"Задача на выживание" - читать интересную книгу автора (Зан Тимоти)

12

— Джедаи! — рявкнул Драск, превратив это слово в ругательство. — Сделайте что-нибудь! Но в эту первую страшную секунду никто из них не смог бы сделать ничего. Скайуокер пытался сохранить равновесие, ощущая, как досада Мары смешивается с его собственной. Комната продолжала падать — гораздо быстрей, чем ее могла бы притягивать слабая гравитация планетоида. Слишком поздно Люк сообразил, что их заманили в замаскированную кабину труболифта.

Затем — так неожиданно и резко, что он едва не опрокинулся, — кабина затормозила.

— Добрый день, джедаи, — донесся бесплотный голос от панели управления, устроенной рядом с боковой дверью. — Добрый день, Синий Человек.

— Мы зовемся чиссами, — раздраженно поправил Драск.

— А, — произнес голос. — В таком случае добрый день, чисс. Я — Джорад Прессор, Страж Народа.

— Занятным способом вы приветствуете мирных визитеров, — заметила Мара. — Может, хотя бы выйдете, чтоб мы могли видеть друг друга?

— С кем видеться, решать мне, а не вам, — сказал Прессор. — В данный момент это будете не вы.

— Момент-то — совсем короткий, — возразила Мара. — Или вы впрямь надеетесь, что этот ящик удержит нас надолго?

— Достаточно надолго, — заверил Прессор. — Позвольте объяснить. Причина, по которой вы остановились, заключается в том, что кабина вашего турболифта опирается сейчас на точку гравитационной воронки, уравновешенную двумя равными и противоположно сфокусированными лучами репульсоров. Если один из них выключить, вас с огромной скоростью швырнет по трубе, разбив либо о дредноут, который вы только что покинули, либо о дредноут, в который вы хотели попасть. В любом случае, это будет очень неприятно.

— Для вашего судна не меньше, чем для нас, — предупредил Драск. — Такой удар может сильно его повредить.

— Я так не думаю, — сказал Прессор. — И конечно, никто из вас не сможет в этом убедиться.

— Верно, — признал Скайуокер. — Полагаю, есть еще что-то?

— Мне известно про лазерные мечи джедаев, — сообщил Прессор. — Я знаю, что в обычных условиях вы с легкостью выбрались бы из кабины, вырезав себе проход. Настоятельно советую этого не делать. Силовые и управляющие кабели обоих репульсорных лучей произвольным образом обмотаны вокруг кабины. Повредите один из проводов, нарушив баланс сил, и это будет последним, что вы сделаете в жизни. Люк посмотрел на Мару.

— Вы потратили уйму времени, продумывая все это, — заметил он. — Неужто за последние пятьдесят лет вас посещало так много джедаев?

— Нас вообще никто не посещал, — ответил Прессор, и его голос внезапно сделался резким. — Но я всегда знал, что когда-нибудь Республика пошлет кого-нибудь, чтобы нас прикончить. Принять меры предосторожности было вполне разумным шагом

Скайуокер покачал головой.

— Вы все поняли неправильно, — сказал он, вложив в свой голос как можно больше убедительности. — Мы здесь не затем, чтобы мстить или карать. Мы…

— И не тратьте сил, пытаясь связаться с остальными вашими людьми, — перебил Прессор. — Все частоты комлинка глушатся. Располагайтесь поудобнее и оттачивайте свое прославленное джедайское терпение.

Раздался щелчок, и его голос пропал.

— Интересно, — заметил Драск, поворачиваясь к Люку. — Аристокра Чаф'орм'бинтрано не раз утверждал, что все почитают джедаев и восхищаются ими. Как видно, он ошибался.

— Причем очень сильно, — согласился Скайуокер, медленно обводя взглядом кабину. Стены, похоже, сделаны из сплошного металла — никаких признаков скрытых устройств. Если их пленители приглядывают за ними, то камеры и микрофоны, наверное, встроены в панель управления или спрятаны там, где сходятся стены и потолок и где в металле полно трещин. — Существует очень много людей, которым джедаи не нравятся, — продолжил он и, вскинув брови, посмотрел на Мару.

Она кивнула на панель управления, затем сложила ладони под прямым углом.

Итак, Мара пришла к тому же заключению, что и он. Кивнув в ответ, Люк снял с себя и открыл ранец с аварийным набором.

— Конечно, большинство из них — преступники или разжигатели войны, — подхватила его пояснения Мара Тоже сняв рюкзак, она рылась в его содержимом. — Считается, что джедаи поддерживают мир, поэтому эти категории нас, понятное дело, ненавидят.

— Продажные политики тоже не слишком нас жалуют, — добавил Скайуокер и, порывшись под рационными брусками и тюбиками с водой, извлек диспенсер жидкого кабеля. Мара уже приготовила свой вклад: тюбик с синтетической плотью, используемой для заживления ран. — Любопытно, к какой категории относится Прессор?

