"Нас много, но мы одно (версия 2009)" - читать интересную книгу автора (Пинт Александр Александрович)

Глава 4. Диалог втроем

— У меня необычное состояние: возможно, я оказался в сердце. Ушло возбуждение. Это состояние длилось примерно час, и я пытаюсь рассказать, что со мной происходит.

— Прикоснёмся?

— Да.

— Есть некий ракурс восприятия, с которого можно посмотреть на то, что с вами происходит. Я рассматриваю этот семинар как этап нашего процесса, происходящего сейчас в этом месте. Вы меня пригласили в свой город. Любой город откликается через конкретного человека, который начинает набирать людей в группу. Такой человек сталкивается с различными проблемами, которые вытекают из его состояния и личностной программы. Но его проблемы отражают так же и особенности места, в котором он проживает.

— У меня вчера были мысли: «Я отказался от возможности увидеть что-то в целом». Я буду рассказывать всё, что для меня важно, что, может быть, никогда не рассказывал, для того, чтобы увидеть полностью всю картину и что-то узнать. Мои мысли крутились вокруг нашей работы.

— Если вам удастся с этим разобраться, вы поможете здесь многим людям. Энергия понимания распространяется, и в связи с этим для других понимание будет происходить значительно быстрее и менее болезненно. Первому всегда сложно, потому что он идёт в то, что пока неизвестно. Но если он прошёл, следом за ним это могут сделать остальные. Он знает, как провести их. Но в начале должен пройти он сам. С точки зрения нашей работы это выход не одного, а многих.

— В ином случае мы будем ходить по кругу. Многое забалтывается. Я отношусь к группе как к ребенку, она для меня очень многое значит. Не хочется, чтобы были какие-то трения с нашей стороны. Я помогала Юре собирать группу, поддерживала его и хочу, чтобы группа сохранилась.

— Сила пары велика, но и сложностей больше. Если вам удастся пройти вдвоем, то вы приобретёте очень многое.

— У меня есть сильное желание разобраться и очень большие надежды на семинар, на вас. Я хочу увидеть и понять, что надо делать.

— Во мне есть части, которые хотят понять и работать, но я не знаю, с чего начать.

— Начните с чего угодно, мы всё равно придем к тому, что важно и нужно.

— Тогда я начну с детства. Я рос в неблагополучной семье. Отец пил, сидел в тюрьме. Мать тянула нас с сестрой одна, и я очень рано увидел то, что маленьким детям видеть не положено. Мы все жили в одной комнате, и мать с отцом занимались любовью у нас на глазах. Я пробирался к кровати, чтобы посмотреть, испытывая сильное возбуждение. Меня рано стали очень сильно привлекать подобные вещи.

— Сейчас не надо ничего объяснять, просто рассказывайте какие-то эпизоды из жизни. Они потом соберутся в общую картину.

— Я этого и хочу. Моей сестре было три года, а мне — семь лет. Когда мать уходила, то оставляла её на меня. Я выбегал из комнаты, а она плакала и звала меня. Стоя за дверью, я ждал, когда у неё начнётся истерика, тут же вбегал и успокаивал: «Не плачь. Все хорошо». Она сразу успокаивалась, и я опять выходил. Вот такие вещи вытворял.

— Надо было получить сильное эмоциональное напряжение?

— Да. Я доводил её до какого-то состояния, чтобы самому получить возбуждение. Помню, я в детстве воровал, но не для того, чтобы заполучить какую-то вещь. Обычно это происходило в курятнике моей тети. Я запускал руку, и вокруг меня активизировались все звуки, шорохи, движения так, что я начинал их ощущать. Это было возбуждением, которое меня привлекало. Помню, что к матери приходили мужчины. Я просыпался и наблюдал. Противно и в то же время интересно. Противоречивые состояния. Я боялся пьяного отца, когда он бушевал, разбивал мебель. Меня он пальцем не трогал, но я боялся его разъяренного состояния. В день получки, когда он задерживался на работе, я испытывал тревогу, которую и сейчас чувствую. Одевал сестру и сам одевался, готовился к побегу. Всю ночь в напряжении проводил, ничего не мог сделать со своим страхом. Когда вспоминаю, трясусь весь, особенно руки. Побегаешь, разомнешься — вроде проходит. Потом опять начинается.

— Сильное внутреннее напряжение выходило через движение?

— Да. Я инстинктивно начинал разминаться, бегать, чтобы это прошло. Когда я учился в пятом классе, то наблюдал за девочкой, которая мыла пол, и занимался онанизмом. Меня привлекла её поза. Хорошо помню, что мелькнула мысль: «Какой я умный. Никто этого не знает, кроме меня». Я получил кайф. Но потом стал очень переживать, что это всё неправильно, плохо и делать так нельзя. И с этим тоже были связаны очень сильные переживания. Был такой случай. В бане я увидел однорукого мужчину, помог принести ему таз. Моюсь, а у самого мысли: «Он потерял руку, своё здоровье отдал на войне за меня, гадёныша такого. А я, сволочь, вот чем занимаюсь». Всё вокруг гремит, паром окутано, а я рыдаю. Сейчас происходит практически то же самое: очень сильное чувство вины. Удовольствие влечет, и в то же время я мучаюсь.

Когда я женился на Ларисе, всё прекратилось, но появился страх, что из меня всё вытекло и может не быть детей. Хорошо помню, что разрешал себе близость один раз за ночь, экономил. Жена предлагала презервативы, а у меня это вызывало истерику, и я их выкидывал в окно, понимая, что с ними ребенка не будет.

— А если не будет детей, то что?

