"Кварталы Нелюдей" - читать интересную книгу автора (Ивен Кейт)

Глава 18

Вэмпи пила кофе с коньяком и, смеясь, тихонько рассказывала:

- ... И вот мы смотрим на этот вонючий цветок, у которого пёстрые лепестки торчат как перья у ободранной курицы, и думаем: куда бы его сплавить?.. И тут я вспоминаю, что сегодня у нашего "обожаемого" завуча День рождения, а мы, как это водится, без подарка...

Она говорила ещё и ещё, я знала эту историю, но разбудила меня не она и даже не монотонный фон - тихие разговоры гостей. Скорее всего, удовольствие, которое вэмпи получала от кофе...

Кофе? Где это она раздобыла кофе?!

Я "потянулась" к нашим глазам и увидела, что она сидит за широким столом, застеленным белоснежной накрахмаленной скатертью. Сервиз был нежно-розовый, немного в восточном стиле, дорогой как сама жизнь. Кофе был совершенен, а гости, сидящие за столом и мило беседующие друг с другом - как всегда веселы. Стены - какого-то пастельного оттенка, с гобеленами...

Больше я ничего не успела рассмотреть, потому что вэмпи перевела взгляд на Мелани, Итима и Лэйда. Принц сидел справа от неё, Мел и Князь оборотней - слева. И все улыбались её немудрёному рассказу.

Что же я пропустила? Банкет, сладкое... и что-то ещё?

Оказалось, что все мои вопросы вэмпи слышит как я когда-то - собственные мысли. И, кажется, она вовсе не ожидала их услышать, потому что вздрогнула так, что едва не выплеснула кофе на себя.

- Что случилось? - удивлённо посмотрела на нас Мел.

- Ничего, язык прикусила, - вэмпи покачала головой и чуть натянуто улыбнулась, но потом...

Господи Иисусе!

Потом, как я грубо заталкивала её в самую глубь себя, как я беспощадно хоронила её на самом дне самой себя, так и она навалилась на меня всей своей массой, ослепляя, подавляя, причиняя мне настоящую боль и опутывая теми цепями, которыми я когда-то опутывала её саму. Она с мрачной решимостью старого могильщика закапывала меня в той яме, где покоилась сама до своего самого первого пробуждения.

Теперь я была просто куском человеческой души, иногда всплывающим наружу и мешающим жить. Теперь я была просто досадным придатком, теневым "Я" вэмпи, помехой, неприятностью, непонятной эмоцией, кратковременным аффектом.

И она давила меня, сталкивала ко дну... а я рвалась наверх. Кричала, брыкалась, рвала когтями и зубами её саму и пыталась вновь овладеть своим телом. Моё естество было для меня непроглядной тьмой, морем безумия и хаоса... Впрочем, так ли я выразилась? Ведь теперь я и есть это естество... или всё иначе? Теперь я и есть душа, которая уходит в пятки и болит. Так ведь?

Впрочем, какая теперь разница? Я рвалась вслепую наверх, сквозь вэмпи. Впивалась в её пахнущее розами нутро и подтягивалась вверх, туда, на свободу, к власти надо всем, что дала мне Природа. Да, я хотела когда-то уснуть и предоставить вэмпи возможность прожить мою жизнь. Но я не хотела быть спутанной цепями во мгле тюрьмы своего тела. Как угодно, только не так. Только не так!

К чёрту! К чёрту усталость! Эта жизнь была отведена мне !!!

Метель из алых лепестков ударила в меня гранитной стеной, но я упрямо рванулась наверх ещё раз... и упала в самое сердце холодного северного моря без дна и поверхности. Тихого, синего, неподвижного, казалось, совсем неподвластного времени. Чистого, как кристалл, и одинокого, как луна.

Вверху тихо сомкнулся лёд, и чёрная бездна распахнула подо мной свои объятья, дыша зимой и усталостью. Я знала её - Итим.

Итим... Мой милый Итим...

Перевернувшись в ласково-ледяной толще воды, я блаженно успокоилась и заметила где-то далеко бледный свет, отдаляющийся и так похожий на солнечный.

Но это было не солнце.

Это было...

Изумрудное пламя заставило кристально чистую воду вскипеть и закричать тысячами голосов. Сожгло покой, обратило холодную вечность в ад и, обхватив меня своими невесомыми языками, дерзко вырвало на поверхность, в странное Никуда.

Холод сменился жаром.

Вода - огнём.

Плен - свободой.

Пламя слегка опало, услужливо открывая мне дорогу в мир. Настоящий мир, тот самый грязный и суетливый, в который я когда-то не хотела возвращаться.

А теперь - бросилась как на спасательный круг.

... - Смотри-ка, да она спит!

- Чему ты удивляешься? Только такое безалаберная тварь, как Кейни Лэй Браун может преспокойно дрыхнуть в самые неподходящие моменты...

Перевернувшись на спину, я зевнула и с довольным мычанием потянулась. Было так хорошо, так чертовски хорошо! Казалось, меня всю заполнила нега, лёгкая и сладкая, как сахарный крем, и такая же приятная. Такой тихий сон... И такое сказочное после него ощущение... Такое нежное... Хорошо бы сейчас повернуться на бок и снова уснуть. О да, это было бы чудесно! Вот только найду Тэдди... и усну опять...

Ну нет, милая моя, нельзя! Нельзя, нельзя, нельзя!

Почему?!

Не знаю ещё! Давай, просыпайся! Где там эта сволочная вэмпи?!!

Как ты сказала? Вэмпи?!

Я, распахнув глаза, резко села и, однако мир тут же с коварным смешком расплылся в тумане. Как и всегда после сна.

Вэмпи... Да вот же она, в самом тёмном углу, вымотанная, обессиленная... Как пёс побитый. Что ж, она получила по заслугам! Маловато у неё силёнок командовать мной!

Я зевнула во весь рот.

Во-первых, сударыня, она их ещё наберётся, так что берегись! А во-вторых, тебе помогали, забыла что ль?!

Помогали? Кто?

Несколько раз моргнув, я наконец-то поняла (или просто соизволила обратить внимание), что сижу на мятой постели в собственной комнате. Благодаря неяркому свету ночника она из белой превратилась в серовато-бежевую, с резко выступающими очертаниями предметов и разводами чёрных теней, где так любят прятаться детские кошмары. Шторы на окнах были задвинуты наглухо, и не трудно понять, кто это сделал.

Эдуард неспешно прохаживался по ковру, сунув руки в карманы брюк. Лицо, подёрнутое туманом усталости, было нагловато-спокойным. К чёрту слова! Обыкновенное эдуардовское лицо! Такое, как всегда.

Тогда... что же это такое...

Опять зевнув, я в сомнении осмотрелась, ища подсказку. Как будто она могла быть написана помадой на моём зеркале или кровью - не безупречно чистом потолке.

Тогда его обыкновенные глаза, наш разговор - это всё мне приснилось что ли?!

Вряд ли, дурашка. Отчего бы тогда вэмпи взяла вверх?

Логично. Значит, вэмпи взяла вверх, а Лэйд и Итим помогли мне затолкать её обратно.

Если не сделали это за тебя.

Тут уж неважно. Важно то, что меня ожидает увлекательнейший разговор с Эдуардом. Гадость-то какая! Но, как говорится, лучше увлекательнейший разговор, чем увлекательнейший аттракцион.

Верно.

Взбив подушки, я устроилась поудобней, расправила складки своего платья и, сложив руки как примерная девочка, принялась молча наблюдать за белокурым парнем. Не всегда ж мне начинать разговор! Правда, я всегда начинаю драки, но опустим эту мелочь.

Однако четверть-оборотень не спешил нарушать тишину. Просто бесшумно скользил взад-вперёд и задумчиво молчал. Как будто кроме него в этой комнате никого нет. Я вполне материальна для того, чтобы не быть призраком?

Вполне. Эгоу, котик! Она здесь!

Молчи! Чего ты смерть ко мне кличешь?!

Кстати, ваше отсутствие на приёме могут неверно расценить!

Ага, верно. Особенно учитывая то , что успела натворить вэмпи.

Хотелось бы ещё знать, то - это что именно ?..

- Как ты себя чувствуешь? - неожиданно повернулся ко мне Эдуард. Где-то секунду я, протормозив от удивления, смотрела ему в глаза, после чего растерянно хлопнула ресницами и ответила:

- Ну... классно.

Добрый доктор Айболит.

- Очень хорошо, - удовлетворённо кивнул парень и непринуждённо уселся на стоящее возле кровати мягкое креслице. Оно вообще возле туалетного столика тусуется, но, видимо, кто-то поменял его местожительство.

Я даже догадываюсь, кто. Хочешь, скажу?

- А где... - я посмотрела на дверь, но белокурый парень не дал мне договорить:

- Ушёл. Должен же хоть кто-то из чад Баст присутствовать на приёме.

- Почему ты не сказал, что вы с Итимом сводные братья? - внимательно посмотрела я на него. И он, презрительно фыркнув, ответил:

- А с какой это стати? Кто ты мне такая, что я должен тебе про свою семью рассказывать?

- Семью? Не Клан? - облизнула я сладковатые от помады губы. - Так Дарина всё-таки усыновила тебя и забрала из приюта?

- Ага, спустя день после того, как удочерили тебя, - лениво отозвался Эдуард. - Как это ты позволила вэмпи оседлать себя?

- А как ты об этом догадался? - прищурив левый глаз, посмотрела я на него и тут же спохватилась. - Да и вообще, что я пропустила? Что было, пока я...

Не найдя подходящего слова, я эмоционально изобразила рукой бессмысленный жест.

Белокурый парень тонко улыбнулся. Это означало во все времена и при всех народах только одно: он знает что-то такое, что мне чертовски не понравится. И его это несказанно, ну просто до чёртиков забавляет.

В животе шевельнулось нехорошее ощущение. Очень нехорошее. Как проглоченный ёжик.

- Эдуард? - в моём голосе зазвенела настороженность. - Что произошло?

- Знаешь, - тихонько рассмеялся белокурый парень, кажется, проигнорировав мой вопрос, - я поначалу ничего не понял. Глаза у тебя были немного другие, чуть дикие, только я списал эту странность на твою новую природу. Но потом...

Он умолк, глядя на меня чуть искрящимися изумрудами. Он знал что-то, что приведёт меня в ярость. Знал и смаковал это ощущение как ванильный леденец, предвкушая... что? Что эта скотина вэмпи успела натворить? Почему так доволен Эдуард?..

Так, блин, а на какой ноте ты покинула свои органы чувств?

На той, что... ЧТО?!!

Шар тошноты подпрыгнул на диафрагме и прочно застрял где-то в глотке. Меня замутило от одной только мысли...

- Не молчи, сукин ты сын! - сдавленно произнесла я, судорожно впиваясь пальцами в покрывало. Господи, неужели вэмпи, то есть, вэмпи в моём теле, то есть, моё тело в руках вэмпи...

Во рту набралась слюна, и слизистую оболочку стянуло. Кажется, меня сейчас вырвет...

Через силу сглотнув, я дрожащими руками схватила пену чёрных кружев своей юбки и безвольной амёбой сползла с кровати. Ватные ноги подкашивались как у новорождённого жирафа, но всё-таки держали меня в вертикальном положении перед лицом Эдуарда. А он наблюдал за мной с видом подростка, ставящего эксперименты над тараканом.

Сейчас я ему покажу и таракана, и кукарачу рыжую!

- Ты чего побледнела, как вывалянный в муке слон? - насмешливо спросил четверть-оборотень, глядя на меня снизу вверх. - Пельмень из тебя, надо заметить, никудышный.

