"Лживая птица счастья" - читать интересную книгу автора (Борисова Светлана Александровна)

Глава шестая Сапфир

Дела семейные. Доверяй, но проверяй

— Ларченко, мать твою! Что значит, тебе людей не хватает? Я же на днях выслал тебе дополнительный спецотряд!.. Я уже все сказал! Не справишься в срок, пеняй на себя… а мне плевать, что у тебя повстанческое движение! У мартышек в джунглях каждый день какие-нибудь революции бушуют… Да хоть сожги их напалмом, мне дела нет! Но учти, чтоб через неделю плацдарм для высадки был готов… Что значит, ты не знаешь?! Кто должен знать за тебя, мать твою, Пушкин?.. Сам иди… Откуда я знаю? Так умники из Академии придумали, а не я… Жопой садиться на ежа — эта для нас, а не для них… Меньше думай, больше делай…

— Ну-ка дай его мне, — сказала Эльза и ловко отбирала трубку у мужа, невзирая на его недовольный вид. — Тарас, иди к черту! Дайте хоть с утра ему нормально поесть… Сам иди по матушке, я тебе больше не подчиняюсь, поэтому хочу и буду вмешиваться… А ты самолично партизанов отстреливай, чем не выход? Заодно развлечешься и пар выпустишь… Понимаю твои трудности, но ведь ты их как всегда с блеском преодолеешь… Ну, причем тут лесть? Мне ли не знать? Сколько раз сама по твоей милости ходила с продырявленной шкурой, но с порученным делом ты справлялся любыми силами, и не было случая, чтобы ты его завалил… Хватит о грустном. Тар, у нас тут намечается небольшое семейное торжество. Я отослала вам с женой приглашение, но на всякий случай хочу продублировать его… Ну, ты уж постарайся, мы будем тебя ждать и скажи Ларе, если она не хочет огорчений, которые постигли жену президента США, то пусть посмотрит наряды присутствующих дам на нашем сайте и выставит сама, в чем она будет… Ладно-ладно! Не кипятись, я сама позвоню Ларочке и переговорю с ней по поводу тряпок, как ты выражаешься… Не-а, даже не мечтай. Звони ему в офис минут через сорок. Адью.

Эльза выключила мобильник и сунула его в карман халатика. Томас замахал на нее руками, но та с непреклонным видом сказала:

— Сколько раз тебе говорить? Отключай дома телефон!

— Эль, дай сюда мобилу и немедленно! Какого черта ты себе позволяешь? Не смей решать за меня, кто дал тебе право…

— Фиг тебе! Уймись и жуй медленнее, а то подавишься, — спокойно отозвалась Эльза и смерила мужа насмешливым взглядом. — К вопросу о праве. А самому не догадаться, моя любовь? Я действую на правах жены, или у тебя есть какие-то возражения?

Вроде бы ор Штейна вкупе с убийственными взглядами не оказали на Эльзу никакого видимого воздействия, но её губы дрогнули и твёрдо сжались, сигнализируя о том, что она злится. Заметив это, Томас пошёл на попятный и не стал заводиться всерьез.

— Но-но, не дави на меня, дорогая! Давай обойдемся без ваших бабских штучек. Хорошо? — проворчал он, и уткнулся в свою тарелку.

Почувствовав его миролюбивый настрой, Эльза сразу успокоилась. Она присела рядом с мужем и, обняв за его талию, поцеловала в щеку.

— Как скажешь, дорогой, можно и без них. Ей богу, у меня нет желания драться с тобой с утра пораньше. Я же такая послушная жинка, — с нарочито тяжелым вздохом сказала она и, весело прищурив глаза, добавила, понизив голос: — А хочешь совместим и то и другое? Я простенько и со вкусом стукну тебя половником по затылку?

— Какое варварство! Нет, уж лучше поцелуй меня, и положи еще добавки.

— Умничка, совсем другое дело! Будет тебе и то и другое. Серьезно, Том, позавтракай по-человечески, успеешь еще насобачиться на работе. Ты же вконец испортишь желудок.

— Глупости! Я же вампир, и нам все нипочем!

— Дурачок! У всего есть предел и у нашего организма тоже. Сколько можно над ним издеваться с таким-то режимом жизни?

Штейн раздражённо фыркнул.

— Вот потому я не хотел жениться! Так и знал, что какая-нибудь грымза будет пилить меня с утра до ночи.

— Ах, так! Значит, я еще и грымза? Ну, всё! Развод и девичья фамилия!

— Ага, щас! Будет тебе развод по-вампирски. Пристрелю, и нет проблем!

— Спорим, что я первой продырявлю тебе шкуру? — прищурила глаза Эльза.

— Шуток не понимаешь? — вздохнул Штейн и усадил жену на колени, После долгого поцелуя, он посмотрел на неё затуманенными глазами и ласково произнёс: — Скажу тебе по секрету, Лисичка, что ты самая любимая из всех моих грымз.

— Очень на то надеюсь… — сказала Эльза и смерила его непроницаемым взглядом. На лице Штейна немедленно появилось вызывающе-виноватое выражение и она, уходя от острой темы, буднично проворчала: — Черт, ты испортил мне макияж, я же накрасилась! — она оттолкнула его руки. — Томас, прекрати меня лапать, скоро Лиза выйдет к завтраку.

— Эх, жаль мало времени, и мне пора мчаться в офис! — сокрушённо произнёс Штейн, сделав вид, что не замечает ироничного выражения на женином лице. Он озабоченно добавил: — Палевский подсунул мне очередную гадость на рассмотрение и как всегда в срочном порядке. А с Лизой я все время забываю, что она не в Академии, а дома на практике. Но недавно Ник порадовал нас хорошей вестью насчет звездолета, поэтому нет нужды больше так спешить и ребятню можно отправить обратно на учебу.

— Господи, неужели все улетим? Какое счастье!

Сияющая Эльза с радостным воплем выбросила руку вверх и потрясла кулаком, и Штейн не мог не улыбнуться её восторгу.

— Да. Он твердо обещал Палевскому, что дело на мази, но пока не очень распространяйся об этом. Хорошо?

— Без проблем. Такая хорошая новость заслуживает всяческого поощрения. Нет-нет! Только поцелуй, и руки прочь от моего тела! Не сейчас! Брысь, катись туда, куда собирался!

— Хорошо, но помни за тобой должок. Счетчик включен и к вечеру набегут такие проценты, что до утра не рассчитаешься.

— Ага, похвалялся воробей море выпить! Не усни на первом же этапе расчетов. Ой, Томас, совсем забыла! Я хотела с тобой поговорить по поводу работы Лизы, не нравится мне ее назначение в генетический институт.

Штейн неподдельно удивился.

— Какой генетический институт? Разве она не у меня обретается в архивном отделе СБ? Я же определил ее в самый пыльный угол своей службы подальше от глаз Палевского.

— Здрасти-пожалуйста! Она уже две недели как работает в Генетическом институте, — фыркнув, сказала Эльза и тут же сердито наехала на мужа. — Томас, ты когда-нибудь слушаешь меня, или я со стенками разговариваю? Повторяю для бестолковых! В ее распределении был указан экономический отдел генетического института! И это ещё не все! Недавно Лина Кеннеди, секретарша Палевского, ну помнишь, ту зеленоглазую красотку? Она уже много лет у него постоянно работает. Так вот она мне недавно похвасталась, что Палевский обещал отпустить ее в отпуск на пару недель. Она просто светится от счастья, наконец-то они вдвоем с мужем едут на отдых.

— Ну, и что? Причем тут наша Лиза?

— Лина сказала мне, что ее должна подменить одна из опытных офис-менеджеров, а на ее место возьмут какую-то практикантку из Академии.

— Почему ты решила, что ею будет Лиза?

— Дорогой, подключи мозги! С какой такой радости девочку сунули в экономический отдел, когда на сегодняшний день ее основная специализация — история? Заодно подумай, кто мог знать о том, что она не потеряла память как остальные фениксы и в прошлом была экономистом?!

— Вот черт! Действительно, похоже на то, что Мика собрался пообщаться с бывшей налож… Дьявол! Как только он увидит Лизу, он уже не отстанет от нее по-хорошему. Н-да, она не Рени. У девочки не хватит характера, чтобы удержать его, а он, как только поймет, какая она размазня быстро сломает ее и выбросит за ненадобностью. Хорошо, я подумаю, что можно сделать. Не паникуй, Лисичка. Все, дорогая, я побежал. Черт, опаздываю на совещание!

— Томас, постой, а телефон? Я же не отдала его тебе! — свесившись через перила на втором этаже, выкрикнула Эльза мужу, бегущему вниз по широкой лестнице.

— Не беспокойся, он уже у меня…

— Ах, ты прохиндей! Уже успел вытащить!

— А ты не зевай. До вечера, моя любовь!

На первом этаже хлопнула дверь и Эльза, вернувшись в малую гостиную их особняка, обессилено опустилась на стул. «Черт! И это называется семейной жизнью? Есть ли смысл выходить замуж, если мы оба болтаемся в разъездах и видимся в лучшем случае пару раз в неделю, да еще вот в такие перерывы между командировками?.. Эх, что толку горевать? Все равно ничего не изменится, тем более что я ни о чем не жалею». Вскочив на ноги, она выкрикнула в коридоре:

— Лизанька, хватит дрыхнуть! Пора и тебе собираться на работу.

— Доброе утро, Эль. Я уже давно встала, — улыбнувшись, сказала девушка, появившаяся на лестничной площадке. Она явно побывала в душе, поскольку ее волосы были мокрыми и связаны лентой. Почему-то Лиза признавала только их, а не заколки.

— А что тогда не идешь завтракать?.. Лиза, ты до сих пор боишься Томаса? Девочка, ну сколько можно?

— Прости, Эль. Ты же знаешь в чем дело. Я никак не могу отрешиться от старого восприятия и принять его как своего родителя. Особенно, как вспомню нашу первую встречу!.. Бр-р, у меня до сих пор мороз по коже и внутри все сжимается от страха.

— Какие глупости! Сколько раз я говорила тебе, что Томас не желает тебе зла и сделает все для тебя, как для своего ребенка.

— Умом я понимаю, но…

— Ладно, не парься. Поживешь с нами подольше и со временем привыкнешь.

— Я надеюсь.

Поставив тарелки на стол, Эльза ласково прикоснулась к волосам девушки, и с удовольствием провела рукой по искрящейся массе темных кудрявых волос. Лиза вдруг схватила ее ладонь и, поцеловав, прижала к своей щеке.

— С ума сошла?! Что ты делаешь?

— Я люблю тебя, Эль. Ведь ты заботишься обо мне, как родная мать… — тихо сказала девушка, глядя на нее снизу вверх. — К тому же я еще ни разу не сказала тебе, как я благодарна за свое спасение. Я знаю, ты сама чуть не погибла, вытаскивая меня из пекла, — помолчав, она добавила: — Наверно, поэтому Томас меня недолюбливает и холоден в общении.

— Дурочка, здесь не за что благодарить! — протестующее воскликнула Эльза, поневоле растроганная. — Это родительский долг и ты мне ничем не обязана, а на Томаса не обращай внимания, он на всех периодически рычит, есть на то причина или нет. Ешь, котенок, и я с тобой заодно перекушу, а то с Томом невозможно усидеть на месте. Он как ребенок беспрестанно дергает меня, не давая ни минуты покоя.

— Спасибо, Эль, приятного аппетита.

— Взаимно, — ответила та и, сев напротив девушки, задумчиво посмотрела на ее склоненную головку. Она в который раз удивилась вампирской внешности Лизы — та и фениксом была похожа на Рени, но после инициации стала ее полной копией. И более того, совсем юной копией. Внешне девушка тянула максимум на шестнадцать лет и, это несмотря на то, что ей исполнилось двадцать пять, перед тем как она стала фениксом. Впрочем, такое иногда случалось с юными вампирами, и они выглядели значительно моложе своих человеческих сверстников. К великому сожалению Эльзы на внешности их сходство и кончалось. Невысокая и худенькая, с огромными глазами на треугольном личике, по виду Лиза походила на робкого олененка.

«Вот именно, трепетная лань, а не Багира, какой по характеру была Рени, — промелькнуло в мыслях у Эльзы. — Интересно, как Палевский воспримет Лизу… — озабоченно подумала она. — Томас прав, как бы действительно Мика не разозлился, заполучив такой мягкотелый подарочек судьбы…»

Эльза подперла голову руками и не сводила с дочери внимательного взгляда. Почувствовав её повышенное внимание, Лиза подняла на неё глаза и испуганно спросила:

— Что-то случилось, Эль? Что ты так смотришь на меня?

Та взяла в руки вилку и, отправив в рот лист салата, поморщилась, перед тем как его сжевать. Наконец, она подняла голову и с легким упрёком сказала:

— У меня-то, нет, а вот тебя, я хотела спросить. Скажи, тебя часом не назначали на должность одного из офис-менеджеров при кабинете Палевского?

— Заступаю с сегодняшнего дня. Вчера перед уходом с работы выдали на подпись приказ о временном переводе, — чуть слышно пробормотала девушка.

— Ясно, — сказала Эльза и погрустнела.

«Скрытничает девочка, не хочет делиться своими переживаниями, — с огорчением подумала она. — Н-да, во всех отношениях, нам достался странный ребенок…» Тут она заметила, что большие глаза девушки наполнились слезами, и мгновенно оказалась рядом с ней. Эльза обняла дочь за плечи и поцеловала её в висок.

— Не дрейфь, котенок! Держись. Рано или поздно, но вы бы столкнулись друг с другом, потому что мы вращаемся в одном обществе. Пока тебе везло, ты не встречалась с Михаилом из-за учебы в Академии… Ладно, хватит реветь. Успокойся. Ну, не съест же он тебя, в конце концов! — воскликнула она, вытирая слезы дочери, и про себя мрачно подумала: «Самой бы иметь эту уверенность. Все-таки нужно тщательней с этого момента присматривать за Лизой, а то она опять выкинет какой-нибудь фортель с самоубийством на почве несчастной любви».

— Ой, прости меня, Эль! Кажется, я насквозь промочила твой халат. Ведь на самом деле меня больше мучает стыд за свое дурацкое признание в любви. Жаль, что мне не повезло забыть о прошлом, как остальным фениксам, но тут уж ничего не поделаешь, — вырвалось у девушки. — Не беспокойся, мама! Не надо нянчиться со мной, я ведь не маленькая и сумею постоять за себя, — не очень убедительно произнесла Лиза, и смущенно посмотрела на Эльзу. Она впервые назвала её матерью.

— Молодец! Такой ты мне больше нравишься, — радостно сказала Эльза, сияя глазами. — Постарайся и впредь не раскисать, котёнок! Давай-ка, поешь, как следует, дорогая. Что ты клюешь как цыпленок? Я тебе дам — больше не буду! Ешь, кому говорят! Вампирка ты, в конце концов, или нет? У нас принято так: есть от пуза, танцевать до упаду, драться до смерти, и трах… ну сама понимаешь что, до полного изнеможения. Господи, что я миндальничаю, ты уже большая девочка!

— Хорошо, Эль, я учту твои замечания! — улыбаясь сквозь слезы, сказала заметно повеселевшая девушка.

— Вот и умничка! Причепурься как следует и будь во всеоружии. Чуть что не так — бей противника в глаз! Хочешь, я тебе свой стилет одолжу? Возьми, он всегда приносил мне удачу.

В столовой колокольчиками зазвенел чистый смех девушки. Она с восторгом посмотрела Эльзу и, заметив, что та полном серьезе собирается сходить за оружием, поспешно воскликнула:

— Нет, спасибо! Эль, я и рада бы, но роль валькирии — это не мое амплуа.

— Тогда залей его слезами, — это как раз в твоем духе!

Надувшись, Лиза сердито глянула на свою вампирскую матушку, но та в ответ состроила ей невинные глазки.

— Не такая уж я и беспомощная, как тебе кажется, — буркнула девушка и, глянув на часы, всполошилась. — Ой, я опаздываю! Эль, спасибо за завтрак, я побежала одеваться!

На бегу Лиза чмокнула её в щеку, и вихрем умчалась в свою комнату.

— Ну, дай-то бог нашему теляти да волка забодати, — задумчиво протянула Эльза, глянув ей вслед. — Ладно, нефиг рассиживаться. У меня самой дел невпроворот, выше крыши!

Она тоже вскочила на ноги и, быстро накидав записку на электронном планшете, нажала на кнопку вызова службы домашнего обслуживания.

— Галина, через полчаса можете приступать к уборке. Особняк в вашем полном распоряжении. Записочку насчет ужина и прочие пожелания я оставлю на столе. О, кей? И тебе спасибо. До связи.

«Тэкс-тэкс! Прошвырнусь по лавкам, то бишь, бутикам, а потом… Н-да, что потом, Томасу лучше не знать. Ах, эти адюльтерные приключеньица! Они так горячат кровь и скрашивают будни заброшенной женщины!.. В конце концов, почему ему можно, а мне нельзя? Все должно быть по справедливости. Это моя маленькая месть за Марту…»

На полдороге Эльза замерла. Игривое настроение разом схлынуло с нее, и тревожно забилось сердце. «Надеюсь, Томас в полном неведении… Черт! Главное не попасться ему, а то мой благоверный оторвет мне голову, причем голыми руками… Н-да, что-то мне совсем не хочется проверять каков Томас в гневе, — промелькнуло у нее трусливая мыслишка, но усмехнувшись, Эльза отогнала страх и упрямо вздернула подбородок. — Вот дура! И чего я всполошилась? В прошлый раз все вышло спонтанно, и я ничего не планировала… черт, да перетрах после задания — это святое дело! Я и лица-то парня не помню! Да и нафиг мне хранить его в памяти?! Он совсем из другого региона и вряд ли мы с ним пересечемся по жизни, — но тут ее опять посетили сомнения. — Сейчас совсем другое дело, но… ведь все осталось шито-крыто, и Томас ничего не заметил… Ладно, когда оторвет голову, тогда и будем разбираться, а сейчас вперед! По коням, господа мушкетеры! Впереди нас ждут приключения! Оу, у мальчика такие красивые глазки! Он так трогательно краснеет, похоже, что по уши влюблен в меня… скоро проверим насколько… Интересно, если бы не ревность, насколько бы привлекал меня адюльтер?», — игриво подумала она, снова приходя в хорошее настроение.

В спальне Эльза долго рылась по ящичкам. «Чертова обслуга! Ну, и куда они засунули мои любимые духи?» Искомое обнаружилось в гардеробной и она облегченно перевела дух, увидев удивительно красивый флакончик ручной работы, представляющий собой настоящее произведение искусства. Его содержимое тоже было уникальным. Эти духи подарил ей Ник на день рождения. С галантным поклоном он вручил их имениннице, заявив при этом, что в мире больше нет таких, поскольку они синтезированы специально для нее и названы в ее честь «Red Fire».

Тем временем пока ее приемная красавица-матушка легкомысленно решала вопрос быть или не быть загулам на стороне, тщательно принаряженная Лиза уже торопилась к своей машине. Ее сердечко периодически замирало, при мысли о долгожданной встрече, но она успокаивала себя тем, что перевод, возможно, является чистой случайностью. Вряд ли так уж часто заглядывает Палевский в отдел офис-менеджеров, хотя они, как и приемная секретаря, располагаются по соседству с его кабинетом.

На ходу она рассеянно подумала о том, что в самом переводе есть и кое-что хорошее. Настроение ей поднимало то обстоятельство, что, несмотря на новое назначение, ее все же оставили в институте генетики, где она немного обжилась и подружилась со своими девчонками из экономического отдела, а не перевели в центральный офис, где она никого не знала. Переживать заново пору знакомства с новыми людьми ей совершенно не хотелось. Тем более, когда она припомнила, как нелегко ей пришлось на первых порах в своем отделе.

Поначалу, узнав, что она дочь Штейнов, сотрудницы вежливо с ней разговаривали, но обходили сторонкой. Лизе было до слез обидно, когда девчонки, собравшись вместе, хихикали о чем-то своем в обеденное время, но не приглашали ее с собой. А ей тоже хотелось выйти потихоньку в коридор и поболтать с ними в импровизированной курилке, где протекали бурные дебаты за жизнь, и горячо обсуждалось, кто с кем встречается. Потому, когда веселая темноглазая Равиля спросила ее, не хочет ли она с ними покурить, та ответила утвердительно. Лиза храбро сунула в рот выданную ей тонкую черную сигарету с ментолом и тут же страшно закашлялась под веселый смех девчонок.

— Так-так, с тобой все ясно, курилка! Нечего начинать, коли не пробовала. Постой с нами, пока мы отравимся, — сказала Равиля, отбирая у нее курево. — Ну, что, практикантка, как там наша Академия? Все по-прежнему гоняет своих студентов и в хвост и гриву? Говорят, что Пруденс удалось подцепить нашего вечного холостяка ректора на крючок, и он капитально попался на ее наживку?

— Ну, я не очень-то в курсе, но вроде бы они подали заявление на оформление десятилетнего брачного контракта, — несмело проговорила Лиза и ее тут же забросали вопросами об остальных знакомых из «альма-матер».

С той поры она уже не была чужой для своего отдела. Правда, парни не очень-то старались завязать с ней близкое знакомство: их сдерживало ее явное сходство с женой Палевского. Все понимали, что это только вопрос времени, когда он ее заметит, а связываться с всесильным Главой СС никому не хотелось.

На новом месте все оказалось не так уж плохо. В красивом помещении, разделенном прозрачными перегородками, сидели человек десять сотрудников, которые при появлении новенькой с любопытством посмотрели на нее. Публика здесь в отличие от экономического отдела оказалась несколько иной: по высокомерным сдержанным повадкам служащих чувствовалось, что они элита. Строгая женщина в красивом деловом костюме провела Лизу внутрь помещения, и указала ей рабочее место. Той пришлось по душе, что оно находилось у огромного окна. Вскочив на ноги, девушка распахнула створки, и выглянула наружу, с удовольствием посмотрев на плывущие по небу облака. Правда, ее тут же вежливо попросили закрыть окно, что она немедленно и сделала.

Работа оказалась несложной, Лизу больше использовали как девочку на побегушках, чем как полноценного работника, но оно и понятно, — ведь у нее не было соответствующих навыков. Все бы хорошо, но отношения с новым коллективом почему-то у нее не заладились. В отличие от экономического отдела, где ее поначалу тоже открыто игнорировали, а затем приняли как равную, здесь все протекало не так.

Новые коллеги в первый же день пригласили ее с собой на обед в ресторан и устроили там форменный допрос. За столом у Лизы почти сразу же пропал аппетит под перекрестным обстрелом, и она не столько ела, сколько с натянутой улыбкой отвечала на вежливые вопросы своих сотрапезников. Особенно ее нервировали их разговоры на незнакомом языке и понимающие переглядывания, но внешне все держались в рамках приличий. Обстановка несколько нормализовалась, когда к их столу подошла красивая зеленоглазая женщина. Она на том же незнакомом языке сказала что-то резкое в адрес ее соседей по столу и, ласково улыбнувшись поникшей девушке, представилась ей как Лина Кеннеди, секретарь Палевского. Присев к ним, она завела общую беседу. Женщина оказалась очень обаятельной и, похоже, пользовалась большим уважением в среде новых коллег Лизы. Когда Лина Кеннеди поспешно встала из-за стола, сказав, что ей пора на самолет и со значением, глядя на присутствующих, выразила уверенность, что все отнесутся с пониманием к трудностям их новой сотрудницы, то получила в ответ искренние пожелания хорошо отдохнуть, и заверения в том, что ей не о чем беспокоиться.

С тех пор никто не донимал девушку вопросами, но и не искал с ней более тесного общения. И не то, чтобы это делалось намеренно, просто у ее коллег не было ни секунды свободного времени. У офис-менеджеров царила такая напряженная рабочая атмосфера, что Лиза смирилась с одиночеством и в обед старалась удрать к своим девчонкам из экономического отдела. Они сочувствовали девушке, и там она расслаблялась. Равиля, узнав, где обретается Лиза, сразу же безапелляционно заявила, что ее новые коллеги — жуткие задаваки и воображалы, это всем известно и многие на дух их не переносят, называя офис-элитой.

Когда девушка немного освоилась на новом месте, ей страшно захотелось стать одной из офис-менеджеров, чтобы с такой же легкостью решать наисложнейшие задачи. Но, увы! Подготовка ее коллег находилась на таком недосягаемом уровне, что стать одной из них ей в обозримом будущем не светило. Тем больше вызывало у нее недоумение, за каким чертом ее перевели сюда. Она чувствовала себя первоклашкой в профессорской среде.

Палевский за неделю, что Лиза проработала на новом месте, так ни разу не появился у офис-менеджеров. Впервые они встретились, когда ее послали с каким-то документом к нему на подпись. Она хотела, как обычно оставить его у секретаря, подменявшего Лину Кеннеди, но неожиданно он по селектору велел войти девушке внутрь. Дойдя на ватных ногах до дверей, она заглянула внутрь.

— Сэр, разрешите?

Палевский смерил девушку долгим взглядом и холодно произнес:

— Заходи, что ты мнешься у входа? Я же сам тебя вызывал.

Не помня себя, Лиза подошла к столу и положила документ.

