"Звездный страж (Авторский сборник)" - читать интересную книгу автора (Рассел Эрик Фрэнк)

Глава третья

Войдя в комнату, незваные гости замедлили шаг. Выражение их лиц стало настороженным, в руках появились маленькие, отливающие синевой пистолеты, и они разошлись в стороны, словно опасаясь, что их могут ненароком уложить на месте одним ударом.

Не потрудившись встать и явно забавляясь их предосторожностями, Дэвид Рейвен, едва успев мысленно извлечь из них, кто они такие, проговорил:

— А, мистер Грейсон и мистер Стин! Телепат и гипнотизер — и еще банда дефективных на улице. Большая честь для меня.

Телепат Грейсон бросил своему компаньону:

— Смотри-ка, этот тип еще называет нас дефективными. — Нетерпеливо взмахнув рукой, он рявкнул: — Ну, щупатель мозгов, живо на ноги — и пошли!

— Куда?

— Потом узнаешь.

— Это только кажется, — сухо заметил Рейвен. — В ваших мозгах не записано, где конец путешествия, из чего следует, что вы не пользуетесь у своих хозяев доверием.

— Ты — тоже, — отрезал Грейсон. — Слезай с насеста. Мы не можем тратить на тебя целый день.

— О, да. — Рейвен потянулся, зевнул. Взгляд его упал на Стина, гипнотизера: — А ты чего, язык проглотил, косоглазый? Никогда не видел такого красавчика, как я?

Не отводя пристального взгляда, которым он с первой минуты буравил Рейвена, Стин ответил:

— Когда нам нужны такие красавчики, ими занимаюсь я! — И в запальчивости добавил: — Хотел бы я знать, что это ты так разошелся? У тебя не четыре руки и не две головы. С чего они взяли, что ты какое-то чудо?

— Никакое он не чудо, — нетерпеливо прервал Грейсон. — Сдается мне, те парни в штаб-квартире просто клюнули на пустышку. Я знаю, на что он способен — ничего особенного.

— Неужели знаешь? — спросил Рейвен, взглянув на него.

— Да. Ты — всего лишь новая порода телепатов. Можешь читать чужие мысли, даже с закрытым мозгом. В отличие от нас, тебе не нужно открывать свой мозг, чтобы сунуться в чужой. Хороший трюк, полезный. — Он фыркнул. — Но не такой уж и страшный, чтобы напугать две планеты.

— Тогда чего вы боитесь? — заметил Рейвен. — Узнав самое худшее, вы знаете и все остальное. Теперь отстаньте от меня, я хочу подумать о своих грехах.

— Нам приказано доставить тебя на допрос. И мы это сделаем. — От Грейсона сквозило ледяным презрением. — Если прикажут, мы приведем на цепи хоть тигра, но сдается мне, ты больше похож на котенка.

— И кто же будет меня допрашивать, Большой Шеф или сошка помельче?

— Это нас не касается, — отрезал Грейсон. — Тебя тоже. Все, что от тебя требуется, — не ломаться и приготовиться отвечать.

— Лина, принеси, пожалуйста, мне шляпу и сумку. — Рейвен многозначительно мигнул женщине, молча стоявшей в дверях.

— Ни с места, — проскрипел Грейсон, которому не понравился этот знак. — Стой где стоишь. — Он повернулся к Рейвену. — Пойдешь сам. — Затем к Стину: — Ты — с ним. А я присмотрю за толстой леди. Если начнет показывать зубы, дашь ему свое лекарство.

Два человека направились в соседнюю комнату: Рейвен впереди, Стин позади. Взгляд Стина был надежнее любой пули. Присев на ручку пневматического кресла, Грейсон оперся рукой с пистолетом о колено, оценивающе разглядывая Лину.

— Еще одна мыслящая устрица, а? — сказал Грейсон. — Если ты надеешься, что твоему дружку удастся отвлечь Стина, то пораскинь как следует мозгами, если уж ты умеешь так хорошо скрывать мысли. Он не сможет этого сделать, ни в жизнь.

Не отвечая, Лина продолжала без всякого выражения смотреть в стену.

— На расстоянии любой телепат перехитрит любого гипнотизера, потому что читает его намерения и у него есть пространство для маневра. — Грейсон сообщил это менторским тоном. — Но вблизи у него шансов не больше, чем у плюшевого котенка. Гипнотизер всегда в выигрыше. Уж я-то знаю! На мне проверяли кучу этих вшивых гипнотических трюков, да еще после нескольких кварт венерианской горной росы.

