"Былая любовь" - читать интересную книгу автора (Бакстер Мэри Линн)

Глава восьмая

– Папа, нам нужно поговорить.

Уорс знал, что это прозвучало грубовато, поскольку он проигнорировал замечание отца о его браке с Оливией. Но ему было все равно. Он не позволит своим родителям вмешиваться в его личную жизнь.

Блэкберн неловко отошел в сторону.

– Я оставлю вас наедине. Понимаю, вам в связи с предстоящей избирательной кампанией нужно многое обсудить.

– Спасибо, что заехал, дружище, – рассеянно ответил Тед.

Коснувшись полей шляпы, Блэкберн обратился к Уорсу:

– Мы поговорим о земле и предвыборной борьбе позже.

– Да, Пейтон, – ответил Уорс, – я с вами свяжусь.

Когда Блэкберн уехал, Тед сказал:

– Пойдем в дом. Твоя мать хочет тебя видеть. Она приготовила завтрак.

– Мама сама готовила? – заинтересованным тоном спросил Уорс, только чтобы скрыть ярость, бушевавшую у него внутри.

– Анна в отпуске, – пояснил Тед. – Мы подумали, что ты заедешь и…

Он не договорил, потому что они уже оказались на кухне, где вкусно пахло сосисками и беконом. Его жена накрывала на стол. Увидев их, она улыбнулась, подошла к сыну и чмокнула его в щеку.

Как и ее муж, Ева Кавано выглядела моложе своих лет и сохранила былую красоту. Она была высокой стройной женщиной с гладкой кожей и натуральными светлыми волосами. Но порой Ева держалась слишком высокомерно, и это в ней отталкивало.

– Я знаю, ты удивлен, – сказала она, жестом указывая на сервированный стол.

– Ты права, мама. Как давно ты в последний раз готовила?

– Если не возражаешь, давай лучше не будем об этом говорить, – ответила Ева.

Ее губы улыбались, но глаза, как всегда, оставались холодными. Внезапно перед его внутренним взором предстало лицо Молли. Когда она улыбалась, ее глаза искрились.

– Бери тарелку и садись, сынок. После завтрака мы поговорим.

Меньше всего Уорсу сейчас хотелось есть. После того, что сказал ему отец в присутствии Блэкберна, кусок в горло не полезет. Но, не желая обидеть мать, он все же наполнил свою тарелку и заставил себя все съесть.

Через некоторое время за чашкой кофе Тед спросил:

– Я что-то не то сказал в присутствии Блэкберна?

Уорс не стал этого отрицать:

– Да.

Ева перевела взгляд с одного мужчины на другого.

– Что здесь происходит?

Тед все ей объяснил, и она пристально посмотрела на сына.

– Я не вижу в этом ничего предосудительного. Ты же собираешься жениться на Оливии, не так ли? – Она немного помедлила. – Хотя меня удивляет, что ты до сих пор не подарил ей кольца и вы не назначили дату свадьбы.

Уорс с трудом сдерживал ярость.

– Брак не входит в мои планы. По крайней мере, в ближайшее время. – Возможно, никогда, хотел добавить он, но решил, что не стоит подливать масла в огонь.

– Не понимаю, почему, – раздраженно произнесла Ева. – Чтобы получить больше шансов на выборах, тебе нужна подходящая жена. Такая, как Оливия.

Уорс потихоньку начал закипать.

– Тебе не кажется, что это мое личное дело, мама?

– А как же земля? – вставил Тед. – Я думал, ты хочешь увеличить поголовье лошадей.

На шее Уорса задергалась жилка.

– Хочу, папа. – Неужели его родители всегда так активно вмешивались в его жизнь, а он этого не замечал? Он был их единственным ребенком, но это не давало им права решать за него. – Послушай, мы с Артом пытаемся найти способ, как использовать оптимальным образом земли, которые у меня уже есть.

– Зачем этим заниматься, когда тебе предлагают огромный участок на блюдечке с голубой каемочкой? – раздраженно произнесла Ева.

