Артем Андреевич Болотин
Ультракосмический туннель

Сидя в пассажирском кресле орбитального челнока, Ксавье наблюдал как медленно, но неуклонно отдаляется его планета. Земля падала в темноту космоса, превращаясь в маленький, с голубоватым отливом шарик, похожий на новогоднюю игрушку. Ксавье смотрел вниз, и чувствовал, как внутри все сжимается при мысли, что с каждой секундой, шаттл уносит его от планеты на сотни, если не на тысячи километров.

Земля быстро падала куда-то вниз, и вскоре совсем исчезла из поля зрения. За стеклом иллюминатора осталась только холодная, черная пустота, усеянная алмазами звезд. Ксавье сосредоточил свое внимание, и спустя уже несколько секунд сумел различить среди них крошечный объект, испускавший неровное свечение. Если бы сейчас он находился на Земле, то, безусловно, принял бы эту пульсацию за огни летящего в небе самолета. Но он был в космосе, а это могло значить только одно — перед ним тело космического лайнера.

Стальная глыба быстро росла, постепенно закрывая собой весь обзор, и Ксавье в который раз с трудом попытался осознать, насколько огромно космическое судно. Сигарообразное тело корабля из титана и стали казалось многотонным валуном, по сравнению с крохотной песчинкой челнока. Сквозь толстое стекло он уже мог разглядеть многочисленные антенны, и сигнальные огни покрывавшие борт корабля. Ближе к носовой части был виден герб Инжениринга, компании, которой принадлежала абсолютная монополия на производство космических кораблей и осуществление межзвездных перевозок.

Пространство вокруг лайнера кипело многообразием инверсионных следов и сигнальных огоньков. Словно мелкие рыбешки вокруг морского гиганта, они кружили рядом с кораблем, то исчезая в стальной утробе, то снова устремляясь к поверхности планеты.

Исполин готовился к полету через Ультракосмический туннель.

Глядя через стекло иллюминатора, Ксавье не мог сдержать восторженного возгласа, не смотря на то, что становился свидетелем этого величественного зрелища множество раз. Оно как нельзя лучше, демонстрировало, чего добилось человечество всего лишь за сорок лет, с того момента, как сумело вырваться за пределы своей колыбели.

Тогда, в 2098 году, был открыт Ультракосмический туннель, связавший Солнечную Систему с системой Альфа Центавра. Тогда, сорок лет назад, человечество встретило не просто подтверждение о существовании инопланетян, а их самих — разумную расу теплокровных амфибий — соллустианцев.

Идея Ультракосмического туннеля была предельно проста, как, впрочем, и все гениальное. Это несколько сот огромных, генерирующих магнитное поле колец, способных разогнать практически любое, созданное человеком судно до сверхсветовой скорости. Менее мощный аналог туннеля опоясывал всю Солнечную систему, позволяя космическим кораблям преодолевать огромные расстояния между планетами и станциями за считанные часы.

Это открытие вызвало настоящий взрыв развития культуры, науки и торговли, что в конечном итоге привело к созданию Межзвездного Космического Лайнера — громадного судна длиной более пятнадцати километров. Всего лишь за один рейс он был способен доставить из системы в систему миллионы тонн грузов, и более трех тысяч пассажиров.

Челнок мчался в космическом пространстве, постепенно изменяя курс. Легкий толчок, и вибрация, прошедшая через пол, говорили о том, что начался процесс торможения. Пилот выполнял маневр с хирургической точностью, прилагая все усилия, чтобы снизить риск перегрузки. Любой пассажир, имел право подать в суд на Инжениринг, в случае возникновения проблем со здоровьем во время полета. Впрочем, еще никто не сумел выиграть судебного процесса против компании, несмотря на то, что ежегодно предпринимались сотни, если не тысячи попыток.

Челнок плавно приблизился к покрытому многочисленными выпуклостями борту, и направился к раскрытой пасти ангара. Раздавшийся из динамиков звуковой сигнал оповестил пассажиров о начале стыковки, и Ксавье отодвинулся от иллюминатора, откинувшись на спинку противоперегрузочного кресла. Из инструктажа перед вылетом, он знал, что это малоприятный процесс.

Внезапно судно тряхнуло. Резкий толчок бросил Ксавье вперед, и только ремни безопасности удержали его на месте. На короткий миг он выглянул в иллюминатор, чтобы увидеть, как плотные клубы пара застлали пространство вокруг. Он попытался представить себе, как раскаленные потоки воздуха под ударами реактивных струй мечутся по ангару, достаточно мощные, чтобы вмиг превратить беззащитного человека в облачко пыли. Ксавье передернуло от этой мысли, и он откинулся на спинку сидения.

Между тем, челнок успешно преодолел последний отрезок пути, и плавно опустился на пол ангара. Остатки горячего пара исчезли в вентиляционных отверстиях, или оказались выброшенными в открытый космос, где превратились в мутные веера кристаллов.

Трюм, в котором расположился челнок, был небольших размеров, и предназначался для приема пассажирских судов. Из-за частого пользования им, стены и поверхность шлюзовых створок покрывали пятна гари и застывшей влаги. По потолку бежали ряды фосфоресцирующих панелей, заполнявших помещение голубым сиянием. Пространство под ними занимали кран-балки и монозадачные подъемники, но все они были выключены и безжизненны. Пол покрывали застывшие лужицы машинного масла и рваная бумага. Очистка ангаров начнется сразу же после того, как завершится посадка пассажиров, и корабль Инжениринга возьмет курс на вход в Ультракосмический туннель.

Ксавье шагал по герметичному переходу, в сторону криохранилища, оставив позади ангар, и орбитальный челнок, похожий очертаниями на кинжал. В эти минуты он не испытывал ничего, кроме сильного облегчения, от того, что наконец оказался на корабле. В конце концов, он был подобен маленькой планете, и в отличие от хрупкого тельца шаттла, был исключительно надежен и безопасен.

Ксавье оставил в ячейке хранения все свои вещи, и, облачившись в стандартный комбинезон пассажира, направлялся в криохранилище. Красноватый свет над очередной дверью сменился зеленым, показывая, что можно пройти дальше, и он зашагал по туннелю космического лайнера. В конце коридора оказалась еще одна массивная дверь, за которой и находилась посадочная площадка.

