"Смертельно опасно" - читать интересную книгу автора (Райх Кэти)

28

— Что думают историки по поводу семьи Иисуса? — спросила я, стараясь сохранить спокойствие.

— Ученые придерживаются мнения, что Иисус, его четыре брата — Иаков, Иосиф, Симон, Иуда — и две сестры, Мария и Саломея, являлись биологическими детьми Иосифа и Марии. Протестанты утверждают, что отцом Иисуса был не простой смертный, а у Марии родились от Иосифа и другие дети.

— Выходит, Иисус — самый старший, — сказал Райан.

Джейк кивнул.

— Согласно ватиканским канонам, Мария — вечная девственница, — заметила я.

— И никаких младших братьев или сестер, — добавил Райан.

— Да, — сказал Джейк. — По мнению католиков, остальные — это дети брата Иосифа и его жены, которую также звали Мария. То есть они приходились Христу двоюродными братьями и сестрами. Православные утверждают, что отец Иисуса — Бог, Мария — непорочная дева, а дети остались у вдовца Иосифа от предыдущего брака.

— Тогда получается, Иисус — самый младший, — произнес Райан.

— Да, — сказал Джейк.

Я выстроила список.

Две Марии. Саломея. Иуда. Иосиф. И кто-то по имени Матфей.

В животе похолодело.

— А эти имена в то время являлись такими же распространенными, как какие-нибудь Джо или Том сегодня? — спросила я.

— Очень, — ответил Джейк. — Вы голодны?

— Нет! — выпалила я.

— Да, — укоризненно посмотрел на меня Райан.

Мы пошли на кухню. Джейк достал холодное вареное мясо, сыр, хлеб, маринованные огурчики и оливки. Кошки пристально наблюдали за нами.

Приготовив сандвичи, мы переместились за столик в столовой и продолжили беседу за едой.

— Мария — самое популярное женское имя в Палестине в те времена, — сказал Драм. — Мужские — Симон и Иосиф.

Найденный оссуарий с таким именем еще ни о чем не говорит. А вот найти их все в одной гробнице — это уже большое дело. Волей-неволей задумаешься.

— Послушай, Джейк…

— Я изучил список всех оссуариев, найденных в Израиле. Из тысячи экземпляров только на шести встретилось имя «Иисус». Из этих шести только один — с надписью «Иисус, сын Иосифа». И вот теперь еще наш. — Джейк пнул кота, который тянулся к бутербродам. — Слышали что-нибудь об ономастике?

Мы отрицательно покачали головами.

— Раздел ономасиологии, изучающий собственные имена, — сказал Джейк, кладя в рот оливку. — Так вот. Например, в опубликованном каталоге оссуариев с надписями израильский археолог Рахмани насчитал девятнадцать Иосифов, десять Иисусов, пять Иаковов. — Джейк выплюнул косточку и отправил в рот еще одну оливку. — Другой эксперт произвел статистический анализ имен, подсчитав, что в первом веке нашей эры в Палестине четырнадцать процентов мужчин носили имя «Иосиф», девять процентов — «Иисус» и два процента — «Иаков». Оперируя этими цифрами, другой французский ученый, Андре Лемьер, сделал вывод, что только четырнадцать сотых процента от общего количества населения здешних мест в те времена могли зваться «Иаков, сын Иосифа».

Оливки во рту Драма исчезали с головокружительной быстротой.

— Основываясь на предположении, что каждый мужчина имел в среднем двух братьев, Лемьер вычислил следующее: приблизительно восемнадцать процентов из «Иаковов, сыновей Иосифа» могли иметь брата по имени Иисус. Таким образом, только пять сотых процента населения, причем за два поколения, могли бы иметь на своем оссуарии надпись «Иаков, сын Иосифа, брат Иисуса».

— Сколько человек жило тогда в Иерусалиме? — спросила я.

— Лемьер определяет его население в восемьдесят тысяч.

— Из них примерно сорок тысяч — мужчины, — произнес Райан.

— Да. Таким образом, Лемьер заключил, что в течение двух поколений до семнадцатого года нашей эры только двенадцать человек соответствовали надписи на оссуарии Иакова.

— Но ведь не каждый удостоился оссуария, — сказала я.

— Нет.

— И далеко не каждый оссуарий подписывали.

— Соображаешь, доктор Бреннан. А упоминание о брате встречается еще реже. Как много Иаковов, сыновей Иосифа, братьев Иисуса, были достаточно знамениты, чтобы о них упоминать?

Я не нашлась что ответить, поэтому задала следующий вопрос:

— А другие эксперты согласны с утверждением Лемьера?

Джейк шмыгнул носом.

— Конечно, нет. Некоторые насчитали больше, некоторые меньше. Но каковы шансы, что эти имена соберутся в одной гробнице? Мария, Иосиф, Иисус, Иуда, Саломея. Вероятность сводится к нулю.

— А это не тот самый Лемьер, которому Одед Голан впервые показал оссуарии Иакова? — спросила я.

— Он.

