"Пять слагаемых счастья" - читать интересную книгу автора (Леннокс Марион)ГЛАВА ВТОРАЯ― Так ты Шенни? – Ты так думаешь? ― ее брови взметнулись вверх. Как только полицейская машина скрылась за поворотом, она остановилась. ― Тебе следует проверить это, если тебе важно знать, с кем ты оставляешь своих детей. – Послушай, я… – О чем ты вообще думал? Венди напугана. Я уже хотела сказать полицейским, что для детей будет лучше, если о них позаботится кто-нибудь другой. Что ты за отец? Черт возьми, где ты был? – Не могла бы ты следить за тем, что говоришь? Я пытаюсь отучить их ругаться. Шенни глубоко вздохнула. – Ты издеваешься? Брошенные, голодные дети учатся не ругаться? – Они не голодные. – Да? И что же ты оставил им на обед? – Не знаю, ― ответил он, пытаясь сосредоточиться. ― Есть яйца, бифштекс, сосиски… – Для всего этого нужна печь. – У нас она есть. – И как, по-твоему, дети ее разожгут? ― Шенни презрительно посмотрела на него. – Слушай, я уснул. – Правда? ― удивилась она. ― Пока ты спал, твои дети умирали с голоду. – Дети не умрут, если пропустят обед. ― Шенни смерила его осуждающим взглядом. – Папа, ― услышал Пирс голос Венди. Девочка подошла ближе и встала за спиной Шенни, как будто защищаясь. Пирсу стало еще хуже. Он подвел Венди. Он так долго завоевывал ее доверие! – Дьявол, Венди… – Не ругайся при детях! ― ледяным тоном проговорила Шенни. – Послушай, я заснул, ― в отчаянии произнес он. ― Я всю ночь не спал. Венди, скажи ей, что я не спал. Мне пришлось долго ждать в аптеке, и я не мог оставить Бесси одну. Я сел с ней в машину и заснул. Пирс развел руками. Возможно, у него не получится убедить Шенни, но это не важно. Главное ― убедить Венди. Наконец девочка заговорила. – Он на самом деле не спал всю ночь. И, скорее всего, прошлую ночь. Мне приснился кошмар, и он приготовил мне горячий шоколад. Шенни немного смягчилась. – Так ты говоришь, у него есть оправдание? – Он ужасно выглядит. – Это точно, ― согласилась Шенни. ― Когда он в последний раз брился? – Он хорошо выглядит, когда побреется. Венди подошла к Пирсу, взяла у него Бесси и вернулась на место. – Мне на самом деле очень жаль. – Я подумала, ты сбежал. – Я обещал тебе, что никогда не сделаю этого. – Мужчины всегда врут. Мне мама сказала. ― Пирс не знал, что ответить. И тут вмешалась Шенни. – Знаешь, мой папа никогда не говорит неправду. А я знаю его двадцать девять лет. Иногда он совершает ошибки ― однажды он оставил меня на катке на пять часов, потому что читал интересную книгу, ― но он не врет. ― Она повернулась к Пирсу. ― Ты голоден? – Немного. – У нас есть холодные сосиски, ― сообщила Венди. ― А Шенни испекла печенье с шоколадной крошкой. – Печенье с шоколадной крошкой? – Это мое фирменное блюдо, ― скромно призналась Шенни. – Но дрова же закончились. – Шенни нарубила дров, а мальчики сложили их, ― объяснила Венди. Шенни нарубила дров. Разожгла печь. Напекла печенья. Пирс был поражен. – Я знаю, ― с напускной скромностью сказала Шенни. ― Называй меня феей. – Руби сказала, что ты художница. – Похоже, рубить дрова у меня получается гораздо лучше. Я не смогла нарисовать ноги у коровы. И потом, физические упражнения помогли мне выпустить пар. Я уже почти не злюсь. – Не злишься? – Действительно, с чего бы мне злиться? Меня всего лишь заманили сюда нечестным путем… Пирс уже решительно ничего не понимал. – Каким еще путем? ― слабо спросил он. – Один ребенок. Руби сказала, у тебя один маленький ребенок. Я позвонила тебе, и ты подтвердил это. – Ничего я не подтвердил. Но Руби действительно могла так сказать. Я подумал, тебя надо заманить сюда каким-нибудь образом, а потом уговорить остаться. И тут Бесси громко заплакала. – Может, останешься, пока мы не покормим Бесси? ― спросил Пирс. – Я останусь до тех пор, пока ты не объяснишь мне все, ― мрачно проговорила Шенни. ― А потом я убью либо тебя, либо тетю Руби. Бесси потребовалось накормить, искупать, успокоить и снова накормить. Для остальных детей пришлось приготовить обед. Коров тоже надо было накормить. Ну, хорошо, это Пирс сделал сам. Шенни смотрела на него из окна кухни, пока дети обедали. Он подошел к ближайшему от дома загону, открыл ворота и кинул охапку сена огромной корове. Разве это не опасно? Корова выглядела так… так… Мило, поняла