ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Барабанная дробь стукала в ушах Сары. Она внимательно смотрела в глаза Гейба: ей слишком хорошо был знаком этот блеск его глаз. С первого дня ее пребывания в замке они не могли противостоять взаимному притяжению. И сейчас не смогли.

– Гейб, – выдохнула она, когда он чуть-чуть ослабил объятия.

Если она допустит, чтобы все свершилось...

Сердце билось так сильно, что она ничего, кроме него, не слышала.

Нет! – мысленно закричала Сара, пытаясь взять себя в руки. Но вслух этого ей не удалось произнести. Тогда она попыталась оттолкнуть Гейба прочь, но непослушная рука лишь обняла его плечи.

В это время мужчина принялся страстно ласкать ее тело. Как давно он не прикасался к ней!

– Гейб, – задохнулась Сара. – Что ты делаешь? Остановись!

Вместо ответа он поцеловал ее еще раз.

Девушка вцепилась руками в его спину. Боже, ну почему этот мужчина имеет такую удивительную власть над ней? И почему ее тело так быстро отзывается на все его прикосновения?

– О боже, Гейб! – воскликнула она, собрав последние силы.

Он замер.

– Я сделал тебе больно? – Его голос дрожал от нетерпения.

– Нет, ты никогда не делал мне больно, – искренне ответила она и прижалась к нему еще крепче. Ее тело предательски умоляло о продолжении ласк.

И Сара сдалась. Впервые за прошедший год она была по-настоящему счастлива, ощущая, как в ней оживает каждая клеточка.

Они двигались в одном танце, забыв обо всем, что разделяло их.

Когда все закончилось, Сара отругала себя последними словами. Отчаяние захлестнуло ее. Как ни старалась она уберечь себя от этой страшной ошибки, у нее ничего не вышло. Зов плоти оказался сильнее доводов разума. Да... ей надо было бежать от Гейба со всех ног, пока была возможность.

Но момент упущен. Остается принимать то, что есть.

Сара прекрасно знала, что он чувствует. Ей даже не надо было на него смотреть. Он так и пылал желанием, которое быстро передалось и ей самой.

– Ты принимаешь таблетки? – неожиданно спросил он ее хмуро.

Вопрос шокировал ее. Боже! Эти слова обрушились на нее обухом по голове. Такой паники она давно не испытывала.

– Скажи мне, – настаивал он.

Соврать было попросту невозможно. Под его проницательным взглядом раскололся бы самый отпетый мошенник. Но она попыталась соврать и пробормотала:

– Все в порядке.

– Это не ответ.

Сара лишь сжала губы. Гейб чуть слышно выругался себе под нос.

– Прошу прощения, – иронично заметила она. – Но не одна я такая неосторожная!

Безусловно, слабый шанс. Но лучшая защита – всегда нападение. Вдруг сработает и в этом случае?

Нахмурившись, он снова что-то пробурчал сквозь зубы и, немного помолчав, добавил:

– Я не виню тебя. Это я себя отругал.

Удивительно, недоумевал Гейб, как это он потерял самоконтроль? Впрочем, эта женщина всегда действовала на него таким специфическим образом, что он забывал обо всем на свете.

Но почему так случилось? Почему именно она? Ведь кроме нее у него было полно других любовниц. И ему нравилось быть с ними тоже. Большинство их них были сейчас его хорошими подругами.

Но с Сарой этого не произошло. Он не мог быть ее другом. Они могли быть только любовниками.

Сара закрыла глаза, не в силах выдерживать взгляд его почти синих сейчас глаз. Глубокая печаль наполнила ее душу. Она сжала губы и попыталась погасить пламя страсти.

– Итак... – Она откашлялась. – Что же нам теперь делать?

Между ними повисла тишина. Оба напряженно думали.

Наконец он протянул:

– Предлагаю все же одеться. Безусловно, здесь мало кто ходит, но чем черт не шутит. Было бы неприлично показаться в таком виде случайному прохожему. Он еще подумает, что мы с тобой призраки из легенды.

Здесь не могло быть возражений.

Сара поднялась и оглянулась. Удивительно, каким светлым ей показался день. Каким свежим был воздух. А над долиной, на другой стороне, возвышались величественные горы. Полная идиллия!

