_{Художник Е. Синеговец.}

Глава 4

Видящая шла по коридору, и полы балахона развевались за ее спиной, как крылья. Завернув за угол, она вышла к покоям старших сестер и наставниц и, не останавливаясь, рывком распахнула двери одной из комнат. Вместе с щелчком пальцев вспыхнул свет. Две женщины, спавшие в одной постели, разом вздрогнули и проснулись. Старшая развернулась к незваной гостье, заслонившись рукой:

— Кто ты? Что происходит?

— Я только что от «своего» лорда, наставница! — задыхаясь, воскликнула та.

— И что? Это не дает тебе права врываться посреди ночи и учинять…

— Дело чрезвычайной важности! — едва не закричала вошедшая и рванула на себя одеяло. Младшая женщина испуганно пискнула и поспешила закрыться руками. Она и ее товарка оказались совершенно голыми.

— Выйди! — холодно распорядилась старшая. — И немедленно извинись! Как ты смеешь!.. Успокойся, милая! Все хорошо!

Последние слова относились к младшей, девушке с изящными формами, которая куталась в свои длинные волосы и краснела, опуская глаза.

— Не выйду! — упорствовала ночная гостья. — У меня сведения, которые не могут подождать, пока ты оденешься и выставишь эту… эту… в общем, вот эту вон! И тем более я не могу ждать утра!

Громкие голоса разбудили соседок обеих женщин. Спавшие в других кельях Видящие стали собираться, наспех накидывая и поправляя на ходу балахоны и плащи. Девушка в постели совсем побагровела — теперь половина Обители будет знать, что она спит с одной из наставниц! Та, не обращая внимания на заинтересованные взгляды, отобрала одеяло у ночной гостьи и закутала им девушку, погладив ее при этом по плечу.

— Успокойся, мой цветочек, — прошептала она и, подняв лицо девушки за подбородок, поцеловала. — Все в порядке. Ложись и досыпай! А ты, — она развернулась к гостье, — немедленно расскажешь, что произошло и почему ты подняла всех на ноги. И берегись, если новость того не заслуживает!

По мнению некоторых, новостью, заслуживающей внимания, стали открывшиеся пристрастия наставницы. Теперь стало ясно, за какие такие таланты эта пустышка вдруг стала одной из советниц при старшей Видящей!

Наставница тем временем спокойно оделась и, поправив волосы, властным жестом указала на дверь:

— Мы будем говорить здесь или так и будем стоять?

Она занимала в Ордене один из высоких постов, поэтому никто не стал спорить. Все вышли и направились прочь от спален.

Когда вместе собирается большое число женщин — даже если это Видящие, прожившие на свете не одну сотню лет, а некоторые и все полторы-две тысячи, — заставить их соблюдать тишину очень сложно. Гул от почти трех десятков голосов — обсуждалось все, от ночного визита до собственных сновидений и лекарств от бессонницы, — заглушил бы и топот вражеской конницы, не то что шаги двух незваных гостей. И, конечно, некоторые волшебницы рангом поменьше, мимо чьих келий проходили старшие, тоже проснулись и высунули носы наружу, чтобы узнать, что за шум в такое время.

Любопытство — вторая черта, которая свойственна всем женщинам без разбора, а Видящие просто обязаны быть любопытными, ибо они не только колдуют, но и изучают природу во всех ее проявлениях. То есть ими движет желание узнать, что к чему. Так что ничего удивительного не было в том, что то одна, то другая келья распахивались, и младшие Видящие потихоньку пристраивались позади старших. Хорошо еще, что место сбора было недалеко, а то мог бы проснуться весь монастырь.

Двое юношей сначала пошли на свет и лишь потом услышали голоса и заметили суматоху. Из всех дверей выбегали волшебницы, подхватывая посохи и переспрашивая друг у друга, в чем причина тревоги. В любой момент незваных гостей могли заметить — всюду загорались огни, а спрятаться на этом этаже было практически некуда.