— Тогда бы я считал себя неполноценным человеком. Что же я за мужик такой, если не могу сделать ребенка. Значит, не мужчина. Ещё я очень много занимался воображением. Меня привлекал определённый тип женщин, который я искал, гуляя по улицам. Прежде всего, обращал внимание на грудь, а потом уже на лицо и фигуру.

— А грудь — это что?

— Не знаю. Может быть, это связано с материнской грудью, наполненной молоком.

— Если продолжить ассоциацию, то это материнское молоко, забота матери?

— Может быть, это любовь.

— Ребенок уткнулся в грудь и ему очень хорошо. Он защищен, накормлен, у него есть всё, что ему нужно. Важно понять, что это значит для вас.

— Меня влечет только это. Когда я смотрю на женщину, то вижу грудь. Поймал себя на том, что сидя у телевизора, перескакиваю с канала на канал, ищу женщин. Ночью смотрю эротические программы, а сам боюсь, что жена или дочь услышат.

— Недавно, я посмотрел фильм «Автокатастрофа». Парень попадает в серьёзную автомобильную аварию, и в связи с ней у него возникает сексуальное возбуждение. К нему притягиваются люди, у которых случилось то же самое, и образуется некая группа, которая всё время ищет и создаёт автомобильные аварии, для того чтобы получить сексуальное возбуждение.

Я подумал о том, что сексуальная энергия — это энергия жизни. В ней заключён творческий импульс. Как же она используется людьми? Она фиксируется, как правило, в детстве на каких-то очень сильных драматических, эмоционально насыщенных ситуациях. Например, на таких, о которых рассказывали вы.

Эта энергия получает узкое направление выхода или канализируется, сужается и начинает создавать именно такие ситуации.

В вашем случае это сексуальная ситуация, связанная с виной: я не должен на это смотреть, но смотрю. Ум начинает использовать сексуальную энергию для поддержания фиксации на чувстве вины. Он ее создал и поддерживает. Ум забирает сексуальную энергию и использует её для воспроизведения определённых ситуаций, в которых заставляет вас испытывать вину и осуждение. Это механизм, с помощью которого ум удерживает состояние страха.

Что мы можем сделать для своего освобождения? Рассекретить этот механизм ума и высвободить сексуальную энергию. Сейчас обусловленный ум ее контролирует для расщепления на два полярных состояния: вины и осуждения.

В вашем случае восприятие возникает через физическое зрение, поэтому вам важны физические формы, например, грудь. Хотя таким стимулом может быть, например, раненое тело, как в том фильме, о котором я рассказывал.

Как же снять такие фиксации? Через осознание. Этим мы сейчас и занимаемся. В обычной психиатрической больнице не работают с осознанием, не выходят за пределы эго. Они пытаются «перепаять» контакты в уме. Но, разорвав один контакт, соединяют другой. Их попытки сводятся к приведению ума в так называемое «нормальное состояние», но это фикция, иллюзия. Поэтому единственный способ освободить себя — осознать то, что есть. Если вы увидите механизмы, с помощью которых ваш обусловленный ум фиксирует вашу сексуальную энергию, то вы её сделаете свободной. Тогда вы сможете творить свою жизнь, имея выбор, а так его нет. Вы просто повторяете свои травматические ситуации, даже не видя этого.

— У меня всё время было желание рассказать об этом. Я чувствовал, что один не могу. Что только ни делал, чтобы избавиться от этого. Доводил себя до такой усталости и состояния полного бессилия, чтобы ничего уже не хотелось.

— Вы осуждали себя за это и чувствовали вину?

— Да.

— Таким образом, вы и поддерживаете воспроизводство подобных ситуаций в своей жизни. Ваши представления поддерживаются, когда на них идет энергия, в том числе, и на борьбу с ними. Например, вам хочется чего-то, что, как вы считаете, запрещено, нехорошо и тому подобное. Вы будете бороться с такими желаниями и от этого еще больше хотеть. Их сила будет нарастать как снежный ком.

От такой борьбы с самим собой вы обессиливаете. Страх усиливается. Пытаясь от него избавиться, вы начинаете осуждать себя ещё сильнее, что приводит к ещё большей эскалации внутреннего конфликта.

— Вы готовы увидеть механизмы работы вашей личностной программы? Это не просто. Здесь есть большая хитрость. Ум оберегает этот механизм. Даже то, что вы рассказываете, может работать не на осознание, а на его усиление. Потому что обусловленный ум использует всё, что угодно, для своего укрепления и поддержания. Он может всё это рассказывать, для того чтобы получить ещё больше энергии. Вас слушают — энергия идёт. Куда? В этот же механизм. Создаётся впечатление, что вы рассказываете, чтобы осознать. А на самом деле механизм может это использовать для своего собственного усиления.

— Я очень хочу увидеть этот механизм. Но есть что-то, что сопротивляется этому.

— Я прошу вас посмотреть и рассказать о том, что сопротивляется.

— Когда я сказал о своем желании, тут же заметил сопротивление. Опять возник страх, что вы сейчас предложите мне сделать что-то, и я должен буду выполнить это. Скажите: «Если ты готов с этим расстаться, сделай при мне то-то и то-то».

— Вы боитесь действия, а не рассказа. А когда речь заходит о том, что пора действовать, возникает страх. Вы рассказывали то, что не всякий решится рассказать о себе, и со стороны могло показаться, что вы предельно искренни. Вы продолжали говорить, не слушая меня и уверяя в том, что хотите разобраться, но при этом, даже не слышали моих пояснений. Механизм работает сам на себя, и эта ситуация используется им для его усиления, а не для осознания. Я могу сейчас создать ситуацию, в которой этот механизм лишится энергии. Я готов это сделать. Посмотрите внутрь себя. Что там сейчас активизируется?