В маленькой комнате с железными стенами располагался небольшой терминал с доступом к главному компьютеру лайнера и посадочная платформа, у огромного витража. Сквозь его прозрачные створки открывался удивительный вид на криохранилище корабля. Зал оказался узким, с высоким потолком, освещенным фосфоресцирующим панелями. Тысячи саркофагов с телами людей бесконечными рядами уходили куда-то вперед, растворяясь в холодной, синеватой дымке, и проносились по скоростным монорельсам, распределяемые между секторами. Многочисленные уровни, исчезали в пару охладителей, скопившемся в помещении над полом и потолком, поэтому об истинных размерах мавзолея, можно было только догадываться.

Шагнув на нажимную панель в полу, Ксавье замер, в ожидании своего саркофага, который тотчас въехал в комнату через разошедшиеся в стороны створки витража. Крышка на его лицевой стороне разошлась, обнажая скрытое под ними ложе, при виде которого Ксавье невольно поежился, уж слишком все это напоминало стальной гроб…

Как только он оказался внутри, сработала автоматика. Стальные браслеты зафиксировали его кисти и предплечья, а по длинным иглам, вошедшим к нему в вены, стал подаваться какой-то раствор. Он почувствовал, как приятно закружилась голова. "Следующая остановка Альфа Центавра", — мелькнула мысль, прежде чем наступила темнота.

Межзвездный лайнер человечества летел сквозь космическую тьму, все дальше отдаляясь от Земли. Сияние далеких звезд омывало могучую броню судна, и быстро исчезало в пустоте вместе со светящимися струями газов, из ионных двигателей. Само пространство дрожало от натуги, будто под поступью великана, гремело и вспыхивало сиреневыми разрядами.

Судно пролетело много миллионов километров, прежде чем встретило на своем пути серое, бесформенное облако. Это были астероиды — древние глыбы камня и металла, бороздившие ледяной простор тысячи, если не миллионы лет. В следующий миг, космическое судно прошло сквозь них, и, оставив после себя длинный шлейф из осколков породы и мусора, помчалось дальше в пустоту…

Едва крышка саркофага отошла в сторону, в лицо ударила теплая волна влажного пара. Ксавье судорожно втянул его носом и закашлялся — после продолжительного анабиоза воздух обжигал горло словно кипяток.

Забытье отступало, оставляя после себя онемение во всем теле, и первые отголоски нарастающей боли. Она тянула жилы в руках и ногах и выкручивала суставы. Миллионы острых игл, каждую секунду вонзались в его кожу, а ледяные тиски сжимали кончики пальцев. Ксавье недовольно заворочался, но автоматика саркофага уже ввела в его кровь обезболивающие препараты, от которых, спустя миг, закружилась голова.

Ксавье неподвижно лежал в саркофаге. Сквозь туман в голове он ощутил недоумение. Процесс разморозки успешно завершился, но крио-медики не спешили извлечь его из стального гроба, чтобы разогреть и разогнать застоявшуюся кровь. Эта мысль сбила Ксавье с толку. Он подумал о том, что возможно что-то изменилось в распорядке полета, и он просто об этом не знал.

Он попытался открыть глаза, но сделать это оказалось не так просто. Сконцентрировавшись, Ксавье до боли зажмурился, а потом попытался открыть их. Спустя миг ему это удалось. Он поморгал, прогоняя мутную пелену, и приподняв голову, попробовал осмотреться.

Перед его лицом клубился пар из охладителей, окрашенный голубым сиянием свето-панелей. Дальше чем на расстоянии вытянутой руки ничего не было видно. Только серо-голубое облако. Собрав всю свою волю в кулак, Ксавье вцепился непослушными руками в края саркофага и подался вперед, намереваясь самостоятельно покинуть стальной гроб. Пучки проводов и присоски, с хлопаньем отрывались от его тела, когда он не удержал равновесие и вывалился из саркофага.

Ксавье лежал на металлическом полу и чтил медиков последними словами. Он был совершенно без сил, к тому же жутко кружилась голова. Казалось, весь мир водит вокруг него хоровод, то исчезая, то переворачиваясь, то роняя его в глубокий колодец. Он приложил огромные усилия, чтобы не потерять сознание, и перевернулся на спину. В ушах стоял стук собственного сердца. Впрочем, был и еще какой-то звук. До боли знакомый… Долго думать не пришлось. Это был вой сирены.

Ксавье замер, медленно соображая, а затем, шатаясь, поднялся на ноги. Глянув вокруг, он онемел от ужаса.

Он находился на стальной площадке, крепившейся к стене по контуру хранилища, на высоте нескольких сот метров от его дна. В воздухе, точно пчелы носились ремонтные роботы. Откуда-то сверху, из скопившегося там пара охладителей, падали куски арматуры. Они со свистом проносились мимо и скрывались во тьме нижних уровней. Отовсюду раздавался скрип и скрежет металла, треск электричества и вой сигнализации.

Не веря своим глазам, Ксавье ущипнул себя за руку, чтобы убедиться, что все это не сон.

— Нет, в анабиозе не видят снов, — прошептал он, и глубоко вздохнув, медленно выдохнул, стараясь успокоиться. — Все это реальность. Что-то случилось, пока я спал. Что-то плохое.

Скользнув взглядом по противоположной стене, Ксавье увидел нечто, что заставило его замереть, скорее от неожиданности, чем от страха. В корпусе лайнера зияла огромная трехметровая дыра. Металл по ее краям загнулся, расплавился, и густыми струйками стекал вниз. Ксавье вздрогнул от неприятного холодка, пробежавшего по спине, когда в полумраке хранилища он различил еще с десяток таких же дыр. Казалось, корабль изрешетило гигантской дробью.

Внезапно за его спиной раздался глухой стук, как если бы кто-то молотил ладонями по стеклу аэромобиля. Ксавье подпрыгнул от неожиданности и развернулся.

В двух шагах от него стоял закрытый саркофаг, с вмятиной на крышке. С первого взгляда стало ясно, что его заклинило, и кто бы ни находился внутри, он испытывал адские муки. У Ксавье не было сомнений, что бедняга задохнется в считанные минуты, либо погибнет от холода, если тому не помочь выбраться наружу.

Пошатываясь, Ксавье подошел к поврежденной капсуле, и, вставив пальцы в щель между створками запирающей крышки, попытался ее приоткрыть. Но ничего не произошло. Саркофаг не хотел расставаться со своей жертвой. Вопли тем временем начали стихать и Ксавье выругался. Он понял, что нужно торопиться, и удвоил усилия. От натуги затрещали связки, и потемнело в глазах, однако его усилия не пропали даром. Крышка саркофага поддалась, и из стальной утробы вырвался поток талой воды и ледяной крошки, увлекая за собой недавнего пленника.