Ее глаза упали на плоский камень. Прохладный порыв ветра заставил ее поежиться, и девушка начала одеваться, опустив глаза. Гейб занялся тем же.

– Пойду, приведу лошадей, – сказал он и направился к деревьям.

Неужели он заранее запланировал все это? Сара прошла через поляну и остановилась у края скалы, самой высокой среди всех.

Нет, не мог Гейб ничего спланировать заранее.

Он и сам был изрядно раздражен тем, что случилось.

И явно злился на себя.

К тому же если бы он планировал любовную встречу, то наверняка бы должным образом подготовился к ней. Новая волна паники охватила ее. Теперь придется посчитать дни.

Бледная как полотно, она вернулась к камню, пытаясь не думать о возможных последствиях их порыва страсти. В любом случае, волнуйся не волнуйся, а думать и переживать было уже поздно.

Сара пыталась убедить себя в том, что далеко не всегда можно забеременеть с первого раза. Но это плохо у нее получалось.

Она медленно вернулась на лужайку. Невидящим взглядом она посмотрела на камень.

Это был бы ребенок Гейба, вдруг подумалось ей, и сердце екнуло. Нет, нет и нет. Надо быть реалисткой. Никаких детей! Только не сейчас. Ничего, у нее с собой есть таблетки. Их и позже можно будет принять. Однако дрожь не унималась.

Сара облокотилась на камень, и словно бы горячая волна прошла через нее. Чего только не почудится с испугу! Итак, что она имеет? Ситуация не из лучших. Не каждый день она просыпается пленницей – ладно, ладно – гостьей – в замке самого замечательного мужчины на свете. И не каждый день он везет ее на прогулку, в которой сбываются все ее самые заветные мечты.

Другой вопрос, зачем он все это делает? Неужели из мести? Сара снова задрожала от волнения. Да, сначала, когда она увидела его в замке, то так и подумала: ему захотелось возобновить их прежние отношения. Но теперь, после этой любовной сцены, что ей думать? Зная его, она точно может сказать: ему не нужны лишние сложности.

Девушка отвернулась от камня и направилась через лужайку, чтобы собрать вещи. Она краем глаза посмотрела на Гейба. Тот вел лошадей. Он отлично знал, как подчинить ее себе.

А она, глупышка, попалась в расставленные им сети. Ужин прошлым вечером был также стратегически запланированным. Он проверял их обоих: не остыли ли чувства и как она на него реагирует.

Сейчас, по идее, он должен был быть доволен собой: она до сих пор осталась чувствительна к его обаянию.

Нет, тут и сомневаться не приходилось, он совершенно точно затеял эту поездку на лошадях с целью соблазнить ее.

Обида сжигала Сару изнутри. Как ей с этим справиться? Впрочем, что за глупый вопрос, она прекрасно знала ответ на него! Больше никаких совместных поездок! И никаких поцелуев, даже самых невинных на ночь! Возможно, он хотел ее, но гораздо сильнее он хотел получить семейную реликвию. А если... если, чего доброго, вдруг случится так, что у нее будет ребенок от него, она ни за что ему не скажет, а просто вернется на свой остров.

– С тобой все в порядке? – спросил он, прищурившись.

– Да, все нормально, – ответила она машинально и нахмурилась. Больше он ни о чем ее не спросил.

Они поехали вниз по склону. Какое-то время каждый из них был погружен в свои мысли, но потом, видимо решив, что молчание слишком затянулось, Гейб принялся рассказывать легенды их края.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем они добрались до замка.

На пороге своей комнаты, прежде чем проститься, Сара сказала:

– Мне нужно, чтобы кто-нибудь показал мне комнаты, которыми я должна заняться.

Он нахмурился и равнодушным тоном ответил:

– Это вовсе не обязательно.

Сара постаралась не выказывать своего раздражения.

– Тебе же нужна работа. Я собираюсь ее сделать. Твой кабинет и гостиная смотрятся великолепно, но ты же не станешь отрицать, что моя спальня, к примеру, нуждается в ремонте. Здесь же жить невозможно.

Он посмотрел на нее с изрядной долей насмешки.

– Верно. Поговорим об этом чуть позже. Пойду переоденусь и потом зайду к тебе.