Норрик испуганно стрелял глазами по сторонам. Как и любой житель Радужного Архипелага, он много знал о возможностях Ордена. А поскольку он был не эльфом, а всего лишь альфаром, то знал об Ордене не только хорошее. Могущество Видящих многих пугало.

— Надо бежать! — шептал он, прячась за спиной более высокого молодого мага. — Если нас здесь найдут, мало не покажется!

— Молчи и не привлекай внимания, — прошептал тот в ответ.

— Нас заметут! Заметут, — бормотал Норрик. — Лучше бы я остался в темнице у лорда Инвемара! Там не так страшно! Там мне всего-навсего на рассвете отрубили бы голову…

— Замолчи! — Юноша нашел руку альфара и крепко сжал ее. — Иди за мной и не поднимай глаза. Я сделаю так, чтобы нас не заметили. Но я не смогу изменить еще и наши голоса, и то, что мы будем говорить! Контролировать зрение и слух одновременно очень трудно!

Норрик что-то проворчал, но потом послушно замолк и засеменил по пятам за молодым магом.

С ними поравнялись несколько послушниц. Стараясь держаться в тени и не лезть на глаза старшим, они заговорщически подмигнули незваным гостям. Видящий исподтишка снова пожал руку альфару — мол, смотри, нас приняли за своих! Девушки и впрямь увидели лишь еще двух таких же, как они, любительниц подсматривать и подслушивать. Юноша ответил на улыбку и потихоньку отстал, пропуская настоящих девушек вперед. Те только были тому и рады — так у них было больше шансов узнать все самое интересное.

Это была круглая комната без потолка — вместо него сейчас на собравшихся волшебниц смотрело ночное небо с крупными яркими звездами. По стенам пробегали разноцветные искры. Вдоль стен рядами стояли простые сиденья без спинок и перилец, жесткие и неудобные. В комнате было прохладно, многие Видящие сразу стали поеживаться и плотнее кутаться в балахоны.

— В чем дело? — стали раздаваться голоса. — Что случилось? Что за шум в такое позднее время?

— Случилось вот что! — Видящая, устроившая такой переполох, подняла руку с веревкой вверх.

— Что это?

Она протянула веревку одной из наставниц. Та внимательно осмотрела обугленный край.

— Здесь магия, — промолвила она. — Эту веревку не пережгли обычным огнем!

— Да. И вы знаете, кто это сделал? Мужчина!

— Маг? — Наставница удивленно вскинула брови.

— Маг! Сестры, — Видящая обернулась ко всем вошедшим, — среди нас есть предатель! Магические способности стали доступны мужчине! Матушка, — обратилась она к одной из старших наставниц, — вы помните, что произошло несколько лет тому назад? Когда сюда впервые проникли вооруженные мужчины?

Гул голосов был ей ответом. Такое невозможно было забыть — впервые за всю историю Ордена порог Обители переступили вооруженные мужчины. Они ворвались обманом, обезоружили нескольких сестер, и, более того, с ними прошел настоящий орк! Вместе с ренегатами-эльфами он похитил Золотую Ветвь, воплощенную в девушке по имени Ласкарирэль. Было предсказано, что одна из Видящих сама придет к Золотой Ветви. Орден с великим трудом обрел ту, о которой было сказано в пророчестве, и ее похитили! И среди тех, кто помог осуществиться противному деянию, был некий молодой медиум, который осмелился овладеть высоким искусством магии, запретным для мужчин!

— Неужели это опять он? — ахнула одна из наставниц. — Но это невозможно!

— Я склонна думать, что это он! Невозможно поверить, чтобы кто-то еще смог сделать это!

— О чем это они? — Норрик толкнул своего спутника в спину.

— Помолчи, — прошептал тот.

Волшебницы некоторое время громко возмущались.

— Что теперь будет? — раздавались голоса. — Это невозможно! Мы погибли! Что делать?

— Тихо! Тихо, сестры! — Громкий голос одной из старших наставниц перекрыл гул. — Еще не все потеряно! Этот выскочка, конечно, представляет собой опасность, поскольку он тоже обладает волшебной силой, но все же не настолько, чтобы поставить под угрозу наше дело! Он не обладает ВСЕЙ силой и, конечно, не сможет нам помешать! Ему ничего не известно!