— Вот. Подпишите, — пересохшими губами прошептала она. Палевский удивленно приподнял бровь.

— Что ты шепчешься? Хочешь мне что-то сообщить по секрету?

— Н-нет.

— Тогда я тебя не задерживаю, — невозмутимо произнес он, протягивая девушке подписанный документ.

— А?.. спасибо, — пробормотала она и стремительно бросилась к двери.

Обрадовавшись скорости, с которой Лизе удалось получить подпись неуловимого начальства, офис-менеджеры стали с тех пор злоупотреблять вниманием Палевского к ней. Девушку с кучей документов уже не единожды посылали на его розыски. Если ей удавалось его отловить, то он мгновенно визировал все, что она ему приносила на подпись. Правда, ощущение того, что Палевский подписывает не глядя, оказалось обманкой. Как-то раз он сразу же выкинул два документа и, хмыкнув, пообещал устроить шутникам веселую жизнь.

— Самих вас пора пороть за такие шуточки, — усмехнувшись, сказал Палевский, прочитав написанное, но этим дело ограничилось.

По дороге Лизе стало любопытно, и она заглянула внутрь неподписанных бумаг. Один документ оказался обещанием подарить ему сердце, а второе — просьбой выпороть Штейна за хамство. Перед тем как отнести бумаги в отдел, Лиза, пристроившись на подоконнике, нарисовала фломастером на одном из забракованных документов сердце, пронзенное стрелой и рядом жирную фигушку, а на другом — написала: «безумству храбрых поем мы славу». Получив ее художества кое-кто из офис-элиты высокомерно фыркнул, но в целом к ней стали относиться теплей. «Примерно, как к убогому, но своему ребенку», — весело подумала девушка, окончательно примирившись с надменностью коллег.

Светские развлечения вампирского бомонда

Поздно вечером на загородной дороге машины попадались редко, к тому же в зимнее время отсутствовали дачники на своих колымагах. Поэтому Мари промчалась с ветерком по гористому шоссе, гоня под двести свой псевдоопель (машина только внешне выглядела как обычная известная марка). Но вскоре они свернули на проселочную дорогу, и скорость машинки пришлось резко убавить. Это не особенно огорчило девушку, она с удовольствием стала смотреть по сторонам, восхищаясь стоящими вдоль дороги высокими заснеженными елями и пушистыми искрящимися сугробами, выхватываемыми лучами фар. Она даже приоткрыла окно, вдыхая чудесный морозный воздух, такой необыкновенно чистый и вкусный здесь за городом, но тут уж запротестовала Соня. Эта неженка боялась простудиться, и Мари с сожалением подняла стекло.

Девушки подъехали к загородному особняку уже в полнейшей темноте. В небольшом поселке они по карте нашли нужный дом и прямиком отправились к нему. При их приближении ворота бесшумно отъехали в сторону, и они въехали внутрь большой усадьбы, направляясь к ярко освещенному дому, из которого уже доносилась музыка, веселые голоса и прочие шумы, сопровождающие начавшиеся веселье. Подъехав к широкому подъездному крыльцу, они остановились. Дверца машины со стороны пассажиров открылась, и к ним заглянул улыбающийся Иван.

— Опаздываете, красавицы! Нехорошо. Труды ваших крестных фей пропадут даром. Всех окрестных принцев уже порасхватали местные золушки, но на ваше счастье остались мы с Анжеем неохваченные их вниманием, — произнес он, подавая жене руку.

— Скажи уж, просто по-быстрому сделали ноги, пока нас не пристегнули к какой-нибудь юбке, — раздался знакомый ехидный голос, и Мари содрогнулась при его звуках.

— А мы не золушки, мы потомственные принцессы и нам всякая голытьба не соперницы! — насмешливо ответила Соня, протягивая мужу руку. Поздоровавшись с Сапковским, она выпорхнула из салона. Парочка тут же исчезла в доме, оставив Мари на растерзание юному церберу.

— Черт, как же так? А я так надеялась, что избавилась от тебя. Как ты тут оказался, горе мое? Я не могу уже и вечером отдохнуть от тебя в кругу друзей? — с расстройством пробормотала Мари, заслышав уже ненавистный ей голос Сапковского. Ее хорошее настроение стало понемножку испаряться.

— Увы! А уж мне какая радость видеть тебя каждый день! Врагу не пожелаешь. Сама выйдешь, или тебе пособить?

Сапковский обошел машину и, открыв дверь со стороны Мари, галантно предложил ей руку. Она, приоткрыв рот, ошарашено уставилась на него.

— Ущипнете меня! Я не сплю? — пробормотала девушка, глядя на своего преобразившегося телохранителя.

Подтянутый, с холодной полуулыбкой на лице Анжей был неузнаваем. Вечерний строгий костюм вместо привычного юношеского разболтанного прикида, делал его значительно старше. Тот приподнял бровь, видя ее изумление.

— Радость моя, чему ты так удивляешься? Ты же вроде математик и должна уметь хотя бы считать. По-твоему, какая у нас разница в возрасте, если нас разделяют по Академии четыре года?.. Не мучайся, на самом деле я младше тебя только на три года. Давай-ка я помогу тебе выбраться, а то, похоже, ты пустила корни в сиденье.

Девушка не сопротивлялась, когда Анжей, склонившись, взял ее за талию и бережно вытащил из машины. На улице он не отпустил ее и поставил на ноги только на открытой террасе.

— Теперь я понимаю, что мне сегодня не понравилось в тебе, когда ты отлавливал меня в фойе. Уже там в тебе не было ни грамма от юного охламона, каким ты представал передо мной. Ну, и к чему был весь этот маскарад?

— Увлекаюсь театром, а на тебе обкатывал роль тинейджера. Такое объяснение устроит?

— Нет.

— Твои проблемы. Идем внутрь, а то смотреть страшно на твой полуголый вид по такому холоду. Чего так вынарядилась? Кошечка вышла на охоту? — насмешливо произнес Анжей, подхватывая Мари под руку и направляя ее к двери. Подойдя ближе к дому, он так близко наклонился к уху девушки, что та зябко передернула плечами от его вкрадчивого голоса:

— Должен огорчить тебя, лапуся, на кого бы там ты не нацелилась на вечеринке, но на сегодняшний вечер я — твоя пара. Никто другой к тебе и близко не подойдет, поэтому не вздумай брыкаться и удирать от меня, только огребешь себе неприятностей.

Мари остановилась и, повернувшись к спутнику, прищурила глаза.

— Гляди-ка, какие мы строгие! А если я пожалуюсь мисс Алис, что ты пристаешь ко мне, рыцарь вампиров?

— Тогда я придушу тебя и сделаю это с превеликим удовольствием. Учти, что никакие соображения о том, что ты дочка Палевского меня не остановят. Поняла? — прошипел Анжей и до боли сжал локоть девушки. Слегка поморщившись, Мари высвободилась из его хватки и, одарив широкой обольстительной улыбкой, взяла его под руку и ответно прошипела:

— А, то! Как был поганцем так им и остался!

— Котеночек, ты плохо меня знаешь. Поверь, лапуся, на самом деле я белый и пушистый. Ну, так как? Может, сведем знакомство поближе раз уж нам никуда друг от друга не деться?

— Снежку не выдать для охлаждения перегретых мест?..

— Честное слово, не пожалеешь, я парень горячий…

Сапковский краем глаза заметил странный отблеск на террасе и озабоченно нахмурился. «Вот дьявол! Что-то странное деется вокруг. Кому-то понадобилось за нами следить, или это что-то другое? Нужно проверить…» Но Мари не дала ему сосредоточиться, она дернула его за рукав и капризно пропела:

— Анжей, если ты собрался меня пасти весь вечер, то не тормози на каждом шагу. Плевать мне на твою работу я хочу оторваться по полной и я это сделаю.

— Да, ну?

— Ага!

— А не хочешь просидеть весь вечер взаперти в какой-нибудь комнате, пока остальные веселятся? Как тебе такая перспектива?

— Только попробуй! А ты хочешь посмотреть на то, как мисс Алис махнет тебе хвостиком на прощание? Как тебе подобная перспектива?

— Стерва! Не смей упоминать Алису.

— Гаденыш! Не смей мне указывать!

— Заткнись, сучка! — прошипел Сапковский, но усилием воли он подавил свое раздражение. — Славненько поговорили! Прости, Мари. Я слишком вошел в роль тинейджера…

— У тебя талантливо получается…

Очень вовремя зазвучала медленная музыка, и он обнял девушку за талию. Обаятельно улыбнувшись, Анжей примирительно проговорил:

— Давай начнем сначала. Пани, окажете мне честь пригласить Вас на танец.

— Оказываю. Все равно ведь без вариантов, как я понимаю, — буркнула рассерженная девушка. — К черту, Сапковский! Не прижимайся ко мне так сильно, на нас уже народ оглядывается.

— А ты одевайся приличнее, а то твоя юбка уже уползла куда-то к талии и наружу торчат не только резинки чулок, но и трусики.

— Врешь!

— Красные кружевные. А почему ты стринги не носишь? — деловито произнес он, глянув в огромное зеркало, незаметно слегка приподнимая подол черной мини-юбки своей партнерши и тут же отпуская. Мари покраснела.

— Черт! Потому что не хватало еще с голой задницей ходить! Пусти, мне нужно в туалет!

— Идем, провожу.

— Нет! Сапковский, имей совесть! Как тебе не стыдно! Что обо мне люди подумают? Клянусь, я никуда не денусь. Тем более что мы еще не видели именинницу и не вручили ей свои подарки.

Во взгляде девушки было столько мольбы, куда там пресловутой Марии Магдалене!

— Ну, хорошо. Но чтобы через пять минут стояла на этом же месте.

— Пятнадцать. У женщин всегда очередь в туалет.

— Десять. И ни минутой больше, иначе сниму прямо с горшка. Мне все равно.

— Дурак! Ладно, я успею.

Озабоченно посмотрев вслед убежавшей девушке, Сапковский быстро двинулся к выходу. У ворот в усадьбу он вошел в пункт охраны и предъявил им свои полномочия через служебный жетон.

— Мне нужна служба регионального радара.

— Да, сэр, я свяжу вас с дежурным оператором. Секунду. Готово.

— Лейтенант, проверьте пространство в означенном квадрате в течение ближайшего часа. Доложите, как только обнаружите чье-либо постороннее присутствие. Ну, как?

— Н-нет, сэр, все чисто. Есть легкий смазанный след, но он идентифицируется с естественными выбросами полей.

— В каком месте? Передайте подробные координаты.

— Готово, сэр. Передано.

— Спасибо, лейтенант. Конец связи, — нахмурившись, произнес Сапковский, быстро изучая полученную информацию, и добавил, обращаясь к дежурному в пункте охраны. — Оператор, свяжите меня с начальником штаба центральной диспетчерской СБ СС.

— Да, сэр. Готово.

— Господин Лаутенберг, я беспокою вас по поводу нарушения конфиденциальности в охраняемом пространстве, в квадрате…

— Анжей, что за панику ты развел на загородной вечеринке вместо того, чтобы веселиться и присматривать за дочкой Палевского? — раздался ленивый голос Томаса Штейна. — Докладывай.

— Простите, сэр. Я заметил странный блеск ровно в двадцать один час, и в это же время региональная служба зафиксировала якобы естественный выброс в том же месте, — вытянувшись во фронт, отрапортовал юноша.

— Понятно. Не беспокойся больше ни о чем, я сам займусь этим делом. Иди в дом и ни на шаг не отходи от Мари. Если с ней что-то случится, то не я один буду снимать с тебя шкуру. Понял?

— Да, сэр. Уже бегу.

— Давай-давай. Шевелись. Конец связи.

При подходе к дому, Сапковский услышал какой-то новый шум, и, встревоженный, прибавил шагу. Он увидел, что на террасе громко болтают трое девушек. Прислонившись к стене, они не скрываясь, курили, перемежая затяжки сигаретами прикладыванием к бутылке с виски. По пластике движений и их мужским повадкам он сразу же понял, что девушки его коллеги из спецназа.

— Привет, крошки. Что-то я вас не помню в списке приглашенных. Как вам удалось проникнуть на территорию дома?

— Что за…?

— Вэл, ты имеешь счастье лицезреть небезызвестного Анжея Сапковского. Пацан учится только на третьем курсе Академии, но уже ходит в любимчиках у Ледяного Тигра.

— Андрюшка, хоть ты и щенок, но из наших и потому должен знать, что для спецназа нет ничего невозможного, — игриво, но с легкой угрозой в голосе сказала плотненькая накачанная девушка, как бы невзначай выдвигаясь на левый фланг.

Сапковский весело прищурил глаза. «Ничего не выйдет у тебя, лапуся».

— Знаю-знаю, в огне не горим, и в воде не тонем. Так зачем вы здесь, девочки? — лениво процедил он, расслабленно облокачиваясь на заснеженные перила террасы.

— Не беспокойся, малыш. Просто наша подруга решила поздравить именинницу с днем ангела и самолично преподнести ей, так сказать, небольшой подарочек. Вдруг девочке придется возвращаться пешком? В такой кромешной тьме лишний фонарь ей не помешает! — девицы заржали.

В душе Сапковского загорелся гнев. «Вот дуры! Интересно, они хоть соображают на кого подняли руку? Штейн раскатает их в лепешку, а что останется Палевский брезгливо вышвырнет на помойку вместе с их семьями. Другим в назидание».

— Девушки, мне не хотелось бы обижать коллег, но шли бы вы отсюда по-добру, по-здорову.

— Данка, мне не послышалось? Кажется, щенок нам угрожает…

Договорить фразу было уже некому. Аккуратно опустив крепышку последней на пол террасы, Сапковский вызвал охрану.

— Парни, соберите мусор на террасе и отправьте на гауптвахту. Будьте осторожнее, девицы хоть и связаны, но близко к ним я вам подходить не советую. Лучше издалека спеленайте их ловчей нитью, здоровее будете.

— Да, сэр. Сейчас мы заберем нарушителей, — отозвалась ошарашенная охрана. — Господин Сапковский, не могли бы Вы подождать и подписать протокол задержания?

— Хорошо, только поторопитесь, я занят.

Когда Анжей, наконец-то, освободился и вошел внутрь танцевального зала, то Мари на условленном месте, конечно же, не оказалось.

«Вот сучка, все-таки удрала на бля…. Так я и знал!» — яростно кипятился он по дороге к женскому туалету, складывая все известные матюги на свою подопечную, но в его душу поневоле закрадывалась тревога. Как минимум одна из спецназовок в неадекватном состоянии находилась внутри дома и еще неизвестно, чем мог закончиться ее нежданный визит. Он прибавил шаг и почти бегом ворвался в светлое помещение, отделанное мрамором и увешанное кучей зеркал с позолотой. Анжей окинул быстрым взглядом взволнованное сборище нарядных девиц, не очень-то надеясь найти среди них Мари, но она была здесь. С гневным выражением на лице девушка прижимала к полу, яростно извивающуюся спецназовку, сыплющую отборными ругательствами.

Он облегченно вздохнул, увидев свою подопечную в добром здравии, и бросился к ней на помощь. Но она успела до его вмешательства коротко ударить свою противницу, и та сразу же обмякла, распростершись на полу. Оттолкнув сердито зашипевшую девушку в сторону, Анжей мгновенно связал нарушительницу спокойствия, находящуюся без сознания, и через жетон велел охране незаметно забрать спецназовку через черный ход, чтобы не портить настроение гостям на вечеринке, а затем нашел взглядом Мари. Она уже стояла в женском сборище рядом с совсем юной худенькой девушкой, которая взахлеб рыдала, скрючившись над умывальником, а Мари что-то ласково ей говорила, пытаясь утешить, и гладила по растрепанным черным волосам, периодически поправляя жалкие остатки своего наряда. Он и раньше был скуден, а после драчки от него и вовсе немного осталось. Тяжко вздохнув, Сапковский снял пиджак и двинулся к стайке возбужденно чирикающих девиц.

Виток старой любви, которая, по слухам, не ржавеет

Группка ученых и обслуживающего персонала, деловито снующих от одного прибора к другому, совершенно терялась в огромном светлом помещении, заставленном фантастическим оборудованием, вызывающим оторопь у непосвященных. Оно заполняло большую его часть и чем-то напоминало оборудование лаборатории Ника на Старой базе, но выглядело несколько грубее и массивнее. Все равно это было незабываемое зрелище. Вид некоторых аппаратов, особенно их содержимое, вызывал внутреннюю дрожь, потому что в прозрачных капсулах плавало то, что больше напоминало останки жертвы палача, чем экспериментальные генетические образцы, коими они являлись на самом деле.

Худенькая девушка в белом халатике, вошедшая внутрь лаборатории, сделала несколько нерешительных шагов и остановилась, озираясь по сторонам. Ее взгляд нечаянно натолкнулся на отрезанную мужскую голову, находящуюся в прозрачном сосуде. Глаза у жертвы гильотины вдруг открылись и со значением подмигнули ей. Девушка вскрикнула и, не разбирая дороги, со всех ног бросилась бежать, пока с размаху не уткнулась в грудь человека, одетого в белый комбинезон.

— Милая, не меня ли ты снова ищешь?

Услышав знакомый насмешливый голос с мягкими грассирующими интонациями, Лиза столь стремительно шарахнулась от мужчины, что упала бы, не подхвати он ее за локоть.

— Ай-я-яй! Должно быть, старею, если юные красотки шарахаются от меня, вместо того, чтобы припасть к моей груди.

— П-п-ростите, господин Палевский, я искала Вас по поручению вашего секретаря. Вам звонил ректор Академии, лорд Даниель Смит. Он срочно хочет поговорить с Вами, а поскольку Вы не разрешаете звонить в лабораторию, то…

— Н-да, совсем народец обнаглел, пора этому положить конец. Знаешь, милая, должен огорчить тебя и твоих наглых коллег, отныне я запрещаю приносить мне документы на подпись, в обход моего секретаря. Все поняла?

— Да, сэр, — пробормотала разом поникшая девушка, живо представив себе, какими убойными взглядами встретят ее коллеги, когда она преподнесет им столь огорчительное для них известие. Палевский чуть усмехнулся ее явному расстройству и счел нужным добавить: — Лиза, я ведь предупреждал тебя, что в лаборатории меня беспокоить нельзя. Почему я должен напоминать свои распоряжения? Мои слова для тебя — пустой звук? Почему? Ты настолько самонадеянна?

— Извините, сэр. Так вышло, — пробормотала девушка, виновато опуская голову.

— Да уж, не знаю, что и думать! Тебе настолько доставляет удовольствие бегать за мной или ты настолько безотказна, что на тебе ездят все кому не лень? Насколько я знаю, ты не только гоняешься за мной по указке своих коллег, но и носишь им еду и кофе на рабочее место. А тапочки по вечерам ты их величествам в постель еще не подаешь? Может, и до такого дело уже дошло? У офис-менеджеров есть парочка записных ловеласов, которые не прочь свести близкое знакомство с хорошенькой девицей, тем более, не блещущей особым умом…

— Это неправда! — густо покраснев от смущения, выпалила униженная девушка. — Что Вы придумываете, господин Палевский? И я не дура, чтобы Вы не думали!

— Так какого черта ты превратилась в девочку на побегушках?.. Удивляюсь, как можно настолько не уважать себя. Почему теперь дело дошло до того, что ты на посылках даже у моей временной секретарши?

Нервно сцепив руки, Лиза подняла голову и, глядя мимо Палевского, выпалила с детской обидой на лице:

— Сэр, Ада очень сильно отравилась, перепутав какой-то пузырек с витаминами, и очень просила заменить ее, пока она в медпункте, а я такая размазня, что не смогла отказать больному человеку.

Несколько смягчившись, Палевский взял девушку за руку.

— Не сердись, милая. Я не хотел тебя обидеть, а… — ласково начал он говорить, но заметил любопытные взгляды, бросаемые на них со всех сторон, и сдержанно добавил: — Идемте, мадмуазель, по дороге поговорим, а то здесь чересчур много длинных ушей.

Не выпуская локтя девушки, Палевский стал на ходу отдавать распоряжения подбегающим сотрудникам. Уже подойдя к двери, они надолго застряли у выхода, потому что какой-то дотошный сотрудник стал выяснять у Михаила, что делать с образцом под номером «5 би». В конце концов, ему это надоело, и он решительно подтолкнул Лизу к выходу.

— Хватит. Извини, Макс, но поговорим несколько позже, как видишь, сейчас я занят, — нетерпеливо проговорил Палевский, прикладывая опознавательный жетон к двери.

— О, простите, Михаил Янович! — сказал парень, опомнившись. Он глянул на страдальческую мину на лице девушки и спрятал лукавую улыбку. — Я совсем заболтал Вас, а ваша спутница с нетерпением ждет Вас.

Увидев ледяное выражение на красивом горбоносом лице, сотрудник, бормоча извинения, поспешно ретировался за спины коллег. Те, быстренько уяснив ситуацию, тоже не стали приставать к сердитому начальству и разбежались от греха подальше по своим рабочим местам. Благо им теперь было что обсудить и помимо деловых вопросов!

Несколько женщин рядом с выходом, укрывшись за здоровенной «бандурой», принялись оживленно перешептываться, поглядывая в сторону двери. В установившейся тишине вдруг прозвучал громкий насмешливый голос:

— Подумаешь, какая-то девчонка-второкурсница. Нужна она ему очень! Ставлю пятьсот против этой желторотой дурочки на Анжелу Моник, считаю, что она победит. Огонь-женщина и редкая красавица! Спецназовки так просто не отступаются, тем более у нее есть преимущество. Говорят, что она уже побывала в его…

Красная как рак Лиза не услышала дальнейших подробностей, поскольку Палевский поспешно захлопнул дверь, но и того, что прозвучало, оказалось для нее более чем достаточно. Совершенно выбитая из колеи и жутко расстроенная, она столь стремительно рванула по коридору, что не сразу поняла, что произошло, когда оказалась в небольшой комнатке. Втолкнув в нее девушку, Палевский закрыл двери и галантным жестом указал ей на роскошный диван.

— Присаживайся, милая. Из-за бесконечной людской толчеи все никак не удается поговорить с тобой наедине. Выпей, не бойся. Тебе нужно немного расслабиться, а то ты по-прежнему при виде меня дрожишь как испуганный кролик, — мягко произнес Палевский, протягивая Лизе тяжелый хрустальный стакан. Та не решилась отказаться и, схватив его двумя руками, залпом опрокинула в себя обжигающую янтарную жидкость. Это живо напомнило Михаилу, их первую поездку в машине, когда он подвозил девушку домой. Уголки его губ дрогнули в чуть приметной улыбке.

— Так и не научилась правильно пить благородный напиток? Милая, коньяк не хлещут стаканами, как русские водку, а пьют понемногу, смакуя каждый глоток. Ну-ка, давай еще раз попробуем.

— Н-н-ет, я н-не хочу. Все равно я н-н-ичего в коньяке не понимаю, он для меня отдает клопами, — слегка заикаясь от волнения, пробормотала Лиза, отталкивая протянутый ей стакан с новой порцией янтарного напитка.

— Как хочешь. Не смею настаивать, поскольку желание дамы для меня закон, — улыбаясь, произнес Палевский и присел рядом с девушкой. Та мгновенно одеревенела от его близости, но на этом мучения Лизы не кончились. Он обнял ее за плечи, а затем повернул к себе ее испуганное личико и, придерживая пальцами, стал пристально рассматривать его, временами слегка поворачивая из стороны в сторону.

— Надо же, какая злая шутка матушки-природы! Похоже, что она любит изводить меня двойниками. А может, все это происходит от того, что я и сам не оригинал?

На красивом лице появилась печаль. В задумчивости Михаил откинулся на спинку дивана и, засунув руки в карманы комбинезона, вдруг спохватился.

— Вот дьявол! Забыл переодеться. Не возражаешь против небольшого стриптиза? — произнес он, вопросительно глянув на девушку. — Терпеть не могу расхаживать вне лаборатории в спецодежде.

Глаза у Лизы расширились, заняв поллица, но она неуверенно кивнула. Палевский встал и потянул за язычок молнию комбинезона. С перепугу девушка зажмурилась.

— Красавица, я для кого стараюсь? Может, все же посмотришь на меня? — раздался насмешливый голос и Лиза, преодолев себя, открыла глаза. Но вопреки ее ожиданиям, на нем оказались вполне обычные темные брюки и очень красивая белая рубашка из натурального шелка. Она облегченно перевела дух. Засмеявшись, Михаил спросил:

— Что, не оправдал твои ожидания? Разочарованна?

— Я н-н-ничего т-такого и не думала…

— Ладно-ладно, верю. Лиза, прекрати краснеть, ты и так уже свекольно-красная, — успокаивающе произнес Михаил, и потянулся за сигаретами, лежащими на столике. — Извини, я немного подымлю с твоего разрешения.

Девушка поспешно закивала головой.

— Курите-курите. Я уже привыкла. Девчонки каждый день дымят на меня, так что я уже пассивный курильщик…

Палевский круто развернулся к ней.

— Это кто так внаглую игнорирует мои распоряжения? Вроде бы из офис-менеджеров никто не курит, остаются только твои бывшие коллеги, к которым ты ходишь в обеденный перерыв. Скажи им, если не прекратят, то поувольняю всех их к чертовой бабушке. Будут у меня метлами махать на свежем воздухе.

