"Яблочный бал" - читать интересную книгу автора (Грейс Кэрол)

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Сабрина медленно открыла глаза и оглядела незнакомую комнату. Обитые деревом стены, грязный старый паркет, плетеный коврик на полу, потертые кресла, тусклые лампы. Она не знала, где находится и как сюда попала. Но она знала одно: здесь тепло и сухо — просто божественно! И другое ее пока не волновало.

Божественно… Теперь она вспомнила. Она умерла и попала на небеса. Воспоминания, вырвавшись из подсознания, нахлынули на нее. Долгая прогулка в метель. Маленький деревянный домик. Детские личики у двери. Красивый мужчина. А потом темнота.

Она еще раз оглядела комнату и заметила того самого мужчину, который неподвижно сидел, нахмурившись, в углу и смотрел на нее своими темными горящими глазами. Она резко поднялась, села на диване, отчего одеяло соскользнуло ей на колени. Опустив глаза, Сабрина с удивлением отметила, что она в одном белье. А где же ее платье? Она схватила одеяло и прижала его к себе. Но нескольких секунд было достаточно, чтобы он успел оценить ее прелести: она заметила это по его широко раскрывшимся глазам.

— Можно задать вам вопрос? — спросила она. — Вы настоящий или я сплю?

Мужчина улыбнулся.

— Я настоящий. А как насчет вас?

Он снова пристально посмотрел на нее, заставив ее покраснеть. Последние шесть месяцев Сабрина была обручена с Адамом, но это не мешало ей замечать, как другие мужчины смотрят на нее. Хотя она никогда не позволяла себе заигрывать с ними. Даже с самыми симпатичными. И вот, полураздетая, она сидит на диване в незнакомом доме наедине с посторонним мужчиной.

Сабрина без смущения смотрела на него, и ей нравилось то, что она видела. Ей это настолько нравилось, что даже сердце застучало быстрее. Как будто этот мужчина, о котором она пока ничего не знала, был свободен. Как будто она была свободна и могла позволить себе все, что хотела.

Она вдруг подумала об Адаме. Интересно, что произошло там, в церкви, когда он наконец приехал и не нашел ее? Страдал ли он? Волновался ли за нее? Она должна была позвонить ему и сказать, что с ней все в порядке.

А может, Адам просто пожал плечами, развернулся и ушел? Нет, бессердечным его назвать было нельзя. Он не раз говорил, что любит ее. И она отвечала, что тоже его любит. По крайней мере, так думала. Теперь она не была в этом уверена. Она ни в чем не была уверена, кроме, может быть, того, что ей никогда не следовало соглашаться выйти замуж за Адама.

По коже пробежали мурашки. Мужчина не спускал с нее откровенного взгляда. А что, если… Он мог быть серийным убийцей. Если так, то лучше бежать отсюда как можно скорее. Если она вообще сейчас в состоянии куда-либо бежать. К тому же в доме было так тепло и уютно, а на улице так холодно… Да и, честно говоря, этот мужчина не похож на серийного убийцу, хотя ей ни разу в жизни не доводилось видеть убийц. Господи, о чем она только думает?..

— Где я? — спросила Сабрина, с трудом отводя от него свой взгляд.

— В пяти милях к северу от Пайни-Ридж, штат Калифорния. А где вы должны были быть?

Она подавила истерический смешок.

— Это вам неинтересно.

— Напротив, очень интересно. И не только это. У меня к вам очень много вопросов. Вам, кстати, не нужно никому позвонить, чтобы сказать, что с вами все в порядке?

— В порядке? — растерянно переспросила она.

— Да, вы выглядите лучше. Гораздо лучше, чем когда ввалились сюда с улицы, вся замерзшая и промокшая.

— Да, я чувствую себя лучше, — кивнула Сабрина, вдруг осознав, что она чувствует себя просто превосходно. — Благодаря вам. Я думаю, если бы я прошла еще хоть несколько шагов, то умерла бы от холода.

Она снова оглядела комнату. Заметила маленький велосипед, стоящий у стены около входной двери, коробку с игрушками в углу комнаты.

— Значит, дети все-таки есть? — радостно воскликнула она. — Они мне не приснились!

— К сожалению, нет. Но если нам очень повезет, мы не увидим их до утра. Хотя не могу ничего обещать. Вы произвели на них очень сильное впечатление.

