"У Великой реки. Битва" - читать интересную книгу автора (Круз Андрей)

ГЛАВА 11, в которой герой доказывает, что не чужд военной хитрости

— Где они могут быть, как думаешь? — спросил Орри.

Алина не подвела, выпустила нас через заднюю дверь, причём ни один из двоих поваров, возившихся на кухне, не удивился нашему появлению. Теперь мы сидели за немилосердно воняющими помойными баками, схоронившись в их тени, готовые открыть пальбу по всему, что покажется опасным или подозрительным.

— Если они не дураки, а на дураков они непохожи, то двое засядут у главного выхода, а двое — здесь, за калиткой. И ухлопают нас, как только мы покажемся, — прошептал я в ответ.

— Так за каким демоном мы сюда полезли? — громким сиплым шёпотом возмутился гном.

— Здесь хоть во дворе укрыться можно и запросто не заметишь, а оттуда мы как жабы на подносе окажемся — стреляй, как в тире, — объяснил я.

— А ты уверен, что они за нами?

— Конечно, уверен. Процентов на девяносто.

— И что делать будем? — поинтересовался Орри.

— Выход искать, — ответил я. — Сиди здесь, держи калитку на прицеле. А я попробую что-то придумать.

Шариться с гномом по тихому и тёмному двору не стоило. Хоть и видят они в темноте лучше людей, но очень уж шумные. Пусть лучше прикрывает. А сам я вытащил из кобуры «маузер» и быстро навернул на него глушитель. Сейчас он как нельзя кстати — не только шум скроет, но и вспышку. И ночное зрение тебе же сбережёт. Правильно, что я с этим здоровенным пистолетом сегодня пошёл вместо привычного «сорок четвёртого». Вот и пригодился.

С тихим щелчком я присоединил кобуру-приклад, приложил к плечу. Вот так, теперь у меня будто небольшой карабин. Затем аккуратно присоединил маленький оптический прицел-двукратник. Пригодится.

Я прислушался к темноте. Но ничего, кроме приглушённого звяканья кастрюль из окон трактирной кухни, не услышал. Ну ещё Орри шумно сопел и где-то далеко лаяли собаки. Тогда я бесшумно, насколько сумел, перебежал к забору, укрывшись в его тени. Поискал щелей, но доски были пригнаны плотно, сквозь них на улицу не выглянешь. Нехорошо. Если сверху заглядывать — можно нашуметь, да и заметить могут, если ждут нас. А что ждут, я уверен — иначе и быть не может.

Я опять замер и снова прислушался. С тем же успехом. Да и за каким демоном засада должна шуметь? Это же засада, а не танцы на празднике урожая. Демоны тёмные, как же быть? Вызывать подмогу в лице Лари и Маши? А как объяснить, что от них требуется и где мы сейчас? Наш амулет связи мысли не передает, только «да», «нет» и всё похожее по сложности. Не годится, надо самим выкручиваться… А попасть на мушку неохота…

Не придумав ничего лучше, я быстро пошёл вдоль забора к сараю, со стеной которого он образовывал угол. Сверху нависал скат крыши, снизу лежали какие-то доски штабелем, и оттуда вполне можно было выглянуть через забор — всё в тени окажешься. Другое дело, что и для засады это место идеальное: дверь с кухни как на ладони. Но если бы там кто-то был, мы бы уже лежали на земле, каждый с дополнительной парой дырок в организме.

За досками темнота была вообще как у демона тьмы в заднице — хоть глаз коли, своей руки не видать. Но всё же на ощупь мне удалось подняться на штабель и замереть там, согнувшись в три погибели и прислушиваясь. Совсем без шума мне это исполнить не удалось. Затем медленно-медленно, не дыша, я чуть-чуть приподнялся над краем забора, усаженного по верху изрядной длины наточенными шипами. И опять замер.

Улица передо мной была узкой и пустынной. Если есть засада, то где она может быть? Им ведь желательно видеть не только калитку, но и весь забор: мало ли что. И тогда места лучше, чем палисадник у дома чуть наискосок и напротив, не найдёшь. Густые кусты сирени, запах от которой доносился даже сюда, перебивая вонь помойки, вместе с частым штакетником могли укрыть кого угодно. Мало того что кусты густые, так прямо на этот палисадник падала тень, отбрасываемая домом. А всё пространство перед ним хорошо освещено фонарём — клоп не пробежит. Подождём. Пусть хоть как-то себя выдадут. Хотя я бы не выдал. Я так могу просидеть до утра, и веточка не шелохнётся. Охотник как-никак…

Открыть стрельбу по палисаднику наугад? У меня глушитель, всё равно никто в окрестностях не услышит. Если там никого нет — это половина беды, а вот если есть и они меня после такого засекут, то тогда беда будет самая настоящая. Моя личная, персональная беда. Ухлопают меня, куда уж хуже. Не думаю, что кто-то из братьев Рахсен промахнётся с такого расстояния. От палисадника до меня метров тридцать, не больше.