— Страх.

— Сейчас пойдёт его усиление, он начнёт выпускать щупальца.

— Пошли мысли о том, что если со мной что-то произойдёт, вы меня вернёте, приведёте в себя.

— Готовы ли вы полностью, без остатка избавиться от этого механизма? Избавление должно быть полным. Механизм должен быть полностью разобран.

— Давайте.

— Хорошо. Может быть, Лариса захочет что-то добавить? Ведь вы в одной связке. Это очень важно, так как освобождение не может произойти с кем-то одним, а только у вас вместе.

— Я воспитывалась совсем в другой семье. Нас было три сестры, которых родители очень любили. Возможно, между собой у них не было большой любви, потому что в то время браки совершались по необходимости. Оба — сироты, жить негде было, вот они и соединили свои судьбы. Мама у меня строгая, мы всегда были под присмотром, хорошо учились. Юра стал моей первой любовью. Был ещё мальчик, с которым я недолго дружила, но выбрала Юру. Мои родители были против, боялись его неблагополучной семьи, хотя и знали Юру еще ребенком, очень спокойным и заботливым по отношению к сестре и матери.

Когда мы поженились, то жили отдельно, заботились друг о друге. Детей очень любили. Всё было спокойно и нормально. Много ездили, предпочитая активный отдых. В 1994 году Юра занялся бизнесом. Он выкладывался, но ничего не получалось, и очень быстро выдохся. Он решил заняться торговлей и стал ездить в Россию. Разница в ценах приносила скромную прибыль, но большая удача нам не улыбалась. Он издергался, измотался, приезжал оттуда совершенно замученный. Там он встретил нашу соседку, можно сказать, роковую женщину. Все мужчины, которые были рядом с ней, погибали, причем очень быстро: кто в автокатастрофе, кто от пьянки, кто в драке. В общем, он был с ней, и я это сразу почувствовала, видела сны об этом, о которых потом ему рассказывала. Я видела, что ему тяжело, что он испытывает чувство вины, и оба страдали молча. Я его жалела, а он — меня. Как-то он снова собрался туда ехать. У меня и мысли не возникло, что он едет на встречу с этой женщиной. Я его не удерживала. Он очень быстро вернулся и сказал, что такая работа не для него, что это ему не нужно. Я много работала, но пришлось кое-что продать, потому что жить было не на что. Он устроился на работу. Его приняли, и это было чудом. Всё шло как будто к выздоровлению. Я часто замечала его возбужденность по отношению к другим женщинам и никогда не воспринимала это как что-то плохое или запретное. Мне даже было приятно, что мой муж нравиться другим женщинам, но не допускала и мысли о его сексуальном сближении с кем-то. Это для меня было бы тяжелым испытанием, которое не хотелось переживать ещё раз. Я всегда ему доверяла, но и от своего женского самолюбия не хотела бы отказываться. Здесь в группе произошло что-то, что имело отношение к Лене. Я не обиделась, просто сказала: «Юра! Если это будет как-то в группе развиваться, тяжело будет всем, и группа может распасться». Я ничего не видела и не замечала, мне говорили об этом. Я не верила, но теперь вижу явный флирт, особенно со стороны Лены. Ей в группе сразу захотелось проявить себя, и Юра попался на её уловки. Я почувствовала беспокойство, когда Юра начал сильно давить на меня вплоть до того, что хоть уходи из группы, создавал безвыходные ситуации: назначал занятия в те дни, когда мне надо было идти на работу или на курсы. Искал любые уловки, чтобы только я не смогла придти.

— Вы можете увидеть в этом механизм его поведения в связи с тем, о чём он накануне рассказал?

— Я поняла, что у него была вина, а потом реакция на неё.

— Расслабьтесь. Когда рассказываешь об подобных вещах, входишь в очень сильное эмоциональное состояние и фактически ничего уже не воспринимаешь. Вы говорите, а так как это болезненно, то говорите вы всё время. Вам надо не просто проговорить, но и осознать то, что вы говорите. Поэтому я буду вас останавливать, чтобы вы успокоились. Тогда вы сможете увидеть механизм, а, увидев, избавиться от него.

Это не Юра, а механизм, который работает в его уме. Очень важно понять, что мы сейчас говорим о механизме, а не о человеке в целом. Компьютерная программа — это не компьютер. Её можно убрать или заменить. Мы сейчас это и делаем.

Каков механизм вашей ситуации? Он дуальный. Должна быть сторона, которая возбуждает и притягивает, и противоположная сторона, которая не хочет этого и порождает чувство вины и самоосуждения. Создаётся противодействие противоположных сил. Одна женщина хочет, чтобы это произошло, а другая — нет. Чем больше нагнетается ситуация, тем сильнее ваше возбуждение. Так работает этот механизм.

Он требует от вас найти женщину, которая захочет начать игру. У неё работает тот же механизм, которому вы так же нужны, для того чтобы создать ситуацию противодействия и вины. Юра вас любит, но он же заставляет вас впадать в истерику. И тогда возникает сильное чувство вины. Прочувствуйте то, как работает механизм.

— Значит, мне нужен стресс, чтобы получить возбуждение?

— Да.

— Я искал этих состояний.

— Да. Потому что тогда вы чувствовали, что живёте. Сексуальная энергия — это энергия жизни, которая создаёт ощущение полноты жизни. Ум, забирая эту энергию и используя её для работы собственных механизмов, порабощает ее. Так происходит, и отсюда все страдания.

— Я пытался в этом разобраться, но не пришел к тому, что искал возбуждения. Я только сейчас это увидел. Думал, что Лариса мешает мне, не дает получить удовольствие, поэтому искал любые способы не пускать ее на семинар.