— Возможно, ни к одной из них, — ответила Мара. Шагнув в угол комнаты, она стала выдавливать в угол между стеной и потолком тонкий жгут синтетической плоти. — Может, он просто считает, что разговор с нами ему ничего не даст.

— Может быть, — согласился Люк и, став рядом с ней, принялся накладывать поверх синтетической плоти, пока та не успела затвердеть, такую же тонкую нить жидкого кабеля. — Во всяком случае, здесь, в чисском космосе.

— Если они вообще знают, где находятся, — заметила Мара. — Может, когда мы их убедим, что прилетели помочь, то услышим их историю целиком.

Драск на все это ничего не сказал, и они тоже умолкли. Добравшись до следующей стены, Мара двинулась вдоль нее; Скайуокер следовал вплотную за ней. Жидкий кабель, мгновенно твердеющий при контакте с воздухом, был специально лишен липкости, чтобы ни к чему не цепляться после выдавливания. Синтетическая плоть, напротив, должна была плотно прилипать к ранам, защищая их от воздуха и дальнейших повреждений. А вместе они создавали отличный заслон от трещин в металле и всего, что могло в них прятаться.

Как только Мара и Люк закончат со стенами, блокировать вид с панели управления будет несложно, воспользовавшись одним из их всепогодных плащей. Если Прессор не вмешается, они управятся за несколько минут.

К счастью, Прессор не вмешался.

— Вот, — наконец сказал Скайуокер, отступив от стены, чтобы полюбоваться проделанной работой. — Во всяком случае, это не позволит им за нами следить.

— Полезное начало, — произнес Драск безразличным тоном. Ясно, что все это нисколько его не впечатлило. — Но мы по-прежнему внутри. И что теперь?

— А теперь, — откликнулся Люк, сдержанно улыбнувшись Маре, — вы увидите, как джедаи решают проблемы.

Откуда-то донесся приглушенный лязг.

— Что это было? — спросила Фиса.

— Какой-то механизм, — ответил Захват и, подняв БласТек, шагнул к коридору, в котором несколько минут назад исчезли Скайуокер и Мара. — Возможно, захлопнулась дверь.

— Скайуокеры! — воскликнул Джинзлер, озираясь. — Они исчезли!

— Все в порядке, посол, — спокойно произнес Формби. — Они пошли вместе с генералом Драском разведать, что впереди. — Он посмотрел на дверь. — Пора нам к ним присоединиться.

Фел сдержал гримасу. Он надеялся, что джедаи вернутся раньше, чем их хватятся, или, по крайней мере, раньше, чем наступит время выступать. Пожалуй, это нарушит походный порядок.

— Штурмовики, строиться, — распорядился он. — Двое впереди, двое сзади.

— Я бы предпочел, чтобы они были в арьергарде, — сказал Формби. — А вы, — махнул он чисским воинам, — идите со мной.

И, не дожидаясь замечаний или возражений, зашагал но коридору. Один из чисских воинов выдвинулся на два шага впереди него, в то время как двое других заняли позиции по его сторонам.

Негромко насвистывая, Фел смотрел, как за чиссами пристраиваются Фиса, Джинзлер и героонцы. Торчать сзади ему совсем не хотелось.

— Арьергардное построение, — приказал он штурмовикам.

Он шел по коридору следом за Беашем, когда перед головным воином вдруг возникла девочка с каштановыми волосами, заставив всех резко затормозить.

— Привет, — сказала она так спокойно, будто сюда каждый день наведывались гости. — Вы здесь, чтобы повидаться со Стражем?

Формби бросил взгляд на Джинзлера, затем вернулся взглядом к девочке.

— Мы здесь, чтобы найти выживших пассажиров «Дальнего полета» и помочь им, — ответил он. — Но сначала мы должны встретиться со Стражем?

— Да, — подтвердила девочка. — Пойдемте, я отведу вас к нему.

И, повернувшись, направилась по коридору к сенсорной комнате.

— А кто вы все такие? — спросила она через плечо.

— Я — аристокра Чаф'орм'бинтрано Пятой Правящей Семьи Чисской Державы, — назвался Формби. — Это — моя помощница, Чаф'ис'аклаио. Это, — указал он на Джинзлера, — посол Дин Джинзлер из Новой Республики. Кроме того, в состав нашей экспедиции входят представители Героонского Остатка и Империи Руки.

— Столько народу пришло, чтобы нас повидать, — заметила девочка, поворачивая в нишу, устроенную в стене.

— Да, — сказал Формби. — Могу я узнать твое имя?

— Я — Эвлин, — ответила она. — Сюда, пожалуйста.

Она коснулась стены, и перед ней открылся проход. Жестом позвав остальных за собой, девочка вступила внутрь.

Пока Формби и остальные проходили друг за другом сквозь дверной проем, Фел шагнул вплотную к Туче.

— Ты где-нибудь видишь Драска или джедаев? — прошептал он.

— Сенсор их не улавливает, — прошептал в ответ штурмовик. — Но тут полно металла и электронного оборудования, так что неудивительно.