— Известно, — прищурилась Видящая. — Он смог подслушать нашу беседу с лордом Инвемаром! Старшая сестра, — обратилась она к одной из коллег, сидевшей удивительно прямо и почти не шевелившейся, — скажи, что будет, если хоть кто-то узнает тайну?

Та, к которой обратились с вопросом, вздрогнула, словно только что проснулась, и произнесла задумчиво, растягивая слова:

— Лишняя песчинка способна разрушить все здание.

— Нам просто повезет, если он не задумается над тем, что увидел и услышал! Ведь официально мы все покинули ту часть Радужного Архипелага, которая ушла под воду! И мое появление и тайное совещание с лордом могло его насторожить. На его месте я бы заподозрила неладное и попыталась выяснить, в чем дело.

Видящие заговорили все разом, но гул встревоженных голосов перекрыл командный голос старшей наставницы:

— Молчать! Пока еще ничего не произошло! Мы все выясним и примем меры. А пока мы должны сделать все, чтобы тайна так и осталась тайной! И в первую очередь… А вы что здесь делаете?

Видящие разом обернулись на стайку послушниц, которые, сгорая от любопытства, замерли в дверях, вытянув шеи и боясь пропустить хоть слово.

— Вон отсюда! — закричала наставница. — Быстро по своим кельям! И не сметь их покидать, пока мы не решим, какое вам назначить наказание за непослушание!

Девушки прыснули в стороны, как стайка вспугнутых птичек. Молодой маг тоже не стал задерживаться. Схватив Норрика за руку, он что было духу припустил прочь по коридору, стремясь оторваться от остальных.

Задыхаясь от быстрого бега, юноши пролетели, наверное, всю башню из конца в конец и забились в какой-то коридор, заваленный мусором и обломками Старой мебели. Здесь пахло пылью и сыростью, с потолка свисало нечто похожее на лохматую паутину. Норрик коснулся ладонью стены и отдернул ее с криком — под пальцами обнаружилось что-то живое, стремительно поползшее прочь.

— Тихо! — Молодой маг зажег огонек в навершии посоха и прислонил его к стене наподобие факела. — Здесь мы пока в безопасности. У нас есть немного времени…

— Для чего? — чуть ли не взвыл альфар. — Мы в Обители Видящих! Знаешь, что бывает с теми, кто без спросу переступит их порог? У нас в замке до войны жила одна Видящая, так она однажды рассказала, как они поступают с нарушителями!

— Режут на кусочки живыми, чтобы посмотреть, что там внутри. А еще испытывают на них новые заклинания. А еще превращают их в чудовищ, на которых летают по ночам, — начал перечислять молодой маг. — Знаю! Точно такие же байки рассказывала и нам с братьями наша Видящая. А еще она говорила, что из своих пленников они высасывают всю энергию и жизненную силу и так становятся всемогущими. Успокойся. Мы должны решить, что делать дальше!

— А что тут решать? Уходить надо, пока нас не обнаружили!

— Нас не обнаружили, и мы можем скрываться тут некоторое время. — Юноша нашел среди обломков мебели более-менее целый табурет и уселся на него. — Мы должны узнать, что за тайну скрывает Орден!

— Это так важно?

— Сам посуди! Официально Орден Видящих распущен и прекратил свое существование, по крайней мере на территории Империи Ирч. В ней не осталось практически ни одной волшебницы, за исключением моей наставницы, императрицы и нескольких учениц. И в то же время Видящие тайком посещают замки лордов бывшего Архипелага, причем явно для того, чтобы выяснить последние новости. Что это значит? Что Орден хочет быть в курсе всех событий, не привлекая к себе внимания. Они что-то замышляют. И, скорее всего, это что-то плохое!

— Глупости! — отмахнулся Норрик. — Если бы не Видящие, наш Архипелаг давно погиб. Они защищают нас… то есть защищали! А если теперь Ордена как бы нет, то мы остались без защиты!