Мой взгляд упал на пяточную кость с круглым отверстием. Я вспомнила Донована Джойса и его теорию по поводу того, что Иисус выжил, а затем сражался с поработителями и умер — или погиб — в Масаде. Потом припомнился Йосси Лернер с его верой в то, что кости Иисуса находятся в парижском Музее истории человечества.

Он так в это верил, что украл скелет. Но возраст скелета опровергал убеждения Лернера. По моим подсчетам, тот парень умер в возрасте от сорока до шестидесяти. Такое заключение сводило на нет и теорию Джойса.

И вот теперь Джейк выдвинул еще одно странное предположение и следующего кандидата. Иисус умер на кресте, но не воскрес, а его тело похоронили в гробнице. В этой же гробнице захоронили и всех остальных членов его семьи. Гробница находится в долине Кедрон. Мародеры нашли ее и выкрали оттуда оссуарии Иакова. Джейк тщательно исследовал гробницу, обнаружив человеческие останки и обломки других оссуариев, которые не забрали грабители. Посетив то место захоронения, я наткнулась на нетронутое захоронение. А в нем на завернутые в ткань кости Иисуса.

У меня снова похолодело внутри.

Я отложила сандвич. Один из котов начал осторожно подбираться к нему.

— Иаков в свое время был известной личностью? — спросил Райан.

— Вполне. Немного истории. Факты свидетельствуют, что Иисус являлся прямым потомком Давида — царя Израиля в десятом веке до нашей эры. Было предсказано, что ребенок из этого рода станет могущественным царем Израиля. Род Давида хорошо был известен и Ироду, который правил в то время в Палестине, и римскому императору. Короче, всех представителей этого рода схватили и казнили. А когда Иисуса распяли на кресте, его брат Иаков стал вождем христиан в Иерусалиме.

— Разве не Петр? — удивился Райан.

— Нет, не Петр и не Павел, а Иаков-праведник. Мало кому известный факт. Когда в шестьдесят втором году Иаков погиб, вакантное место занял его брат Симон, которого спустя сорок пять лет приказал распять император Траян. В основном по причине принадлежности Симона к королевскому роду. Догадайтесь, чья следующая очередь?

Мы промолчали.

— Вождем христиан в Иерусалиме стал третий брат, Иуда.

Я задумалась. Значит, Иисус и его братья являлись претендентами на роль еврейского царя. О'кей. Куда опять клонит Джейк? Намекает, что Иисус все еще находится в гробнице?

— А почему ты уверен, что гробница в долине Кедрон принадлежит именно к тому периоду? — не выдержала я.

— Такой способ захоронения использовался только с тридцатого по семидесятый год нашей эры.

— Но ведь одна из надписей сделана на греческом! Возможно, эти люди даже не евреи.

— Смесь греческого и иврита — широко распространенный факт для гробниц первого века. А оссуарии вообще использовали только иудеи, — сказал Джейк, предугадав мой следующий вопрос. — И почти всегда — в Иерусалиме или его окрестностях.

— Я думал, на месте гробницы Христа находится церковь Гроба Господня, недалеко от Старого города, — сказал Райан, заворачивая огурец в сыр.

— Так многие думают.

— А ты нет?

— Я — нет.

— Иисус родился в Назарете, — сказала я. — Возможно, и его гробница находится где-нибудь там?

— В Новом Завете написано, что Мария с детьми переехали в Иерусалим сразу после казни Иисуса. Здесь ее и похоронили.

Наступила довольно долгая пауза, во время которой кот подкрался к моей ноге.

— Давай кое-что проясним. — Кот отпрыгнул в сторону, услышав мой голос. — Значит, ты убежден, что надпись на оссуарии Иакова настоящая?

— Да, — ответил Джейк.

— И оссуарии находился именно в гробнице долины Кедрон.

— По слухам.

— Она же являлась и семейной гробницей Христа?

— Да.

— И круглые отверстия на пяточных костях свидетельствуют о том, что лежащих в гробнице распяли?

Драм кивнул.

Наши с Райаном взгляды встретились. Больше мы не улыбались.

— А ты рассказывал свою теорию о гробнице Блотнику?

— Да. Только тогда я еще не знал об отверстии в пяточной кости. Ты первая его нашла. До сих пор не могу поверить.

— И?..

— Он выгнал меня, тупоголовый кретин!

— В смысле?

— Поймешь, когда увидишь его.

«Будем иметь в виду», — подумала я.

— Ты стащил образцы костей из разбитых оссуариев для ДНК-теста. Когда успел-то?

— Я все вернул к моменту перезахоронения. Это случилось сразу после нашего телефонного разговора. Твои слова подтвердили мои ожидания. ДНК-тест мог определить родственные связи людей, найденных в гробнице. Хотя бы их пол.

У меня на языке вертелся вопрос, но пока я не была готова его задать.

— Обычно тела оставляли на один год для разложения, а после кости собирали и помещали в оссуарии, правильно? — спросил Райан. — Тогда почему нашего парня оставили в гробнице да еще завернули в ткань?

— Может быть, из-за специфической, так сказать, смерти. Или этот человек не имел детей, а по иудейским законам кости должен был собрать сын умершего. Не исключено, что его семья просто переехала.

