"Искатель. 1963. Выпуск №2" - читать интересную книгу автораVВязли в песке гладкие глыбы валунов. Ближе к воде их занесло толстым слоем водорослей, высохших, золотистых сверху. А те валуны, что сползли в воду, обнажались сейчас, тоже облепленные водорослями, но мокрыми — темно-бурыми. Был час отлива. Вода тихонько звенела и шлепалась о прибрежные камни. Дальше до горизонта лежала покойная гладь, высветленная белесым северным небом. Теперь-то я знал, какая это гладь. Как говорится, «люблю море с берега»… — Сбор через тридцать минут, — сказал старшина. — Задача: набить и зашить… Все ясно? Каждому из нас еще утром выдали по две наволочки — для подушки и матраца. Надо было набить их водорослями. — Только сухими, — предупредил старшина, — чтоб не прели! Сегодня рота переселилась из палаток в кубрики. Мы с Юркой заняли койки на верхнем, третьем ярусе, а Леха — под нами, на среднем. …Идти по водорослям было вязко, ноги утопали, как в ковре. Леха говорил: — Это их во время шторма выбрасывает, я знаю. На Дальнем Востоке тоже так. У меня отец до войны служил в Приморье. Знаете, какая там тайга? — И медведи есть? — рассеянно спросил Юрка. — Конечно. Мы с отцом на охоту ходили. Тишина, снегом пахнет… Железнов кивнул, не ответив, — смотрел на море. — Значит, и медведи… — Ну да! — сказал Леха. — Не веришь? — Верю, почему же? — Юрка нагнулся. — Давайте собирать. Мы разбрелись. Я прошел вперед. Потом оглянулся и увидел, что Юрка стоит и немного исподлобья, пристально смотрит на море. На переносице у него прорезалась короткая упрямая складка. Откуда-то появился Сахаров. Мельком взглянул на меня и двинулся, растопырив руки, к Железнову. — Кто кого? Тот улыбнулся — складка исчезла. — Давай… Через несколько секунд Юрка сидел сверху. Поднялся улыбаясь. — Ну что? — Нога подвернулась, — сказал Сахаров. — А ты ничего… Отъелся за десять суток! — Отошел и закричал: — Братцы, с кем покурим? Юрка все улыбался, глядя ему вслед. — Чудак! — Жалеет, что сам не отсидел, — добавил Леха и усмехнулся. — Героем был бы. Мы лежали на матрацах, набитых морской травой, хмелели от крепкого запаха водорослей и смотрели на море. Нет, не были мы героями, хоть и не каждый, может, решился бы… Закрутило нас оно, закружило! — На Дальнем Востоке я первый раз и океан увидел, — задумчиво проговорил Леха. — И решил, что пойду на флот… А ты, Серега, не жалеешь? — Нет, — ответил я. В облаках появился просвет, выглянуло солнце. Море в одной стороне зарябило, заискрилось, а в другой чуть потемнело. Ветер очнулся и побежал к лесу. Освещенные солнцем, повеселели сосны. «Станови-ись!..» — повисло над берегом. Началась строевая подготовка. Я иногда оглядывался — смешно было видеть со стороны: матрацы лежали, грелись на солнышке, как тюлени, а их хозяева — вся рота — утрамбовывали на берегу и без того твердый, наверное, смерзшийся уже песок. — Равняясь! Смирно! И пауза. — Шаго-ом… марш! Нале-во! На месте! Мы поворачивались, шли, опять поворачивались, останавливались, поворачивались, шли… Со стороны, может, было и смешно… Занятия с нами вел новый командир смены старшина первой статьи Воронов — сухощавый, жилистый, лет сорока пяти; лицо с морщинами, а глаза хитровато-веселые. Бескозырка у него была без каркаса, без пружины под кантом; около звездочки — две лихие вмятинки. Так носили бескозырки