"Инквизитор" - читать интересную книгу автора (Фрэнклин Черил Дж.)

Глава 34

Стенная панель цвета слоновой кости была холодной, когда пальцы Тори нащупали выгравированный на ней розовый бутон. Прислонившись к стене, она посмотрела вверх на лестницу, ведущую к кабинету Бирка. Свет из верхнего окна мягко падал ей на лицо.

Дверь на лестничную клетку открылась.

— Вы превзошли мои ожидания, Мирель, — спокойно сказал Арес, подойдя к Тори. — Вы оправдываете вашу легенду. Я опасался иного, так как вы бездумно тратили здесь время, но теперь я понимаю, что у вас должна была быть веская причина. Что такого вам предложил Биркай, что могло соблазнить столь царственную женщину?

— Я не Мирель, а здесь я всего лишь платный ассистент.

Арес откинул капюшон плаща, но серебристо-черная грива лишь подчеркнула мертвенную бледность резких черт. Рубиновая звезда у горла походила на сверкающую каплю крови.

— А я — простой торговец! — рассмеялся Арес; в его темных глазах блеснуло презрение, а бледные кисти рук вновь проделали причудливый хватающий жест. — Нам с вами не нужно носить трусливые вежливые маски дураков-соли, которые сидят снаружи и притворяются, будто никакой катастрофы не произошло. Мы знаем, что ищем. Я уважаю вас, Мирель. Я читал все легенды о вас и знаю, насколько вы хитры.

— Но я вас не знаю, — отозвалась Тори, раздраженная постоянным использованием имени, которое она ненавидела, — и мне ничего не известно о цели вашего пребывания здесь.

— Моя цель — та же, что и ваша, и я добьюсь успеха. Лучше согласитесь стать моим союзником. Без меня вам не получить сокровища Биркая. Обдумайте мое предложение, Мирель.

«Сокровища Бирка?» — удивленно подумала Тори, но заставила себя улыбнуться Аресу, как будто поняла его.

— А как же ваш партнер Харроу? — спросила она. — Захочет ли он иметь меня в качестве союзника?

Быстрый треск испугал Тори, но она поняла, что Арес всего лишь хрустнул своими странно сочлененными пальцами.

— Я не признаю никакого партнерства. Тем более с таким слабым ничтожеством, как Харроу. Те, кого я выбираю, могут служить мне или испытать на себе мой гнев. Это зависит от них.

— Вы ожидаете, что я решу служить вам?

— Я ожидаю, что вы поймете: я достоин вас так же, как вы достойны меня. Такой баланс очень редок. Вместе мы могли бы достигнуть многого, и наша сила была бы подобной солнцу над этим жалким миром.

Арес ушел так же внезапно, как появился, и Тори облегченно вздохнула, а потом решительно поднялась по лестнице. Дверь в кабинет Бирка была открыта, и она вошла внутрь. В комнате царили чистота и порядок. Не осталось никаких следов смерти и насилия. В изумрудной вазе на лакированном столе стояли свежие розы.

Тори подошла к стене и отодвинула панель передатчика, но ниша была пуста. Только серебряная царапина напоминала о хранившемся здесь каком-то оборудовании. Тори начала методично обыскивать шкафы и выдвижные ящики. Аккуратно сложенные отчеты клиентам и графики поставки товара, портрет Сильвии в детском возрасте… Ничего неожиданного или неуместного.

Осторожно поглядывая на дверь, Тори постучала по стене ниже изображений роз и нажала на рисунок обоев в строго заданной последовательности. Стенной сейф открылся, узнав прикосновения ее пальцев. Тори вынула папки и быстро просмотрела их. Все основные контракты и патенты сохранились, но личные документы Бирка исчезли.