От удивления Ксавье раскрыл рот. Перед ним, заходясь в кашле и хрипя, лежал соллустианец.

Вопреки всем представлениям человечества об инопланетянах, соллустианцы оказались очень похожими на людей. Они обладали схожим строением, с крепко сложенными фигурами. Их тела вместо кожи покрывала мелкая чешуя изумрудного цвета, на которую они обычно наносили племенные татуировки, означавшие принадлежность к одной из множества каст. Из-за тонких перепонок между пальцами, их трехпалые руки напоминали плавники, а лоб и верхнюю часть головы покрывали хрящевые пластины, сходившиеся к затылку. Не закрытым оставалось только лицо, с огромными черными глазами, носом и ртом.

— Кибуро дэ санфирунс. Спасибо, тебе, человек, — прохрипел соллустианец. Ксавье отметил про себя странный акцент, с которым тот говорил по-человечески. Он слегка картавил, что делало его речь похожей на немецкий говор. — Еще немного, и я бы умер.

Вместо ответа, Ксавье протянул тому руку и помог подняться. По виду инопланетянина можно было сказать, что чувствовал он себя не многим лучше, своего спасителя. Соллустианец стоял, держась за голову, и шатался. Его колотило мелкой дрожью, а руки и ноги приобрели болезненный синий оттенок.

— Что… произошло? — с трудом сумел выговорить он. — Я летал много раз, но… никогда не было так… плохо.

Прежде чем ответить, Ксавье тяжело вздохнул и нахмурился:

— Что-то случилось с кораблем. Это все что я могу сказать.

Соллустианец окинул взглядом хранилище, и покачал головой:

— Метеориты, — произнес он, и прозвучало это, скорее, как утверждение, чем вопрос.

Ксавье ничего не ответил, а лишь мрачно кивнул в ответ. Мысль о том, что корабль изрешетило метеоритами, уже приходила ему в голову, и очень не понравилась. Однако на данный момент это было единственным разумным объяснением, всему, что он увидел.

Ксавье рассеянно оглядел повреждения в корпусе корабля, и у него возникла непонятная тревога, причины которой он никак не мог уловить. Он знал, что это нечто простое, и в то же время чрезвычайно важное.

— Я не вижу бригад спасения, — заметил соллустианец. Он уже выглядел заметно лучше: дрожь отступила, а чешуя приобрела свой естественный изумрудный цвет.

— Возможно, они заняты на более поврежденных уровнях, — предположил Ксавье. Он поморщился, понимая, что прозвучало это не очень убедительно. Штат лайнера насчитывал несколько тысяч первоклассных сотрудников, большая часть из которых работала в криохранилище. То, что никого из них не было видно сейчас, казалось ему очень странным. Впрочем, как и то, что только две капсулы из огромного множества вышли из режима ожидания.

— Они могут быть мертвы, — прошептал инопланетянин.

Ксавье решительно отверг эту мысль, и повернулся к соллустианцу, чтобы ответить, но его внимание привлек резкий скрежет металла, донесшийся до его ушей. Он вскинул взгляд к верхним уровням, откуда послышался звук. Спустя миг его глаза различили огромный кусок обшивки, вынырнувший из паровых облаков. Ксавье ощутил холодок в груди, когда понял, что эта груда металла несется к площадке, на которой стояли он и инопланетянин.

— Проклятье, — выругался он. Сомнений не было — если многотонный снаряд угодит в платформу, она не выдержит и обрушится. А под ними несколько сот метров высоты…

Все эти мысли пронеслись в его голове за миллисекунду.

Соллустианец следом обернулся на звук, и ошеломленно заморгал. В отличие от землянина тот долго думать не стал и выкрикнул:

— Бежим!

Они сорвались с места почти одновременно, устремившись, что было сил к выходу из хранилища. В воздухе повисло напряженное молчание, нарушаемое лишь стоном сирены, и спешным топотом ног по металлической дорожке. Оба, человек и соллустианец, знали, что у них есть всего несколько секунд, чтобы выбраться из хранилища целыми и невредимыми. В противном случае их ожидал недолгий полет навстречу верной гибели.

Благодаря тренированному телу, соллустианец опережал Ксавье на добрых три метра. Он был уже почти у двери, когда многотонный снаряд за их спинами на полной скорости врезался в платформу. Сила удара оказалась настолько чудовищной, что вырвала крепления площадки в тот же миг, а дорожка, по которой они бежали, изогнулась и пошла волной, словно удав в предсмертной агонии. Ее конец с оглушительным лязгом оторвался от стены и подбросил соллустианца в воздух, как гигантская линейка крошечный снаряд.

Ксавье повезло больше. Он почувствовал, как волна изменила направление и швырнула его вперед. Двигаясь по инерции, он на полной скорости влетел в коридор и кувырком покатился по полу. От жесткого приземления перед глазами вспыхнули искры, и перехватило дыхание. Ксавье сумел подняться на ноги и шагнуть к выходу. Он выглянул наружу и с удивлением обнаружил, что соллустианец не погиб. Он висел, держась за край обрывающегося коридора над пропастью хранилища, и ошеломленно всматривался в темноту нижних уровней, где скрылись обломки платформы. Спустя несколько секунд оттуда донесся раскатистый грохот, означавший конец смертельному полету.

Ксавье опустился на колени, и, ухватив за руки инопланетянина, втянул его в коридор. После этого он прислонился спиной к стене, не в силах что-либо сказать, или даже просто пошевелиться. Все что ему требовалось в эту секунду, это перевести дух.

Некоторое время они сидели неподвижно, закрыв глаза. В прохладном воздухе коридора слышалось их тяжелое дыхание. Выброс адреналина иссушил Ксавье до дна, а усталость и потрясение от того, что с ним приключилось, совершенно выбили его из колеи. Он закрыл глаза, несколько раз глубоко вздохнул и выдохнул. Стало немного легче.

Соллустианец первым пришел в себя и заговорил:

— Как мне тебя называть?

Ксавье поднял голову и открыл глаза.

— Что?

— Как твое имя?

— Ты об этом… Меня зовут Ксавье.

— Ксав-ье, — повторил по слогам соллустианец и задумался. Затем он положил ладонь к себе на грудь и слегка склонил голову. — А меня называют Зафиэль. — Он выдержал паузу, и продолжил: — Я должен тебе два раза. У вас так говорят?

