"Искатель. 1963. Выпуск №2" - читать интересную книгу автораIVКапитан второго ранга Иванов стоял, заложив руки за спину, и смотрел на нас презрительно из-под полуприкрытых век. — Салаги… — процедил он. — Грести не умеют, парус ставить не умеют, а тоже — в море!.. Мы вытянулись по стойке «смирно» между письменным столом и дверью кабинета, а смотрели кто куда: в пол, в потолок, в окно, на модель эсминца в застекленном шкафу. Глазам не прикажешь… — Пацаны несчастные! — сказал Иванов. — Если бы вы приняли присягу, я бы должен был отдать вас под суд военного трибунала… Мы молчали. Пол все-таки еще покачивался. — Вы как хотели воевать? — отчеканил капитан второго ранга. — Сами по себе? Без выучки? Не мальчишки уже! Лоб у меня под бескозыркой взмок, его щипало от пота. — Не думал, что нашей школе так быстро понадобится гауптвахта, — сказал Иванов. — Но ничего, вы же ее и построите. И обновите… По десять суток — каждому! — Есть! — пискнул Валька. — Кру-гом! Привести себя в порядок и заходить по одному. Мы вышли в коридор. — Пугает!.. — насмешливо сказал Заяц. Леха поправил на голове новую бескозырку, проговорил негромко: — Если бы мы пропали, под трибуналом был бы он… Юрка молчал. — Пойду! — решил Валька. Он долго не возвращался. А когда вышел, у него, по-моему, не только нос — глаза тоже были красные. Я пошел последним. Шагнул в кабинет, вытянулся: — Товарищ капитан второго ранга, юнга Савенков по вашему приказанию прибыл! Иванов молча меня разглядывал. Потом негромко, но очень ясно произнес: — Маменькин сынок… — Я хотел быть летчиком! — А будете радистом, — усмехнулся Иванов. — Отличная специальность! — Знаю, — сказал я. — «Интеллигенция флота»… — Пришейте хлястик, интеллигенция!.. Сумеете, надеюсь? Иванов отогнул подкладку фуражки и достал иголку с ниткой. Пока я пришивал, он сидел напротив за письменным столом и смотрел на меня в упор — я чувствовал. Но хлястик пришил и положил иголку на край стола. Положено в таких случаях говорить капитану второго ранга «спасибо» или нет? — Покажите руки! — приказал Иванов. — Ну, ясно… Мозоли натерли? Если на то пошло, мозолями я гордился. Вернуться когда-нибудь домой с крепкими, огрубелыми руками — чем плохо? — Мне говорили, что тут учат на морских летчиков! — соврал я, глядя на модель эсминца в шкафу. — Не хотите учиться в школе? Мне нельзя было отступать: пусть не считает меня маменькиным сынком. — Я хотел быть летчиком! Иванов устало вздохнул, пододвинул мне бумагу. — Пишите рапорт! Вот ручка. — Капитан второго ранга поднялся из-за стола. Краем глаза я видел, как Иванов шагает по кабинету. Встать бы и сказать, что ничего я писать не буду, что вообще он еще посмотрит, какой я маменькин сынок… «Пишите рапорт!» Ну и напишу — подумаешь!.. — Знаете ли вы, товарищ юнга? — Иванов остановился у окна, спиной ко мне. — Знаете ли вы, что писал Александр Васильевич Суворов адмиралу Ушакову после победы русского флота при Корфу? Что желал бы быть в том сражении под начальством Ушакова хотя бы мичманом! Суворов — и хотя бы мичманом!.. Впрочем, не только писал, но приехал на корабли Черноморского флота и экзамены на мичмана сдал… Но тогда авиации не было… Я тоже смотрел в окно — на кусок чистого голубого неба над соснами (вот и солнца хоть отбавляй!). Иванов обернулся. — Первый залп Октябрьской революции — залп крейсера «Аврора», Именно матросам нередко доверял самое ответственное Владимир Ильич Ленин. И сейчас — Одесса, Севастополь, Ленинград… И там моряки! — А через Северный полюс в Америку — кто? — сказал я. — Чкалов! А Талалихин, Гастелло? — Да. — Иванов кивнул. — Правильно и это… — Усмехнулся. — Пишите, я продиктую. Начальнику школы юнг капитану второго ранга Иванову. От юнги Савенкова… «Запомнил!» Я вытер вспотевшую ручку обшлагом шинели. — Ввиду того, что я хотел быть летчиком, прошу списать меня… Тут Иванов замолчал, и я испугался. Потом вспомнил про Юрку и Леху и еще больше испугался. А как же они? Их тоже отпускают? Или они не писали? У меня дрожали руки. Значит, домой? — Прошу списать меня, — повторил Иванов, снова отходя к окну. «Но как же Леха и Юрка?» — Прошу списать меня по окончании школы юнг в летную часть в качестве стрелка-радиста!.. Подпись и число. Все. Я почувствовал почти на ощупь твердый взгляд, потом увидел тщательно выбритый подбородок, убийственно белый срез подворотничка… Иванов подошел, взял у меня рапорт. Положил его в папку и тщательно завязал тесемочки. Щелкнул ключ в ящике стола. Мне показалось, что во мне тоже что-то щелкнуло. И отлегло от сердца. Я вскочил. — Разрешите идти? — Только Заяц и вы написали рапорты, — сказал Иванов. — Чудинов и Железнов отказались. Из этих ребят моряки получатся. — Ну и что? — Я чувствовал, что лицо у меня горит. — Зато… в летную часть! Буду летать! Но себя-то не обманешь. Думал, что отправляют домой? Думал. Хотел этого? В какую-то минуту да. — Будете и летать, — усмехнулся Иванов. — Но для начала отсидите десять суток. А потом окончите школу юнг. Все. Можете идти! Я хотел козырнуть и повернуться по всем правилам, лихо. Не получилось… |
||||
|