"Задача на выживание" - читать интересную книгу автора (Зан Тимоти)

13

— Что это было? — вдруг спросил Драск. — Вы слышали что-нибудь? Стоявшая на другой стороне кабины Мара убрала клинок, и Скайуокер потянулся сознанием наружу, напрягая слух. Послышался звук закрывающейся двери… один из репульсорных генераторов, похоже, чуть изменил тон…

— Одна из турболифтовых кабин движется, — сказала Мара, вскинув голову. — Вниз, по-моему.

— Которая? — быстро спросил Драск. — Вы можете сказать, которая?

Люк нахмурился, концентрируясь. Ощущение тех, кто сейчас в той кабине… но, когда вокруг столько инопланетян, трудно добиться точных показаний.

— Не знаю, — сказал он. — Мара?

— По-моему, внутри нее Джинзлер, — откликнулась она и покачала головой: — Больше ничего не могу разобрать.

Драск пробормотал что-то себе под нос.

— Мы должны выбраться отсюда, — сказал он затем. — Возможно, аристокре Чаф'орм'бинтрано грозит серьезная опасность.

— Мы работаем настолько быстро, насколько можем, — заверил Скайуокер, стараясь подавить внезапное подозрение. Если движется кабина с Джинзлером, не означает ли это, что Страж Прессор именно его выбрал для переговоров? И не было ли это планом Джинзлера с самого начала: первым вступить в контакт с пассажирами «Дальнего полета»?

Люк покачал головой, отгоняя эту мысль. Нет… это же нелепо. Откуда Джинзлеру было знать, что на этом корабле кто-то выжил?

И все же, даже если у этого человека нет злого умысла, у него также нет и дипломатической подготовки.

— Мара? — пробормотал Скайуокер.

— Работаю настолько быстро, насколько могу, — напомнила она, осторожно скребя кончиком лазерного меча по стене.

Люк состроил гримасу, хотя не хуже ее знал, что спешить тут нельзя. Если она прорежет стену слишком глубоко и повредит один из силовых кабелей репульсоров, никто из них уже не сможет помочь ни Формби, ни Джинзлеру, ни остальным. «Оттачивая свое джедайское терпение», Скайуокер сжимал пальцами рукоять собственного меча.

А затем неожиданно из стены выпал металлический квадрат. Чуть не опоздав, Люк подхватил его уже у самого пола и плавно опустил.

— Ладно, — сказала Мара и, деактивировав клинок, шагнула в сторону. — Твоя очередь.

— Понял.

Став на освобожденное место, Скайуокер достал меч. Воспользовавшись Силой, поместил острие лезвия между пересекающимися проводами, видневшимися за стеной.

— Осторожно, — предостерег Драск, делая к нему шаг. — Если вы коснетесь не того провода…

— Не волнуйтесь, — сказала Мара, взмахом руки останавливая его. — Он знает, что делает.

Скайуокер сжал губы. Безусловно, он знал, что делает… по крайней мере, в теории. А вот получится ли — это совершенно другой вопрос. Прямо над лезвием меча через отверстие тянулся ярко-красный провод. Мысленно приготовившись, Люк дернул по направлению к нему лезвием. Не настолько, конечно, чтобы коснуться, но достаточно, чтобы включить предвидение ближнего радиуса, обеспечивавшее джедаев тем, что со стороны казалось сверхбыстрыми рефлексами.

И на краткий миг ощутил внезапное давление на подошвы ног.

— Красный провод питает верхний репульсор, — объявил он, отключил меч и шагнул назад.

— Ясно, — сказала Мара и, подойдя к отверстию, пометила этот провод кусочком темно-коричневого покрытия с одного из своих пищевых брусков. — Остался один.

Кивнув, Скайуокер развернулся к первому отверстию, проделанному ею в стене. Выбрав на сей раз синий провод, он активировал клинок и вновь дернул к проводу острием. Ничего.

Он попробовал опять, теперь с зеленым проводом. Затем с красным, потом с еще одним синим — всюду отрицательный результат. Затем, наконец, Люк придвинул лезвие к белому проводу с черными полосками и на миг ощутил, как пол уходит из-под его ног.

— Вот, — сказал он, отступая. — Белый с черными полосами.

— Поняла, — подтвердила Мара, помечая этот провод так же, как и красный на другой стороне кабины. — Ладно. Мы готовы?

— Готовы, насколько это вообще возможно, — подтвердил Скайуокер, снова занимая позицию напротив черно-белого провода.