— Ой! — только и смогла сказать жутко расстроенная девушка, поняв, что нечаянно заложила своих подружек. Пока она лихорадочно соображала как бы помягче преподнести девчонкам происшедшее, чтобы они морально не прибили ее за предательство, Палевский подошел вплотную к ней и задумчиво произнес:

— Что же мне с тобой делать, девочка?.. Ума не приложу. С одной стороны у меня сердце разрывается при виде тебя, настолько ты напоминаешь Рени, а с другой — ты совсем не она. Тебе не хватает ее огня… и какой-то искрометности, что ли?.. Н-да, если бы не наш пересып и то обстоятельство, что ты помнишь о нем, то я предпочел бы тебя удочерить, как Мари. Тем более, что ты выглядишь значительно моложе Рени, и мне легко было бы представить себе, что ты наша дочь… увы, прошлого не изменишь.

— Так что будем делать, Лиза? — спросил он, присев на корточки перед съежившейся девушкой. Зеленые глаза, опушенные длиннющими темными ресницами, требовательно уставились на девушку и та, почти не дыша, как встарь, утонула в их прозрачной ледяной глубине. С трудом взяв себя в руки, Лиза отвела взгляд и выдавила из себя:

— Н-не знаю.

— Вот и я не знаю, милая, — задумчиво протянул Михаил, глядя на страдальческое выражение ее лица. — Хорошо. Давай попробуем зайти с другой стороны. Лиза, скажи мне, почему ты так боишься меня? Ты все время бегаешь за мной и в то же время, когда я хочу начать личный разговор, ты с таким ужасом смотришь на меня, что у меня язык не поворачивается. Почему так? Вроде бы мы с тобой не совсем чужие? Не знаю уж к счастью или нет то, что ты помнишь все, что было до инициации, но как проходило наше близкое знакомство, ты точно не должна забыть. Побывав со мной в одной постели, чего ты так стесняешься и шарахаешься от меня при малейшем моем движении к тебе?

— П-простите, — заикаясь, еле выговорила опять жутко покрасневшая девушка, но потом, собравшись с силами, порывисто вздохнула, и прямо посмотрела в красивое высокомерное лицо. — Потому, что я дура. Правда, ведь? Возомнила о себе черт знает что…но откуда я могла знать, что Вы — король вампиров?

— Во-первых, я не король, а Глава Совета Старейшин, а во-вторых, объяснись-ка поподробнее, милая. Какое имеет значение должность в постели? Что-то я не понимаю, что она меняет.

— Все меняет!.. В начале нашего знакомства Вы были для меня только очень красивым парнем, в которого я с ходу влюбилась. «Сказочный принц», подумала я тогда, а на деле все оказалось, гораздо хуже… для меня. Конечно, и тогда я видела, что Вы из обеспеченных, но даже предположить не могла, какая нас разделяет пропасть.

— О чем ты говоришь? Все равно я не понимаю, что тебя смущает во мне? Как дочь Штейнов, ты недалеко от меня по общественному положению, и такая разница в возрасте в среде вампиров не такая уж диковинка.

— Наверно, дело в том, что я не могу отрешиться от прошлого. По всем своим ощущениям я — человек, а не вампир и…

— Понятно. Можешь не продолжать. Хочешь ползать в грязи, твое личное дело, мне нет до тебя дела, — в ледяном тоне Палевского прозвучало столько презрения, что оно кинжалом ударило девушку в самое сердце. Но она нашла в себе силы ответить на недоброжелательный выпад:

— Вот-вот! Этого я и боялась, господин Палевский, презрения с вашей стороны! — воскликнула она, вскакивая на ноги, в ее темных глазах загорелись искры. — Скажите, Вам, наверно, было неимоверно смешно, когда такое убожество, которое Вы даже не считали за человека, принялось объясняться Вам в любви?! Честно, что Вы тогда обо мне подумали, что почувствовали? Молчите?.. Так я знаю! Капелька жалости к убогой дурочке и масса интереса к любопытному клиническому случаю! Так ведь? Тебе совсем не понравилось быть со мной, поскольку я вызвала у тебя только отвращение. Правда?

— Глупости! Почему ты так решила? — спокойно спросил Палевский, потягивая коньяк. Присев на диван, он с интересом смотрел на мечущуюся по комнате разгорячившуюся девушку, при этом автоматически отметив, что незаметно для себя Лиза перешла с ним на «ты». «Обнадеживающее обстоятельство! Может, мой трусливый зайчик и на нечто большее расхрабрится?» — забавляясь, подумал он.

— Я это знаю! Больше того, я уверена в этом! Ведь Вы даже не замечаете, что настолько презираете тех, кто не вампиры, что называете человеческих женщин только самками и никак иначе!

— Ах, вот оно что! С чего ты взяла, что и к тебе это относилось?

— Не смешите меня! Какой бы влюбленной идиоткой я ни была в то время, но уж почувствовать, что тебя еле терпят, не составляет особого труда. А сейчас что вам нужно от меня? Зачем Вы вытащили меня из Академии и заставили здесь работать? Несмотря на всеобщий аврал, у меня все же совсем иная специализация и я не имею никакого отношения к делопроизводству и бизнесу!

— Решил проверить, действительно ли не ржавеет старая любовь, — не стал отпираться Палевский. — Хватит болтать, милая, иди ко мне.

— Н-нет… — испуганно попятилась Лиза от него. — Я не хочу так.

— Меня не интересует, что ты хочешь или не хочешь. Не стой там, как неродная, — вкрадчиво произнес он. Девушка отрицательно покачала головой, и тогда Палевский недобро прищурил глаза. — Иди сюда, — приказал он, совсем другим тоном, и Лиза не посмела ослушаться.

Улыбнувшись ее покорности, Палевский откинулся на спинку дивана, и покровительственно похлопал рядом с собой. Присев на краешек дивана, девушка замерла, напряженно размышляя, не пуститься ли ей наутек. «Интересно, если я сейчас рвану отсюда, он меня догонит или ему будет совершенно по барабану?» Но она не успела додумать, что ей предпринять и оказалась в объятиях столь притягательного для нее и в тоже время вызывающего страшное смущение мужчины. Лиза тут же попыталась оттолкнуть его, и изо всех сил уперлась ему в грудь. Михаилу не понравилось столь активное сопротивление.

— Мало того, что хамишь мне, указывая с кем спать, так еще и отказываешь? Что-то ты чересчур расхрабрилась. Давай я все же проверю твою решимость. Вдруг твое сопротивление — это своеобразное кокетство простушки, — резко произнес он, толкнув Лизу на диванные подушки.

Поймав ее руки, Михаил придавил девушку к дивану, и впился в ее губы.

— Пустите меня! — забилась Лиза под ним. — Михаил, не надо! Пусти меня немедленно! Все давно изменилось…

— Совсем другое дело! Настоящая вампирская женщина и на вкус и на запах… — не слушая ее, ласково произнес Палевский, медленно исследуя ее тело, а затем, оторвавшись, приподнялся и внимательно посмотрел на нее затуманенными глазами. — Что ты плачешь, детка, что ты говоришь? Что изменилось?

— Все изменилось, — с горечью прошептала Лиза.

— Да?.. Что именно? По-моему все очень хорошо, я бы сказал, замечательно, ты такая сладкая чудесная девочка, — сказал Палевский и осторожно попробовал прочитать ее мысли, но к своему огромному удивлению натолкнулся на мощнейший щит. Он нахмурился. — Или у тебя есть кто-то на примете, и ты не решаешься сказать мне об этом?

— Нет. У меня никого нет, и я как дура все так же люблю Вас. Только я знаю, что у нас ничего не изменилось, и Вы просто забавляетесь. По-моему мнению, Вы по-прежнему не воспринимаете меня как равную. Я для Вас — только легкое развлечение. Простите, господин Палевский, позвольте узнать, сколько можно издеваться над наивной влюбленной дурочкой? — с патетичной горечью воскликнула девушка. — Мне, кажется, что я скоро возненавижу Вас за все свои невыносимые мучения…

— Какой прочувствованный драматичный монолог! Тебе бы на сцену, — насмешливо произнес насторожившийся Палевский. — Что ж, если мне отводится роль негодяя, то не будем нарушать установившиеся театральные традиции. Говоришь, что любишь?

Смерив Лизу оценивающим взглядом, он коротко приказал:

— Раздевайся.

Из огромных темных глаз потекли беззвучные слезы. Видя, что девушка мешкает, он холодно добавил:

— Не хочешь сама, так я могу помочь. Мне не привыкать оказывать подобные мелкие услуги дамам. Нынешние наряды не столь трудоемки в снятии как в прошлые века, когда бедняжкам приходилось мучиться с корсетами и шнуровкой…

— Нет-нет! — испуганно вскрикнула Лиза, отпихивая его нетерпеливые руки. Из ее глаз хлынули настоящие потоки горьких слез, заливая ее полудетское лицо.

— Я знаю, в чем тут дело… мы с Вашей женой встречались, вот потому Вы…сейчас в вампирском облике мы с ней очень похожи, все мне это говорят, вот потому Вы меня хотите… нет, не меня, а ее… — с рыданиями, выговорила девушка и, не попадая в петли трясущимися руками она принялась расстегивать пуговицы на халатике.

В этот момент Лиза выглядела настолько жалкой и юной, что наконец-то проняла Палевского. В нем вдруг волной поднялось отвращение к себе. «Матка боска! Наверное, я со стороны выгляжу отвратительным совратителем малолетних! Да и чувствую себя таковым. Только этого еще не хватало! Черт побери, такого со мной еще не случалось. Чтобы мне силой приходилось брать женщину? Да, я чаще от них отбивался! Вот дьявол, девчонка, такое зеленое убожество, а запросто довела меня до состояния насильника».

— Замолчи! — рявкнул он вслух, с гневом глядя на испуганно примолкшую девушку и машинально отметил, что слезы на ее глазах моментально иссякли. — Чтобы тебе ни казалось, и чтобы ты себе ни вообразила, но ты — жалкое подобие Рени, и не смей себя сравнивать с ней, ничтожество…Думаешь, ты интересна мне сама по себе? Нисколько! Ты просто послушная кукла и больше ничего! Знаешь, почему ты здесь? Меня слегка тревожит мое мужское фиаско в постели с тобой — ментальником и мне захотелось проверить, каково будет с тобой — вампиркой. На этом мой интерес к тебе исчерпывается. Ясно? Запомни сказанное и сделай соответствующие выводы. Пошла вон! — прошипел Михаил, резко сев на диване. Лиза как-то бочком медленно сползла от него на пол и, поднявшись на ноги, уставилась на него огромными глазами. У Палевского заныло сердце, настолько девушка сейчас походила на Рени. Он достал сигареты и, не спрашивая разрешения, закурил.

— Сэр, у Вас будут какие-то указания по работе? Мне заменять дальше Аду или нет? — помявшись немного, мертвым голосом спросила она.

— Ах, тебе еще нужны дополнительные указания? Убирайся к черту, ты мне не нужна!

— Да, сэр!

Развернувшись, Лиза пулей вылетела за дверь и стремглав помчалась по коридору, а разъяренный Палевский налил себе двойную порцию коньяка и залпом выпил его. «Бог знает, что творится со мной! Веду себя как последний идиот. На кой черт мне сдалась эта хитрая мелочь? — горько подумалось ему. — Обычная серая курица, не стоящая внимания, и наверняка ничего не представляет собой в постели… нет, мой дорогой, нужно развеять уже сложившийся миф о том, что моя чудесная Багира живет в этом хрупком тельце… Пора уж признать, что моей любимой Кошки больше нет на этом свете…»

Болезненно поморщившись от прилива крови в паху, Михаил встал на ноги. Подойдя к открытому окну, он запустил пустым стаканом в высокий забор, окружающий институт генетики. Сразу же жутко взвыла сирена, сигнализируя о нарушении периметра, и внизу бесшумно замелькали едва видные в защитных комбинезонах-хамелеонах силуэты охранников. Палевскому, бесстрастно наблюдающему за поднятым им переполохом, через некоторое время стало немного стыдно, но он успокоил себя тем, что внезапная проверка бдительности охране не помешает.

Перед его внутренним взором промелькнуло полудетское лицо Лизы, залитое обильными слезами, и ему вдруг стало смешно. «Вот, дурак! Столько лет живу, а все еще покупаюсь на дешевые уловки девиц, — с иронией подумал он и, налив себе еще коньяка уже в другой стакан, медленно пригубил его. — Нужно было ковать железо пока горячо. Вместо того чтобы сейчас напиваться и буянить, вполне мог бы не мучиться и снять напряжение более приятным способом».

Встав, Палевский направился к неприметной дверце, за которой скрывалась душевая. Спустя полчаса он вернулся уже в хорошем расположении духа. На его обнаженном смуглом теле, с кожей того же оттенка, что и у Ника, блестели капельки воды. Он взял в руки фен, но решил, что ему лень сушиться, и попросту развязал ленту, распустив длинные медовые пряди, чтобы они быстрее высохли. Делать Михаилу ничего не хотелось, и он лениво растянулся на диване.

Тщательно изучив высокий расписной потолок, он прикрыл глаза. «Надо бы отдохнуть. К черту женщин! Достали уже по самое некуда, как выражается молодняк. Хватит с меня Анжелы. Она девушка без особых запросов, и любви от меня не требует… вот и умница. Будет продолжать в том же духе, и мы с ней поладим…а, может, имеет смысл, как Ник, завести целый гарем? Чтобы не привязываться ни к кому…»

Перед его сонным взором снова промелькнуло юное, но такое родное лицо. «Зря я не довел дело до логического конца… глупо с моей стороны… нет, все правильно. Все-таки я не могу вот так запросто задрать девчонке юбку… Нужно признать, что Лиза очень привлекательна для меня в вампирском облике, но чертовски похожа на Рени, и это обязывает меня вести с ней себя хотя бы по-джентельменски».

Думы о былом счастье привели к тому, что сон убежал из глаз Палевского и, дотянувшись до графина, он снова залпом опрокинул в себя солидную порцию коньяка, недовольно поморщившись от такого кощунства, но слишком уж его одолели воспоминания. «Дорогая Кошка, ведь ты простишь мне эту девочку? Судя по тому, что ты оставила ее в живых… Кстати, неплохо, что Лиза убежала, так даже интересней. Какая главная заповедь хищника? Чтобы дичь показалась вкусней, нужно ее немного погонять, — уже почти опьяневший, игриво подумал он, и живо представил себе забавного белого пушистика с рожицей Лизы. — Ату, мой милый кролик! В какой норке ты притаился и прячешься от своего серого волка?.. Интересно, что эта дурочка задумала? Решила каким-то способом привлечь меня? Вот глупышка! — иронично усмехнулся Михаил. — Зря стараешься, милая, не ты первая, не ты последняя. Сколько уж женщин пыталось провернуть такой фокус, и каких женщин! Уж как они играли! Сара Бернар побледнела бы от зависти, увидев их. Милая, ты со своими детскими ужимками и в подметки им не годишься. Чтобы ты себе ни думала, но когда я захочу тебя всерьез, ты все равно от меня никуда не денешься… похоже у нас с Ником это семейное. Несмотря на сказанные им красивые слова, что он готов отпустить Мари, очень сомневаюсь, что ей удастся вырваться из его рук. Что поделаешь, мы хищники… О, я знаю, что девчонке подарить на день рождения! Закажу ей замечательную красную шапочку у Зайцева, со скромной отделкой из бриллиантов. Хотя нет, может, рубины будут лучше? Пожалуй, да. Они придадут вещице сдержанную элегантность, не бросаясь в глаза…черт, о чем я только думаю, как будто у меня других дел нет!»

Вскочив на ноги, Михаил быстро натянул на себя одежду и, аккуратно расчесав высушенные волосы, направился к своему кабинету. «Интересно девчонка на месте? Если ее нигде нет, придется вызвать Аду, незачем все запускать, одному мне не справиться с прорвой дел». Усмехнувшись, он вспомнил, как сегодня, услышав его распоряжение, временная секретарша тут же без слов полезла в стол и, приняв несколько желтых таблеток, нажала на кнопку селектора, вызывая девушку. «Хорошо иметь вышколенный персонал, он никогда не задает дурацких вопросов, какие бы странные распоряжения не поступили от начальства. Хотя бардак на сегодня мне обеспечен по-любому, все равно от Лизы нет ни малейшего толка. Ладно, как и ожидалось, поработает одалиской, для услаждения моего султанского взора, а завтра Ада разберет образовавшийся завал».

****

Добежав до пустующей приемной секретаря Палевского, Лиза быстро огляделась по сторонам. Все выглядело так же, как и перед ее уходом. «Похоже, Ада еще не возвращалась из медпункта». Она влетела в туалет и закрыла двери. Немного переведя дух, девушка подошла к зеркалу и пристально уставилась на свое отражение. Из загадочного Зазеркалья на нее смотрела незнакомка с огромными в поллица темными глазами на треугольном личике. «Господи, мало того, что я все помню, так еще и внешность настолько изменилась, что я сама себя не узнаю в зеркале, а на первых порах и вовсе боялась подходить к нему. Мне все время казалось, что там его жена отражается, и она пришла убивать меня за Михаила…»

Отражение девушки горько скривилось. «Ведь я выбрала в Академии самую далекую от управления специализацию. Если бы не чертова катастрофа, то я сидела бы на кафедре истории и спокойно изучала пыльные фолианты столетней давности. Так нет, вот увидела его, и все началось по новой. Как мне разобраться со своими сердечными делами? Ни одно, так другое встает на моем пути. Ну, почему я как все нормальные фениксы не могла забыть свое прошлое и жить спокойно? Кстати, такое чувство, что я сегодня прокололась. Н-да, похоже, я все-таки плохо отрепетировала и была не до конца убедительна, — Лиза бросила оценивающий взгляд в зеркало. — Нужно работать над собой, хотя слезы дались мне без усилий… впрочем, мне не пришлось особенно напрягаться, с перепугу все получилось само собой». Она снова застыла в печальном раздумье. «Вот, дура! Зря я затеяла все эти игры, как бы они мне боком не вышли. Какой же нужно быть идиоткой, чтобы на полном серьезе считать, что я во всеоружии и предстоящая встреча пройдет по моему сценарию! Еле вытянула жалостливую сцену со слезами. Еще чуть-чуть и неизвестно, чем бы сегодня дело закончилось»

Вспомнив сценку на диване, Лиза хмыкнула. «Нет, конечно, известно чем, пусти я все на самотек, и будь Михаил менее порядочным человеком. Но это было бы глупо. Он только разочаровался бы во мне как в первый раз и все. Нет, нужно делать все, как задумано. Конечно избитые приемчики, но уже отработанные не одним поколением женщин и у меня нет оснований не доверять их опыту. Если не получится, то на нет и суда нет, и насильно мил не будешь… что-то из меня сыпятся народные пословицы»

Раскрыв косметичку, девушка тщательно поправила несколько смазанный макияж и прическу. Глянув в зеркало, она осталась довольна своим видом. «Боевая раскраска в полном порядке, пора выходить на тропу войны, — но она медлила, стоя у зеркала. Ей неприятно царапнуло сердце воспоминание о словах Палевского, брошенных им напоследок. — Н-да, опять я брякнула ему о своей любви, хоть и не собиралась. И кто меня все время тянет за язык? Как знать, может, потому ему наплевать на меня, что я все время кричу ему о своих чувствах? А вдруг он настолько разозлился на меня, и я зря рассчитываю на свое внешнее сходство с его женой? Вдруг он никогда не подойдет ко мне?.. Эх, тогда не имело смысла кочевряжиться! Так остались бы воспоминания, а теперь и их не будет…воспоминания… вот идиотка, как будто их и так недостаточно! Точно, дорогуша, мало он тебя унизил, тебе нужно больше!.. Не хочу думать о прошлом! Не хочу! Вообще ничего не хочу! К черту мужиков, пропади они пропадом вместе с моей любовью!»

Но как назло перед мысленным взором девушки замелькали яркие воспоминания о том, как она на свою беду, будучи человеком, повстречалась с красавцем-вампиром и без памяти влюбилась в него. В отчаянии девушка приложилась лбом о косяк. «К черту воспоминания! К черту воспоминания! К черту воспоминания!»

— Лиза, это ты? У тебя все в порядке?

— А?.. Да! Ада еще не вернулась, вы не возражаете, если я ее все же заменю?

— Не возражаю. Ты скоро там? Что за стук, чем ты там занимаешься? Мне нужна твоя помощь.

— Простите, господин Палевский, я сейчас! Только прибью таракана, хорошо? Не знаю, откуда он здесь взялся. Сейчас найду эту мелочь и буду в Вашем полном распоряжении!

— Это хорошо, если в полном. Предлагаешь продолжить начатый стриптиз? С кого начнем с тебя или меня? — донесся игривый голос из-за двери.

— Я не это имела в виду! — воскликнула девушка, поняв некоторую двусмысленность прозвучавшей фразы.

Ответом ей был мягкий смех. Потерев ушибленный лоб, Лиза болезненно поморщилась. «Черт! Кажется, я слегка увлеклась самоистязанием». Она сняла туфлю, и принялась лихорадочно стучать ею по кафельному полу.

— Милая, похоже, у тебя там не один таракан, а целое стадо. Тебе помочь?

Внутренне содрогнувшись, девушка поспешно вскочила на ноги.

— Нет-нет! Я уже прибила его, и сейчас выхожу!

— Сделай одолжение, а то я не могу найти документы по делу Эрлсона.

Распахнув двери, Лиза вихрем промчалась по приемной. Она вытащила искомую папку с полки и поспешно сунула ее в руки слегка ошеломленному Палевскому. Не ожидая от нее такой прыти, тот не успел перехватить документы. Оказавшись в свободном полете, папка глухо шлепнулась на пол, попутно растеряв свое содержимое.

— О, черт! Что за день такой! Не беспокойтесь, сэр, я все соберу, — расстроено сказала Лиза, и изящно опустилась на колени. Не вставая с пола, она быстрыми красивыми движениями начала собирать рассыпавшиеся листки. Когда все было готово, девушка протянула сложенную папку Палевскому с интересом наблюдавшему за ее суетой на полу.

— Ты забыла листок в углу, — нейтрально произнес он, заметив, что девушка собирается подняться.

— А?.. — невнятно сказала та, несколько растерявшись, и оглянулась в поисках утерянного документа. Найдя его взглядом, Лиза потянулась к нему, но не достала. Не спеша она поползла на коленях в нужный ей угол, под заблестевшим взором откровенно забавляющегося Палевского.

— Нашла. Готово, — деловито сказала девушка, запихав потеряшку на место, и, вскочив на ноги, она вновь протянула папку.

— Должен заметить, ты очень сексапильно смотришься, ползая по полу. Просто кадр из фильма «Восемь с половиной недель». Но, пожалуй, хватит на сегодня эротических зрелищ. Соедини меня с Дэном, — произнес Палевский, ловко выхватывая документы из рук Лизы, пока они снова не отправились в полет. Девушка стремительно двинулась к выходу из приемной, хладнокровно бросив на ходу:

— Я пошла, лучше дождитесь Аду, все равно я ничего не знаю и не умею. Думаю, она скоро появится.

Откровенно рассмеявшись, Палевский перехватил ее по дороге.

— Но-но, успокойся, милая, ничего страшного. Посиди хотя бы за коммутатором, уже мне помощь. Хорошо?.. Лиза, Ты себя или меня боишься?

— Ничего я не боюсь!.. — сердито буркнула девушка и с раздражением добавила: — Уберите руки! Я буду жаловаться на Вас за сексуальные домогательства!

— Интересно знать кому и куда. Может, ты собралась жаловаться на меня в Гаагский суд по правам человека?

— Да! — запальчиво сказала девушка. — Почему бы и нет?

— А ты не забыла, что уже не относишься к человечеству и я в твоем мире высшая инстанция?.. Господи, Лиза, только не начинай лить слезы, тем более ненатуральные, больше ты меня не проведешь. Ада уже не появится сегодня, потому доработай за нее до конца рабочего дня, и можешь быть свободна.

— Ладно, я постараюсь, — весело хмыкнула девушка. — Вот уж и пореветь всласть не дают.

— Давай не сейчас, хорошо? Потом свои фонтаны запустишь, когда у нас будет больше времени. Слава богу! Наконец-то мы пришли к взаимопониманию, — с удовольствием глянув на нее, сказал Палевский. Не подавая виду, он с насмешливым любопытством наблюдал за тем, с какой потрясающей скоростью высохли слезы на ее глазах, уступив место деловой сосредоточенности. «Н-да, природный актерский дар! С ней нужно ухо держать востро. Девочка далеко не так проста, какой кажется поначалу. Ну, милая лицедейка, похоже, ты решила потягаться со мной характерами. Ну-ну, дерзай».

К концу вечера Палевский только что не дымился от раздражения: без опытного секретаря он был как без рук. Рявкнув, несколько раз уже на совершенно бестолково суетящуюся девушку, он постарался взять себя в руки. Она и так старалась, как могла, помочь ему в делах. Прикусив губу и сосредоточенно нахмурившись, Лиза бегала от коммутатора к нему в кабинет, и к концу вечера у нее стало даже кое-что получаться. Пожалев задерганную девушку, которая за заполошной деловой суетой напрочь позабыла о своем амплуа слезливой простушки, он решил отпустить ее пораньше.