Шенни, когда Пирс погладил животное за ухом. Похоже, корове это понравилось. Очаровательно. Но Пирс был более очарователен. Высокий, поджарый, с давно нестриженными каштановыми волосами, двухдневной щетиной, он восхищал ее так же, как и много лет назад. Когда ему было пятнадцать, Шенни думала, что он невероятно сексуален. Сейчас ее мнение не изменилось. Она жалела его. Остаться одному с пятью детьми… Но это был его выбор. Он не виноват, что его жена умерла. – О чем ты думаешь? ― застенчиво спросила Венди. Дети накинулись на омлет, как будто это была их последняя в жизни еда. – Я думаю, что вы, ребята, слишком худые. Чем вы питаетесь? – Пирс… Папа не очень хорошо готовит. – Вы зовете его по имени? – Да, но не перед другими людьми, ― объяснил Брайс, проглатывая очередную ложку омлета. ― Очень вкусно. – Омлет ― еще одно мое фирменное блюдо. – Фирменное блюдо папы ― пицца. Но когда мы заказали ее в последний раз, у него не оказалось наличных, и парень, который принес ее, не принял ни чек, ни кредитку. Больше он к нам не ходит. – Я могу испечь пиццу. – Ты шутишь. ― Это был Пирс. Он стоял в дверях, с удивлением оглядывая эту сцену из семейной жизни. ― Ты умеешь готовить пиццу? – Да нет же, она может купить ее в супермаркете и разогреть, ― со знанием дела объяснил Брайс. – А вот и нет. Я могу сама приготовить ее. – Приготовишь ее нам? ― спросила Эбби. – Может, завтра, если раздобуду все необходимое. – Значит, ты остаешься? ― спросил Дональд, самый тихий из детей. Он почти не разговаривал с Шенни, но все время наблюдал за ней. – Останусь… на ночь. Где у вас тут можно переночевать? – У нас есть свободная спальня, ― сказал Пирс. – Это мамина комната, ― сказал Дональд, продолжая смотреть на Шенни. Мамина комната. Этого еще не хватало. – Разве ваш папа спит не там? – Он спит в комнате Бесси. Она часто просыпается, ― сказал Брайс. – Венди обычно следила за ней, когда мама болела, ― добавил Дональд. ― Мама не хотела, чтобы это делал Пирс. – Разве ваша мама не умерла, когда родилась Бесси? – Нет, это случилось потом. Шенни ничего не понимала и не была уверена, что хочет понять. – Разве не пора спать? ― Пирс кивнул. – Конечно. – Шенни расскажет нам сказку? ― спросила Эбби. – Я сам могу, ― мрачно сказал Пирс. – Мы хотим, чтобы это сделала Шенни. – Мне еще надо посуду помыть, ― Шенни растерялась. Да что здесь происходит? Пирс выглядел ужасно расстроенным. ― Читать вам сказки на ночь ― работа вашего папы. Пирс вернулся только через час. Шенни сидела на кухонном полу в окружении мусора. Чем больше он смотрел на нее, тем отчетливее вспоминал ту десятилетнюю девчонку. Он улыбнулся ей. Конечно, это глупо. – Что ты делаешь? – Это не холодильник, это целая экосистема, ― она не смотрела на него. ― Подай мне мешок для мусора. – Обычно я более аккуратен, ― сказал он, защищаясь, и Шенни кивнула. – Я помню тебя в пятнадцать лет. Ты был… аккуратным. – По-моему, тогда на мне был костюм, и я выглядел вполне прилично. – Ага. И все мальчишки тебя дразнили. Пирс пытался понять, кем она приходится Руби. Все, что он смог вспомнить, ― ее огромный бант и улыбка. Особенно улыбка. В конце концов, он не выдержал и спросил ее. – Мой папа ― младший брат Руби. Они с мамой сейчас в Швейцарии, ― ответила Шенни. – Я не помню твоих родителей. Но я помню тебя. – Правда? Спасибо. – Ты наступила на ногу Маку. – Здорово было, правда? ― Шенни улыбнулась. ― Он стал продавцом подержанных машин. Руби сказала, он женился на настоящей гарпии. Старый добрый Мак. – Почему ты решила приехать? – Тетя Руби попросила меня. ― Шенни держала в руках что-то зеленое. ― Кабачок? – Огурец. – По-моему, он немного испортился. – Согласен. – Почему ты не сказал мне, что у тебя пятеро детей? – Я тебе вообще ничего про себя не рассказывал. – Но Руби тоже не сказала. – Руби не знает. – Руби не знает, что у тебя пятеро детей? – Я редко ее вижу. И вообще, не обязательно рассказывать ей все. – О такой мелочи, как дополнительные четверо детей, действительно и упоминать не стоит. ― Шенни заглянула в холодильник. ― Что-то тут протухло, но я не могу понять, что именно. – Может, хватит? – Убираться? – Допрашивать меня. ― Пирс провел рукой по волосам. ― Я тебя едва знаю. – Ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы