"Галактика Сенситивов 1" - читать интересную книгу автора (Абердин Александр)

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Современная наука давно уже выросла из детских штанишек и перестала быть для определённой категории людей способом удовлетворения собственного любопытства за счёт государства и общества. Коммерциализация науки, которая началась на Терре ещё в середине двадцатого века, достигла своих высот и теперь наука Обитаемой Галактики Человечества вот уже добрых семь с половиной сотен тысяч лет является одним из самых важных и доходных видов бизнеса, а состояние выдающихся учёных, подчас, исчисляется сотнями миллиардов и десятков триллионов галакредитов.

Однако, это вовсе не говорит о том, что миром науки управляют одни только гигантские научные корпорации. Порой, какой-нибудь частный инвестор, поверивший в научный гений какого-либо юноши, проявив дар предвидения вкладывает в его исследования несколько сотен тысяч или миллионов галакредитов и уже через несколько лет становится совладельцем научного открытия, приносящего по несколько десятков миллиардов галакредитов в год. Таким примерам нет числа и потому по всей галактике постоянно рыщут в поисках молодых дарований миллиарды рекрутеров.

Правда, все они имеют вполне конкретные задачи и их интересуют только особый спектр научно-исследовательской деятельности, пусть и не всеобъемлющий, но всё же не такой широкий, как этого требуется. В силу этого обстоятельства очень часто бывает так, что некоторые научные открытия не только остаются незамеченными, но и отвергаются людьми тысячелетиями, а то и сотнями тысячелетий подряд. Что же, этому есть своё объяснение и тут уже ничего не поделаешь.

В любом случае даже такие учёные, как правило, не бедствуют и имеют возможность заниматься своими научными исследованиями, пусть и не в том объёме и с не той интенсивностью, как им того хотелось бы. Но всё-таки ведущая роль в деле развития науки принадлежит научным корпорациям, а сама наука давно уже перестала быть служанкой промышленных корпораций и вырвалась из под их контроля. В галактике уже очень давно бытует такая практика, когда промышленные корпорации идут на поклон к научным и слёзно молят те снизойти до их нужд и бросить им косточку от своих щедрот. Ну, а промышленные корпорации, в свою очередь, прочно держат в своих руках рынок научных материалов и за каждую пробирку или мензурку готовы содрать с учёных мужей семь шкур.

В том же случае, если какая-нибудь научная корпорация попытается построить завод по производству этих мензурок, то прежде, чем адвокаты настрочат на неё несколько сотен исков за нарушение правил корпоративной этики, это предприятие будет взорвано, уничтожено и втоптано в пыль сапогами солдат-наемников. Не думаю, что такой порядок вещей является единственно верным. Во всяком случае на том же Варкене ничего подобного и близко не наблюдается и варкенские учёные из одного клана, совершенно свободно общаются со своими коллегами из другого, пускай даже и враждебного, клана, а когда им требуется какое-либо уникальное научное оборудование, то они спокойно его конструируют и изготавливают, а при необходимости строят заводы, производящие всё, что им необходимо, совершенно не обращая никакого внимания на пресловутую корпоративную этику, проповедующую идеи кооперации, и никто их не взрывает. Впрочем, хотел бы я взглянуть на того психа, который отважится сунуться на эту сумасшедшую ледяную планету хотя бы с перочинным ножиком в кармане и хоть чем-либо навредить варкенцам.

Точно так же не один идиот не посмеет выставить свои требования Сангрии, Либерии, Гастлену или любой другой из нескольких сотен планет, населенных исключительно учёными. Там его тоже ждёт множество бед и несчастий, поскольку и там учёные плевать хотели на всех, всё и вся, включая даже Лекс Первый, столицу Галактического Союза, установившую в галактике такие правила игры. Ну, да, это не правило, а всего лишь исключение из него, так что это никого особенно и не волнует. Всем и так всё ясно.

(Мнение Бэкса по поводу роли и места науки в современной галактике, высказанное как-то Руните на борту "Молнии Варкена")

Бессердечный и жестокий механизм, который безжалостно погрузил нас в электросон только для того, чтобы начать немедленно терзать наши обнаженные, беспомощные тела массажем, всяческими водными, аэрозольными и прочими оздоравливающими процедурами, процеживать кровь, удаляя из неё алкоголь, сивуху и продукты их распада, очищая кишечник и восстанавливая в нём микрофлору, не очень-то церемонясь, выкинул нас из своей утробы ровно через шесть часов, даже не побеспокоившись о том, чтобы разбудить. Право же, к нашей одежде это чудовище, так ненавистное мне, и то отнеслось куда лучше, чисто выстирав её, высушив, выгладив и повесив на специальные вешалки из силовых полей.