— Все. Хватит уже. Можешь идти домой, — буркнул он. Облегченно вздохнув, Лиза без сил тут же рухнула на ближайший стул. Внимательно глянув на ее усталое личико, он с улыбкой добавил: — Молодец. Ты неплохо держалась. Не каждый бы справился с такой сложной ситуацией на твоем месте.

В ответ на его похвалу девушка, просияла такой благодарной улыбкой, что когда она убежала Палевский, в отчаянии вцепился в волосы, и обреченно подумал: «Пожалуй, Ник прав: нельзя отвлекаться на женщин, когда у тебя дел по горло. Сегодня и так из-за Лизы масса времени пропала впустую. Нужно куда-нибудь убрать ее от себя, слишком уж она отвлекает меня своей похожестью на Рени».

По излюбленной привычке все анализировать, он откинулся в кресле и припомнил до мелочей сегодняшний день, проведенный с девушкой, и призадумался: «Итак, резюмируем. Выяснилось, что девчонка любит цеплять на себя маски, и пытается играть. Вроде у нее получается, — ведь на первых порах ей удалось обмануть меня своим любительским спектаклем… Ерунда. Незачем злиться на нее, меня подвела сумасшедшая занятость. Я был невнимателен, а она быстренько сообразила, как использовать свою подростковую внешность и купила меня на жалость, но это ни о чем не говорит: у женщин такая мимикрия на уровне инстинкта. На самом деле она безынициативна, и честолюбия ни на грош. Неясно также то ли робка по натуре, то ли ленива, причем частенько плавает в беспочвенных мечтах. Это ж надо грезить волшебными принцами в ее-то возрасте! Слишком уж открыта в эмоциях. Не нужно и под черепушку лазить, чтобы это понять, хотя будет нелишним от случая к случаю почитать ее мысли. Вот только откуда у нее такой мощный ментальный щит? Н-да… В принципе она правильно решила потренироваться в актерском искусстве, нельзя, чтобы все читали тебя как открытую книгу. Плюс ей и за то, что она очень старалась помочь мне в работе, хотя сегодняшний день был для нее нелегким испытанием. Она не полная дура, какой мне совсем недавно представлялась, но и особого ума тоже нет, хотя девица с характером. Вывод: все равно середнячка, ничего особенного. Мое мнение о ней не особенно изменилось в лучшую сторону, хотя я очень старался».

Неожиданно Палевский засмеялся. «Ну, что ж, пожалуй, нужно признать, что девчонке удалось меня заинтересовать: кролик-то оказался с изюминкой, не зря говорят, что в тихом омуте черти водятся. В принципе мне наплевать на ее достоинства и недостатки, меня влечет к ней только ее внешность. На первых порах скучно с ней не будет, а не потянет жизнь со мной — ее проблемы. Правда, Томас разозлится… скорее больше Эльза, она очень переживает за своего удочеренного кролика.

Он озабоченно нахмурился. «Куда бы мне ее сплавить, убрав с глаз долой, но чтобы всегда находилась под рукой, когда понадобится?.. Кстати, о Нике! Я присматриваю за Мари, то почему бы ему не присмотреть за моей Красной шапочкой, пока я думаю, что с ней делать. Говоришь, милая, что ты у меня не по специальности? Будет тебе работенка исключительно по твоему профессиональному профилю».

Усталая Лиза, добравшись до дома, с ходу повалилась в кровать. Она с удовольствием подумала: «Все-таки сегодня день не пропал даром. Хотя опять я переигрывала в кабинете, устроив шоу с папкой. Сходство со сценой из фильма было слишком явным, но откуда я могла знать, что Михаил тоже его видел. Ничего, лиха беда начало. Прости, Ким Бессинджер за кражу, но я в ней не раскаиваюсь, я же видела, что ему понравилось». Припомнив хищное выражение, мелькнувшее в красивых зеленых глазах во время ее ползанья по полу, девушка тихо рассмеялась.

В преддверии локальной войнушки с домашними злыднями. Соблазн

Наблюдая через зонд и слыша, с какой фамильярностью юный телохранитель обращается с Мари и, видя ее кокетливые ужимки, Ник пришел в ярость. Не долго думая, он с силой запустил в экран экспериментальным образцом устройства связи, который он разрабатывал уже почти неделю и тот, беспрепятственно пройдя сквозь него, с огромной силой ударился в одну из рабочих капсул сопряжения.

— Крейд!

Мирон, сосредоточенно изучающий очередной эскиз оптимального размещения внутренних узлов и агрегатов, вздрогнул от неожиданности, услышав резкий грохот и недовольный возглас своего повелителя. Не поворачиваясь к источнику шума, он рассеяно вопросил:

— Никотан, что за шум, а драки нет? У тебя капсула внезапно взорвалась? Типун мне на язык! Или ты упал с кресла, нечаянно уснув после вчерашнего утомительного загула? Красотка в конец тебя укатала? Я так и понял, что она из тех, что не отлипнет от тебя, пока не выжмет досуха. Сексуальная маньячка!

— Лучше помолчи, не зли меня. Говоришь драки нет? А по шеям заработать не хочешь? Юморист доморощенный, — прошипел Ник, с досадой глядя на разрушения в своей лаборатории.

— Не-а. Это невозможно, она у меня одна, а Ваше предположение, мой райделин, предусматривает в наличии как минимум двух из-за множественного числа.

— Раз одна, значит, ей больше и достанется. Тиаран, запусти киберуборщиков, что-то слишком много осколков разлетелось. Даже не пойму, откуда их столько набралось. Крейд! Это же доработанный образец нейродатчика! Наглый щенок! Только за одни эти разрушения мало убить мерзавца!

Заинтересованный аталин немедленно крутанулся на кресле в сторону своего хозяина. На его усталом лице вспыхнула лукавая улыбка.

— Ну, ничего себе! Вот это да! Никотан, как тебе удалось расколотить в принципе небьющееся устройство?

— Без особых усилий и молча. И ты заткнись, — процедил сквозь зубы Ник, снова неотрывно глядя на смеющуюся парочку, скрывшуюся в доме, — Кое-кто еще пожалеет у меня, что на свет родился.

— Что такое?.. Вот в чем проблема! — усмехнулся Мирон, посмотрев на экран и ухватив краем глаза часть сцены, так разозлившей его повелителя. — Значит, так выглядит та подлая личность, что посмела расстроить Вас?! Н-да, мой бедный райделин! Я вынужден констатировать, что Вас мучает банальная ревность. Только я считаю, беспричинно: мальчишка совсем еще щенок.

— Лучше заткнись, от греха подальше.

— Слушаю и повинуюсь, мой райделин.

— Вот мелкий негодяй! — не выдержав, снова вслух воскликнул Ник, заметив, как парень во время танца беспардонно приподнял юбку Мари. В темных глазах загорелись зеленые искры. «Куда только Мика смотрит? Ну, почему нельзя приставить к беременной женщине кого-то постарше и серьезней? И Мари тоже хороша. Надо ж было так нарядиться! Проститутки на панели и те скромнее одеваются», — мрачно думал Ник, неотрывно наблюдая за девушкой. Он не заметил, что последние слова произнес вслух. Пока Ник переживал муки ревности, не желая в этом признаться даже самому себе, усталый Мирон, чуть сгорбившись, распустил волосы, связанные в высокий хвост и облегченно вздохнул. Стянутая кожа на голове болезненно заныла, оказавшись на свободе. «Черт, остричься бы, но Никотан не поймет. Видите ли, короткие волосы — это признак раба. Господи, манеры знати подчас так утомительны из какого общества они бы не происходили».

— Мой райделин, кончайте изводить себя. Что в этом такого? В конце концов, все девчонки теперь так одеваются. Их прелести настолько торчат наружу, что уж лучше бы голыми ходили. Правда, не все человеческие самки могут себе это позволить, а нашим вампиркам такая экстремальная мода пошла бы только на пользу, — спокойно произнес юноша и поспешно добавил, поймав гневный взгляд своего господина: — В самом деле, Никотан, что ты злишься? Пусть Мари немного повеселится. Ведь она у тебя год безвылазно просидела на Старой базе и жизнь у нее, как я понимаю, была далеко не сахар. Молчу-молчу! Мой райделин, не убивайте меня взглядом, мне вполне достаточно того, что я получаю на иметис.

На красивом лице мелькнула безудержная ярость, но Ник мгновенно взял себя в руки, а Мирон, все еще глядя на него с опаской, облегченно перевел дух. Перечить Нику было себе дороже, он далеко не всегда прощал своему аталину дерзости, которые тот позволял себе в общении со своим господином. Под горячую руку он мог жестоко наказать, в чем Мирон уже убедился на своей шкуре. Юноша стал вести себя со своим господином гораздо осторожнее, но все равно не мог удержать язык на привязи и периодически высказывал все, что думает.

Правда, и Ник старался сдерживаться и в последнее время не так часто пускал в ход криту, когда аталин неосторожными высказываниями доводил его до белого каления. На самом деле ему нравился прямодушный парень. К тому же, по большому счету, он чувствовал, что Мирон всей душой предан ему и пойдет за ним в огонь и воду. Ник не совсем понимал, чем вызвана подобная верность аталина, но подозревал, что метаморфоза произошла под влиянием наложения психоматрицы идеального телохранителя, привитой им Мирону. Конечно, основная личность в ней принадлежала Киделу, но в улучшенном, практически идеальном варианте. Вопреки его ожиданиям, эффект наложения психоматрицы не рассеялся, а слившись с носителем, вызвал к жизни иную личность. В результате юноша являл собой странную смесь — идеальный вариант преданного эрейского слуги со словарным запасом и лукавством истинного землянина.

Вздохнув, Ник бросил последний взгляд на экран и переключил его из режима наблюдения в рабочий режим. Веселье вампирской вечеринки сменилось множеством графиков и расчетов в таблицах с головокружительной частотой сменяющих друг друга.

— Ладно, давай итоги своих озарений и на сегодня свободен.

— Вот. Посмотри новые расчеты по защитным полям. По-моему, очень удачный вариант, придраться не к чему. Функция Аделя-Типпа в сочетании с выкладками Саади-Палевской просто находка. Они так удачно дополнили друг друга и идеально вписались в систему уравнений, что дали искомое решение. Видишь?

— Дай сюда. Что ты говоришь о функции Аделя-Типпа? Она-то каким боком выползла? Что ты несешь всякую ерунду?! — сердито буркнул Ник. Он быстро пробежал глазами жуткие для непосвященного выкладки и, спустя некоторое время, уже гораздо мягче добавил: — Неплохо. Не ожидал такого результата, молодец! Мне такое даже в голову не приходило.

Под влиянием его похвалы на усталой физиономии юноши, несмотря на его безуспешные попытки сдержаться, засияла радостная улыбка, но он независимо фыркнул:

— Ерунда! Решение ко мне пришло сегодня во сне, и я просто в состоянии бодрствования переписал то, что наваяло мое подсознательное «я» своими туманными иероглифами. Если на сегодня все, может, поужинаем? Уже поздно.

— К крейду ужин! Принеси мой туаши. Я пойду в виртуальный зал.

— С ума сошел? Даже не вздумай туда соваться! Никотан, поверь мне, зал до сих пор неисправен. Я несколько раз тестировал его, но настройки по-прежнему барахлят. Мой райделин, это очень опасно! В прошлый раз нам страшно повезло, что мы втроем унесли ноги из багрового пекла. Черт! Какое-то отделение ада! Даже не знаю, что за мир может выглядеть подобным образом, но то, что это реальность — я тебе ручаюсь. Честное слово, голову даю на отсечение! Монстры между прочим охотились именно за тобой!

— С чего ты взял? Впрочем, к крейду! В любом случае я иду в виртуальный зал и мне наплевать, какие там монстры, настоящие или нет, но я им надеру чешуйчатую задницу! Тащи туаши, кому я сказал? И не спорь! Никак не могу отучить тебя от этой дурной привычки, — с раздражением произнес Ник и непреклонно глянул на своего аталина, тот вздохнул, но больше не посмел перечить своему господину. Юноша тенью скользнул за дверь и скоро появился, неся с собой оружие.

— Зря ты принес свой туаши. Мирон, ты остаешься здесь.

— Нет. Можешь не сверкать на меня глазами, не испугаешь. Хоть убей меня, но я не оставлю тебя один на один с опасностью! Это мой долг — следовать за тобой и защищать в случае опасности.

В напряженной тишине светловолосый юноша, высокомерно выпрямившись, напряженно замер, не отводя карих глаз от гневного лица своего господина.

— Ты слишком много себе позволяешь, но твоя цель похвальна, потому я прощаю тебя. Идем, — наконец-то процедил Ник и, круто развернувшись, стремительно зашагал к выходу. Он без колебаний распахнул двери виртуала и коротко приказал:

— Тиаран, обоим доспехи. Высший класс защиты. Мирон, держи бластер. Нам не помешает современное оружие, если ты так озабочен. Неважно, в каком мире мы находимся, риск должен быть разумным, — хищно подобравшись, возбужденно произнес Ник и бросил второй бластер своему телохранителю, тот ловко его поймал и сунул оружие за пояс. Он с мальчишеским восторгом залюбовался черными доспехами, затянувшими его с головы до ног, и спохватился только тогда, когда в тусклом свете уличного фонаря мелькнул алый всплеск шелкового плаща, и высокий силуэт Ника исчез за поворотом узкой улочки старинного города, в котором они оказались. Привычным жестом Мирон откинул полу длинного белого плаща с фиолетовой отделкой, и шагнул следом. С ходу наступив во что-то скользкое и вонючее, он с трудом удержал равновесие на неровной брусчатке и, матюгнувшись, поспешно бросился догонять своего господина.

Ник со своим аталином отправился на поиски приключений, но Мари тоже не теряла времени даром. Почувствовав, что Анжей упорно тянет ее за руку из толпы нарядных девиц, она обернулась к нему, и сердито окрысилась.

— Какого черта? Сапковский, ты не заметил, что я занята? И вообще что ты шляешься по женскому туалету как у себя дома? Видишь, девчонки тебя стесняются.

— К бесу! Делать мне нечего как на всяких дур обращать внимание. Идем. Без тебя я не двинусь с места.

— Боже мой, только опять не впадай в роль тинейджера, я и так на взводе и могу дать тебе в глаз.

— Попробуй.

— Думаешь, что у меня не получится и ты такой крутой? — всё еще возбужденная дракой прошипела девушка.

— Ну, почему? Может, и получится. Только я на твоем месте не стал бы рисковать, — хладнокровно ответил Анжей, по-прежнему таща её за собой.

Буксируемая им девушка, заметив подругу, обернувшись к ней, быстро сказала:

— Сонь, будь другом, присмотри за ребенком, пока я переоденусь.

— Хорошо, — коротко ответила та и проводила быстро удаляющуюся парочку долгим взглядом.

Когда они вышли в коридор, Анжей накинул на плечи Мари свой пиджак, но она, сердито передернув плечами, тут же сбросила его на пол. Он усмехнулся и, подняв пиджак, небрежно вскинул его на плечо.

— Не хочешь, как хочешь. Мне-то что? Не я выгляжу как жертва изнасилования.

— Черт! Дай сюда.

Не возражая Ажей, снова накинул ей пиджак на плечи и, они молча поднялись на второй этаж. Толкнув первую попавшуюся дверь, Мари вошла внутрь незнакомой комнаты и целенаправленно двинулась к большому шкафу. Интуиция ее не подвела. Распахнув створки, она обнаружила внутри аккуратно развешенную одежду и без стеснения принялась рыться в ней.

— Н-да. С размерчиком будут проблемы, — задумчиво протянула девушка, вытаскивая черное короткое платье, которое было близнецом ее пострадавшего наряда. — Похоже, немного тесновато, но рискну напялить его на себя.

Не обращая внимания на своего телохранителя, она сбросила остатки своего рванья и, оставшись в одном не менее скудном белье, принялась натягивать на себя тесное платье. Застряв на полпути, Мари взмолилась:

— Вот черт! Сапковский, не стой столбом! Видишь, я застряла в платье? Помоги мне натянуть его на себя!

Поколебавшись, Анжей моментально очутился рядом с ней, но с помощью не спешил. Встав вплотную к девушке, он медленно процедил:

— Господи, это только у тебя полный вакуум в голове или все девчонки этим отличаются? Дальше своего носа вы хоть чуточку видите? Совсем сдурела? Что ты расхаживаешь в голом виде? Я каким боком похож на Буратино?

— Наверно, в некоторых местах уже похож, — хихикнув, опрометчиво брякнула Мари и тут же охнула, хорошенько приложившись спиной о дверку шкафа.

— Сапковский, ты сдурел? Что ты делаешь? — зашипела девушка, тщетно пытаясь выпутаться из тесного платья и настойчивых рук юноши, но тот, не слушая ее, молча обдирал с нее одежду. — С ума сошел? Сюда же могут в любой момент войти!

— Наплевать! В алькове есть кровать. С удобствами продолжим или обойдешься?

— С удобствами. Мне на сегодня и после драки синяков предостаточно, — буркнула Мари, уже не сопротивляясь, и ласки Анжея сразу же стали нежнее. Мари блаженно расслабилась в его объятиях и в ритме замысловатых «па» они добрались до широченной кровати. Когда после бурного секса, наступило затишье, она осторожно взглянула на окаменевший профиль юноши и виновато произнесла:

— Ну, не переживай ты так! В конце концов, она никогда не узнает о твоей измене, если ты сам ей не скажешь.

Анжей тут же вжал ее в кровать и, схватив за волосы, гневно прошипел, глядя в широко распахнутые глаза своей партнерши:

— Сука ты, Мари! Не удивлюсь, если ты изначально спланировала мое соблазнение. Обычными способами ты не могла справиться со мной и решила таким образом отыграться на мне?

— Не совсем так. Драка в мои планы не входила и мисс Алиса тоже, — хладнокровно сказала девушка и улыбнулась ошарашенному выражению на лице Анжея. Она хихикнула и ласково коснулась кончиками пальцев полукружья затрепетавших длинных ресниц мгновенно сомкнувшихся век. — Думал ты один такой умный? Какая самонадеянность! Ну, так как? Продолжим?

И положительный ответ не заставил себя ждать. Первоначальная ярость юношеской обиды, выразившейся в жестком сексе, в течение ночи разбилась о бесконечную нежность и терпение Мари. Увлеченные друг другом пылкие любовники не заметили, как приоткрылась входная дверь и кто-то, заметив происходящее, тихо ахнул и бесшумно удалился.

В течение ночи было еще одно посещение. Худенькая темноволосая девушка, увидев, что ее спальное место занято, растеряно посмотрела на нахальную парочку и, нерешительно потоптавшись на пороге, тихо прикрыла за собой двери.

Первым на рассвете проснулся Анжей. Глянув на безмятежно спящую девушку, он сомкнул глаза и чуть слышно простонал: «Ну, я и влип! Вот дурак! Наверняка по закону подлости все выплывет наружу и Штейн не просто размажет меня, а распылит на атомы!.. Господи! Он-то ладно, а что скажет Алиса, когда узнает?»

Он грубо тряхнул Мари за плечо.

— Подьем, боевая подруга! Собирайся, труба зовет. Нужно смыться, пока нас не застукали, — угрюмо произнес он, вскакивая на ноги.

— Иди к черту, Сапковский! Я — свободная женщина и никуда не спешу, а ты можешь отправляться туда, куда собрался: я тебя не держу, — лениво ответила Мари, перевернувшись на другой бок. Но не тут-то было. Подхватив упрямицу на руки, он совершил мгновенный марш-бросок и поставил ее под душ, а затем открыл воду, и закрыл руками уши. Девушка, оказавшись из теплой постели под ледяным душем, издала такой визг, что его предусмотрительность оказалась нелишней.

— Что ж ты так орешь? — ехидно улыбнувшись, произнес юноша, и шустро выскочил за дверь от разъяренной Мари, жаждущей реванша. Та немного побилась о закрытую дверь и, опомнившись, уже миролюбиво мурлыкнула из-за нее:

— Анжичек, ты же не можешь вечность держать меня взаперти. Лучше сразу сдавайся, подлый трус.

— Выпущу, только обещай, что без драк.

— Хорошо-хорошо. Я же ангел, если не обращать внимания на мои рога и копыта. Ты мне веришь?

— Как папе римскому, — ответил Анжей, внезапно распахивая двери и ловя вывалившуюся ему в руки девушку. — Э, нет! Давай уж на сегодня прервемся ты и так достаточно вымотала меня за ночь. Прости, — печально глянув, сказал он, мягко отстраняя от себя игриво настроенную красавицу. Мари внимательно заглянула ему в глаза, но юноша быстро отвернулся от нее, и пошел прочь.

Собирались они быстро и в полном молчании. Анжей помог натянуть девушке тесное платье и осторожно застегнул молнию на ее спине, боясь ненароком прищемить нежную белоснежную кожу. Не удержавшись, он поцеловал ее в шею, но тут же отстранился и, распахнув дверь, выскочил в коридор. Мари бросилась следом. Догнав его на лестнице, она, ни на шаг не отставая, пошла рядом с ним. Сапковский чуть удивленно покосился на свою подопечную, отметив необычную скорость ее передвижения. Мари заметив это, слегка улыбнулась. Оказавшись в машине, она спохватилась и, достав телефон, позвонила Соне.

— Привет. Вы с Иваном уже дома?

— Мы-то да, а ты где? — сухо ответила подруга.

— Я тоже скоро буду дома и перезвоню тебе. Хорошо?

— Только попробуй этого не сделать! Ты должна мне очень многое прояснить, особенно, что происходило в известной тебе комнате, — ответила подруга и, не прощаясь, отключилась.

— Черт! Кажется, Ладожские в курсе наших ночных развлечений, — расстроено буркнула Мари и озабоченно покосилась на окаменевший профиль совсем помрачневшего юноши. — Анжей, мне очень жаль…

— Замолчи. Без тебя тошно, — с раздражением процедил тот, по-прежнему глядя только перед собой.

Спустя некоторое время, он все же немногословно извинился, грубо сказав при этом, что никто силком его на нее не затаскивал, и снова угрюмо умолк. Мари, обидевшись за такое извинение, тоже отвернулась и больше не проронила ни слова за всю дорогу. Она тоже помрачнела и уже раскаивалась в происшедшем, видя как переживает ее юный любовник. «Идиотка, нашла с кем переспать! Надо было сразу отказаться от своей затеи, как только увидела его в фойе с той женщиной. Конечно, он сказочный поросенок, но все же не заслуживает с моей стороны такой мести. Надеюсь, я не внесла разлад в их отношения. Мне бы этого не хотелось». Мари неуютно заерзала на сиденье. «А, может, как раз этого я и добивалась, увидев их счастливые лица? Зависть?.. Черт! Как это непростительно!.. Ладно, разберутся, если любят друг друга. К тому же есть надежда, что все осталось шито-крыто, иначе Соня сказала бы мне, поднимись шумиха. Повезло, что нас застукала моя подруга, а не кто-то другой» Она еще не подозревала, насколько им обоим повезло, и как вовремя Мирон отвлек Ника от наблюдения за ней и они отправились в виртуал на поиски приключений.

Лживая сказка о вечной любви. Продолжение локальной войнушки с домашними злыднями

Бесшумно ступая по брусчатке, Мирон с трудом догнал Ника.

— Мой райделин, мы куда-то опаздываем, что несемся на всех парах? Ставлю сто против одного, что на свидание с красоткой. Что не угадал? Странно. Меня не удивило бы, если и здесь у тебя отыскалась бы пара знакомых девушек, склонных к авантюрам, — ухмыльнувшись, шепнул он на ухо хозяину. Тот сердито на него покосился и, ничего не ответив, все же замедлил шаг. Мирон смог, наконец-то, оглядеться по сторонам.

Совсем недавно стемнело, и они шагали по узким улочкам на окраине довольно крупного провинциального города. Судя по освещению масляными фонарями и архитектуре домов, они находились где-то в центральной Европе середины семнадцатого начала восемнадцатого веков.

В виртуальном мире царила холодная осень. Правда, золотая красавица еще не превратилась в скуксившуюся серую старуху, и весело кружила разноцветными вихрями опавших листьев по тихим улочкам древнего города. Но порывы сильного ветра с холодным дождем, и гигантские лужи, отблескивающие черным глянцем в свете тусклых желтых фонарей, наводили тоску на немногих прохожих, спешащих по своим домам или делам. Об этом говорили их сгорбленные фигуры и унылые лица.

Не обращая внимания на дурную погоду, Мирон был весел. Его карие глаза оживленно светились и он как любопытный щенок, с удовольствием глазел по сторонам, очарованный необычной обстановкой. Не обращая внимания на изумленные взгляды встречных и холодные струйки воды, текущие ему за шиворот, Мирон заглядывал в окна на фасадах невысоких старинных домов, мимо которых они проходили. Он стремился разглядеть, чем делают средневековые жители, но быстро убедился, что они заняты самыми обычными делами — кто-то ужинал при свете свечей, кто-то готовился лечь спать, и вскоре ему надоело такое однообразное зрелище. Юноша с легким разочарованием понял, что в жизни людей доиндустриальной эпохи нет ничего интересного. Никаких тебе дуэлей или душераздирающих сцен с местными золушками, похищаемых красавцами-злодеями, которыми полны исторические романы.