Голос его дрогнул. Альфар боялся поверить в то, что только что сказал. Но молодой маг удивил его еще больше. Он встал, подошел к Норрику и, положив ему руки на плечи, поцеловал в лоб.

— Ты прав, — сказал он. — Мы остались без защиты. И поэтому мы должны узнать, что происходит в Ордене. Зачем Видящие тайно посещают некоторых лордов? Только ли потому, что интересуются новостями? И всех ли лордов они посещают? И ограничиваются ли только посещениями? И каковы их планы? Короче, все!

— Интересно, как ты собираешься это выведать? — Альфар отодвинулся подальше. — Просто пойдешь и спросишь?

— Нет. — Молодой маг уселся обратно на табурет. — Действовать в открытую мы не будем! Но и магией тоже особо не воспользуешься — тут все волшебницы! Придется пойти на хитрость или понадеяться на удачу!

— «Мы»? — поспешил уточнить Норрик. — А почему ты уверен, что я стану тебе помогать?

— У тебя нет другого выхода! — просто ответил юноша, и альфар пожал плечами:

— Ты прав. Если я вернусь, лорд Инвемар меня не просто казнит — он с меня с живого шкуру спустит. А с другой стороны, куда ни кинь — всюду клин!

— Давай устраиваться! — Видящий решительно пресек болтовню спутника и, поискав глазами, нашел удобное место между сваленными как попало вещами. Там он постелил свой плащ и кивнул Норрику: — Ложись спать, а я посторожу. Мне надо подумать!

Альфар не заставил просить дважды. Положив под голову прихваченный из дома лорда Инвемара мешок, он устроился на чужом плаще и задремал.

Но самому юноше не спалось. Он сидел, откинувшись назад, прижавшись затылком к стене, и сосредоточенно размышлял.

Обитель так и не уснула. То есть, разогнав послушниц и волшебниц рангом поменьше, старшие наставницы собрались на совет. Этот зал был надежно защищен от прослушивания и просвечивания всеми видами магии. Не то чтобы жрицы самого могущественного Ордена на планете опасались, что их секреты могут попасть в руки врага. Просто лишь избранные могли знать, чем здесь занимаются. Ибо колдовство, которое иногда вершилось в этих стенах, было запрещено в давние века.

Наставницы собрались возле круглого алтаря, на который сверху падали девять лучей света. Искусно подобранные линзы расщепляли обычный луч на девять, а не на семь составляющих, так что все девять лучей были разного цвета. В центре алтаря находилась девятилучевая звезда в рост человека. К четырем ее лучам крепились ремни. На алтаре лежала пережженная веревка, и все наставницы смотрели на нее. В этом маленьком знаке только слепая не могла заметить знака судьбы.

— Мы не должны этого так оставлять, — нарушила молчание одна из наставниц. — Особенно сейчас!

— А что сейчас? — тут же откликнулась другая. — Пока еще ничего не произошло…

— Вот-вот! Мы не сделали даже самого первого шага! Мы не сделали еще НИЧЕГО! Мы не имеем права рисковать нашими планами!

— Значит, надо поскорее что-то предпринять, — рассудила третья. — Пока не стало слишком поздно.

— Но что мы можем сделать? — Вторая наставница продолжала упорствовать.

— То, что и планировали, — подумала вслух первая.

— Нет! Только не это! — Долго молчавшая четвертая подняла руку, привлекая внимание. — Раз мы знаем, что у нас есть враг, мы сначала должны обезопаситься от него. То есть сначала мы должны выяснить, что ему известно, насколько он опасен, и только потом решать, что с ним делать.

— И нельзя ли использовать его в своих целях? — подала голос пятая.

Все остальные воззрились на нее с удивлением.

— А что вы так на меня смотрите? — пожала она плечами. — Если мне не изменяет память, он был когда-то медиумом! Значит, с ним кто-то работал. Медиумов тоже учат, развивают их память, и, значит…

— Ну конечно, сестра! — воскликнула первая наставница. — Это выход! Если он когда-то был медиумом, то это меняет дело! Кто-нибудь из вас работал с медиумами? Кто знает, чему и как их учили?

