"Сердце феникса. На переломе. (первоначальный вариант)" - читать интересную книгу автора (Белова Елена)

Глава 16

Ледяная пустыня Арктики, сухой, дико холодный воздух в минуту вымораживает всю кровь, обжигающий снег, ветер… черное небо в сиренево-зеленом разливе северного сияния. Красиво… Только любоваться некогда.

Телепорт хрупает в тонких замерзших пальцах, падает на ближайшую ледяную глыбу, озаряется золотой вспышкой. Такой яркой. Такой неуместной в этой мертвой пустыне под черным небом.

Еще один телепорт. Еще…

Теперь вперед. Если хоть немного повезет, они отстанут, разбираясь, какой из следов переноса — настоящий.

Вперед. Зажмуриться…

Дикий крик бьет по ушам, сотни демонов и колдунов трясут кулаками и вопят, кто от злости, кто от радости — на стадионе Службы Развлечений сегодня проходит финал какого-то шоу… Кто-то выиграл. Может, повезет? Тут масса переносов, может и ее пройдет незамеченным?

На всякий случай отойти подальше, замешавшись в толпу разгоряченных оборотней, вовсю наседавших на кассу — проиграли, похоже. Ну же… Должно же мне хоть немного повезти. Прикусить губу, ощущая, как растаявший снег пропитал волосы и ледяным ручейком пролился за ворот…

Еще пара секунд, и можно будет перенестись вместе с ни…

Не повезло. Справа, у сетки, воздух вдруг дрогнул… и расступился, выпуская десять плечистых фигур в черно-красном — группу захвата Службы Дознания.

Проклятие!

Марианна пыталась оторваться от преследования уже… уже сорок минут. Не получалось. Все, что она могла — переноситься в новое место, пока черно-красные не успевали запустить блокиратор телепортов. Пытаться сбросить хвост, лепя фальшивые переносы… Тянуть энергию из феникса, пока тот был еще в силе.

Но они не отставали.

Группа захвата зацепила ее на явочной квартире. Не надо было туда сегодня идти… Надо было прямиком в Пещерки, рассказать о Лине. Ян сказал, она жива. Кристалл показал даже. Неужели это Лина? Эта девушка с неживыми глазами? Или это все какой-то трюк? Обман? Трансформер? Лина ведь не встала бы на колени?

Попадешься — узнаешь… — шепнул устало внутренний голос. Обдало холодом. Нет. Только не попадаться. Пальцы нащупали последнюю страховку — стрелку красного дерева, упрятанную в волосах в виде подвески.

Марианна осторожно отступила назад. Убрала с лица волосы… Закрыла глаза…. Телепорт.

В глазах Алекса — боль и недоверие… Шок.

Он не пытается освободиться. Это трудно — жгучая боль с непривычки почти парализует, даже голоса не остается, только задушенный стон…

Прости. Прости. Ну прости, пожалуйста!

Я тоже… не могу… не могу…

..сопротивляться…

— Так ты правда пыталась мне соврать? — какой же у него голос — как проволока… колючая… — Совсем мозги отшибло?

Пол и потолок поменялись местами… и еще раз. Потом рассыпавшиеся волосы заслоняют обзор, и Лина отводит их в сторону… Опирается на дрожащие руки, встать, встать… И замирает.

Последние… сколько?.. недели две?… она не смела даже шевельнуться в его присутствии… А теперь феникс почуял Избранника, оттаял… Оживает…

Замри, нельзя! — шепчет в сознании новый, трусливый голосок. Замри…

Поздно.

— Любопытно… — цедит ледяная статуя, — Даже так?

Как долго тянутся секунды! Как медленно скользит к ней чья-то тень — сбить, оттолкнуть… помешать. Как сводит руку — потому что даже тело противится тому, что приказано. Пытается противиться. Бесполезно…

— Устроила мне сюрприз, а? Твое счастье, что разбираться особо времени нет. — задумчивый прищур, легкий щелчок пальцев. — Ну что ж, сюрприз за сюрприз! Иди-ка сюда…

Пол отдаляется, белый ковер стелется под ноги…

— Так. — обманчиво мягко звучит низкий голос, — А теперь раздевайся.

Нет!

Кто-то пытается ударить, она не глядя бьет свободной рукой… Человек (кажется, мужчина), отлетает в сторону. Чуть слышный стон…

Леш, Леш, ну прости. Я просто хочу, чтобы ты жил…

Едва слышно скользит на пол белое платье.

— Опусти руки.

Кажется, что все это происходит не с ней.