А у тебя анекдот с бородой!

- Чт

овы

делал

ис

вэмпи? - я отрезала каждое слово, глубоко дыша. Меня не вырвет, не вырвет, не вырвет... не на этот дорогой ковёр... на него - пожалуйста...

Я пыталась разбудить память в своём теле о том, что было, но, наверное, это мне не под силу. Даже вечно услужливый мозг на этот раз отказался рисовать картины на стенах черепной коробки. А ведь он всегда так охотно рисует всё мерзкое!..

Что же это... Такая пустота, словно не было ничего, словно моё тело спало вместе со мной...

Обхватив себя руками, я отчаянно воззвала ко всем своим нервным окончаниям. Что там было? Что?!

- Мы премило лизались минут... пять-десять, - наконец произнёс белокурый парень и зевнул.

У меня в голове что-то щёлкнуло.

Шарик за ролик, небось, заскочил. Ну да как обычно, не обращай внимания.

- Мы... - вытаращилась я на четверть-оборотня. - Мы просто зажимались?!!

Ком тошноты приспустился к диафрагме и начал медленно рассасываться.

- Как мне нравится это твоё "просто"! - тихонько фыркнул Эдуард. - А ты на что рассчитывала, цыпочка?

- Д-да ни на что... - ошалело пробормотала я. Странно, но у меня даже не возникло желания дать ему по морде за цыпочку.

Не так страшен чёрт, как его малюют. Вечно ты что-нибудь нагородишь, а потом окажется, что всё вовсе и не так! Сколько нервных клеток ты загубила за последние пять минут?

Уймись, дай спокойно подумать!

... и учти, они ведь не восстанавливаются! С учётом того, что запасы нервов у тебя и без того скудные, ты...

Заткнись!!!

Пытаясь собраться мыслями, я встряхнула головой, отчего волосы рассыпались по спине и плечам. Твою мать, вся причёска кому-то под хвост!

Ой, о причёске она переживает!..

Молчать, я сказала!!!

Подняв глаза, я посмотрела на Эдуарда. Эта шокотерапия меня скоро в могилу загонит... так почему же он больше не улыбается?

Ты чем-то недовольна?

Да посмотри на него! Кило сарказму нынче подорожало? Нет? Тогда почему он так спокойно на меня смотрит? Маску-насмешку спёрли?

- Странно ты реагируешь, - тихо произнесла я, глядя в два чуть сверкающих изумруда.

Четверть-оборотень вопросительно приподнял бровь.

- Где торжествующая лыба Чеширского кота? - продолжила я, всматриваясь в каждую чёрточку этого сероватого, чуть обескровленного лица, знакомого с детства.

Бледные губы белокурого парня тронула слабая тонкая улыбка. И всё.

Значит, я тут в шоке, а он даже не скалится?!! Вэмпи его что, сковородкой и кирпичами по голове отходила?!!

Стоп!

А?

Вот оно!!!

Что?

Вэмпи!

??!

- Она утешила твою боль... - выдохнула я, чувствуя, как мои глаза округляются от изумления. - Жалела тебя...

Улыбка как вода сошла с эдуардового лица, и оно высохло, стало гипсовой маской. Изумруды опустели, как экран выключенного телевизора, и чем теперь только ни бейся об стены, ничего ты в них не увидишь.

Но мне не надо было видеть, чтобы знать. Не надо было видеть, чтобы оцепенеть от изумления, только и шепнув:

- ... Христос и Антихрист...

Край постели услужливо скользнул мне под задницу, когда я готова была плюхнуться просто на пол. Надо ли говорить, что я опять была в шоке, опять из-за Эдуарда, и опять могла смотреть только в его пустые глаза. Мир отступил далеко-далеко под натиском одной-единственной мысли.

- Вэмпи... утешила тебя, - я оцепенело попыталась озвучить её, складывая руки на коленях, - утешить своими ласками, своим теплом... И ей это удалось.

Мне пришлось повторить это ещё несколько раз, прежде чем я в полной мере осознала всю прелесть сказанного мной. Белокурый парень при этом молчал, холодно наблюдая за моими попытками разложить всё по полочкам.

Но ведь... как всё интересно получается! Вэмпи, эта сволочная вэмпи и моё бедное тельце оказались единственным утешением для Принца Клана Белых Тигров! Неужели...

- Надеюсь, ты понимаешь, что это ничего не значит? - лениво спросил Эдуард. - Я знаю, о чём ты подумала: у тебя форма глаз поменялась.

Квадратики, квадратики!

- Только не надо этих дешёвых реплик из голливудских фильмов середины прошлого столетия, - я сумела насмешливо улыбнуться и встать.

- Только не надо этих наивных девчоночьих надежд! - фыркнув, белокурый парень легко оттолкнулся от кресла и тоже оказался на ногах.

- Ты и твоя вэмпи - существа абсолютно разные.

- Но тело-то у нас одно на двоих, - я рассмеялась ему в лицо и уже не могла остановиться. Как в тот день, когда мы с четверть-оборотнем пили кофе.

Скорее всего, это просто нервы. Или последствия ванильного бума.

- Хорошо, - вздохнул Эдуард, словно я была маленьким глупым ребёнком, никак не желающим даже методом прямого подсчёта понять, что три палочки плюс две палочки равно пять палочек. - Давай я покажу тебе один хороший и очень поучительный фокус.

- Люблю фокусы! - вздрагивая от смеха, я уселась на кровать.

- Думаю, что этот фокус тебе не понравится, - белокурый парень вышел в центр комнаты, точнее, на свободное пространство, изящно выскользнул из пиджака и, небрежно бросив его на кресло, стал закатывать рукава белой, уже помятой рубашки. Эдуардова тень на светлых занавесках покорно повторяла каждое его движение.

Я с интересом наблюдала за ним. Сейчас он покажет фокус. Хороший фокус. Поучительный. Никогда ещё не видела, чтобы четверть-оборотень показывал фокусы. Может, он вытащит из кармана белого кролика и удава? Поиграем в "Кто кого съест", причём я ставлю на удава!

Хотя с другой стороны, странно всё это. Эдуард-фокусник? Может быть, я совсем не хочу этого видеть. С каких это пор он будет чему-то меня учить? Я, конечно, понимаю, что теперь наши жизни другие, мы уже не сироты из приюта, но между нами это ничего не меняет. Фокус будет чёрный - даю на отсечение пушистый хвостик того кролика, которого белокурый парень мог бы достать из кармана. Фокус будет очень чёрным. Наверное, будет даже больно. Так почему же я сижу с видом зрителя на своей постели? Из-за святой уверенности, что в этом "моём" доме мне не причинят вреда? Почему же вэмпи молчит, как мёртвая? Не сильно ли её побили?

Есть ли она вообще?..

Есть, есть, но носу она долго не покажет, ты уж это учти. Надо будет обходиться собственными силами.

Чёрная лента, которая при помощи умелых рук превращается в изящную бабочку у основания мужской шеи, плавно приземлилась на мой ковёр. Эдуард проводил её ленивым взглядом и расстегнул первую пуговицу рубашки.

- Кажется, я не хочу видеть такой фокус, - с тихим смешком заметила я, однако улыбка увядала на моих губах просто во время смеха.

Но белокурый парень расстегнул рубашку ровно настолько, чтобы было легко дышать. Интересно, что он затеял? С его шрамами особо не размахнёшься, значит, это будет что-то ментальное?

Чеканя шаг, мурашки промаршировали по моей спине как отряд гестапо. И в этом не было ничего приятного. Скорее предупреждение.

- Этому фокусу, - обернулся ко мне четверть-оборотень. - Я научился, когда только стал Принцем своего Клана. Когда узнал меру своих возможностей.

- Сейчас ты достанешь из-за пазухи голубя? - несмотря на сарказм смысла этой фразы, прозвучала она достаточно жалко, и Лэйд, закрывая глаза, улыбнулся этому. Почему-то я твёрдо была убеждена, что передо мной именно Лэйд, и что лучше мне уносить отсюда свою задницу, пока с ней ничего не случилось.

Здравый смысл, разумеется, уже вовсю читал мне лекции, коим позавидовал бы профессор Оксфорда, но я сидела на месте и неотрывно смотрела, как белокурый парень повернул голову, разминая мышцы шеи. Глаза его при этом были по-прежнему закрыты.

Фокус точно будет нехороший.

Да заткнись ты!

Вначале я ничего особого не увидела. Только почувствовала.

Как я нашла в зале Баст по неряшливо скользящим в воздухе потокам энергии, как и сейчас я даже в самом своём человеческом состоянии с закрытыми глазами безошибочно могла сказать, где находится Лэйд. В комнате стало прохладно от его Силы, и воздух стал как-то тяжелее, разреженней.

Мне это не нравилось. Теперь - абсолютно. Можно он не будет показывать свои фокусы, и мы просто спустимся вниз, к остальным гостям?

Видимо, нет.

Четверть-оборотень открыл глаза, и я от удивления забыла выдохнуть. Я вообще забыла, что мне надо дышать.

Ночник не давал особо много света, но мне не он и не был нужен, чтобы во всех деталях рассмотреть Принца. Разрезы и форма его глаз переменились, стали кошачьими, хотя, учитывая его природу, правильно было бы сказать тигриными. Жидкий искрящийся изумруд растёкся по ним, укрыв собой и белок, и зрачок. Это уже не вписывалось ни в какую природу.

Без вэмпи я ощутила себя неожиданно беззащитной перед... перед этим существом. До такой степени, что, не отрывая от него взгляда, почти в паническом страхе медленно забралась на кровать и осторожно, чтобы не запутаться в юбке, отползла к другому её краю. На самом деле это в первую очередь был чистой воды инстинкт самосохранения, после "исчезновения" вэмпи во сто раз усилившийся.

А говорят, что одно другому не мешает.

Я сосредоточилась на том, чтобы правильно, размеренно дышать, но это оказалось сложной задачей. А всё из-за треклятого сердца. Оно то рвалось прочь из клетки рёбер, то судорожно замирало, падая куда-то на дно желудка и повисая на артериях - струнах, по которым ласково, точно пальцы музыканта, скользили потоки лэйдовой силы. Они холодили меня изнутри, они могли коснуться меня изнутри, коснуться моих лёгких, моего сердца, и это почти приводило в ужас.

Почти. А вэмпи спала. Беспробудно.

Тот, кого я раньше звала Эдуардом, лениво зевнул, показывая острые зубы. Не просто острые клыки, как у вампиров, а ряды просто-таки тигриных зубов. В них уже не было ничего человеческого.

Но ведь у него не та кровь!!! Он не может перекинуться!!!

Он и не собирался.

- Ну, как тебе фокус? - в звенящей тишине этот хриплый, немного низкий голос заставил меня вздрогнуть. Едва не соскользнув с края постели, я как можно смелее ответила:

- Хватит играть, Лэйд... - у меня хватило ума прикусить язык, однако четверть-оборотень с недобрым смешком закончил вместо меня:

- ... покажи что-нибудь стоящее? Да? Ты это собиралась сказать? Ну ладно, детка, поиграем.

- Ты же обещал просто фокус, - я осторожно сползла на корточки с кровати, чтобы хоть она была между мной и Принцем. Сама мысль о том, чтобы драться, казалась мне нелепой. Как можно драться с Принцем оборотней даже такой безумной скотине, как я?!!

- Фокус, - кивнул тот. - А к нему сюрприз.

- Да пошёл ты со своим сюрпризом на ***! - немного с придыханием произнесла я.

- Какие мы храбрые! - лицо четверть-оборотня внезапно оказалось совсем рядом, когда он за считанные доли секунды изящно, как шёлковая лента, лёг поперёк моей постели.