— Наверно, — сказал Фел, вынимая комлинк.

Вместе со штурмовиками приблизившись к дверному проему, он увидел, что тот ведет в короткий коридор, вторым концом упиравшийся в еще одну дверь, а третья дверь располагалась по его центру, в правой стене. Формби, чисские воины и два героонца шли сразу за девочкой, тогда как Джинзлер, Фиса, Беаш и четвертый героонец отстали от них на пару шагов, разглядывая пустой коридор.

— Туча, Захват — догнать Формби, — тихо приказал Фел. В дальнем конце коридора Эвлин коснулась пульта, и дверь перед ней скользнула вверх. — Мы останемся тут и…

Он так и не закончил этой фразы. Эвлин шагнула сквозь проем, и тут же дверь с силой захлопнулась перед носом Формби. А в тот миг, когда Фел выхватил бластер, из паза в потолке прямо перед Тучей рухнула другая панель, отрезав имперцев от остального отряда.

Крутнувшись, Фел увидел, что дверь, через которую они сюда вошли, тоже закрывается, отрезая их от главного коридора

А в следующее мгновение пол ушел из-под их ног, и эта только что созданная тюрьма начала падать. Но затормозила она прежде, чем Фел успел выругаться во второй раз.

— Добрый день, — раздался голос из динамика, встроенного в пульт управления. — Меня зовут Страж Прессор. Вы в кабине турболифта, который удерживается на весу двумя противоположно направленными лучами репульсоров. Вам это ясно?

— Совершенно, — ответил Фел, стараясь говорить спокойно. — Я — коммандер Чак Фел из Империи Руки. Занятную ловушку вы тут устроили.

— Просто воспользовались нашими ограниченными ресурсами, — пояснил Прессор. — Шесть турболифтов, гоняющих но этому пилону, могут работать независимо, но могут и объединяться в один — для транспортировки больших грузов.

— А, — сказал Фел. — Насколько понимаю, пилон, который вы упомянули, связывает эти два дредноута?

— К тому же провода, снабжающие энергией репульсорные лучи, случайным образом обернуты вокруг вашей кабины, — продолжил Прессор, игнорируя вопрос. — Поэтому не советую вам пытаться пробиться сквозь стены.

— Понятно, — кивнул Фел. Прессор явно не был заинтересован в долгом разговоре. — Чего вы от нас хотите?

— От вас — ничего, — ответил Прессор. — Я свяжусь с вами снова, когда решу, что делать с вашей группой.

— Ладно, — сказал Фел, небрежно озирая кабину. Он знал, что тут должна иметься по крайней мере одна скрытая камера. — А вам не поможет, если я скажу, что мы пришли с миром и в надежде помочь вам и вашим людям.

— Вообще-то, нет, — произнес Прессор. Динамик щелкнул, отключаясь.

— У кого-нибудь есть идеи? — хмуро поинтересовался Фел

— Они глушат наши комлинки, — сообщил Тень. — Я не могу связаться ни с кем из остальных.

— Надо же, какой сюрприз, — хмыкнул Фел. — А что насчет камер?

— Одна, — ответил Захват, дулом БласТека указывая на пульт управления. — Я засек там ее систему питания.

— Подтверждаю, — сказал Дозорный. Фел кивнул.

— Что ж, ладно, — произнес он, роясь в своем аварийном ранце — Остальные сейчас предоставлены себе и находятся вне нашей досягаемости и защиты. Это недопустимо.

Его пальцы нащупали изолирующее одеяло и питательную пасту, которые он искал. Итак, Прессор гордится тем, что смог использовать ограниченные ресурсы? Отлично. Что до Фела, то эта оперативная доктрина была придумана как раз в Империи Руки.

— Давайте создадим себе немного уединения, — продолжил он, направляясь к скрытой камере, — а затем поглядим, что мы сможем сделать.

— …поэтому не советую затевать стрельбу, пытаясь выбраться, — заключил Прессор, очередной раз прокрутив заготовленное им предупреждение, и вытер со лба пот в комнате было жарко. — Это понятно?

— Вполне, — спокойно произнес Синий Человек… чисс. представившийся как аристокра чего-то там и оказавшийся в турболифтовой кабине номер четыре вместе с тремя другими чиссами и двумя инопланетянами неизвестной расы. — Мы будем ждать вашего решения, — продолжил аристокра. — Скажу лишь, что мы прилетели вам помогать, а не вредить.

— Я понимаю, — сказал Прессор. — Вскоре я свяжусь с вами.

Выключив микрофон, он мрачно уставился на размытую картинку — все, что теперь могли выдать турболифтовые камеры. Ну разумеется, оттуда они никому не навредят! Так же как никому не навредят те странные солдаты в белой броне и с упрятанными в шлемы лицами или те джедаи…

Джедаи.