А вообще… есть идея. Тупая, как угол дома, но может сработать. Расчёт на то, что со мной гном, а гном — это сила. Её мы и попробуем использовать. Потому что у гномов есть спорт — метание бочонков с сидром в воду на дальность. Не знаю, откуда он пошёл, но у гномов он популярен, и именно навыки метателя мне сейчас от Орри и понадобятся.

Я тихо спустился со штабеля и быстро прокрался к помойке, за которой с перекошенной от отвращения физиономией расположился Орри. Ароматы разлагающихся мясных обрезков и гниющих овощей довели его уже до белого каления, привлекая заодно целые толпы огромных чёрных тараканов, которые в этом мире заменили крыс. Из-за их изобилия казалось, что мусор в бачках шевелится. Сменить же позицию по своей инициативе Орри не догадался — дисциплина у гномов первое дело.

— Орри… ты помойный бак как далеко сможешь забросить? — спросил я шёпотом.

— Сейчас? Уже до Ярославля докину, — злобно прохрипел гном.

— До Ярославля не надо. Я сейчас заберусь на доски и тебе красным фонариком мигну, а ты бери бачок, какой повонючей, и швыряй его… — Я прикинул расстояние и направление, затем показал рукой: — Чтобы он пролетел над во-он тем столбиком и упорхнул метров на пятнадцать. Докинешь?

Орри задумался, покачал бачок за ручку, затем кивнул:

— Докину. Если и не долетит, то докатится. Годится?

— Наверное, — кивнул я. — Метнёшь — и смотри на меня. Если я снова рукой махну, то мечи следующий. Понял?

— Не тупой. Беги давай, а то я тут и без команды всё расшвыряю — нет мочи терпеть такое.

Я вновь метнулся назад и через минуту тихо занял свою позицию. В палисаднике по-прежнему никто не шевелился. Я достал из кармана фонарик, проверил, на месте ли красный светофильтр, после чего направил его в сторону гнома и мигнул им. Из тёмного двора донёсся звук, как будто кто-то задержал дыхание и напрягся, затем раздалось молодецкое кряканье, и бачок с помоями, теряя по пути своё содержимое, по плавной баллистической параболе пересёк пространство до цели и с треском приземлился в кусты палисадника — точность броска получилась идеальной.

Какой бы ты ни был опытный стрелок, но не выдать себя, когда вдруг совершенно ниоткуда тебе на голову падает нечто непонятное, но тяжёлое и вонючее, ты не сможешь. Так получилось и на этот раз. Из кустов раздались ругательства, и две тёмные фигуры бросились в сторону от упавшего бачка. Видны они были смутно, но мне этого хватило — и не по такой цели стрелял. И, едва заметив движение, я нажал на спуск и продолжал часто давить на него, пока не расстрелял все восемнадцать патронов из магазина. Глухо пукал глушитель, лязгал затвор, сыпались со звоном гильзы на доски, но настоящего звука выстрелов не было. Зато были крики и ругательства, которые донеслись из кустов. Мне было видно, как один силуэт неловко осел на колени, а затем завалился вбок, ткнувшись лицом в землю. Второй же, держась за живот, согнувшись, вышел на свет и опёрся на штакетник. Стрелял я всё же почти наугад, скорее по намёкам на цели, чем по целям, так что убить сразу не получилось.

Я быстро сменил магазин, сбросил затворную задержку. Тем временем раненый тяжело перевалился через штакетник и упал на пыльную землю. В свете фонаря хорошо были видны красные и блестящие следы крови — лило из него сильно. Это как раз и был тот самый молодой бандит с лицом жителя Озёрного края. Тот самый, что привёл братьев-убийц. Зачем?

И тогда я сделал глупость, чего не позволял себе раньше. Крикнув гному: «Прикрывай меня!» — я со всех ног метнулся через двор, выскочил в калитку, рывком добежал до раненого и присел рядом с ним, взяв на прицел угол дома напротив. Если кто побежит сюда на помощь нашим врагам, встречу огнём. Через секунду рядом тяжело плюхнулся на колено гном, с явным облегчением переводя дух. Для него любой предлог, позволяющий покинуть позицию у помойки, был хорош.