Тори вернула бумаги в сейф и быстро закрыла его. Скользнув к двери, она убедилась, что поблизости никого нет. Ей не хотелось, чтобы кто-нибудь — особенно ее инквизитор — спрашивал, почему она имеет доступ к сейфу Бирка. Конечно, Тори могла бы ответить, что Бирк никогда не использовал сейф для чего-либо ценного, но такое объяснение прозвучало бы неубедительно даже для нее самой. Она подозревала, что Бирк оказывал ей подобные знаки доверия с целью увеличить контроль над ней, но не была уверена в справедливости этого вывода.

Тори нахмурилась, пытаясь вспомнить какой-нибудь документ в сейфе, который мог представить ценность для кого-либо, кроме Бирка. Регистрации Сильвии и Калема, не поддающийся чтению брачный контракт и старые торговые лицензии, выданные за много спанов до того, как Бирк обосновался на Стромви, едва ли обладали подобной ценностью. Вся необходимая документация членов Консорциума имелась в файлах прили; к тому же эти документы теряли значение со смертью обладателя.

Тори повернулась к дверному косяку и осмотрела датчики системы безопасности. Она коснулась одного из темных кругов. Тот был холодным и, очевидно, бездействующим. Тори произвела тщательный осмотр комнаты, касаясь каждого углубления, но нигде не обнаружила ни тепла, ни вибрации, ни других указаний на деятельность. Вспомнив восторженные обещания торговца-джиусетси, она скорчила гримасу. Дорогая система безопасности оказалась полностью отключенной, а ведь только сам Бирк мог вывести ее из строя.

Спустившись вниз в широкий восточный коридор, Тори заметила Талию, выглянувшую с лестницы большего сегмента второго этажа. Женщина-деетари прощебетала что-то неразборчивое и быстро повернулась. Тори окликнула Талию и шагнула к ней, но Талия схватила пачку белья и поспешила наверх.

Увидев, что ее явно избегают, Тори позволила Талии уйти. Шанс, что Талия даст связное объяснение своему поведению, был настолько мал, что не стоил попытки преследования.

Талия никогда не обладала ясным практичным умом своей сестры Гисы. Хотя Талия всегда сама подавала еду Ходжам, Гиса постоянно исполняла обязанности наблюдателя. Тори предпочитала не задумываться о причинах отсутствия Гисы этим странным утром.

Обеспокоенная бегством Талии и решив не возвращаться в патио, Тори вышла на лестничную площадку и свернула за угол в соседнее большое крыло, где коллекция роз Ходжа составляла музей достижений Бирка. Фарфоровые копии самых удачных гибридов цвели под светящимися шарами, имитирующими голубоватый стромвийский солнечный свет. Золотые призовые флаги конкурсов Консорциума выглядели поникшими и печальными.

Никакие грамоты и призы не упоминали о стромви. Нгури никогда не разрешал, чтобы его имя где-то фигурировало, а соплеменники следовали его примеру. Бирк достаточно охотно принимал на себя всю славу.

Однажды Тори упрекнула Бирка за несправедливость, но он, улыбаясь, ответил:

— Возможно, в своей жизни я и пользовался чужими успехами, но никогда ничего не отнимал у стромви. Никто не может взять у стромви то, что они сами не желают отдать.

Неожиданно проницательное замечание произвело тогда на нее впечатление.

Тори коснулась широких холодных лепестков розы «Золотое пламя», включив ароматизатор экспозиции. Она откинула голову и закрыла глаза, вдыхая густой фруктовый запах, ставший излюбленным ингредиентом парфюмеров-меквисти и своеобразной «торговой маркой» матери Тори в течение многих спанов. Дядя Пер приобрел две дюжины кустов «Золотого пламени» у Бирка Ходжа. Во время их посадки Тори впервые встретила Бирка.

Обычно Бирк свободно рассуждал об экономической важности торговли с влиятельными и богатыми соли вроде Пера Валиса. Тори не знала иных аспектов их совместного бизнеса, кроме роз фермы Ходжа. Она думала, что Бирк взял ее на службу, рассматривая ее близость к делам дяди Пера как явно полезную.