Прессор долго вглядывался в изображения двух джедаев, проступавшие на экране номер два. По этому древнему и барахлившему оборудованию было трудно судить, но выглядели они довольно молодо — вероятно, им меньше лет, чем ему. Но, конечно, возраст ничего не значит. По словам директора Улиара, культура и методы джедаев, сформированные столетия назад, передавались от поколения к поколению со всей страстью и непреклонностью системы, которая поддерживается на плаву благодаря чистой инерции. Если эти двое следуют тем же традициям, они ничем не отличаются от джедаев, которых послали с «Дальним полетом» полвека назад.

Прессор неловко поерзал в кресле. Когда погиб «Дальний полет», ему было четыре года, и, говоря по правде, он не был в центре тогдашних событий. Но тех джедаев он все же помнил.

Или, по крайней мере, помнил одного из них.

Дверь диспетчерской распахнулась, впуская волну даже более жаркого воздуха, и внутрь вступила Эвлин.

— Мы поймали их всех? — спросила она.

— До единого, — заверил Прессор, глядя в яркие голубые глаза племянницы.

Они могли выглядеть невинными… Эвлин сама могла выглядеть невинной… но Прессор не обманывался на ее счет. В этой девочке было что-то странное — что-то, о чем он знал с тех пор, как ей исполнилось три года. Что-то, что со временем заметят и другие.

— Хорошо, — сказала Эвлин, делая еще один шаг к Прессору, чтобы позволить двери захлопнуться позади нее. — А здесь намного прохладнее.

— Во всяком случае, слегка, — откликнулся Прессор. — Репульсационные генераторы сильно разогрелись.

— Что не очень хорошо, да? — спросила Эвлин, глядя через его плечо на экраны.

— Нет, если один из них разогреется настолько, что откажет, — подтвердил он, вновь поворачиваясь на своем скрипучем кресле к пульту. — По крайней мере, это будет быстрая смерть.

Оглядев батарею экранов, Прессор нахмурился. Один из них вдруг сделался черным — тот, что показывал кабину номер шесть. Пробормотав ругательство в адрес дряхлого оборудования, он потянулся к клавишам.

— Это не поможет, — сообщила Эвлин. — Человек в сером костюме накинул на камеру кусок ткани. Я видела это, когда сюда входила.

Прессор оглянулся через плечо:

— И ничего мне не сказала?

— А что бы ты смог с этим сделать, если б я сказала?

С досадой Прессор отвернулся от нее. Она права, конечно, но дело не в этом.

— В следующий раз, когда увидишь что-то важное, сразу говори, — проворчал он.

Негромкий разговор, доносившийся из динамика шестой кабины, сгинул вместе с картинкой, сменившись слабым гулом. Увеличение громкости не привело ни к чему, если не считать, что гул сделался громче.

— А с микрофоном они тоже что-то сделали? — спросил он у Эвлин.

— Я ничего не видела, — озадаченно сказала она. — Но этот звук очень похож на гудение репульсационных генераторов.

— Ну конечно, похож, — проворчал Прессор, внезапно поняв, в чем дело.

Та ткань, которой они накрыли камеру, была достаточно тяжелой, чтобы подхватить вибрацию стен и усилить ее через микрофон, — одним ходом его сразу сделали слепым и глухим. Ну и как теперь приглядывать за бронированными солдатами и их офицером?

И, судя по всему, джедаи тоже пытаются от него отгородиться.

— Чтоб их всех разорвало!..

— Ты же это можешь, — напомнила Эвлин.

Прессор скорчил гримасу. Да, он может их разорвать, ясное дело. Щелчок тумблера и они врежутся в дно турболифтового пилона с такой силой, что превратятся в желе.

— Пока мы не будем с ними ничего делать, — сказал Прессор девочке. — В любом случае, видим мы их или нет, но они все еще в ловушке.

Он переключил внимание на экран кабины номер пять. В ней находились человек, представленный аристокрой как посол Джинзлер, плюс юный на вид чисс и парочка инопланетян с двойными ртами, один из которых колотил сейчас по панели управления, словно бы пытался ее вскрыть.

Прессор знал, что говорить с ними рискованно, особенно если Новая Республика, упоминаемая ими, не сильно отличается от Республики, которую «Дальний полет» покинул много лет назад. Но ему нужно с кем-то поговорить. А из всех, кто входил в десантный отряд, лишь в этой группе никто не носит оружия.

— Освободи-ка номер пять, — велел он Эвлин. — Вообще-то, дай мне пару минут, чтобы поговорить с ними, а после выпускай. Ты помнишь, как деактивировать ловушку и вернуть кабину в нормальный режим?

— Конечно, — ответила девочка и, сунув руку в карман, вынула управляющий жезл, полученный от него. — Семь-три-три-шесть.

— Верно, — подтвердил Прессор. — Подними их назад и приведи в комнату пилотов. Я буду ждать там.

— Хорошо, — кивнула она, делая шаг назад. Дверь позади нее открылась, впуская новую волну горячего воздуха, и Эвлин ушла.

В последний раз проверив показания приборов, Прессор протянул руку к пульту комма. Посол Джинзлер, мысленно повторил он это имя, убеждаясь, что запомнил верно. Джинзлер. Джинзлер.

