо проще будет иметь дело с саксами на востоке, если не придется волноваться из-за ирландцев на западе.

Мы зашагали вдоль парапета крепостного вала. Собаки радостно бежали впереди.

— Я по-прежнему не знаю, что делать с предостережением Нимю относительно лазутчиков, — продолжал Артур. — Они с Мерлином все утро пытались выяснить, что же она слышала, но ясности нет до сих пор.

Неожиданно я удивилась — мне и в голову не приходило, что отсутствие Нимю означало ее встречу с мудрецом. Я посмотрела на Артура, гадая, стоит ли сказать ему об истинных намерениях жрицы, но холодная лента сдавила мне горло, и я немедленно прикусила язык. Богиня предупреждала, чтобы я не вмешивалась.

— По-моему, — сказал Артур, когда в поле зрения показались шатры рыцарей, — нам надо приготовиться к сражению, ничем не выдавая себя… если это возможно. — Он остановился посмотреть на всадников, упражняющихся на плацу, потом хохотнул и показал рукой на Грифлета, который носился по полю сломя голову. — Кажется, наш молодой главный псарь тоже имеет вкус к драке. Готов побиться об заклад, что сейчас у него воодушевления больше, чем опыта, но настанет день, когда он станет хорошим воином.

Артур опустился на колено, чтобы прицепить поводки к ошейникам щенков, и сделал мне знак тоже присесть. Мы укрылись за стеной, надежно спрятавшись от посторонних взглядов и ушей.

— Независимо от того, в чем будет выражаться измена, тебе надо находиться под самой надежной защитой, — тихо сказал он. — Но, если к тебе ни с того ни сего приставить охранников, это вызовет подозрение. Могу прислать тебе Грифлета. Он достаточно юн, чтобы его считали твоим пажом. Тем не менее рискну сказать, что он будет драться как лев, если ты окажешься в опасности. Грифлет, конечно, не знает, что происходит, я никому не говорил, кроме Бедивера. Но с этого момента я хочу, чтобы ты повсюду брала его с собой и нашла для него место в твоем доме, где он сможет спать.

— Хм, — фыркнула я, — из-за жрицы и Грифлета число моих домашних за день удвоилось. И в придачу две собаки! Страшно подумать, что будет через неделю!

На мгновение Артур растерялся от моей шутки, потом ухмыльнулся и встал.

— Если повезет, на следующей неделе мы будем жить под одной крышей, и тогда Кэй всем найдет место.

Итак, этой темы мы больше не касались. Артур ушел поговорить с Грифлетом, а я взяла собак и направилась к дому.

Ветер дул в спину, неустойчивый, ненадежный, порывистый, грозящий внезапными ударами. Собаки натянули поводки, таща меня за собой, и казалось, что меня неминуемо влечет в будущее, где угроза битвы и потерь перемежалась свадебными празднествами. Мне было и страшно, и любопытно. Все это предвещало судьбу, которую не могла предугадать даже сама Владычица.