Шагнув к нему, Мара прижалась спиной к его спине, обратившись лицом к красному проводу, выбранному Люком.

— Погодите-ка минуту, — обеспокоенно сказал Драск. — Что именно вы тут затеваете?

— А разве это не ясно, генерал? — откликнулась Мара. — Мы собираемся перерезать шины питания.

— Но… — Драск осекся. — Вы действительно можете это сделать?

Скайуокер ощутил загривком движение рыже-золотистых волос, когда Мара повернулась к чиссу лицом.

— Доверьтесь нам, — сказала она.

Ее волосы вернулись на прежнее место, а ее меч с шипением активировался.

И который раз изумившись этому чувству, Люк ощутил, как ее сознание втекает в его, охватывая со всех сторон, пронизывая насквозь. В течение этой растянувшейся во много раз секунды они и впрямь были одним сознанием, единой душой, заполнявшей два разных тела. Они думали как один, чувствовали как один, двигались как один.

И их лазерные мечи хлестнули как один, и каждое из пылающих лезвий рассекло выбранный силовой кабель в безупречной синхронности с другим.

Кабина турболифта чуть дернулась — хотя скорее рывок был воображаемым — и плавно двинулась вниз. Скайуокер глубоко вздохнул..

Так же внезапно, как и началось, слияние завершилось. Ощущение единства исчезло, оставив за собой лишь теплоту воспоминания.

— Ну вот, — сказала Мара.

Для ушей Люка ее голос звучал слегка напряженным — она тоже с трудом восстанавливала равновесие ума и эмоций после этой секунды единства.

— Видите? Никаких проблем.

— По-вашему, это никаких проблем? — огрызнулся Драск. — Мы падаем!

— Не волнуйтесь, — сказала Мара. — Сейчас мы движемся с нормальной скоростью, а внизу нас подхватят предохранительные устройства. Проблема была в том, что репульсоры швырнули бы нас с такой скоростью, что они не успели бы включиться.

— Вы сильно рисковали, — проворчал Драск.

— Вы хотите отсюда выбраться или нет? — парировала Мара

Чисс зашипел сквозь зубы.

— У вас, джедаев, самонадеянность непроверенной силы, — сказал он резко. — Однажды риск окажется чрезмерным, и это вас погубит.

На миг кабина вдруг затрепетала, словно бы ее мягко пихнули сверху.

— Что это было? — спросил Скайуокер, взглянув на потолок.

— У нас поменялось направление, — ответил Драск, странно наклонив голову. — Сейчас мы движемся вертикальней, чем раньше.

— Откуда вы знаете? — спросил Люк. Находясь в искусственной гравитации кабины, он не ощущал никакой разницы.

— Просто знаю, — сказал чисс. — Я не могу объяснить.

— Ладно, отлично, — меньше всего Скайуокеру хотелось сейчас спорить еще о чем-то. — Но, в таком случае, куда мы направляемся?

— Возможно, Страж Прессор любит многоуровневые ловушки, — предположил Драск, поместив ладонь на рукоять чаррика. — Может, нас сейчас несет к особому месту, припасенному для тех, кто прорвался сквозь первый уровень.

— Ну, не знаю, — проворчала Мара, озираясь. — По-моему, это уже перебор… Люк, ты помнишь, как эта конструкция выглядела снаружи? Там была пара изогнутых труб, уводящих в сторону от основной, верно?

— Верно, — подтвердил Скайуокер, извлекая эту картинку из памяти. — Погружаясь в холм, они, похоже, смыкаются.

— Из каждой стороны трубы выходит по ответвлению, — добавила Мара. — Словно бы это отводные тракты, на которые можно свернуть, из какого бы дредноута ты ни ехал.

— Отводные тракты, направленные к центральному сердечнику-хранилищу, — сказал Люк и кивнув, внезапно сообразив: — Конечно: кнопка «СХ» на пульте!..

— Точно, — согласилась Мара. — Похоже, туда мы и направляемся.

Едва она это сказала, как кабина вновь резко дернулась, и пол словно бы ушел из-под их ног. Скайуокер рефлекторно напрягся, но тут же расслабился, поняв, что произошло. Теперь, когда кабина выехала из главной шахты, ее подхватил репульсорный луч боковой трубы и плавно повлек вниз, к сердечнику-хранилищу.

— Нас переворачивает, — сообщил Драск, снова наклоняя голову.

— Наверное, чтобы привести в соответствие с гравитацией сердечника-хранилища, — сказал Люк.

— А это хорошо?