— Сексуальная энергия — это энергия Безусловной Любви. А обусловленной её делает наш ум, разделяя её на две части: осуждение и вину. Таким образом, она начинает служить ему и обеспечивает работу его механизмов. Это и есть реализация принципа: разделяй и властвуй.

Если мы осознаем и уберём разделяющие механизмы ума, то получим неразделённую энергию Единого Источника. Это и есть прямой путь к самому себе. Но наша личностная программа и обусловленный ум сопротивляются этому, чтобы не потерять свою власть. Как они это делают? Накладывая на сексуальное удовольствие чувство вины и самоосуждение. Сексуальные запреты — один из важнейших факторов, сохраняющих и поддерживающих состояние сна нашего сознания или забывание самого себя.

— Я считал, что удовольствие нельзя испытывать.

— Сексуальность без запретов — это прямой путь к вспоминанию себя.

— Получается так, что, с одной стороны, я создаю стрессовую ситуацию для получения возбуждения, а, с другой стороны, накладываю запрет на удовольствие, которое хочу получить.

— Совершенно верно. Если человека лишить удовольствия, он начнёт думать о самоубийстве, и, в конечном счете, может убить себя, попав в аварию, заболев, спившись или ещё как-нибудь. Когда вина достигает высокой степени, человек убивает себя и других. Он уже в аду. Удовольствие — последняя ниточка, и если его запретить, то вообще ничего не будет. Но и оно перекрывается умом, который накладывает запрет на такое состояние.

Вы хотите получить удовольствие, но не можете испытать его до конца, так как моментально возникает вина, и вы не можете ни вдохнуть, ни выдохнуть. Можно менять женщин, но всегда будет повторение одного и того же. Каждая последующая будет дарить вам чувство вины.

Не случайно женщина, которая встала между вами, оказалась роковой. Она просто мстит. У Бальзака есть повесть, в которой рассказывается, как во время войны с Пруссией одну женщину насилуют и заражают сифилисом. Она хочет покончить с собой, но потом решает этого не делать. Она начинает мстить, гуляет с прусскими офицерами и заражает их. Ей уже нечего терять, и у неё только одна цель — отомстить.

Программа саморазрушения может притянуть к такого рода женщинам. Это механизм. Он так работает и у мужчин, и у женщин. Его надо увидеть, иначе будете попадать в такие ловушки всё время. Может показаться, что со следующей женщиной вы что-то получите, но становится ещё хуже, потому что каждая последующая еще более усугубляет вашу вину. В итоге вы приходите к состоянию ожесточения и сами начинаете убивать других.

— Я вижу его муки, они сильно воздействуют на меня, но не знаю, как ему помочь. В истерике я ему прямо говорила: «Вот тебе кровать. Если есть желание, делай, что хочешь». В спокойном состоянии говорила, что не вижу в этом ничего плохого, что всё прекрасно понимаю.

— Стоп. Здесь очень важный момент. Вы ему говорите: «Делай, что хочешь». Но он не станет этого делать. Я вижу здесь механизм. Он не делает этого, снимая тем самым с себя ответственность. Он не хочет взять на себя ответственность за свои поступки. Вы даете ему разрешение делать всё, что он хочет, и если он воспользуется этим, то должен будет полностью отвечать за всё, что сделает. Тогда ему придётся столкнуться с самоосуждением, так как не будет той, кто его осуждает.

— Значит, мне надо взять ответственность за происходящее?

— Да. Допустим, вы разрешаете ему делать то, что он захочет, даже в собственном доме.

— Я могу уйти жить к родителям и буду сама себя обеспечивать.

— Механизм не допустит этого. Почему? Потому что иначе вам нужно будет взять всю ответственность на себя. У вас не будет стороны, перед которой вы чувствуете вину. И механизму опять придётся искать такую женщину. И тогда вам придется привести двух женщин и опять начать ту же игру с одной и с другой. Тогда одна из них ревнует, и вы испытываете вину. Механизму нужно испытывать вину. Если нет того, перед кем ее испытываешь, ситуация исчерпывается. Но для этого надо взять всю ответственность на себя. И увидеть этот механизм в самом себе, не проецируя его на других игроков.

Такой механизм основан на мужской гордыне. Мужчина я или не мужчина? Вы всё время спрашиваете себя об этом, доказывая себе, что вы мужчина. Механизм заставляет это делать через детей и женщин. Вы хотите женщину, чтобы понять, что вы мужчина. Рождение детей будет значить, что вы мужчина. Отсутствует внутреннее понимание собственной мужественности. Иначе бы не требовались доказательства.

Огромное количество мужчин и женщин вступают в связи, для того чтобы подтвердить свою квалификацию. Даже самые красивые женщины не уверены в том, что они женщины. И очень мужественные, как может показаться со стороны, мужчины совершенно не уверены в том, что они являются таковыми. Поэтому им все время приходится подтверждать это.

Внутреннее ощущение уверенности исходит из принятия полной ответственность за свои мысли, чувства и действия. Если это так, то вам некого обвинять в своих поступках, мыслях и чувствах.

— Она сама хочет дать мне разрешение.

— Зачем оно вам? Вы всё время просите разрешения. Если вам хочется быть с кем-то, зачем надо просить у неё разрешение и не чувствовать себя при этом мужчиной?

Взяв ответственность на себя за то, что он делает, мужчина полностью берет ответственность и за все последствия этого. Допустим, он захотел быть с какой-то женщиной и отлично понимает все возможные последствия этого. Возможно, что жена, узнав об этом, уйдет и не захочет с ним больше видеться. Каждый сделает свой выбор. Это и есть полная ответственность.