Наконец Сара осталась наедине с самой собой. Она с радостью приняла расслабляющий душ, надеясь снять напряжение, а заодно представив себе, что смывает грязь от общения с Гейбом. Надо смыть все неприятные воспоминания об этой прогулке.

Энергично вытерлась полотенцем и с облегчением посмотрела на себя в зеркало. Так-то лучше!

Вернувшись в комнату, Сара направилась к платяному шкафу с твердым намерением выбрать подходящий наряд на вечер. Сегодня она точно не будет надевать ничего соблазнительного. Скромная блузка и просторные брюки – вот и все.

Теперь у него не будет никаких любовных поползновений. Скучней она еще не выглядела!

Причесавшись, она забрала волосы назад и села за рабочий стол, начав делать пометки в рабочей тетради.

Громкий стук в дверь заставил ее оторваться от записей. Она отложила ручку и подошла к двери, уговаривая себя немного успокоиться и давая себе слово держаться с Гейбом как можно более холодно и не позволять ему даже дотрагиваться до нее.

Однако вместо его внушительной фигуры в дверном проеме возникла женщина, которую она никогда не ожидала здесь увидеть. Мария! От удивления Сара буквально лишилась дара речи.

Пожилая дама радушно улыбнулась ей и на ломаном английском языке произнесла:

– Так вы приехать здесь! Это очень хорошо.

Как объяснить искреннюю радость Марии от их встречи? – гадала Сара. Ведь получается, что эта женщина украла ожерелье, но, тем не менее, как ни в чем не бывало, приходит и разговаривает с ней! Сара не знала, что и думать...

– И почему же это хорошо? – наконец смогла вымолвить Сара.

– Потому что ты вернулась, – невпопад ответила Мария, выходя из комнаты.

Сара вышла вслед за ней в коридор и закрыла за собой дверь.

– Но Гейб...

– Он говорил про дизайн, я знаю, – пожала плечами Мария. – Ты хочешь увидеть комнаты? Иди за мной. Я покажу.

Мария безостановочно болтала все время, пока проводила эту странную экскурсию по замку, и Сара поняла: женщина не чувствует за собой абсолютно никакой вины.

Сара решила помолчать и попытаться лучше разобраться в ситуации. У нее складывалось впечатление, что пожилая женщина не ощущала к ней ни малейшей неприязни.

Более того, она будто и не знала о подозрениях свого хозяина и откровенно наслаждалась ролью гида – показывала великолепные виды из окон, рассказывала Саре истории о людях, которые когда-то жили в замке, старые истории времен гражданской войны.

А про Гейба она говорила с нескрываемой любовью:

– Он такой замечательный. Его давно все любить в долине. Настоящий мужчина! Настоящий хозяин. Его дед мог бы гордиться им.

Мария улыбалась. Но Сара так и не могла выдавить из себя улыбки. Хотя бы и официальной. Неужели Мария считает, что Сара ничего не знает о событиях годовой давности?

Наконец девушка не выдержала и задала вопрос напрямик:

– Мария, зачем ты взяла ожерелье? – Говоря это, она внимательно наблюдала за тем, какое действие произведут эти слова на служанку. Но ни один мускул не дрогнул на лице той. Неудовлетворенная Сара продолжала: – Ты ведь должна понимать, как сильно Гейб хочет вернуть его. Если ты так любишь хозяина, как говоришь, то почему не вернешь ему драгоценность?

Пожав плечами, Мария спокойно сказала:

– Теперь ты здесь.

Прервав ее допрос, в их разговор вмешался неожиданно откуда появившийся Гейб:

– Довольно. Спасибо, Мария. Я сам продолжу экскурсию по замку для нашей гостьи.

Это было сказано с убийственной холодностью, от которой кровь застыла в жилах у Сары.

Служанка вежливо улыбнулась ему, потом Саре и покинула комнату.

Гейб резко повернулся к Саре.

– Оставь ее в покое, слышишь? – приказал он, чеканя каждое слово. – Это дело касается только нас с тобой. Я не хочу, чтобы ты оскорбляла Марию в моем доме.

– А что она тут делает вообще?

– Работает, – ответил он и пожал плечами. – Я попросил слугу помочь тебе, но Мария решила, что будет лучше, если это сделает она.