— Несомненно, — заверил Скайуокер. — Как правило, гравитация судна связана с остальной системой жизнеобеспечения. И если гравитация работает, то есть надежда, что в сердечнике имеются также воздух и тепло.

Несколько секунд спустя кабина остановилась, и дверь открылась в просторное, пропахшее плесенью помещение.

Держа наготове меч, Люк ступил наружу. Раскинувшийся перед ним зал был освещен весьма скудно — из аварийных ламп тут работало не более трети. Ближняя переборка находилась метрах в десяти — по направлению к носовой части сердечника; тогда как другая отстояла метров на двадцать в другую сторону. Пространство перед турболифтом благоразумно оставили свободным, но прочую часть зала поделили на секции площадью три на три метра, выстроив решетку из протянувшихся от пола до потолка панелей. Некоторые секции были частично или совсем пусты, но большую часть все еще заполняли ящики.

— Немного ж они отсюда выбрали, да? — заметил Скайуокер, когда к нему присоединились двое других, выйдя из кабины.

— Предполагалось, что этот склад будет снабжать пятьдесят тысяч человек на протяжении многих лет, — напомнила Мара. — Удивительно, что они продвинулись даже настолько.

— Возможно, они это израсходовали на первом этапе своего путешествия, когда еще были живы все, — сказал Драск, водя лучом световодной трубки по наклейкам одного из штабелей. — Конечно, из первоначальной команды выжили немногие.

— Я все еще не понимаю, как здесь выжил хоть кто-то, — признался Люк, нацеливая фонарь на кормовую переборку. На самом краю луча проступили два дверных проема — один чуть выше человеческого роста, другой, несомненно, предназначался для грузов. — Давайте пройдем к корме и глянем, что еще есть сзади…

Он умолк, услышав странный чирикающий звук, который издал его комлинк. Скайуокер снял его с пояса, краем глаза видя, что Мара и Драск делают то же самое.

Из динамики вырвался треск помех, и Люк поспешно выключил прибор.

— Странно, — пробормотал он, хмуро взирая на комм. — Звучит так, словно бы что-то прорвалось только что.

— У меня то же самое, — сказала Мара, крутя в пальцах комлинк. — Ваш тоже, генерал?

— Да, — задумчиво произнес Драск. — Это было, словно…

Он замолчал.

— Словно? — подстегнула Мара.

— Словно кто-то применил… я не знаю правильного слова в вашем языке, — сказал чисс. — Это сигнал, который растянули на все частоты коммуникационного диапазона, чтоб пробиться сквозь глушение.

— Какая-то разновидность полноспектрального импульса, — кивнула Мара. — Мы сами иногда пользуемся этим методом. Правда, обычно для связи между наземными транспортами или кораблями. Никогда не видела, чтобы это применялось в комлинках.

— А чисские комлинки способны на такое? — спросил Скайуокер.

Драск помедлил.

— Некоторые из них — да, — сказал он затем. — Те, которыми я оснастил наш отряд, — нет.

— Давайте сформулируем иначе, — сказала Мара. — На «Посланнике Чаф» есть хотя бы один из таких комлинков?

Драск отвел взгляд.

— Там есть, — признал он. Мара вновь посмотрела на Люка.

— Замечательно, — буркнула она. — Значит, кто-то может говорить с «Посланником». Только этот кто-то — не мы.

— Возможно, это местные общаются меж собой, — предложил Скайуокер менее зловещее объяснение. — Скажем, Прессору потребовалось послать сигнал на один из других дредноутов.

Мара покачала головой:

— Внутри корабля связь должна осуществляться по проводам.

— Если только некоторые из них не вышли из строя.

— Может быть, — сказала она, хотя явно не поверила в это ни на секунду.

К сожалению, в это не верил и Люк — несмотря на свою, как Мара это называла, фермерскую наивность. Кто-то из находившихся на борту «Дальнего полета» делился сведениями, пробиваясь сквозь глушение Прессора. Вопрос: кто? И о чем там шла речь?

Он посмотрел на Мару, но та лишь пожала плечами.

— Сейчас мы ничего не можем с этим сделать, — сказала она. — Пошли глянем, что там, на корме.

— Сейчас мне кажется, что мы не должны были удивляться, обнаружив вас здесь, — заметил посол Джинзлер, следом за Прессором направляясь к кабине пятого турболифта. — Даже в самых неблагоприятных условиях люди, похоже, всегда находят способ выжить.