— Это было взаимно. Сколько их?

— В последний раз, когда я пересчитывал, их было семеро.

— Семеро? — Сабрина глубоко вздохнула. — А где их мать?

— Их мать в отпуске. Он был ей очень нужен.

Превосходно! Она сидит в одном белье в чужом доме, ей очень нравится мужчина, у которого семеро детей и который остался с ними один, чтобы его жена могла спокойно отдохнуть. Великий человек!

— Семеро, — задумчиво повторила Сабрина. — Ничего себе, должно быть, вы очень устаете?

— Не то слово! — Он махнул рукой. — Но хватит о них. Давайте лучше поговорим о вас.

— Обо мне? А что обо мне говорить? Я ехала в отель, в котором должна была остановиться на ночь. — Что ж, это была почти правда. — А можно, я воспользуюсь вашим телефоном?

— Вы хотите позвонить в отель?

— Вызвать тягач. Чтобы вытащить машину из канавы и добраться до отеля.

Он показал ей телефон.

— Пожалуйста, пользуйтесь.

Она накинула одеяло на плечи и замоталась в него. Затем встала с дивана и почувствовала, как ее колени подгибаются и она медленно оседает на пол. В следующую же секунду мужчина подбежал к ней и поймал, не дав упасть. Зажатая в его объятиях, Сабрина замерла, наслаждаясь силой и теплом, исходившими от него. Как будто эти руки были созданы для объятий. Ей стало так хорошо… Впервые за долгое время она ощутила себя в полной безопасности.

— Наверное, я слишком рано встала, — выдохнула Сабрина.

— Мне бы не хотелось, чтобы вы снова упали в обморок, — шепнул он, касаясь губами ее уха. — Скажите, вы долго шли по снегу?

— Слишком долго, — сказала она и неохотно оттолкнула его от себя. — Точнее, я не знаю, но мне показалось, что долго.

— Вам лучше присесть. Оставайтесь здесь, а я сам позвоню в гараж и вызову тягач, — он взял со стула свитер и штаны и протянул ей. — Вот, возьмите. Одежда не вашего размера, но в ней вам будет удобней, чем в том платье, в котором вы сюда пришли, — он повернулся и ушел на кухню.

К тому времени, как Зак вернулся, она успела переодеться в мешковатые, но теплые вещи.

— Неплохо, — сказал он, медленно скользя взглядом по ее телу, скрытому под растянутой одеждой: от закатанных рукавов свитера до подвернутых штанин.

— Немного великовато, но ничего, — сказала она и погладила руками штаны.

— Я потом поищу что-нибудь поменьше. Дорин примерно вашего размера.

Дорин… Наверное, это его жена.

— Я надеюсь, она не будет возражать?

— Не будет. Она должна мне: оставила меня здесь со своими детьми на неделю.

Сабрина почувствовала одновременно облегчение и разочарование.

— Значит, они не ваши?..

— Слава богу, нет.

— Что вы хотите этим сказать? Насколько я могу судить по тому, что видела, они очень милые дети.

— Да, — согласился Зак, — но только до тех пор, пока вы не познакомитесь с ними поближе.

— Мне бы очень хотелось, но я не могу остаться. Что вы сказали насчет моей машины?

— Гараж ночью закрыт. Позвоним утром. Но если снег будет продолжать идти такими же темпами, боюсь, ваша машина окажется не единственной, которой понадобится тягач.

Сабрина посмотрела в окно. Снег все еще шел. Крупные хлопья налипали на стекло.

— О нет!

— О да! Боюсь, что вам придется остаться здесь на ночь.

Остаться на ночь? В доме с незнакомым мужчиной? С очень симпатичным, к тому же? У Сабрины закружилась голова, ей стало жарко. Возможно, это шок. Сначала она шла по холоду, потом оказалась в теплом доме. Иначе почему еще у нее появились такие странные симптомы? Ее бросало то в жар, то в холод. Но самое ужасное, Сабрину до неприличия волновал этот человек, которого она видела впервые в жизни.

Нет, она не может здесь остаться! Что подумают ее родители? А что скажет Адам? Впрочем, это уже и не важно. Она оставила ту жизнь далеко позади.