Услышав, что в одном из домов скандалят, Мирон встрепенулся: хоть что-то из ряда вон. Он с любопытством прислушался, но и здесь его постигло разочарование, хозяева ругались как-то вяло, без души и вполне понятно почему. Усталость, вызванная тяжелой изнуряющей работой и ранний подъем не располагали к фейерверку пламенных чувств.

«Эх, темный народ! Учились бы у своих потомков, которые вкладывают душу, разыгрывая шекспировские страсти перед соседями, — насмешливо подумал юноша. Задумавшись, он еле успел увернуться от нечистот, выплеснутых из окна.

— Мать вашу перемать!..

В гневе Мирон бросил ментальный посыл в направлении окна, и оттуда вскоре раздалась мужская ругань и женский истошный крик.

«Так тебе и надо, сучка! Впредь будешь знать, как выплескивать содержимое горшка на головы невинным прохожим!» — мстительно подумал он.

— Нехорошо обижать женщин, аталин. Хозяйка дома ни в чем не виновата, она поступила так не со зла. Канализация в городах еще открытого типа и таким образом повсеместно принято избавляться от нечистот. Видишь, вдоль улиц есть канавки для их стока.

— Черт, а я-то думаю, откуда доносится жуткая вонь.

— Ну, здесь еще вполне терпимо. Уже холодно и дождь смывает содержимое сточных канав. К тому же город не очень крупный и удушье от невыносимого зловония нам не грозит. А в Лондоне в середине девятнадцатого века уже целые семьи умирали в одночасье от мерзких миазмов, — усмехнувшись, произнес Ник.

— Вот тоска зеленая! И чего хорошего в средневековье? Господи, какие огромные помойки рядом с домом! Фу, какая мерзкая вонища!

— Полностью с тобой согласен и как очевидец, подтверждаю правоту твоих слов о средневековье. Нет ничего хорошего в куче насекомых и полнейшей антисанитарии, а гигиена даже в среде знати отсутствовала. Самый яркий пример тому, некая высокородная леди королевских кровей, которая мылась только два раза в жизни. Представляешь, какой запашок от нее исходил? Бедный ее муж! А она еще возмущалась, что он не хочет делить с ней ложе. Противно даже думать о такой даме сердца, не говоря уж о том, чтобы оказаться с ней в одной постели. В эрейской культуре с незапямятных времен присутствовал культ чистоты, вот потому я столь брезглив к людям. Да мы никогда и не жили столь скученно как они.

— И какого черта авторы книг так любят распускать сопли по эпохе средневековья? Их бы в принудительном порядке заставить пожить в ней. Глядишь, моментально поубавилось бы романтических бредней…

— Опять же твоя правда… — начал Ник и внезапно остановился. — Мирон, ты тоже это почувствовал?

— Да, мой раделин! Чем-то необычным повеяло, — коротко ответил настороженный телохранитель, и в его руке мгновенно оказался бластер. — Разрешите, я пойду вперед на разведку.

— Иди, но помни, что и в виртуальном мире можно умереть.

— О, кей!

— Только сразу не пали во все что движется, — выкрикнул Ник вслед быстро удаляющемуся телохранителю. — А вдруг тебя ждет приятный сюрприз?! Но все равно будь вдвойне осторожен.

— А? — растерянно повернулся к нему Мирон, но того уже и след простыл. — Дьявол! Что-то я ничего не понял…

Тихие всхлипывания, доносящийся из темной улочки, засаженной древними вязами, с растопыренными узловатыми сучьями, заставили его умолкнуть на полуслове. Он заметил, что около одного из мокрых черных стволов скорчилась маленькая фигурка. Мягко ступая по опавшей листве, Мирон крадучись двинулся к древесному гиганту, и при ближайшем рассмотрении интересующего объекта его сердце на какое-то мгновение пропустило удар. Забыв обо всем, он бросился к ребенку и, подхватив его на руки, крепко прижал к себе.

— Миро, какое счастье, что ты меня нашел! — зареванная мордашка девочки лет десяти осветилась счастливой улыбкой. Она порывисто обняла его за шею. — А я уж подумала, что совсем пропаду здесь от холода, и есть страшно хочется.

— Потерпи немного, малышка, — быстро шагая к домам, ласково сказал Мирон и плотнее завернул девочку в свой плащ. — Скоро тебя накормят и переоденут. Как ты, немного согрелась?

— Да, — ответила она и прижалась холодной щечкой к его лицу. — Ты почему плачешь, Миро?

— От счастья, солнышко. Я страшно рад нашей встрече.

— Я тоже рада тебе, — сказала девочка и, обхватив его лицо холодными ладошками, пристально взглянула в него. — Миро! Когда ты успел так повзрослеть? — пораженно воскликнула она.

— Давай об этом поговорим попозже, — растерянно улыбнулся юноша. — А то ты поймала меня врасплох и я не знаю, что ответить.

— Эй, а куда мы идем? — вдруг встревожено спросила девочка и, отстранившись, она отчаянно забилась в его руках стремясь вырваться на волю. — Пусти! Не смей меня возвращать в гнездо! Пусти, лучше я замерзну на улице! Так и знай, если ты снова выдашь меня, то я навеки возненавижу тебя!

— Т-с-с, не плачь малышка, — глухо произнес Мирон, бережно прижимая к себе хрупкое тельце. — Ничего не бойся. Больше никто не посмеет обидеть тебя.

— Лживая гадина! Тогда я тоже поверила твоим словам, а ты обманул меня и вернул в гнездо на растерзание тварям! — завизжала девочка и остервенело заколотила его кулачками по спине. — Пусти! Ненавижу тебя! Ты такая же сволочь, как и они! Пусти! Я тебе не верю!

— Больше такое не повторится, малышка! — воскликнул юноша, с отчаянием глядя на ребенка, и его лицо стало подергиваться от еле сдерживаемого нервного напряжения. — Если бы я мог вернуться в прошлое, то сам бы убил себя за то, что вернул тебя этим подонкам. Поверь мне, малышка, я до сих пор неустанно корю себя за тот проступок. Честное слово, я думал, что ты на самом деле потерялась. Я же только появился в гнезде и мне сказали, что ты истеричная и взбалмошная девчонка, которая не дружит с головой…

Мирон с горестной гримасой уткнулся в детское тельце и его плечи стали вздрагивать,

— Бедная моя девочка! Как вспомню, так до сих пор в ушах звенят твои крики. Господи, какой кошмар! Как может женщина творить такое? И эта тварь еще смела требовать, чтобы мы называли ее матерью… Я думал, что у меня сердце разорвется или я сойду с ума от своего бессилия! — выдавил он сдавленным голосом.

Девочка притихла, перестав вырываться из его рук, и довольно долго, не мигая, смотрела на него. В какой-то момент ее личико внезапно дрогнуло.

— Не плачь, Миро, — оживившись, протянула она жалобным голоском и с искренней гримаской сочувствия, нерешительно провела рукой по мокрым серебряным прядям, а затем доверчиво обхватила его за шею. — Я прощаю тебя.

— Правда, Мари? — в ищущем взгляде юноши вспыхнула искорка надежды на исполнение несбыточного. — Ты на самом деле прощаешь меня?

— Да, Миро. Ты же и правда не знал, — серьезно ответила девочка и, вытерев его мокрые щеки, деловито спросила: — Так куда мы идем?

— А мы уже пришли, — поцеловав детскую ладошку, с воодушевлением ответил Мирон.

Он решительно пнул двери ближайшего дома на окраине и громко заорал:

— Эй, хозяева, открывайте! Да поживей, если не хотите, чтобы я разнес вашу хибару к чертовой матери!.. Я те дам стрелять, старый козел! За такие шуточки руки напрочь поотрываю и без наркоза приставлю к заднице!

Юноша яростно пнул хозяина и тот, выронив кремниевое ружье, с жалобным оханьем принялся баюкать ушибленную руку. Отпихнув его в сторону, он вошел внутрь и, весело сверкая глазами, приказал испуганной немолодой женщине, выглядывавшей из-за портьер:

— А ну, старая, живо тащи сухую одежду для ребенка и еды для двоих страшно голодных вампиров!

— Господь наш! Упыри! Спаси и помилуй мя от нечистой силы! — взвизгнула женщина и в панике шарахнулась вон из комнаты.

— Стой, старая ведьма! Куда это ты поскакала, как молодуха? — ухмыльнулся Мирон, преграждая ей дорогу.

— Сгинь, нечистая сила! Изыди, Сатана! — завопила она, непрерывно осеняя себя крестом.

На худом лице женщины застыл неподдельный ужас. Мирон захохотал.

— Да пошутил я насчет упырей! Пошутил! Вот те святой крест!

Заметив в углу православные иконы, парень отвесил низкий поклон темным ликам, укоризненно взирающим на него, и размашисто перекрестился. А затем, схватив святую воду у божницы, для убедительности опрокинул и ее на себя.

— Ну, теперь веришь старая, что я не антихрист?

— Ладно. Вижу, что люди и на том спасибо, — сразу же успокоившись, укоризненно поджала губы старуха и, поклонившись, сказала нараспев: — Раз такое дело, то не побрезгуйте, гости дорогие, отведайте с нами, что бог послал. Подожди здесь, сейчас я вынесу девочке что-нибудь из одежды, — резко добавила она. — Не стой столбом, антихрист! Сними плащ с чада и повесь его в сенях, а потом я посушу его у печи. Куда ты прешься в чистую горницу в своих железяках, окаянный?! — с негодованием воскликнула хозяйка, поняв, что гости не собираются дожидаться ее в сенях.

— Старая, ты хочешь, чтобы я устроил тебе бесплатный стриптиз?

— Ась, чего ты баешь? Не пойму я.

— Исподнее у меня под латами, вот что, — произнес Мирон и засмеялся смущению старой женщины.

— Сатана ты искушающий, что б тебе пусто было!

— Не сердись хозяйка. Так снять мне латы?

— Я тебе сниму, охальник! Ступай уж как есть, только вытри ноги как следует, а то наследишь мне по всему дому.

В чистой горнице, застеленной аккуратными домоткаными половиками, хозяйка пригласила их присесть за длинный деревянный стол. Мирону с девочкой она поставила одну деревянную миску и выдала каждому по деревянной же ложке. Мясная похлебка оказалась очень сытной и вкусной, а ржаной каравай хлеба был еще теплым. Когда они поужинали в полном молчании, то он заметил, что их посуду отставили отдельно от той, которой пользовались хозяева.

— Вы что старообрядцы что ли? — с любопытством спросил Мирон, придерживая засыпающую девочку, совсем разомлевшую от тепла и сытости. — Тогда понятно, почему ты величаешь меня антихристом. Но все равно нехорошо, я ведь тоже православный. «Наверно, если у меня русские корни», — с усмешкой подумал Мирон.

— Конечно, антихрист коли крестишься кукишом! — сердито воскликнула женщина, сверкнув на него темными глазами с худого лица.

Мирон покосился на молчаливого кряжистого старика, ожидая соответствующей реплики и от него. Но тот, не говоря ни слова, исчез за дверью. Поднялась и хозяйка из-за стола, выпрямившись во весь свой немалый рост.

— Ишь, совсем уморилось чадо, — вполголоса заметила она. — Идем, положишь спать ребенка в жилой клети.

Женщина плавной походкой двинулась вперед, неся перед собой зажженную свечу, при этом она ни разу не оглянулась на бесшумно идущего за ней необычного гостя со спящим ребенком на руках. Чуть не стукнувшись лбом о низкую притолоку, Мирон оказался в небольшой комнатке, больше похожей на чулан, где помещалась только большая кровать с пышной периной и взбитыми подушками. Откинув нарядное вышитое покрывало с кружевным подзором, хозяйка кивнула:

— Покладай чадо, а сам отправляйся в сени. Поспишь на лавке, чай, не барин.

— С чего ты так решила? — насмешливым шепотом спросил ее юноша и, не обращая внимания на недовольство ожидающей его хозяйки, ласково прикоснулся к раскрасневшейся щечке девочки. — Слава богу! Наконец-то ты счастлива, малышка.

Он не заметил, как в глазах немолодой женщины промелькнула боль, и она замерла, не сводя с них глаз. Помолчав, она все же не выдержала и заговорила глухим взволнованным голосом:

— Послушай, служивый, я вижу, что дочка у тебя сирота без матери. Может, оставишь ее нам? Негоже таскать ребенка за собой. Ведь мало ли что случится с тобой, она и пропадет одна одинешенька в чужих людях, а у нас ей будет хорошо. Хоть мы со стариком и немолоды, но силенок еще хватит, чтобы поднять девочку на ноги. Люди мы не бедные, а своих деток нет, бог не дал. Вот и будет она нам заместо родной.

— Ну, не знаю, — вымолвил Мирон, заколебавшись, и пристально посмотрел на осветившееся внезапной надеждой лицо немолодой женщины. Ему очень хотелось взять девочку с собой, но он понимал, что это нереально. — Давай поутру решим, что делать. Хорошо?

Женщина безмолвно кивнула головой, и ее глаза лихорадочно заблестели.

— Раз такое дело, то подожди, я постелю тебе на полу рядом с дочерью.

По второму разу старики пришли вместе; они принесли соломенный тюфяк, и женщина споро накрыла его белоснежным льняным бельем. В народе, в отличие от знати, чистота всегда считалась отличительным признаком хорошей хозяйки.

— Прости, меня за грубость, дед, — покаянно произнес Мирон, глянув на угрюмого хозяина.

— Бог простит, — буркнул тот, сердито сверкнув на него глазами и, когда жена вышла, сдержанно спросил: — Правду, старая бает, что ты решил нам оставить свою девчонку?

— Я еще подумаю, — с холодком ответил юноша, вдруг заколебавшись, и тогда старик вдруг повалился ему в ноги.

— Парень, Богом прошу, оставь нам малышку! Проси, что хочешь за нее. Если нужно, ты только скажи и я дам нее столько отступного сколько пожелаешь, — и, заметив возмущение на лице юноши, он торопливо произнес: — Ты только не обижайся, я ведь чего хочу, чтобы моя старуха понапрасну не обнадеживалась, — и безнадежно добавил: — Она и так теперь проплачет всю ночь.

И действительно, Мирон услышал, как в другой комнате женщина со слезами в голосе тихо молится и истово кладет поклоны перед иконами.

— Я сказал, подумаю, — резко ответил он, и старик поднялся на ноги. Понурившись, он пожелал гостю спокойной ночи и, выйдя, опустил за собой занавеску, заменяющую дверь. Насторожившийся юноша по-вампирски прислушался к тому, что говорят старики.

— Ефим, как думаешь, оставит он нам девочку?

— Не обнадеживайся понапрасну, — сердито пробурчал хозяин. — Видишь, какие они оба красивые? Да и парень гордо себя держит, по всему видать, что он из благородных. Может у него, где родня есть, которая будет поближе нас, вот он и отвезет им дочку. Сама подумай и на кой мы им сдались, сермяжные?

— Но ведь он не отказал сразу, — горячечно прошептала женщина. — Обещал же подумать!

— Не знаю я, спи уж, Анисья! — с досадой ответил старик жене и крякнул, отворачиваясь. — Что толку из пустого в порожнее переливать… ну, не плачь, родная. Может, парень и надумает оставить нам дитя. Я со своей стороны ничего не пожалею, будь уверена. Если много запросит, то я в ножки поклонюсь кровососу-ростовщику, но достану недостающее, чтоб его черти утащили и жарили денно и нощно в преисподней!..

Присев у изголовья кровати, юноша долго не спускал взгляда с личика безмятежно спящего ребенка. «Кто же ты такая на самом деле, малышка? Моя иллюзия, созданная чувством вины за прошлое, или нечто более реальное?»

Наконец, когда за окном занялся ранний рассвет, Мирон поцеловал спящую девочку и, поправив растрепавшиеся прядки темных волос на потном лбу, бесшумно скользнул за окно. Он медленно побрел по тихой улице. У него было легко и светло на душе, хотя в ней и поселилась какая-то тихая печаль. В серых туманных сумерках окружающий мир казался ему нереальным, и только шуршание палых листьев под ногами и утренний озноб от недосыпания напоминали ему, что это не так.

«Нужно уметь прощать себя за ошибки, совершенные в прошлом. Даже если считаешь, что сделал меньше, чем мог». Наконец-то пришел он к оптимистичному выводу и озабоченно оглянулся по сторонам. «Черт! И где мне искать Ника? В ментале глухо, как в танке».

Как только юноша скрылся, спящая девочка исчезла, и на ее месте появилась девушка лет пятнадцати в длинном белом платье, очень похожая на сказочную Снегурочку. Она села на кровати, и обхватила руками коленки. На ее живом подвижном лице с эрейскими правильными чертами сменилась целая гамма чувств, но вскоре их сменило задумчивое выражение. Невидящим взглядом огромных серебристо-серых глаз, она уставилась в приоткрытое окно. Дождь закончился и там радостно пинькали синицы, встречая рассвет.

Услышав, что старики встали, девушка очнулась от своего транса и, подошла к окну. Она села на подоконник, и выскользнула на улицу.

С удовольствием шурша опавшими листьями и не обращая внимания на утренний холод, полуодетая девушка, легко ступая босыми ногами, поплыла по саду, примыкающему к дому стариков. Остановившись под яблоней, она мгновенно взлетела на самый ее верх и, чудом удерживаясь на рискованно тонкой ветке, стала заплетать распущенные серебристые волосы в длинную пушистую косу. Внезапно девушка замерла и, склонив голову набок, к чему-то напряженно прислушалась.

«Ники!» — раздался тихий радостный возглас. Вопреки законам гравитации, невесомая Снегурочка оттолкнулась от тонкой ветви и, рванувшись вверх, вдруг исчезла. В тишине сада взметнулся вихрь разноцветных листьев и целенаправленно двинулся к виднеющейся реке.

Утренний туман почти рассеялся, и только над рекой еще плавали его густые пласты, подсвеченные встающим солнцем.

— Твои привычки остались неизменными, Ники. Вижу, что ты по-прежнему любишь встречать рассветы и закаты, — звонко сказала девушка, плюхаясь на скамейку, и она шутливо дернула его за выбившуюся прядь волос.

— О, у тебя новая прическа! Раньше ты не завязывал волосы так высоко.

— Да, в своих привычках мы очень упертая нация, но и нас достают кое-какие новшества.

— Упертая? — засмеялась девушка. — Раньше я не слышала таких слов от тебя.

— Раньше я их не знал. Хочешь, не хочешь, а сказывается общение с современной вампирской молодежью.

— Перенимаешь модные веяния? Молодец! — засмеялась девушка. — Эй-эй, Ники, почему ты молчишь? Неужели ты совсем мне не рад? — спросила она и, обняв Ника, прижалась щекой к его плечу. — Скажи мне, почему ты грустишь, моя любовь?

— Я всегда тебе рад, Лотилана. Просто не ожидал здесь встретить тебя, — не сразу ответил Ник, неотрывно глядя на нежное и совсем юное личико. Подавшись к девушке, он нежно прикоснулся к ее пухлым полудетским губам. — Ах, моя любовь, я уж и забыл, как ты выглядишь, но я всегда знал, что ты настоящая красавица.

Девушка порывисто обняла его за шею и шаловливо укусила его за ухо.

— Ах, Ники, только ради этих слов стоило разыскать тебя! Как же я по тебе соскучилась! — воскликнула она и потерлась носом о его щеку. — Ну-ка! Скажи мне еще что-нибудь хорошенькое. Тогда я, может, и отдам тебе кое-что из того, что ты зарыл в нашем саду под платаном.

И сразу же после слов девушки окружающий мир изменился. Средневековый город исчез и вокруг, насколько хватало глаз, расстилался пейзаж из времен эрейской цивилизации. Стало значительно теплей. В воздухе пахнуло морской свежестью, и где-то мерно зашумел невидимый прибой. Ник быстро огляделся, и у него сжалось сердце при виде родных мест.

«Опять виртуальный зал чудит. Интересно на этот раз меня тоже будут убивать или решили достать каким-то другим способом?» — со странным спокойствием подумал он.

От созерцания его отвлекла Лотилана. Не обращая внимания на поменявшиеся декорации, она дернула его за рукав эрейского камзола, который сменил латы, и нетерпеливо приплясывая спросила:

— Ну, так как? Отдавать или нет?

— Так это все-таки ты стащила мою коробку? Нахалка! А так убедительно врала, что ты ее не брала. Как не стыдно, моя любовь? Там же я хранил все свои мальчишеские сокровища! — спохватившись, с негодованием воскликнул Ник. — Мало я задал тебе в свое время!

— Ой-ой, ты — мне? Не смеши меня, Ники! Это я разбила тебе нос, маменькин сынок! — победно воскликнула девушка и потянула его за рукав. — Идем.

— Неправда мы дрались на равных, — немедленно запротестовал он, буксируемый девушкой. Обернувшись, она засмеялась.

— Правда-правда! Это я поколотила тебя! А ты еще сразу же разнюнился, и поднял страшный рев, а затем твоя мать нажаловалась моим родителям! Меня оставили без сладкого, и воспитатели долго читали мне нотации, рассказывая, какая я плохая девочка.

— Не помню такого! — тоже засмеялся Ник. — Но я тебе верю, в детстве ты всегда озорничала и задиралась. Когда я был мальчишкой, ты совсем не давала мне проходу, страшно изводя меня.

— Этим я привлекала твое внимание, — оживленное личико девушки осветилось ласковой улыбкой. — Еще бы! Ты же и в детстве был редкостным задавакой, и ни в какую не хотел замечать меня. Вот я и приставала к тебе при каждом удобном случае. Кстати, ты мне тоже не давал спуска. О, боги! До сих пор помню, как я ревела, когда мне наголо остригли волосы по твоей милости заляпанные сверху донизу смолой.

— О, да! Моя месть была жестокой! Ведь ты сорвала мое первое свидание с девочкой! Постой! Куда ты так несешься? — воскликнул Ник и, схватив девушку в охапку, прижался лицом к ее пушистой макушке. — Лотилана, это ты мое главное сокровище!

— Ники, ты меня не обманываешь? Ведь ты так долго не возвращался, что я решила сама найти тебя, — сказала она с грустной улыбкой.

— Не понимаю, как такое возможно. Ведь виртуальные миры не стыкуются между собой. Как ты попала в город?

— Прости, но я не понимаю, о чем ты говоришь! Я просто захотела и оказалась рядом с тобой, — воскликнула девушка и в ее серых глазах, опушенных длинными ресницами, вспыхнула тревога. — Ники, я сделала что-то не так? Мне не нужно было приходить?

— О, нет! Все в порядке! — поспешно ответил Ник. Несмотря на фантастичность обстановки он не мог отрешиться от мысли, что разговаривает с настоящей Лотиланой. — Смотри впереди наша скала, Помнишь, именно там я признался тебе в вечной любви. Идем?

— Идем, — еле слышным эхом повторила девушка.

На скале они долго вглядывались в синюю безбрежную даль.

— Крейд, полное дежавю, — Ник бросился на траву и похлопал рядом с собой. — Присоединяйся, Лоти. Поваляемся как в детстве и поболтаем по душам.

— Хорошо.

— Не грусти, моя любимая. Ведь я помню тебя веселой озорницей.

— Я стараюсь, но ничего не могу с собой поделать. Ники, что случилось? Почему ты долго не приходил ко мне?

— Прости, моя любовь, — с грустной улыбкой произнес Ник. — Сам не понимаю, как другая поселилась в моем сердце и потихоньку вытесняет твой несравненный образ из моей памяти.

Между ними воцарилось молчание, которое Ник нескоро нарушил.

— Не знаю, хочу ли я этого, но мне очень грустно расставаться с тобой, своей первой и единственной любовью. Лотилана, простишь ли ты мое невольное предательство? — медленно произнес он.

— Конечно же, я прощаю тебя, мой любимый. Кто я такая, чтобы вечно занимать твое сердце? — теребя почерневшую веточку яблони в тонких пальчиках, с легкой грустью ответила девушка. — Всего лишь твое воспоминание, греза о далеком детстве и ранней юности. Прошлое, которое иссушает твое сердце, не давая вырасти в нем новой привязанности. Понимаю, что со временем, я стану меньше, чем ничто.

— Неправда! Лоти, ты всегда будешь жить в моем сердце! — с расстроенным видом воскликнул Ник. — Я не хочу забывать тебя!

Девушка отрицательно покачала головой.

— Отпусти меня, моя любовь. Поверь мне, так будет лучше, — она потянулась к нему. — Поцелуй меня на прощание, Ники. Как в первый раз…

И он ответил прохладным губам, пахнущим ванилью и молоком, своей любимой из невообразимо далекого прошлого.

Легкий туман небытия, все густея, стал окутывать хрупкую фигуру девушки.

— Нет! Лотилана! Постой, не уходи! Ведь ты мне тоже поклялась в вечной любви! Какое мне дело до другой…

Лотилана. Вечная боль его сердца и непреходящее чувство вины.