Как бы то ни было, если Бирк где-то спрятал свои «сокровища», как утверждал Арес, то, возможно, его амбиции простирались дальше, чем когда-либо предполагала Тори. Не исключено, что Бирк с самого начала знал о скандальном прошлом своей ассистентки. Быть может, ему было нужно нечто большее, чем дочь наложницы богача. Возможно, он хотел заполучить Мирель.

Чувствуя, как в ней пробуждается старая обида, Тори быстро отошла от витрины с розами и их одуряющего аромата. Задняя дверь не желала поддаваться, так как ей редко пользовались; сиреневые хлопья стромвийского лишайника усеивали ее обшарпанные края. Решительным толчком Тори распахнула дверь и шагнула в тенистый двор позади дома.

Несколько розовых клумб, менее упорядоченных, чем с парадной стороны, цвели на фоне диких фиолетовых зарослей Стромви. Среди естественного окружения цветы роз не казались такими яркими. Планы культивирования всех земель, окружавших дом Ходжей, так и не были завершены. Северная сторона музейного крыла возвышалась, словно шаткий бастион перед нетронутой землей планеты. Рядом с ней закрытое заднее крыло дома напоминало полузаброшенный курган, почти целиком похороненный под зарослями винограда.

Тори пересекла пустой двор в направлении ангара, прислушиваясь к каждому звуку помимо ее собственных шагов, но не услышала ничего ни в доме, ни в полях. Без щелканья стромви безветренная планета была очень молчаливым миром.

Кто-то приклеил защитную пленку на замок ангара, который сломал Джейс. Передняя дверь была плотно закрыта, зато боковая — распахнута настежь, и Тори поспешила к ней, охваченная внезапным жгучим желанием узнать, не вернулись ли вместе с младшими представителями семейства Ходж и корабли. При обычных обстоятельствах она никогда не попыталась бы воспользоваться кораблем без более опытного пилота рядом, но перспектива бегства куда бы то ни было пробуждала в ее сердце знакомое нетерпеливое предвкушение авантюры.

Едва Тори вошла, огни ангара ярко вспыхнули. Два наемных портовых судна мирно покоились на своих местах. Тянувшаяся с потолка механическая «рука» полировала обшарпанную поверхность ближайшего корабля широкими круговыми движениями.

Сначала Тори испробовала ближайшее судно. Оно проигнорировало ее попытки. Наемные корабли не предназначены для несанкционированного использования. Второе судно повело себя так же, и Тори раздраженно пнула его серебристо-зеленый бок.

— У вас затруднения?

Нервы Тори напряглись, пока она не узнала Джейса, прислонившегося к косяку боковой двери. Оттолкнув механическую «руку», Тори соскользнула с подножки корабля на пол.

— Можете вы проникнуть в какую-нибудь из этих жестянок? — спросила она.

— По закону — нет. Мой корабль все еще не объявился.

— Юридические тонкости сейчас не входят в мои наивысшие приоритеты.

Джейс улыбнулся, приподняв темную бровь.

— Теплая товарищеская атмосфера во время завтрака не позволила вам чувствовать себя как дома? — полюбопытствовал он. — А мне показалось, что Сильвия и Калем весьма успешно скрывают свое горе. Вам следовало остаться подольше. Пирожные были просто исключительные.

— Вы узнали что-нибудь полезное?

— Кое-что. Калем и Сильвия думают, что они находились здесь все время, хотя мы знаем, что это неправда. Харроу полностью сознает, что прилетел на ферму Ходжа только вчера. Ваш друг Арес достаточно умен, чтобы избегать столкновений со мной, хотя подозревает во мне лишь мелкого чиновника Консорциума. — Джейс прошел через ангар к Тори, держа руки в карманах пиджака Бирка, и остановился перед ней, наблюдая за работой механической «руки».