Ойкнув, я хлопнулась на задницу. Лэйд озарил меня улыбкой смертельно острого жемчуга, и внезапно из того блестящего жидкого изумруда, что застилал его глаза, вынырнули угольные зрачки формы разбухших рисок. Изумруд застыл и пошёл сетью блекло-зелёных трещинок-паутинок. Это проступали настоящие глаза Принца, настоящее зеркало его души, однако этому зеркалу суждено было выглядывать в мир сквозь тонюсенькие щели в мёртвом драгоценном камне. Как сквозь жалюзи: оно видит вас, но вы не видите его.

Как ни крути, а эта картина уже более человечна.

- Стоит мне завопить, - неожиданно обретая уверенность в себе, произнесла я, - и весь особняк встанет на уши.

- И да, и нет, - Лэйд перевернулся на спину, но его голова немного свешивалась с края постели, поэтому эти странные зелёные глаза продолжали смотреть на меня. - Вопрос в том, позволит ли тебе гордость сделать это.

- Когда вопрос касается сохранности моей драгоценной особы, гордость позволяет всё, - едко ответила я. Самоуверенности у меня прибавилось, а вот во рту пересохло.

- Коснись меня.

- Что? - мне показалось, что мои органы слуха начали работать через задницу, как бы парадоксально это ни звучало.

- Коснись меня, - мягко повторил Принц. - Не бойся, я не причиню тебе вреда.

- Чёрта с два! - вскочила я на ноги и попятилась. - Я, может быть, и унизилась до того, что одела платье, но я не отупела до такой же степени.

Он начинал меня злить. Господи, каким чудесным показалось мне это чувство... Злость... Как... как горячий кофе, согревающий тебя уже изнутри, из желудка, в холодный вечер, вливающий в тебя жизнь. Пока я злюсь, я жива. Немного выспавшись и разозлившись, я жива тем более.

- Даже если бы я хотел, я бы тебя сегодня не ударил. Знаешь, собирать свои потроха с твоей постели - нет, я лучше предпочту просто полежать на ней, - лениво моргнув, ответил мне Лэйд, и была в его голосе какая-то мягкая настойчивость.

Что ж, по-крайней мере, этому доводу вполне можно поверить.

Я протянула руку вперёд.

- Твою мать! - выдохнула я, легонько касаясь ладонью щеки четверть-оборотня. - Ты горишь!

Казалось, его кровь медленно кипит, источая жар даже сквозь кожу. Да, это сильное тепло шло не от самой кожи, а от того, что под ней. Возможно, это горело адским пламенем человеческое "Я" Эдуарда на костре его тигриной части души. Может и так, не знаю.

- Это нормальная температура моего тела, - лениво моргнул Лэйд. - А теперь, малютка, ответь мне на один вопрос: велика ли разница между мной и тем парнем, с которым ты вздорила в Кругу Поединков?

- Конечно! - машинально ответила я и только потом сообразила, чего он от меня хотел.

- Но ведь тело-то у нас одно на двоих, - слегка улыбнулся четверть-оборотень, и улыбка была простая, эдуардовская. - Видишь? Приблизительно такова разница между тобой и твоей вэмпи. Только у вас больше отличается то, как вы воспринимаетесь...

- Хватит говорить заумные вещи! - устало вздохнула я и вовремя удержалась, чтобы не потереть накрашенные глаза. - Я хочу спуститься вниз, побыть в толпе гостей.

- Вообще-то, я тебя не держу, - хмыкнул Принц.

А ведь он прав.

- Но если бы я попыталась убежать, ты бы попытался меня остановить, - чуть прищурившись, посмотрела я на него.

- Верно, - как ни в чём ни бывало моргнул он. - Неужели ты думаешь, что там, среди остальных приглашённых ты будешь в безопасности?

- А почему нет? - пожала я плечами. - Или ты опять знаешь что-то, чего не знаю я?

Он знал. Несомненно, знал. Почему ж иначе его улыбка сникла, а взгляд резко переместился с меня на какую-то малоинтересную деталь интерьера?

- Что такое, Лэйд? Среди гостей меня поджидает какой-нибудь киллер? - насмешливо спросила я, заглядывая ему в лицо. Вместо ответа он сел, вполне по-человечески (что неудивительно, если вспомнить, какая роскошная вязь багровых шрамов украшает его живот), и, разумеется, ничего не ответил. Вообще повёл себя так, словно меня не существовало!

А я начала медленно злиться. Спасибо тебе, Господи, но я злилась!

- Ты можешь мне ответить, или у тебя уже и на это не осталось сил и крови? - ядовито, стараясь как можно сильнее задеть за живое, спросила я у белокурого парня, сверля дырку в его виске.

Дырки, может, и не получилось, но вот что-что, а задеть за живое - это да. После всего сегодняшнего сострадания и всей жалости, которую вэмпи осторожно пролила на его тлеющую душу, я сейчас нагло ткнула пальцем ему просто в больное место.

Ниже пояса что ли?

В гордость, дура!

И не то, чтобы я брала назад сказанные мною слова, но... Но чёрт возьми! Может же он проявить ко мне немного солидарности и не говорить загадками, как какая-то ярмарочная гадалка! Прямолинейность - это одна из его лучших черт, если таковые у него вообще имеются, так в чью же задницу он сегодня её засунул?! У меня уже кругом идёт голова оттого, что я перестаю всё понимать!!!

А чё тут понимать? Сейчас он из тебя лапти сплетёт и всё.

- Я смотрю, - опасно прищурившись, произнёс четверть-оборотень всё с той же хрипотцой, - наша маленькая Кейни осмелела?

- Да хотя бы и так! - я задрала нос в железной уверенности, что не схлопочу сегодня по морде. Не от него. Не от существа, настоящие глаза которого - усталая зелень.

- Или ты думаешь, - Лэйд поднялся на ноги и сделал шаг мне на встречу, - что я слабее котёнка из-за, - тут он легонько провёл пальцами по своему животу и не окончил фразы. Да всё и так было понятно.

- А разве не так? - фыркнула я, склоняя голову набок и почти бесстрашно глядя в его приближающиеся глаза. Вэмпи - единственное во мне, что отдалённо может потягаться с Принцем - крепко спала, но меня это как-то не волновало. Вы можете в такое поверить? Я - нет. Без подарка Лал я опять становлюсь той Кейни, что сначала делает, потом думает? Наверное, да, я ведь так по ней скучаю. Или ленюсь думать?

Всё вместе и не заморачивайся.

И внезапно Эдуард... нет, не ударил, а театрально взмахнул рукой, почти как танцор. Но я в буквальном смысле получила в челюсть, да так, что рухнула со своих каблуков на пол. На краткое мгновенье до падения и яркой, такой забытой вспышки боли мне показалось, что я даже чувствую костяшки и тёплую кожу, что нечто, ударившее меня - самый что ни на есть обыкновенный кулак...

Но кулака не было. Точнее, не было материального кулака. Был спокойно нависающий надо мной Эдуард.

- Ты!.. - приложив ладонь к лицу, я едва не задохнулась от злости и... возмущения. Почему-то в голове не укладывался тот факт, что он меня ударил. И вся хрень не в том, что ментально - тут уж без разницы

- а просто: он, после всего, что случилось, ударил меня! После того, как я жалела его, он дал мне по морде!!!

А что случилось? Ты забыла, кто перед тобой? Забыла, что это - Тень? И, как ты сама сказала, между вами даже Армагеддон ничего не изменит. Так чему ты так удивляешься? Утешала его, к тому же не ты, а вэмпи, и это большая разница. Хоть и в одном теле.

- Что - я? - прохрипел Эдуард, усаживаясь на корточки и с вызовом глядя мне в глаза. - Посмел тебя ударить? А почему, собственно, нет? Должен же хоть кто-то напомнить тебе, что в природе существует такое явление, как драка. Так как ты, - он смерил меня - точнее, моё платье

- наигранно-трагическим взглядом. - Совсем раскисла... Вэмпи.

Прозвище - а я знала, что это именно прозвище, а не название природы - он выплюнул мне в лицо.

И как это ни странно, плевок достиг своей цели и обжёг подобно серной кислоте. Мне захотелось выть и верещать от злости, разнести по кирпичикам этот особняк, а ещё лучше - позвать своих наблюдателей... Нет, позвать Виктора, чтобы он разобрал его на составляющие, этого белоголового ублюдка, чтобы сделал ему ещё больнее, чем сделала Баст, за то, что он... что вот так...

Злость на грани отчаянья ослепляла.

Господи, да тебя саму не тошнит? Ты посмотри на себя!!! Нет, я вовсе не предлагаю тебе драться с ним, но да посмотри же ты на себя! Валяешься на полу почти в отрубе и хочешь звать взрослых дядей, чтобы они разобрались с тем, на кого ты всегда искала управу одна!!! Ты, верно, забыла, как сама пела от чистого сердца:

"Мы будем драться на земле,

Под солнцем и в кромешной тьме,

Мы будем драться в небесах,

Мы будем драться до конца!

Мы будем драться, чтобы жить..."

Я замерла, расширенными глазами смотря в никуда.

Отрывок песни, своего рода гимна Круга Поединков, прогремел в памяти как гром и канонада, а потом, словно молния, ударил в мою поиметую душу. Остро и кисло, как бегущий сквозь мышцы ток, я почувствовала отвращение к самой себе. Мне стало... противно. Противно от одного только ощущения своего тела, каждой его клеточки, ноющей после неудачного падения на пол. Противно что я вот так до сих пор сижу и ничего не делаю.

Да, а ещё ты забыла, как вы с Майком оглашали переулки Кварталов словами:

"We're hate crew, we stand and we won't fall...

We're all for none and none for all.

F*ck you! We'll fight til' the last hit

And we sure as hell ain't taking no sh*t!"

Словно проснувшись, я посмотрела на свои мелко-мелко дрожащие руки... и внезапно возненавидела её, свою плоть, пахнущую дорогими духами, укутанную в дорогие ткани, лишённую хотя бы малейшей царапинки. Возненавидела слабый запаха лака, ощущение своих слегка завитых волос, жёстких от геля с пенкой и падающих на спину свободными волнами. Возненавидела этих украшения, этот маникюр, это платье, каблуки...

Как будто с моих глаз сорвали повязку, и я наконец-то увидела себя и всё, что меня окружает. И возникло отвратительное тошнотворное чувство, что я нагло лгала в глаза всем вокруг и, прежде всего, самой себе. Нагло, без оглядки, даже не краснея плела дикую чушь в глаза, которые не видела до теперь...

Ведь это всё не я!!! Это не моё, не моя природа!!!

Неожиданно мне опять захотелось плакать, реветь в три ручья, но уже от ощущения лжи и грязи на себе - дерьма, от которого ничем не отмоешься, оттого, что я далеко ушла от настоящей себя. Что я, попав в лес масок, как ребёнок начала перебегать от одной к другой и примерять каждую, а в результате потеряла своё истинное лицо. Я же Кейни Браун, Вэмпи из Круга Поединков! Никакая не Лэй Даладье - такой вообще в природе не существует!

Колени отозвались монотонным гулом боли - треклятые каблуки! Что я здесь делаю?! Как я вообще до такого скатилась?!

- Кажется, я натолкнул тебя на размышления, - в кокон моих раздумий проник насмешливый хрип четверть-оборотня.

Но ведь отчаянье так легко перерастает в слепую ярость... Надо только дать ей толчок, один слабый пиночек - и она хлынет потоком. Надо переступить только одни рамки...