К тому же разве у нее есть выбор? Да что может с ней случиться в доме, где было полно детей? Детей Дорин. А кто такая эта Дорин, кстати?

— Я не хочу обременять вас своим присутствием, — наконец сказала Сабрина.

— Почему нет? Остальные об этом даже не задумываются. Как, вы думаете, я здесь оказался? Не отвечайте. Вы выглядите уставшей. Наверное, вы хотели бы принять ванну и что-нибудь съесть.

Он объяснил ей, как пройти в ванную. Сабрина встала и на этот раз даже не пошатнулась, несмотря на его пристальный взгляд, который она на себе ощущала, пока не скрылась за дверью ванной.

Зак прошел на кухню, открыл банку с куриным супом и поставил ее в микроволновку разогреваться. Он чувствовал облегчение и страшное любопытство: облегчение — оттого, что с незнакомкой было все в порядке, любопытство — оттого, что ему безумно хотелось узнать, кто же она, черт возьми, такая и куда она ехала? И почему была в свадебном платье? Он только сейчас сообразил, что даже не знает ее имени. Зак лишь знал, что она была самой роскошной женщиной, которую он когда-либо видел.

И все же ему было неловко, из-за того, что он встретил такую женщину, сидя в глуши с кучей детишек находясь далеко от всего того, к чему привык. Если бы не это, он мог бы попытаться… А что он мог попытаться сделать? Он не хотел снова начинать какие-либо отношения с женщиной. Не хотел брать на себя какие-либо обязательства. Все его женщины почему-то не могли воспринимать это так же спокойно, как и он. Они плакали, умоляли его не бросать их. Даже если вначале они казались такими самоуверенными, самодостаточными, им всегда было нужно нечто большее, чем он мог предложить. Они хотели получить все его внимание, все его свободное время — всего его. Казалось, они не думали ни о нем, ни о том, чего он сам хотел. А Зак больше всего на свете хотел быть независимым.

И никто не смел мешать ему в этом. Никто не имел право нарушать его планы.

— Суп? — спросил он, когда она вошла в кухню, посвежевшая и еще более похорошевшая.

— С удовольствием. Пахнет восхитительно, — она села за стол.

Он налил суп в тарелку и поставил перед ней.

— А можно я сначала позвоню?

— Конечно, — ответил Зак.

Наконец-то она собралась кому-то позвонить. Он мог бы оставить ее одну, но не стал этого делать. Любопытство пожирало его.

— Привет! — сказал она автоответчику, опустив глаза и заметно нервничая. — Просто хотела сказать тебе, что со мной все в порядке. Не волнуйся за меня. И извини меня. Мне жаль, что так случилось. Я… Я потом тебе все объясню, — она повесила трубку, потом набрала еще два номера и оставила такие же сообщения. — Автоответчики, — объяснила она. — Просто незаменимая вещь.

Зак кивнул. Он так ничего и не понял. Кроме того, что ей было жаль и кто-то — по крайней мере, трое человек — мог волноваться за нее.

— И все? Три сообщения? — удивился он. — Вы больше никому не хотите сообщить, где вы и как?

— Им передадут, — спокойно ответила она, отправив в рот ложку с супом.

Он откинулся на спинку стула и рассматривал ее, пока она ела. Длинные тонкие пальцы, накрашенные ногти… и огромный бриллиант на левой руке. Она была несвободна. Он хотел спросить ее про кольцо, но она опередила его.

— А кто такая Дорин и как вам досталась работа няньки?

— Дорин — это жена моего брата. Мой брат Эл и Дорин уехали в отпуск на неделю. Нянька отказалась прийти в последнюю минуту, и они попросили меня посидеть с детьми. Теперь моя очередь.

— Сидеть с детьми? — не поняла она.

— Нет, задавать вопросы.

Она кивнула.

— Итак, начнем. Кто вы и что вы здесь делаете?

— Меня зовут Сабрина Уайт. И я ехала в отпуск.

— В свадебном платье?

Она покраснела. Отпираться было глупо.

— У меня не было времени переодеться.

— А как же ваш муж? Он тоже в отпуске?

— Нет, он не в отпуске. И он мне не муж. Мы так и не поженились.

— Решение, принятое в последнюю минуту?

— Можно сказать и так. Послушайте, я вам очень благодарна за то, что вы впустили меня, но…

— Вы не хотите, чтобы я лез в вашу жизнь.