Ксавье улыбнулся. Ему определенно нравился этот соллустианец.

— У нас говорят — "Я твой должник". И не важно, сколько раз. Главное, это благодарность, заключенная во фразе.

Зафиэль кивнул, показывая, что понял своего спутника.

— Значит, я твой должник, Ксавье.

— Поставишь мне пива, когда доберемся до твоей планеты, — ответил тот, и, нахмурившись, посмотрел по сторонам. Он уже оправился от потрясения и принялся размышлять о том, что им делать теперь.

— Нам надо найти помощь, — сказал Зафиэль, словно прочитав мысли своего спутника. — Думаю, следует нам идти по коридору. Если ты не возражаешь.

Ксавье кивнул. Сидя на одном месте у них было намного меньше шансов встретить кого-либо из персонала, чем, если бы они двигались по техническим коридорам лайнера.

Держась за стену, он поднялся и с удовлетворением отметил, что твердо стоит на ногах.

— Тогда пойдем. Не будем задерживаться.

В ангаре царил хаос. Взрывы гремели один за другим, а воздух дрожал от жара и оглушительного грохота. Илай мчался между высокими грузовыми контейнерами, пригнувшись и закрывая голову руками. То и дело в опасной близости свистели осколки, ударяя в стены и деревянные ящики, и в эти моменты техник сквозь зубы рычал такие ругательства, что даже бывалый дворник покраснел бы словно ребенок, услышав их.

Где-то за его спиной полумрак аварийного освещения пронзила очередная вспышка, окрасившая пол и стены в зловещий вишневый цвет. Спустя миг раздался оглушительный хлопок, от которого с потолка посыпались куски оплавленного пластика и обрывки проводов. Краем глаза Илай заметил, как в свете зарева мелькнула какая-то тень, и тотчас бросился на землю. Только хорошая реакция и бурлящий в крови адреналин спасли его от неминуемой гибели, иначе в следующий миг его разрезало бы надвое дымящимся куском металла, который с визгом пролетел всего лишь в полуметре над его головой.

Илай глубоко вздохнул и, выбросив из головы все посторонние мысли, посмотрел по сторонам. Ангар был похож на решето, и в любую секунду грозил обрушиться. Всюду бушевал огонь, а клубы едкого дыма застилали все вокруг словно туман. Но хуже всего было то, что шлюзовое энергетическое поле начало мерцать. Это значило, что главные проблемы только начинаются. Если оно выйдет из строя, то больше ничто не будет отделять ангар от ледяного вакуума. Воздух, а вместе с ним и все что окажется незакрепленным будет выброшено в космос. В том числе и выжившие люди. Эта идея не слишком понравилась Илаю. Шатаясь, он поднялся на ноги и устремился к выходу из помещения. Времени на размышления у него не было. Он должен был действовать, если конечно собирался выбраться из этой переделки живым.

Снова послышался грохот взрыва, но его эпицентр был достаточно далеко, чтобы представлять опасность. Илай пробежал мимо горящих обломков шаттла, и оказался перед выходом из ангара. Массивная герметичная дверь была покрыта язвами опалин, а индикаторная панель над ней превратилась в месиво из проводов и пластика, и выбрасывала снопы искр. Илай немедля зашагал к ней, но в этот момент случилось то, чего он так боялся — силовое поле, защищавшее ангар не выдержало и пропало.

В единый миг все вокруг превратилось в ревущий ад. Чудовищный поток воздуха устремился в ледяное пространство, увлекая за собой многотонные контейнеры и пылающие обломки шаттлов. Он вырывал из стен и потолка огромные куски металла и пластика, сминал несущие конструкции и выдергивал их из креплений, словно сухую траву. В отчаянной попытке спастись Илай бросился к дверному проему и вцепился в него руками. У него были считанные секунды, чтобы уцелеть.

Воздух оглушительно ревел, Илай держался из последних сил, зажмурившись и хрипя проклятия. А в следующий миг мир вкруг него перевернулся и утонул в оглушительном грохоте. Нечто ударило его в спину грозя переломать все кости, и техник кубарем вкатился в коридор. Ничего не соображая, он попытался встать на ноги, но поток воздуха не позволил ему сделать этого, и потянул обратно к выходу. Илай шарил руками, в надежде за что-нибудь ухватиться, но все его попытки были тщетными.

Выход был уже близок. Илай понимал, что если выбросит из коридора, то он не жилец. Ему нужно было что-то предпринять.

Он обернулся и бросил короткий взгляд на контрольную панель у двери. Если бы ему удалось до нее достать…

В последний миг он ухитрился приподняться над землей, и со всей силы ударил кулаком по массивным клавишам. Тяжелая герметичная дверь со свистом опустилась, отсекая ад ангара от обессиленного техника.

Илай оперся спиной о холодную стену коридора и тяжело вздохнул, пытаясь перевести дух, и собраться с мыслями. Стараясь не обращать внимания на боль и усталость во всем теле, он поднес к глазам экран своего компьютера, закрепленного на запястье. Коротко глянув на длинную вереницу символов и цифр, техник выругался — судя по отчетам, ситуация была плачевной не только у него. Рапорты поступали из разных палуб и отсеков корабля, но вывод из них следовал только один — судно готово было развалиться на части в любой момент, или вовсе, вспыхнуть, словно сверхновая. Чертовы метеориты поработали на славу, превратив гордость человечества в дырявое решето.

Илай коснулся сенсорной панели, активировав переговорное устройство, и воздух вокруг него взорвался треском статики.

— Пожар на второй палубе! Мы не справимся! Уходим, уходим отсюда во имя всего святого! (Треск статики, затем грохот взрыва).

— Пробоина! Утечка воздуха! Код — желтый! Код — желтый! (Шум помех).

— …очистить пятый ангар! (Помехи). Расплавление несущих конструкций! (Грохот).

— …поврежден! Статус жизни отсутствует! Срочная эвакуация!

Илай переключался на разные частоты, и вслушивался в обрывки фраз. Весь словесный сумбур лишь подтверждал его опасения, но Илаю было нужно не это — он искал командную частоту, по которой надеялся получить новые приказы.

Спустя миг ему это удалось.

— Илай! — прохрипели динамики и захлебнулись помехами. — Рубка уничтожена! (шум статики)…Терминал четыре! Уточни статус судна! (металлический скрежет и крики). Повторяю — уточни статус судна!

— Что потом? — прокричал Илай.

— Потом… доложишь! (помехи). Илай, ты все понял?

— Да!