Белая комната… Взгляд — пристальный и темный, довольный и брезгливый одновременно.

Вкус горечи и страха — когда ей вдруг перестало подчиняться собственное тело. Всего лишь по щелчку загорелых пальцев.

— Ну? Поняла, чего ты стоишь? Ты, феникс мой, теперь связана, как зомби. Ты исполнишь любой мой приказ. Любой. Прикройся! — в лицо летит ком темной ткани.

Я не могу противиться приказу, Леш. Найти тебя. Отобрать магию. Забрать с собой. К Нему… Не убивать себя…

Но я люблю тебя, ты веришь? Я хочу, чтоб ты жил…

А для этого ты должен меня убить.

Ты ведь помнишь? Помнишь, что можешь? Ты — муж… Ты можешь… я тяну твою магию медленно, это все, что я могу. Тебе больней от этого, но это все, что я могу! Ну вспомни же! Или?…

Еще одна секунда… еще одна… Ну что же ты? Я не могу больше тянуть! К ним уже движутся… сразу несколько теней мелькает в поле зрения…еще секунда! Давай же!

Руки Леша дрогнули… и замерли.

И все.

— Простите, что вы сказали? — Ян никак не мог сосредоточиться на разговоре. — Я отвлекся.

— Разумеется! — проявил понимание собеседник. — Бал при Дворе. Столько хлопот…

Ты еще не представляешь, сколько…

Сначала полностью сломать почти утвержденный план, выкинув ко всем ангелам программу развлечений — задумку своего заместителя-василиска. Тот — по глазам видно — и так кипел, что начальник нежданно вернулся. И должность снова пришлось освобождать, вместе с кабинетом, уже любовно обставленным соответственно вкусам нового начальника. Ничего, пока побоится новый донос строчить… Сам бал со всеми неизбежными накладками. Повелитель, который высился на своем троне, как черный айсберг. Неузнаваемая феникс… она так и не подошла к нему. Даже взглянула только раз.

И ведь не поможешь ничем…

Теперь армия слуг растаскивает то, что осталось в залах после этого бала, Жан молча сортирует оборудование, пока ни разу не ошибившись… на душе (теперь Ян уверен — душа все-таки есть даже у демонов) мерзко и тоскливо, а на закуску — его достает этот… из Службы Пропаганды.

— Хорошо, я понял. Да, я уже слышал о новых… веяниях. Повелитель считает вашу службу одной из приоритетных. Но почему я?

— Видите ли… — немолодой, но весьма изящный собеседник позволил себе снисходительную улыбку, — Вы не просто выбраны… Ваша кандидатура представлена одной из первых. Обаятельная внешность, прекрасная профессия, романтическая биография, разбитое сер… э-э, простите. Иными словами, идеальная фигура для нашей кампании.

— Какой? — Ян давно не чувствовал себя таким усталым. Раньше усталость растворялась в радости, работа выматывала, но она же и заряжала. А теперь… после этого бала радости не было. Только утомление… И меньше всего ему хотелось говорить этим непонятным субъектом, выверяя каждое слово. Перед глазами стояла девушка-феникс. Каким механическим, неживым движением она опустилась на колени…

— Видите ли, Ян… вы позволите так себя называть? — вежливостью и утонченностью манер собеседник неприятно напоминал лорда Дензила. — Так вот… задача нашей Службы, как и остальных — поддержание порядка. Основная угроза порядку — люди, верно? Сотни тысяч рублей уходят на шпионов, на систему лагерей, на тюрьмы. А наша Служба поставила себе целью создать высшим расам положительный имидж. Тем же вампирам, например или…

— Вампирам? Не смешите!

— Ну почему же. Я, например, вампир. Энергетический, правда. И кто-кто, а мы прекрасно знаем, как легко изменить человеческое мнение. Одна удачная пиар-компания, и те, кто вас ненавидел, готовы вас обожать и преклоняться. Те же вампиры, к примеру, пользовались бешеным успехом лет пятнадцать назад. Среди человеческих девушек. И оборотни. И демоны… ах, право, жаль, что при покорении мира Повелитель воспользовался планом «серых». Кхм… — вампир спохватился. Пусть Повелитель сейчас не особо жалует серых советников, но они все еще были в силе. — Так вот… и тут нам как раз нужны вы. И вам подобные. Умные. Привлекательной наружности. Обаятельные…

Вы согласны?

Ян молча качает головой.