— Я понимаю, что это несправедливо, потому что я уже влезла в вашу.

— Давайте заключим сделку, — предложил Зак.

Она посмотрела на него с удивлением.

— За каждый вопрос, который я вам задам, вы имеете право задать мне также один вопрос. Это будет честно?

— В определенном смысле да. Но вы мне уже должны — вы задали мне несколько вопросов.

— Хорошо, — он пожал плечами. — Задавайте!

— Кто вы?

— Я — Зак Прекотт, — он привстал, пожал ей руку, задержав ее ладонь в своей немного дольше, чем нужно. — Степень МВА,[1] Стэнфорд. Генеральный директор компании «Хартли системз», Пало-Алто. Место проживания — Сан-Франциско. Одинок, детей нет. Что-нибудь еще?

У Сабрины была уйма вопросов: Вы трудоголик? Вы любите детей? Как такой привлекательный мужчина, как вы, до сих пор остается одиноким? Что с вами не так? Ведь что-то должно быть не так, раз вы одиноки? Но она не стала спрашивать. Это не ее дело. В конце концов, у нее самой в шкафу полно скелетов.

Она была уверена, что Зак был неплохим человеком: он сидел с детьми. С семью детьми! Вряд ли он был маньяком-убийцей — а это все, что ей необходимо знать. Завтра она уедет, вернется домой. И надо будет как-то объяснить родителям и Адаму, почему она сбежала со свадьбы.

— Расскажите мне о детях, — после долгого молчания попросила Сабрина.

— Вы любите детей?

— Очень. Я учительница младших классов.

— Вы шутите? — обрадовался он. — Вы не хотите недельку поработать няней?

Она покачала головой:

— Боюсь, что нет. Я не могу. Я должна уехать завтра. Мне нужно много чего сделать.

Например, вернуть свадебные подарки, извиниться перед родными и друзьями, починить машину. Список можно было продолжать до бесконечности. Но самое главное — объяснить Адаму, почему она убежала.

— Понимаю, — медленно произнес Зак, хотя не понял ничего. — А отвечая на ваш вопрос о детях… Что я могу сказать? В общем-то, они хорошие дети, но только если вы привыкли иметь дело с детьми. Я не привык. Так что для меня они — сущее наказание. — Он пожал плечами. — Я не представляю, как Эл и Дорин справляются с ними. Но они мечтали иметь много детей. Правда, это не обычные дети. Эл и Дорин взяли их из приюта. Их больше никто не соглашался брать, потому что они были или слишком взрослые, или с какими-либо отклонениями. Но они их взяли и как-то с ними справляются. Эл работает, Дорин сидит дома с детьми. Денег у них немного, но им хватает. Вот, возможно, даже больше, чем вы хотели узнать.

— Это потрясающе, — выдохнула Сабрина. — Ваш брат и его жена — удивительные люди.

— Не сомневаюсь в этом. У меня не было ни минуты свободной с тех пор, как я приехал. Я думал, мне удастся немного поработать, но…

— Послушайте, Зак, я благодарна вам за то, что вы меня впустили и позволили остаться на ночь. Я понимаю, что вам нужна помощь, но я правда не могу остаться здесь на всю неделю. Но, возможно, я смогу помочь вам с детьми завтра. Дать вам немного времени поработать. Как вам мое предложение? Если хотите, можете ознакомиться с моими рекомендациями на сайте. Я учительница младших классов в начальной школе Лас-Ломитас. Работаю там уже семь лет.

— Спасибо, я благодарен вам за ваше предложение. Ухты! Учительница! Наверное, вы привыкли справляться с большим количеством детей? Что вам семеро!

— У меня в группе двадцать пять человек.

— Что я еще могу сказать? Может, это судьба? Вам нужно где-то переждать ночь, а мне нужна помощь.

— Но только на завтра.

— Согласен!

Семеро детей? Сабрина не сомневалась, что найдет, чем занять их на целый день. Например, можно поиграть в снежки. Или покататься на санках с горы. Когда она была маленькой, ей это очень нравилось.

— А у них есть санки? А горка где-нибудь поблизости?

— Все есть, — заверил ее Зак. — Но вам даже не обязательно что-то придумывать. Просто скажите им, что вы Белоснежка, и позвольте им на вас поглазеть. Но если вы хотите поиграть с ними, тоже неплохо. Они будут в восторге.