— Тогда конец связи!

Динамики переговорного устройства облегченно всхлипнули, и умолкли. Сеанс связи был прерван инженером, и в наступившей тишине, Илай зашагал по коридору. Времени было в обрез. Он чуял что-то неладное, и скверное предчувствие не покидало его до тех пор, пока он не достиг своей цели. Там оно лишь подтвердилось.

Глубоко в недрах машинного отделения, среди покореженной арматуры и оплавленного пластика, засевший там метеорит пошел трещинами и с треском раскололся. Из его недр вырвалось облако едкого газа, а на пол брызнула густая, вязкая масса. Металл в тех местах, куда она попала, потемнел и начал крошиться. Вместе с потоком отвратительной слизи из метеорита выпало нечто, очертаниями похожее на слизняка. Полупрозрачное тельце испускало призрачное фиолетовое свечение, а длинные усики вяло вздрагивали, словно в такт дыханию.

Совсем скоро существо оправилось от жуткого удара и с пронзительным писком метнулось в сторону темного коридора. Оно не питалось уже много лет, и жуткий голод терзал существо, вспыхивая огнем в каждой клеточке, и разрывая ослабшую плоть.

Но совсем скоро оно насытиться.

Добыча рядом…

Тесный коридор заканчивался массивной дверью, шагнув за которую, Ксавье и Зафиэль оказались в просторном помещении, воздух которого полнился гулом вычислительных машин. Галереи пультов здесь поднимались до самого потолка, а связки силовых кабелей, покоившихся по углам комнаты, были невероятно велики.

Оглядев помещение, Ксавье остановил свой взгляд на человеке, склонившемся над одним из пультов у стены. Мерцание ближайшего монитора бросало янтарный отсвет на железные нашивки, украшавшие его комбинезон, грязный и опаленный во многих местах. Ксавье отметил, что от него исходил странный запах гари и каких-то химикатов, возможно топлива. Вероятнее всего, это был кто-то из инженеров космического лайнера, и Ксавье быстро зашагал в его сторону. У него было слишком много вопросов, чтобы ждать.

Услышав за спиной чьи-то шаги, человек в комбинезоне резко обернулся, и вперил усталый и изучающий взгляд в своих гостей.

Это был невысокий узкоплечий мужчина с короткой стрижкой, и красивыми чертами лица. Кожа на его черепе была покрыта красными пятнами и волдырями, а из пореза на левой щеке сочилась кровь. В руках он сжимал информационный планшет, на экране которого мелькали какие-то символы.

— Пассажиры, — произнес он, после секундного раздумья. — Что вы здесь делаете?

— Ищем человека, способного объяснить нам, что здесь происходит, — ответил Ксавье.

— Неужели сами не догадались?

— Судя по тому, что я успел увидеть, все дело в метеоритах?

Мужчина кивнул, и, повернувшись лицом к пульту, продолжил:

— Что-то вроде того. Сейчас могучий Межзвездный Лайнер Человечества, больше похож на обыкновенное решето.

— И что теперь? — подал голос, молчавший все это время Зафиэль.

— Пока не знаю, — ответил мужчина. — Но мне нужно здесь кое-что узнать, прежде чем я смогу ответить на ваш вопрос.

Ксавье кивнул, и техник склонился над компьютером, а его пальцы принялись выбивать знакомую дробь на клавиатуре вычислительной машины. Надписи на железных клавишах были выполнены фосфоресцирующим веществом, поэтому от них исходило мягкое голубое свечение. Ксавье оглядел символы, изображенные на металле, и понял, что никогда прежде таких на встречал.

— Похоже на какой-то код, — пробормотал он.

— Верно, — согласился мужчина. — Машинный код. Уникальный для каждого корабля набор символов. Он неповторим, и всегда создается с нуля для нового судна. Великолепно, не правда ли?

Ксавье усмехнулся, соглашаясь, но в этот миг что-то случилось. Экран монитора перед лицом техника окрасился в зловещие вишневые оттенки, и мужчина грязно выругался.

— Похоже у нас крупные проблемы. Я бы даже сказал — огромные проблемы.

— Что случилось?

— Корабль все еще в туннеле.

Ксавье ощутил, как от этих слов у него похолодело внутри. Во многом, это значило только одно — все они покойники.

Ультракосмический туннель, состоял из нескольких сот колец, которые разгоняли проходящее через них судно до нужной скорости. Это приводило к возникновению смертельных перегрузок, способных размазать человека по стенам, не оставив от него даже мокрого пятна.

Для того чтобы любое живое существо сумело пережить путешествие по туннелю, его замораживали при помощи редкого вещества под названием криаль, и помещали в саркофаги — специальные капсулы, предназначенные для того, чтобы следить за состоянием пассажира. Криалевая заморозка превращала слабую плоть в прочнейший монолит, способный выдержать невероятные перегрузки.

Только теперь, Ксавье осознал весь ужас ситуации, в которой все они оказались. Судно еще не покинуло Ультракосмического туннеля, и мчалось к очередному кольцу ускорения. Когда оно достигнет цели, все живое, что будет вне саркофагов превратиться в клюквенный сироп…

— Время все еще есть? — спросил Зафиэль.

— Один час и двенадцать минут, — сухо произнес техник.

— А после этого мы умрем, — кивнул Ксавье, поражаясь собственному спокойствию и безразличию. Все случиться быстро, не будет даже боли.

— Вероятнее всего, — согласился техник. — Даже в том случае, если успеем добраться до запасного криохранилища.

— Запасного?!

— Конечно. На корабле есть еще одно хранилище, но дело не в этом. Судно сильно повреждено. Обшивка разбита, сотни палуб уничтожены и повсюду бушуют пожары. Ускорение просто разорвет корабль на части, — техник вздохнул. — Впрочем, если он выдержит, хотя бы, первые несколько секунд… — тогда можно считать что нам сильно повезло. У нас появится шанс выжить.

Зафиэль издал какой-то щелкающий звук, и произнес:

— Изменить ничто мы не сумеем, в любом случае. Мы лишь можем положиться на волю удачи, и бежать в хранилище как можно скорее.

Техник, не привычный к говору соллустианца, нахмурился, соображая, и, наконец, кивнул:

— Ваш друг прав. Но есть одна проблема — запасное хранилище расположено в километре от нас, а транспортная линия охвачена пожарами. Нам придется идти через машинное отделение. Это… длинный путь.

— Мы успеем? — с тревогой в голосе спросил Ксавье.