Раненый, лежавший ничком и тяжело, с мокрым хрипом дышавший, приподнялся на руках, словно пытаясь отжаться. Мокрые длинные волосы упали ему на лицо, из угла повисла тягучая вожжа кровавой слюны. Он, приподняв голову, посмотрел на меня с ненавистью, такой сильной, что я удивился и даже поежился.

— Ты кто? — спросил я его. — За каким демоном на меня напал?

— Не узнал? — вопросом на вопрос ответил он.

— А должен? — нахмурился я.

— На дороге… в Тверь… из Великореченска… мы там с братом были… меня ранили… три дня через лес шёл… — тяжело вытолкнул он из себя слова.

— Да ну? — удивился я. — Так ты тот самый, что ушёл от нас? Узнал?

— На пристани видел… как приехали… — Он закашлялся, и целый фонтан кровавых брызг окрасил землю перед ним. — Собрал всё, что было… в долг взял…

Ну надо же, как бывает! Вот тебе на… А я надеялся, что убежавший бандит где-то в лесу помер. А он и не помер, а ещё умудрился встретить нас. И теперь попробуй утверждать, что мир не тесен.

— А эти, которых нанял, они откуда?

Раненый не ответил, а лишь исподлобья смотрел на меня.

— Ну ладно, ладно… — усмехнулся я. — Зла не держу, бывает.

Поднявшись на ноги, я шагнул назад, вскинул оружие и выстрелил раненому в затылок. Мне даже почудилось, что я услышал, как тяжёлая остроконечная пуля пробила его череп. Тот тяжело рухнул в пыль, из-под головы начала быстро растекаться кровавая лужа. Вот и всё. Затем обернулся к напарнику:

— Орри, обшарь у них карманы, может, что полезное найдём или узнаем. И второго проконтролируй — вдруг не откинулся?

От покойника ни звука не доносилось, но безопасность прежде всего. К тому же есть любители носить всякие амулеты, превращающие тебя после смерти в агрессивную нежить. Типа чтобы отомстить потенциальным погубителям. Сам я с такими пока не сталкивался, но от людей наслышан.

— А ты куда? — удивился он.

— С той стороны трактир обойду. Нельзя живых оставлять: они братья всё же. Было для них делом, а станет личным. Этот-то… — Я толкнул носком ботинка труп молодого бандита. — …Этот вот даже в долг взял, чтобы убийц для нас нанять. Дурак. И ведь тоже за брата.

— Я с тобой! — возмутился гном.

— У тебя пушка без глушителя, — вывернулся я. — Неохота на весь город шухер поднимать. Да я справлюсь! Закончишь — во дворе за доски спрячься.

— Ну давай… — ответил он с сомнением и легко перевернул труп бандита на спину.

Я решил попытаться зайти противнику с тыла. По моим прикидкам, позицию они должны были выбрать примерно по такому же принципу, как и убитые: одна школа. Да и не было у них времени изыскивать какие-нибудь особо хитрые способы смертоубийства. Мы всего несколько часов в городе. А молодой, ныне покойный, за это время успел ещё и денег собрать, и банду нанять, и нас найти, так что атаковать им приходится чуть ли не в лобовую.

Прикинув, какой переулок будет параллельным тому, что мне требуется, я метнулся туда, стараясь держаться в тени домов. Что было не сложно — на фонари в переулках здесь не разорялись, освещались только главные улицы. Не больше пяти минут ушло у меня на то, чтобы обежать по большому кругу место предполагаемой засады, а затем тихо приблизиться к нему сзади. И когда я забрался в крошечный проулок между двумя высокими заборами, то с облегчением убедился, что не ошибся. Пер и Волло Рахсен устроились именно так, как я от них и ожидал. Стоят себе два человека в тени, прислонясь к забору. У обоих карабины с плеча свисают стволами вниз, вскинуть — дело мгновения. До дверей трактира полста метров. Над дверями фонарь. Кто выйдет — тот словно в добровольные мишени записался, а вот разглядеть стоящих в тени при всём желании не сможет: свет не даст. И подозрений никаких — стоят себе двое и стоят, может быть, поболтать, а может, покурить остановились. Но сзади они никого не ждут.