Сабрина улыбнулась. Ей показалось, что ее неудавшаяся свадьба отодвинулась на много лет назад. Горячий суп согревал ее изнутри, а улыбка Зака… Она грела даже больше. Она расслабилась, веки ее отяжелели.

Зак заметил, что она устала и хочет спать.

— Пойдемте наверх, — предложил он, — я покажу вам вашу комнату.

— О нет, мне не нужна комната. Диван будет в самый раз.

— Нет, Белоснежка. Вам нужна собственная комната. И принц, который разбудит вас поцелуем. Ведь так было в сказке?

— Сказки для детей, — сказала Сабрина.

Ей вдруг расхотелось спать. У нее никогда не будет прекрасного принца. А ей так хотелось, чтобы он был!

— Побудьте Белоснежкой хотя бы день, ради детей…

— Я постараюсь. В любом случае… — она с усилием встала.

Колени предательски дрожали. Она так устала; что едва могла стоять. Но она нашла силы улыбнуться Заку.

— Спокойной ночи.

— Я покажу вам комнату.

Он повел ее вверх по лестнице в спальню его брата. Ему удалось побороть в себе желание снова взять ее на руки и отнести на кровать.

Сабрина вошла в спальню, села на край кровати, а он остался у двери. Комнату освещала тусклая лампа, стоявшая на прикроватном столике. Зак приказал себе уйти, спуститься вниз. Ведь с ней все в порядке. Что могло случиться? Но он никак не мог отвести от нее глаз. Зак представлял ее на этой кровати, полуобнаженную, в кружевном белье, с разметавшимися по подушке волосами, и не мог шелохнуться, хотя знал, что его присутствие становится неприличным.

— Я не уверена, что сейчас моя очередь спрашивать, — сказала она, прервав его грезы, — но я должна кое-что спросить.

— Спрашивайте.

— Кто снял с меня платье?

Он пожал плечами и улыбнулся. Как будто она не знала, кто снял с нее платье! Кто еще, кроме него, мог это сделать?

— Виноват. Каюсь, — улыбнулся Зак. — Но медсестра сказала, что это необходимо было сделать. Платье было мокрое и холодное. Мне пришлось его снять, ради вашего же блага, чтобы вы не заболели. Вы ведь не хотите заболеть?

— Нет. Мне просто было интересно, кто…

— Если вам от этого будет легче, то уверяю: я на вас не смотрел.

Настала ее очередь улыбнуться. Даже при слабом свете лампы он увидел, как изогнулись ее губы. Она красива. Очень красива. Кто был тот человек, за которого она так и не вышла замуж? И кто кого бросил? Она его или он ее? По Сабрине не было заметно, что она страдала. Но что он знал о ней? Зак всегда старался не причинять никому боли. Хотя ему однажды сделали очень больно. Но лишь однажды, когда ему было семь лет. С тех пор он воздвиг вокруг себя стену, защиту от всяких чувств. И эта защита работала превосходно.

— Кстати, вынужден вас огорчить: платье безнадежно испорчено, — сказал он. — Оно лежит в гостиной.

— Мне теперь все равно.

— Кто он?

Ее улыбка исчезла.

— Извините, — сказала она, — но сейчас не ваша очередь задавать вопросы.

— Но я могу попытаться?

— Хорошо. Вы спасли мою жизнь. Не хочу показаться вам неблагодарной. Но давайте все расставим по местам: мы лишь корабли, встретившиеся в ночи. Ни будущего, ни прошлого у нас нет. Возможно, мы больше никогда не увидимся.

— Вы занимаетесь завтра детьми. Этого будет достаточно, чтобы отплатить мне за спасенную жизнь, — он улыбнулся. — И мы расходимся. Каждый своей дорогой.

— Именно, — она с благодарностью посмотрела на него.

Он пожелал ей спокойной ночи, вышел из комнаты и прикрыл за собой дверь. Хотя ему безумно хотелось сесть рядом: с ней на кровать и просто поговорить. Он сидел с детьми в этой глуши уже три дня и был рад компании прекрасной женщины. Или она просто пробудила в нем любопытство? Но проблема заключалась в том, что чем больше он узнавал о ней, тем больше ему хотелось знать.