Я ударила, метя каблуком прямо в этот нечеловеческий, презрительно сощуренный глаз.

Всё, цепи спущены. Как тогда, в ту ночь на поляне под сенью каприсс. Но теперь я не самовольный Подхват, а просто я.

Даже когда каблук с треском сломался о невидимую преграду перед самым лицом лениво зевнувшего четверть-оборотня, я не успокоилась. Резко откинувшись назад, я сделала кувырок и оказалась на корточках. Юбка услужливо обернулась вокруг моих ног, но я сумела удержать равновесие и не упала, глядя только в эти изумрудные потрескавшиеся глаза.

- Ты гляди, она ещё и дёргается, - желчно усмехнулся Лэйд, неспешно выпрямляясь. - Какие фокусы ещё покажешь?

Я не ответила, просчитывая в голове ходы. Как видите, я ещё не совсем та безнадёжно тупая девица, но без вэмпи стала ближе к ней, чем какие-то два дня назад. Осторожно выбравшись из туфель, я с наслаждением перекатилась на уставших ступнях, разминая их. Кажется, я всерьёз собираюсь драться. Держите меня кто-нибудь.

Рубашку ей смирительную! Рубашку!

Но в тот же момент, мне и не хотелось, чтобы меня держали. И было как-то плевать, что в этом дом похож на молочную фабрику от сливок общества, что на грохот сбегутся все, у кого есть ноги и вообще способность самостоятельно передвигаться... Плевать и всё. Я становилась самой собой - странное, забытое, но в то же время прекрасное ощущение, дикий восторг на грани ослепляющего безумия, словно... Словно, обученная играть на пианино, ты наконец-то отбросила скрипку и вернулась к родным чёрно-белым клавишам.

Драка - это моё. Кажется, единственное моё из всего, что осталось в этом мире.

Я ударила без замаха, как и учила Саноте, рукой, противоположной стоящей чуть впереди ноге, но опять с болью наткнулась в эту невидимую стену. Удар обеими руками, локтём, ребром ладони - всё впустую.

- Ну что, ублюдок, боишься?! - со злым вызовом процедила я, упираясь руками в разделяющий нас барьер. Легонько улыбнувшись, четверть оборотень склонил голову набок и высокомерно смерил меня взглядом, словно я была обезьянкой, прыгающей по клетке, а он - туристом.

- Боишься, да?!! - я ещё раз стукнула ладонями по стене. На ощупь она была тёплой, почти материальной и ощущалась... как стекло.

- Нет, не боюсь, - тихо, почти ласково улыбнулся он и ударил. Как-то неожиданно и как-то сразу всей преградой между нами. Но у меня было такое ощущение, словно я плашмя хлопнулась на тёплый асфальт, а потом мир перевернулся с ног на голову и я взмыла в небеса. И там, на самом их дне, как-то так очень просто оказалась моя постель.

Мир отступил за ощущение тёплого мятого шёлка, пахнущего моими духами. Я только слышала его, неясно, как бы издалека, из-за этого слепяще-белого тумана, который укутывал и укутывал меня сладкой сахарной ватой. Он почти лип ко мне, почти пах карамелью, но было в нём что-то ещё. Невидимое, оно скользило ко мне со всех сторон, как скользят в траве змеи. И подобно змее, оно было холодным, могильно-холодным. Я пыталась уследить за ним, но оно почему-то неизменно оказывалось у меня за спиной.

И внезапно... нет, оно даже не прыгнуло, если такое слово можно к нему применить. Оно просто оказалось на моей шее тугими, холодными кольцами, душащими и одновременно тянущими куда-то вверх.

- Господи, да ты её убьёшь!!!

Я жадно глотала воздух как утопающий в горной реке, которого каким-то чудом прибило к берегу. Ткань покрывала, судорожно сжатая в моих руках, потеплела от пота и смялась, а я по-прежнему не могла отдышаться. Мне хотелось, чтобы мои лёгкие стали больше, и я одним глубоким вдохом могла восстановить дыхание. Но они были такими маленькими, какими их придумала Мать наша Природа.

- Жаниль, не встревай, чёрт тебя подери!

Жаниль?!!

Я подскочила на своей постели, и мир, тут же потеряв равновесие, качнулся маятником взад-вперёд, утопая в белых пятнах. Я щурилась и моргала, пока они не расступились и не открыли мне стоящую у стеллажа с игрушками Ким. Сжав кулачки и упрямо задрав носик, она смотрела в глаза Лэйда, и по её напряжённо выпрямленным плечам и подрагивающим рукам было видно, как ей хочется глубоко поклониться своему Принцу и отступить назад, не вызывая его гнева или раздражения. Но она... чтила нашу с ней клятву.

Мать её так!!! Я совсем забыла! Забыла!

Глупая, глупая безмозглая Кейни! Как ты о клятве-то могла забыть!

Отвешивая себе пинки и оплеухи, я почти со стоном сползла с постели. Многочисленные юбки моего платья услужливо обмотались вокруг обеих ног, но я только впилась в них дрожащими пальцами и дёрнула вверх, чтоб не мешали. Ощущение было такое, что моя комната - палуба корабля, попавшего в шторм. Но шторм может разразиться, если я сейчас не вклинюсь между Ким и Эдуардом.

Нетвёрдой матросской походкой я доковыляла до Жаниль и, шатнувшись, решительно загородила её от Лэйда. Тот только недоумённо приподнял белую бровь.

- Ходить я ещё могу, - хрипло ответила я и, кашлянув, продолжила.

- Не трогай её.

- Тебе заняться нечем? - я ощутила пальцы Кимберли на своих запястьях.

- Есть, и я этим занимаюсь, - отозвалась я и ещё раз часто заморгала: Лэйда начали опять укутывать цветастые пятна как раз в тот момент, когда мне нужно было видеть его лицо. Чёрт возьми!

- Вижу, моя маленькая Кейни пришла в себя, - холодно проронил четверть-оборотень, глядя на меня сверху вниз.

- Я не твоя, это во-первых, - уцепившись рукой за одну из нижних полок стеллажа, чтобы не упасть, я зло посмотрела ему в глаза, - а во-вторых, убирайся к чёртовой матери из моей комнаты!

Внешние уголки эдуардовых глаз сощурились только чуть-чуть, и мысль "Щас чё-т будет!" только начала возникать в моей несчастной голове, как внезапно белокурый парень выбросил руку вперёд. Это выглядело бы невероятно глупо, если бы в тот же миг я не ощутила на своей шее удушающую хватку. Я узнала её холод и жестокость мгновенно, как только она, подобно тискам, скрутила мою шею и рванула меня вниз.

С протестующим сипом я схватилась за горло, но не ощутила ничего, кроме своей собственно лихорадочно-горячей кожи, влажной и жирноватой от косметики. Да, чувство было такое, что меня душит чья-то лапа, но на самом деле... На самом деле была только пустота, белые пятна и острая нехватка воздуха.

Сил на то, чтобы сделать вдох, уходило до чёртиков много, даже тело сводило от напряжения. Одной рукой продолжая держаться за шею, второй я попыталась нащупать хоть что-то... чья-то тёплая рука... Я судорожно сжала чьи-то пальцы и только тут поняла, как сильно дёргаются мои руки. Нервы, нервы, нервы...

Тиски чуть разжались, до той степени, чтобы я могла видеть окружающий меня мир, а не вальс радужных пятен.

Лучше бы я этого не видела!!!

Рука, которую я так судорожно стискивала, была, разумеется, рукой Ким, но сама я сидела на коленях перед Лэйдом. Самое что ни на есть рабское положение, мать его так!

А щётки для обуви и гуталина ты в руках не обнаружила?

Стиснув зубы, я посмотрела на белокурого парня снизу вверх, но вложив во взгляд столько ненависти, что сдохнуть можно.

- Следи за языком, Браун, - наклонившись к самому моему лицу, спокойно произнёс четверть-оборотень. - Следи вообще за всем, что происходит вокруг тебя.

- Чтоб ты сдох, сукин сын! - прохрипела я, и приложила обе руки к шее. В голове никак не мог уместиться тот факт, что мою глотку, никто не держит, и в то же время держит одновременно. Что меня душит пустота.

Эдуард фыркнул в своей обычной манере и выпрямился.

- Приведи её в порядок, Жаниль, и обе ступайте к остальным дамам,

- произнёс он, глядя куда-то за мою спину, а потом, подобрав бабочку и пиджак, просто ушёл.

Вот так просто.

Хватка на моей шее растворилась, и первым моим побуждением было броситься вдогонку за белоголовым ублюдком. Кажется, я даже дёрнулась, выдавая свои намерения, потому как Ким поспешно обняла меня за плечи и скороговоркой произнесла:

- Не надо. Не трогай его. Он сегодня в очень плохом настроении, а ментально тебе с ним тягаться нельзя. К тому же, без вэмпи.

На секунду я обмякла в её объятьях, а потом, извернувшись, порывисто обняла её сама. Мне просто надо было кого-то обнять. Или кого-то побить. Но если с последним я сегодня не преуспела, то, может, получится хоть первое?

Первое получилось. Мы, сидя на полу, сжимали друг друга в объятьях и просто молчали. Я - оттого, что произошло хоть что-то хорошее: моя Ким, милая моя Ким, живая и невредимая, рядом. Что бы с ней не делала Баст, она рядом. Спасибо тебе, Господи! Когда она рядом, можно позабыть обо всех и забить на всё: на платье, на украшения. Она всегда видит меня такой, какая я есть на самом деле, всегда.

Может, поэтому моё отвращение к самой себе поутихло.

Всё, Ким рядом, рядом, рядом... Всё хорошо, всё действительно хорошо! Этот дурацкий приём скоро закончится, и можно будет лечь спать...

- Как ты вообще? Баст там не особо собачилась? - вдыхая мягкий и тёплый аромат её духов, спросила я. Под пальцами был тёплый белый шёлк её платья, расшитого алмазным бисером. Я помню это платье, помню колючесть этой вышивки...

- Лэйд за меня заступился, так что мне не особо-то и влетело, - донёсся до моего уха чуть приглушённый голос Жаниль. - А вот ему досталось - будь здоров. Никто даже приблизительно не знает, почему они подрались.

- Подрались? - меня передёрнуло от одной только мысли, что кто-то может задрать лапу на Королеву Белых.

- Подрались, но не будем об этом, - девушка слегка отстранила меня и, улыбнувшись, посмотрела мне в глаза. - Как ты тут? Я немного опоздала на приём и попала уже только на банкет, но была уже... маленько не ты... лохматая. Садись, я причешу тебя.

Она, включив окружавшие зеркало лампы, пересадила меня в поставленное обратно к туалетному столику кресло и начала приводить в порядок. А я начала рассказывать о Мадлен, Алексе Дэ, Марсо, о Викторе... особенно о Викторе. Я почти млела, вспоминая и рассказывая о нём и, видя улыбающееся отражение Ким, воодушевлялась ещё больше, просто раздувалась от радости, счастья и болтала, болтала, болтала...

- Этот твой "солнечный удар", - рассмеялась девушка, когда я наконец-то выдохлась и умолкла, - просто мелкий побочный эффект после ментальной близости, так что не обращай внимания... А вообще, я рада, что ты нашла Виктора, но... тебе не кажется, до доверять ему ТАК... ну, это слишком за такой короткий период времени.

- Думаешь, это глупо? - я хотела было развернуться и посмотреть на неё, но она силой удержала мою голову на месте и продолжила собирать мои волосы в прежнюю причёску. Пришлось смотреть в глаза её отражения. Хоть какая-то, но альтернатива.