К горлу Сары подкатила тошнота. Едва справившись с ней, она обреченно заявила:

– В конце концов, все это неважно. Я закончила первый этап работы: осмотрела все помещения. Теперь мне нужно вернуться к себе в комнату и поразмышлять над увиденным.

– Но ты же не знаешь, чего я хочу, – возразил Гейб.

Сара внутренне вздрогнула: ей очень не хотелось находиться с ним долгое время рядом. Она бросила беглый взгляд на обстановку комнаты: ужасающая мешанина мебели под стиль времен Людовика Пятого и Викторианской эпохи.

– Все что угодно будет лучше этого, – заявила она тоном знатока.

Ему пришлось с ней согласиться, но он все равно открыл перед ней дверь, пропуская ее вперед.

– Хорошо, – сказал он. – Но все равно пойдем в кабинет и там обсудим, что и как нужно делать.

Его кабинет, по сравнению с предыдущим стилевым безобразием, явился для Сары бальзамом на душу. Отделанные современным панельным материалом стены светились теплым золотом, а камин в стиле Возрождения идеально гармонировал с готического стиля шкафом.

– Замечательно! Оформление подобрано со вкусом, – внимательно осмотрев комнату, вынесла свой вердикт Сара и кивнула в сторону висевшей на стене картины, на которой был изображен еще один предок Гейба. – И портрет тот смотрится вполне уместно.

Мужчина жестом предложил ей присесть в шикарное кресло.

– Его звали Алекс. Он был первым принцем Илларии из нашего рода. А в коридоре до сих пор стоят его доспехи, – сказал он.

– Так значит, до вас тут жили другие?

– Алекс убил на поединке своего предшественника, а потом силой заставил жениться его жену на себе, – произнес он с каменным выражением лица.

– Какой восхитительный способ жениться! – всплеснула руками Сара.

– Если верить историкам, это был счастливый брак, – возразил Гейб.

– Надо думать! Лучше жить с нелюбимым мужем, чем умереть, – процедила сквозь зубы Сара в ответ.

Он отрицательно покачал головой.

– Ее бы не убили. У нее был выбор: или выйти замуж, или уйти в монастырь. А если судить по тому, что рассказывает о ней семейное предание, можно сделать вывод, что она ненавидела монашескую жизнь. У них с Алексом было восемь детей, и нет никаких сведений о том, что хозяин дома завел потом хотя бы одну любовницу.

В этот момент в комнату вошел Вебстер, держа в руках поднос с дымящимися чашечками кофе. Слава богу, что не Мария!

– Будешь? – спросил ее Гейб, когда слуга удалился.

Кофе как раз то, что ей надо. Она благодарно приняла у него чашку, налила туда молока и стала пить, не обращая внимания на маленькие пирожные, которые тоже лежали на подносе.

– Так ты хочешь, чтобы атмосфера в спальных комнатах была такой же? – спросила она. – Я задаю этот вопрос, потому что найти подобную мебель того периода будет не только очень сложно, но и обойдется в огромную сумму денег. Комоды и кровати эпохи Возрождения ценятся как музейные редкости.

Какая глупость! Нашла кому объяснять очевидные вещи, тут же подумала девушка. Ведь Гейб Консидайн, кузен принца Илларии, – преуспевающий делец и не нуждается в подобных советах. Наверняка он в курсе стоимости антиквариата.

Гейб откинулся на спинку стула и спокойно произнес:

– Я полностью доверяю твоему опыту и вкусу, делай, как тебе нравится.

Пораженная его словами, она не удержалась от вопроса.

– Но как ты можешь доверять человеку, чью работу ты никогда не видел? Нет, я обязательно покажу тебе свои эскизы, мы их подробно обсудим, и лишь затем я займусь отделкой комнат.

Неужели он даже не собирается оценивать ее будущий проект?

– Зачем тратить время попусту? – усмехнулся он в ответ. – Твоя одежда говорит мне достаточно о твоем великолепном вкусе. Уверен, что ты так же прекрасно выберешь стиль для оформления комнат.

Оскорбленная до глубины души, Сара сухо произнесла:

– Далеко не все дизайнеры одежды могут работать с интерьерами. Это две разные специальности. Лучше перечисли мне быстренько свои пожелания и предложения.