— Да, — произнес Прессор бесстрастным голосом и, остановившись, махнул рукой, предлагая остальным войти в кабину. Двое героонцев, как он заметил, помедлили, прежде чем шагнуть сквозь дверной проем. А Джинзлер даже не сбился с шага. Этот человек или очень доверчив, или крайне самонадеян, или весьма глуп. — Хотя то, что мы выжили, никак не связано с тем, что кто-то плохо старался нас погубить.

— Действительно, — пробормотал Джинзлер, вместе с женщиной-чиссом отступая в один из углов кабины. — Мы как раз и надеемся выяснить, как именно все это произошло.

— Возможно, вам представится такой шанс, — сказал Прессор и, достав управляющий жезл, вставил его в дроидное гнездо, имевшееся на пульте. — К сожалению, при атаке было уничтожено большинство записей.

Он коснулся кнопки, и перегородка между четвертой и пятой кабинами скользнула вверх, открывая проход в соседний лифт.

Когда одна из стен их тюрьмы исчезла, трое одетых в черное чиссов среагировали, точно куклы на веревочках, и, круто развернувшись, схватились за свое оружие, упрятанное в кобуры. Двое героонцев, напротив, всплеснули руками и кинулись к своим соплеменникам, будто разлука длилась годы, а не лишь несколько минут. Старший чисс, чей наряд был окрашен в желтый и серый цвета, просто повернулся к Прессору и кивнул.

— Добрый день, — произнес он на общегалактическом со странным акцентом, но вполне понятно. — Я — аристокра Чаф'орм'бинтрано из Пятого Правящего Семейства, представляющий Чисскую Державу. Вы можете называть меня Формби. Имею ли я честь говорить со Стражем Прессором?

— Совершенно верно, — произнес Прессор, возвращая кивок. Наименьшее, что он мог сейчас сделать, — это показать, что столь же воспитан и вежлив, как его визитеры. — Добро пожаловать на «Дальний полет», аристокра Формби, и простите за такой прием.

— Не нужно никаких извинений, — заверил аристокра. Его пылающие красные глаза взглянули на женщину-чисса, все еще жавшуюся к Джинзлеру, словно проверяя, все ли с ней в порядке. — Ваша осторожность вполне понятна.

— Страж Прессор намерен проводить нас к здешним людям, — заговорил Джинзлер. — После чего, полагаю, мы обсудим возможность их возвращения в Новую Республику.

Аристокра нахмурился:

— Возможность?

— Именно, — подтвердил Прессор. — Я вовсе не уверен, что мы захотим вернуться в Республику. Или вообще куда-либо улететь, раз уж зашла речь.

Он подрегулировал управляющий жезл.

— Вы разве не объяснили ему, где они находятся? — спросил Формби, направив взгляд на Джинзлера.

Прессор застыл, держа палец на кнопке пуска.

— Что вы имеете в виду? — спросил он.

— Боюсь, наш разговор не зашел настолько далеко, — признал Джинзлер.

Прессор посмотрел на Формби, ощущая, как в животе формируется узел.

— Почему бы вам не сказать это сейчас? — предложил он.

У Формби дернулся рот.

— Вы — в самой глубине засекреченного оборонительного рубежа Чисской Державы, — сообщил он. — Находиться тут запрещено без специального разрешения. Теперь, когда мы про вас знаем, боюсь, вам не будет позволено остаться.

Узел в животе Прессора затвердел.

— Ясно, — сказал он, вновь принимая бесстрастный тон. — А если мы откажется улететь?

— Надеюсь, вы не откажетесь, — произнес Формби столь же бесстрастным голосом. — Разумеется, мы предоставим вам любую помощь, необходимую для доставки ваших людей в любое место, в которое вы захотите отправиться. Это лишь небольшая компенсация за то, что вам пришлось пережить.

— Ясно, — повторил Прессор. — Что ж, вы можете представить этот вопрос на рассмотрение директора Улиара и Распорядительного Совета. Они и примут окончательное решение.

Джинзлер наклонил голову набок.

— А кто это: директор Улиар?

— Он глава нашей колонии, — ответил Прессор, нажимая кнопку пуска.

Дверь позади него закрылась, и сдвоенная кабина начала спускаться.

— Понятно, — кивнул Формби. — Простите… я принял вас за здешнего лидера.

— Я — Страж, — сказал Прессор. — Мои Миротворцы и я поддерживаем в колонии порядок. А все политические решения принимают директор Улиар и Распорядительный Совет.

— Вы говорите словно о корпорации, — заметил Джинзлер.