- Здесь, - осторожно, но по-прежнему с улыбкой, ответила Кимберли,

- тебе лучше полагаться на собственную интуицию. По-моему, она тебя ещё не разу не подводила.

- Не подводила, - дёрнула я щекой, - только не помню, чтобы я её особо слушалась.

- Кстати, тебе Киара привет передавала.

Моё сердце резко ухнуло вниз при одном только звуке имени сестры. В зеркале я с удивлением увидела свои собственные глаза, круглые и расширенные.

- Она так расстроена тем, что тебя удочерили, что уже и забыла про вашу ссору, - продолжила Ким, бросив мимолётный взгляд на меня. - И очень хотела бы тебя увидеть. Когда тебе будет удобно.

Облегчённо выдохнув, я зажмурила глаза и громко рассмеялась. Жизнь неожиданно показалась мне такой лёгкой и беззаботной! Киара хочет меня видеть - разве что-то ещё нужно мне в этом мире? Ничего, господи боже, да ничего!

В гостиной горели свечи. Я чуть не упала, когда увидела это. Но ведь и впрямь - свечи! В массивных вычурных канделябрах из бронзы, изображающих амуров и единорогов. И без того выполненная в классическом стиле комната стала похожа на картинку из исторического фильма. Алые тона стали более глубокими, позолота (а может, и золото)

- изысканно-тёмной. Даже тени в этой комнате выглядели гуще, насыщенней и пролегли так, чтобы подчеркнуть каждую деталь интерьера, каждую складку тяжёлых бархатных штор. Кто бы ни расставлял подсвечники, он знал своё дело.

"Дамы" (извините, не могу сейчас без сарказма) полусидели, полулежали на мягких диванчиках среди обилия мягких пуховых подушечек с золотым шитьём. Дополнительную мебель сюда притащили накануне приёма, поэтому никому не пришлось стоять, неловко переминаясь с ноги на ногу. Наоборот, все, задобренные шампанским и банкетом, сверкали в полумраке драгоценностями и весело болтали в горизонтальном положении, но как-то вполголоса, немонотонно. Их голоса не создавали фон из шума, и это немножко нервировало. Они достаточно не поглощены беседой, чтобы обращать на нас внимания.

Впрочем, какая мне разница?

Может, и никакой, не зарекайся.

Тут и там были расставлены изящные хрустальные блюда с виноградом и прочими фруктами. Впрочем, виноград, черешня, вишня и крыжовник в меню преобладали (ещё бы, попробуй о них размажь помаду!). А ещё были невысокие пузатенькие бокалы с красным вином - чёрным при свете свечей. Я почему-то вспомнила диснеевский мультфильм про Белоснежку и то варево, которое пила злая мачеха, чтоб постареть. Сама не знаю, из-за чего такие ассоциации.

Трезвенница, блин!

Нет, трезвенница Киара и я скоро увижу её! Увижу!!!

Несколько дам устроились в креслах вокруг небольшого столика и играли в карты.

Ага, в дурака! Или пьяницу!

Нет, это, скорее, вист или преферанс... Один чёрт, короче!

Среди картёжниц были Мадлен, Мелани, Баст и...

Я замерла как вкопанная.

Что там ещё такое?! Бабуля Эдуарда там уже есть (носки, что правда, не вяжет), так чего же ты падаешь?!

Подняв глаза от карт, Мишель приветливо улыбнулась мне, и этим привлекла внимание всех остальных.

- Это чудо ещё откуда взялось? - услышала я за спиной еле слышный выдох Ким.

Самой хотелось бы это знать.

- Лэй, доченька, куда ты запропастилась? - ласково произнесла Мадлен, глядя на меня с той стороны стола.

- Извини мам, но я сломала каблук, - я попытала состроить невинную физиономию, и, кажется, у меня это получилось. К тому же, Ким умело скрыла все следы моей перепалки с Эдуардом... точно получилось. Смотрите, я ангел!

- Ох, и не жалуйтесь, мисс Даладье! - махнула пухлой рукой миссис Джафф. - Сейчас даже среди вещей известных Кутюрье можно встретить брак! Были мы зимой с Мелани в Париже на показе Донателлы Версаче, и моей малышке приглянулись закрытые осенние туфельки...

Дальше пошёл подробный рассказ о сломанном каблуке, давший новую порцию оживлённых переговоров на некоторых диванчиках. Я даже не стала к ним прислушиваться. Я смотрела на приветливо улыбающуюся Мишель и глаз не могла от неё оторвать. Что она делает здесь ?! Судя по реакции Ким, на банкете её не было, а значит, мне её не представляли.

- Лэй, Жаниль, присоединяйтесь к нам, я настаиваю! - развеселённая шампанским и красным мадам Джафф поманила меня и Кимберли к себе.

- Да, да, идите к нам! - чуть более заливистей обычного рассмеялась Мелани. Здесь вообще все, кроме Мишель и Баст, "весёлые". Интересно, как они танцевать будут?

Ты действительно хочешь это увидеть?

Нет, наверное, нет.

- Лэй, Жаниль, - бодро произнесла миссис Даладье, когда мы с русоволосой девушкой, тоскливо переглянувшись, сели за столик к остальным, - давайте я вам представлю Мишель м' А реви.

Беловолосая женщина улыбнулась ещё шире и приветливей, сверкнув длинными тяжёлыми серьгами из серебра и бриллиантов. Платье на неё было чёрное, довольно-таки консервативное... Впрочем, мне ли пальцами тыкать?

Я глубоко вдохнула воздух - гремучий коктейль из сладких и терпких ароматов духов.

Никто вокруг не спросил, ни почему я так долго расправлялась со сломанным каблуком, ни как мы с Ким повстречались - ничего. Даже косых взглядов не было. Это и значит - манеры и воспитание? Это и значит - порода?

Не знаю и, честно говоря, знать не хочу.

Я не сразу въехала, как играть в вист, а даже когда въехала, ни разу так и не выиграла. Да, я нервничала, сама не знаю почему, и не знаю, почему меня не покидало одно странное ощущение. Оно возникло, стоило мне перешагнуть порог этой комнаты.

Странное, идиотское, бредовое ощущение.

Я была словно на сцене театра, и меня окружали... декорации и актёры. Глупое, но очень чёткое и твёрдое ощущение лжи и иллюзии.

Но если это - ложь и иллюзия, то их правдоподобность равносильна самой правде.

Да, так оно и есть, но всё же они отдают... запахом древесины, клея, масляных красок и затхлостью хранилищ, где пылились до поры до времени. Едва уловимый аромат - почти призрак, но именно благодаря ему ты всё знаешь.

Кейни Лэй, ты окончательно сошла с ума.

Нет, это не безумие!!! Посмотри вокруг! Это не фальшь, но что-то ей подобное, выдающее игру! Нет, я не спорю, что здесь и сейчас все они действительно искренне веселятся! Но веселятся, увлёкшись ролью!

Ты точно ненормальная.

Я чуть не уронила карты и украдкой осмотрела сидящих со мной за столиком женщин, самозабвенно играющих в вист и с визгом хлопающих в ладоши при каждом удачном ходе.

Вот оно и есть, это ощущение, не покидающее меня с того самого дня, как я появилась в доме Даладье. Я не просто здесь чужачка или гостья, я... актриса на сцене. Актёры могут играть родственные связи, но на самом-то деле они и близко не родственники.

Все ли?

О нет, кроме Виктора, разумеется.

Бросив быстрый взгляд влево, я встретилась глазами с Марсо, которая пристально наблюдала за мной, легонько касаясь губ бокалом красного вина. Вот она уж точно ревнует.

Ну ладно, умница-безумница, если вокруг тебя декорации и актёры, то где же зрительский зал, в который можно прыгнуть со сцены и оказаться в реальной жизни?

Не знаю.

Не знаешь, так? А откуда у тебя вообще эти бредовые мысли?! Посмотри, ты уже третий раз проиграла!

Я украдкой посмотрела на Ким, но она как раз заразилась общим весельем и, залпом допив красное вино, начала по новой раздавать карты. А я сидела и не могла пропитаться здешней атмосферой, как сделала это вместе с Мел в самом начале приёма. Быть может, мне надо было просто напиться, но... Я чувствовала игру, театр, и не могла понять, ни откуда они исходят, ни как от них сбежать.

Впрочем, Мишель...

Я ещё раз посмотрела во внимательные и абсолютно трезвые глаза Наблюдательницы Мрака.

Мишель - что?

Такое впечатление, что она всё знает. И она, и Баст.

Просто потому, что они обе трезвые? Да ты и впрямь чокнулась!!!

Может, и да.

Я опять прямо посмотрела на Мишель, и она улыбнулась мне одними уголками накрашенных губ, улыбнулась по-настоящему.

А может, и нет.

Знаете, я бы с удовольствием рассказала вам и о танцевальной программе этого вечера, если б там было ну хоть что-то мало-мальски интересное. Все именно танцевали, просто танцевали - мягко кружили под музыку в свете огромной хрустальной люстры. За время небольшой "передышки" мужчины изрядно задобрились коньяком (как я могла не выпить с ними на брудершафт?!!) и дорогими кубинскими сигарами. Даже глаза Лэйда искрились чуть ярче обычного, и он, очаровательно улыбнувшись, пригласил Ким на танец. Она, хихикнув, разумеется согласилась: вист и красное вино с крыжовником подняли её, как, впрочем, и многих других дам, до самой грани между чистым весельем и пьяным безумством. Мгновенье - и искрящийся алмазами шёлк платья мягко взвился вокруг её ножек, когда она плавно заскользила со своим Принцем в вальсе. И эта их плавность завораживала. Вы видели когда-нибудь, как падают листья клёна в солнечный октябрьский день вниз, на землю? Вы помните размерённость и правильность, с которой они кружатся на ветру? Вот так же кружили Жаниль и Лэйд, а за ними, словно по принципу домино, в танец влились и другие пары. Конечно, танцевали они и вполовину не так хорошо, как оборотни, но всё же.

Слуги за то время, пока я мужественно проигрывала в карты, успели скомуниздить из залы ковёр и мебель, а может, просто выкинули из окна, поэтому танцующим не мешало ничего и единственное, что осталось из мебели - площадка с довольно-таки роскошным оркестром. Чёрные фраки, сверкающие инструменты, лихорадочно перелистываемые ноты и красные то ли от усердия, то ли от спиртного лица и развесёлый седеющие дирижер, приплясывающий в такт музыке. Надо же, какая тёплая компания сегодня собралась!

Кто не танцевал, тот пил шампанское, и если на самом деле что-то и было не так, как выглядело, никто этого больше не выдал. Баст и Мишель почти беспрестанно кружили в вальсах или как там это зовётся, а остальные не вызывали у меня тревог и сомнений хотя бы потому, что были основательно под градусом.

Танцевала Ким, танцевала Мадлен, танцевала Мел. Укромно скрывшись за тяжёлой портьерой, что скрывала чёрное от ночи окно, я наблюдала, как они плавно кружат по надраенному слугами до блеска паркету, сверкая бриллиантами украшений почти так же ярко и чисто, как улыбками. Наблюдала почти что с тоской и грустью. Мне хотелось хотя бы на пять минут стать такими же, как они, и не хотелось одновременно. Не хотелось опять уходить от настоящей себя, и в то же время надоело заморачиваться на каких-то иллюзиях. Надоело видеть то, чего нет и... просто быть белой вороной, которая одна не хочет веселиться.

Между прочим, на празднике, устроенном в её честь.

Тем более.

Я сама не помнила, как улизнула в этот узкий зазор между тяжёлой алой тканью и окном. Кажется, это было ещё до того, как все гости вошли в эту комнату. Но их не волновало моё отсутствие, их вообще не волновало то, что хоть как-то связано со мной!