Что получается в вашей ситуации? Вы хотите удержать и то, и это. Но тогда нет ощущения мужчины, тогда вы должны просить разрешения. Потом какая-то другая женщина заведет вас в ту же ситуацию, и вы опять будете у неё просить разрешения. Это бесконечный бег. Делать что-то, так уж делать. Вы принимаете решение и берёте ответственность за возможные последствия.

Вчера я сказал одной женщине, что она не живая и не мертвая, отлично понимая все последствия этого: она захочет встать и уйти. Я был готов к этому. Я делаю такие вещи, которые могут быть восприняты некоторыми людьми как нечто неправильное, нехорошее и так далее. При этом я беру полную ответственность на себя за то, что, возможно, они так это воспримут, и знаю, зачем я так делаю.

Мне не требуется разрешение от кого-либо, я сам решаю, что мне делать. Именно тогда возникает ощущение силы. Ведь она даже не в сексуальности. Это следствие. Сила в ответственности. Я принимаю какое-то решение и отвечаю полностью за его последствия.

— Получилось так, что он уехал без скандала и моих истерик. По возвращении я догадалась обо всём и сказала ему: «Юра, я чувствую, что у тебя была женщина». Вижу, он заметался. Но мне не нужны были его объяснения, ведь мы прожили столько лет вместе и любили друг друга, поэтому я сразу почувствовала всё. Он не мог ничего мне сказать, я сказала за него. Хотя сейчас думаю, что надо было так повести разговор, чтобы он сам признался. Возможно, тогда он меньше бы страдал.

— Он приехал с тем, чтобы быть наказанным. Опять чувство вины, опять механизм, который хочет наказания за совершённое. Если вас накажут, вы почувствуете некоторое освобождение. Греши и кайся. Но вы не можете каяться, если не грешите. Значит, надо согрешить, а потом покаяться.

Эта идея очень хорошо просматривается в русском характере. Некоторые считают, что если они каются, то идут к Богу. Но чтобы каяться, надо грешить. И вот вы попали в ловушку дуальности.

Если я хочу что-то делать, то делаю. И вовсе необязательно испытывать вину, которая влечёт за собой желание быть наказанным.

— Юра всегда испытывал недостаток внимания со стороны родственников, родителей, а с отцом они вообще практически не общались. Из-за этого он чувствовал себя ущербным. Став взрослым, он поехал на могилу отца, его очень туда тянуло. Время от времени навещает мать, с которой мы переписываемся, но с сестрой у него контакта практически нет, хотя я вижу, что какая-то тяга к ней существует.

Я никогда не веду разговоров с мамой о своей жизни. Никто о нас ничего не знает, кроме тех, кто в группе. Я всегда скрывала свою личную жизнь от посторонних глаз и ушей, не хотела даже, чтобы и в группе знали. Мы живем в маленьком городке, в котором все друг друга знают, и мне было бы тяжело услышать что-то плохое о Юре.

— Могу рассказать историю из собственной жизни. Всегда есть что-то, что стараешься скрыть, не выставлять напоказ. У нас с бывшей женой тоже были конфликты на эту тему. Лет пятнадцать назад приехал один американец проводить тантрический семинар. Тогда это было в диковинку. На семинаре все были раздетые. Организаторы семинара решили сделать себе рекламу и пригласили его участников на телевидение. Я надел свой лучший костюм, думал, что будет разговор. Но они предложили сделать то же, что и на семинаре — раздеться. Всё это снималось.

Я им сказал: «Снимайте или задницу, или лицо». Они согласились, но через какое-то время приходит жена и говорит, что ей каждый второй на улице рассказывает о том, что видел меня голого по телевизору. Мы тоже жили в небольшом городке, где все друг друга хорошо знают. Это дало очень мощный импульс для вскрытия моих механизмов. Именно таким образом была выбита пробка из бутылки моей подсознательной стороны. А жить с ней я уже не мог. Я говорю об этом сейчас, потому что и здесь происходит нечто подобное.

— Чувствую, что до этого у нас ещё не дошло, и не вижу в этом какой-то большой крайности. Мне просто хочется помочь Юре, чтобы он обрёл внутренне спокойствие.

— Вы говорите о помощи Юре, но на самом деле это касается вас обоих.

— И мне необходимо то же самое?

— Да. Это касается ваших внутренних женщины и мужчины. Вы сейчас говорите о своём внутреннем мужчине, а он — о своей внутренней женщине. Поэтому, если вы хотите разобраться в себе, то эту ситуацию надо использовать правильно.

Всё, что он рассказывал о своем механизме, касается и вас, потому что вы в этом механизме являетесь не последней шестерёнкой. Очень важно понять это и ещё то, что я сейчас рассматриваю не вас, а ваши личностные механизмы, которые находятся в сильном зацеплении.

Его шестерёнка поворачивается, но и ваша так же поворачивается вместе с ней. Очень важно увидеть, в каком зацеплении вы находитесь с тем механизмом, о котором он рассказал только что. Иначе сейчас мы не обсуждали бы этот вопрос.

— Конечно. Ведь действуем мы оба.

— Хорошо. Как вы поддерживаете его механизм?

— Он испытывает вину, а я её усиливаю. Не высказываюсь напрямую, а тихо, молча страдаю.

— Вы высказываете жалость к нему, говоря: «Его надо обласкать, полюбить, потому что он этого не дополучил». Но при этом дается не любовь, а жалость, которая потом переходит в вину. Если он ищет вину, вы должны обеспечить ему обвинение. И вы это делаете. Это ваш механизм.

— Жалость перескакивает на обвинение?