— А почему нет? — пожал плечами Прессор. — Корпорации функционируют гораздо лучше, чем та политическая сумятица, которую мы оставили в Республике.

— Да, конечно, — поспешно согласился Джинзлер.

— А сколько вас тут? — поинтересовался Формби. Прессор отвернулся от них.

— Полагаю, все дальнейшие вопросы вам следует задавать директору Улиару.

В кабине наступила тишина, если не считать далеких скрипов, громыхания турболифтовой машинерии и мелодичного бормотания героонцев, сгрудившихся в дальнем углу. По-видимому, все еще заверяют друг друга, что с ними все в порядке, решил Прессор, брезгливо разглядывая мертвых зверюг, обернутых вокруг их плеч.

С хриплым скрипом сдвоенная кабина остановилась.

— Следуйте за мной, — сказал Прессор, вновь касаясь управляющего жезла. — Нужно разыскать директора Улиара.

Дверь открылась, он шагнул наружу…

И круто затормозил. В глубине турболифтового вестибюля, как и было оговорено, стояли наготове трое Миротворцев, чьи лица выражали разом и настороженность, и враждебность, и обычную нервозность. Позади них молча ждала группа, состоявшая из директора Улиара, двух членов Распорядительного Совета, а также инструктора Розмари Табори, чьи каштановые волосы блестели в свете коридорных ламп, — сестры Прессора и матери Эвлин.

И вот насчет этой части Прессор уж точно не договаривался.

— Директор Улиар, — сказал он вместо приветствия и двинулся через вестибюль к группе старших, стараясь сохранять спокойный вид. — Советник Таркоза; советник Кили, — добавил он, поочередно кивая каждому из этих двух стариков. — Что вас привело сюда?

— Не изображайте невинность, Страж, — посоветовал Улиар. — Вам это не идет. — Затем он увидел странную компанию, появившуюся из кабины турболифта, и морщины вокруг его глаз сделались еще глубже. — Так это и есть наши гости?

— Некоторые из них, — ответил Прессор, бросив быстрый взгляд на сестру. Лицо Розмари будто застыло, а ее кожа выглядела слегка бледной. — Знаете, вряд ли это место годится для такой исторической встречи. — Он со значением посмотрел на двух советников. — Так же как и состав участников.

— В полном составе Совет соберется чуть позже, — сказал Улиар. — Но я считаю, что те из нас, кто действительно пережил Разорение, имеют право первыми взглянуть в лицо наших погубителей.

— Это важное событие, с которым будут связаны важные решения, — настаивал Прессор, не повышая голоса. — Вероятно, самое значительное из того, что произошло с момента нашего прибытия сюда. Хартия специально оговаривает, чтобы при обсуждении таких вопросов присутствовал весь Распорядительный Совет, а также представители Выживших и колонистов.

— И они будут присутствовать, — пообещал Улиар, с усилием улыбнувшись. — А пока, мне думается, в роли наблюдателя колонистов может выступать инструктор Табори.

— Но…

— Которые из них джедаи? — вклинился Кили, нервно шныряя взглядом по группе чужаков, остановившихся у двери турболифта в некоторой неуверенности. — Страж! Которые из них джедаи?

— Здесь нет джедаев, — ответил Прессор. — Они все еще заперты в одной из кабин турболифта.

— Нет джедаев, говорите? — снова заговорил Улиар. — И даже не… Ба, глядите, инструктор Табори: тут ваша дочь! Ну надо же…

Невольно напрягшись, Прессор оглянулся. Эвлин как раз выходила из кабины, следуя за последним из героонцев, и ее спокойствие резко контрастировало с волнением ее матери.

— Она мне помогала, — пояснил Прессор, возвращаясь взглядом к Улиару.

— Да неужели? — сказал Улиар, словно для него это было сюрпризом. — Вы взяли племянницу наверх, в Четвертый дредноут, подвергнув ее повышенной радиации? Не говоря о риске, исходившем от потенциально опасных нарушителей… Весьма странный поступок.

— Ей нравится проводить время с ее дядей, — решительно вмешалась Розмари, хотя на ее лице по-прежнему проступало беспокойство. — Всегда нравилось.

— В самом деле, — произнес Улиар, глядя, как Эвлин, проскользнув мимо Джинзлера и Формби, подошла и остановилась рядом с матерью. — Привет, Эвлин. Как ты?

— Со мной все отлично, директор Улиар, — заверила Эвлин с серьезностью, выглядевшей странно неуместной в столь юном создании. Но быстрое объятие, которым она одарила мать, вполне соответствовало ее десяти годам. — Вы не должны за меня волноваться. Дядя Джорад все сделал правильно. Мне не грозила никакая опасность.