Она не отвечала, стараясь расслышать сквозь эту болтовню, что происходит за стеной. Грейсон попытался было внезапно проникнуть в ее мысли, надеясь застать врасплох, но наткнулся на непробиваемую защиту. Она легко отразила атаку и продолжала слушать. В другой комнате послышалась слабая, еле различимая возня, потом кто-то захрипел.

Словно не веря своим ушам, Грейсон немного развернулся к двери.

— Смотри, у меня тут оружие, а на улице ждет компания, которая шутить не любит. — Он взглянул на дверь в соседнюю комнату. — Долго их нет, однако, — произнес он обеспокоенно.

— Ни шанса, — прошептала она, но так, чтобы он расслышал. — Вблизи — ни шанса.

Что-то в ее лице, глазах, голосе вновь возбудило в Грейсоне угасшие было подозрения и вызвало неясную тревогу. Он сжал зубы и подошел к ней, помахивая пистолетом.

— Ну-ка, вперед, милашка! Не спеша — и на два шага впереди. Посмотрим, что их задержало.

Лина встала, на миг опершись о ручку кресла. Она медленно повернулась к двери и опустила глаза, словно не желая смотреть на то, что неминуемо должно было предстать перед ней.

В дверь, поглаживая подбородок и самодовольно ухмыляясь, вошел Стин. Он был один.

— Допрыгался. — Стин обращался к Грейсону, намеренно игнорируя Лину. — Я так и знал, что он попробует. Зато сейчас он тверже кладбищенского памятника. Чтобы его вынести, понадобится длинная доска.

— Ха! — Грейсон расслабился и опустил пистолет. С победоносным видом он повернулся к Лине: — Что я говорил? Этот дурачок все-таки попытался. Такие никогда ничему не научатся!

— Да, — согласился Стин, подходя все ближе и ближе. — Он оказался дурачком. — Он остановился вплотную к Грейсону, глядя ему прямо в глаза. — Ни шанса вблизи! — Глаза у него были яркие и очень большие.

Пальцы Грейсона дернулись и разжались. Пистолет упал на ковер. Он открыл рот, потом снова закрыл. Еле слышно, с трудом выговаривая слова, произнес: — Стин… какого… черта?

Глаза Стина расширились больше, взгляд их, казалось, заполнял пространство подавляющей разум магнетической силой. Одновременно зазвучал голос, сперва тихий и невыразительный, с каждой секундой голос становился все громче, пока, наконец, не перешел в рокочущий бас.

— Здесь нет Рейвена!!!

— Здесь нет Рейвена, — расслабленно повторил Грейсон.

— Мы не нашли его следов! Мы опоздали!

Грейсон повторял как автомат.

— Мы опоздали на сорок минут, — продолжал парализующий голос Стина.

— Мы опоздали на сорок минут, — подтвердил Грейсон.

— Он улетел на корабле золотисто-желтого цвета, номер ХБ-109, принадлежащем Всемирному Совету.

Грейсон повторил слово в слово. Он стоял, словно окаменев, с пустым лицом, похожий на восковой манекен в витрине портновской мастерской.

— Место назначения неизвестно.

Как попугай, он повторил и это.

— На вилле никого нет, кроме толстухи-телепатки, не представляющей особого интереса.

— На вилле никого нет, — пробубнил Грейсон с остановившимся взглядом, полуоглохший и подавленный. — Никого… никого… кроме толстухи… не представляющей…

Стин произнес:

— Подбери пистолет. Пошли расскажем все Халлеру.

И он двинулся мимо толстухи, не представлявшей особого интереса; Грейсон следовал за ним, как привязанный. Они не удостоили Лину даже взглядом. Ее внимание было приковано к Стину, она изучала его лицо, касаясь того, что было под маской, молча обращаясь к нему, укоряя, но он не обращал на это никакого внимания. Его равнодушие было демонстративным и от того немного притворным.

Лина закрыла за мужчинами дверь, вздохнула и сложила руки так, как с сотворения мира делают все женщины. Шаркающие звуки послышались позади. Повернувшись, она увидела фигуру Дэвида Рейвена, бессмысленно качавшуюся в двух ярдах от нее.