– Потому что я не готов жениться на Оливии.

– Судя по твоему тону, ты никогда не будешь к этому готов.

– Вполне возможно, – усмехнулся Уорс.

Родители переглянулись, затем посмотрели на него.

– Это из-за того, что она вернулась? – спросила мать.

Ну вот, опять двадцать пять, с отвращением подумал Уорс.

– Нет, это не из-за возвращения Молли.

– Я тебя не понимаю, Уорс. – Тон Евы был таким же ледяным, как и ее взгляд.

Он отказался заглотить наживку и промолчал. Ева поджала губы.

– Ты знаешь, как мы за тебя переживаем, и должен это уважать.

– Мама права, сынок, ты к нам несправедлив.

Уорс внезапно поднялся.

– Молли приехала, чтобы ухаживать за матерью, и вас это не касается.

Мать пристально посмотрела на него.

– Я все еще не могу поверить, что ты пустил ее в свой дом после того, как она с тобой так поступила.

Губы Уорса сжались в тонкую линию.

– Не беспокойся, мама, я не нужен Молли.

Он мог с таким же успехом разговаривать со стеной.

– Ты не сказал, как долго она собирается здесь оставаться.

– Мама!

Ева положила руку на грудь, словно была глубоко оскорблена.

– Думаю, это серьезное основание для беспокойства.

– Она будет работать экономкой вместо своей матери. – Рано или поздно они все равно об этом узнают.

Тед и Ева удивленно воскликнули и одновременно начали возмущаться. Уорс поднял руку.

– Ни слова больше. Я уже принял решение и не собираюсь его менять.

– Я считала тебя здравомыслящим человеком, – произнесла Ева дрожащим голосом.

– Мне жаль, что я тебя разочаровал.

– Я так понимаю, у нее есть сын.

Уорс пожал плечами.

– Да, есть.

– Я не могу себе представить ее с ребенком.

Он с трудом сдержал ярость, угрожавшую поглотить его целиком.

– Его зовут Трент.

– Значит, она привезла его с собой. – Ева поджала губы.

– Да, – устало ответил Уорс.

– Она все еще тебе небезразлична? – произнесла Ева более мягким тоном, словно осознав, что перегнула палку.

– Нет, – отрезал Уорс. – Если мы не сменим тему, я уйду, понятно?

Вздохнув, Ева посмотрела на мужа, который пожал плечами, словно говоря, что у них нет выбора.

– Итак, папа, ты правда думаешь, что у меня есть шансы победить на выборах в сенат?

Лицо Теда просветлело.

– И причем довольно неплохие. Дэн Элиот потерял популярность среди избирателей, и это означает, что ты можешь попробовать выставить свою кандидатуру.

Уорс потер подбородок.

– Полагаю, мне нужно собрать сторонников и подготовить избирательную кампанию.

– Вот сейчас ты говоришь дело, сынок, – сказала Ева. – Может, победив на выборах в сенат, ты войдешь во вкус и продолжишь подниматься вверх по политической лестнице.

– Не загадывай наперед, мама, я еще ни в чем не уверен.

– Думаю, для начала нам стоит устроить званый ужин с барбекю.

Уорс на минуту задумался.

– Звучит банально, но все же это неплохая, идея.

– Ты должен сказать Максин… – Не договорив, Ева поморщилась. – Ой, я совсем забыла, что она больна.

– Это не проблема. Я все устрою.

Ева поморщилась.

– Я сомневаюсь, что Молли сможет…

– Мама!

– Прости, – она снова поджала губы.

Уорс знал, что его мать нисколько не жалеет о своих словах, но все же достаточно благоразумна, чтобы не развивать эту тему. Внезапно ему захотелось покинуть дом родителей, пока он не вышел из себя и не наговорил лишнего. Он не собирался защищать Молли, но все же его раздражало, что они считали себя вправе принижать ее. Ему следовало держать рот на замке, но он не мог терпеть подобную несправедливость.