оставить со мной детей. – У меня не было выбора. Я не мог взять их всех с собой. Руби сказала, тебе можно доверять. Вот я и доверился. – Ты специально оставил меня здесь одну? – Нет, ― прорычал Пирс. – Выброси это, ― сказала Шенни, протягивая ему пакет с мусором. Решив воспользоваться возможностью хотя бы недолго побыть одному, Пирс вышел из дома. Он смотрел на звездное небо и считал до десяти. Затем решил досчитать до ста. Когда он наконец вернулся, Шенни все еще копалась в его холодильнике, и Пирс видел только ее попку, обтянутую джинсами. Несколько секунд он просто любовался открывшимся ему видом. Он скучал по женщинам. Двенадцать месяцев вынужденного воздержания дались ему тяжело. – Хочешь стаканчик виски? ― спросил он. – Виски? – Только не думай, что я алкоголик. Я иногда выпиваю одну порцию, когда дети засыпают. – А я ничего подобного и не говорила… – Но подумала. – На самом деле я хотела сказать, что с удовольствием выпила бы стаканчик виски. И если мы выпьем по два стаканчика, я не пожалуюсь на тебя в социальную службу… ― Шенни улыбнулась. Пирс не мог отвести от нее взгляд. Ее улыбка была потрясающей. Даже ее зеленые глаза смеялись. Перестань, сказал он сам себе. Это неправильно. Но Пирс уже не знал, что правильно, а что ― нет. Он вновь провел рукой по волосам и вышел в гостиную. Вернувшись с двумя стаканами и бутылкой виски в руках, Пирс обнаружил, что Шенни все еще сидит на полу. – Не хочешь сесть за стол? ― предложил он. – Если я встану, то уже не продолжу уборку. – Уборка может подождать. Ты и так уже много сделала. – Ты, наверное, скучаешь по жене. Пирс, который протянул было руку, чтобы помочь ей встать, вдруг замер. Шенни посмотрела на него, пожала плечами и поднялась с пола сама. Пирс вздрогнул. – Извини. – Ничего. Я всего лишь потеряла парня и делаю глупые вещи. Например, мчусь в Австралию, не убедившись, что родители не сменили замки в доме. – Они сменили замки? – И сдали дом другим людям, ― мрачно сказала Шенни. – Вы не очень-то близки с родителями? – В том-то и дело. ― Шенни села за стол и сделала глоток виски. ― Я всегда считала, что у нас хорошие отношения. Я каждую неделю звонила им. Они могли предупредить меня! Извини. Мы говорили о твоей жене. – Ты потеряла парня? – Он не умер. А жаль. – Понятно, ― растерянно сказал Пирс. Она выглядела еще лучше, когда сердилась. ― Значит, ты просто его потеряла. – Он переспал со своей натурщицей. В моей постели. Я облила их ледяной водой. Он ушел… а потом растратил все деньги на нашем общем счету. Но мы говорим о тебе. Такой неразберихи я еще не встречала. – Спасибо. Шенни замерла и осторожно опустила стакан на стол. – Извини. У меня был тяжелый день. Тут еще ты пропал. – Я не пропал. – Да, ты заснул. – Я же извинился. – Дети очень испугались. Они подумали, что их отберут у тебя. Вот этого я как раз не понимаю. Почему департамент социального обеспечения так интересуется тобой? Ты что-нибудь натворил? Власти обычно не отбирают детей у родителей просто потому, что отец уснул после бессонной ночи. – Нет, я… – Так что же ты сделал? Тебе не обязательно признаваться, просто я решила уехать отсюда… Но у меня нет денег и мне некуда идти. Если только к тете Руби. – А ты не хочешь с ней жить? – Каждое утро у нее на кухне собирается кружок вязания. Она предложила научить меня. Еще она сказала, что я должна спросить у тебя разрешение, если хочу остаться с ней больше, чем на пару недель. А это очень странно… ― Шенни помолчала. ― Но ты уходишь от темы разговора. Я все время думаю о Венди. Она была в ужасе, как будто ожидала худшего. С ней что-то произошло, и я хочу знать, что именно. Если ты обижаешь этих детей, я… – Что ты сделаешь? – Не знаю, ― призналась Шенни. ― Но я не могу понять, почему они так напуганы. Ты так беспокоишься о Бесси… Хотя, если бы у меня умерла жена и оставила мне пятерых детей, я бы тоже сломалась. Это бы все объяснило. – Ничего бы это не объяснило. – Значит, ты сам должен мне объяснить! ― Пирс уставился на свой стакан. – Скажи мне или я отправлюсь вязать к тете Руби. Он посмотрел ей в глаза и увидел, что Шенни на самом деле переживает за детей. Она была предельно серьезна. – Все очень просто. Они ― не мои дети. Еще год назад я даже не знал об их существовании. |
||
|