— Не сомневаюсь, — сказал Улиар, вновь уставившись на Прессора. — Так же, как тебе не грозила опасность два года назад, да? Когда Джавриел свихнулся и попытался взять в заложники всю детскую? Тогда ты ведь тоже помогала своему дяде, если я не путаю.

— Не путаете, — подтвердил Прессор, чувствуя, как под его воротником начинает проступать пот.

Итак, Улиар тоже заметил способности Эвлин. Следовало ожидать, что старый Выживший догадается. И из всех моментов, которые он мог выбрать, чтобы поднять этот вопрос…

У Прессора вдруг перехватило горло. Или Улиар выбрал этот момент намеренно? Момент, когда, впервые за пятьдесят лет, на их корабль ступили посторонние, включая джедаев. Посторонние, которые, не зная здешней ситуации, возможно, захотят и смогут подтвердить его подозрения насчет Эвлин?

— В самом деле, Страж, — произнес Улиар. — У вас странный способ отвечать на привязанность вашей племянницы.

— Сегодня мне понадобилась ее помощь, — сказал Прессор. — Та же помощь, что требовалась от нее тогда: побыть в качестве приманки. Это не та работа, с которой смог бы справиться кто-то из Миротворцев.

— Но ваша собственная племянница! — настаивал Улиар. — Почему не выбрать кого-то еще? — Он криво улыбнулся, невольно подавая знак, что сейчас сомкнет челюсти своего словесного капкана. — Или, — вкрадчиво продолжил он, — у нее есть специальные навыки и таланты, которые делают ее пригодной для таких задач?

— У моей дочки много талантов, директор, — вмешалась Розмари, одной рукой обняв Эвлин за плечи, будто пытаясь ее защитить. — Прежде всего, она не паникует при опасности. У нее быстрая реакция, она сообразительна и знает Четвертый лучше, чем кто-либо в колонии. Тем более теперь, когда основная часть работы выполнена и наверх мало кто поднимается.

— Может, пока я не смотрел, она заодно и к Миротворцам примкнула? — возразил Улиар, бросив на нее быстрый взгляд. Его ловушка ставилась на Прессора, и он явно не учел, что внутрь капкана бросится Розмари, затупив его зубья. — Раз уж мы цитируем Хартию, Страж, то, полагаю, там недвусмысленно говорится, что между колонией и потенциальными опасностями должны вставать вы и ваши Миротворцы.

— Он ведь только что сказал, что ему был нужен кто-то на роль приманки, — напомнила Розмари, тоже начиная злиться — возможно, не меньше, чем директор. Жестом она показала на Миротворцев, неловко переминающихся в стороне. — Думаете, вот так же просто чужаки вошли бы в замаскированный турболифт следом за Трилли, Олиетом или Ронсоном? — Она наставила палец на грудь Улиара. — Или ему следовало попросить еще кого-то? Одну из ваших внучек, возможно?

— В приманке вообще не должно было возникнуть нужды, — упорствовал Улиар. — Страж Прессор неоднократно заверял нас, что благодаря различным ловушкам и надзору дроидов Четвертый превосходно защищен.

— А, так теперь вы хотите взорвать заряды и полностью его разрушить? — презрительно спросила Розмари. — После всех усилий, которые мой отец и остальные потратили на его восстановление?

Она распрямилась во весь свой небольшой рост.

— Или, когда вы заявляли, что намерены вывести нас отсюда, это было неправдой? — потребовала она. — Вам так комфортно в вашем маленьком личном королевстве, что вы хотите и всех нас тут удерживать?

— Молчать, женщина! — прогремел Таркоза, угрожающе поблескивая глазами из-под кустистых бровей. — Ты понятия не имеешь, о чем говоришь!

— Да, лучше помолчи, — мрачно поддержал его Улиар. — Я привел тебя сюда вовсе не для того, чтобы слушать, как ты выгораживаешь своего брата.

— Тогда вы явно знаете ее не очень хорошо, — заметил Прессор, начиная даже получать явное удовольствие от этой сцены. — А между тем наши гости ждут.

На секунду сжав губы, Улиар метнул взгляд над плечом Прессора.

— Ладно, — выдавил он с неохотой. — Представьте нас.

— Конечно, — сказал Прессор и, полуобернувшись, махнул рукой, приглашая остальных подойти.