— Да. Жалость говорит: «Смотри, я тебя жалею, я тебя люблю». У него появляются мысли, что вы всё для него делаете, а он — сволочь такая — вам изменяет. И тогда у него возникает ещё большая вина. Так жалость переводиться в вину. У вас реализуется жалость, но в подтексте всё время идет обвинение. Он очень хорошо чувствует, что вы как бы жалеете, но на самом деле обвиняете. Жалость и обвинение идут рука об руку.

— Я это увидела. Как теперь от этого избавиться?

— Избавиться можно, только увидев весь механизм от начала и до конца. Нет другого ответа на вопрос «Как?» А задавать его с ожиданием иного ответа, значит, опять продолжать то же самое. Надо увидеть все детали, все мелочи, потому что в вашем механизме много шестерёнок. Мы сейчас увидели самую большую, но их там много, и они все соединены друг с другом. Надо увидеть всё до последней, самой маленькой шестерёнки.

— Я представляю, что она готова заниматься сексом только со мной, да она и сама говорит, что с другим мужчиной не сможет ничего.

— Опять работа механизма. С обычной точки зрения, что может быть лучше, когда так любят, что ни с кем больше быть не хотят. Давайте посмотрим, что в связи с этим может испытывать мужчина, какие у него могут быть мысли: «Если она только со мной, то и я ни с кем больше не должен быть. Я должен сделать всё, чтобы ей было хорошо. Но могу ли я так сделать?»

Она накладывает на вас запрет, который обязательно выльется в чувство вины и самоосуждения. У сексуального центра и физического тела нет морали, той самой ложной морали, которая принята в обществе.

Человек — это энергия, и вы можете почувствовать энергию другого человека, будь то женщина или мужчина. Ваша энергия начинает резонировать ещё с чьей-то энергией. Мораль по этому поводу говорит, что это недопустимо или допустимо в определённых рамках.

Мораль создаёт ограничения, которые порождают осуждение и вину. Но физическое тело исходит из переживаемых им состояний, не связанных с моралью. Оно начинает вибрировать, а ум это интерпретирует, например, так: «Мне нравиться этот человек, я испытываю к нему сексуальное влечение». Но возникает голос морали: «Я не могу ни на кого смотреть, кроме одного человека, мне не должен нравиться кто-то еще». А телу наплевать на это. И тогда возникает конфликт между телом и обусловленным умом, который приводит к блокировке энергии, очень сильному внутреннему напряжению и негативу. Негатив должен сливаться куда-то и тогда возникает осуждение.

Причем всё, о чем я сейчас говорю, не осознаётся спящим человеком. Ум не разрешает это осознавать. Возникает бессознательная агрессия, направленная на другого человека, и проявляться она может очень по-разному. Вы не можете говорить прямо, потому что обусловленный ум не разрешает вам видеть целостно. Тогда начинаются придирки, например, по поводу того, что он не так одет, его настроения, поведения и так далее.

— У меня возникает интерес к другим мужчинам. Юра не прав, говоря, что этого нет.

— Может быть и так.

— Иногда я испытываю влечение, но нет желания доводить его до сексуального действия. Я чувствую радость и счастье, что мне действительно достаточно быть с Юрой и не хочется никого другого. Наверное, я разрешила бы себе постель с кем-то ещё, но это не сводится только к сексу, мне просто приятны наши прикосновения в танце или объятия.

— Мы сейчас рассматриваем механизм. В нём должны быть две противоположности, одна из которых — сделать это в постели. Должна быть другая противоположность, чтобы система уравновесилась, — не обязательно делать это в постели. Смотрите, что вы имеете, опираясь на принятую мораль: вы — моральны, он — аморален. У вас есть причина для гордости, очки идут на ваш счет. Заявляя о том, что вам это нравится, но вы никогда так не поступите, вы усиливаете в нём другую крайность. Так работает механизм.

Чем больше один человек настаивает на какой-то крайности, тем больше у другого должна быть развита противоположная крайность. Иначе система развалиться, шестерёнки разойдутся, и механизм не сможет работать. Но как мы видим, механизм хочет работать, и всё время удерживает такое зацепление.

— Разбираясь с этим, я доходил до того, что принуждал себя отказываться от общения с женщиной только через постель. Для меня женщина — тело в постели, ни о какой духовности и речи не шло. Надеюсь, с одной шестерёнкой разобрались. Я часто пользовался своим правом, спекулировал на том, что она так не может. Чуть что не по мне, так сразу: «Я с тобой развожусь». Это срабатывало, и она делала мгновенно всё, что я захочу. Я знаю, что она мучается.

— Ваши муки — плата за то, что вы сделали ставку только на него. Если он уйдет, вы теряете всё.

— Еще одна шестерёнка.

— За всё надо платить.

— С моей стороны был бесконечный шантаж по любому поводу.

— Вы сами дали повод для шантажа. Если вы на это не реагируете, то вас невозможно этим шантажировать. Допустим, приходит кто-то к женщине и говорит, что у него есть компрометирующие фотографии, которые он хочет послать ее мужу. Она боится этого и ее можно шантажировать сколько угодно. Если она разрешит ему сделать это, он уйдет ни с чем.

— Из загадочного всё стало простым и очевидным.

— Да. Потому что пришло осознание.

— Через какое-то время я сам всё прекратил. Меня остановило чувство, что с ней может что-то произойти, она может заболеть. Не из-за того, что стал добрым, а из-за страха перед исчезновением этого механизма. Как-то ночью ей сделалось плохо, пришлось вызывать неотложку, и я понял, что если буду так давить, то потеряю её.

— И придется искать другого игрока.

— Вроде того.

— Вернёмся к работе механизма. Палач-садист сделает так, чтобы жертва мучилась. Ему не надо, чтобы она умерла, тогда некого будет мучить. Он проявит заботу о ней, приводя её в состояние, когда можно будет снова приступить к пыткам.