— Лешка… — перед глазами Богуслава все плыло и качалось — узкая неровная пещера… расстеленная на самодельном столе карта… прижатый к стене Лешка. Феникс… — Л-леш…бий же… ну… Сюда! Аларм!

Он путал русские и польские слова, он не знал, что крик ему только мерещится — толчок-удар был силен, и с разбитых губ слетал только шепот.

— Леш!..

Что ж ты тянешь, бей ее! Ты же можешь…

Он еще успел увидеть, как в пещеру врываются Этьен и какие-то парни… увидел, как после мига промедления они бросаются на помощь.

И опаздывают.

Ведьмы, как и демоны, всегда исчезают беззвучно и сразу, ни вспышки, ни искр, ни радужного следа. Перенос точно втягивает их в пустоту, мгновенно растворяя. И Лешка пропал в этом переносе вместе со своей феникс… бесследно.

— Л-леш-ш…

Марианна прислонилась к стене. Силы на исходе. Голова кружится.

Столько переносов подряд. Столько попыток… И рука не слушается — попали.

Команда преследования не отставала. Двоих она смогла сбросить, но остальные слишком хорошо натренированы. И с техникой.

Вцепились бульдожьей хваткой.

Преисподняя.

Пальцы точно в забытьи коснулись подвески. Ну что, пора?

— Стоять!

Сигнал вызова полыхнул, когда Дензил уже понадеялся на «пронесет». Чутье решительно настаивало, что сегодня от милорда Повелителя стоит держаться на расстоянии. С самого неожиданного финала праздника весь Дворец просто вибрировал от напряжения. Казалось, даже температура понизилась — все, начиная с обслуживающего персонала до главного распорядителя — притихли, как сороконожка под камнем.

Что-то надвигалось…

Глава Службы Дознания с сожалением покосился на шар — вот-вот должны были доложить о поимке одной из фениксов, похоже, Марианны. Было бы с чем идти к милорду. Ну, что есть…

Проклятье! Она не собиралась! Не должна была… переноситься… Она собиралась… Феникс перехватил контроль и перенес… Куда хоть?

И успеет ли она теперь? В тех развалинах ее бы не сразу нашли, она бы успела, а тут…

Марианна кое-как приподнялась на подламывающихся руках… руке, левая повисла бесполезным грузом… осмотрелась… и выругалась сквозь зубы, бессильно и яростно, послав придурочного феникса в во все пришедшие в голову места.

Трехэтажный «замок» в кольце заснеженных «избушек», разлапистая елочка в самодельных гирляндах…

Огнеград, мать его так!

Поселок в сибирском лесу, куда она поселила свой «гарем» — приходить в себя после испытаний. Поселок, который мальчишки прозвали в ее честь…

А теперь она привела сюда демонов. Сама.

О Пламя…

— Сеть!

Наверное, она промедлила лишнюю секунду. Или долю секунды. Уже неважно. Потому что от сети увернуться не успела.

Ее накрыли сразу две, и крохотные колючки мгновенно впились в кожу. Лицо, открытые руки, шея мгновенно «замерзли». Потом холод стал растекаться по телу… последним усилием девушка смыкает пальцы на стрелке красного дерева. Но использовать уже не успевает — пальцы «застывают», как и все остальное.

Проклятый феникс…

— Есть! Парализующее, быстро!

— Уровень?

— Высший, Пьетро, высший! Ты хоть понимаешь, кто нам попался?!

— Милорд?

Нет ответа. И кажется, вообще никого нет… А где же Повелитель? Демон окинул быстрым взглядом странное помещение — очень домашняя, абсолютно не дворцовая обстановка. Стены в простеньких светлых обоях, низкий диван по моде десятилетней давности… какая-то картина под зелеными гирляндами растений. Странно… он готов поклясться, что здесь еще не был! Сделал шаг… и едва подавил желание зажмуриться — странная комната «поползла», точно с нее сдернули иллюзию. Нет, не сдернули — стаскивали, неторопливо-плавно заменяя уют и зелень на серо-угрюмый камень стен, диван — на тюремный лежак, полку книг — на свисающие цепи. Что за… Демон торопливо проверил координаты. Если он перепутал исходную… он не мог, но если…

— Дензил.

Глава Службы Дознания сдержал невольную дрожь — голос Повелителя отчего-то напомнил водоворот. Ледяной.

— Да, милорд?

Повелитель обнаружился у окна. Черная фигура на фоне окна-эркера. Блеснувшие в тени глаза. Точно пещерный волк перед охотой…

— В ближайшее время меня не тревожить.

— Да, милорд.