революционные матросы-балтийцы в семнадцатом году. — Будем отрабатывать подход к командиру, — сказал Воронов, когда мы сто первый раз остановились и повернулись налево. Он стал вызывать нас из строя по одному. Вот так же, бывало, на репетициях в драмкружке: краснеешь почему-то за товарища, когда он выступает, и думаешь: «Сейчас моя очередь…» — Юнга Железнов, ко мне! Юрка нерешительно бежит (рассчитывает, когда останутся три шага, которые нужно пройти «строевым»), переходит на строевой и, останавливаясь, подносит руку к бескозырке: — Товарищ старшина, юнга Железнов по вашему приказанию прибыл! — А что вы смотрите исподлобья? — спрашивает вдруг Воронов. В строю — хохоток. Я вижу, как Юркина рука вздрагивает. — Становитесь в строй. — Есть. Железнов поворачивается кругом. На переносице у него — складка. — Юнга Чудинов, ко мне! «Все ясно, — думаю я, — привязался к нам троим». Широкое лицо Лехи пылает: у него не сразу получается. Ничего, я постараюсь за всех! А может, не вызовет? — Юнга Савенков, ко мне! — Товарищ старшина первой ста… — Отставить! Как держите руку? На третий раз получается. — Юнга Сахаров, ко мне! Сахаров тонок, строен, шинель ладно подогнана (когда он успел?). Четко подходит, козыряет. У него получается. — Потренируйтесь-ка друг с другом, — решает старшина. Он разделяет нас на пары. Нарочно, что ли? — Юнга Савенков, ко мне! — злорадно кричит Сахаров. Бегу к нему, а он отступает спиной к лесу и ждет, криво улыбаясь. Делаю три строевых шага. — Товарищ… командир, юнга Савенков по вашему приказанию прибыл! Сахаров молчит. Я опускаю руку. — Ну?! — Разговорчики!.. — Он округляет глаза. — Команды «вольно» не было. Несколько долгих секунд мы смотрим друг на друга. — Кругом! Шагом марш! Напра-во! Юнга Савенков, ко мне! Ничего, подойдет и моя очередь… — Во-о-здух!.. — кричит кто-то. И наступает такая тишина, что в ней слышен один только звук — подвывающий, прерывистый… — «Юнкерс»! Это я сказал. Сам не знаю, когда успел рассмотреть. Мы уже бежим к лесу. Кто-то визжит. Визг все сильнее, пронзительнее. И я вдруг соображаю, что это бомба. Визг еще не оборвался, а взрывная волна уже схватила меня за шиворот, ударила пониже спины, бросила к лесу, до которого я двух шагов не добежал. Рядом тотчас падает Воронов. Это он меня, а не взрывная волна… А визг прекратился. Жутко… — По-пластунски — в лес! — вполголоса приказывает старшина. Слева ползет Леха, впереди — маленький лупоглазый Вадик Василевский (правда, что «прыткий»!) и сам Сахаров. А где Юрка? — Железнов! — рявкает старшина. — Куда, стервец?! — Может, он парашютистов сбросил? Надо же посмотреть! Отрывисто затявкали зенитки. — В лес! Без тебя обойдутся… Мы ползли и ползли — между сосновых стволов, под лапами елей. Наконец Воронов приказал подняться и огляделся. — Юнга Железнов, ко мне! Я услышал треск сучьев, увидел, как Юрка поднес руку к бескозырке. Глаза у него обиженно блестели. — Найдите командира роты. Доложите, что бомба, по моим наблюдениям, упала в районе трех валунов на южном мысу и не взорвалась. Ясно? — Так точно! — заорал Юрка и бросился сквозь кусты напролом. Поднялся гвалт: — Ой ты, как завизжит!.. — За нами охотятся! Пронюхали, что ли, что мы здесь? — Матрацы бомбил! Ха!.. — И то не взорвалась!.. — Цыц! — сказал Воронов. — Второй фронт тут открыли… |
||||
|