— Видимо так всё и работает. Только сейчас я осознал, почему так сделал. Мне казалось, я берегу свою жену из добрых побуждений, но на самом деле это происходило по другой причине.

— Мы разбираем механизмы борьбы противоположностей.

— Даже отказавшись от каких-то действий, ничего не решишь.

— Действия должны исходить из правильного видения. Мы сейчас разбираемся, чтобы начать видеть целостно. Если вы ясно увидите то, что есть, так, как оно есть, то все ваши действия станут правильными, потому что будут исходить из целостного восприятия.

Рассказывать о том, что правильно, а что нет — бессмысленно. Допустим, я предложу вам действия, исходящие из правильного видения, но вы их не выполните. Вы их вообще не поймете или сделаете так, что они приведут к обратному результату. Так произойдет, потому что видение, которым обладает ваш обусловленный ум, будет диктовать только свои действия, связанные с усилением работы механизма борьбы.

— Сейчас надо увидеть, как и что происходит. Как мой стресс создаётся виной, как я хочу испытывать вину, чтобы получить возбуждение, приводящее к удовольствию, которое не могу получить до конца из-за чувства вины. Вроде чего-то хочется, и тут же вина.

— Это идет одновременно. Увеличивается удовольствие — сразу идет вина и снижает его.

— Знание слабых мест Ларисы даёт мне возможность получать от неё то, что я хочу.

— То, чего вы хотите, боится она. То, чего хочет она, боитесь вы. Таков механизм вашего взаимодействия.

— Система отлажена. Вы это имеете в виду?

— Да.

— В последнее время я чувствую, что наступает предел. Я нахожусь в состоянии, с которым не могу справиться, и вижу единственный выход в том, чтобы уйти, оставить его. Дать полную свободу ему и себе. Не жалко ни денег, ни машины, ни квартиры. Единственное, что нужно для души — дача, чтобы я могла в земле ковыряться. Всё остальное меня не держит. Скандалы устраивать и делить всё до последней ложки не будем. У меня есть только одно желание — обрести спокойствие. Дети уже взрослые, самостоятельные, можно уйти к родителям. Но решит ли это наши проблемы? Не окажемся ли мы в аду пострашнее этого?

— Невозможно таким образом отбросить механизм борьбы. Изменить его можно, только осознав то, как он работает. Иначе он опять себя восстановит и проявит. Можно уйти, найти кого-то другого, и будет то же самое. Если механизм не понят, он опять себя воспроизведёт.

— В процессе нашего разговора у меня на многое открылись глаза. Я поняла механизм возникновения многих вещей. Спасибо.

— Хорошо. Я думаю, мы сделали сегодня то, что надо было сделать.

— Все эти дни я нахожусь в состоянии эйфории, какого-то внутреннего счастья. Даже неприятные моменты улетучились очень быстро и стали безразличны. Когда раньше я возвращалась к тем ситуациям, у меня возникали негативные состояния, а сейчас почему-то этого нет. И сожаления по поводу того, что было, тоже нет.

— Развязать этот узел кажется очень сложным, но мы его развяжем легко. Моё намерение — сделать это максимально безболезненно, потому что мне знакома эта боль, я её проходил.

— Мы уже справились. Это совершенно точно. Вы помогли нам связать между собой фрагменты, которые мы видели по отдельности.

— Когда вы отождествлены с ситуацией, то невозможно увидеть её механизм. Из ситуации надо выйти, тогда механизм становится видимым. Выйдя из дуальной ловушки, вы сможете выводить из неё и других. Но вначале надо выйти самим. Испытав на собственной шкуре ловушку, вы должны найти выход и выйти, и только потом выводить всех остальных. В этом важность дальнейшей работы в группе — суметь помочь выйти всем остальным.

— Спасибо вам.

— Всё это тянулось очень давно — с самого детства. Я нигде не находил помощи. А сам разобраться был не в состоянии.

— Вам нужно было получить опыт. Когда происходит выход? Когда опыт уже практически получен.

— Есть все данные.

— Раньше это не могло произойти, потому что вы собирали опыт. Он накоплен, и сейчас возникла ситуация, когда можно его интегрировать. Но сам опыт запланировали вы, получить его хотели тоже вы. Наиболее болезненные и драматичные вещи в жизни — самый большой урок и самый большой подарок. То, что сложнее всего, приносит самый большой подарок.

— Главное моё переживание связано с тем, что я вошёл в страх.

— Это главное. Вы по-настоящему были готовы увидеть этот механизм. Наверное, вы боялись того, что я буду с вами делать? А мне делать ничего не надо. Вы дали внутреннее согласие и всё сделали сами.

— Я чувствовал поддержку, когда вы говорили: «Это не вы, а механизм». Это сразу срабатывало, и я мог отделить себя от механизма.

— Если вы отождествитесь с аппендицитом, то не дадите его вырезать, потому что кажется, что тогда вы умрёте вместе с ним.

— Важно знать, как делать такую операцию, потому что идёт очень сильный страх.

— Иногда я усиливаю страх для того, чтобы вы его могли увидеть. Когда врач пальпирует больное место, то по реакции видит, где есть нарушения. Он прощупывает тело, чтобы почувствовать, где находится больной орган.

— Внутреннее решение есть, и я действительно чувствую страх, который не могу скрывать.

— Этот страх указывает на породивший его механизм, и через это даёт нам возможность его увидеть и раскрыть.

— Такое признание у меня произошло впервые. Я мучился, искал людей, мне нужно было открыться кому-то. Но это невозможно. А самому себе хоть тысячу раз скажи, но ничего не изменится.