Его пальцы застыли в сантиметре от включателя комма. Джинзлер?

Он втянул в себя горячий воздух, уставившись на человека, которого показывал экран. Посол Джинзлер — здесь, на его корабле!.. Джедай Лорана — вот как ее называли. Но полное ее имя было джедай Лорана Джинзлер.

С усилием он заставил свои пальцы преодолеть этот последний сантиметр.

— Приветствую, посол Джинзлер.

Без предупреждения две тяжелые панели рухнули спереди и сзади них, и резонирующий стук, с которым они ударились о пол, слился с испуганным криком Фисы.

— Все в порядке, — машинально сказал Джинзлер и, протянув руку, подхватил ее за плечи, когда она наполовину упала, наполовину врезалась в его бок. При его прикосновении Фиса дернулась, но не отстранилась. — Все в порядке, — повторил он самым успокаивающим тоном, на который только был способен.

Но, очевидно, этот тон оказался недостаточно успокаивающим. Дрожа всем телом, Фиса прижалась к Джинзлеру, зажмурив пылающие глаза. Сдавив ее плечи сильней, он беспомощно посмотрел на Беаша и второго героонца, попавших в ловушку вместе с ними.

Но ни один из инопланетян не был сейчас в состоянии помочь ему. Товарищ Беаша, ухватив своего волвкила за сине-золотистый ошейник, поднял его над головой, словно инстинктивно приготовился сбросить с себя лишний вес, чтоб умчаться куда-то со всех ног, или иррационально надеялся, что сможет под ним спрятаться. Сам же Беаш стоял согнувшись возле двери, раз за разом издавая двумя ртами все те же взволнованные звуки, и, ухватившись одной рукой за руку товарища, другой бессмысленно колотил по маленькому пульту, встроенному в стену рядом с дверью.

Джинзлер огляделся, ища хоть какую-нибудь подсказку, что ему следует делать. Но, за исключением двери и пульта управления, по которому колотил Беаш, комнатка была лишена каких-либо декораций или аппаратуры. И пульт тоже не предлагал многого. Там было лишь пять вариантов остановок, помеченные как Д-4-1, Д-4-2, Д-5-1, Д-5-2 и СХ, плюс обычные аварийные кнопки и дроидное гнездо, от которого им сейчас никакого проку. Сам Джинзлер был не вооружен, хотя, что бы он делал с бластером, даже если бы тот у него имелся, он представлял плохо. У него был комлинк, настроенный на частоту «Посланника Чаф», но тот, кто организовал эту ловушку, наверняка позаботился и о том, чтобы заблокировать их средства связи.

И все же попытаться стоило. Медленно Джинзлер запустил руку в один из кармашков своего аварийно-спасательного ранца.

И тут пульт управления издал громкий щелчок. Дернувшись, словно его ужалили, Беаш отскочил назад.

— Приветствую, посол Джинзлер, — произнес мужской голос. — Меня зовут Прессор, я — Страж этой колонии.

— Приветствую, Страж, — откликнулся Джинзлер, стараясь не выдать волнения. — Знаете, это было несколько неожиданно.

— Не сомневаюсь, — сказал Прессор. — И прошу за это прощения. Но уверен: вы понимаете, что нам необходимо было принять меры предосторожности.

— Конечно, — подтвердил Джинзлер, хотя понимал не вполне. — Могу я узнать, что случилось с остальными из нашего отряда?

— Они в полной безопасности, — заверил Прессор. — По крайней мере, пока. А что случится со всеми вами в итоге, я еще не решил. Если вы не против, я хотел бы выпустить вас из лифта, чтобы поговорить.

По коже Джинзлера пробежал неприятный холодок. Посол Джинзлер!.. Весь этот фарс он затеял исключительно для того, чтобы быть включенным в экспедицию Формби, но совершенно непреднамеренно ввел в заблуждение, как видно, и этих людей. А если интонации Прессора его не обманывают, то он сейчас в шаге от того, чтобы вляпаться в переговоры, касающиеся судеб всех участников экспедиции.

На несколько секунд Джинзлера охватила паника.

Он же не дипломат, искушенный в посредничестве или ведении переговоров, а всего лишь техник по электронике. И не слишком успешный к тому же, — как не был успешен во всем, за что когда-либо брался. Вступать в какие-либо разговоры со Стражем Прессором следует Люку и Маре. Или же аристокре Формби… в конце концов, эта территория принадлежит чиссам, а не Новой Республике. Даже у коммандера Фела, вероятно, больше опыта в общении с чужими культурами, чем у него.

Но Прессор выбрал именно Джинзлера. Оспаривать этот выбор было бы, вероятно, плохим решением, а признаться в своем обмане — еще хуже. Нравится ему это или нет, но теперь это его дело.

— Конечно, — произнес Джинзлер безжизненным голосом. — Просто скажите, что я должен сделать.