Фигура наклонилась вперед, прижала руки к лицу, ощупала его, будто сомневаясь, все ли на месте, и испытывая, казалось, ужас и отвращение, как от прикосновения к чему-то чужому и незнакомому. Наконец, руки опустились. На лице читалась мука, в глазах застыл ужас.

— Мое, — сказал голос, принадлежащий одновременно обоим — Рейвену и Стину. — Он отнял! То, что было моим и только моим! Он отобрал меня у меня!

Рейвен замолк, диким взглядом уставившись на Лину. Лицо его постоянно менялось, отражая внутреннюю борьбу. Затем он подошел к ней вплотную и вытянул руки со скрюченными пальцами.

— Ты все знала! Ты напустила туману, а сама все знала и помогала ему. Я тебя сейчас убью, тварь! — Дрожащие пальцы сомкнулись на ее горле, но Лина продолжала стоять неподвижно, даже не пытаясь сопротивляться, и только в ее больших зрачках плескалась какая-то неясная тень.

Прошло несколько долгих секунд; Рейвен вдруг разжал руки и в ужасе попятился. Лицо его исказилось, но голос окреп.

— О, черт! Ты тоже!

— То, что может сделать один, может и другой, это нас связывает.

Она наблюдала за тем, как он сел и принялся ощупывать свое новое лицо.

— Знаешь, что гласит самый сильный закон — закон самосохранения? Он гласит: «Я — это я, и не могу быть не-я».

Рейвен молчал, мерно покачиваясь и поглаживая лицо.

— Ты всегда будешь страдать без того, что по праву твое. Ты будешь желать его с тем же неистовством, с каким в смертельной опасности цепляются за жизнь. Постоянно казня себя, никогда не обретая мира, покоя, не зная чувства завершенности, если только…

— Если только? — Он быстро отнял руки от лица, испуганно взглянул вверх.

— Если только ты не будешь играть по нашим правилам, — сказала она. — Если ты согласишься, тогда то, что сделали с тобой, можно будет исправить.

— Чего ты от меня хочешь? — Он выпрямился, в глазах блеснул огонек надежды.

— Безоговорочного послушания.

— Согласен, — горячо пообещал он.

И Лина почувствовала громадное облегчение от того, что проблема костюма Рейвена и его нового обладателя благополучно разрешилась.

Главарь банды по имени Халлер имел хрупкое сложение, шесть футов росту, марсианское происхождение и был мутантом третьего типа — пиротиком. Облокотившись о хвост вертолета, он крутил в руках серебряную пуговицу своей фальшивой полицейской куртки и выказал некоторое разочарование, когда подошли Стин и Грейсон.

— Ну?

— Плохо, — сказал Стин. — Ушел.

— Давно?

— Сорок минут назад, — ответил Стин.

— То есть в три часа, — пробормотал Халлер сквозь зубы. — Значит, мы его догоним. Куда он направился?

— А вот это, — небрежно проговорил Стин, — он, видно, забыл сообщить той услужливой даме, которую бросил в доме. Она знает только то, что он забрал кое-какие вещички, сел в антиграв и стартовал на ХБ-109.

— Женщина в доме. — Халлер посмотрел на него. — Кто она ему?

Стин только глупо осклабился.

— Ясно, — сказал Халлер. Его взгляд был прикован к молчаливому, будто глухонемому, Грейсону, переминавшемуся с ноги на ногу в сторонке. В конце концов Халлер нахмурился и спросил: — Какого черта ты тут страдаешь?

— Э? — Грейсон бессмысленно заморгал. — Я?

— Ты — телепат и, кажется, способен читать мои мысли, а я твои читать не могу. Я только что раз десять спросил тебя мысленно, не болит ли у тебя живот или что-нибудь еще, а ты реагируешь так, будто читать мысли умеют только где-нибудь на Альфе Центавра. Что с тобой? Посмотреть на тебя, так можно подумать, что тебе вкатили лошадиную дозу наркотика.

— Лошадиную дозу его собственной стряпни, — вступил в разговор Стин. — Он измотался с этой толстухой: оказывается, она из его же породы. Представляешь, каково спорить с женщиной не только вслух, но еще и телепатически?

— Боже сохрани! — воскликнул Халлер. Оставив Грейсона в покое, он добавил: — Пошли! С этим Рейвеном надо поторапливаться.