Охая и позёвывая, мы лежали голые, чистые и благоухающие, с телами умащенными всяческой лечебной косметикой, на самовосстанавливающемся пластике, исполненном под зелёную, нежную травку и всё гадали, что нам делать дальше. От похмелья мы не страдали, спать нам и хотелось, и не хотелось одновременно, так как за все шесть часов мы не то что не отлежали себе бока, а даже не видели ни одного сна. Зато релаксатор сделал главное, правда, не для меня, а для моих друзей. Если из медицинской машины они выбрались пусть и молодыми людьми внешне, но всё теми же умудрёнными опытом пожилыми людьми, то теперь с них словно рукой смахнуло всё их прежнее стариковское ворчание, нытьё и занудство.

Никакого глубокомысленного кряхтения, никаких придирок к молодёжи и никаких сомнений. Такими они мне нравились куда больше. Вскочив на ноги и едва одевшись, оба арланара тотчас принялись шутливо тузить друг друга по бокам, а когда я предложил им грызнуть чего-нибудь, радостно завопили. Их молодые и до жути прожорливые организмы требовали не просто чего-нибудь, а много жареного мяса, свежих овощей, сыра, зелени, острых приправ, каких-либо деликатесов и вина. Вместо вина я предложил им выпить по большой чашке чёрного кофе, который, увы, на Галане не произрастал, а у меня он имелся только в виде обжаренных зёрен, из которых даже с помощью самых современных биотехнологий уже было невозможно вырастить что-либо путное и, главное, хотя бы приблизительно похожее по вкусу на гейанский или хьюмеритский натуральный кофе.

Кофе им очень понравился, как до этого он понравился Руните и мне пришлось варить его в то утро трижды. Сразу после завтрака мы решили отправиться прямиком в Роант. Я давно хотел просмотреть на этот город, в котором не был добрых двадцать тысяч лет хотя и любил его. После нашей вчерашней грандиозной пьянки мои друзья без малейших раздумий согласились лететь в столицу своим ходом. Левитировали они просто замечательно, запросто создавали вокруг себя псевдосиловой кокон, преодолевали звуковой барьер за считанные секунды и спокойно шпарили почти на трёх Махах, а потому мы уже через каких-то три минуты были в Роанте.

Столица встретила нас редкостным шумом и гамом. Новость о том, что арланары вышли, наконец, из подполья, а в Роанлахских горах совершил посадку огромный, крылатый корабль, похожий на птицу с ярким оперением, привела всех в восторг. В небе над городом летали сотни левитаторов и потому никто не обратил внимания ещё на троих, так как я благоразумно облачился в свой дворянский наряд, к которому уже стал привыкать, хотя Айеран и Раймур посмеивались надо мной и особенно над моей длинной шпагой.

Когда я пытался выудить хоть какую-то информацию из сознания жителей города Равела и его гостей, то не нашел никакого упоминания не то что об арланарах, но даже о том, что кто-то может читать чужие мысли, летать, подобно птице, или видеть сквозь камень. Теперь же я убедился в том, что практически все галанцы прекрасно знали, кто такие арланары и почему они скрываются от людей со звёзд. На сознание каждого галанца, кто достиг возраста примерно пяти стандартных лет, арланары накладывали очень хитрый мыслеблок и давали им соответствующую установку никогда не говорить с чужими дядями и тётями о запретных вещах.

Такой тотальной ментальной маскировки, которую устроили для своего проекта галанцы, просто невозможно представить себе ни в каком другом мире. Они четко представляли себе то, что их планете угрожает опасность попасть в полную зависимость к людям со звёзд в том случае, если она достигнет определённых высот в развитии науки и техники или будут обнаружены их арланары. С самого рождения родители внимательно наблюдали за развитием детей и если они замечали, что те обладают сенситивными способностями, то моментально имитировали смерть своего чада и предавали его в ближайшее убежище на воспитание. Ну, а поскольку на Галане существовал обычай немедленно кремировать своих покойников, то обнаружить что-либо было практически невозможно. Тут пасовали даже мои мошки-соглядатаи.

Увы, но галанцы научились их вычислять едва ли не тотчас, как они вылетали из укрытий. Потому моему большому аналитическому компьютеру в огромных количествах сливалась самая жуткая деза о быте и тех нравах, которые царили на Галане. Эта планета, как я смог заметить это во время нашего с Нейзером путешествия, была на порядок, а то и на все два, лучше организована, чем я об этом думал до этого времени, изучая доклады своего большого аналитического компьютера, который, не смотря на то, что был разумным существом, так ни во что и ни въехал.

