"Инквизитор" - читать интересную книгу автора (Фрэнклин Черил Дж.)

Глава 33

Шагая к солнечному патио дома Ходжей, Тори чувствовала, как она соскальзывает в какой-то нереальный фрагмент искаженного сна. В этом патио она много раз делила пищу с Бирком, а он делил с ней многие свои надежды на будущее. Прогнозы Бирка всегда были оптимистическими, хотя исключительно с эгоцентрической точки зрения. Само существование фермы Ходжа после смерти Бирка выглядело непочтительным к его памяти.

Тори посмотрела на Джейса, поглощенного своей целью; взгляд его прищуренных переливающихся глаз казался рассеянным. Костюм Бирка был инквизитору великоват. Покрой кремовой ткани рассчитывал на более широкую фигуру. На менее уверенном в себе человеке такая одежда сразу произвела бы впечатление поношенной, но Джейс, казалось, даже не представлял себе такой возможности. Даже тряпье беркали ничуть его не смущало.

«Он обладает уверенностью калонги, — с невольным уважением подумала Тори, — и такой же убедительностью. Но почему я должна считаться с его суждением Сессерды, когда я уже видела, как он сам угодил в ловушку? Это безумие! Мне следовало оставаться со стромви или самой найти способ покинуть эту планету».

Сцена в патио казалась мирной и домашней. Сильвия, держа за руку Харроу, болтала о приготовлениях к свадьбе. Калем отпускал уничижительные комментарии по поводу расточительных вкусов сестры.

Стол покрывала серебряная, украшенная звездами скатерть, которую использовали для самых почетных гостей. Вместо каждодневной посуды из розового хрусталя Талия выставила голубой корундовый сервиз, от которого исходило водянистое сияние. Бесшумно двигаясь, Талия обслужила Сильвию, Калема и Харроу, потом предложила незнакомцу пирожные. Получив отказ в форме резкого жеста, Талия унесла поднос с частично опустошенными тарелками в дом.

Несмотря на летнюю жару, незнакомец носил красный бархатный плащ с капюшоном, отчасти прикрывавшим его бледное скуластое лицо. Удачливые бизнесмены-соли часто сопровождали Харроу, но этот человек больше походил на жнеца смерти, чем на торговца.

Незнакомец первым заметил появление Джейса и Тори, пока остальные еще занимались завтраком. Его темные глаза блеснули, а пальцы неестественно сжались, но он не произнес ни слова.

— Доброе утро, — весело поздоровался Джейс. — Это и есть ваш счастливый жених, Сильвия? — Он поднялся по ступенькам впереди Тори.

Сильвия быстро отпустила руку Харроу. Казалось, она беззвучно произносит имя Джейса, тщетно пытаясь быть услышанной. Харроу поднялся, демонстрируя свой рост и атлетическое сложение, и добродушно отозвался на легкомысленное приветствие инквизитора. Калем уставился в свой бокал. Незнакомец мрачно улыбнулся Тори, словно разделяя с ней какую-то зловещую тайну, и Тори присоединилась к остальным, все еще чувствуя на себе его взгляд.

Пока Джейс бормотал сочувственные замечания по поводу жалоб Харроу на природу Стромви, Тори подошла к незнакомцу.

— Мы с вами еще не встречались, — сказала она, твердо выдержав его вызывающий взгляд. — Я Тори Дарси.

— Нет, — резко отозвался незнакомец. — Давайте будем откровенными хотя бы при первой встрече, мисс Мирель.

— Вы ошиблись.

— Вот как? Тогда прошу прощения. — Улыбка незнакомца отражала явное недоверие. — Меня зовут Арес.

Все остальные умолкли при звуке этого имени, как будто в нем скрывались какие-то чары. Сильвия прервала молчание нервным смешком.

— Арес — один из партнеров Харроу, — объяснила она слишком громко. Ее глаза лихорадочно блестели, а лицо покрылось алыми пятнами. Она теперь походила на слабоумную Риллессу.

— Не знал, что кто-то из эссенджи еще торгует с членами Консорциума, — заметил Джейс с дружелюбной беспечностью. Он вскинул голову детским жестом невинного любопытства. Тень от прядей его волос падала на переливающиеся глаза.

— Вы знакомы с эссенджи? — спросил Арес, с подозрением перенося внимание на Джейса. Бархатный плащ натянулся на его напрягшихся плечах.

— Ваш народ имеет замечательную историю, не так ли? — тем же легкомысленным тоном отозвался Джейс и обернулся к Калему. — Вы наслаждаетесь вашей свободой, как и ожидали, Калем? Или ответственность за вашу жизнь, лишившуюся отцовской защиты, давит слишком тяжело? Выглядите вы неважно.

Калем отодвинул от себя бокал, жидкость плеснула на стол.

— Перестаньте болтать, словно идиот-зилтси, — проворчал он. — Где вы были?

— Тут и там. Посещал разные места, возобновлял старые знакомства и заводил новых друзей.