Он мог бы спросить — какое именно время Повелитель нуждается в одиночестве. Он мог бы спросить, обеспечить ли охрану этой… этого… помещения — где бы оно не находилось. Он мог бы сказать о Марианне, о свежей наводке на три базы лигистов, об утверждении списков на предварительные приговоры…

Мог бы. Но комната снова колыхнулась, пряча низкий потолок, оплетенную железной сетью тусклую лампу, неровный бугристый пол… прикрываясь иллюзией человеческого жилища. И снова выпуская. И опять. Комната-камера-комната….Ощущение при этом было очень странное. Как будто присутствуешь в чьем-то бреду. И главе Службы Дознания остро захотелось оказаться подальше отсюда.

И Дензил, склонив голову в поклоне, уже собрался удалиться, когда на фальшивом ковре перед Повелителем вдруг появились две фигуры.

Феникс Огнева? И… не может быть. Он?!

Но проверить глава Службы дознания не смог. Даже задержаться не смог. Пол ушел из-под ног, воздух толкнул сильно и резко… и бредовая комната-калейдоскоп исчезла.

Оказался он не в кабинете и не в личных покоях… даже не в приемной. Значит, перенесся не сам… Куда там… Его просто вышвырнуло. Точно пинком. Вывод? Милорду, чем бы он там не собирался заниматься, свидетели не нужны…

Вон!

Вадим не разбирался, кто вышвырнул Дензила из камеры, он сам или холодок. Или их желания снова совпали. Не во всем, не во всем… Холодок требовал охраны. Требовал живого щита. Парализующих заклинаний. Смерти… Обойдешься! Пока…

Пока.

Душно здесь. И тесно…

Вадим давно не носил рубашки с тугими воротниками, не терпел. Но сейчас едва удержал руку — так и тянуло проверить, расстегнуть застежки, а то и рвануть. Проклятье, долго еще ждать?

По комнате снова прошла зыбь, смешав зеленоватые обои с грязно-серым камнем, сырым даже на вид, пушистый ковер с голым известняком. Как в лихорадке. Он конструировал эту комнату сам, вкладывая в переплетение чар всю накопившуюся злость. Для тебя, дорогой братец. Врун… Артист… Лигист! Стражев выкормыш…

Показалось, эта вспышка ненависти заставила воздух дрогнуть и подернуться рябью.

Они шагнули из переноса почти одновременно, с разницей в долю секунды, феникс — и он… Эта разница многое говорит опытным глазам, потому что из телепорта первым идет маг, сотворивший переход, а затем — живой груз.

Впереди шла феникс. Ее ладонь плотно охватывала руку «груза».

А он… он шагнул неуверенно, почти споткнувшись, пошатнулся… и феникс не дала ему упасть. придержала… или поддержала? «Холодок» дохнул морозом, и Вадим скользнул вперед:

— Добро пожаловать домой, Алекс.

Лина ощутила, как дрогнула рука Алекса под ее пальцами. Ему еще нельзя было вставать, даже после первого отъема сил человек на несколько минут становился слаб, как котенок. А от повторного? Адское пламя.

Но он как-то стоял рядом. И только раз пошатнулся. И молчал…

Не смотрел на нее.

А ее программа внезапно кончилась — приказы, гнавшие ее вперед, сковавшие тело, точно самодвижущиеся доспехи, теперь исчезли… А нового не было. Ни-ка-ко-го. Было почти забытое ощущение свободы, довольный феникс, жадно захапавший магию Избранника и тут же начавший оплетать ее в три слоя защит. Взял под охрану, дурачок… огненный… Была рука Леша, чуть заметное тепло… горячая волна, в которой таяли остатки заморозившего душу яда.

И шагнувшая к ним черная фигура, и язвительное приветствие…

И страх, и ужас — что она натворила?! Притащила Алекса сюда. К Нему!

Леш, почему ты меня не убил?

Дим изменился.

И дело не в том, что он похудел — немного, почти незаметно. От этого резче обозначились скулы, и лицо стало жестче. Он стал по-другому держать голову, ниже и этот взгляд исподлобья… давит и замораживает. А эмпатии снова нет, ты опять слепой, Леш… и за этот мрачный фасад не глянешь.

