"Мистер Бридж" - читать интересную книгу автора (Козырев Михаил Яковлевич)5. Гражданин БройдеНедавно — оборванец, пробиравшийся от вокзала в Кривой переулок, тщательно избегая милицейских постов, — теперь элегантный иностранец, который идет пешком ради пристрастия к моциону, — Василий Вахрушин в десять часов был уже в центре города в квартире Якова Семеновича Бройде. Новая гостиная, новые обои, блестящий окрашенный масляной краской потолок и такой же блестящий, заново оструганный паркет, новая, пахнущая лаком и краской мебель. И среди этой пахнувшей лаком и краской мебели встретил нашего иностранца свежий, пахнущий лаком и краской человек — сам Яков Семенович Бройде. — Это моя супруга… Вы не знакомы с моей супругой… Яков Семенович указал на свежую декоративную даму с бриллиантами: в ушах, в волосах, на груди. Ио свежая краска и лак и свежая декоративная дама не произвели на иностранца должного впечатления. С преувеличенной вежливостью подал он руку даме и сел, не дожидаясь приглашения, в кресло. — так-то, господин Бройде… Господин Яков Семенович Бройде, — говорил он, оглядывая блестящий пол, блестящий потолок, увешанные золотыми рамами стены. Яков Семенович смущенно, но вместе с тем гордо улыбался. — Я вас угощу сигарами, — сказал он, стараясь скрыть смущение и некоторое, может быть, беспокойство; в самом деле — откуда и зачем пожаловал к нему этот считавшийся давнымдавно умершим человек? Что ему надо от Якова Семеновича Бройде? — Попробуйте мои сигары… Это чтонибудь особенное… — Вы из Крыма? — спросила декоративная дама и глубоко вздохнула. — Теперь так хорошо в Крыму… — Да, погода отличная, — ответил иностранец и подмигнул Бройде. Бройде понял. — Фаня, будь добра, распорядись с ужином… Мы имеем деловой разговор… — Сколько вы дали за эту даму? — в тон Якову Семеновичу спросил иностранец, когда дама ушла. — Ведь это чтонибудь особенное. — О, — отвечал Бройде, сделав вид, что он оценил шутку, — она мне очень дорого стоит! Иностранец подошел к Бройде и, положив тяжелые руки на худенькие плечи Якова Семеновича, взглянул прямо в глаза. Бройде еще более уменьшился, глаза забегали помышиному, нос заметно вытянулся. Видимо, довольный оказанным впечатлением иностранец хлопнул ладонью по столу и сказал: — Есть дело, господин Бройде! Бройде оживился: — Разве я могу видеть Василия Дмитриевича без никакого дела?.. Будучи в свое время маленьким, даже очень маленьким человеком в огромном деле "Братья Вахрушиным Яков Семенович чувствовал перед Василием некоторую робость: меньше всего по старой привычке, как перед хозяином, немного больше — как перед обладателем очень тяжелых кулаков, и больше всего — как перед человеком, который может, как — этого Бройде ясно не представлял, — но както выдать его, Бройде, испортить ему всю карьеру. Такую наполовину беспричинную робость ощущаем мы перед самым ничтожным человеком, который, может быть, тонким прищуром глаз покажет нам: — Я тебя понимаю… Это последнее чувство и создавало некоторую напряженность, из которой разговор о делах мог явиться единственным выходом, ибо только в делах оставляла Якова Семеновича робость — в делах, на которых он, по его собственному выражению, съел восемьдесят три собаки! — Дело! Вы знали, к кому пришли, если у вас есть хорошее дело! Это что? — прибавил Бройде, поднимая пустой кулак. — Воздух? Так не будь я Бройде, если так оберну, что он будет носить золотые яйца! — Вот, вот, вот! — подхватил Василий. Но мы не будем подслушивать деловой разговор. Мало ли что и мало ли о чем говорят меж собой деловые люди! Только они — за полчаса, за час могут на словах наделать таких дел, что ни один кодекс в мире не найдет для этих дел достойной квалификации. Ни один — даже с сильно развитым воображением — человек не сможет представить наяву те фантастические планы, кои развивают наедине сильно увлекшиеся деловые люди! И что же? Планы эти часто претворяются в жизнь и притом превосходят самые фантастические предположения! При этом деловой разговор имеет свои законы: он ведется деловым же шепотом, так что можно расслышать только не значащие ничего фразы, вроде: — О, это гешефт! — Нагреешь руки! — Это, понимаете ли, фирма! — Старинная фирма… — По старой памяти обращаюсь к вам… Знаю за честного коммерсанта! — Честный? Это вы мало говорите — честный! Яков Бройде дурак — вот до чего честный человек Яков Бройде! — И мне самому — ничего! — добавил Василий тоном короля, отдающего полцарства. — Мне только бы добраться до заграницы… Старик? Старику недурно и здесь… Он получит свое, старик… А меня здесь… Гражданин Бройде поежился, словно от неожиданного холода, и сделал жест, как бы отсчитывая мелкую монету. — Вот именно, — подтвердил Василий. И, встав во весь рост: — Старик хочет в Англию! Ты бы только посмотрел на него! — Василий не заметил, как во время разговора перешел на "ты". — Краденым торгует. Позор! — Айайай! — Только помни, что я не говорю порусски, — прошептал он, заслышав шаги декоративной дамы, приглашавшей к ужину. После ужина Бройде звонил по телефону. — В час… "Ша нуар"… Почему фунты? Вы и не думайте, что фунты… И, положив трубку: — Гендельман… Вы бы только посмотрели… Какой человек! Знаком пять языков! И с восхищением прибавил: — Аристократ!.. — Значит, в час… А мне надо устроиться… Могу я открыть у вас текущий счет? Бройде засуетился: — Сейчас, сейчас… Извозчик отвез новоиспеченного иностранца в гостиницу. Василий со вкусом расположился в отведенном ему номере, приняв, несмотря на незнание русского языка, самый повелительный тон в отношении прислуги и необычайную щедрость. Контора гостиницы тотчас же получила записку с обозначением имени приезжего. На ней значилось: "Мистер Роберт Бридж, представитель торгового дома "Джемс Уайт Компани лимитед". |
||||
|