— Когда дверь откроется, шагните наружу, — сказал Прессор. — Девочка, которую вы уже видели, проводит вас в ближнюю комнату. Я буду там ждать.

— Понял, — сказал Джинзлер, глядя на макушку Фисы. — А что насчет моих соседей по кабине?

— Им придется подождать, пока мы закончим. Фиса издала тихий всхлип.

— Пожалуйста, — прошептала она. — Пожалуйста Нет.

— Вы не можете нас тут бросить, — подхватил Беаш. — Пожалуйста, посол Джинзлер!..

Джинзлер поморщился. Это могло добавить проблем.

— Я понимаю вашу обеспокоенность, Страж, — заговорил он. — Но мои спутники… они не из тех, кого можно назвать героями.

— Нам не нужны здесь герои, посол, — мрачно откликнулся Прессор. — Они нам не нужны, и они нам не нравятся.

— Конечно, — поспешно согласился Джинзлер. — Я имею в виду, что остаться здесь для них будет суровым испытанием. Не говоря о том, — добавил он, осененный внезапной мыслью, — что Первый Управитель Беаш и прочие героонцы проделали долгий путь, дабы отдать дань уважения тем, кто много лет назад освободил их от гнета вагаари. Я знаю, что они очень хотели бы присутствовать при нашем разговоре.

Повисло молчание. Джинзлер ждал, продолжая обнимать Фису и мысленно скрестив пальцы.

— Ладно, — наконец произнес Прессор. — Они могут идти с вами — при условии, что будут помалкивать. Надеюсь, вы готовы поручиться за их поведение?

— Готов, — твердо сказал Джинзлер. — Никто не хочет причинить кому-либо из вас вред. Мы здесь лишь затем, чтобы помочь.

Прессор фыркнул:

— Ну разумеется!

Последним аккуратным взмахом лазерного меча Мара отсекла от стены турболифта кусок площадью сантиметров в двадцать, не коснувшись ничего, что за ним находилось. Пластина упала внутрь, но тут же застыла в воздухе, пойманная Скайуокером в Силовой захват.

— Ладно, — сказал он, бережно опустив ее на пол. — Давайте глянем, чего мы добились.

— Главным образом, кучи проводов, — откликнулась Мара и, деактивировав меч, шагнула к стене.

Люк встал рядом с ней. Она была права: в одном лишь этом маленьком отверстии, вырезанном ею, виднелось не меньше восьми проводов разных цветов.

— Страж Прессор не блефовал, говоря о силовых кабелях, обернутых вокруг кабины, — заметил он.

— Это уж точно, — согласилась Мара и для пробы надавила на один из проводов. Он поддался на сантиметр, затем остановился. — К тому же обернуто довольно туго. Похоже, мы не сможем раздвинуть их настолько, чтобы протиснуться.

— А какая нам от этого польза? — спросил Драск. — Даже выбравшись из кабины, мы все равно останемся подвешенными в воздухе.

— Конечно. Но сейчас главное: убраться из репульсорных лучей, — пояснил Скайуокер. — Все, с чем придется иметь дело вне их, — это обычная гравитация корабля, а на стенах шахты должны иметься эксплуатационные лестницы, по которым мы сможем спуститься.

— Вот только добраться до них не позволяют провода, — язвительно сказал Драск. — А каких-нибудь других идей у вас нет?

— Мы еще с этой не закончили, — парировала Мара столь же ядовито. — Что думаешь, Люк? Не попробовать ли с другой стороны?

— Да, — согласился Скайуокер. — Похоже, лучше всего тут работать спиной к спине.

— Точно.

Перейдя на другую сторону кабины, Мара вновь зажгла лазерный меч и с тщательностью хирургического дроида стала вырезать второе отверстие.

— И что это даст? — спросил Драск.

— Если мы все сделаем правильно, это поможет нам выбраться отсюда, — ответил Люк.

— А если нет, — любезно добавила Мара, — то, по крайней мере, прикончит нас в считаные мгновения.

Драск промолчал.

Дозорный приблизил индукционный счетчик к нижнему краю задней стенки, затем распрямился.

— Ну? — спросил Фел.

— Кабель верхнего репульсора огибает угол вот тут, — доложил штурмовик, помечая это место синтеплотью из своего медпакета. — Он в несколько худшем состоянии, чем силовой провод нижнего генератора… утечка поля явно сильней.

— Ясно. — Фел перевел взгляд на Захвата, проверявшего своим датчиком края двери. — А там есть что-то?

— Да, но не сказать, что это радует, — ответил тот. — Если Дозорный прав насчет разницы в уровнях утечки, то, похоже, оба силовых кабеля пересекаются прямо за этой дверью.

— То есть если мы попытаемся ее взломать, то прервем одну из цепей? — предположил Фел.

— Вообще-то, мы прервем обе, — сухо поправил Дозорный. — По крайней мере, в теории. А на практике, скорее всего, вмажемся в какую-нибудь твердь — еще до того, как накроется вторая цепь.