Наконец-то у меня появилась возможность поговорить обо всём и я услышал много такого, чего даже и не увидел в сознании обоих этих люде. Впрочем, в подвале я сканировал их мозги постоянно перепрыгивая с одного блока памяти на другой, а потому очень многое пропустил, а чего-то просто не заметил, да, к тому же некоторые области своего сознания они закрывали лучше, а остальные и вовсе не прятали. Поэтому, гуляя по городу я с удовольствием послушал интересный и увлекательный рассказ о том, как два старых, мудрых арланара устроили охоту на демона со звёзд. Планировать своё злодейство они начали ещё в молодости и после долгих лет раздумий остановились на самом диком из своих вариантов, ну, в смысле заключительного этапа с его варварскими пытками.

Вот тут-то и выяснилось то, что они таким образом просто хотели заставить меня проявить себя или нормальным парнем, к тому же влюблённым, или негодяем. О том, что у меня с головой всё в порядке, Айеран догадывался уже очень давно, ещё в молодые годы, когда он ушел в арланары, чтобы руководить этой подпольной организацией согласно древней традиции дома Роантидов. Уже тогда ему бросились в глаза очень многие странности. Особенно то, что я, однажды, ещё в глубокой древности, провёл два с половиной года с пиратским принцем Лаваром Казингой, после чего тот добровольно пошел на союз с домом Роантидов и даже породнился с ним. В своих мемуарах принц Казинга посвятил целых три главы своему лучшему корешу, собутыльнику и конкуренту по части любовных шашней, великану и силачу Верлиру Дойну, утонувшему по пьянке в реке Торойе за неделю до его встречи с императором Марнейром.

Ну, в том, что я совершенно не хотел встречаться с императором, нет ничего удивительного, как и в том, что мне пришлось утонуть. Надо же мне было как-то избавиться от громадного тела, выращенного Бэкси в реаниматоре специально для того, чтобы я мог полюбоваться на то, как на Галане началась эпоха окончательной централизации власти. В то время у меня ещё не было таких проблем с темпоральным ускорителем и потому я мог устраивать себе и куда более длительные экспедиции. Лавар не грешил против истины, когда писал в своих мемуарах, что именно я был тем человеком, который доказал ему необходимость сотрудничества с империей Роантир и её расширения на запад и юго-запад, вплоть до её выхода к океану, правда, меня очень удивило то, что арланары раскололи меня даже при той совершенно непробиваемой маскировке.

Айеран и помимо той истории с пиратским принцем нашел не один десяток подтверждений того, что я всегда приходил на помощь галанцам, если это было возможно. Взять хотя бы случай спасения императора Зорквида каким-то неизвестным, который вынес его из пылающего замка. Галанские сенсетивы, опоздавшие тогда с помощью, и на этот раз расшифровали меня. Вот такие они были ловкачи. К моменту нашего прилёта на Галан арланары уже имели весьма чувствительные сканеры довольно оригинальной конструкции, которые позволяли им засекать прохождение кораблей наблюдателей сквозь темпоральный барьер, так что им не составило особого труда очень быстро определить, что "Молния Варкена" вошла во внутренне пространство темпорального коллапсора и летит к их планете.

Хотя после этого они уже не могли наблюдать за моим кораблём, оптическая маскировка штука достаточно серьёзная, нашу высадку они не проморгали. В караване Керкуса Мардрона были срочно произведены замены и с самого первого дня нас пасли добрых три дюжины самых опытных галанских сенсетивов. Впрочем, мне гораздо проще сказать, кто не был с этим связан, — Керкус Мардрон, Ред Милз и большая часть его команды, принц Тефалд, Вел Миелт и Хальрик Соймер примерно с половиной своих охотников, ну, и большинство жителей Равела. Всего за нами следило почти семьсот арланаров и даже Зармина, любовница Нейзера, была тайным агентом Раймура.

То синее чудо, которое было подарено мне стариной Хайком, сотворил лично Раймур Озалис, маг и кудесник, великий мастер сенсетивной трансформации, равного которому нет во всей галактике. Именно на том, что синий мех сделает меня возлюбленным Руниты, а её моей богиней, строился весь план двух этих хитрецов. Однако, уже с самых первых дней моё поведение поставило их в тупик и прежде всего то, что я взял, да, и припёрся на Галан под личиной древнего старца. Мои долгие разговоры, записанные на магнитную ленту, заставили Айерана окончательно начать уважать меня за мою сдержанность, рассудительность и любовь к их миру.