— Мы думали, убийцы прикончили вас обоих, — выпалила Сильвия, не в силах удержать дрожь в голосе. — Боюсь и думать, что могло произойти со всеми нами, если бы Харроу не вернулся и не спугнул этих трусов.

Джейс опустился на стул и взял сливу из сапфировой вазы.

— Должно быть, Харроу внушает больший страх, чем мне казалось. Сколько убийц вы разогнали одним своим видом, Харроу?

Никто ему не ответил.

Тори интересовало, к чему клонит Джейс и что другие думают о его игре. Она чувствовала, что Арес по-прежнему наблюдает за ней. Арес назвал ее Мирель, значит, он знает… Тори быстро отогнала тревожную мысль. Арес знает о ней не больше, чем Джейс Слейд, не больше, чем Риллесса, очевидно, узнала из информационных файлов прили. И все же Арес заставлял ее чувствовать себя не в своей тарелке.

Из дома вышла Талия, почти беззвучно насвистывая. Она посмотрела на Тори, и поднос выскользнул из ее тонких голубых рук. Сильвия и Калем нервно вздрогнули при звуке упавшей посуды.

Лужа янтарного сока расплылась по белому столу. Кусок густой сладкой массы подкатился к ногам Тори. Щебеча извинения, Талия начала собирать осколки и куски пищи.

Тори опустилась на колени рядом с женщиной-деетари.

— Позвольте помочь вам, Талия, — предложила она. Протянув руку к упавшей салфетке, Тори коснулась плеча Талии. Женщина, вздрогнув, отпрянула.

— Талия в состоянии справиться сама, — проворчал Калем. — Это ее работа, Тори, а не ваша.

Тори поднялась, обескураженная панической реакцией Талии гораздо сильнее, чем замечанием Калема. Она с презрением посмотрела на него:

— Разве у меня еще есть работа, Калем?

Калем нахмурился, и Тори почти поверила, что он искренне не понимает причины ее вопроса. Однако Харроу не убедил ее, когда ответил вместо Калема, собрав все свое льстивое обаяние:

— Конечно, Тори. А почему вы спрашиваете?

— Что она имеет в виду, Калем? — с беспокойством пробормотала Сильвия.

Талия поспешила в дом. Джейс взял из вазы оставшийся фрукт и беспечно промолвил:

— Думаю, вы сообщили на Деетари о нападении?

— Конечно, — отозвался Арес, — хотя атака не причинила особого вреда. Эта планета находится в опасной близости от секторов, не признающих закон.

Джейс кивнул:

— До меня дошел слух, что поблизости появились Реа. Вы знакомы с Реа, Арес?

— Насколько я знаю, Реа — клан странствующих воинов, — серьезно ответил Арес.

— Клан, который часто дает примеры весьма нецивилизованного поведения, — добавил Джейс, беря гроздь сочных зеленых ягод. — Вначале это была секта, ревностно проповедовавшая личную свободу, но вскоре подчинившаяся автократии вождей. Реа как будто и сейчас придерживаются своих весьма путаных идей, но не колеблясь отнимают свободу у своих жертв. Вообще-то им свойственно лицемерие.

Пальцы Ареса повторили странный хватающий жест. Харроу неуверенно взглянул на него, но Арес только сильнее закутался в плащ.

— Вы, кажется, много знаете о Реа, мистер Слейд, — быстро вставил Харроу.

— Как-то я прочитал файл о них.

— Чиновники с Деетари заверили нас, — сухо произнес Арес, — что здесь больше не должно быть неприятностей.

— Это успокаивает, — кивнул Джейс.

Тори хотелось, чтобы кто-нибудь наконец упомянул о Бирке, но она не могла заставить себя первой сделать это.

— Кажется, официальные заверения не успокоили стромви, — промолвила она.

Арес цинично усмехнулся:

— Стромви, очевидно, так же суеверны, как их соседи-деетари.

— Они уменьшают наши прибыли с каждым днем своей детской игры в прятки, — буркнул Калем. Горечь в его голосе удивила Тори. Калем редко выражал свои чувства при посторонних настолько открыто.

— Где бы вы стали их искать, мистер Слейд?

— А они пропали? — осведомился Джейс.

— Эти работники такие ненадежные, — вздохнул Харроу и пустился в рассуждения о бизнесе, которые показались Тори абсурдными в своей неуместности. Только Сильвия притворялась, что слушает Харроу, но даже она посматривала на Джейса, словно инквизитор-соли был неудобным призраком, а она надеялась на его скорое исчезновение. Калем и Джейс смотрели друг на друга, а Арес, казалось, находил всю сцену жалкой, хотя и забавной.

Над крышей дома с ревом пронесся корабль. Тори инстинктивно отпрянула, но серый корабль, едва не коснувшись земли, снова взмыл в воздух, сделал круг над патио, сверкая сигнальными огнями, и скрылся из виду. Шум смолк так же внезапно, как начался.

— Весьма необычное атмосферное явление для этого времени года, — заметил Джейс. Харроу пробормотал ругательство.

— Хулиганы, — проворчал Калем. Сильвия склонилась над столом и шепнула какой-то вопрос на ухо брату. — Ничего, — ответил тот.