Рассерженная бесстрастностью Джейса, Тори щелкнула пальцами, чтобы отвлечь его внимание от работы.

— Я по-прежнему намерена покинуть эту планету, мистер инквизитор. Вы собираетесь помочь мне или предпочитаете гостеприимство Ходжей?

— Я собираюсь найти релавид, как уже упоминал, и это маленькое усилие должно предшествовать краже корабля. Кстати, последнее является не вполне тривиальной задачей, так как меня едва ли можно назвать опытным вором. — Он опустил взгляд с «руки» на Тори. — Если припомните, вы предлагали отвести меня к Нгине.

— Корабль мог бы упростить путешествие, — возразила Тори, не желая легко уступать Джейсу, — как вы, кажется, сами говорили несколько дней назад.

— Возражать с помощью моих же слов — не любезная, а в данном случае и неэффективная тактика. Недавние события изменили мою точку зрения. Цена корабля, мисс Дарси, — отсутствие уединения; к тому же это поставит меня в неловкое положение по отношению к нашим хозяевам и к моему временно отсутствующему союзнику Роаке. Я уже знаю, что вы прошли пешком расстояние от туннеля стромви, так что это не может быть слишком трудным путешествием для соли.

— Сейчас корабли здесь, но они могут исчезнуть снова, пока мы занимаемся вашими поисками и расследованием.

— Думаю, того, у кого релавид, вряд ли здесь позабудут.

«Спокойствие Сессерды на редкость заразительно», — отметила Тори.

— Скорее всего, нет, — согласилась она, чувствуя себя заинтересованной, а не является ли релавид сокровищем, которое ищет Арес. — Я отведу вас к туннелю, где оставила Нгину.

— Спасибо, — кивнул Джейс.

Он последовал за Тори в сад и молча зашагал рядом, рассеянно кивая и улыбаясь в ответ на любые замечания и вопросы. Тори пришла к выводу, что его внимание занято не ею. Впрочем, если он наблюдал за садом в поисках враждебных глаз, она не могла порицать его за бдительность.

Тори без колебаний вела Джейса к розовым кустам, окаймлявшим южные поля стромви. Она хорошо знала сады Ходжа и помнила тропинку, по которой вышла от искусно спрятанного входа в туннель. Однако уверенность покинула ее, когда она приблизилась к цели и увидела заросли винограда, которых не могла припомнить. Тори замешкалась лишь на момент, но Джейс тут же остановился.

— Вы запутались, — упрекнул ее он.

— Да. — Наклонившись, Тори осторожно просунула руку под виноградные лозы и коснулась теплой земли. — Этого винограда не было здесь вчера. Он выделяет густую клейкую смолу, которая еще даже не увлажнила почву.

Тори потянула ближайшую лозу, и усики легко оторвались от земли. Джейс попробовал сделать то же самое — виноград поддался без сопротивления.

— Где же выход? — спросил он.

— Думаю, недалеко. Он не может находиться более чем в трех метрах от вас, потому что я видела отсюда цветные тени того ряда роз. Я помню эти пять лилий, а они пустили глубокие корни. — В доказательство Тори потянула за ближайший стебель.

Джейс пустился в поиски, раскидывая ногами землю и раскапывая мягкие полосы пальцами рук. Чуть погодя Тори начала ему помогать. Она видела, что сомнения инквизитора усиливаются, но полагалась на свою память и знала, что вышла наружу где-то здесь. Однако поиски не увенчались успехом.

— Они перекрыли доступ, — вздохнула Тори, признавая поражение. — Должно быть, кто-то расспросил Нгину обо мне, а Нгури не пожелал, чтобы я приходила и уходила, когда захочу. — Она с вызовом встретила странный блуждающий взгляд Джейса. — Я говорю вам правду, инквизитор. Я рассталась с Нгиной здесь.

Вместо ответа, Джейс сел на покрытую мхом кочку, откуда начал свои поиски, и прижал обе ладони к земле. Он просидел молча целый микроспан, с закрытыми глазами и напряженным лицом.