Дим…

Там, на Ангъя, он вспоминался часто. Леш не раз пытался представить эту будущую встречу — слишком многое от нее зависело. От него, от Дима. Пытался предусмотреть, рассчитать… Перебрал сотни вариантов разговора. Знал, что легко не будет. Дим, с его характером, да узнавший, что ему врали, что его, Повелителя, обманули, да под дайи… Главное — пережить первые пять минут. Пока не отбушует первая волна урагана. Попробовать выжить. Дождаться минутного затишья. Когда Он будет бить уже не магией, а словами. Вот тогда можно успеть… главное — сбить его с плана разговора, Он ведь тоже сто раз прокручивал в уме, что скажет беглому брату… Главное — переключить, перехватить инициативу.

Леш сотни раз продумывал этот разговор…

Был готов ко многому.

По крайней мере, он думал, что ко всему. Даже продумал, кому именно "предоставить честь" сдать Соловьева-младшего и заработать награду. Но когда увидел Лину…

Как Диму удалось заставить ее? Дурацкий вопрос. Ты ведь сразу понял, еще до атаки, когда ауру увидел. Ее… Потускневшая, в темных пятнах, почти выцветшая. Искаженная. Лина… Больно, д-демон! Все еще… все еще больно… и страшно.

Безумно страшно. За нее.

Лина. Бессмертна она или Дим и это придавил? Что с ней будет — теперь?! Раньше ты не сделал бы такого, Дим. Не послал бы за мной ту, которая… почему ее, почему?! Я знал, на что иду, готовился, мир стоит того, чтоб за него подставиться, но ее не трогал бы! Незваная-непрошеная, явилась злость. Захолодила сердце, толкнула кровь к щекам. Как-ты-мог-Вадим?!

— Привет, Дим.

— Богуслав. Богуслав, очнись ты…

— Пей… Это регенератор, пей, ну же!

— Куда ты суешь, у него челюсть сломана… Сначала сложить надо…

— Пока сложишь, он концы отдаст.

Точно, отдам… от одних голосов отдам — они то шепчут, как змеи, то гремят. Голова… раскалывается… Какого демона творится?

Сотрясение мозга, боец Богуслав. Классическое. И регенератор они сейчас напрасно потратят — ты его сейчас вместе с этим отваром им под ноги вывернешь.

— Что происходит?

Голоса плывут и шепчут, голоса пытаются вытянуть его из темноты. И замолкают как раз когда он стал выплывать. Чтоб вы провалились… Взялись так тащите!

— Макс, погоди…

— Сейчас подлечим, все узнаем.

— Нет. Отойдите. — какой твердый голос у малыша-Макса… — Я сам.

— Готово. Три слоя положил.

— Не встанет?

— Даже не дернется. Специально на фениксов.

Не дернется… не дернется… и не денется. Ярость и боль сжигают заживо, но она ничего не может. Что ж ты наделал, феникс…

— Точно? А сетей-то две… Не передоз?

Пробный пинок в бедро. Сапоги у щеки… Рука, уверенно разворачивающая лицо к свету. Мир, расчерченный в зеленовато-серую клетку сети. Дыхание, морозным инеем оседающее на этой сетке. Довольный смешок.

— Тогда посмотрим, куда это она так рвалась? Может, еще кого прихва…

Голос вдруг срывается на задушенный хрип, обрывается… чей-то вскрик… и спустя секунду рядом рушится тело. Мертвое — широко раскрытые глаза, в которых еще не погасло удивление, уже невидящие…

Собственное тело кажется ловушкой, дикой тяжестью…Что творится? Что? Она должна это видеть!

Воздух рвет знакомый свист, в лицо летит снег. Грохот. И крики. И мелькание теней на снегу…

— Марианна? Госпожа Марианна? — в поле зрения вплывает знакомое лицо. — Это вы? Вы живы?

Гарем! Тот мальчик-жемчужина… как его… Куда он лезет? Сумасшедший…

— Маль…мальчики… вы… бегите… лучше…

— Она жива! Ребята, сюда!

— Но…

Мальчик вдруг улыбается. Очень уверенно.

— Не волнуйтесь, госпожа Марианна. Мы никому не дали уйти.

Что?

— Сейчас переправим тела и аппаратуру куда-нибудь подальше, — склоняется к ней второй паренек, чуть постарше. — Есть пожелания?

— Камчатка. База «Ключи»… Там все равно… никого.

— Принято.

Кто-то распутывает сеть, быстро и уверенно освобождая феникса, чьи-то руки подхватывают ее, в морозном небе качается солнце…

— Вы смогли.. — Марианне все еще не верится. — Вы смогли… всех? Как?

— Вы же нас учили.