— Наверное. Но нам нужно торопиться.

С этими словами техник что-то очень быстро набрал на клавиатуре, и воздух помещения взорвался воем сирены. Из динамиков грянул металлический голос:

— Тревога! Код красный! Код красный! Всему персоналу немедленно покинуть рабочие места и направиться к ближайшему хранилищу! До ускорения осталось пятьдесят девять минут!

Под этот шум, трое выживших мужчин помчались к раскрытой пасти лифта. Когда двери уже закрывались, Ксавье прокричал:

— Меня зовут Ксавье, а это Зафиэль!

Мужчина кивнул и ответил:

— Зовите меня Илай.

Корабельный техник Айзек Вэнс склонился над дымящимся отверстием в металле компьютера. Он посветил в дыру фонарем и принялся разглядывать тугие связки проводов. Все оказалось не так уж и плохо, как ему показалось на первый взгляд. Бронированный корпус вычислительной машины выдержал попадание метеорита, защитив хрупкое нутро. Горячий камень размером с кулак выбил несколько железных пластин из тяжелого корпуса, проделав в нем небольшую дыру, а сам отскочил куда-то во мрак машинного отделения.

Айзек провел лучом фонаря из стороны в сторону, с неудовольствием отметив, что некоторые связки все же были разорваны, скорее всего, осколками камня или металла. Это значило, что их следовало немедленно починить, а времени на это у техника было не много. Один из метеоритов (будь они неладны!) вывел из строя охлаждение корабельного реактора, и теперь тот медленно нагревался, грозя взорваться и распылить лайнер на атомы. Видимо начальству эта идея не понравилась, и они решили отправить техника сюда, в эту темную, вонючую дыру, чтобы спасти всех от неминуемой гибели. Айзек мрачно усмехнулся, и, сняв пробитую панель с терминала, отставил ее в сторону. Спустя несколько минут кропотливой работы, он вернул на место крышку, и попытался вернуть компьютер к жизни.

Пальцы Айзека коснулись сенсора активации, и компьютер ожил. Вмонтированный в стену монитор озарил, все вокруг призрачным сиянием.

На экране высветилась длинная вереница данных. Пробежав глазами по символам, Айзек испытал сильное облегчение, и довольно улыбнулся. Система охлаждения была цела, и ему требовалось только ввести коды запуска. Он быстро набрал нужную последовательность, и подтвердил команду при помощи ключа-карты, которым обладал по праву корабельного техника. Когда все необходимые операции были завершены, он услышал нарастающий гул тысяч холодильных установок, означавший, что все работает исправно.

Айзек довольно кивнул и повернулся, чтобы покинуть помещение. Он бросил взгляд на хронометр, мысленно прикинул, сколько времени у него осталось, и быстрым шагом направился к герметичной двери. Ему следовало торопиться. Судно подойдет к кольцу ускорения меньше через двадцать минут.

Он достиг середины комнаты, когда яркий конус света нащупал на полу что-то странное. Айзек резко остановился. Он удивленно нахмурился, присел на одно колено и стал разглядывать длинный развод из полупрозрачной слизи, который пересек его путь. Слизь отливала фиолетовым цветом, и покрывала металл тонким слоем, как если бы недавно здесь прополз огромный слизняк.

— Что за ерунда?… — пробормотал он в удивлении, и поднял голову, чтобы осмотреться.

Луч его фонаря описал в темноте яркую дугу, скользнув по гладким стенам и переплетениям кабелей. Ничего больше. Странно… Айзек снова обратил внимание на пятна влаги на полу. Прежде он не встречал на корабле ничего подобного, и сейчас, для него все это выглядело более чем странно.

Услышав за спиной какой-то звук, Айзек вздрогнул от неожиданности. Он резко встал на ноги и направил в темноту луч света.

Ничего. Айзек глубоко вздохнул, восстанавливая пульс, а затем улыбнулся, понимая, что когда все закончиться, ему, все-таки, придется взять отпуск. Из-за аварии нервишки ни к черту… Он вытер пот со лба.

Снова этот звук! Айзек развернулся на месте, и принялся водить лучом света из стороны в сторону. В последний миг он различил во мраке какое-то движение. Это уже не смешно.

— Кто там? — позвал он, до рези в глазах всматриваясь в темноту.

Но ответа не последовало, и повисла давящая тишина.

Айзек сглотнул скопившуюся во рту слюну. Он сделал несколько шагов вперед, и огляделся. Ничего. Хотя… постойте! Снова эта слизь на полу!

Техник глубоко вздохнул, и попятился к выходу. Непонятная тревога в нем росла с каждой секундой, и он ничего не мог с этим поделать. Все, что ему сейчас хотелось — это уйти подальше от этой жуткой комнаты и как можно скорее.

Странное шуршание стало громче и отчетливее. Айзек отметил, что звук стал ближе. Теперь он мог различить в нем хлюпанье влаги, и нервы его не выдержали — он бросился бежать.

Он успел сделать всего несколько шагов, прежде чем что-то ударило его в спину. Айзек повалился на живот, и попытался закричать, но существо только этого и ждало. Ждало, когда он откроет рот…

Спуск на лифте казался невероятно долгим и томительным, не смотря на то, что кабинка мчалась по шахте с устрашающей скоростью. Напряжение росло с каждой драгоценной секундой, по мере того, как они погружались все глубже и глубже в стальное чрево корабля.

В течение всего этого времени Ксавье изо всех сил старался не думать о том, сколько времени у них осталось, чтобы добраться до запасного криохранилища. Но мысли настойчиво лезли в голову. Ему казалось, что время уже на исходе и до смерти остается всего несколько секунд. В какой-то миг ему захотелось просто сесть на пол, прислониться спиной к стене, и остаться одному, ожидая неминуемой смерти.

Ксавье медленно потряс головой, пытаясь избавиться от настойчивых мыслей. Он не хотел больше размышлять. Он хотел действовать.

Как раз в этот момент Ксавье ощутил легкий толчок, прошедший через пол кабинки. Это значило, что начался процесс торможения. Спустя несколько секунд лифт остановился, и стальные створки разошлись. В лицо ударила волна сухого, теплого воздуха. Со вздохом облегчения Ксавье шагнул в объятья мрачного коридора, следом за своими товарищами по несчастью.

Быстрым шагом тройка двинулась по коридору. Впереди, показывая дорогу, шагал Илай.

