Глава 6

В течение нескольких следующих дней Кэрол открыла для себя, что значит быть персоной весьма значительной и стать вдруг предметом всеобщего внимания, восхищения, зависти, восторгов и забот. Временами она улавливала восхищение даже во взгляде Джеймса Пенталона, что приводило ее в немалое удивление. И, конечно же, восхищение не иссякало в глазах ее коллег по преподавательскому корпусу и почти всех воспитанниц из заведения мисс Доув.

Марти отдала ей почти половину своего гардероба, причем большую часть подаренных нарядов сама Марти даже не успела ни разу надеть. Каждый день Кэрол, извиняясь, просила отпустить ее из школы, Джеймс Пенталон приезжал за ней в своем элегантном белом автомобиле, и они колесили по Парижу и его окрестностям в поисках развлечений и приключений.

Джеймс держал себя с ней чрезвычайно просто и непринужденно и теперь уже не казался человеком, которого не интересует ничего, кроме собственной персоны. Они разговаривали обо всем на свете и вскоре обнаружили, что у них много общих интересов и взглядов. Казалось, Кэрол пробудила в этом пресыщенном человеке желание оказывать ей постоянное внимание, и Джеймс был очень благодарен ей за это. Он осыпал Кэрол подарками, от которых девушка всякий раз пыталась отказаться; тратил кучу денег, выполняя, а, порой, и предвосхищая любое ее желание. Девушке показалось, что он, пожалуй, даже слегка пофлиртовал бы с ней, но этого она ему позволить не могла.

Его очень забавляло то, что Кэрол ни на мгновение не упускала из виду истинный характер их взаимоотношений и, твердо отдавая себе отчет в том, что их пути вскоре навсегда разойдутся, ни на секунду не позволяла себе потерять голову. Он пытался отвлечь ее внимание подарками, новизной впечатлений от недоступных ей ранее развлечений, но тщетно. Ни мягкий свет и тихая музыка светских гостиных, ни элегантная атмосфера лучших ресторанов, ни задушевные беседы во время прогулок по бесчисленным садам и паркам Парижа, ни свист ветра в ушах от езды в великолепных автомобилях — ничто не могло заставить девушку забыть о том, что всего этого она никогда бы не увидела, не окажись она ближайшей подругой Марти; что все это лишь декорация к той весьма странной пьесе, роль в которой ее неожиданно заставила сыграть жизнь.

Но иногда Кэрол приходила в ужас от происшедших с нею за последние дни перемен. Еще недавно она ни за что бы не поверила, если бы кто-нибудь сказал ей, что она сможет изменить своим, казалось бы, самым незыблемым принципам — так быстро научится лгать. Обмануты были все: и старая крестная мать Джеймса, которая пришла в восторг, узнав о помолвке своего крестника, и граф де Сартр, который в восторг вовсе не пришел, и даже Санта Сент-Клер — виновница всего происходящего, а также многие, многие другие — все, кому Джеймс за эти несколько дней успел представить ее как свою будущую супругу.

Не хватало еще, чтобы она обманула саму себя. Пришло время торжественного обеда в честь помолвки Джеймса Пенталона и Кэрол Стерн. А поскольку апартаменты Джеймса были слишком малы для такого мероприятия, решили, что он состоится в гостиной леди Брем, супруги шефа Джеймса. Это казалось Кэрол совершенно невыносимым испытанием, но Джеймс поспешил ее успокоить и объяснить, что никаких оснований для паники нет, что ей необходимо лишь вести себя так же естественно, как она вела себя в последние дни и предоставить все остальное ему. От нее требуется только надеть какой-нибудь подходящий наряд, никому (в особенности парикмахеру Марти) ни за что не позволять что-либо изменять в прическе (поскольку она очень идет Кэрол) и, пожалуй, лишь чуть тронуть лицо косметикой.

— Кэрол необходимо новое платье, — выразительно сказала Марти. — Для такого случая просто необходимо иметь что-нибудь поэффектнее.

— Уже нет времени, — твердо заявил Джеймс — Вам придется подобрать ей что-нибудь из твоего гардероба.

Но его сестра отрицательно и не менее твердо покачала головой.

— Нет, платье должно быть абсолютно новым, — настаивала она. — Я позабочусь об этом. Сегодня утром я сделаю необходимые распоряжения, и к завтрашнему дню платье будет готово.

Кэрол совершенно не волновало, будет у нее новое платье или нет, ее мысли занимало совсем другое.

— А мадам Сент-Клер тоже приглашена? — с едва уловимой дрожью в голосе спросила она.

— Конечно, — ответил Джеймс, закурив сигарету и выпустив облачко дыма. — Она сама должна убедиться, что для нее все кончено. Кроме того, она давняя приятельница нашей семьи, и я очень прошу тебя, Кэрол, отнестись к ней с должным вниманием!

Марти внимательно на него посмотрела.

— А не слишком ли многого ты требуешь от Кэрол? — спросила она.

— Думаю, что нет, — заявил ее брат с каким-то ленивым хладнокровием.

Марти с сомнением покачала головой, а Кэрол почувствовала, что такое откровенно безразличное выражение лица Джеймса способно заставить ее забыть о том, каким добрым и внимательным он может быть. Она знала, что Джеймс, в знак благодарности за ее столь нелегкую и столь чистосердечную помощь, хочет сделать ей какой-то очень дорогой подарок, и это неожиданно заставило девушку почувствовать отвращение.

Она так и осталась лишь игрушкой, лишь инструментом в его руках. И только то, что сестра Джеймса была для Кэрол одним из самых близких людей, заставило ее промолчать и не выгнать Джеймса вон.

Сославшись на необходимость встретиться с кем-то, Джеймс откланялся.

— Увидимся завтра утром, — сказал он на прощание. — Я заеду за вами в десять. И, пожалуйста, Марти, не забудь съездить к своему портному. — Уже стоя в дверях он резко обернулся: — Я не могу допустить, чтобы Кэрол подвела меня в столь важном деле. В жизненно важном деле!