Наставницы переглянулись. Да, никто не брал талантливых юношей, так сказать, с улицы. Их сначала проверяли на наличие дара, потом этот дар развивали определенным образом, учили им управлять — и заодно дрессировали, чтобы обретший магическую силу мужчина не вздумал однажды обратить свои знания против наставниц. Каждого медиума обрабатывали в двух направлениях — во-первых, «обрезая» его дар до нужного уровня, а во-вторых, запирая его в строгие рамки, словно надевали ошейник с шипами на строптивого пса. Ибо всем известно, что мужчины от природы наделены властолюбием и стремлением добиться цели. Мужчина, ставший магом, мог захотеть власти в Ордене, а этого Видящие не могли допустить. Если юноша был медиумом, у него в мозгу должны были остаться неактивированные команды. Стоит только одной из волшебниц произнести нужную формулу — и…

— Значит, сначала надо разобраться с ним, а потом уже решить, как действовать, — подвела итог вторая наставница. — Кто этим займется?

— Я, с вашего позволения, — подняла руку та, которая предложила эту идею. — Только мне надо знать, где он, чтобы я смогла с ним работать!

— И, кстати, что с порталом? — подала голос третья наставница, самая молчаливая.

Видящие переглянулись, и глаза у них полезли на лоб. Об этом надо было подумать в первую очередь!

— Скорее! — Первая наставница сорвалась с места, увлекая за собой и остальных. Волшебницы выбежали из комнаты и помчались в зал переходов, где были устроены несколько порталов.

Дежурная волшебница обнаружилась на внешней галерее недалеко от зала. Она стояла, с любопытством прислушиваясь к звукам Обители.

— Как хорошо, что хоть кто-то пришел! — обрадовалась она. — Что там за шум?

— Что с порталами? — перебивая друг друга, закричали наставницы. — Порталы? Они закрыты?

— Ну… почти. А что? Что-нибудь не так? Но мне же сказали, что сегодня ночью нужен портал. Я все приготовила, активировала, настроила на прием и переход…

— Портал? — чуть ли не взвыла старшая наставница, хватая ее за грудки. — Скажи, он открыт?

— Вообще-то да. Я только на минуточку отлучилась, а до этого никуда не уходила. Он до сих пор открыт, хотя я заметила, что им воспользовались, — заговорила дежурная, по очереди вглядываясь в постепенно мрачнеющие лица наставниц. — То есть через него прошли. Я еще тогда подумала: ну что за народ пошел! Воспользовались порталом — закройте за собой, а то неизвестно кто проникнуть может! Я как раз хотела выяснить, кто это сделал, чтобы в следующий раз… А что случилось?

Волшебницы переглянулись. Им не было нужды что-то объяснять. И так все было понятно.

— Идите к порталам, — сухим голосом, не глядя на дежурную, распорядилась старшая наставница. — Закройте их все, опечатайте и не отходите от них вплоть до особого распоряжения. Это приказ! Если хоть кто-то, кроме меня, явится к вам и попросит уйти — разрешаю применить Силу! Сестры, за мной!

Наставницы направились прочь.

— А что случилось? — долетел сзади испуганный голос дежурной.

Уже несколько лет старую слепую Видящую не тревожили. Старуха жила в Обители, но ее больше не приглашали на заседания совета, к ней не обращались за помощью, ее не посвящали ни в какие планы. Будучи одной из самых старших Видящих — помнила еще легендарного короля Торандира, — она оказалась в стороне от активной жизни. Про нее практически все забыли, а если и вспоминали, то только для того, чтобы вздохнуть — когда же смертельная болезнь всех эльфов, скука, заберет ее с собой. Слепая старуха целыми днями сидела в своей комнате у окна, и две девушки-послушницы ухаживали за нею. Они оставались единственным звеном, связывающим ее с миром. Время от времени старая волшебница посылала одну из послушниц за новостями, и всякий раз ее старое сердце замирало — что будет? Вернется ли девушка? Захочет ли снова состоять служанкой при слепой? Или, что еще страшнее, а вдруг ее насильно задержат, чтобы она больше сюда не пришла?