Технические помещения лайнера были мрачными, и выглядели совсем не так, как светлые и просторные верхние уровни, предназначавшиеся для основного персонала и пассажиров. Приземистые залы были заполнены терминалами и контрольными панелями, а со стен смотрели бесконечные ряды переключателей и сигнальных огоньков. Десятки помещений соединялись между собой паутиной коридоров, вдоль стен которых, подобно венам шли толстые трубы, и связки силовых кабелей. Путь освещался все теми же, неизменными свето-панелями, вмонтированными прямо в потолок. Они испускали приглушенный янтарный свет, из-за чего казалось, что стены помещений сделаны из меди или золота.

В течение всего того времени, что они продвигались вглубь машинного отделения, им множество раз встречались боковые ответвления коридоров, и тесные перекрестки. Дважды они свернули, и в какой-то момент, Ксавье испугался, что они заблудились, но уверенность, с которой Илай шагал вперед, не оставляла сомнений, что они на правильном пути.

В конце очередного коридора обнаружилась массивная дверь без каких-либо опознавательных знаков. Рядом с дверью мерцала кодонаборная панель.

— Мы почти пришли, — пробормотал Илай. Ксавье кивнул, а техник торопливо ввел код. Мгновение ничего не происходило, и Ксавье успел подумать, что, возможно, она повреждена. Эта мысль промелькнула у него в голове всего за секунду, а в следующий миг, дверь с металлическим лязгом разошлась на сегменты, скрывшиеся в стене. Из открывшегося прохода вырвался слабый порыв горячего воздуха.

Внутри было темно, и пахло горелым пластиком. Илай, перешагнув через порог, включил фонарь, и яркий луч света прорезал кромешный мрак комнаты, в которую, похоже, угодил метеорит. В стене в трех шагах от входа была метровая дыра с рваными краями, а на полу красовался большой кратер, со дна которого поднимались клубы едкого дыма. Вокруг валялись куски гнутого металла и дымящиеся обрывки проводов.

Илай окинул помещение взглядом, из-за чего луч его фонаря описал в темноте яркую дугу. Только теперь, Ксавье обратил внимание на несколько ответвлений коридоров и с десяток дверей, расположившихся по контуру помещения.

— Что это за место? — спросил Ксавье.

— Это туннельный узел, — произнес Илай. — Отсюда можно попасть куда угодно на этом уровне, в том числе в центр управления холодильными установками, и в криохранилище. Но наша дверь находится чуть дальше.

С этими словами, техник двинулся куда-то в темноту, а Ксавье и Зафиэль зашагали следом.

Они прошли всего с десяток метров, прежде чем Илай резко остановился, вперив яркий луч своего фонаря в мутные пятна на полу в виде отпечатков человеческих ладоней, и длинных разводов, как если бы кого-то тащили по полу. Это было что-то вроде полупрозрачной слизи с сиреневым оттенком.

— Что это? — спросил Илай и нахмурился, заметив неподалеку еще несколько сиреневых пятен из того же, таинственного вещества, исчезавших в темноте как раз в том направлении, куда они двигались. — Я никогда раньше такого не видел.

Ксавье кивнул ему в ответ.

— Я тоже. И у меня такое ощущение что…

— …здесь была драка, — закончил за него Илай, и остановил пятно света на красных лужицах чуть поодаль. — Это кровь.

Ксавье нахмурился, чувствуя в груди неприятный холодок. Ему сразу не понравились эти слова. В них было нечто иное — не катастрофа, не несчастный случай, а жестокая смерть и страдания. Он поежился от этой мысли и сказал:

— Плохое у меня предчувствие. Ох, и плохое…

На несколько секунд в помещении воцарилась напряженная тишина, но вскоре всех троих напугал низкий протяжный стон. Ксавье вздрогнул и обратил внимание на вход в криохранилище, откуда послышался звук. Илай поднял фонарь, осветив черный проем входа.

— Что за чертовщина? — пробормотал он, а потом из темноты вынырнуло нечто, очертаниями напоминавшее человека.

В первое мгновение Ксавье не мог решить: то ли ему все это кажется, то ли это происходит на самом деле. В клубах пара охладителей стояло нечто, вероятно когда-то бывшее человеком. Теперь же, оно выглядело так, словно его обескровили, а затем заново наполнили но уже чем-то иным ни на что не похожим и чуждым — той самой, сиреневой слизью, что встречалась троим выжившим раньше. Лицо мужчины имело болезненный синеватый оттенок, а его шея вздулась и пульсировала, будто под кожей шевелился тугой клубок змей.

— Что… это…?! — бессвязно пробормотал Илай и попятился назад. — Я его знаю! Это же… Айзек…!

Между тем существо неловко шагнуло в их сторону и издало протяжный стон, потом еще один. Еле переставляя ноги, Айзек двинулся к выжившим, вскинув руки и хрипя. С его посиневших губ стекали струйки сиреневой слизи.

Время для Ксавье почти остановилось, а весь мир ограничился узкой полосой стального пола под ногами, и несколькими метрами, отделявшими его от ужасного создания. Ксавье стоял спокойно и чувствовал себя зрителем, оказавшимся за пределами своего тела, и наблюдавшего за происходящим со стороны. Айзек двигался медленно, словно в кино, но расстояние между ним и его жертвой неумолимо сокращалось. Казалось — еще несколько мгновений и жизнь Ксавье прервется. Прервется скорее от полной паники и страха, нежели от жутких лап чудовища. Вот остался всего один шаг…

Зафиэль первым оправился от шока, и бросился на пол, увлекая за собой Ксавье и Илая. Техник выронил из рук свой фонарь и тот покатился по полу, отбрасывая на стенах нелепые тени. Айзек с невнятным бормотанием пролетел над их головами и растворился в темноте. Спустя миг звенящей тишины послышались его неуверенные шаги.

— Надо бежать! — прошипел Зафиэль, встряхивая Ксавье и Илая. — Скорее!

Но в этот миг за спиной соллустианца возник Айзек. С протяжным стоном он нанес мощный удар в спину инопланетянину. Ксавье услышал, как вырвался из глотки Зафиэля поток воздуха, прежде чем он словно тряпичная кукла рухнул на пол. Следующим должен был стать Ксавье.