— Давайте постараемся этого избежать, — сказал Фел, стараясь говорить без сарказма. Он знал, что кажущееся небрежным поведение его штурмовиков было именно кажущимся. А на самом деле все они трудятся с тем же напряжением, что и он, анализируя факты, перебирая варианты. — Кто-то может предложить что-нибудь менее летальное?

На минуту повисло молчание. Затем Туча прокашлялся.

— Я не так силен в технике, как Дозорный или Захват, — сказал он. — Но, если мы впрыснем немного энергии в один из кабелей, это не уменьшит силу луча?

Фел задумчиво потер щеку. Идея была занятной.

— Дозорный?

— Думаю, что нет, — медленно произнес тот. — С силовыми кабелями такой финт не пройдет.

— Но, возможно, нам удастся что-то сделать с шинами управлениями, — предположил Захват. — Если сумеем их подрегулировать, убавив выходной сигнал, то, возможно, удастся опустить кабину к самому низу.

— Верно, — согласился Дозорный. — Правда, к управляющим шинам мы сможем подобраться, только если и они обернуты вокруг кабины. Думаете, наши приятели были настолько беспечны?

— Не знаю, — сказал Фел. — Давайте это выясним.

Место, в которое их привела Эвлин, напомнило Джинзлеру столовую, которую он посещал в почтовом отделении на Комре: унылая, лишенная окон комната, огороженная голыми металлическими стенами и меблированная лишь длинным столом да горсткой столь же незамысловатых кресел. На дальнем конце стола сидел темноволосый мужчина средних лет с изрезанным морщинами лицом, одетый столь же просто, как и девочка.

— Добрый день, — кивнув, произнес Джинзлер, пытаясь вспомнить, как обычно говорят дипломаты на голограммах, которые ему нравилось смотреть в те дни, когда такие зрелища его еще интересовали. — Имею ли я честь говорить со Стражем Прессором?

— Имеете, — подтвердил Прессор. Его взгляд сдвинулся к Фисе и героонцам, на секунду задержался на волвкилах, переброшенных через плечи тех, затем вновь вернулся к Джинзлеру. — Садитесь.

— Спасибо, — сказал Джинзлер и выбрал кресло, стоявшее у центра стола.

Фиса заняла соседнее кресло, Беаш, возможно ощущавший здесь недостаточное радушие, расположился вместе со своими товарищами на другом конце стола, как можно дальше от Прессора.

— Перейдем сразу к делу, посол, — заговорил Прессор, когда все расселись. — Прежде всего, я вам не доверяю. Никому из вас. Вы прибыли внезапно, без предупреждения, и вторглись на наш корабль, даже не попытавшись предварительно связаться с нами.

— Я понимаю ваши чувства и вашу обеспокоенность, — сказал Джинзлер. — Но мы понятия не имели, что здесь кто-то есть, пока не оказались на борту вашего корабля. И если б не джедаи, то мы, вероятно, не знали бы о вас, пока не наткнулись бы на Эвлин.

— М-да, — пробормотал Прессор. — Что ж, пока это опустим. А сейчас я хотел бы услышать, почему мне следует позволить кому-то из вас продолжить вторгаться в наш мир.

Джинзлер улыбнулся краями губ. Это начинало выглядеть почти знакомым. Возможно, Прессор тоже обучался дипломатии по голограммам.

— Вы имеете в виду, почему вам следует позволить кому-либо из нас жить? — уточнил он. — На самом деле вопрос заключается именно в этом, не так ли?

По крайней мере, у Прессора хватило приличия, чтобы покраснеть.

— Полагаю, да, — мрачно признал он. — Что вы можете предложить такого, ради чего стоило бы рисковать моим народом?

На дальнем конце стола Беаш заерзал по сиденью. Джинзлер метнул в него жесткий взгляд, и тот затих, ничего не сказав.

— Я не знаю, что именно с вами случилось, — сказал Джинзлер, вновь поворачиваясь к Прессору. — Ясно, что вы подверглись ужасным испытаниям. Но я здесь… мы здесь… в надежде положить конец вашим страданиям.

— И что затем? — осведомился Прессор. — Блистательное возвращение в Республику? Большинство из нас отправились в этот вояж специально, чтобы избежать того, что вы нам предлагаете.

— Но мы не та Республика, которую вы покидали, — возразил Джинзлер. — Мы — Новая Республика

— И что, у вас больше нет грызни между фракциями и членами? — парировал Прессор. — И бюрократии больше не существует? А ваши лидеры мудры, великодушны и справедливы?

Джинзлер помедлил. Каких именно слов от него ждут здесь?

— Конечно, бюрократия у нас по-прежнему имеется, — произнес он осторожно. — Правительство не может функционировать без чего-нибудь в этом роде. И несомненно, все еще существуют свары и группировки. Но мы уже испробовали иной вариант: единоличное управление монолитной Империей. Большинство из нас предпочло республику.

— Империя? — нахмурившись, спросил Прессор. — Когда это было?