— Нужно иметь перед собой чистый экран. Если начнёте рассказывать кому-то, кто это не прошёл, он вам это же и вернёт. А большинство людей не решили эту задачу и поэтому могут ещё больше замутить то, что надо увидеть ясно.

— Я это заметил на встречах группы. Мы действительно не прошли и пытались что-то понять из теоретических представлений.

— Фактически вы встречаетесь со своим же непониманием. Оно усиливается, и вы попадаете уже в полное непонимание. Но и это имеет смысл, подобный подготовке почвы для засева. Ваши разговоры драматизировали ситуацию и подвели вас к нашему сегодняшнему разговору.

— Весь наш семинар был подготовлен таким образом.

— Да. Именно так и было.

— Я чувствовал, что больше невмоготу. Надо что-то делать.

— Я бы назвал ваше сегодняшнее состояние готовностью номер один. Готовность бывает разная. Я приезжал в Санкт-Петербург на неподготовленную почву. Город очень специфический, и почва была неподготовленная: сюда воткнешь лопату — камень, туда воткнешь — камень. Копать негде. Здесь легче работать, потому что многое уже вами перекопано.

— Если подойти к личностным механизмам борьбы с позиции инженера, то можно предложить некоторую универсальную блок-схему. Вы увидите, что у людей есть просто разные модификации этой блок-схемы. Сама она одна и та же. Тогда всё ясно и четко.

Например, хороший автомеханик знает, что такое автомобиль. Ему какой автомобиль не пригони, он быстро в нём разберётся, потому что четко знает, как тот работает. Если вы видите общую схему механизма, то можете чётко увидеть, как он работает в данном контексте.

Что я делаю? Я беру «пробу почвы», то есть активизирую у пришедших на семинар некие механизмы, которые можно назвать проблемами, а затем включаю музыку. Они уже активизированы и начинают проявлять себя. Если делать это только ментально, начинается очень сильное их сопротивление. А через музыку активизируется сердце, и вы начинаете видеть механизмы своих проблем.

Это делается для того, чтобы обойти обусловленный ум, и очень хорошо работает. Ментальная подготовка нужна для того, чтобы активизировать проблемы, всё остальное идет через музыку, то есть чувства. Вот почему у меня такая богатая фонотека. На разные ситуации я даю разную музыку. Механизмы работают на различных энергиях, музыка тоже имеет подобные энергетические качества. В нужный момент я включаю ту мелодию, которая наиболее соответствует данной проблеме или задаче.

— У меня в воображении часто возникает картина моего распятия на кресте. Иногда он горит. Что это такое? Чувство вины или приношение жертвы?

— Это распятие трехмерной реальностью. Что такое крест? Есть вертикальная и горизонтальная части креста. Вертикальная часть обозначает сферы бытия, например, одномерную реальность, двухмерную реальность, трехмерную реальность, четырехмерную реальность и так далее. Горизонтальная прямая креста обозначает, на каком уровне бытия ты находишься сейчас.

Что такое расширение сознания? Это передвижение, если мы берем аналогию с крестом, по вертикальной прямой креста вверх. Что делают сатанисты? Они тоже пользуются крестом, но перевернутым, то есть они понижают свои вибрации.

У христианского же креста горизонтальная линия выше середины. А что символизирует горизонтальная прямая креста? Дуальность данной реальности, то есть наличие противоположных тенденций. Что значит распятый человек? Это человек, распятый в противоположностях. С одной стороны, он находится во всех сферах бытия на вертикальной линии, с другой стороны, здесь он распят в противоположностях физической реальности. Выйти он может только через центр. А центр — это сердце.

Сам человек образует крест, если стоит, раскинув руки. Можно привести сравнение с лифтом, вход в который находится в сердце. Вы должны зайти в свой храм — сердце, и тогда сможете передвигаться в этом лифте. Вы можете опуститься вниз, что иногда приходится делать, если встречаете человека, находящегося в низких вибрациях. Чтобы вытащить его, вы должны опуститься на его этаж, а потом подняться вместе с ним вверх. Так можно посмотреть на то, что такое крест.

Горение на кресте — это сгорание прошлого в огне осознания. Говорят: «Бог наш — огонь всё испепеляющий и всё пожирающий». Так оно и есть. В этом огне сгорает всё старое, и вы возноситесь в более высокие вибрации. Это подобно возгонке нефти: низкие фракции идут вниз, высокие фракции — вверх.

— Этот крест с моим горящим распятием возник опять в начале семинара. Первый раз он появился в 1994 году. Тогда у меня было состояние, в котором пошли видения. У меня сроду не было галлюцинаций, а тут началось. Потом я забыл об этом, а теперь вот вспомнил, потому что снова увидел.

— Все приходящие к вам образы являются подсказками, которые нужно научиться расшифровывать. Именно так к ним надо относиться. Обычно же их трактуют каким-то строго определённым образом, навязывающим только один из множества возможных взглядов.

Например, из Христа сделали страдальца, хотя он был существом, имеющим огромные возможности осознания, и пришел показать, что такое Человек. Но всё было извращено, оставили только одно: «Иисус терпел и нам велел». Надо же такое придумать. Хотя на тот момент это соответствовало сознанию, которое тогда было у людей и сейчас есть у многих.

— Когда я читал библию, то продумывал её, так насколько мог сделать это в то время. Чувствовал, что в церкви происходит что-то не то. Прочитав библию, я понял, что это учение о любви.

— Именно о любви.

— Я ушел из церкви, потому что не было удовлетворения.

— Учение церкви построено на чувстве вины, страдании и грехе. Пока она от этого не откажется, ничего не изменится. Но ей трудно сделать это.