Он поднялся в кабину, за ним — остальные. И пока закрывался люк и набирал обороты двигатель, Халлер, полистав Межпланетный Регистр, нашел то, что искал.

— Вот он, ХБ-109. Покрытие — золоченый бериллий, одноместный, двадцать дюз. Масса покоя на Земле — триста тонн. Максимальная дальность — полмиллиона миль. Обозначен как курьерский бот Всемирного Совета, функции полицейские и таможенные. Хм! Перехватывать его в открытую, при свидетелях, было бы глупо.

— Если мы вообще его найдем, — сказал Стин. — Мир велик.

— Будем искать, пока не найдем, — отрезал Халлер. — Эти полмиллиона миль — неплохая зацепка. Они привязывают его к Земле и Луне. До Марса или Венеры ему не долететь.

Он сверился с кодовым списком радиоканалов и расписанием их работы.

— Тридцать третий, канал девять. — Нажав нужную кнопку, он заговорил в наручный микрофон. Слова превратились в импульсы и вылетели в эфир, но ни один пеленгатор не смог бы обнаружить и расшифровать такое краткое сообщение:

— Синдикат. Вызов: Халлер — Дину. Срочно найдите ХБ-109.

Развернув кресло пилота в сторону, Халлер уселся в него, зажег черную венерианскую сигару в пятнадцать дюймов длиной и с наслаждением затянулся. Задрав ноги на край приборной доски, он принялся ждать.

Динамик сообщил:

— ХБ-109 в сегодняшних рейсах не значится. В полицейских рапортах на сегодня не указан. Конец сообщения.

— Сервис! — с довольным видом сказал Халлер, бросив взгляд на Стина.

Через пять минут:

— ХБ-109 в ангарах Совета с первого по двадцать девятый не значится. Конец сообщения.

— Странно, — заметил Халлер, затянувшись сигарой и выпустив колечко дыма. — Если он не на стоянке, он должен быть в рейсе. Рейвен не мог взять бот сегодня без отметки о вылете.

— Может, он взял его вчера или позавчера, а потом продлил заявку, — предположил Стин, тщательно и плотно закрывая дверь в пилотскую кабину. Сев на краешек приборной доски рядом с Халлером, он стал ждать следующего сообщения. Оно пришло через десять минут.

— Дин — Халлеру. ХБ-109 взят Курьером Джозефом Мак-Ардом. На заправке в Сводчатом Городе, Луна. Канал девять закрывается.

— Не может быть! — воскликнул Халлер. — Не может быть! — Он вскочил, откусил кончик сигары и зло сплюнул. — Кто-то водит нас за нос. — Его гневные глаза оказались вровень с глазами Стина, и он тут же добавил: — Твои фокусы?

— Чего ради? — Стин с оскорбленным выражением поднялся, и они, стоя почти вплотную, принялись пожирать друг друга глазами.

— Либо ты все это выдумал, либо женщина назвала тебе липовый номер. Грейсон, похоже, так очумел от всего, что заглотил наживку. — Халлер взмахнул сигарой. — Наверное, женщина. Она послала вас по ложному следу и, должно быть, вволю посмеялась, когда вы бросились по нему очертя голову. Если это так — виноват Грейсон. Из вас двоих мозги щупает он. Давай его сюда, я должен докопаться до сути.

— Как же Грейсон мог прочесть ее мысли, если у нее мозг как надгробная плита? — спросил Стин.

— Он-то понял, что ничего не выходит, и отдал эту женщину тебе. И ты, превратив ее в живую статую, помог ему докопаться до всяких пустяков, вроде ее любимого фасона колготок. Раз уж вы оба такие болваны, что не можете сработаться, то какого черта вы так неразлучны?

— Не так уж мы глупы, — возразил Стин, ничуть не обидевшись.

— Но результат-то налицо, — отрезал Халлер. — Нутром чую, эта чертова баба нафаршировала Грейсона всякой дребеденью по самую жилетку. И вид у него такой, будто он только что прозрел. На Грейсона это не похоже. Приведи его, надо разобраться.

— Не стоит, — мягко сказал Стин. — Это касается нас двоих.

— Вот как? — Самообладание Халлера и его способность ничему не удивляться делали его крепким орешком. Перед ним на столе лежал пистолет, но он не делал попыток им воспользоваться, лишь спокойно отложил сигару и повернулся к собеседнику. — Сдается мне, ты темнишь. Не знаю, что тебе взбрело в голову, но лучше не заходи слишком далеко, предупреждаю.