— Когда «Дальний полет» покидал Корускант, процесс уже начался, — ответил Джинзлер, прикидывая, как много ему следует рассказать. Он должен был убедить Прессора, что Новая Республика предлагает его людям надежду, а не нарисовать детальную картину одного из самых впечатляющих провалов политиканов. — Поначалу казалось, что Палпатин хочет лишь мира…

— Палпатин? — перебил Прессор. — Верховный канцлер Палпатин?

— Именно, — подтвердил Джинзлер. — Как я уже сказал, сперва казалось, что он хочет только сплотить Республику. И лишь потом, оглядываясь назад, мы смогли увидеть, как он забирал для себя все больше и больше власти.

— Любопытно, — проворчал Прессор. — Но это — прошлое. А мы — в настоящем. И я по-прежнему дожидаюсь веской причины, почему нам следует вам доверять.

Джинзлер глубоко вздохнул.

— Потому что вы здесь совершенно одни, — сказал он. — И вы на чужой территории, окруженные опасностями и губительной радиацией плотного звездного скопления, внутри разрушенного и бесполезного корабля.

— Едва ли этот корабль бесполезен, — сухо возразил Прессор. — После того труда, который вложили в него дроиды и мой отец, этот дредноут вполне способен летать.

— Тогда почему же вы не загрузили на него всех и не улетели? — спросил Джинзлер. — Я вам скажу почему. Вы не улетели, потому что понятия не имеете, как отсюда выбраться. — Он посмотрел прямо в глаза Прессора. — Именно в этом все дело, Страж. Если вы не доверяете нам… если вы убьете нас или просто прогоните, то вы и ваши потомки останутся тут навечно.

У Прессора дернулась губа.

— Я могу вообразить участь и похуже, — сказал он.

— И если б это касалось только вас, все было бы намного проще — Повернувшись, Джинзлер взглянул на Эвлин, молча стоявшую у самой двери. — Но это касается не только вас, верно?

Прессор пробормотал что-то себе под нос.

— Что ж, одно в Республике осталось неизменным, — сказал он затем. — Политики и дипломаты по-прежнему умеют бить ниже пояса.

И махнул рукой, когда Джинзлер открыл рот:

— Не важно. Полагаю, в эту игру всегда играли именно так.

— Я не пытаюсь вас к чему-то принудить, — тихо произнес Джинзлер. — Спешить некуда, и вы не обязаны принимать решение немедленно. Но в конечном счете вам придется принять во внимание, что ваше решение повлияет не только на вашу жизнь.

Прессор не ответил Вслушиваясь в его молчание, Джинзлер пытался сообразить, чего бы еще сказать.

— А пока вы все взвешиваете, — добавил он, наконец придумав, — нам очень бы хотелось встретиться с остальными здешними жителями, а также осмотреть корабль. Ведь то, что вы сумели прожить здесь так долго, да еще после столь сильных разрушений, — свидетельство ваших изобретательности и упорства.

В течение следующей минуты Прессор, прищурившись, смотрел на него, словно пытаясь решить, было это искренней просьбой или еще одной дипломатической уловкой. Затем внезапно кивнул.

— Ладно, — сказал он и, отпихнув назад кресло, поднялся на ноги. — Хотите увидеть наш дом? Отлично, пошли на него глянем.

— А что насчет остальных? — спросил Джинзлер, тоже вставая. — Скайуокеров, аристокры Формби и прочих?

— Они пока подождут, — ответил Прессор и, обогнув стол, направился к двери. — Если мы решим, что с вами стоит иметь дело, я их выпущу.

— Было бы хорошим жестом освободить хотя бы аристокру Формби, — заметил Джинзлер, осторожно продавливая свою линию. — Вы находитесь в пространстве чиссов, а он — высокопоставленный член чисского правительства. Вам наверняка потребуется их помощь, прежде чем все это кончится.

На мгновение Прессор сжал губы.

— Пожалуй, вы правы, — нехотя признал он. — Хорошо. Аристокра и те, кто с ним, могут к нам присоединиться. Но джедаи останутся там, где они сейчас. — Он подумал еще секунду. — Так же как и бронированные солдаты. Мне не особенно нравится, как они выглядят.

Джинзлер наклонил голову.

— Благодарю вас, Страж, — произнес он.

Если честно, ему и самому не слишком нравился вид штурмовиков. Фел мог сколько угодно твердить о том, что Империя Руки — это не та деспотическая тирания, которую создал Палпатин. Возможно, он даже говорил правду. Но Джинзлер уже однажды жил под империей и давно понял, что слова стоят немногого.

Прессор дошел до двери. И вдруг круто обернулся.

— Еще одно, — произнес он, взяв слишком небрежный тон. — Ваше имя: Джинзлер. Это имеет какое-то отношение к рыцарю-джедаю Лоране Джинзлер?

Джинзлер ощутил, как у него сдавило сердце.

— Да, — ответил он, стараясь говорить столь же небрежно. — Она была моей сестрой.

Прессор кивнул

— Ясно. — Он вновь отвернулся. — Сюда, пожалуйста.