Ты сильно огорчена?

Кажется, не огорчена вообще. Думаю, если я сейчас улизну к себе, никто не обратит на это внимания.

Придерживая юбку платья, я осторожно повернула голову и посмотрела в окно. Разобрать получилось только небо и черноту земли, уходящую в горизонт. День сегодня был пасмурный, поэтому пейзаж превратился в две тёмные горизонтальные полосы с неравномерным распределением цветов: синих и чёрных. Фонари включили б уже...

Мой взгляд скользнул ниже, и я с непонятным восторгом поняла, что это не просто окно, а двери на изящный полукруглый балкончик, способный без особых проблем уместить человек десять.

Как плохо, оказывается, ты знаешь свой собственный дом!

Это не мой дом, и вообще, ты так хорошо молчала! Помолчи и сейчас!

Одной рукой придерживая юбку, чтоб она не касалась бархата штор, я другой потянулась к ручке...

Дверь подалась назад легко и без малейшего скрипа. Быстренько юркнув на балкон, я осторожно прикрыла её, чтоб никто не догадался, что тут вообще что-то открывалось.

Ночь была ледяная. С тихим злорадным воем огромная ладонь холодного ветра плашмя ударила мне в лицо и почти заставила меня ломануться обратно, но... всё-таки не заставила, и я, шурша юбками, подошла к изящным мраморным перилам.

Особняк за моей спиной горел жёлтыми окнами. Приглушённо-жёлыми там, где был бальный зал, и ярко-жёлтыми - где были слуги. Каменная кладка почти слилась с плющом и мраком ночи, и только местами можно было разобрать облицовку дома да украшающее её растение. Ну, ещё и очертания крыши на фоне иссиня-чёрного неба

Пряничный домик, блин.

Я отвернулась и посмотрела в сад. Не знаю, что я ожидала там увидеть кроме чёрного неподвижного моря, протяжно шумящего то тише, то громче. Ну и погодка ж, блин, сегодня! Ни на звёзды посмотреть, ни на зелень! Из уважения к гостям фонари б хоть включили!

Поёжившись на ветру, я обняла себя и прислушалась к пронзительному, но абсолютно безрадостному сверчковому пению. Приятно знать, что не одной мне сегодняшняя ночь кажется собачьей. И что это за идиотский принцип: плохо мне - пусть будет плохо остальным?

Это же так не гуманно!

Ага, надо внести соответствующие поправки Женевскую конвенцию.

Его я ощутила ещё раньше, чем ветер колыхнул складки кожаного плаща.

- Привет, Виктор, - обернулась я навстречу Наблюдателю. Меня совсем не удивляло, что нашёл меня здесь. На самом приёме я его не видела, хотя, долго ли я на нём была? Вэмпи - она да, но не я.

- Что ты здесь делаешь? - спросил светловолосый мужчина и, остановившись рядом со мной, тоже посмотрел вдаль. В это тёмное, незнакомое никуда.

- Пейзажем любуюсь! - фыркнула я. - Было б ещё, правда, чем.

- Да, ночь сегодня ни к чёрту, хотя для охоты... - мужчина слегка пожал плечами и наигранно-недоумённо посмотрел на меня. - Ты как хамелеон умеешь менять цвета или просто замёрзла?

- Хи-хи, - мрачно отозвалась я, смерив его выразительным взглядом исподлобья. - Умный, сам стоит в кожаном плаще да ещё и дразнится. Конечно мне холодно!

Прыснув, Виктор без труда, почти одним быстрым движением расстегнул плащ, вытащил правую руку из рукава и притянул меня к себе. Я без возражений прижалась к нему и под тёплой рукой, укрытая кожей плаща, ощутила себя маленьким цыплёнком под крылом курицы-наседки.

Цыплёнок! Ой, не могу! Цып-цып-цып!

Ну и цыплёнок! Зато в тепле и безопасности - а это главное! Особенно в пруду аллигаторов, которые сейчас вальсируют в особняке за моей спиной.

Тигров и аллигаторов, ты хотела сказать.

Изрядно подвыпивших, к тому же.

Ой, нашла, кого бояться!

- Виктор, - я посмотрела в чёрный холодный горизонт, - а что оно такое вообще - вэмпи? Что это: энергия, магия, душа?..

- Ты хочешь, - его рука ласково погладила меня по щеке, - чтобы я объяснял тебе то, что у нас учат на втором, если не на третьем курсе? У тебя нет азов, маленькая мисс, что толку тебе вслушиваться в сложные термины?

- Но почему, - я на мгновенье ткнулась носиком в шёлк его чёрной рубашки и уловила запах крови, тела и терпко-сладкого одеколона, - я ощущаю её внутри себя как зверя, постоянно пытающегося поменяться со мной местами?

- Потому что Лал, хоть и молодя, но очень сильная вампирша. То, что она передала тебе, тоже сильн о , поэтому не может раствориться в тебе, твоей душе - понимай как хочешь - оно не может мирно сосуществовать с тобой. Только над тобой или под тобой. Про сильных вампиров говорят, что когда они создают вэмпа, то передают ему дьявола. Души у вампиров, как ты знаешь, нет, значит, то, что даёт им нежизнь - аналог души.

- И моя вэмпи, - щурясь на ветру, я продолжала смотреть вдаль, - тоже какой-то аналог души?

- Да. Она может затолкать тебя на самое дно тебя самой и прожить в твоём теле твою жизнь. Если бы Лал была менее сильной, такого б не было, и её подарок проявлялся бы сильными эмоциями, возможно, аффектами.

- Значит, - я продолжала скрипеть мозгами, - я не вэмпи, а человек с вэмпи внутри?

- Не совсем. Твоё тело - тело вэмпи, точнее, постепенно становится им. Но твоя душа - человеческая, существующая бок о бок с подарком Лал, - он взял мою руку в свою и ощутимо напрягся. - Что случилось? Тебя трясёт, и не говори, что это от холода.

Я покачала головой:

- Не от холода. Точнее, не только от холода.

- Ты ничего не хочешь мне рассказать?

- Нет.

Странно, но я не хотела, чтобы он знал о шрамах Лэйда, о нашем с ним разговоре и прочем, прочем, прочем... Может, мне казалось, что он не поверит мне, а может, ему просто лучше не знать ничего этого.

Но ты сама можешь сказать, почему? Почему ты вдруг не доверяешь ему ?

Не знаю.

Это опять твои игры в театр и декорации?

Нет, вовсе нет.

- Что случилось, девочка моя? - прошептал Виктор, наклонившись ко мне. - Тебя даже не трясёт - дёргает.

Я посмотрела в его глаза и ответила:

- Наверное, я боюсь. Саму себя.

Он нежно улыбнулся и щёлкнул меня по носу:

- Не бойся. С твоим упрямством она вряд ли возьмёт над тобой вверх. Если, конечно, ты сама ей не позволишь.

- Хочется в это верить, - проворчала я и неожиданно ляпнула. - А ты помнишь своего отца?

Снизу вверх я могла наблюдать, как брови Наблюдателя изумлённо поползли вверх. Но он моргнул, посмотрел куда-то далеко-далеко, дальше горизонта и времени, а потом задумчиво ответил:

- Нет, не помню. Абсолютно. А что?

Я неопределённо пожала плечами. Я сама толком не могла понять, почему я задала этот вопрос и что хотела этим самым вопросом сказать Виктору. Это знаете, неосознанно: брякнула и всё, расхлёбывай.

- А ты своего помнишь?

Прикрыв глаза, я задумалась.

- Нет, не помню. Слова, поступки - ещё смутно помню, но внешность и интонацию голоса - нет, как будто их стёрли из моей памяти, - ответила я.

Но почему-то мои собственные слова меня не пугали и не удивляли. Память о папе... да, это хорошо, но если Виктор рядом, зачем она мне?

- Ладно, - вздохнул он, - а теперь возвращайся в зал к своим гостям.

- Зачем? - протестующе посмотрела я ему в глаза. - Что мне делать среди этих вальсирующих аллигаторов?

На мгновенье его брови образовали идеальные дуги под светлой чёлкой, а глаза изумлённо округлились, но он тут же справился с собой и довольно расхохотался:

- Аллигаторы? Да нет же, маленькая, как раз сегодня у Даладье собрались золотые рыбки: самые близкие, самые лучшие друзья и знакомые

- иначе б никто не позволил себе напиваться до такого свинского состояния. Львиному обществу Роман-Сити и прессе тебя представят только потом.

Припомнив сливки из голливудских фильмов, насчёт свинского состояния я согласилась.

- И всё равно не хочу! - упрямо мотнула я головой и буквально повисла у него на руках, умоляще глядя в эти родные глаза. - Пошли лучше погуляем в парк, ну пожа-алуйста!

- Маленькая непослушная девчонка! - внезапно его руки оказались на моей талии, и он легко подбросил меня в воздух, как подбрасывают маленьких детей, а потом так же легко поймал. Я не успела даже испугаться, только в груди ёкнуло сердце и растеклось тягучее, карамельно-сладкое счастье.

Глядя на него сверху вниз, я неожиданно рассмеялась так, как смеются дети и как сама не смеялась уже лет четырнадцать: громко, неприкрыто и с оттенком радостного визга. Меня не волновало то, что нас может услышать кто-то из "аллигаторов", меня вообще ничего не волновало: ни холодный ветер, ни мои ощущения во время игры в вист.

Наблюдатель закружил меня, словно я была двухлетней девочкой, а не пятнадцатилетней пигалицей, и я смеялась, как малое дитя, ещё не умеющее толком говорить и выражающее радость одним только смехом.

- Видишь Москву? - он безо всяких усилий поднял меня так высоко, как позволял его рост, и я, болтая ногами, со смехом кивнула:

- Вижу! Москву и Красную Площадь!

Только тогда он поставил меня на ноги и опять укутал плащом. Как птенец нахохлившись в его объятьях, я счастливо рассмеялась. А он улыбался мне, и эта улыбка сияла в полумраке как моя Счастливая звезда, одна-единственная, но самая лучшая. И эта холодная ночь была самая лучшая, потому что только холод лучше всего в мире позволяет осознать тепло.

- Иногда мне кажется, - шепнул Наблюдатель, - что если бы моя Энджи была жива, она была бы именно такой весёлой и взбаломошенной, как ты, а я был бы для неё самым лучшим отцом в мире.

- Если бы мой отец был жив, - уткнувшись лбом в его тёплую грудь, тихонько ответила я, - то я была бы для него самой лучшей в мире дочерью.

"Но мой отец мёртв" -

"И моя дочь - тоже" -

"Значит, я буду для тебя самой лучшей в мире дочерью" -

"А я для тебя - самым лучшим в мире отцом" - эти слова, так и не произнесённые вслух, всё-таки были сказаны и услышаны .

- А сейчас иди танцевать вместе с остальными. Иди, веселись, ведь сегодня твой день, - произнёс Виктор и погладил меня по щеке.

- А как же наставления, типа: много не пей, с мальчиками шашни не води? - весело прищурилась я.

- Много не пей и не води шашни с мальчиками, - с наигранной строгостью произнёс Виктор, глядя на меня с лицом ну почти что Крыс-сестёр, - а то видал я, как на тебя косится Князь Клана Белых Тигров.

С восторгом рассмеявшись, я переплела пальцы рук с его пальцами и, привстав на носочки, заглянула в его щурящиеся от смеха глаза с наивностью ребёнка.

- А если бы ты мог, ты бы танцевал сегодня со мной? - спросила я.