Комната, в которой поселили слепую старуху, находилась далеко. Сюда практически не долетали никакие шумы извне, но в ту ночь старуха проснулась сама и резко села на постели, уставившись в никуда белыми глазами.

— Девочки! — закричала она, протягивая руки вперед. — Девочки, ко мне!

Испугавшись неожиданного крика, послушницы вскочили. Из-за тесноты они спали в одной постели и сразу бросились к старой волшебнице.

— Девочки! — Она схватила их протянутые руки. — Что-то случилось! Только что?! Что-то… что-то невероятное! Скорее! Бегите и все узнайте! Бегите!

Путаясь в рукавах, девушки натянули балахоны и выскочили из комнаты.

Встав в круг, наставницы плели заклятие поиска. Обычно найти нужного эльфа не составляло труда — стоило заполучить его личную вещь или, что еще лучше, какую-нибудь часть тела — волос, каплю крови или слюны, срезанный ноготь. Отличным средством поиска был кровный родственник — в этом случае результат был почти мгновенным. Но сейчас не было ничего, ни одной зацепки. Или, вернее сказать, почти ни одной.

В центре круга испуганно хлопал сонными глазами один из медиумов. Как-то так получилось, что Орден остался практически без всех медиумов — многие пали в бою, по скольку, защищаясь от темноволосых, Видящие сначала вычерпывали досуха их жизненные силы. Уцелели единицы — те, кто в это время находился в замках самых дальних Островов, а также несколько мальчишек-недоучек, ибо только дилетант думает, что быть медиумом просто. На самом деле искусству медиума тоже учатся — правда, обучение длится всего несколько месяцев, в то время как на Видящую учат многие годы.

Выдернутый из постели, мальчишка только удивленно хлопал глазами. Ему ничего не объяснили — просто привели и поставили в круг, велев не шевелиться. Но, привыкнув доверять Видящим, тот не сопротивлялся бы, даже если бы его раздели догола, связали и бросили на алтарь, чтобы принести в жертву. «Медиум обязан служить Видящим до конца, отдавая всего себя. Это — единственное, чем он сможет расплатиться за то, что ему позволили быть в Ордене!» — этот постулат вдалбливали всем без исключения медиумам.

«Медиум должен быть послушен, ибо от его покорности зависит исход заклинания!»

«Медиум обязан быть спокойным, ибо только от его эмоций зависит, сколько сил он отдаст!»

«Медиум не должен быть любопытным, ибо это отвлекает его от исполнения своей миссии».

«Медиум обязан ежедневно благодарить судьбу за то, что он находится в Ордене».

«Медиум должен по первому слову Видящих пожертвовать своей жизнью».

Эти правила каждый медиум знал наизусть, их они повторяли вместо вечерней молитвы и утреннего молебна. Эти слова они писали в пергаментных свитках. Это был гимн медиумов, свод законов и правил.

«Сам по себе медиум — ничто. Только Видящая волшебница дает смысл его существованию».

«Медиум не должен нигде быть один, ибо одинокий медиум подобен пустому сосуду — в нем нет смысла, у него нет цели. Только Видящая наполняет его существование смыслом».

«Медиум сам по себе — ошибка природы, поэтому он не может существовать отдельно от Видящей. Медиум, лишенный связи с волшебницей, перестает быть».

«Единственное оправдание существования медиума — его жизненная сила, которую он должен отдать Видящим по первому требованию. Тот, кто отказывается это сделать, лишается права на существование!»