— Дим… — казалось, Повелитель пробует свое имя на вкус, как что-то непонятное, забытое.. — Дим… Был у меня когда-то брат, который называл меня так… Был. А потом он перешел на сторону Стражей. И предал меня. И посмел врать.

Словно откликнувшись на неведомое кодовое слово, стены комнаты (Дим специально скопировал их гостиную?) шевельнулись. И стали подтаивать, превращаясь во что-то знакомое… очень знакомое…. до жути. Хищно поднялись-качнулись цепи с наручными кандалами.

Левый браслет все еще обернут тряпкой — тогда, в последнюю неделю он сделал эту обвязку, потому что на запястье воспалилась ссадина…

Дыхание сразу перехватило. Ты — мастер бить, Дим…

Один-ноль… Повелитель.

— Что же ты молчишь? — Вадим странно улыбнулся, — Узнал свою любимую камеру и никак налюбоваться не можешь? Или снова решил прикинуться психом? Второй раз не сойдет…

— Дим, брось, — разговор шел не так, совсем не так, выдерживать его взгляд было все тяжелей, и стены давили. Если бы рядом не было Лины, если б еще не боялся так за нее… — Ты должен — черт, неудачное слово! — Ты же хотел поговорить.

Воздух дрогнул. Неторопливо, напоказ, скрутился в подобие жгута… и хлестко, с оттяжкой, врезал по лицу.

— Ты-смеешь-звать-меня-так! — слова рванулись слитно, как пули в автоматной очереди. — Ты!

Новый удар — уже не жгутом. С двух сторон. Звезды перед глазами. Нет, не звезды… Черный пол. Бугристый, грязный… он неторопливо зарастает зеленым ворсом. А щека ощущает камень…

— Так Лешку забрала феникс? Это точно — она? Не трансформер? Не маска?

— Какая, к демону, маска? Она вытянула из него магию! И уволокла, а он и пальцем не шевельнул, чтоб ее прикончить! — Богуслав подвигал челюстью — боль уходила… — Вряд ли он бы кого подпустил, кроме нее.

— И позволил сотворить с собой такое… — немолодой чародей зябко повел плечами.

— Значит, Огнева все-таки…

— Ага. — Богуслав невольно вспомнил, как она шагнула навстречу Лешке… — И похоже, ей капитально промыли мозги.

— Делать теперь что?

Инкубационный период — около суток. Мы должны успеть.

— Что и собирались. Разбираем контейнеры.

— Что? Ты рехнулся! Они ведь теперь все знают! То есть узнают.

Максим прищурился:

— А это уже неважно. — снова очень решительно звучит его недавно мягкий голос, — Разве непонятно? Иного шанса у нас не будет. Мы сделаем то, что должны. А Леш — то, что сможет.

— Так и собираешься валяться? — под ногами Вадима зеленый ворс тает, сменяясь бугристым камнем… словно от него разливается темнота.

Голос… даже сквозь боль и головокружение Леш ощутил, как сменился тон. Спустил пар уже… Можно поговорить?

— А ты помоги встать.

— Нарываешься? — усмехается темнота, — Что ж… Подними его, мой… верный феникс.

— Что это?

— Система кондиционирования убежищ, — шепот Тамары звучит очень странно среди сотен белых труб…

— Они ведь должны быть автономными?

— Нет. Они централизованные. Повелитель потребовал. Никто не спорил… Крепи контейнер сюда. Осторожно.

Работать на грузовом телепорте — та еще задачка.

Пабло часто жалел, что он не осьминог. Тысячи заказов каждый день, миллионы посылок. И попробуй ошибись!

— Эй, что ты там крепишь?

— Ничего, сеньор. Это кондиционер. Тут очень жарко…

— Кондиционер? — Пабло с сомнением оглядел серебристую трубку. — А кто платить будет?

— Да мы сами из оплаты вычтем, — серьезно заявляет начальник смены, — Это ерунда, сеньор Гонсалес. Все равно больше на штрафы за ошибки уйдет.

— Ну… хорошо. Чего встали?! Работайте, работайте!

— Ты уверен, что сработает лучше, чем в водохранилище? — шепчет один из рабочих, водружая на платформу еще один ящик фруктов.

— Уверен, — ловкие руки быстро набирают на телепорте код, и груз пропадает в телепорте, — Водохранилищ много, и они не сообщаются. А здесь грузы переносятся вместе с воздухом. Через полдня оно будет везде…

— Все равно. Надо подстраховаться.