— Слушайте меня, жители долины Нгенги, — зашептал Джейс голосом, в котором бились глубокие эмоции. Хотя сила убеждения не была обращена к Тори, она испытала ее в полной мере, почувствовав дрожь воздуха, превосходящую воспринимаемые соли звуки. — Вы знаете меня. Вы знаете, что я не ваш враг. — Он закончил серией ритмичных щелчков, которые могли бы исходить из горла стромви. Это была мольба о прощении.

— Они не могут вас услышать, — тихо сказала Тори, ощутив неожиданную симпатию к Джейсу. В этот момент он казался простодушно убежденным, что его вера Сессерды способна преодолеть все барьеры недоверия и страха. «Как говорил Бирк, Джейс Слейд — идеалист», — подумала Тори, слегка напуганная своим сочувствием к инквизитору. — А даже услышав, они не поверили бы вам, потому что вы соли. Они доверяли Бирку, а он предал их. — Джейс расслабил напряженные руки и внимательно посмотрел на Тори. — Стромви упрямы, как старый цепкий сорняк, — продолжала девушка, пытаясь улыбнуться, — и они либо доверяют полностью, либо не доверяют вовсе. Если они осудили всех соли, то ваши просьбы не заставят их изменить решение.

Джейс стер с пальцев смолистый мох и вытащил колючий лист из гладких темных волос. Он внимательно разглядывал стоявшую перед ним Тори. Солнечный свет придавал переливающимся глазам инквизитора металлический блеск, отчего он выглядел представителем «чужой» расы. Склонившись вперед, Джейс опустил руки на скрещенные лодыжки, где ремни сандалий из кожи луа стягивали свободно болтавшиеся штанины.

— Вы слишком проницательны, чтобы проводить жизнь, борясь с собственным прошлым, — сурово заметил он. — Война с собой — жалкая жизненная цель.

— Я не последователь Сессерды, — ответила Тори, удивленная его серьезностью, — и не нуждаюсь в советах инквизитора.

Джейс кивнул, но это выглядело скорее жестом покорности, чем согласия.

— Где же релавид? — вздохнул он, глядя в небо. — Нгина имеет хоть какое-то представление об опасности своей находки?

— Она знает, что это повлекло за собой смерть Нгои.

— Смерть Нгои — следствие его собственной вины. — Джейс заложил руки за голову. — Опасность наркотика ужасает, Тори. Когда семена начнут лопаться, наркотик отравит воздух. Реланиновое масло растворится в смоле и пропитает все формы жизни на этой планете. Сейчас «вахта смерти» охватила всех стромви. Возможно, мы уже опоздали.

Мрачное настроение Джейса обеспокоило Тори сильнее, чем его слова. Она отбросила лишенные корней виноградные лозы и села на теплую глинистую землю, глядя на своего инквизитора. Девушка коснулась материи, прикрывавшей его колено, разделяя искренний страх за мир и народ, которые были ей дороги.

— Что случится со стромви, если реланин распространится? — спросила она.

— Их ожидает или гибель, или мутация, или наркомания — именно в таком порядке, — с мрачной иронией отозвался Джейс. — Будучи потребителем реланина в течение последних пяти спанов, я могу уверенно судить о его весьма неприятных эффектах.

Шокированная, Тори отдернула руку. Джейс криво усмехнулся.

— Вы наркоман? — осведомилась она, пытаясь различить в его словах намек на странный инквизиторский юмор или намеренную провокацию. Наркомания казалась противоречащей всему, что она знала о Сессерде. Такое поведение едва ли соответствует принципу «уважай творение».

Джейс спросил с сухим, почти научным любопытством:

— Вы знаете еще соли, чьи глаза светятся днем и ночью, при внешнем источнике света и без него?