— Не грусти, Ники. Я верю, что ты еще будешь счастлив. Береги ее и постарайся не потерять…

Радостный Мирон издалека увидев своего хозяина, сидящего на скамейке у реки со всех ног бросился к нему.

— Ну, я и набегался, пока нашел тебя! — выпалил он. Слегка запыхавшись от стремительного бега, юноша хотел дотронуться до плеча Ника но, почувствовав его странное настроение, поспешно отдернул руку.

— Уже темнеет, может, вернемся домой, мой райделин? — нейтральным тоном произнес он и, видя, что тот никак не реагирует на его присутствие, озабоченно добавил: — Что-то мне не нравится здесь. Такое чувство, что вокруг нас с каждой секундой нагнетается обстановка.

Ник медленно открыл глаза, и юноша слегка отшатнулся, почувствовав неловкость от открывшейся вдруг уязвимости его идола.

— Домой? — отстраненно произнес он. — Нет, мой друг, слишком рано. Ведь мы с тобой даже не приступили к основному веселью.

В темных глазах постепенно разгорались гневные зеленые огоньки. Ник вскочил на ноги.

— Кто-то здесь надумал шутить со мной, — злобно прошипел он. — Я не я буду, если не выясню, кто этот закулисный кукловод-весельчак. За мной, Мирон! Сейчас я задам жару этому сонному городишку. Глядишь, на его развалинах и хозяин местных марионеток объявится, — мстительно добавил он и настолько стремительно бросился по улице, что только его плащ взметнулся багровым языком пламени перед глазами юноши, ошарашенного такой стремительной сменой настроений своего хозяина.

В темном небе на мгновение вспыхнул огненный силуэт, и кто-то неслышно захохотал. «Вот это по мне! Не пристало любимцу богов киснуть из-за юбок! Тоже мне, нашел из-за чего расстраиваться! То ли дело — мужские забавы! Вперед, Никотан! Давай, как следует, повеселимся! Тебе плохо, мой мальчик? Жги и убивай! Потом разберешься кто прав кто виноват!»

— Как эти криа смеют дрыхнуть, когда я расстроен? — с яростью выкрикнул Ник. — Мирон, разбуди жителей! Я жажду их внимания! Эй, люди, я желаю знать, где местный бордель!

— Никотан, сбрендил что ли? Зачем тебе проститутки? — воскликнул юноша, с тревогой глядя на пошедшего в разнос повелителя.

— Хочу повеселиться на полную катушку! Мой верный аталин, давай покажем людишкам, что значит настоящий мужчина! Эй, уроды! Ваш Казанова на нашем фоне просто тьфу! Мелкий трахальщик с механическим заводом!

— Мой райделин, Вы же никогда не опускались до подобных заведений! Сами же говорили, что в средневековье нет никакой личной гигиены у населения! Еще какая-нибудь зараза пристанет… впрочем, вряд ли. Это же виртуальный мир…

— Виртуальный? О, нет, я так не думаю! А что касается борделей и проституток, то все когда-нибудь случается впервые. Я решил быть ближе к народу. Не все же мне питаться деликатесами, пришла пора попробовать и простые блюда, типа твоих любимых хот-догов! — возбужденно воскликнул Ник и угрожающе бросил своему аталину: — Не смей мне больше перечить, а то снесу голову и скажу, что так и было. Вперед! Пора приниматься за дело!

— Эй-ей, полегче, мой добрый господин! — спешно попытался Мирон пригасить разрушительнее настроение своего господина. — Может быть, мы где-нибудь для начала перекусим? Сексуальные подвиги тяжело идут на голодный желудок, — рассудительно добавил он и просительно глянул на Ника. — Мой райделин, у меня там уже давно бушуют революционные страсти, и как-то совсем не думается о дамочках любого поведения.

— Без проблем! Идем, мой Санчо Пансо. Дон Кихот всегда уважит просьбу своего верного слуги, — ухмыльнулся Ник и выкрикнул: — Эй, народ, где тут харчевня?

Его глас оказался гласом вопиющего в пустыне. Притихший город, казалось, вымер. Кругом стояла мертвая тишина, не нарушаемая даже лаем уличных собак.

— Нет, ты посмотри какие сволочи! Молчат и по домам отсиживаются, вместо того, чтобы помочь благородным господам. Ну, что ж придется обойтись своими силами. Вот крейд! — прошипел Ник, оскользнувшись на нечистотах. — Мирон, тебе не кажется, что кругом слишком темно и грязно? Что-то мне неохота напрягать зрение. Сейчас я добавлю освещения на улицах.

Ник пальнул в ближайший дом из бластера. Несмотря на сырость, ярко вспыхнуло веселое пламя, и его язычки живо побежали по деревянному строению.

— Сейчас вы у меня забегаете, уроды! — процедил он сквозь зубы и выпустил из бластера беглую серию выстрелов.

Море огня заполыхало на улице под страшный переполох, поднявшийся среди ее жителей. С криками ужаса полураздетые люди кто в чем выскакивали из горящих домов и в растерянности глядели на то, как пламя пожирает их дома вместе с их благополучием. Главы семейств разрывались между желанием спасти хоть что-нибудь из накопленного добра и попытками потушить пожар, но видя, что им не удастся сделать ни то ни другое, бессильно ругались на истошно визжащих женщин и плачущих детей.

Перед глазами Мирона промелькнуло видение девочки мирно спящей в одном из домов, и строгое лицо Анисьи с лаской в темном взоре, глядящей на нее. Он схватил разбушевавшегося повелителя за руку.

— С ума сошел? Ты что делаешь? Никотан, побойся бога, ты же сожжешь весь город! — с отчаянием выкрикнул он, испугавшись за свое самое дорогое сокровище.

— Пусти, аталин, и никогда не смей становиться на моем пути! — отшвырнул Ник его в сторону. — Этот сволочной мир посмел украсть мои воспоминания о первой любви и за это ему нет прощения! Я сожгу его дотла!

— Нет! Не смей! Никотан, ты погубишь Мари!

— Ты что несешь? Какая такая Мари? — мгновенно замер насторожившийся Ник и потянулся к разуму Мирона.

— Дурак! — насмешливо воскликнул он. — Настоящая Мари у себя дома, а здесь ты имеешь дело с очередными лживыми иллюзиями! Выходит, они и тебя обманули, поманив твоей детской привязанностью? — ожесточенно выкрикнул Ник и снова поднял руку с оружием. — Я убью их всех! Как они посмели запускать свои грязные руки в святая святых!

— Не стреляй по людям, Никотан! Опомнись! Они же здесь не причем! — с мольбой в голосе выкрикнул Мирон.

Мгновенный удар и он снова оказался распростертым на брусчатке.

— Там же женщины и дети, мой райделин! — обреченно добавил юноша, закрывая глаза. — Так нельзя!

Он не видел, как Ник напряженно замер, глядя на его разбитое лицо. Все-таки упоминание о Мари и последняя фраза возымели свое действие. В эрейской культуре всегда бережно обращались с детьми. Взрослые всегда их берегли как зеницу ока, и Ник не был исключением из правила. Зеленые огни стали медленно гаснуть в его глазах. Схватив Мирона за шкирку, он рывком поднял его на ноги.

— Крейд, все удовольствие мне испортил! — проворчал он, впрочем, без особой злости. — Мирон, прекрати нести ерунду! Нет здесь никакой Мари, тем более в возрасте десяти лет. Ты серьезно думаешь, что это была она? Тогда ты еще больший дурак, чем я думал, — сдержанно произнес Ник и покосился на аталина, молча вытирающего кровь с разбитого лица. — Учти, еще раз посмеешь встать у меня на пути, и я убью тебя. Я не шучу, Мирон. Ладно, хватит смотреть на меня, как на последнего изверга. Идем где-нибудь перекусим, как и собирались.

Не успели они сделать несколько шагов, как дорогу им преградили стражники с алебардами. Их угрюмые лица не сулили ничего хорошего. Весть о пожаре и двух сумасшедших, устроивших его, с молниеносной быстротой уже разлетелась по городу. Настороженно глядя на возмутителей спокойствия, стражники двинулись было к ним, но разглядев, с кем имеют дело, резко притормозили. Вперед выступил старший караула и довольно учтиво произнес:

— Господа, извольте пройти в городской магистрат. Наш бургомистр желает с вами побеседовать.

— Какое похвальное трудолюбие! — насмешливо произнес Ник и в его глазах вспыхнули веселые огоньки. — Учись, Мирон. Видишь, как нужно относиться к порученному делу. Господин бургомистр не жалея живота своего день и ночь трудится на благо общества. Ну, что ж, давай навестим это бюрократическое чудо и выкажем ему свое почтение.

— Конечно, Ваше Величество, — склонился Мирон в низком поклоне. — Воля ваша, как прикажете, так и будет. Скажете к бургомистру, значит, идем к бургомистру. Скажете и дальше жечь город, значит, будем жечь его дальше. Хотя слава Герострата нам не грозит, все-таки не тот масштаб, ведь мы имеем дело не с одним из чудес света, — Телохранитель лукаво глянул на ошарашенные лица стражников, — и громко прошипел. — На колени перед Его величеством! Поторопитесь, олухи царя небесного! Вам мало пожаров, хотите, чтобы мы весь город разрушили?

Стражники нерешительно топтались на месте, и вопросительно смотрели на своего старшего. Тот оказался неглупым человеком. Бросив беглый взгляд на горящий город и учиненный переполох, он поневоле впечатлился и решил обойтись малой кровью. Король или сумасшедший перед ними, можно выяснить и попозже, благо для этого были уже приняты все меры, а вот размах в нанесении ущерба у пришлых авантюристов явно был королевским, и ему не хотелось провоцировать их на новые бесчинства. Он первым преклонил колени, и за ним последовали его подчиненные, страшно довольные тем, что решение принято не ими.

— Ваше Величество, добро пожаловать в наш скромный город! Если Вы изволите, то я провожу Вас до магистрата, чтобы отцы города могли оказать Вам достойный прием, — льстиво произнес старший караула, низко кланяясь.

— Изволю, — кратко ответил Ник и повелительным жестом приказал страже двигаться вперед. Те послушно развернулись, даже не подумав его ослушаться.

Дорога к зданию ратуши, где размещался магистрат, оказалась недолгой. Вскоре они стояли перед массивными воротами, ведущими во внутренний двор, которые немедля гостеприимно распахнулись перед долгожданными гостями.

Войдя внутрь, искатели приключений обнаружили, что их окружает плотное кольцо решительно настроенных воинов.

— Ах, мой бедный аталин, нас коварно заманили в ловушку! — приложив руку ко лбу в трагическом жесте, простонал Ник с наигранным отчаянием. — О, боги, как же я доверчив и вот мне наказание за мою непростительную беспечность! О, горе мне! Горе!

«Тьфу, сказывается тлетворное влияние Мари к показной буффонаде! — насмешливо подумал он, и ему нестерпимо захотелось ее увидеть. — Ладно, малышка. Пожалуй, нам нужно встретиться и поговорить. Но сначала я разберусь с местными злыднями, которые испортили мою любимую игрушку».

Перед мысленным взором Ника промелькнуло лукавое девичье личико в ореоле серебристых волос, но его тут же заслонил образ Мари в боевой стойке с холодной яростью в глазах.

«Н-да. Девочка до сих пор сердится на меня, — скривился Ник в недовольной гримасе. Но на его лице появилось упрямое выражение. — Спокойно малышка! Как только я срублю голову той сволочи, что безвозвратно погубила настройки моих виртуальных миров, то сразу же отправлюсь к тебе!»

— Ваше Величество, давайте не будем плохо думать о господине бургомистре. А вдруг это почетный караул для сопровождения? — прищурив глаза, произнес Мирон и потянулся за бластером.

— Думаешь? — насмешливо сказал Ник и добавил непререкаемым тоном: — Никакого огнестрельного оружия! Бьемся только на мечах, нужно же дать хоть какой-то шанс этому сброду.

Он с ленивой улыбкой потянулся к своему туаши. В колеблющемся свете многочисленных факелов на зеркально-черном лезвии благородного клинка с крохотными радужными коронами вспыхнули синие всполохи.

— Тебе будет полезно потренироваться в условиях реального боя даже с таким противником. Хоть они и слабы по отдельности, но вполне могут преподнести неожиданный сюрприз в силу своей многочисленности. Не волнуйся, Мирон, в случае чего я всегда тебе помогу.

— Обижаете, мой райделин! — хищно подобравшись, ответил юноша, принимая боевую стойку.

— Господа, извольте сдать свое оружие, — властно произнес комендант города, выступая вперед. Им оказался высокий худой человек с нервно подергивающейся щекой на желчном лице. — Смешно слушать ваш бред. У вас нет никаких шансов вдвоем отбиться от отряда в сто с лишним человек. Хотя много чести для вас, хватит и десяти человек, чтобы прикончить вас, — ядовито процедил он, бесцеремонно вмешавшись в их диалог.

Комендант скривился в презрительной улыбке.

— От лица господина бургомистра, я вынужден предложить вам сдаться. Если вы не окажете вооруженного сопротивления, то господин бургомистр обещал тщательно рассмотреть ваше дело в суде. Может быть, вместо казни через повешение, вы отделаетесь за свои преступления бессрочной каторгой на каменоломнях. Не находите, что это будет справедливый приговор? Если господам так не понравились наши деревянные постройки, то им следует хорошенько потрудиться, чтобы взамен сгоревших мы выстроили каменные, — с холодной улыбкой добавил он под издевательские смешки городской стражи и холодным взглядом змеи уставился на свои предполагаемые жертвы.

— Какое заманчивое предложение! Как мне не жаль, но я вынужден от него отказаться, — насмешливо улыбнулся Ник. — Мирон, может, ты хочешь на каменоломни? Подкачать мускулы при помощи кирки и тачки?

— Неа, не горю желанием. Что за намеки, мой райделин? Если Вы считаете меня плохим телохранителем, то так и скажите. Тогда я с горя подамся в каменотесы, — обиженно глянув на него, выпалил юноша.

— Не горячись, аталин. Какие твои годы! И дело обстоит не настолько плохо, чтобы столь радикально менять профессию…

— Хватит! Первое отделение вперед! Сержант, у вас есть возможность реабилитироваться и перед лицом своих товарищей доблестно сразиться со страшным противником в составе двух проходимцев.

— Господин комендант! — отчаянно глядя на свое упертое начальство, произнес бедный умница-сержант, который привел их сюда. — Может, все же не стоит горячиться и для начала поговорить с господином бургомистром? Ведь наши гости явно из благородных, вдруг у них есть влиятельные родственники, которым не понравится наше с ними обращение?

— Мне наплевать, кто их родственники, — хладнокровно ответил комендант. — Они отказались сдать оружие и, как представителю власти, мне этого достаточно, чтобы вынести им смертный приговор. Вперед, сержант, хватит праздновать труса!

— Подождите, комендант, у меня есть другое предложение. Я хочу сразиться с вашими пленниками.

В большой круг образованный воинами выступил рыцарь в золотых доспехах.

— Не возражаешь, Никотан, если я буду твоим противником? А то мне очень любопытно чего стоит любимец Николса в бою. Кстати, ты должен мне вернуть должок за убийство моих подчиненных. Ума не приложу, как тебе удалось справиться с моими элитными воинами, — весело прогремел он.

Глаза и волосы рыцаря цвета пламени зажглись настоящим огнем. Презрительно глянув на Мирона, он снисходительно добавил:

— Если не хочешь подставлять мальчишку, то я не возражаю, если он зрителем постоит в сторонке.

В темном закоулке сгустились и нервно заплясали темно-синие тени, формируя видимый силуэт еще одного необычного участника предстоящего действия.

Сложности построения любовного треугольника

Побледневший Сапковский стоял навытяжку в кабинете Главы СБ и получал от него заслуженную головомойку. Штейн орал на него уже пятнадцать минут без перерыва. Всячески обматерив подчиненного, наконец, он прервался и схватился за стакан на столике. Налив себе воды из графина, он залпом ее выпил. В минуту блаженного затишья юноша облегченно вздохнул. «Слава богу! Кажется, разнос окончен». Подняв на него серые глаза, отблескивающие гневным серебряным блеском, Штейн стукнул кулаком по столу. Лежащие на нем предметы высоко подпрыгнули.

— Мать твою! Ты еще тут повздыхай мне, щенок! Вытряхнуть бы из тебя душу вместе с яйцами!..

«Черт, я ошибся, это не конец», — огорченно подумал юноша, и снова замер безгласной статуей. После десятиминутного ора Глава СБ вдруг мгновенно успокоился. С ледяным выражением на лице он приказал:

— Значит так, лейтенант. Вместе с остальными студентами ты отправляешься под купол Гефеста. Чтобы сегодня же убыл с первым рейсом! Ясно?

— Так точно, сэр!

— В наказание за свои художества получишь месяц карцера. Отсидишь его в Академии. Теперь пошел вон!

— Есть, сэр!

Сжав зубы, Сапковский вылетел из кабинета. Его глаза яростно сверкали. «Ублюдок! Обложил меня с головы до ног! Но я еще легко отделался, даже звания не лишили…» Вслед ему донесся разъяренный рев Главы СБ:

— Я те дам «ублюдок», паршивец! Мать твою, совсем распустились! Не спецназ, а сборище сексуально озабоченных подростков! Глаза б мои вас не видели!..

Сапковский подлетел к столу секретарши и протянул ей свой планшет.

— Мадам, будьте добры, отметьте мое убытие, — быстро произнес он, не забыв при этом обаятельно улыбнуться.

Задумчиво поглядев на него, Марта взяла его документы и, проставив требуемые отметки, протянула их юноше.

— Счастливого пути, лейтенант.

— Спасибо на добром слове, мадам.

Юноша бесшумно исчез за дверью, а Марта все никак не могла отвести глаз, глядя ему вслед. «Какой чудесный мальчик! Безумно жаль, что шеф отослал его. И почему я раньше его не заметила? Мы могли бы с ним здорово поразвлечься…»

Включилась селекторная связь и, прерывая ее сладкие мечты, раздался раздраженный голос Штейна.

— Марта, хватит слюни распускать на молодежь. Бери свои причиндалы и дуй ко мне в кабинет!

— Уже иду, герр Штейн, — вздохнула девушка и вытащила из стола красивую сумочку, в которой хранила свои любимые сексуальные игрушки. По дороге она обижено подумала: «Между прочим, я тоже не старушка и мальчик не намного младше меня».

Прорвавшись через стеклянную вертушку офиса, Сапковский оказался на улице. Навстречу ему со скамейки поднялась Алиса. При её виде в нем волной поднялось, улегшееся было раздражение. «Черт! Только разборок с мисс Алис мне не хватало для полного счастья! Главное выбрала момент: ни раньше, ни позже…»

— Здравствуй, Анжей, мы можем поговорить? — нерешительно проговорила женщина, нервно сплетая пальцы рук.

— Без проблем.

Юноша с трудом подавил раздражение, и пытливо заглянул в лицо своей любовницы. Быстро приблизившись к ней, он хотел ее обнять, но та отстранилась.

— Погоди, Анжей. Сначала кое-что проясним в наших отношениях, — прохладно сказала Алиса.

В душе Сапковского вновь забушевала холодная ярость. «Ясно. Сплетники и здесь успели внести свою посильную лепту, — вихрем пронеслось в его голове. Он страдальчески поморщился. — Черт, сейчас начнется очередная тягомотина. Мисс Алис своими поучениями будет строить меня как мальчишку. Ну, сколько можно? Полное ощущение, что я школяр, который втихушку кувыркается со строгой школьной учительницей. Надоело!.. — в его голубых глазах появился ледяной блеск. — Думаю, пришла пора разрулить нашу ситуацию…или разрубить гордиев узел. В общем, как получится».

— Насколько я понимаю, мисс Алис, ты в курсе моего вчерашнего перетраха на стороне. Не так ли? — спросил он в лоб и пытливо уставился на ее мгновенно застывшее лицо. — Что ты решила? Даешь мне отставку, или ограничишься очередной нотацией и простишь? Если последнее, то я сразу же начинаю униженно каяться…

— Анжей, не груби мне! Конечно, в твоем возрасте модно быть циничным, но у всего есть границы! — воскликнула шокированная женщина.

— Вижу, мой возраст по-прежнему не дает тебе покоя, ты ни на минуту не забываешь о нем. Да, мисс Алис? — раздраженно произнес юноша и, не дождавшись ответа, уже спокойней добавил: — Что ты ерепенишься? Ведь суть дела все равно не изменится и сведется к сказанным мной словам, — он опустился на скамью, и похлопал рукой по её сиденью. — Присаживайся, мисс Алис. В ногах правды нет.

Немного поколебавшись, она опустилась на скамью поодаль от него, и Анжей при виде этого хищно осклабился.

— Стараешься держать дистанцию, мисс Алис? Ну-ну! — процедил он сквозь зубы. — Это часть воспитательного процесса, или ты о чем-то хочешь сказать мне, но не решаешься? Говори, не томи меня.

Нервничая, женщина долго мяла в руках кружевной платочек. Наконец, она подняла на него глаза.

— Прости меня, Анжей. В общем, я подумала и решила, что лучше нам расстаться. Понимаешь, мы слишком разные.

— Уверена?

— Да. Видишь ли, нам очень тяжело общаться друг с другом, — она порывисто вздохнула. — Анжей, я не хочу сказать, что ты мне не нравишься, но…

— Понятно, тебе хочется и колется. Можешь не продолжать, а то мы до вечера не закончим эту лабуду, — язвительно перебил он Алису, и та обиженно посмотрела на него.

— Вот ты опять грубишь мне, а я всего лишь хотела объяснить тебе свою… — начала она.

— Замолчи! Ничего не хочу слушать! — жестко отозвался юноша и поднял руку в предупредительном жесте, видя, что женщина порывается что-то ему сказать. — Обойдемся без твоих интеллигентских соплей. Меня не интересуют причины, по которым ты рвешь со мной.

Помолчав, он поднялся со скамьи и небрежно бросил перед уходом:

— Хорошо, давай расстанемся, мисс Алис. Только помни, что это было твое решение, и не вини меня.

— О нет! Постой Анжей! Нельзя же так сразу разойтись, при этом ничего не сказав друг другу! — растерянно воскликнула она.

Вскочив на ноги, Алиса схватила юношу за рукав кожаной куртки. Тот мягко освободился от ее хватки.

— Мне все ясно и нечего переливать из пустого в порожнее.

Отойдя на несколько шагов, Сапковский вернулся и шагнул вплотную к замершей женщине. Коснувшись ее губ легким поцелуем, он ласково сказал:

— Прощай, мисс Алис. Желаю тебе счастья. Не стой на улице, сегодня слишком холодный ветер и ты можешь простудиться.

Лицо женщины, осветившееся надеждой, мгновенно погасло. Она растерянно молчала, не сводя с него глаз.

Бросив прощальный взгляд на нее, юноша стремительно зашагал прочь.

— Нет! Анжей, не уходи! Давай поговорим и все обсудим! — с отчаянием выкрикнула Алиса. Но тот уже исчез за поворотом улочки, и она бессильно опустилась на скамью.

— Как же так? Ведь я не хотела всерьез рвать отношения, — прошептала женщина. — Вот дура! Кажется, я доигралась!.. Нет-нет! Может, не все потеряно?.. Анжей, вернись, я люблю тебя, — вырвалось у нее. Она тут же смущенно посмотрела на группу смеющейся вампирской молодежи, вывалившейся из дверей офиса.

После звонка Сони, которая поставила Мари в известность, что скоро будет у нее и тут же повесила трубку, девушка открыла входную дверь и сбежала на террасу в ее ожидании. Сколько она ни уговаривала себя, что все в порядке, но на душе у нее все равно скребли кошки. Мари не боялась осуждения подруги или окружающих за вчерашнее, — по большому счету ей было наплевать на мнение остальных, когда дело касалось ее личных дел. Но ее мучили странные чувства, вызванные Анжеем. Запутавшись, она не хотела говорить о них даже с близкой подругой.

Облокотившись на перила террасы, девушка невидяще смотрела на заснеженный садик и серое небо питерской зимы, виднеющееся в просветах между черными скелетами деревьев. Под стать унылому пейзажу в ее голове бродили невеселые мысли. Проанализировав вчерашнее приключение в гостях, она потерянно подумала: «Боже мой! Неужели я влюбляюсь во всех мужчин подряд, с которыми сплю? Только этого мне не хватало».

Сумасшедшая ночь, проведенная с юным телохранителем, вызвала в её душе полнейший раздрай. Уже к концу их жаркой постельной эпопеи Мари вдруг осознала, что Анжей вызывает в ней такие чувства, перед которыми гаснут все остальные ее сердечные привязанности. Даже Ник для нее отошел на второй план. «Ё-моё! Что же это такое? Может дело в том, что я прирожденная шлюха, и каждый мужчина действует на меня подобным образом? Или так сказывается предыдущее воздержание, и я наверстываю упущенное, выплескивая из себя накопившиеся чувства?»