Внезапно он почувствовал себя так, словно его засасывали зыбучие пески.

– Мне пора, – произнес он, направляясь к двери. Затем повернулся и сказал матери: – Спасибо за завтрак. Я с вами свяжусь.

Сев в грузовичок, он хлопнул кулаком по рулю и разразился потоком брани.

Молли в это не верилось, но она уже неделю жила на ранчо. Максин по-прежнему в ней нуждалась, и ей пришлось задержаться. К счастью, последние несколько дней не были богаты событиями. За Трентом теперь присматривала милая девушка по имени Тэмми Эванс, и Молли могла со спокойной душой заниматься хозяйством. Благодаря советам Максин и помощи Кэти у нее все получалось, и она была довольна. К тому же ее мать не чувствовала себя бесполезной. В первый день работа экономки показалась Молли довольно скучной, но потом она поняла, что ей нравится делать то, что отличалось от ее привычных обязанностей. Конечно, она не была такой искусной кухаркой, как ее мать, но это не имело значения, поскольку Уорс не просил ее готовить для него.

Казалось, он избегал ее, и она была этому рада. Несколько раз они сталкивались в коридоре, и, судя по тому, как он на нее смотрел, ее присутствие было по-прежнему ему неприятно.

Надо по-прежнему избегать его, сказала себе Молли, нарезая фрукты для ленча. Впрочем, она знала, что так не могло продолжаться все время. Рано или поздно им придется поговорить об уроках верховой езды для Трента или о предстоящей вечеринке. Скоро намечался званый ужин для политических сторонников Уорса, и она ожидала, что он в ближайшее время обратится к ней за помощью. А пока она будет делить время между работой по дому, матерью и сыном. И еще ей нравилось заниматься растениями, которыми была уставлена веранда.

Продолжая резать фрукты, Молли сквозь окно любовалась своими зелеными питомцами. Интересно, заметил ли Уорс, что она добавила новые горшки с растениями?

– Ты навела такую красоту на веранде.

Ее сердце бешено заколотилось. Прямо телепатия какая-то. Обернувшись, она увидела Уорса, который выглядел так, словно попал в смерч. Его волосы были взъерошены, джинсы, рубашка и сапоги покрыты пылью.

– Ты попал в пыльную бурю? – спросила Молли.

– Мы с Артом расчищали землю.

– Ты выглядишь измотанным.

– Я действительно устал, но сейчас приму душ, выпью чашку чая и буду как новенький.

Молли подошла к холодильнику и открыла его.

– Ты же знаешь, что не обязана мне прислуживать, – проворчал Уорс.

Она смущенно сглотнула.

– Я знаю, но с меня не убудет, если я налью тебе чаю. – Прежде чем он успел возразить, она достала с полки чашку, положила в нее пакетик с чаем и, налив кипятку, протянула ему.

Уорс взял чашку, постаравшись при этом не коснуться ее руки. Затем, не сводя глаз с Молли, поднес ее к губам и сделал глоток.

Молли хотела отвернуться, но не смогла. Она была словно зачарована неожиданным блеском, появившимся в его глазах, и терпким запахом мужской кожи. Внезапно ее ладони стали влажными, во рту пересохло.

Прежде чем Уорс обнаружил, как на нее действует его присутствие, Молли повернулась, подошла к прилавку и стала снова резать фрукты.

Все произошло в считанные доли секунды. Нож соскользнул и вместо того, чтобы отрезать дольку яблока, вонзился ей в палец.

– Ой! – воскликнула она. Уорс вмиг подбежал к ней, схватил ее ладонь и зажал рану, чтобы остановить кровь.

– Черт побери, Молли! – прорычал он.

– Что ты на меня кричишь? – возмутилась она, метнув на него сердитый взгляд. В этот момент она обнаружила, что его губы находились всего в нескольких сантиметрах от ее губ, а глаза потемнели от желания.

Он собирался ее поцеловать.