Оторванным от семьи мальчишкам внушали, что они — ошибка природы, выродки, что магия доступна только женщинам, а мужчина, у которого есть зачатки магии, не может считаться мужчиной. Он — средний род, он не сможет создать семью, он обречен погибнуть, если не уйдет в Орден, чтобы служить ему. Как альбинос не в состоянии выжить в дикой природе, так и медиум не сможет жить среди эльфов. Только в Ордене медиум сможет как-то существовать, ибо только волшебницы знают, как обеспечить медиуму долгую жизнь. Это вдалбливали всем медиумам без разбора, и тот, кого сейчас выслеживали Видящие, должен нести в своей душе ростки покорности и послушания. Надо только пробудить в нем это чувство — осознание своей полной беспомощности и безнадежности борьбы против могущественного, великого, заботливого и милосердного Ордена. Конечно, его сначала накажут за непослушание, но потом обязательно примут обратно. Он только должен вспомнить, что он — медиум, а значит, всего лишь сосуд жизненной силы, которую должен отдать Видящим без остатка.

Мальчишка в круге вдруг упал на колени и зарыдал, размазывая по щекам слезы. Его всего трясло, он завывал и бился, словно в припадке. С ним случилась настоящая истерика — он первым ощутил на себе силу призыва. Видящие усилили напор, и он подполз к ближайшей и обхватил ее колени, бессвязно бормоча какие-то слова. Неслышные отсюда, в своих постелях проснулись остальные медиумы и точно так же забеспокоились. Но призыв летел дальше, ища того единственного, кто мог и не отозваться.

Задремавший, он внезапно резко выпрямился и удивленно прислушался. Никогда не думал, что ему доведется еще раз услышать этот зов! Первый и последний раз призыв звучал для него тем памятным утром на заставе, когда Видящие спешно строились для отражения атаки темноволосых. Тогда его и остальных подняли с постели, они выбежали на крепостную стену, где сразу ощутили на себе всю «прелесть» и тяжесть магической атаки. И вот он опять слышит эти ноты, и все его существо отзывается на зов.

Юноша встал и, слепо шагнув вперед, наступил на мирно спящего Норрика. Тот вскочил мгновенно, по привычке лесного жителя, и сразу понял, что с его товарищем что-то не так.

— Эй! Ты чего?

Молодой маг сбросил его руку с плеча.

— Меня зовут, — протянул он, глядя в пустоту расширенными глазами. — Так странно… я так давно не слышал, чтобы меня звали… Я сейчас! Я иду!

Он сделал шаг, но альфар вцепился в него мертвой хваткой.

— Это они! — воскликнул он. — Видящие! Это колдовство! Ты что, не чувствуешь?

— Я — медиум, — пустым голосом произнес юноша. — Меня зовут. Я иду на зов. Медиум должен быть послушным, ибо от его покорности зависит исход заклинания!

— Они тебя заколдовали! — всплеснул руками Норрик. — Ну конечно! Я так и знал! Сначала ты, а потом я! Они нас нашли и теперь прикончат! Нам конец! Эй, ты чего? Вот так прямо и пойдешь? Ты с ума сошел!

— Я медиум, — повторил юноша, двигаясь к выходу. — Я не могу иначе!

Норрик чуть не плакал от досады и ужаса, но продолжал цепляться за Видящего.

— Ты с ума сошел! — твердил он. — Сам к ним лезешь! Что со мной будет? Ты подумал?

Молодой маг приостановился, лицо его исказилось от душевной боли. Глаза блуждали, как у помешанного, он раскраснелся и тяжело дышал, словно проделал огромную работу. Чтобы не упасть, он одной рукой оперся о плечо альфара, а другой схватился за стену.

— Я не могу не идти, — прошептал он. — Это сильнее меня. Это зов для всех медиумов! Я не могу ему не подчиниться!

— Да на кой тебе идти, если зовут всех? — чуть не взвыл Норрик. — Без тебя одного там что, не справятся?

Внезапно искра живой мысли промелькнула в глазах юноши. Он тверже оперся о плечо альфара.

— Ты прав! Если это зов для всех медиумов, то пусть все и придут!

— Чего? — не понял тот, но юноша уже зажмурил глаза и, прошептав: «Держи меня!» — стал заваливаться назад.