— Я никогда не старалась смотреть вам прямо в глаза, — отговорилась Тори, хотя теперь не могла оторвать взгляд от переливающейся радужной оболочки. Страшные предсказания Джейса относительно судьбы стромви испугали ее, но казались неопровержимыми. Однако его личное откровение потрясло ее до глубины души. Инквизиторы должны быть выше таких слабостей, как наркомания. Ее циничное отношение к правосудию Консорциума усилилось, а мнение о Джейсе Слейде стало еще более противоречивым. Каждый раз, когда она думала, что раскусила инквизитора, он опровергал все ее ожидания. Джейс был изменчив, как наполнявшее его вещество. — Разве реланин не является важнейшим компонентом адаптатора?

— Единственным активным компонентом.

— Но каждый, кто путешествует в пределах Консорциума, использует адаптатор и не становится наркоманом.

— Легальный адаптатор разбавлен до уровня почти неопределимой дозы реланина. Тело же среднего наркомана поглощает больше реланина за миллиспан, чем вы — за всю жизнь, хотя вы получаете дополнительную дозу, просто находясь рядом со мной. А моя привычка требует куда больше потребности среднего наркомана.

Встревоженная, Тори отшатнулась от него:

— Вы имеете в виду, что так же опасны для стромви, как релавид?

— Нет, — печально улыбнулся Джейс. — Неадаптированный реланин улетучивается быстрее, чем усвоенный, а масла в релавиде перемещаются в последнюю категорию, если семена гибнут.

— Почему же я не видела, чтобы вы делали инъекцию? — спросила Тори, все еще не в силах поверить инквизитору.

Джейс постучал по груди в области сердца. Кремовая рубашка прилипла к его смуглой коже.

— Калонги снабдили меня имплантантом, который позволяет поддерживать уровень реланина без внешних пополнений почти в течение спана при нормальном уровне изменений окружающей среды. — Он вздохнул, словно осмелившись на долго избегаемое решение. — Можете мне поверить, мисс Дарси. Я не пытаюсь спровоцировать реакцию в целях следствия. Я в самом деле потребитель реланина и жив до сих пор только потому, что имею сочувствующих друзей-калонги и средства, позволяющие удовлетворять мою весьма дорогостоящую привычку.

«Как же я объясняла особенности его глаз? — думала Тори. — Следствием косметической обработки с целью сделать инквизитора-соли внушающим больший страх? С другой стороны, существует ли лучший способ для соли стать адептом Сессерды третьего уровня, чем усвоить обычаи мастеров Сессерды?»

— Инквизитор-соли, — задумчиво пробормотала Тори, — который уже наполовину калонги.

Джейс пожал плечами, словно слишком часто слышал подобное описание, чтобы опровергать его.

— Реа абсолютно правы насчет способности реланина обострять чувства и усиливать крепость тела, но они поступают как безумные, домогаясь даров, требующих подобной цены.

— Однако вы, очевидно, сделали такой выбор.

— Не по своей воле.

Тори с изумлением изучала светящиеся признаки действия реланина.

— Как же вы стали наркоманом? — спросила она.

— Несчастный случай, — обронил Джейс. — Вам известен другой доступ к южным пещерам?

Тори возмутила краткость ответа, но она покачала головой:

— Нет, во всяком случае, тот, который я смогла бы найти снова. Многие из старых туннелей ненадежны, а некоторые засыпаны землей. Я не знаю, где начать поиски.

Джейс кивнул и вскочил на ноги.

— Южное поле, поле Калема… Где рос релавид, где погиб Нгои… Надеюсь увидеться с вами позже. Спасибо за помощь. — Он зашагал по тропинке к полям стромви и, дойдя до развилки, свернул к южной части фермы Ходжа.

Тори наблюдала за инквизитором, пока он не исчез за высоким фиолетовым тростником. Она опустила подбородок на руки, опираясь локтями на колени. Стромвийское солнце ярко светило. Тори собрала свои длинные волосы в узел и накинула на голову защитный капюшон.