— Не заходить?

— Именно. Ты — гипнотизер. Ну и что? Я могу сжечь твои потроха на несколько секунд раньше, чем ты парализуешь мои, а кроме того, паралич через несколько часов пройдет, а вот угольки останутся. Навсегда.

— Знаю, знаю. Пиротическая сила. — Стин взмахнул рукой, слегка, как бы случайно, задев Халлера. Халлер почувствовал, как его руку кольнуло, и вдруг обнаружил, что не может ее отнять. Рука Стина словно прилипла к его руке — и в точке их касания что-то происходило.

— И это — тоже сила, — сказал Стин.

Глубоко внизу под многочисленными товарными складами, номинально принадлежащими Межпланетной Торговой Компании, был небольшой городок, который, хоть и располагался на Земле, на самом деле никакого отношения к ней не имел. Существовал он уже давно, но большинство наземных обитателей и не подозревало о том, что находится у них под ногами. А находилась там штаб-квартира тайной организации «Марс-Венера», самое ее сердце. Тысячная армия прокладывала его холодные длинные коридоры, оборудовала множество помещений — тщательно отобранная армия нелюдей.

В одном из помещений работала дюжина пожилых людей с тонкими нервными пальцами: они двигались медленно, как бы на ощупь, словно слепые. Глаза у них были особенные — с очень маленьким фокусным расстоянием, и поэтому эти люди вполне отчетливо различали предметы в трех-четырех дюймах от кончика носа. С помощью своих глаз они могли, если потребуется, пересчитать ангелочков, танцующих на острие иголки, и работали так, как будто принюхивались к тому, что делали, манипулируя пальцами прямо под носом. Это были мутанты девятого типа, обычно именуемые микроинженерами. Им ничего не стоило построить радиевый хронометр, настолько миниатюрный, что он мог бы служить камнем для бриллиантового колечка.

А в соседнем помещении находились совсем иные существа. Эти проказники непрерывно пробовали друг на друге свои феерические способности.

Двое сидели друг против друга. Мгновение — и лицо первого изменилось неузнаваемо.

— Эй, гляди, я стал Петерсом!

Реакция следовала молниеносно:

— Смотри, и я!

Деланный смешок. Два близнеца играют в карты, и каждый исподтишка следит за другим в надежде, что тот ослабит контроль и через каучуковую маску проступит подлинное лицо.

В комнату вошли еще двое и присоединились к игре. Один из них с заметным умственным напряжением поднялся в воздух, проплыл над столом и занял кресло на противоположной стороне. Другой посмотрел на ближайшее кресло, оно задрожало, заколебалось, а затем придвинулось к нему, словно поднятое невидимыми руками. Близнецы, казалось, нисколько не удивились и продолжали игру.

Тот из пришедших, что передвинул кресло, заставил свои карты прыгнуть ему прямо в руки, взглянул в них и недовольно пробурчал:

— Эй вы, куклы, если оба хотите быть Петерсами, пусть от вас хоть пахнет по-разному. Чтобы вас не спутать. — Еще ворчание: — Я — пас.

Кто-то из коридора заглянул в открытую дверь и, ухмыляясь, продолжил путь. Секунду спустя первый Петере, поднеся сигарету ко рту, обнаружил, что она горит с двух концов. С громким проклятием он вскочил на ноги и захлопнул дверь, не забыв, однако, прихватить карты, чтобы телекинетик не проделал над ними свой трюк.

В это осиное гнездо, наглухо заперев мысли от всех возможных чтецов и закрыв мозг для гипноза, настороженный и подозрительный, вошел Грейсон своей обычной прыгающей походкой. Он спешил, и вид у него был как у человека, опасавшегося собственной тени.

В конце длинного коридора, перед тяжелой стальной дверью Грейсон оказался лицом к лицу с охранником-гипнотизером. Тот встретил его словами:

— Дальше нельзя, приятель. Здесь живет босс.

— Знаю-знаю. Мне нужен Кэйдер. И срочно. — Грейсон оглянулся, сделал нетерпеливый жест. — Скажи ему, лучше пусть он меня выслушает, если не хочет, чтобы земля разверзлась у нас под ногами.