- Конечно, девочка моя, ведь ты сегодня самая красивая дама на этом балу. Самая-самая, - он коснулся лбом моего лба и подтолкнул меня в сторону двери. - А теперь иди, танцуй. Я хочу видеть, как ты улыбаешься.

И я пошла, и я танцевала. А он видел мою улыбку и беззвучный крик моих глаз:

- Смотри! Я танцую - для тебя! Смотри! Я живу! Для тебя!

- F*ck your money! F*ck your position!

F*ck your obsession! I don't need that shit! - хрипловато орал мой старенький магнитофончик, удобно развалившись в кресле. Почти развалившись: думаю, полгода он ещё проработает, а потом... потом в Академии Наблюдателей Мрака мне он будет не нужен.

- Тур, левую руку на третий красный кружок! - бодренько скомандовала Киара со своего насеста (подушки на подлокотнике дивана).

БАБАХ!!!

Майк и Никита лоб ко лбу стукнулись прямо у меня перед носом. Не выдержав, я захохотала во всю глотку и, потеряв равновесие, спиной шлёпнулась на коврик для твистера. Сверху на меня тут же ухнули сцепившиеся в извечном "Это ты виноват!!!" Тигр и Тур.

- Сво-о-о-оло-о-очи!!! - завопила я, не прекращая нагло ржать, и попыталась столкнуть со своего тела-блинчика эту дерущуюся парочку, но не тут-то было. - Караул! Убивают!!!

В комнату влетел Джо с куском колбасы в зубах. До этого я слышала, как в прихожей опять опрокинулась тумбочка (вечно так!!!), и кто-то невнятно выругался.

- Ты же обещал бутерброды приготовить!!! - возмутилась моя сестра, восседая на своей подушке и поигрывая рулеткой.

- Чип и Дейл, на помощь!!! - взвыла я, трясясь от смеха, и чудом только локоть Майка не угодил мне в нос.

Русский Воин ловко перемахнул через диван и схватил меня за одну руку, Киара, решившая всё-таки не оставаться в стороне - за другую и... наша куча мала верхом на коврике для твистера поползла по полу.

- Олени тяговые!!! Вы меня вытащите, а катать будете потом и на санках!!! - истошно завопила я, и тут Джо с Киарой, захохотав во всю глотку, тоже хлопнулись на пол, едва не придавив мою левую руку.

- Эй! - кто-то ощутимо ткнул меня в бок и...

... я проснулась.

- Лэй, - повторил, пробиваясь сквозь тернии моего сна, девичий голос. - Уже полтретьего! Сколько можно спать?!

С мычанием натянув одеяло на голову, я повернулась на другой бок и невнятно пробурчала:

- Киар, приготовь мне, пожа-а-алуйста, кофе!

Левая рука привычно дёрнулась вверх-встронону за будильником, но...

- Какая я тебе Киара? Я - Мелани! - кто-то сорвал с моей башки одеяло, а моя рука, нащупав пустоту, безвольно упала на простынь. Приоткрыв один глаз и скосившись назад, я действительно увидела Мелани Джафф, сидящую на моей постели в кружевной розовой ночнушке. Поймав мой взгляд, она рассмеялась и, склонив голову набок, произнесла:

- Доброе утро!

- Доброе утро, - слегка разочарованно пробормотала я и потёрла глаза. Спать хотелось - до чёртиков! И дёрнуло же Мадлен оставить половину гостей у нас на ночлег! Сейчас бы я спала себе и спала, сон досматривала... Хороший был сон, до чёртиков хороший.

- Кто такая Киара? - Мел вытянулась рядом со мной на залитой солнцем постели и с интересом уставилась на Скарлетт, которую я перед сном усадила на столик рядом с ночником.

- Девчонка, которая точно так же как ты будила меня по утрам, - зевнув, я села, держа одеяло на груди. Сегодня, едва выбравшись из душа, я сбросила с себя полотенце и в чём мать родила забралась в постель, после чего мгновенно вырубилась. Надо было хоть нижнее бельё натянуть.

Ага, ну хотя бы кальсоны!

Встряхнув головой, я заставила волосы укрыть мою спину тёплым шёлком и широко зевнула. Глаза слипались как два куска пластилина. Кофе мне! Кофе!

- Надеюсь, ты помнишь, что мы сегодня с ребятами идём в театр на мюзикл "Призрак оперы"? - легко рассмеялась Мелани. Я сначала удивлённо, чуть щурясь, посмотрела на неё, потом закатила глаза, пытаясь вспомнить, когда же это я подписалась на такое гадство? Я помнила многое, в особенности разговор с Виктором на балконе. Но вот про мюзикл...

- Не помню, - наконец призналась я. - Но дела это не меняет, верно?

Это прозвучало как "Я не помню, за что меня казнят, но вы ведь всё равно отрубите мне голову, правда?". Жалко, не спорю, но меня это не смущало. Господи, меня сегодня вообще ничего не смущало! Более того, после вчерашнего приёма я чувствовала некоторый прилив сил, и у меня возникла острая потребность что-нибудь сделать. Хотя бы что-нибудь! Главное - не сидеть, сложа руки. Хочется... просто кому-нибудь сделать пакость! Может, подложить Марсо жабу? Она ведь боится жаб, правда? Это будет веселее, чем поселить очередного лягурминатора в бокале Алекса Ди.

- Как тебе вчерашний приём? - спросила я, чтобы не затягивать молчание и не засыпать.

- Отлично, если не считать, что половины гостей я никогда в глаза не видела, - лениво зевнула Мел.

- То есть? - насторожилась я, невольно припоминая свои ощущения во время игры в вист.

- Без "то есть", - пожала плечиками светловолосая девушка. - Я знаю почти всех, кто входит в круг знакомых моих и твоих родителей, я могу сходу зачитать список приглашённых на любое торжество твоей или моей семьи, но вчера... - она недовольно скривила носик. - Вчера знаешь, как глупо получилось? Называют нам с тобой кого-то, говорят, что он известный бизнесмен в такой-то сфере, а я понимаю, что никогда о нём вообще не слышала! И вокруг все с такими лицами, будто я должна их знать дольше, чем живу.

У меня в голове щёлкнуло. Действительно, как это я не обратила внимания, что с новыми людьми вчера знакомилась не только я, но и Мелани? И... чёрт возьми! Ведь Эдуард... как же он сказал?..

... - Верно, - как ни в чём ни бывало моргнул он. - Неужели ты думаешь, что там, среди остальных приглашённых ты будешь в безопасности?..

Это всё ведь как-то связано, правда? Его слова, мои ощущения и то, что мне рассказала Мел?

- Что-то случилось? Ты вдруг стала такая серьёзная, - произнесла светловолосая девушка, глядя на меня.

- Нет, ничего, просто я не могу припомнить ни одного имени тех, с кем вчера познакомилась, - призналась я, напряжённо копаясь в памяти.

- Мы же вчера не очень много пили, правда?

- Ага, - Мелани села и чуть испуганно посмотрела на меня. - И ты тоже? Я даже лица их с трудом могу воспроизвести в памяти. А ведь они все вчера были такие разные, индивидуальные... Они же не были одномастной толпой!

- Не были, - кивнула я. Её страх как тонкий аромат духов начал медленно доходить и до меня. Я великолепно помнила родителей Мел и ещё людей, с которыми она меня знакомила, которых она сама знала, помнила дам, игравших со мной в вист, но остальные... Как в тумане.

- Ну ничего, - вздохнула Мелани, - думаю, за завтраком... или уже обедом, мы всё равно увидим их.

- Знаешь, - медленно произнесла я, глядя ей в глаза, - мне почему-то кажется, что на ночлег остались только те, кого ты знаешь, и именно с ними мы будем сидеть за столом.

Так оно и вышло. Не было даже Мишель и семейства о`Тинд. С одной стороны, это хорошо, а с другой - без Ким я опять приуныла. За "дружным" и весёлым завтраком, правда, я слабо развлеклась тем, что запомнила имена всех гостей и параллельно придумала им прозвища. Впрочем, я и так помню многих со вчерашнего вечера и сегодня только освежила память. Что касается Мел, то она, казалось, уже позабыла обо всём и сполна наслаждается светской братией.

Но я ею насладиться не могла. Несмотря на придумывание погонял для гостей и вчерашнее веселье, я опять ощущала себя девочкой, заблудившейся на сцене среди театральных декораций. А в груди у меня всё сильней и сильней сжимался ком волнения. Ощущение было такое, что... что-то грядёт. Что-то нехорошее. Непонятное, чёрное ощущение грозы повисло этим солнечным днём в особняке. Да, люди улыбались и шутили по-прежнему, даже Алекс Ди был в приподнятом настроении, но...

Но глядя в окно, я почти явственно видела ползущие из-за горизонта чёрные тучи. И мои натянутые нервы, дрожащие руки и плохой аппетит твердили только одно: что-то будет. Дьявольское, плохое.

Первое плохое стряслось, когда Мелани потащила меня по магазинам, купить "новенькое на вечер, чтобы порадовать мальчиков". Второе: вышеупомянутые "мальчики" - Князь и Принц Белых.

Но даже после этого, когда я сидела рядом с Мел на заднем сиденье "Феррари", волнение как дятел продолжало долбить мои внутренности.

- Пробки! Почему в девять вечера на улицах Роман-Сити всегда пробки?! - возмутилась Мелани и досадливо топнула ножкой.

Я спокойно посмотрела на неё со своего сиденья, а потом опять уставилась в окно. В отличие от Мел, я была расслаблена как талое масло. Со стороны. Но внутри... Внутри меня все нервы были завязаны на узел по десять раз. Всё было на иголках, всё горело волнением, как лихорадкой, и я не знала, почему. Возможно, это вопила моя интуиция, а я просто не понимала её. А может, это просто Лал сейчас где-то нервничает, а я готова по потолку бегать вместо неё.

Не знаю.

Сейчас мы вчетвером застряли в пробке. Ну, не мы, а наш чёрный лимузин. Слава Богу, мы уговорили Мадлен и миссис Джафф не посылать с нами толпу Наблюдателей. Точнее, уговорили Эдуард и Итим, пообещав, что защитят нас лучше каменной стены. Ага, кто б из грабителей хотел наехать на Князя и Принца оборотней? Никто. Другое дело, что есть Клан Огненных и... и Лал, в конце-то концов. Да, Тимка, Лэйд и Одарк, сидящий впереди рядом с водителем - это хорошо, но боюсь, мало.

Думаешь, сегодня кто-нибудь позарится на ваши шкурки?

Не знаю. Но не просто же так меня изнутри от волнения просто разрывает?

Шумно вздохнув, Мел села поудобней и чопорно расправила складки своего длинного платья из жёлто-золотого атласа. Мы это платье сегодня три часа искали, и не дай бог мне ещё хоть раз пойти с этой принцесской по магазинам и перемерять столько вещей!!! Лично я без особых раздумий купила себе чёрные лодочки (повторить предыдущие подвиги на каблуках я уже не могу физически) и чёрное платье с гипюровыми плечиками, которые должны быть спущены с плеч. Я бы делала наоборот, но иначе верх платья топорщится. Вообще не люблю, когда плечики/бретельки с плеч сползают, а сегодня сама обрекла себя на такое издевательство. Что ж, придётся потерпеть. Ещё один минус этого платья в том, что оно длинное. А плюс - оно без нижних юбок. Господи, как хорошо, что оно без нижних юбок! Я так намучалась вчера со своим тем платьем!

А сегодня будешь мучаться с перчатками.

Верно, буду. Ну не виновата я, что к этому дурацкому платью ещё и перчатки полагаются, а Марсо почти силком натянула их на меня! Не могла ж я дать ей по морде, чтоб она от меня отстала! Меня б тогда Алекс Дэ на кусочки порвал.