Силуэты братьев выделялись на фоне света словно вырезанные из чёрной бумаги мишени. Промахнуться невозможно при всем желании. Вновь приложился, навёл красную точку в центре перекрестья на голову кого-то из них, кажется Пера, и плавно нажал на спуск. Пистолет слегка брыкнулся в руке, вышвырнув пустую гильзу, но не успела она коснуться земли, как я уже поймал в прицел второго брата и выстрелил ещё. Всё.

Два тела лежали в пыли неподвижно, рухнув без стона и крика. Идеально попал, обоим в затылок. Я подождал минутку, ожидая возможной шумной реакции от каких-нибудь не замеченных ранее сообщников или просто прохожих, но все было тихо. Тогда я, всё так же держась в тени, подбежал к телам, присел рядом. Так и есть, Пер и Волло. Значит, вместе с молодым бандитом я завалил Батора. Все спеклись, что и требовалось. Только мстителей на мою голову не хватало ко всем прочим проблемам.

На боку у Пера висела почти пустая, но объёмистая кожаная сумка, которую я сорвал с него и заглянул внутрь. Ничего особого внутри, только складной нож с инструментами да какие-то ключи с амулетом-брелоком. Амулет простенький, Маша такой на раз сломает. Что ещё?

Револьвер хороший. Но от рукоятки магией заметно прёт. С сюрпризом щёчки, скорее всего. Схватит кто чужой, нажмёт на спуск — и без руки останется, если не что похуже. А может, и проклятие поймает особо мерзостное. Этого не надо, к демонам чужое оружие. А патроны выгребу. Они у него как раз сорок четвёртого калибра, мне очень пригодятся. И винтовочные тоже будут как нельзя кстати, благо сама винтовка тоже с сюрпризом.

На шее амулет — на тонкой цепочке из чёрного металла диск с тремя короткими зубцами по нижнему краю и изображение заходящего солнца. Знак Кали. Покойный, видать, окончательно в туги записался. Амулетик специальный — для опознания убитого, чтобы ему войти куда-то. Лицевая сторона вся мелкими царапинами покрыта, словно его к чему-то регулярно прикладывали. Надо прихватить амулетик: мало ли что!

Всё собираемое с убитого я бросал в сумку. В последнюю очередь мой взгляд упал на кошелёк, шитый серебряной нитью и висящий на поясе. Кошель выглядел полным и слегка фонил. Знаю такое — без пальцев любого карманника оставит. Но это если в толпе на ощупь тянуть. А если вот так…

Я достал складной нож из кармана, выкинул остро отточенное лезвие, которым аккуратно разрезал кошель по самому низу, придерживая его глушителем «маузера». Нет касания руки — нет срабатывания заклятия. И через минуту мне в ладонь высыпалась целая пригоршня золотых монет. Демоны ночные, да тут больше сотни! Неплохо… А ведь всё очень просто — молодой бандит заплатить им успел, а вот запрятать деньги времени у них не хватило: сразу за заказ взялись.

Я быстро перебежал ко второму телу. И замер — по освещённой улице кто-то шёл. Прижался к забору, приподнял толстый из-за навинченного глушителя ствол пистолета, направив его в ту сторону. Но вскоре опустил: мимо входа в переулок прошла шумная компания подгулявших купцов. Через пару минут их голоса стихли, а я продолжил обыск.

С тела Волло я тоже взял больше сотни золотом и такой же, как у брата, амулет. Больше ничего интересного не было — оружие тоже под заклятием. Ну патроны ещё выгреб, пригодятся. Патроны в наших краях те же деньги. Нет монет — можно ими рассчитаться, даже курс на них есть. Амулет интересней всего. Куда с ним можно войти? И можно ли? Пока Маша не посмотрит, сказать что-то конкретное не получится.

Закончив с покойными ныне братьями, я побежал обратно, к Орри, который со своим делом тоже давно управился, а сейчас скрывался в заднем дворе трактира за досками, как я ему и приказал.

— Ну, что нашёл? — спросил я его.

— Денег только собрал, сотню золотом, и амулет странный, — ответил гном, подхватывая с земли сумку с трофеями.

— Такой? — Я показал ему шипастый диск на цепочке.

— Он самый, — кивнул Орри.

— Эмблема тугов, а вот что он значит… и для чего нужен… Маша разберётся, — сказал я. — Может быть. Ладно, валим отсюда.

— Валим, — согласился гном. — По крайней мере, денег прибавилось, а то у меня кошелёк уже дно показывал.

Ну вот, не у меня одного такая проблема. Да и мне две с небольшим сотни точно лишними не будут, я как раз сегодня задумываться начал, на что вскоре жить будем. Гоняться за колдунами дело накладное, как выяснилось.