Охранник оценивающе оглядел его, открыл окошко в двери, сказал несколько слов, и через несколько секунд дверь отворилась.

Грейсон вошел и громко протопал через длинную — комнату туда, где за небольшим бюро сидел единственный обитатель.

Кэйдер, приземистый широкоплечий человек с тяжелой нижней челюстью, был уроженцем Венеры и, вероятно, единственным мутантом одиннадцатого типа, находящимся сейчас на Земле. При помощи тихого, почти неслышного шепота он умел общаться с девятью видами венерианских насекомых, семь из которых ядовиты, и все они готовы были с радостью оказать своему другу добрую услугу. Таким образом, Кэйдер единолично распоряжался чудовищной мощью безжалостных нечеловеческих армий, столь многочисленных, что нечего было и думать об их уничтожении.

— Ну что на сей раз? — бросил он, отвлекшись от бумаг. — Говори быстро и по существу. Что-то я себя неважно чувствую по утрам. Этот мир мне не подходит.

— Мне тоже, — кивнул Грейсон. — Вы что-то раскопали об этом Дэвиде Рейвене и велели доставить его сюда.

— Да. Не знаю, кто он такой, но утверждают, что он опасен. Итак, где же он?

— Он скрылся.

— Это ненадолго, — заверил Кэйдер. — Я так и знал, что он где-нибудь спрячется. Скоро мы выясним где. — Он махнул рукой, словно ставя точку. — Держите след. Когда потребуется, мы его возьмем.

— Но, — сказал Грейсон, — мы его почти взяли. Мы уже загнали лису в нору, но она взяла и удрала!

Кэйдер покачался на задних ножках кресла.

— Ты хочешь сказать, что вы действительно держали его в руках? И дали ему ускользнуть? Как это произошло?

— Не знаю, — Грейсон был огорчен и не скрывал этого. — Просто не могу постичь. В голове не укладывается. Вот почему я к вам и пришел.

— Короче. Что случилось?

— Мы побывали в его убежище. С ним была женщина — они оба телепаты. Со мной был Стин, лучший гипнотизер из наших. Рейвен превратил его в мартышку.

— Дальше, парень! Кончай эти свои драматические паузы!

— Стин угостил своей стряпней меня. Он меня подловил и словно околдовал. Принудил вернуться к кораблю и сказать Халлеру, что мы не обнаружили никаких следов Рейвена. А потом мы вошли в каюту Халлера.

Маленькое паукообразное существо пробежало вверх по ноге Кэйдера. Опустив руку, он поймал его и перенес на бюро. Существо было тонкое, ярко-зеленое, с восемью малиновыми бусинками глаз.

С отвращением глядя на эту тварь, Грейсон сказал:

— Через несколько часов разум ко мне вернулся. Но к этому времени Халлер сошел с ума, а Стин исчез.

— Ты сказал, Халлер сошел с ума?

— Да, он нес какой-то вздор. Такое впечатление, что он словно переродился, стал думать все наоборот. Рассуждал сам с собой о преступности намерений Марса и Венеры, о войне с Землей, об удивительности Вселенной, о победе над смертью и тому подобном. Он вел себя так, словно собрался начать загробную жизнь и делает последние приготовления!

— Халлер — пиротик, — заметил Кэйдер. — Ты телепат. Ты понимаешь, что означает этот элементарный факт? Или ты так одурел от случившегося, что забыл свои обязанности?

— Нет. Я заглянул ему в черепушку.

— Ну и что там у него?

— Он словно зациклился. Все рассуждал то об этой жизни, то о какой-то другой чудо-жизни… — Грейсон покрутил пальцем у правого уха. — В общем, свихнулся.

— Его просто перегипнотизировали, — ровным голосом поставил диагноз Кэйдер. — Должно быть, у Халлера аллергия к гипнозу. Такое никак не обнаружить, пока жертва не свихнется. Это — надолго.

— Может, случайность? Стин мог не знать, что Халлер так восприимчив. Мне так кажется.

— Это потому, что ты не хочешь поверить, что твой приятель способен повернуть против своих. Случайно или нет, но Халлера — одного из нашей компании и твоего непосредственного начальника — вывели из игры. Такие штуки называются предательством.

— Я так не считаю, — упрямо гнул свое Грейсон. — Здесь как-то замешан Рейвен. Стин не стал бы пачкать нас просто так.