Норрик еле успел подхватить ставшее вдруг твердым, как каменное, и жестким, словно деревяшка, тело. Молодой маг оцепенел с поднятой рукой, чуть расставив ноги и запрокинув голову. Альфар, ругаясь сквозь зубы, осторожно уложил его на пол, стараясь не смотреть на его побелевшее лицо с оскаленными зубами и выпученными глазами. Он никогда не видел, как выглядит маг в глубоком трансе, и здорово перетрусил. Будь кругом привычные леса, он бы давно сбежал, бросив эльфа на произвол судьбы. Но тут бежать было некуда, и он забился как можно дальше, сжавшись в комок и стараясь стать невидимым.

Две послушницы ворвались в комнату слепой старухи, чуть не столкнувшись в дверях, и хором закричали:

— Медиумы! Они зовут медиумов!

— Что? Не поняла! — Слепая Видящая выпрямилась и протянула руки девушкам. — Говорите по очереди! Сначала ты! — это относилось к той, которая первая взяла в свои ладони ее сухую руку.

— Мы вышли осмотреться, как ты велела, матушка, — заговорила девушка, бросая на подругу взгляды, — и услышали магическую песню. Мы захотели посмотреть и послушать, что она означает, и пошли туда…

— Глупые гусыни! — прошептала старуха. — Это могла быть ловушка!

— Но там не было ловушки! — горячо запротестовали девушки. — По крайней мере, для нас! Мы ничего не почувствовали, зато все медиумы пришли! Мы сами видели — они шли, как зачарованные, качаясь из стороны в сторону! Они были под действием заклятия! Все! Вы представляете, матушка, какое мощное заклинание готовится, если понадобилась сила ВСЕХ медиумов Обители?

Старая волшебница была слепа, но отнюдь не глупа. Она решительно выпрямилась:

— Девочки, одеваться! Немедленно!

— Ничего не понимаю! — прошептала старшая наставница, озираясь по сторонам.

Остальные Видящие из круга поиска были также удивлены. Вокруг них толпились медиумы — с пустыми глазами, сонными лицами, послушные и тупые, как деревяшки или зомби. Некоторые опустились на колени и, запрокинув голову, покачивались, закатив глаза: они уже вошли в транс и готовились отдать свою Силу. Другие послушно ждали своей очереди. Тут были все медиумы Обители, кроме одного. Того, который и был нужен. Наставницы в этом не сомневались — они прекрасно знали всех медиумов в лицо. Тут не было ни одного незнакомого юноши или мужчины.

— Что происходит? — вслед за нею повторила ее товарка. — Как прикажете это понимать?

— Только одно, — пожала плечами третья, — что его здесь нет!

— Это, милочка, мы знаем и без вас! — огрызнулась старшая.

— Я говорю, что его нет в Обители! — обиделась та. — Не отозваться на наш зов он бы не мог! Это просто невозможно! Я совершенно уверена, что наш зов достиг самых отдаленных уголков Обители. Ни у кого нет такой силы, чтобы противостоять призыву!

— Откуда мы знаем, какая сила у мужчины-мага? — проворчала старшая наставница. — До сих пор история знала лишь магов-полукровок…

— Ошибаетесь! — послышался голос от двери. — Был по крайней мере один чистокровный эльф, владеющий Силой! Вы должны помнить его историю — это король Моррир, внук королевы Эниссель Объединительницы. Однажды он в одиночку смог разгромить орду Тварей-Из-за-Границы. А их не брали никакие чары и обычное оружие тоже. Он же в одиночку спустился в логово Огненного дракона, чтобы вынести похищенные реликвии Покровителей, и единственный, кто уцелел после низвержения Трехрогого божества. Мне продолжать или вы уже поняли, что мужчина-эльф может быть сильным магом?

Слепая старуха, опираясь на руки двух своих послушниц, прошла сквозь расступившихся медиумов и поравнялась с остальными волшебницами.

— Так, — другим, более мирным тоном поинтересовалась она, — а теперь расскажите мне все подробно!