Он знал, что Улиар не сдался, а лишь отказался от этой попытки. Но он к этому вернется. Наверняка.

Следовавший во главе группы Джинзлер приблизился к Прессору и остановился в ожидании.

— Позвольте представить представителя Новой Республики, — заговорил Прессор, внимательно следя за лицом Улиара. — Посол Дин Джинзлер.

Директор был хорош — в самом деле. У него лишь чуть дернулись уголки глаз, когда он услышал это имя.

— Посол, — вежливо сказал он. — Я — Час Улиар, нынешний директор колонии «Дальнего полета». Это — советники Таркоза и Кили, двое из истинных Выживших.

— Для меня большая честь, директор, — произнес Джинзлер, кланяясь от талии, точно дипломат из какой-то старой голограммы. — Мы рады найти вас живыми.

— Да, — молвил Улиар с некоторой сухостью. — Уверен, что так и есть.

— Это — аристокра Формби из Чисской Державы, — продолжил Прессор, — и первый управляющий Беаш из Героонских Остатков — вместе со своими помощниками.

— Какая разношерстная компания, — заметил Улиар, обменявшись кивками с Формби и Беашем. — Насколько знаю, с вами прибыли и двое джедаев.

— Да, — сказал Джинзлер. — Страж Прессор сообщил нам, что они все еще находятся взаперти — вместе с другими.

— Другими? — спросил Улиар, вопросительно посмотрев на Прессора.

— Еще пятеро — в отдельной кабине, — подтвердил Прессор. — Представители государства, именующего себя Империей Руки.

— Империя Руки, — повторил Улиар словно бы для себя. — Любопытно… Полагаю, посол, вы хотите, чтобы обе эти группы были немедленно освобождены и присоединились к вам?

Прессор затаил дыхание. Простое и очевидное предположение; но он давно научился не доверять простоте, когда та исходит от Улиара. Не был ли последний вопрос директора на самом деле попыткой выяснить, кто в действительности возглавляет эту экспедицию? Джинзлер медлил, вероятно, тоже чувствуя ловушку.

— Уверен, что там, где они сейчас, с ними все в порядке, — осторожно ответил он. — Конечно же, мы хотим, чтобы в итоге их выпустили, но наше обсуждение вполне можно начать и без них.

— Хорошо, — пробормотал Улиар. Очевидно, Джинзлер выдержал испытание. — Ну что ж. Зал Распорядительного Совета недалеко отсюда. Не последуете ли за мной?

— Благодарю, — сказал Джинзлер, снова кланяясь. Повернувшись, Улиар направился по коридору.

Двое советников отстали от него на шаг, за ними, в паре шагов, последовали Джинзлер и Формби. Перехватив взгляды Миротворцев, Прессор кивнул в сторону Улиара; кивнув в ответ, Ронсон и Олиет поспешили занять фланговые позиции рядом с тремя Выжившими. Одетые в черное чиссы уже шагали в четкой шеренге позади Формби, тогда как замкнувшие строй героонцы шли гораздо менее уверенно и вовсе не в ногу с остальной группой или даже друг с другом.

— Начало определенно бурное, — прошептал Прессор сестре, когда процессия удалилась на достаточное расстояние. — Тебе лучше бы забрать Эвлин и…

Он замолчал, вдруг увидев, что рядом с Розмари никого нет.

— Ситх бы ее побрал, — пробурчал Прессор себе под нос, озираясь. Ну разумеется, вот она: в центре коридора, идет между аристокрой Формби и следовавшими за ним чиссами. — Как Эвлин это вытворяет?

— Не знаю, — мрачно прошептала Розмари. — Но если она не прекратит, Улиару не потребуется никакая помощь, чтобы понять, кто она такая.

— Это уж точно, — подтвердил Прессор, вновь чувствуя, как сводит живот. — Тебе бы лучше пойти с ней.

— Что, на заседание совета? — возразила Розмари. — Я ж не имею права там находиться.

— Конечно же, имеешь, — сказал Прессор. — На этих переговорах ты представляешь колонистов, помнишь? Улиар сам так сказал.

— Что было таким же притворством, как и его вопрос, почему ты используешь Эвлин в своих трюках, — огрызнулась Розмари. — И раз уж зашла речь о них…

— Не трать слов, — перебил Прессор. — Слушай, если ты не пойдешь, Эвлин проберется на эту вечеринку одна. И что, по-твоему, скажет Улиар, когда наконец ее заметит и не вспомнит, что видел, как она входит?

— Ты прав, — нехотя уступила Розмари. — Но лучше бы там был и ты.