Не замечая, что впервые со времен Старой базы она позабыла о манерах знатной райдиэль, Мари вцепилась в свои волосы и те оказались в состоянии первичного хаоса. «Чушь! Сколько парней в Академии бегало за мной, но лишь Тьен вызвал во мне ответное чувство. Я же знаю, что здесь совсем другое!.. Где-то на глубинном уровне Анжей страшно дорог мне и именно с ним я связана нерасторжимыми узами, а не с Ником…» — поймав себя на такой крамольной мысли, девушка подсознательно вздрогнула, и немедленно спряталась за привычной маской райдиэль.

Мари убежала с террасы в кухню и, стараясь отвлечься, по привычке занялась готовкой. Вдруг она поймала себя на том, что полностью погрузилась в домашнее хозяйство и думает лишь о том, как угодить отцу. Потрясенная девушка замерла на месте. «Бог ты мой! Неужели я навсегда превратилась в домашнюю курицу, и все благодаря Нику? Какое гадство! — в сердцах она хлопнула ладонью по столу. — Черт, бьюсь как рыба об лед, но никак не могу побороть себя! Почему мне не избавиться от эрейских привычек, несмотря на помощь Давида? Неужели маска райэдиэль намертво приросла к моему лицу?.. Ну, ты и сволочь, Ник! Попадись ты мне сейчас, прибила бы на месте! Неужели за такой короткий срок ты сделал из меня послушную куклу?»

Опустившись на стул, девушка в отчаянии схватилась за голову и забормотала:

— Отбрось роль примерной эрейки! Пойми, идиотка, здесь тебе не Старая база. Здесь нет, и никогда не будет Ника с критой в руках…

— Дура! Прекрати расстилаться перед мужчиной-хозяином! — рявкнула она на себя, чувствуя, что уговоры не помогают.

Заслышав приближающуюся подругу, Мари выпрямилась и отчаяние мгновенно исчезло с ее лица, сменившись маской спокойной уверенности. Вошедшая Соня процокала каблучками по коридору, и остановилась на пороге кухни.

— Атае Ринав. Соня! Сегодня чудесная погода, не правда ли? Присаживайся за стол, моя дорогая. Тебе налить чаю? Пожалуйста, не отказывайся, нам же диета ни к чему. Я хочу, чтобы ты попробовала мои пирожные. Они очень свежие, ведь я сама их приготовила.

— Здравствуй, Мари. Я не понимаю твоей эрейской тарабарщины, но догадываюсь что это приветствие. Спасибо, от чая и пирожных я не откажусь. Кстати, очень красивый наряд, ты в нем прекрасно смотришься.

Подойдя ближе, Соня слегка коснулась губами щеки Мари, и на ее лице промелькнуло неподдельное восхищение. Она до сих пор с трудом соотносила свою порывистую и несколько неуклюжую растрепу-подругу с этой грациозной красавицей с отточенными изящными манерами.

— Спасибо за комплемент, mon ami. Должна заметить, что и ты прекрасно выглядишь, — все тем же светским тоном манерно пропела девушка и, заварив чай по все правилам, налила его в хрупкую чашечку и церемонно протянула подруге. — Держи. Надеюсь, тебе понравится Lady Grey,[13] а пирожные стоят прямо перед тобой, выбирай себе любое.

Вдруг Мари насмешливо фыркнула, и надменное выражение мгновенно слетело с ее лица. Став прежней, она оживленно сверкнула глазами, и весело проговорила:

— Сонька, прекрати таращить на меня глаза! Каждый раз у меня возникает ощущение, будто на голове у меня рога внезапно выросли.

— Ты права, меня до сих пор удивляют перемены в твоем облике. Вот только рогами обзавелся кто-то другой, а не ты.

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Зай, что ты занервничала или на воре и шапка горит?

— Вот еще глупости! Хотя вряд ли ты промолчишь после вчерашнего. Я же вижу, тебя просто распирает от любопытства.

— С чего ты взяла?

— Прекрати прикидываться, как будто я не знаю, зачем ты прискакала ко мне с утра пораньше.

— К твоему сведению уже перевалило за полдень, — ответила Соня и бросила на нее насмешливый взгляд. — Ах, да! Наверно ты имеешь в виду твой самозабвенный перетрах с мальчишкой-телохранителем. Правда, я не очень присматривалась и неуверенна, что это был он. Надеюсь, ты вчера ограничилась одним партнером, а не меняла их как перчатки?

— Сонь, что за намеки? — рассердилась Мари. — Честное слово, я не занимаюсь древнейшей профессией и не вхожу в разряд падших женщин. Давай на сегодня обойдемся без твоих нравоучений. Подумаешь, делов-то! Ну, переспала я с Сапковским! Что в этом такого?

— В общем-то, ничего страшного, — пожала плечами подруга. — Просто нужно выбирать соответствующее время и место для перетраха.

— Сонь, я говорила тебе, что ты стала очень циничной?

— Прости, зай, профессия накладывает свой отпечаток, — без признака раскаяния отозвалась Соня. — А что такого в моих словах? Не хотите, чтобы все знали, закрывайте двери на замок, когда занимаетесь сексом, тем более в гостях. Думаешь, я одна к вам заглянула? Очень сомневаюсь.

— Да, никто к нам не заходил кроме тебя!

— Да, ну? Что-то не верится. Это при такой-то массе народа на вечеринке? Наверняка не я одна напоролась на ваше занимательное шоу в спальне.

— Ты-то что забыла в ней? — сердито буркнула Мари, выведенная из себя, и с досадой посмотрела на подругу.

Та насмешливо фыркнула.

— Между прочим, то же, что и ты. В последнее время Ладожский страшно занят и мы не часто бываем вместе.

— Ясно.

Нахмурившись, Соня посмотрела на Мари. В молчаливом удивлении та приподняла бровь.

— Что еще случилось?

— Зай, мне кажется, переспать со своим телохранителем, тем более в гостях на вечеринке, было не очень-то хорошей идеей с твоей стороны. Если твой адюльтер выплывет наружу, то не оберешься сплетен по всему вампирскому миру.

— Ну, и плевать на них! Пусть болтают, что хотят. Мне-то что за дело? — холодно отозвалась девушка.

— Между прочим, твоего мальчишку-телохранителя скорей всего попрут со службы. Насколько я знаю, он совершенно безвестный юнец, и не принадлежит ни к какой влиятельной семье. Я проверила его по своим светским каналам. Так что это достоверная информация.

Резко поставив чашку на стол, Мари удивленно воззрилась на подругу.

— Ты это о чем? Почему ты решила, что Сапковского выгонят со службы? Я свободная женщина и сплю с кем хочу.

— Мари, ты занимаешь слишком высокое положение в вампирском обществе. И вряд ли твоему отцу понравятся сплетни о тебе и каком-то нищем мальчишке.

— Глупости говоришь! Мика не страдает снобизмом.

— Ну, это бабушка еще надвое сказала. Посмотрим, что ты запоешь, когда до него дойдут слухи. Вот тогда ты узнаешь, насколько демократичен Михаил Янович. На твоем месте я не очень обольщалась бы. Вдруг он разозлится и всыпет тебе по первое число?

— Что ты несешь, Сонька? Мика никогда не поднимет на меня руку.

— А ты сначала как следует доведи его. Мне тоже так казалось, пока Макс Беккер однажды не выпорол меня.

— Чушь! Отец никого и никогда даже пальцем не тронул! Он и голос-то нечасто повышает.

— Да, в своем глазу бревна не увидать! Это Палевский пальцем никого не тронул? Не смеши меня! Послушала бы ты, что люди о нем говорят…

— Знать ничего не хочу, и ты поменьше сплетен слушай! — решительно перебила Мари подругу. — Отец и так дни и ночи не вылезает из Совета. Не знаю, что еще можно требовать от него, а на всех не угодишь.

— Ладно, не имеет смысла спорить, ведь король на троне неподсуден подданным.

— Мика не самодержавный монарх, а выборный Глава Совета старейшин. Соня, что ты делаешь из моего отца тирана?

— Я тебя умоляю! Нет смысла напрягаться, и переводить время на готовый продукт!.. Ой, ладно, зай, не заводись. Я знаю, как ты трепетно относишься к родичам, и беру свои слова обратно. Верю, что Михаил Янович ангел во плоти, а не черт с рогами, — иронично сказала Соня. И смерив собеседницу внимательным взглядом, она осторожно добавила:

— Кстати, о рогах и твоем новом бой-френде. Почему ты решила, что Нику все равно, с кем ты развлекаешься на стороне? Ты не боишься, что узнав о твоей измене, он вплотную займется тобой и мальчишкой?

— Сонь, это уже полная глупость! Мы же с ним расстались, и мои дела его больше не касаются, — независимо фыркнула Мари.

— Зай, это ты слишком легкомысленна, а не я, — подруга укоризненно посмотрела на нее. — Учти, Иван думает и я с ним согласна, что на самом деле Ник не отпустил тебя, и ваша жуткая эрейская помолвка осталась в силе.

— Почему выдумаете, что он обманывает меня?

— А с чего ты решила, что Ник отпустил тебя? — не унималась Соня. — Ты же сама говорила, что он уже обманул тебя однажды. Вдруг сказанных фраз недостаточно для разрыва помолвки? Скажи, зачем он ударил тебя плетью по руке?

— Понятия не имею! — растерянно отозвалась Мари, слова подруги ее встревожили.

«Ерунда! Не может быть! Ведь помолвка разорвана по инициативе Ника», — рассерженно подумала она.

Но вопреки доводам разума, ее сердце тревожно забилось. В глубине души девушка не верила, что разрыв помолвки способен остановить Ника, вздумай он по-свойски разобраться с ней. И самое худшее, несмотря ни на что она все равно ощущала себя его собственностью. «Черт! Какое-то внутреннее рабство! Этот гад бросил меня, и все равно я не чувствую себя свободной и живу с оглядкой на него. Просто сказочное свинство!»

— Зря я рассказала тебе о том, что происходило на Старой базе! — вырвалось у девушки.

Видя, что она расстроилась, Соня успокаивающе сжала ее руку.

— Не бери в голову, Мари. Может, мы все ошибаемся насчет Ника и на самом деле он белый и пушистый. А жалеть о том, что ты поделилась со мной своими переживаниями совершенно не нужно. Кто же поддержит тебя, если не я?

— Спасибо за заботу, — с легкой прохладцей отозвалась девушка, и подруга удивленно посмотрела на нее.

— В чем дело, зай?

— Сонь, у меня нет секретов от тебя, — сдержанно сказала Мари и сердито добавила: — Но зачем ты все рассказала Ивану? Ведь это слишком унизительно для меня. Ты заставляешь меня жалеть о том, что я все разболтала тебе.

— Не забывай, что Ладожский мой муж, и я ничего не скрываю от него, — прохладно ответила она. — Но ты не беспокойся. Ничего лишнего я не говорила ему. Поверь, у меня нет желания сталкивать лбами его и Ника. Мне даже страшно представить что будет, если Иван узнает, что он бил тебя. Мне хватило его истерик после нашей первой встречи с тобой. Жуть! Еле успокоила его. Ладожский весь вечер метался по комнатам, и грозился набить ему морду за твой пришибленный вид.

Мари немедленно дала себе зарок, что отныне никому ничего лишнего не скажет, даже любимой подруге.

— Сонь, ты так говоришь, как будто Ник нарочно бил меня! Это неправда! Во всех знатных домах Ареи существовала такая система подготовки молодежи и его также воспитывали, — сердито воскликнула девушка. — Не было у меня пришибленного вида! Я с самого начала находилась в норме!

— Ладно-ладно! Не злись, зай. Хорошо? Я не хотела тебя обидеть, честное слово! Давай закроем эту тему, — примирительно проговорила Соня.

В ее глазах вспыхнуло восхищение.

— Слушай, Мари! Ну, ты и дерешься! Просто класс! — воскликнула она. — Быстро ты скрутила спецназовку! Раньше за тобой таких талантов не водилось. Молодец Ник, он хорошо над тобой поработал… Ой, прости, опять я не подумала!

— Не стоит извиняться. Ведь так оно и было. Ник действительно много со мной занимался, — сухо ответила девушка.

Ей невольно припомнилась его суровая дрессура, и она внутренне содрогнулась. Перед ее мысленным взором промелькнула высокая гибкая фигура в эрейском костюме и надменный безжалостный взгляд.

…ее сердце застучало в такт крите, постукивающей по высокому голенищу сапога. Она стоит в иметис и не спускает глаз с руки затянутой в перчатку. Ник держит криту и готов в любой момент пустить ее в ход, чтобы наказать ее за допущенную ошибку…

«Знала бы, чем дело кончится, ни за что не полетела бы с ним! — с яростью подумала девушка. — Хватит воспоминаний о Риоголизе! А я еще удивляюсь, что мне никак не избавиться от эрейских привычек!»

Чтобы отвлечься, Мари глубоко вздохнула и натянуто спросила:

— Кстати, как там моя подопечная? Я просила тебя присмотреть за ней.

— Нормально, жива и здорова.

— Бедная девочка! Интересно, с чего вдруг на нее напала спецназовка? — заинтересовалась Мари, немного отойдя от неприятных воспоминаний.

— Понятия не имею. Кое-кто из гостей болтал, что из-за ревности, но я не собираю сплетни. Знаешь, кого ты спасла от расправы?

— Нет.

— Нашу именинницу, к которой мы заявились в гости.

— Кто бы мог подумать! — усмехнулась Мари. — Как она? Все-таки спецназовка успела прорваться к ней, до того как я перехватила ее.

— Благодаря тебе девица отделалась парой синяков. Больше ревела от испуга, потому пришлось дать ей успокоительное. К моему великому удивлению она быстро оклемалась и вскоре, как ни в чем не бывало, весело чирикала с гостями.

— Сонь, ты заметила, что наша именинница страшно похожа на Рени?

— И что в этом такого? В жизни частенько двойники встречаются, — пожала та плечами и покосилась на задумавшуюся Мари. — Разве Михаил Янович не говорил тебе об этой девушке?

— Нет. А должен?

— Думаю, да. В нашем институте генетики все знают о ней и с нетерпением ждут, когда твой отец ее заметит. Значит, они еще не встретились.

— Не уверена. Судя по некоторым деталям, он знает о девушке.

— Тебе видней, — пожала плечами Соня.

— Елки-палки! Я не успела вручить ей свой подарок! Надеюсь, она найдет его на столике в спальне, — спохватилась Мари и обиженно посмотрела на смеющуюся подругу.

— Нужно было идти за стол, как все нормальные люди, а не забираться с ходу в кровать. Там бы и вручила имениннице свой подарок. Или вас настолько одолел сексуальный голод, что стало невтерпеж?

— Издеваешься, да? Между прочим, у меня нет под боком красавца-мужа. Не знаю как Сапковский, а я уж точно оголодала, — хладнокровно парировала Мари.

— Ясно, — задумчиво сказала Соня и бросила на неё испытующий взгляд. — Скажи, ты серьезно намерена встречаться с мальчишкой-телохранителем, если все останется шито-крыто?

— Что тебя смущает в Сапковском? — улыбнувшись, спокойно отозвалась девушка.

— Господи! Зачем он тебе? Зай, вокруг тебя крутится масса красивых парней, а ты выбираешь какого-то недоросля. Насколько я помню, ты же мечтала от него избавиться?.. Ах, вот в чем дело! Я поняла! В этом состоит твой гениальный план по устранению телохранителя-малолетки. Верно?

Неожиданно Мари что-то зацепило в словах подруги.

— Стоп-стоп! Малолетка говоришь? Очень интересно! — она напряженно задумалась. — Да, Сапковский очень молод, на вид ему не больше шестнадцати, но он уже в немалом воинском звании. Нонсенс, такого не может быть! Где же здесь находится подвох?

Внезапно ее озарила догадка.

— Слушай, Сонь, кличка Хамелеон тебе что-нибудь говорит? — торжествующе пропела девушка, и насмешливо прищурилась, глядя на подругу. Та удивленно хлопнула глазами.

— Что-то слышала, но что именно не помню.

— Ага! Так я и думала! На самом деле Сапковский довольно известен, чтобы ты не говорила! Знаешь, я тут кое-что припомнила, и в мою голову сразу же полезли интересные предположения. На торжественном построении после окончания Академии ко мне подошел один парень, по виду совершенно взрослый вампир, и мы с ним немного поболтали. Тогда он мне сразу показался очень похожим на того противного мальчишку, который однажды приставал к нам на лекциях. Ну, помнишь, на пятом курсе я приходила к тебе на вводную лекцию по ОМЗ профессора Адама Бергштайна и он интересовался, с какого перепугу я застряла в Курином боге?

— Помню, — удивилась Соня. — Причем здесь нахальный отрок?

— А ты внимательней приглядись к Сапковскому.

— Зай, ты хочешь сказать, что это был он? Мне кажется, ты ошибаешься. Конечно, определенное сходство есть, но твой телохранитель, если и похож на него, то только цветом глаз и волос. Правда, он так быстро линяет, когда я прихожу к тебе, что у меня не очень отложились в памяти черты его лица.

— Видишь ли, тот взрослый вампир, с которым я общалась на торжественном построении, тоже носил кличку Хамелеон. Короче, если внимательно приглядеться, то троица очень схожа между собой. К тому же у всех них соломенного цвета волосы и голубые глаза. Отсюда я делаю закономерный вывод, что это один человек в разных ипостасях. Сонь, вам медикам должны были преподавать, какие существуют отклонения в вампирской расе.

— Да, нам кое-что читали о морфах, — медленно ответила она, и ее в глазах загорелся нездоровый блеск. — Но они очень и очень большая редкость! Где-то на уровне легенды, совсем как Старейший до того, как он вышел из тени на свет.

Подпрыгнув на месте, она взвизгнула.

— Нет, я не успокоюсь, пока все о нем не выясню! Вдруг мальчишка на самом деле морф, и твои слова — не полночный бред сивой кобылы!

— Но-но, только без научного фанатизма! Сонька, не вздумай лезть к Сапковскому с расспросами. Серьезно тебя прошу. Сначала я прозондирую почву. Хорошо?

— Не выдумывай, зай! Почему я не могу напрямую пообщаться с твоим чудо-мальчиком?

— Видишь ли, Сапковский о своих особенностях не распространяется. Значит, не хочет, чтобы другие знали. К тому же он спецназовец, а они все немного шизанутые, а уж Анжей и вовсе заводится с полоборота. Разозлившись, он может неадекватно отреагировать на твой вопрос, не морф ли он и фиг ты что-нибудь от него узнаешь.

— Не учи ученого! Кто из нас медик, в конце концов? Лучше скажи, с чего ты решила, что у твоего телохранителя та же кличка?

— Его назвала Хамелеоном спецназовка, которую я скрутила вчера на вечере. Она долго матюгала его по дороге, пока он выставлял ее с вечеринки. Вот тогда я услышала кличку Сапковского.

— Замечательно! Хочу поближе познакомиться с твоим мальчишечкой! Не бойся, я и спрашивать его ни о чем не буду, просто взгляну на него вблизи. Если он морф…

— Доктор, желание дамы для меня закон, — перебил её холодный голос. — В кои веки от вашего сволочного племени поступило интересное предложение.

Девушки обернулись. Засунув руки в карманы куртки, Сапковский подпирал плечом дверной косяк кухни.

— Н-да, только помяни черта, как он уже здесь! — усмехнулась Мари. — Анжей, снимай куртку и садись за стол. Тебе налить чаю или ты будешь кофе?

Не слушая девушку, Сапковский отлепился от косяка и мгновение спустя нависал над Соней. На его побледневшем лице заиграла недобрая улыбка. Он склонился к ее уху и с угрозой произнес:

— В чем дело, доктор? Ты уже струсила и передумала препарировать подопытный образец? Что так? Тебя же распирало от любопытства. Действуй, доктор, не стесняйся, если тебе нужны анатомические подробности. Добро пожаловать в спальню и там хоть до посинения изучай меня. Но только на взаимной основе, ты меня, а я тебя. Что молчишь, на радостях прикусила язычок?

— Не хамите юноша! — высокомерно ответила Соня, с брезгливой миной отстраняясь от него. — К Вашему сведению, я предпочитаю мужчин постарше, в отличие от некоторых безбашенных подруг.

— Сонь, хочешь по башке? — прошипела смущенная девушка. — Сапковский, что ты накинулся на нее?

— Попади в нежные лапки эскулапов и узнаешь почем фунт лиха, — раздраженно буркнул он, присаживаясь за стол.

Мари налила чай в огромную кружку и, подав ее юноше, подвинула к нему блюдо с пирожными. Отбросив на спину волну пшеничных волос, Соня пристально наблюдала за ним.

— Скажите, Анжей, кто из генетиков обследовал Вас?..

— Не скажу.

За его спиной Мари состроила подруге страшные глаза.

— Странная вы парочка… — вздохнула Соня.

— Доктор, тебе слова не давали! Лучше заткнись, от греха подальше, — рыкнул Сапковский. Он явно был не в духе.

— Анжей, не груби и пей свой чай, а то он остынет, — вздохнув, сказала Мари.

— К черту твой чай! — резко ответил он и, нахохлившись, смерил их по очереди мрачным взглядом.

Внезапно юноша состроил зверскую физиономию и, с угрозой глядя на Соню, злобно прошипел:

— Мне жаль вас, девочки, но вы сунули свой нос, куда не следует. Сведения о том, что я морф засекречены. Потому мне придется убить вас и прикопать под ближайшим кустом. Доктор, ты первая пойдешь в расход, поскольку с лапуси мне нужно стрясти должок. Выбирай себе кустик по нраву.

Заметив, что Соня поневоле вздрогнула от злобных интонаций в его голосе, возмущенная Мари прикрикнула на него:

— Сапковский, полегче на поворотах! Хватит нести всякую чушь!

— Смотри, договоришься у меня, и первой окажешься под кустом, — насмешливо фыркнул он.

— Ну, все достал! Это я сейчас прикончу тебя и прикопаю под первой же попавшейся растительностью, а затем скажу, что так и было!

— Воображала! — презрительно скривился Сапковский. — Справилась с одной паршивой спецназовкой и сразу решила, что остальные тебе под силу? Ну-ка, идем со мной и разберемся без свидетелей. Спорим, что я запросто накостыляю тебе по шее, доморощенная Лара Крофт!

— Покеда, доктор, — поднявшись, небрежно бросил он Соне. — Впрочем, если хочешь, то присоединяйся к нам, я не возражаю. Втроем в кровати будет еще веселее, не боись меня хватит на двоих.

Пробормотав что-то невнятное на прощание, Соня мгновенно исчезла за дверью. Проводив ее, девушка вернулась и настороженно посмотрела на Сапковского. Тот улыбался, но в его прищуренных глазах по-прежнему тлела ярость.

— Анжей, ты соображаешь, что несешь? Как тебе не стыдно! Чего ты напустился на Соню? — укоризненно сказала она.

— Терпеть не могу врачей. В свое время они достали меня по самое некуда, — раздраженно буркнул юноша и кратко добавил: — Идем.

— Сапковский отпусти меня! Куда ты меня тащишь?

— Ты же вроде не блондинка? Тогда повторяю для тупых брюнеток — в кровать.

— Если надеешься на продолжение вчерашнего, то забудь. Катись к себе на пост, пока тебя не хватились на службе.

— Не бойся, не хватятся! Я нахожусь в свободном полете и пока есть время хочу стрясти с тебя давний должок. Представляешь, какие проценты по нему набежали с момента твоего выпуска из Академии? Если будет нужно, ты у меня до вечера не выберешься из кровати.

Девушка резко притормозила.

— Вот, а что я говорила! — воскликнула она с торжеством. — Сонька мне не верила, что ты един в трех лицах, а я была права. Значит, ты на самом деле морф!

— Предательница! Значит, это ты заложила меня докторишке? Ну, все! С этого момента твой долг вырос просто до неимоверных размеров. Пожизненно не рассчитаешься!

— Эй-эй! Не расходись, Сапковский! — встревожено сказала Мари. Не слушая, юноша с удвоенной скоростью поволок ее за собой.

— Анжей, успокойся и притормози! Скажи мне, почему ты злишься?

— Она еще спрашивает, чертова кукла! Будь моя воля, прибил бы тебя в благодарность за все хорошее, что ты сделала для меня! — гневно прошипел Сапковский. Наконец, его прорвало, и внутреннее раздражение юноши выплеснулось наружу.

— Постой, Анжей! Все так плохо и до Алисы дошли уже сплетни?

— А ты как думаешь? Если знает кто-то один, то это секрет Полишинеля. Хватит болтать! — прошипел он и, толкнув девушку на кровать, упал сверху. — Куда ты собралась, лапуся? Лежать!

— Анжей, прекрати по-хамски обращаться со мной!

— Даже не начинал!

— Слушай, если ты поссорился с Алисой, то нечего на мне свою злость вымещать…

— Мари, добром прошу, заткнись и дай мне немного расслабиться.

— Черт! Сапковский, хоть куртку сними…

— Лапуся, сделай одолжение не дергайся. Полежи смирно, пока я не закончу. Может, тогда я передумаю и не придушу тебя, как собирался. Ведь ты в одночасье спустила мою карьеру псу под хвост.

— Вот оно что! Так ты побывал у Штейна на ковре! Да, тебе не позавидуешь.

— Вот именно, моя догадливая лапуся! Сама понимаешь, в каком я настроении после его выволочки!