Не могла - вот и мучайся теперь!

За окном горела миллионами огней Майгод-стрит, как её обычно называют. Улица роскошных казино и ночных клубов. Я смотрела на их огромные, яркие, мигающие вывески и почти слепла. К тому же в глазах от них рябь такая, что аж тошнит. Тошнит и от улиц, и от надрывных звуков клаксонов, взрывающихся то тут, то там в этой железной реке автомобилей. Тошнит даже от запаха собственных духов и ощущения кружев нижнего белья на теле.

- Мы либо простоим здесь до утра, либо пойдём пешком и успеем, - заметил Итим, глядя в окно.

Он был прав. Мы и так выехали на час раньше с расчётом, что попадём в пробку. Но мы попали не просто в пробку, а в Пробищу с большой буквы. Стоял весь центр Роман-Сити, и нам и впрямь не было смысла здесь сидеть.

- Пешком? - глаза Мел округлились. - Но это же далеко!

- Можно попробовать метро, но, думаю, там сильная давка, - заметил Эдуард.

И тут я поняла, что он смотрит на меня в упор. Меня это взбесило хотя бы потому, что из-за мучающего меня волнения мне очень хотелось что-нибудь учудить. В случае с четверть-оборотнем - просто подраться. Прямо аж зудело. Вэмпи, правда, как спала летаргическим сном, так и спит, но да это ничего. Без неё обойдусь, Виктор ведь сказал, что тело у меня - тело вэмпи. Попробую как-нибудь его использовать и без подарочка Лал.

Виктор... Как же я хочу, чтобы он сегодня был с нами вместо Одарка! Но Мадлен, ещё час назад уехавшая в гости к Баст, отправила его с каким-то поручением к Мишель, о которой я, кстати, так и забыла что-либо разузнать. Никогда ещё не было у меня повода не любить миссис Даладье, но сегодня она мне его дала. Считайте, что это ревность, чёрт возьми! Но когда внутри меня узел нервов, больше всего на свете я хочу, чтобы Виктор был рядом.

Особенно если белокурый ублюдок таращится на меня в упор.

Я упёрла свой самый лучший взгляд бешеной собаки в изумрудные глаза Эдуарда, и тут он, лениво моргнув, посмотрел в окно. Я как-то рефлекторно сделала то же самое и поняла, к чему он пытался привлечь моё внимание.

Толпа на Майгод-стрит была пёстрой, блестящей, но всё-таки какой-то одномастной, поэтому не заметить среди них простенько одетую Люси было невозможно. Я узнала её мгновенно, хоть она брела, глядя себе под ноги. Тёмные волосы и синее мелирование - такой ненормальной причёски я больше ни у кого не вcтречала.

И всё же я чуть с ума не сошла от радости. Элен была ниточкой из прошлого, она была сиротой из моего приюта, знакомая, несуразная и почти родная. Настолько, что с ней не нужно играть или выглядеть чем-то большим, чем ты есть на самом деле. Безо всяких раздумий дёрнув дверцу, я выскочила из машины и, обогнув надрывно сигналящую "Audi", быстрым шагом направилась к Люси. Мигающий свет вывесок почти слепил меня, но я таки догнала девчонку и легонько хлопнула её по плечу.

С непонятным возгласом она дёрнулась и, отпрыгнув в сторону, обернулась. Я её напугала.

Странно.

Но когда я взглянула в её заплаканное лицо, обезображенное глубокой царапиной, когда я увидела её огромные, широко распахнутые глаза с подрагивающими веками и чересчур широкими зрачками, в которых не было ничего, кроме ужаса, когда увидела кровь на её шее... Моё волнение достигло своей вершины и вытолкнуло в горло ком тошноты.

- Кейни... - шевельнулись почти белые губы Элен, и в её глазах появился смысл, - Кейни...

Она бросилась ко мне, как бросается заблудившийся в пустыне пингвинёнок к воде. С рыданьями уткнула в меня мокрое от слёз лицо и, впившись дрожащими пальчиками в моё тело, начала что-то невнятно лепетать. Как выразился бы Виктор, её не трясло, а судорожно дёргало. Никогда я ещё не видела человека, а тем более ребёнка в таком состоянии и уж подавно не знала, что к такому могло привести. Оборотни

- да, было, но их мученья были сугубо физическими. А что делать, когда травмирована психика человека?

- Что случилось, Элен? - я насильно оторвала лицо девчонки от себя и посмотрела в её испуганные глаза. - Что страслось?

Но она не могла говорить, только плакать и плакать, плакать, плакать... Я пару раз встряхнула её, но это ни к чему не привело. Она была так напугана, так... шокирована, что, наверное, не помнила даже собственного имени.

Отведя в сторону чёрные с синим волосы, я увидела на её бледной худой шейке неаккуратный след укуса. Вампиры... Чёрт бы их всех подрал!!! Я знаю только одно Братство, которое жрёт людей просто на улицах.

- Лал, - заскрипела я зубами, неумело гладя Элен по голове, - сучка недобитая! Только попадись мне теперь!

Моё волнение достигло своих вершин.

Неожиданно девчонка громко шмыгнула носом и выдавила из себя тихий сип:

- ... она забрала Киару...

- ЧТО?!! - я насильно, даже очень грубо оторвала её от себя и заставила смотреть в мои глаза. - Что ты сказала?!!

Нечто поднималось из глубины меня на поверхность, нечто странное.

- ... она забрала Киару, - с трудом прошептала Элен и, измученно закрыв глаза, опять шмыгнула носом. - Сказала, что ждёт тебя в Старом театре... слышать не хотела, что тебя удочерили...

Киара!!! Моя Киара!!!

Внезапно оттолкнув от себя Люси, я открыла рот, и хлынувший из меня вопль подобно цунами затопил всю Майгод-стрит. В него вплелось всё моё волнение, вся терзающая меня лихорадка, все мои завязанные на узел нервы. Схватив юбку платья, я закричала и что есть силы затопала ногами по земле, а потом набрала полные лёгкие воздуха и закричала опять. Это не был яростный вой вэмпи, это был вой простого человеческого отчаянья.

Моя сестра!!!

Мне хотелось, чтобы тошнотворно мигающий город вокруг меня рухнул от моего же крика. Я хотела, чтобы как выстроенные детьми из кубиков башенки окружающие меня небоскрёбы надломились и с грохотом упали на землю. Хотела, чтобы чистое сочно-синее небо пошло змеями трещин и рассыпалось, а его осколки и звёзды, словно метеориты падая на землю, разносили в дребезги дома Роман-Сити. Мне хотелось, чтобы весь мир рассыпался в прах.

О-о-о, как же я его ненавижу!!! Как же я его ненавижу и хочу его смерти!!!

Я чувствовала горячие слёзы на щеках и надрывную боль в горле, но продолжала кричать. Мне надо было выплеснуть эту боль, это волнение...

- Кейни, ай-ай-ай, Кейни! - выдохнул мне в губы запах роз. И в этом выдохе мой крик просто захлебнулся. Почти мгновенно. Умолкнув, я обернулась на каблуках так резко, что едва не упала.

Лал аплодировала мне с видом Станиславского, наконец-то нашедшего талантливого актёра.

Актёры, театр, декорации - как же мне всё это надоело!!!

- Где она?!! - я набросилась на неё, но она возникла ровно в метре от того места, где раньше стояла. Наткнувшись на пустоту, я нелепо взмахнула руками и сумела удержать равновесие. На смену отчаянью приходило бешенство, почти ярость. Зло фыркнув, я опять повернулась к вампирше. Без её подарка, без вэмпи, я начинала сначала делать, а потом думать.

Впрочем, сейчас это даже неплохой вариант.

- В Старом театре, дитя моё, - вампирша пригладила волну каштановых волос, отливающих всеми цветами радуги в свете неоновых вывесок Майгод-стрит и рассмеялась таким ненавистным мне смехом. - Приходи. Одна. Обязательно. Мы устроим для тебя небольшой спектакль!

Опять спектакль!!! Ненавижу!!!

- Сука ты дохлая! - завопила я, но не успела и рта открыть для следующей реплики, как с яростью поняла, что вампирши нет. Просто нет.

Ошалело повертев головой по сторонами и не найдя знакомого силуэта в красном, я всхлипнула. Всхлипнула от злости. Мне не было ни больно (физически), ни страшно - только обидно. И я заплакала от обиды, зла и ненависти как ребёнок: открыто, во весь голос, не таясь. Как впавшее в истерику дитя я опять яростно затопала ногами, словно в своей боли и обиде могла растоптать этот проклятый мир. Ох, если бы! Если бы!!!

- Что такое?! - кто-то стиснул мои предплечья до густой монотонной боли. Я увидела лицо Эдуарда, но злость и отчаянье сработали быстрее головы, ослепив меня всего на мгновенье. На одно, а я успела дёрнуться назад и, размахнувшись, полоснула ногтями по этому серьёзному, идеальному, удивлённо-взволнованному лицу.

"Кровь!!! - облегчённо завопили все мои нервные окончания, едва только я увидела, как сначала белые, почти невидимые следы на безупречной коже четверть-оборотня стали медленно наполняться красным.

- Кровь!!!".

Глубоко вдохнув, я сделала ещё один шаг назад, и прохожие с пугливым интересом попятились от меня.

Но плевала я на них всех! Плевала! Грязные, ничтожные сволочи, озабоченные только своими мелкими проблемами: деньгами шмотками, машинами и шлюхами! Как же я вас ненавижу! Слепее кротов, вы никогда не хотите замечать того, что происходит вокруг вас!!!

А моя Киара!..

- Что-то случилось?

Нервно дёрнувшись в сторону, я с удивлением посмотрела на Наблюдателя Мрака, обычного такого, из Ночного Патруля, с незапоминающимся лицом и голосом.

- Что-то случилось? - вежливо повторил он, заложив руки за спину, и посмотрел на стирающего кровь с лица Эдуарда. Тот ответил взглядом, о котором можно сказать, что он полон ненависти, если знаешь хоть одну причину, по которой четверть-оборотень ненавидит Наблюдателей.

- Нет, - почти во сне ответила я, медленно отступая назад, - ничего не случилось. Ничего...

Зачарованно глядя на статный силуэт Наблюдателя, я почти явственно ощущала что-то недоброе, исходящее от него. Это была не враждебность, но то, почему суеверные люди обходят чёрных кошек. Чуждость этого нечеловека можно было намотать на пальцы как шерстяную пряжу. И это было странно. Сколько раз я встречала Ночные Патрули, столько раз ощущала одно откровенное обожание.

С каких это пор Наблюдатели стали представлять для тебя угрозу?

Не знаю, но я же вэмпи!

Вэмпи спит что твой дохлый таракан, так почему же?..

Не знаю.

Беги.

Что?!

Беги! Беги! Беги!

И развернувшись, я сорвалась с места как насмерть перепуганный заяц. Лететь сломя голову в лодочках с совершенно плоской подошвой было легче, чем на каблуках, а бьющееся в висках "Киара!!!" подгоняло меня кнутом. Но - туфли есть туфли, и далеко я в них всё-таки не убегу.

Впереди над головами прохожих вспыхнула кроваво-красным буква "М", и из какого-то казино плеснулось почти в унисон моему сердцу:

"Oh how I wish

For soothing rain

All I wish is to dream again

My loving heart

Lost in the dark

For hope I`d give my everything

Oh how I wish

For soothing rain

Oh how I wish to dream again

Once and for all

And all for once

Nemo my name forevermore".

А далеко и не надо.