Сильфы красивы. Серебряные волосы — как дождевые струи, бездонные глаза — то туманные, то пристально сверкающие. Владыки погоды, способные обратиться облаком, туманом, ураганом, могут удержать в руках молнии и наполнить озеро. И в эти руки Этьен вкладывает невесомую серо-серебристую трубочку — контейнер.

Сильф медлит.

Греет трубку в руках…

— Это доставит неприятности Повелителю, ты уверен?

— Да. И не только. Еще дай-имонам.

— Серым… — голос шелестит дождем. Ливнем. А еще невольно вспоминается, что сильфы непредсказуемы и переменчивы, как те самые грозы. И обычно не снисходят до людей.

Секунда тянется… тянется… и туманные глаза вдруг становятся острыми:

— Тогда давай еще.

Феникс закусила губу. До крови. Боль, она тоже помогает собраться. Соображай, Лина!

Леш… Осторожней. Осторожней, пожалуйста. Пожалуйста… Высшие силы, помогите… потому что я не могу. Потому что я только мешаю ему! Им… Да. Сейчас, здесь, между ними, она лишняя… Для Повелителя она — игрушка, которой можно подразнить брата… и помеха, которая мешает его выслушать.

Я не могу поддержать. Ничем. Только помочь встать…

Что ты хочешь, феникс?

Сильные, по-прежнему сильные руки бережно охватывают плечи. Помогают встать. Лина… Спасибо. Это кстати… Предметы в комнате двоятся и расплываются — кажется, он здорово приложился головой. Братский разговор… прямо как раньше. Даже синяки на тех же местах будут…

Что-то падает на щеку — теплое. Лина? Не надо, не отчаивайся. Рано еще. Мы сможем… Какие руки теплые. Кажется, от них даже болеть меньше стало. И туман перед глазами… рассеивается. Даже дышать легче. Ну-ка, соберись, Леш. Расклеился. Ко всем демонам камеры и наручники, не до них. Подъем!

А небо на глазах затягивало дымкой. Сначала светлая и легкая, она быстро набрала плотность, и вскоре солнце заслонили густые облака.

Не одна пара глаз недоуменно посмотрела на прогноз погоды… Не одна рука коснулась на экране значка "Службы Погоды.

И не одна тысяча человек, купившись на объявление "облачный покров, понижение температуры, без осадков" оставила зонт дома…

— Дим, прошу. Очень прошу, ты должен это увидеть. Ну хочешь, на колени встану? — как тяжело дается этот тон — и дружеский, и просящий.

Молчание. Брезгливо-недоуменный взгляд. Срываю тебе планы забавы, Дим?

— Просто посмотри… — кристалл лежит на раскрытой ладони, такой знакомый и привычный, такой на вид безобидный. Подойди. Возьми. Хотя бы прикоснись. Достаточно просто коснуться. Одно касание. Одно… и вакцина сработает.

— Хорошо, — наконец медленно роняет Повелитель. — Я посмотрю.

За окном с треском бьет молния.

— Я посмотрю. Только сначала… Отойди от него, феникс. Вон туда, в уголок… молодец… Держи подарочек.

— Что ты делаешь?.. — расширенные глаза Алекса не отрываются от «подарка» — колышка из красного дерева.

— Заткнись! Возьми его в руки, Лина. А теперь к груди. Вот умница. Постой пока так…

— Дим, оставь ее. Прошу, оставь…

— Надо же… Не прошло и пяти лет, как ты научился просить! Не дергайся, Алекс, все от тебя зависит… И от нее. Не держи его, Лина, телекинез сработает сам, если что… Так, говоришь — посмотреть?

Кристалл срывает с ладони. Телекинезом. Проносит по воздуху, роняет на пол.

И оживает мир Дайомос…

Долински-старший с досадой поднял глаза на потемневшее небо. Молнии? Зимой? Сильфы совсем распустились. Если б не встреча, он бы ни на минуту здесь не задержался. Но ситуацию с Яном так или иначе необходимо решить. Над кланом Долински уже потешаются все уровни!

Осталось решить, что все-таки лучше: несчастный случай или похищение, которое можно свалить на Лигу? Исполнитель должен вот-вот подойти.

В этот момент на лицо упала капля дождя…

Она все-таки нашла их! Она, Алиса Серафимова, член общества "Друзья порядка", теперь получит настоящий "золотой галстук"! На ее счету уже два задержания, целых два, у многих даже одного нет, хоть они и старше!

А ей всего девять, но она настоящий разоблачитель! Сейчас она сообщит в СД, и соседи, спрятавшие своего беглого сына, отправятся вместе с ним — в ту самую лабораторию!