— Конечно, не стал бы, — с сардонической усмешкой на мясистом лице согласился Кэйдер. Он прощебетал что-то зеленому насекомому. Тварь исполнила причудливый танец, который, очевидно, что-то означал.

Кэйдер продолжал:

— У каждого есть свои причины, хорошие или плохие, не важно. Вот я, например. Почему я — честнейший, лояльнейший и заслуживающий полного доверия гражданин Венеры? Да потому, что никто и никогда не предлагал мне достаточно много для того, чтобы я стал другим. Моя цена слишком высока. — Он бросил на Грейсона понимающий взгляд. — Могу предположить, что со Стином не так. Его цена невысока, и Рейвен это выяснил.

— Даже, если его и купили, в чем я сомневаюсь, как он это сделал? У них не было контакта.

— Он был с Рейвеном наедине.

— Да, — согласился Грейсон. — Но всего пару минут, в соседней комнате, и все было слышно. Мозг Рейвена молчал, я чувствовал это. И я все время следил за ними. На секунду Рейвен повернулся к Стину лицом, словно хотел что-то сказать, а потом дотронулся до него — и Стин сразу мысленно онемел. Гипнотизер так не умеет. Гипнотизер не может заткнуться так, как телепат, — но Стин смог!

— Ага! — произнес Кэйдер, наблюдая за ним.

— Я это почувствовал. Отлично почувствовал. Все было чересчур странно. Я встал посмотреть, что произошло, но тут появился Стин. У меня прямо камень с души свалился, я даже не заметил, что он все еще онемевший. Не успел осознать. Он моментально взял меня в оборот. — Извиняющимся тоном Грейсон закончил: — Я, естественно, был настороже с Рейвеном, но Стину доверял полностью. От союзника не ожидаешь, что он вдруг тебя нокаутирует.

— Нет, конечно. — Кэйдер опять что-то прощебетал зеленому пауку, и тот послушно отбежал в сторону. — Организуем двойную охоту. Искать двоих не труднее, чем одного. Скоро мы вытащим Стина на ковер.

Кэйдер потянулся к своему настольному микрофону.

— Вы кое-что упускаете, — сказал Грейсон. — Я-то здесь. — Он помолчал, чтобы сказанное дошло до собеседника. — Стин тоже знает об этом месте.

— Думаешь, он донесет? Думаешь, Земля устроит на нас облаву?

— Да.

— Сомневаюсь, — хладнокровно рассудил Кэйдер. — Если земная служба безопасности узнает про этот центр и решит его накрыть, она будет действовать быстро. Вы побывали у Рейвена несколько часов назад, и пока еще они никак на это не ответили.

— Ну а если они хитрее, чем мы думаем? Если они просто выжидают удобного момента? Что им мешает сделать все необходимые приготовления и только потом ударить в полную силу?

— Не будь таким слабонервным, — усмехнулся Кэйдер. — У нас тут слишком много талантов — вряд ли землянам понравится, если мы пустимся в бега после неудачного налета. Беда, которую ждешь, лучше той, которой не ждешь.

— Тоже верно, — неопределенно сказал Грейсон.

— Короче говоря, серьезных причин для таких крутых мер у них нет. Они не станут вступать в открытый бой, пока считается, что войны нет. И пока они не допустят того, чего допускать не хотят, мы будем делать с ними, что хотим. Инициатива принадлежит нам, у нас она и останется.

— Надеюсь, вы правы.

— Готов держать пари. — Кэйдер фыркнул, словно отвергая все иные мнения. Он включил микрофон. — Гипнотизер Стин пошел против нас. Взять его — и как можно быстрее.

Приглушенный тяжелой дверью громкоговоритель в коридоре повторил:

— Д727 гипнотизер Стин… взять его… как можно быстрее.

На другом конце подземного лабиринта, около потайного входа, близорукий рабочий раздраженно кивнул в сторону громкоговорителя, видеть который он не мог, затем аккуратно вставил в гнездо радиолампу величиной со спичечную головку. В соседней комнате небритый пиротик побил крестовым валетом пятерку червей партнера.

— Сокко! С тебя пятьдесят. — Он откинулся назад и почесал подбородок.

— Плохи дела, кажись? Такого у нас еще не было.

— Он еще пожалеет, — предсказал один из присутствующих.

— Дурачье! — ответил первый. — Покойники ни о чем не жалеют.