Поначалу, как и накануне вечером, Сапковский был груб с Мари, и она огорченно подумала, что секс с ним больше походит на изнасилование. Но потом накал его страстей пошел на убыль. Опомнившись, юноша виновато глянул на нее и постарался лаской сгладить неприятное впечатление.

— Все-таки что случилось у вас с Алисой? Ты можешь мне сказать? — осторожно спросила Мари, стягивая с него одежду. — Не унывай, Анжичек, если она любит тебя, то все равно простит.

В голубых глазах юноши снова вспыхнуло раздражение.

— Психотерапевтом подрабатываешь, лапуся? Не лезь в душу, когда тебя не просят.

— Ты прав, прости. Если ты уже успокоился и сорвал на мне злость, то уходи. Лично я не хочу ссориться с тобой, — бесстрастно тоном сказала девушка. Но он не дал ей выбраться из кровати.

— Не уходи, Мари. Прости меня, я погорячился, — покаянно произнес юноша, и она удивилась непривычной нежности, прозвучавшей в его голосе. — Видишь ли, это я решил расстаться с ней.

— Почему?.. Ой, прости. Может, я опять лезу не в свое дело.

— Все нормально.

Обняв, он прижал Мари к кровати и пытливо посмотрел в ее лицо.

— Ответь мне как на духу. Скажи, тебя не смущает то, как я выгляжу?

— Что ты имеешь в виду? — удивилась девушка и игриво добавила: — Напрашиваешься на комплемент, Сапковский? На мой взгляд, просто замечательно.

— Не верю тебе!

— Алиса комлексует из-за вашей разницы в возрасте и ты вместе с ней? — догадалась она, и ласково добавила: — Дурачок! Нашел из-за чего расстраиваться! Лично мне ты нравишься во всех видах. Даже противным мальчишкой, каким ты был в Академии.

— Ты не врешь мне? — недоверчиво спросил юноша и, прочитав ответ на ее лице, облегченно улыбнулся. — Мари, я всегда подозревал, что ты чудо из чудес, — помолчав, он добавил: — Ты права. Алиса стесняется появляться со мной на людях, когда я в подростковом облике.

— Ну, и дура! Что тут еще скажешь. По мне, если любишь по-настоящему то, какое тебе дело до мнения остальных, — искренне отозвалась девушка, приникнув к его груди.

— Знаешь, Мари, — Помолчав, нерешительно начал Сапковский. — Когда мы познакомились с мисс Алис, я был страшно горд тем, что такая зрелая женщина встречается со мной. Вот дурак! Но тогда я просто летал на крыльях. Она казалось мне такой загадочной и необычной, совсем не такой как мои пустоголовые ровесницы, — он горько усмехнулся. — Поверь, я долго искал в ней свой идеал, и лишний раз убедился какая чушь все наши мечты. Полнейший самообман. Со временем выяснилось, что мисс Алис самая обыкновенная женщина и в ней нет ничего особенного. Смешно. До слез.

И вдруг выговорившись, юноша с удивлением осознал, что не сожалеет о расставании с любовницей, хотя совсем недавно был убежден, что жить без нее не может. «Прощай, моя старушка, правильная до тошноты. Моя любовь к тебе иссякла в одночасье и с этим ничего не поделаешь, хотя процесс отторжения начался уже давно. К сожалению, в тебе не оказалось даже того интересного порока, в котором я заподозрил тебя при нашем знакомстве…» — насмешливо подумал он, но голос Мари перебил течение его мыслей.

— А как Алиса отнеслась к вашему разрыву? Или она еще не в курсе твоего решения?

— Мы уже переговорили и, как говорится, расстались друзьями, — усмехнулся Сапковский. — Конечно, старушка по-прежнему любит меня, но я пришел к выводу, что мне это не нужно. Уже до чертиков достало ее постоянное нытье и нравоучения.

Девушка в шоке уставилась на него.

— Анжей! Нельзя же так!

— Почему? — насмешливо спросил он и спокойно добавил: — На самом деле мне уже неинтересно с мисс Алис. Из-за разницы в возрасте у нас мало общих интересов, да и секс утерял прелесть новизны. Я понял, что она не подходит мне, и попусту отнимает мое драгоценное время, — юноша лениво потянулся. — Мари, я же из низов и полон амбиций. В отличие от тебя у меня нет влиятельной семьи, которая поддержала бы меня. В одиночестве я изо всех сил тянусь к вершинам власти и однажды их достигну. Думаешь, я бессовестный карьерист? — спросил он и бросил быстрый взгляд на девушку.

— Не знаю, Анжичек, если ты и карьерист, то я не вижу в этом ничего плохого, — задумчиво ответила она. — Каждый сам поднимает жизненную планку на определенную высоту и потом по мере сил тянется к ней. Наоборот, мне кажется это похвальным, — в ее глазах вспыхнула тревога. — Скажи, ты не из-за меня бросаешь Алису?

— При чем здесь ты? Не задирай нос, лапуся, и не воображай себя пупом земли.

— Слава богу! — облегченно воскликнула Мари и, помолчав, добавила: — Знаешь, Анжей, а ты жесток и чересчур взрослый в своих суждениях и поступках.

— Ты еще не поняла? Я и есть расчетливый взрослый вампир, а мальчишество — чистой воды бравада. Просто окружающих вводит в заблуждение моя внешность морфа, и грех этим не воспользоваться.

— Взрослый говоришь? Сейчас проверим! — хитро прищурившись, сказала Мари и, набросившись на юношу, принялась его щекотать. Тот захохотал.

— Хватит-хватит! Лапуся, перестань изображать из себя кикимору! С ума сошла? Ты же уморишь меня щекоткой!

— Сознайся, что ты мальчишка!

— Сознаюсь. Теперь ты точно в курсе всех моих тайн и я точно должен тебя немедленно ликвидировать, что бы ты их не выдала заинтересованным лицам, — скорчив зверскую физиономию, прорычал он.

— Сапковский, что я тебе сделала? Не смей! — пролепетала Мари. Испуганно шарахнувшись от него, она всхлипнула.

— Эй, лапуся, ты чего? Я же пошутил! — сказал юноша, встревожено вглядываясь в ее лицо. Облегченно вздохнув, он откинулся на подушку и сердито буркнул: — Артистка погорелого театра! Что б тебе пусто было!

— Ага, попался! — весело фыркнула Мари. — Убивец, так ты исполнишь мое последнее желание? Подожди, я быстро!

— Блин! Ты что задумала? Вернись!

Не слушая его, Мари выскочила за дверь и вскоре вернулась с огромным подносом.

— Мед, шоколад, клубника, сливки и прочее — короче, сплошь сексуальные продукты нужные для исполнения моего последнего желания, — деловито ответила девушка и вывалила все разом на Сапковского. — Yes, мой праздничный тортик! Yes, мой сладенький котик! Вот ты и готов к употреблению!

Вымазав его в сладостях, хохочущая девушка свалилась сверху.

— Черт! Я же весь липкий и чумазый с головы до ног!

— Ах ты, мой сладенький! Сейчас я вылижу тебя.

— Ладно. Сейчас и ты у меня будешь не менее липкой и разноцветной, и мы на пару займемся вылизыванием!

Когда они угомонились, от души нахохотавшись и перемазавшись по уши, Сапковский посерьезнел. Поймав девушку в объятия, он внимательно посмотрел в ее веселое лицо.

— Скажи, кого ты любишь, Мари? — неожиданно спросил он.

— Почему ты спрашиваешь?

— Я вижу, что ты носишь подаренный Моррисоном медальон, но ты ни разу не спросила меня о нем, — жестко ответил юноша. — Почему? Он тебе безразличен?

— Н-нет! Совсем нет! — волнуясь, выпалила она и, по привычке схватившись за медальон, потупилась. — Тьен навсегда останется для меня первой любовью.

— Что ж, ничто не вечно под луной, — помолчав, задумчиво произнес Сапковский и тут же требовательно добавил: — Почему ты ни разу не послала ему весточку? Ведь Тьен до сих пор любит и рвется к тебе. Знала бы ты, из какого количества передряг и ловушек мне пришлось его вытаскивать! Удивительно, что он до сих пор остался жив.

— Поверь, я ничего не знала! — с отчаянием в голосе воскликнула девушка. — Честное слово, я использовала любую возможность, чтобы передать ему письма под купол!.. В общем, я отправила их целую кучу, но он ни разу мне не ответил.

— Ясно и ты решила, что Моррисон нашел себе другую, и не хочет поддерживать с тобой отношения.

— Да, — односложно отозвалась Мари и после долгого молчания с горечью добавила: — Видишь ли, Анжей, я с самого начала была не уверена в его чувствах. Да, Тьен весь год ходил за мной как привязанный. Ну и что? Может, он хотел добиться успеха там, где другие потерпели фиаско… По большому счету нас связывал только вечер выпускного бала. Но опять же, праздничная атмосфера, вино и пьянящая музыка… сам понимаешь, что многого не надо, чтобы оказаться в одной постели… а потом Тьен не захотел проводить меня, когда мы улетали домой. Ты пришел, а он нет… Понимаешь, мне не за что было зацепиться и держаться до последнего.

Повисло напряженное молчание. Сапковский внимательно посмотрел на нее.

— Н-да, странная история… до меня доходили кое-какие слухи, но я им не верил. С другой стороны, если принять их на веру, то события очень логично увязываются между собой. И почему Моррисона не выпускают из-под купола и почему к нему не доходят твои письма, и кое-что другое, — он бросил пытливый взгляд. — Мари, ответь мне как на духу, твое сердце кем-то занято? Что ты молчишь?

— Не может быть, чтобы Ник так поступал со мной! — вырвалось у нее.

— Ник — это Старейший? Я прав? — бесстрастно спросил Сапковский.

— Да. Одно время мы были даже помолвлены… о, черт опять я болтаю лишнее!

— Вот как! Тогда мы влипли на пару, — в глазах юноши промелькнуло раздражение. — Если ты влюбилась в Старейшего, то я не завидую тебе. По слухам он даже не землянин.

— Глупости! На самом деле Ник из далекого прошлого нашей планеты.

— Ясно, но сути дела это не меняет, Старейший по-любому чужой для нас, — убежденно сказал Сапковский.

— Смотрю, ты не страдаешь юношеским фанатизмом и не делаешь из него своего идола, как многие из вампирской молодежи.

— Я недостаточно туп для этого, — насмешливо фыркнул он — Черт! Как же я сразу не сообразил! Выходит, ты целый год ошивалась на Старой базе? Теперь ясно, почему ты так сильно изменилась. Старейший готовил тебя на роль своей жены, причем довольно активно…

— Анжичек! Тебя это не касается…

— Если добился таких потрясающих результатов за столь короткий срок, — безжалостно договорил юноша и смерил Мари оценивающим взглядом. — Значит, я прав. Ну-ка, лежи не дергайся, — и он быстро провел руками по ее телу. — Идеальная мускулатура для женщины. Мне ли не знать? У нас спецназовки годами, если не десятилетиями упорных тренировок добиваются такой формы. Черт! Как ему удалось так быстро накачать тебя? Не поделишься методикой? — он насмешливо добавил: — Конечно, если она без элементов прямого физического насилия. Говорят, что только такой подход дает скорый результат. У нас спецназе как-то пробовали провернуть такое, но быстро отказались из-за психических отклонений.

Сапковский посмотрел на помрачневшую девушку и переменился в лице.

— О, черт! Как он посмел? Вот сволочь!

— Успокойся! Что ты придумываешь? Ничего такого не было!

— Ты врешь, Мари. У тебя на лице всё написано.

— Поверь, Ник не выходил за рамки общепринятой системы эрейской методики.

— Может быть, но судя по тебе, она бесчеловечна и ломает изнутри. А я все гадал, почему ты такая пришибленная и во всем стараешься подражать светским курицам. Оказывается, так угодно этой ожившей мумии Старейшему!

— Анжей, не скрипи зубами! Вы сговорились что ли? Никакая я не пришибленная курица!

— Лапуся! Правду нужно принимать такой, какая она есть. Это из-за размолвки со старым хрычом ты бродишь с потерянным видом и втихомолку ревешь? Неужели ты любишь древнюю мумию? Ну, ты и дура, Мари!

Он поймал подушку, брошенную в него девушкой.

— Сам дурак! К твоему сведению Ник не древняя мумия!.. Ах ты, поганец! Значит, ты подсматривал за мной?

— Ну и что? Работа у меня такая. Жаль, что ты влюблена в Старейшего, да и он навряд ли отвянет от тебя, — с сожалением произнес юноша и неслышно вздохнул.

— Опять как сговорились! Почему ты в этом уверен?

— Слишком много усилий мумиё затратил на тебя, чтобы привести в соответствие со своими вкусами. Значит, у меня нет шансов.

— Эй, Анжичек, ты это о чем? — Мари смерила его удивленным взглядом. — А они у тебя были?

— Конечно. Не будь Старейшего, ты моментально влюбилась бы в меня, — в глазах юноши вспыхнули смешинки. — Гарантирую, через месяц ты бегала бы за мной, как щенок за любимым хозяином.

— Ах ты, поросенок, даже не мечтай! Теперь я из принципа никогда не полюблю тебя!

— Куда ты денешься? Ведь ты уже неравнодушна ко мне!

— Ой, и самомнение у тебя! Смотри, будешь высоко задирать нос, больно шлепнешься!

— Ничего не впервой. Главное подняться, невзирая ни на что.

— Ты у нас твердый орешек, да? — с иронией воскликнула девушка и, поцеловав, ласково добавила: — Анжичек, почему-то я верю, что с твоим упорством однажды ты взлетишь очень высоко.

— Даже не сомневайся, — серьезно отозвался юноша. — Знаешь, Мари, я не теряю надежды увести тебя у Старейшего, несмотря на его легендарную славу кровопийцы.

— Анжей, хватит нести всякую чушь, никакой Ник не кровопийца.

— Не обижайся, но собачья преданность застит тебе глаза. Ну-ка вспомни историю! Как он проводил генетические чистки в наших рядах?

— Конечно, мне нечего возразить по этому поводу, но ты все равно неправ. Ведь ты не знаешь его как личность, — ответила Мари и с хитрым прищуром добавила: — Слушай, если я нравилась тебе еще в Академии, почему ты не сделал попытки познакомиться со мной?

— Потому что вечно опаздываю на старте, — лениво ответил юноша, — На высадке в Академию я уже был на подходе, когда Злата Тигра чуток опередил меня, свалившись на тебя сверху.

— Ну и что? Ты же только что грозился увести меня у Ника, так почему спасовал перед Тьеном?

— Лапуся, я ни перед кем не пасую. Уверен на все сто, что древний хрыч тебе не пара, но в случае с Моррисоном я видел, что ты с ходу втрескалась в него, и не захотел вам мешать. Сама знаешь, в такой ситуации третий лишний.

— Анжичек, я люблю тебя, — растроганно сказала Мари и повисла у него на шее. — Кто бы мог подумать, что ты такой чуткий…

— Ну, что я говорил? Ты уже признаешься мне в любви. Может, сбежим от твоей древней мумии и счастливо заживем в какой-нибудь глуши? — шутливо сказал юноша, но в его голубых глазах не было ни тени улыбки. Уловив смущение Мари, он отвел глаза и насмешливо фыркнул. — Облом! Впрочем, как и ожидалось. Бессердечная принцесса оказалась в своем репертуаре. Зря я понадеялся на хэппи-энд.

— Ну-ка, ну-ка! Что еще за бессердечная принцесса? Ты это о чем? — заинтересовалась Мари, и Сапковский удивленно на нее посмотрел.

— Лапуся, ты разве не знаешь своего студенческого прозвища? За твое пристрастие бросать парней на финишной прямой, тебя в Академии прозвали Бессердечной принцессой, — насмешливо произнес он и Мари покраснела.

— Я не специально, так выходило, — обижено сказала она. — И вообще, по жизни я трудолюбивая Золушка и все кому не лень ездят на мне.

— Это мысль! Я созрел для сексуальных подвигов, и не прочь прокатиться на тебе. А ты попробуй доказать мне, что ты трудолюбивая Золушка и начинай, как положено с главного сексуального постулата.

— Не поняла…

— Темнота! Что ж, поступим по-другому и добавим немного перчика. Хочешь немного развлечься? Сейчас я поменяю шкуру, и ты по-новой начнешь обольщать меня.

Облик Анжея затуманился, и высокий мускулистый юноша глянул на Мари его глазами.

— Вот это да! Привет, Хамелеон, давненько не виделись! А ты изменился с нашей прошлой встречи в Академии, выглядишь совсем взрослым и… самоуверенным до чертиков.

— Все мои обличья потихоньку взрослеют.

— Ясненько!.. Ну, не фига себе! Ты здорово потяжелел! Анжей, полегче, ты же сплющишь меня. Знаешь, до сих пор я не верила, что ты на самом деле морф. Мне казалось, что ты разыгрываешь нас, подслушав наш с Соней разговор. Если бы не знала, что ты это ты, то уже орала бы во всю глотку «караул!» и «спасите, меня насилуют!» А как тебе удается менять свой рост и вес?

— Понятия не имею. Не заговаривай мне зубы, Золушка, так и быть переворачиваемся, чтобы ты не ныла, что я задавил тебя. Теперь ты приступай к делу и можешь не жалеть меня. Только к вечеру оставь немного сил, чтобы доползти до аэропорта.

— Ты надолго улетаешь?

Сапковский вздохнул и с сожалением посмотрел на девушку.

— Да. Аврал со звездолетом окончен, и мы здесь больше не нужны, потому всех студентов отправляют обратно в Академию.

— Чертов поросенок, я буду страшно скучать по тебе! — огорченно воскликнула Мари и порывисто прижалась к нему. — Анжичек, хоть ты и язва, но я привязалась к тебе и без тебя мне будет страшно одиноко. Кто теперь будет изводить меня целыми днями? Может, я попрошу отца, чтобы ты и дальше охранял меня?

— Попробуй, я не против, вот только я не уверен, что у тебя получится. Ведь Штейн с треском выгнал меня из штата охранников, — ответил Сапковский и захохотал. — Он заявил, что с таким же успехом можно приставить лису охранять курятник и я с ним полностью согласен. Ну что, курочка, давай снова попрыгаем на твоем насесте? Братец Лис уже во всеоружии.

— С ума сошел? Допрыгаешься, что точно не сможешь добраться до аэропорта, — иронично хмыкнула Мари.

Глядя на его оживленное лицо с язвительной полуулыбкой, она с тоской подумала: «Почему мне так легко и весело с Анжеем, несмотря на его противный характер?.. Наверно потому, что он принимает меня такой, какая я есть. Мне не нужно под него подстраиваться, как под Ника…»

— Не кисни, лапуся, сейчас я подниму тебе настроение, — ласково сказал юноша. Он с сочувствием улыбнулся Мари.

— Эй, Анижичек, полегче! — полузадушенным голосом не сразу отозвалась она. — Не все проблемы решаются сексом…

— Не неси ерунды!.. Черт, не зажимайся, лапуся, я хочу быть нежным с тобой, а ты снова будишь во мне нездоровые инстинкты, — рассерженный юноша приподнялся на руках и заглянул в ее лицо. — Ну, что случилось?

— Послушай, почему бы тебе не помириться с Алисой? Вдруг ты погорячился, расставшись с ней?..

— Ё-мое! Заткнись, Мари! Нашла время для душещипательных бесед!..

После того как обессиленный юноша упал на нее, Мари решительно спихнула его с себя и выбралась из кровати.

— Эй, ты куда? Вернись немедленно, я не закончил с тобой!

— Фиг тебе, Сапковский! Хватит на сегодня. Как отдышишься, выбирайся из кровати и дуй в кухню, я покормлю тебя.

Выйдя из душа, девушка поцеловала его.

— Эй-ей! Не смей трогать меня! Не прощу, если опять измажешь секспродуктами! Подъем, мое солнце, и марш в душ отмываться! Возьми на нижней полке шкафа синий флакон с шампунем, иначе будешь благоухать как парфюмерная лавка.

Улыбнувшись, Мари двинулась к выходу, и Анжей проводил ее тоскливым взглядом. «Вот и все, лапуся. Окончен бал, погасли свечи. В твоей жизни я — принц на час. Пора возвращать мою контрабандную Золушку ее законному хозяину». Ему стало нестерпимо горько в преддверии грядущей разлуки, но сразу же в юноше вспыхнуло неконтролируемое раздражение. «Мать твою! Только этого мне не хватало! Не успел с одной развязаться, как уже другая лезет в душу! К черту их всех! Правильно Штейн говорит, что от баб капля удовольствия, которая тонет в море приносимых ими неприятностей!» Черты лица юноши отвердели, делая его намного старше, и в голубых глазах появился лед. Он вскочил на ноги и отправился в душ.

— Черт! Как вкусно пахнет и выглядит не хуже! — воскликнул Сапковский, зайдя в кухню и глядя голодными глазами на стол заставленный едой. — Неужели за тобой и кулинарные таланты водятся? Ну, ты даешь, лапуся! — он мгновенно оказался рядом с девушкой и обнял ее за талию. — Хочу поцелуй для поднятия аппетита!

— Нет проблем! Неужели еще не нагулял? — засмеялась Мари и, обняв, коснулась его губ легким поцелуем. — Э, нет! Угомонись, мое солнце, а то опозоришься напоследок. Давай, сохраним друг о друге только приятные воспоминания. Садись за стол и ешь.

— С удовольствием!

Сапковский с жадностью набросился на еду, а Мари присела напротив него и, подперев голову руками, с тихой радостью наблюдала, за тем как он ест. Она немедленно подкладывала ему новую порцию салатов и мяса на тарелку, видя, что та скоро опустеет, и при этом не забывала подливать сок в его бокал.

Неожиданно перед ее мысленным взором вспыхнули яркие краски весеннего луга, залитого ярким солнечным светом утреннего солнца. Окруженный его сияющим ореолом к ней шагнул юноша. Улыбаясь, он протянул ей пышный венок из полевых цветов, и девушка почувствовала, как ее сердце разрывается от любви к нему. Она порывисто прижалась к нему и юноша, водрузив цветочную корону на ее голову, обнял ее и тихо произнес: «Я люблю тебя, Лоти! Ведь ты моя половинка, в которой заключена моя душа», от его признания весеннее половодье чувств затопило сердце девушки, и она с болью в голосе ответила: «Лотитан, я люблю тебя больше жизни…»

— С тобой все в порядке? — вывел ее из забытья встревоженный голос Анжея. — Не пугай меня, Мари. Я уже минут пять, как трясу и зову тебя, а ты все никак не откликаешься.

— Не беспокойся, со мной такое бывает, — отозвалась девушка и потерянно улыбнулась. — Знаешь, Анжичек, мне наяву пригрезился сон о счастье, — она зашевелилась в его руках. — Пусти меня. Сколько тебе осталось времени до отъезда? Не опоздаешь?

— О, черт! — воскликнул расстроенный юноша, глянув на часы. — Мне пора.

— Беги, чего ты стоишь? — сказала Мари, вырываясь из его объятий. — Где твоя куртка?

— Наверху валяется.

— Подожди, я принесу! — она бросилась было наверх, но Сапковский перехватил ее по дороге и прижал к себе.

— Постой! Черт с ней, пусть остается. Побудь со мной еще минутку.

Время неумолимо вело свой отчет, ни для кого не делая скидок, юноша решительно отстранился от Мари, и бросился к выходу. Она скользнула следом, не отставая от него. В прихожей девушка потянулась за своей курткой, но Сапковский остановил ее.

— Не нужно, не провожай меня. Как и Моррисон я не люблю долгих прощаний.

— Анжей! — укоризненно проговорила Мари, глядя на него огромными глазами.

Поймав его непреклонный взгляд, она потерянно опустила руки.

— Хорошо, пусть будет так. Пожалуйста, передай от меня привет Тьену.

— Мне сказать, что ты его разлюбила?

— Да, — не колеблясь, ответила девушка.

— Прощай, Мари, — быстрый поцелуй, и юноша исчез за дверью.

— Прощай, — эхом откликнулась она и побрела к себе наверх.

Найдя куртку юноши, Мари надела ее на себя и вышла на террасу. Облокотившись на перила, она невидяще уставилась вдаль. Девушка стояла до тех пор, пока внутреннее чувство не предупредило ее, что отец на подходе к дому. Встретив его улыбкой, она принялась привычно хлопотать в кухне.

Они поужинали, и Мари поднялась из-за стола, но Михаил остановил ее вопросом:

— Милая, ты случаем не знаешь, как работает виртуальный зал на Старой базе?

— Что-то случилось в Риоголизе? — немедленно насторожилась она.

— Видишь ли, я сегодня летал к Нику и тиаран сообщил мне, что он находится в виртуальном зале. Причем он не выходил из него с вчерашнего вечера. Не знаешь, такое нормально?

— Конечно, нет! — испуганно вскрикнула Мари и вскочила на ноги. — Мика, немедленно собирайся, мы летим в Риоголиз. Вот дурак! Зачем он полез в неисправный виртуал! В прошлый раз мы еле ноги унесли из него. Ну, паршивец, дай мне только добраться до тебя! Сама оторву твою бестолковую голову!