В отчаянной попытке спастись он увернулся от вздутой руки и со всей силы ударил чудовище кулаком. Голова Айзека запрокинулась, а сам он сделал шаг назад. Второй удар нанес Илай. Подошва его ботинка столкнулась с животом монстра, и тот захрипел от боли, но ответ не заставил себя долго ждать. Бывший техник ударил Ксавье в грудь и тот опрокинулся на спину, а затем с ошеломляющей скоростью бросился на Илая и сбил его с ног. С огромной силой они рухнули на пол, и Ксавье готов был поклясться, что услышал хруст костей. Илай закричал, а Айзек принялся избивать техника с остервенением маньяка. Он наносил удар за ударом, но вдруг всхлипнул и обмяк. По лицу его заструилась сиреневая слизь, и он завалился на бок. Только после этого Ксавье увидел Зафиэля, сжимавшего в руках обрезок трубы. Соллустианец тяжело вздохнул и склонился над Илаем.

— Человек жив, — сказал он. — Но… вне своего… сознания. — Он еле заметно кивнул, довольный тем, что верно выразил свою мысль, а затем приподнял бесчувственного техника. — Ксавье, помоги мне. Нам нужно бежать.

Ксавье коротко кивнул, подхватил Илая под руку, и вместе с Зафиэлем потянул раненого товарища ко входу в криохранилище. К тому моменту как они преодолели это расстояние, за их спинами вновь послышались тяжелые шаги и хрип Айзека.

— Проклятье! — прошипел Ксавье, оглянувшись. — Он очнулся.

— Время кончается. — Зафиэль поднял руку Илая, демонстрируя светящийся экран хронометра. — Осталось две минуты.

— Вот же где…! — Ксавье грубо выругался и стиснул зубы. Время утекало словно вода.

Запасное криохранилище встретило их плотными клубами пара от охладителей, и бесконечными рядами открытых капсул, между которыми вились прозрачные трубы с криалью. Откуда-то с верхних уровней слышались человеческие голоса и топот ног. Выла сирена, захлебывались динамики, выплевывая цифры отсчета:

— До ускорения осталась одна минута! Просьба всему персоналу немедленно покинуть рабочие места и занять свои места в капсулах! Повторяю…

— Минута…, — выдохнул Ксавье. — Как быстро идет время.

Зафиэль кивнул, соглашаясь:

— Это так. Но скорее, мы ведь хотим выжить.

Торопясь изо всех сил, они положили Илая на ложе ближайшего саркофага. Сработала автоматика и бронированная крышка оградила плоть корабельного техника от внешнего мира, а спустя секунду капсула заполнилась криалью. Для Илая, спустя миг темноты жизнь либо продолжится, либо мрак так и останется вокруг него навечно.

Когда рядом раздался сдавленный крик Зафиэля, Ксавье не сразу понял, что произошло, а когда обернулся, то обомлел от ужаса — Айзек все-таки добрался до них. Он сбил соллустианца с ног, но тот успел откатиться в сторону, избежав тем самым сокрушительного удара в грудь. Он подскочил на ноги, и приготовился отразить очередную атаку.

— До ускорения осталось тридцать секунд! — провыли динамики.

Айзек оскалился, выплеснув на пол поток мутной слизи, и снова бросился в атаку. Он вскинул руки и, сделав шаг, прыгнул вперед. Зафиэль ушел в сторону и прокричал:

— Спасайся!

Ксавье, ошеломленный и обессиленный повернулся к саркофагу, и, стиснув зубы, от обиды и странной горечи во рту, устроился на ложе. Уже привычно на запястьях сомкнулись браслеты, а в вену вошла тонкая игла. Проваливаясь в темноту, он бросил последний взгляд на Зафиэля, и прошептал:

— Мы в расчете…

Зафиэль чувствовал, как усталость сковывает его движения, словно вся тяжесть космоса вдруг легла на его плечи. Странное существо, с которым он вел бой, атаковало его раз за разом. Вот снова увернувшись от страшного удара, Зафиэль отпрыгнул в сторону и улыбнулся, когда ожили динамики:

— До ускорения осталось пять…, четыре…

— Ну, вот и все, страшила, — сказал соллустианец. — Нам конец.

— …два…, один.

И наступила темнота.

Могучий лайнер человечества мчался в пустоте космоса, оставляя за собой шлейф из обломков и мусора. Скрежет металла, будто стон раненого животного, уносился на многие тысячи километров. Но вот судно достигло своей цели, и гигантское кольцо швырнуло его вперед с невероятной силой, и корабль застонал еще громче. Рвался металл, лопались трубы, сминались контейнеры и… гибли люди, не успевшие спрятать свою хрупкую плоть в крохотных саркофагах. Мощь ускорения превращала их лишь в мутные пятна на стенах комнат и коридоров.

В какой-то момент показалось, что корабль не выдержит и развалиться под тяжестью невидимой силы, но время шло, и миновали главные секунды. Тогда стало ясно, что он выдержал. Стало ясно, что те немногие, уцелевшие на его борту получили возможность начать свою жизнь заново. Получили второй шанс.

Раненый гигант, вздрагивая от взрывов, рвущих его нутро, понесся дальше, к своей последней цели, чтобы доставить измученных людей на чужую для них планету.

Ксавье сидел за столиком в крохотном баре одного из соллустианских городов. Людей, кроме него здесь почти не было, и он чувствовал себя слегка неуютно. Во всяком случае, в первые несколько минут, ну а после, хорошая выпивка сделала свое дело, позволив ему, наконец, расслабиться, и насладиться необычной музыкой соллустианского народа. Она заполняла его, успокаивала. Позволяла забыть на миг о том, что случилось с ним всего несколько дней назад.

— Надолго мы здесь застряли, — раздался чей-то знакомый голос.

Ксавье вздрогнул и обернулся. Это был Илай. Он скинул с плеч коричневую куртку и сел за столик. Официантка тотчас поспешила подать ему меню.

— Как ты? — поинтересовался он, сделав заказ.

— Скверно.

— Вспоминаешь о нем?

Ксавье кивнул, и наступило неловкое молчание.

— Знаешь, ведь он спас меня, — произнес он, наконец. — Пожертвовал собой. Это… неправильно, что ли. Это должно было быть не так…

— Все должно было быть не так, — вздохнул Илай. — Но все-таки случилось.

— Наверное. Во всяком случае, теперь мы с ним квиты. Он был бы рад это услышать.

Илай вскинул брови:

— О чем ты?

— Ни о чем, — покачал головой Ксавье. — Давай просто выпьем за него, и за всех, кто там погиб.

— Давай.

Раздался звон бокалов.

В катастрофе 2138 года, на борту космического лайнера человечества в живых осталось 934 человека из 4000. Космическое движение между Солнечной системой и системой Альфа Центавра удалось восстановить лишь спустя три года.