Райан посмотрел на него так, будто собирался что-то сказать, но передумал.

Я встала и взяла статью с размещенными в ней фотографиями ступней. Вернувшись к столу, обратила внимание на верхний колонтитул каждой страницы.

«Н. Хаас. Кафедра анатомии Израильского университета и Медицинской школы в Хадассе».

— Это тот самый Хаас, что проводил раскопки в Масаде?

— Да, мэм.

Я бегло просмотрела статью. Возраст. Пол. Параметры. Травмы и патологии. Диаграммы. Таблицы.

— Достаточно подробно.

— Много недоработок, но в целом — да, — согласился Джейк.

— И этот Хаас ни разу не упомянул о скелетах из «пещеры-2001»?

— Ни слова.

Так. О скелете из Масады нигде не говорилось. Его просто вывезли из Израиля, украли из музея и переправили в Канаду. По словам Каплана, Феррис клялся, что это останки исторической личности, найденные в Масаде. Джейк подтвердил, что о скелете ходили слухи, а информатор-археолог признался, что видел его. Из-за фотографии, отданной мне Капланом, Джейк сначала прилетел в Монреаль, затем отправился в Париж. А я заявилась в Израиль.

Лернер думал, что это скелет Иисуса, однако ошибся. Возраст не совпал. Драм предполагает, что настоящие останки Христа лежат на столе за моей спиной.

Так почему десятилетиями длилась неразбериха вокруг скелета из Масады? И кому все-таки он принадлежал?

Я представила тот костяк — украденный и, наверное, потерянный навсегда.

Вспомнила сумасшедшую поездку на грузовике Джейка. Перевернутую вверх дном комнату. Злость.

Отлично. Надо ее использовать. Сфокусироваться на костяке из Масады и временно отстраниться от останков на этом столе.

— Масадский скелет пропал навсегда, не так ли? — спросила я.

— Возможно, что-то удастся сделать, — сказал Джейк неопределенно.

Я посмотрела на него с удивлением.

— Поговорю сегодня с Блотником, — продолжил он.

За окном заблеяли козы.

— О чем ты задумался? — спросила я.

Драм нахмурился.

— Да в чем дело?

— Здесь явно есть что-то еще, — сказал Джейк и опустил глаза.

Я открыла было рот, но Райан сделал мне знак молчать. Джейк облокотился на стол.

— Перезахоронение — это полная чушь. «Защитники веры» преследовали нас в Кедроне не просто так. Они знали, что кости из Масады находятся у нас, — сказал он и нервными движениями начал сметать со стола крошки. — Думаю, Ядин знал секрет этого скелета.

— Какой секрет?

— Не знаю. Но послать своего представителя из Израиля в Канаду? Устроить обыск в гостинице? Возможно, даже убить человека? Это нечто гораздо большее, нежели просто защита веры.

Я подумала о Йосси Лернере, Аврааме Феррисе и Сильвио Мориссоно. Вспомнила двух палестинцев, устроивших засаду у стены монастыря.

Внутренний инстинкт подсказывал мне, что Джейк прав. Мы участвуем в какой-то жутковатой игре, причем на чужом поле и с неизвестными игроками. Главный приз — скелет из Масады. И противник твердо настроен на победу. Но один вопрос никуда не делся. Чей это скелет?

— Джейк, послушай…

Вытянув ноги, Драм облокотился на спинку стула, скрестил на груди руки и посмотрел сначала на Райана, затем на меня.

— Ты получишь результаты ДНК-теста и анализ ткани. Есть гробница. И это немаловажно. Но прошу, давай сфокусируемся на Масаде.

Зазвонил сотовый телефон Райана. Он посмотрел на определившийся номер и вышел из комнаты. Я повернулась к Джейку:

— Хаас никогда не писал о костях из пещеры, так?

— Так.

— А как же полевые записи?

Джейк покачал головой.

— Некоторые работники вели дневники, не более того. Протоколы на Масаде не составляли.

Известие меня шокировало.

— Ядин с ведущими сотрудниками собирались каждый вечер и обсуждали события дня. Совещания записывались на пленку, а позже переписывались на бумагу.

— И где теперь эти записи?

— В Институте археологии при Израильском университете.

— К ним есть доступ?

— Могу попробовать сделать несколько звонков.

— Ладно, — сказала я. — Кстати, как твое самочувствие?

— Норма. Нужно вот только отвезти образец ткани Эсфири Гетц.

— А где находится ее лаборатория?

— В Музее Рокфеллера.

— Там же, где и офис ИОД?

— Да, — сказал Джейк и грустно вздохнул.

— Отлично. Самое время нам с Блотником познакомиться.

— Не надейся, что он тебе понравится.

Пока я убирала со стола, Джейк куда-то звонил. Когда появился Райан, я закрывала крышкой банку с огурцами. По лицу было видно, что моему приятелю сообщили что-то не очень приятное.

— Каплан изменил показания, — произнес он.

Я смотрела на него.

— Утверждает, будто его наняли, чтобы пришить Ферриса.