Арес поднялся со стула и быстро исчез в доме. Джейс скривил губы и задумчиво кивнул.

Тори наблюдала за всеми, уверенная лишь в том, что не доверяет полностью никому из них. «Прабабушка говорила, что катастрофа предшествует удобной возможности, а хаос ободряет находчивых», — мрачно припомнила она. Тори рассмеялась и ощутила на себе любопытные взгляды четверых сидевших за столом соли. С загадочной улыбкой она взяла у Джейса несколько ягод и последовала за Аресом в дом.

Нгина пыталась преодолеть свой страх, но не могла унять дрожь.

— Почтенный отец, — робко прошептала она.

Нгури, поглощенный созерцанием увеличенного изображения на стене лаборатории — по стромвийским стандартам, весьма холодного помещения, — не услышал дочери.

Изображение демонстрировало жуткое, покрытое иглами существо, занимавшее почти всю стену, но Нгина едва заметила его. Это создание, в действительности величиной с пылинку, только усложняло ее задачу привлечь внимание отца.

Промедление делало признание еще более трудным. Нгина прошептала чуть громче:

— Почтенный отец, я должна поговорить с тобой. — Она страшилась отцовского гнева и уже жалела о своем приходе.

Нгури рассеянно посмотрел на дочь, словно пытаясь вспомнить ее, потом отложил увеличитель и поспешил к ней. Его руки ласково коснулись лица Нгины, но он упрекнул ее:

— Нгина-ли, зачем ты меня пугаешь? Твоя мать сказала мне, что ты заболела, но я ведь знаю мою Нгету. Ты просила ее подержать меня подальше от тебя, верно? Ты думала, что я буду ругать тебя, так как ты не до конца выполнила мое поручение, хотя с тех пор случилось столько бед? Я рад, что с тобой все в порядке.

Удивленная мягкостью отца, Нгина осторожно коснулась его плеча. Он не знал, что она натворила, и не расспрашивал ее. Она могла смолчать и принять его прощение, но ведь он дал ей его по ошибке. Решив быть сильной, как мисс Тори, Нгина выпалила:

— Я выполнила твое поручение, почтенный отец. Я нашла запах.

Нгури внимательно изучал ее. На его лице проскользнуло беспокойство.

— Тогда что же ты боялась поведать мне, Нгина-ли? — медленно спросил он.

— Это я нашла Нгои, почтенный отец, перед тем, как он умер.

Широкая голова Нгури качнулась назад, натянув узловатые шейные гребни. Старые кости стромви протестующе затрещали.

— Он говорил с тобой?

— Да, почтенный отец. Я испугалась и, наверное, поступила неразумно, но случилось так много. Нгои умер, и я перенесла его пакеты с семенами, но один пакет раскрылся, и оттуда вылетел жук. — Почти беззвучно Нгина прощелкала: — Это я начала «вахту смерти».

— Ты перенесла семена, — эхом откликнулся Нгури. К удивлению Нгины, он одобрительно щелкнул. — Тогда у нас, возможно, есть время.

— Время для чего, почтенный отец?

— Для нашего мира, — резко ответил Нгури, но его раздражение, казалось, не относилось к дочери. — Расскажи мне остальное, — велел он.

Нгина защелкала, почтительно соглашаясь.

Акрас медленно шагала по мрачным коридорам корабля, где прошла ее молодость. Свиньи-беркали испортили всю мебель, но почти ничего не выбросили. Воины-реа, маршировавшие впереди, поднимали ножи, отдавая молчаливый салют каждой примете прошлого их клана.

Очистка корабля от мертвецов шла быстро. Стерилизация, которую начала даар'ва, должна была закончиться, прежде чем Акрас официально заявит о возвращении судна-дома. Акрас хотелось разделить со своим народом радость победы, но возвращение на место, таившее в себе столько боли, принесло лишь новый прилив гнева.

Акрас гордилась бегством Роаке с даар'ва и проклинала себя за то, что считает своим сына предателя. Она надеялась, что Арес не разделяет ее слабости уважения к Роаке. Ей хотелось, чтобы Арес был разгневан спасением брата от действия даар'ва — смертоносного дара Реа невежественным беркали. Акрас намеревалась, чтобы Арес в полной мере обратил месть эссенджи на своего брата, и тогда еще одна часть ее подорванной чести была бы восстановлена. Она не сомневалась, что Арес повинуется, но не хотела, чтобы ее приказы заставляли его страдать.

Предатель вынудил Акрас прибегать к обманам. Предатель заставил ее натравливать одного сына на другого, позволять каждому из них считать себя ее любимцем, поощрять уверенность реа, что между Роаке и Аресом существует вражда. Один сын должен умереть, а другой станет презирать ее, но предатель будет уничтожен, а Акрас — отомщена.

Акрас вошла в отсек управления судном, некогда бывшем домом Реа.

— Уберите отсюда весь хлам беркали, — резко приказала она, — и стерилизуйте все остальное. — Два молодых воина отсалютовали кинжалами и начали стирать эмблемы беркали с пульта управления.