Гейб скривился.

– Ну, если ты настаиваешь, то, пожалуйста. Я буду проводить здесь лишь летние месяцы – это раз. Мне хочется атмосферы старины, атмосферы, напоминающей об истории и легендах нашего древнего рода, – это два. И, наконец, я хочу максимум современного комфорта и минимум перестроек – это три. Вот, пожалуй, и все мои пожелания.

Допив кофе, он поднялся и стал извиняться: мол, ему надо уходить.

– Вебстер, пожалуйста, проследи, чтобы мисс Мильтон спокойно добралась до своей комнаты, – приказал он слуге, который пришел забрать посуду.

Гейб улыбнулся Саре, но глаза его оставались серьезными. Он ясно дал ей понять, что все же она здесь не гостья, а пленница.

Подождав, пока он уйдет, Сара обратилась к слуге:

– Вам не обязательно заботиться обо мне. Я уверена, что смогу самостоятельно отыскать свою комнату.

– Не беспокойтесь, госпожа Сара, будет все-таки лучше, если я провожу вас, – ответил тот бесцветным голосом.

Оказавшись в своей комнате, девушка села за стол и принялась делать пометки в рабочем блокноте, пока еще не забыла детали разговора с работодателем. Но быстро поняла, что работать по-настоящему ей не удастся. Не то настроение! Сара бросила ручку.

– Теперь-то я знаю, что чувствует принцесса, закованная в башню, – пробормотала она, поднимаясь со стула. По пути назад она увидела в окно цветы, яркое разноцветное пятно. Если слуга не запер ее на ключ, то ей непременно нужно увидеть это потрясающее местечко.

К своему удивлению, Сара обнаружила, что дверь открыта. Выйдя из комнаты и убедившись, что никого поблизости нет, она, стараясь не шуметь, прошла к лифту, миновав ряд доспехов предков, некогда грозно стоявших на страже рода Консидайнов.

Но, спустившись вниз, должно быть, свернула не туда, потому что вышла прямо к дверям, которые вели в прекрасную галерею с двумя рядами старинных колонн. Сара окинула восхищенным взглядом горшки и вазоны с цветами. Потолок галереи был расписан орнаментом из фруктов и цветов. Одну из стен украшала старинная фреска, изображающая людей, животных, а также средневековые здания.

Очарованная зрелищем, она несколько минут рассматривала фреску, после чего ее внимание привлек висевший неподалеку пейзаж.

– Конечно, – пробормотала она, отметив знакомые очертания гор и узкий перевал через них.

Столетия назад кто-то нарисовал прилегающую к замку долину – своеобразную карту владений местного правителя. Рядом неизвестный художник изобразил герб, геральдическое древо и несколько сцен из жизни обитателей замка и деревни. Внизу вилась лента, как догадалась Сара, с написанным на латыни девизом рода. Все это было сделано с такой любовью и мастерством, что трогало взгляд и согревало сердце.

Сара прошла немного вперед и увидела еще одну дверь. Любопытство заставило девушку открыть ее, и оказалось, что она вела на террасу с резной балюстрадой, тянувшуюся вокруг небольшого внутреннего дворика с разбитым в нем садом, в центре которого располагался чудесный фонтан.

Несмотря на осень, сад пестрел яркими разнообразными красками цветов и листьев. Крошечный оазис счастья и радующей глаз фантазии, посреди серой и однообразной каменной громады замка.

Сад явно предназначался для отдыха женщины. Сара нисколько в этом не сомневалась и невольно позавидовала этой неизвестной особе. Как же надо любить, чтобы создать это маленькое чудо!

– Садик появился в конце шестнадцатого века, – послышался мужской голос позади нее. – У жившей тогда хозяйки замка был, по всей видимости, отменный вкус, вот ее муж и постарался на славу, чтобы угодить ей. А мрамор для фонтана был привезен с развалин греческого храма на побережье.

Сара даже не повернулась. Она смотрела на фонтан.

– Должно быть, он ее очень любил.

– Все лорды «Волчьего логова» женились только по любви.

Однако эту романтичную фразу испортила легкая нотка цинизма, прозвучавшая в его голосе.