— Разумеется, я намерен…

Прессор осекся, вдруг услышав странное чириканье, которое издал его комлинк. Нахмурившись, он снял прибор с пояса.

— Ничего не понял, — шагнув к нему, пробормотал Трилли, тоже держа в руке комлинк. — Шеф, ваш комлинк только что вякнул чего-то?

— Мне так показалось, — ответил Прессор, включая прибор. На обычном канале звучал лишь треск устроенного им глушения, тогда как на специальном стояла тишина. — Странно.

— А хотите знать, что еще более странно? — Трилли указал на удаляющуюся процессию. — Я видел, что Джинзлер и Формби тоже схватились за свои комлинки.

Прессор нахмурился, ощутив, как по спине пробежали мурашки. Пока глушение действует, пробиться сквозь нее не может ни одна передача. И ни к одному комлинку.

— Возвращайся наверх и еще раз проверь заглушку, — велел он Трилли. — Возможно, у наших гостей припасена пара трюков, о которых мы не знаем.

— Понял.

Трилли шагнул в сторону, но Прессор придержал его за руку.

— И пока будешь там, — тихо добавил Страж, — заблокируй управление репульсорами передних кабин-ловушек. Чтобы никто, кроме нас, не мог их ни включить, ни выключить.

— Конечно, — озадаченно сказал Трилли. — Опасаешься, что кто-нибудь туда случайно ткнется или еще чего-то?

Прессор смотрел в удалявшуюся спину Улиара. Улиара, пережившего гибель «Дальнего полета» и до сих пор носившего на теле шрамы, которые остались от полученных тогда ран. Улиара, знавшего, где сейчас джедаи и имперцы. Улиара, уводившего всех в зал заседаний, расположенный в стороне от турболифтов, — откуда Прессор и остальные не смогут заметить, если кто-то проскользнет наверх, в Четвертый, и начнет баловаться с клавишами на пульте.

— Да, — тихо ответил Прессор. — Или еще чего-то.

Издав тревожный стук, кабина турболифта тронулась с места.

— Потише, — предупредил Фел, упершись ладонью в вибрирующую стену и внимательно следя, как Дозорный и Захват подстраивают делители мощности, собранные ими на скорую руку. — Аккуратнее, да? Мы никуда особенно не спешим.

— Мы ведем ее медленно, — заверил Дозорный. — И движется она очень плавно.

— Хорошо, — сказал Фел, не слишком-то в это веря. Вибрация кабины вроде нарастала, а откуда-то начал доноситься низкий рокот.

С другой стороны, если трюк не удастся, то все они, вероятно, погибнут раньше, чем успеют это осознать. Что утешает.

— Вы по-прежнему хотите, чтоб мы ехали к сердечнику? — спросил Захват.

— Если сможете это сделать, то да, — ответил Фел. Та другая кабина, которую они слышали и где, по-видимому, находились Джинзлер и Формби, направилась, судя по всему, к соседнему из дредноутов, составлявших здешнее кольцо. И вряд ли стоило мчаться следом за ними на всех парах — особенно если Прессор приготовил для нежелательных визитеров еще какие-нибудь сюрпризы. Гораздо лучше попытаться обойти этот корабль и пробраться в него снизу.

Краем глаза он увидел, как у Тучи дернулась голова.

— Командир? — окликнул штурмовик. — Вы слышали это?

— Слышал что? — спросил Фел, напряженно вслушиваясь в рокот.

— Мой комлинк только что чирикнул, — сообщил Туча.

— Мой тоже, — подтвердил Тень. — Будто кто-то послал пакет сообщений.

Фел нахмурился. Он не слышал никаких звуков, исходивших от его комлинка; но заполнявший кабину рокот запросто мог заглушить их. А штурмовикам, чьи комлинки встроены в шлемы, наружный шум мешает гораздо меньше.

— Вы можете определить, где источник? — спросил он. — Или направление, или расстояние?

— Никак нет, — ответил Туча. — Моя оснастка на это не настроена.

— Ну так настрой ее сейчас, — велел Фел, озираясь. Кабина вдруг показалась ему чуть меньшей и гораздо более уязвимой. — И давайте немного увеличим скорость, — добавил он. — Если это Прессор говорит со своими приятелями, то я хочу, чтоб мы выбрались отсюда как можно быстрей.

— А если это был не Прессор? — спросил Тень.

Фел взглянул на потолок.

— Тогда я хочу, чтоб мы убрались отсюда еще быстрее.