Ой. Дождь? Какой холодный…

Самвел предвкушал приятный вечер. Дома его ждало неплохое развлечение. В последнее время человечки для забавы стали дефицитом — восставать дураков не было, лигисты обычно живыми не давались. А «игрушек» на всех не хватит…

Хорошо иметь дружков из карателей. Особенно хорошо, когда приятель должен тебе денег. Тогда он делится добычей. И вот теперь у него сразу двое, брат и сестрица. Скорей бы домой добра…

Преисподняя, ливень! Бррр, вымок весь. Все настроение пропало.

Молнии рвали воздух одна за другой. В их свете Дайомос выглядел особенно страшно. Мертвая пустыня и хищные облака. Остатки дерева… Разрушенный дом. Подвал-убежище… Галерея постепенно звереющих портретов… И снова — мертвая пустыня.

Алекс поймал взгляд Лины — вопрошающий. Это правда? Так будет и у нас? И медленно опустил веки. Да.

— Итак. — изображение замерло, и Вадим погасил кристалл. — Я посмотрел. Дальше что?

Сердце колотится, как бешеное. Осторожно. Самое важное…

— Ты хочешь, чтобы наш мир превратился в такое?

Тигриный взгляд….

— Допустим, нет. Дальше что?

Что-то было не так. Слишком легко. Слишком спокойно…

— Я помогу.

— Правда? — глаза суживаются.

— Да. Я помогу тебе. Только дай руку…

— Да неужели?! — серые глаза вдруг бешено сверкнули, — Ты — мне? Ты!

Стена врезается в спину, напрочь вышибая дыхание…

Оцепенев, Лина смотрела, как ярость Повелителя выжигает из комнаты последние остатки чар, как она становится тем, чем была — безликой каменной коробкой… как незримые оковы телекинеза все плотней скручивают Алекса…

Как дрожит у горла колышек из красного дерева… Она чуть пытается сдвинуться — на пробу — колышек тут же скользит следом, точно чуя, где ее сердце. Не выскользнуть…

Или попробовать?!

Я не могу на это смотреть!

— Ты думаешь, я не вижу, как ты рвешься? Из шкуры лезешь — коснись, протяни, тронь! Что припрятал — яд, нож, кол осиновый? Спаситель мира! — сказал как выплюнул.

— Не… нет… это не повредит… тебе… — размыкаются губы Леша — Только ему… холодку…

— Врешь!

— Нет… разве ты не хочешь… избавиться… от этой твари?.. Дим…Дурак, я же спасти тебя хочу!

— От твари? — по губам Вадима ползет дикая улыбка, — От твари…похоже, и правда надо избавиться…

С брезгливо-яростной гримасой он заносит над висящим в захвате братом файерболл, когда в светлых глазах зажигается знакомое предвкушение, она понимает страшное: Вадима НЕ ОСТАНОВИТ БРАТСКАЯ ЛЮБОВЬ…Ничего сейчас не остановит… Потому что это говорит уже не он. Эти бешеные глаза, эта безумная ярость — уже не его.

Холодок почуял угрозу.

А когда долго кормишь дракона, будь готовым к тому, что однажды он может пожрать тебя…

И тогда рвется последняя цепь, удерживающая ее в подчинении. Она не думает. Тело сдвигается само, спокойно и точно движется наперехват летящей смерти. Файер даже красивый — кипящий белый огонь в танцующих желтых искрах… Время послушно притормаживает бег — взбешенный феникс отдает все что может, сжигая резервы — руки рвут Алекса в сторону, прочь от огня…

Ну же!

Накрыть собой, прижаться всем телом, успеть, успеть… успеть, дьявол и преисподняя! Успеть передать тот золотой сгусток, который так любовно защищал феникс — магию Избранника… еще немного… немного…сейчас!

Она еще успевает улыбнуться, когда феникс потихоньку подбрасывает Избраннику свою «искорку», она успевает увидеть недоуменную гримасу на лице Вадима, когда файер бесполезно расплескивается о стену… и солнце в глазах Леша… Она даже успевает понять, отчего Вадим вдруг отступает, широко раскрыв глаза — не зря вы боялись эмпатии, а, Повелитель?

..и тут же боль входит под лопатку, в клочья разрывая сознание. Колышек… все-таки нашел.

Как Леш зовет ее, как просит не уходить, как обнимает, прижимая к себе, осознав бесповоротность потери — она уже не видит.

И не видит, как бережно опустив ее тело на пол, Леш медленно поднимается с колен… и поворачивается к брату.