То, что я обеспечил любовницу своего стажера очаровательную Марину Ринвал на всю жизнь, его и Раймура очень удивило. То, что я сохранил жизнь Велу Миелту, повергло в шок, ну, а то, что мы так сдружились с принцем Тефалдом и то, что я сделал Вела наследником своего боевого мастерства, и вовсе повергло в трепет. Айеран уже хотел бросить всё, примчаться ко мне из Ладиска и обратиться ко мне напрямую, но кое-какие люди в его окружении посоветовали ему не суетиться. Им очень хотелось, чтобы я сам заявил о себе. Ну, что же, я склонен считать, что они были полностью правы, так как в противном случае вряд ли речь зашла о том, что теперь я хотел только одного, помочь Галану и его арланарам всем тем, что мне было на тот момент доступно.

Погуляв по парку императора Рилквида часа три и поговорив о всяких пустяках, мы снова взмыли в воздух и направились в Роанлах. Вскоре из реаниматора должен был выбраться Сорквик и мне обязательно нужно было присутствовать при этом торжественном моменте. Вновь надев на себя клановую тунику, я направился в госпиталь в сопровождении Айерана и Раймура. Рунита уже была там и о чём-то оживленно беседовала с высокой, красивой девушкой, одетой в нарядное платье, явно, пошитое не в традиционном галанском стиле. Это была Нертис, что я сразу же смог понять по тому, как к ней бросился Раймур, но она, посмотрев на него насмешливо, сделала рукой властный жест и тот замер на месте, как вкопанный.

Мы подошли поближе и Айеран ехидно хихикнул в кулак, посмеиваясь над своим замом. Для меня такое поведение мужчины всегда было неприемлемым и потому я незаметно, но весьма чувствительно, ткнул его кулаком в бок и сердитым голосом чуть слышно прошипел:

— Айри, старый чурбан, если две женщины разговаривают о чём-то своём, то настоящий мужчина должен терпеливо ждать, когда они обратят на тебя своё внимание.

Верховный арланар тихонько ойкнул, тотчас заулыбался и вежливо поклонился моей жене и Нертис, после чего ещё тише зашипел в ответ:

— Черт, ждать, так ждать, за чем же рёбра-то ломать?

Тут к нам направился молодой, черноволосы великан, одетый в дворянское платье золотой парчи, вооруженный каким-то посохом, который держал за руку маленькую тёмноволосую девочку, одетую в розовый, ладный космокомбинезончик с эмблемой "Молнии Варкена" и мы прекратили дискуссию. За ними шел, скромно потупив взгляд, какой невероятно широкий парень в синем космокомбинезоне. В зале собралось человек пятьсот народу, в основном придворных, среди которых я видел довольно много молодых парней и девчонок, перед которыми робели люди более старшего возраста. Мамочка Бэкси времени зря не теряла и успела вернуть молодость доброй полусотне, если не больше, старых друзей Сорквика.

Дан Торнет также проявил похвальную оперативность и поставил дело исцеления своих сограждан на поток. В зале находилось с полсотни телепортистов и телекинетиков, которые с минимумом формальностей укладывали увечных на кушетки реаниматоров, моментально одевали исцелённых галанцев в синие и розовые космокомбинезоны, а затем мигом вышвыривали их прочь, даже не давая им завопить от восторга во весь голос и сплясать на радостях. Мамочка Бэкси притащила в зал своё пошивочное ателье уже через полчаса после начала работы и каждому галанцу не только доставался новенький космокомбинезон, но ещё медицинская аптечка для колонистов, осваивающих всяческие бешеные планеты, и, вдобавок к ним, портативный компьютер-коммуникатор.

Дану Торнету пришла в голову отличная идея познакомить меня с той самой девочкой, увидев муки которой я сбежал из госпиталя. Громила с золотой дубиной, подошедший к нам, оказался министром двора, графом фрай-Элькаторном. Он чинно представил мне юного пирокинетика Ирис Кантарин, которая тайком пыталась поджечь какую-то игрушку на заднем дворе своего дома. Её отец был газовщиком с острова Кантарин и за его небольшим цехом была вкопана в землю железная ёмкость с нефтью. Именно на горловине этого опасного сосуда Ирис, а ей не исполнилось ещё и двенадцати стандартных лет, в которой, внезапно, проснулся сенсетив, решила убедиться в том, что она действительно арланара и может делать огонь глазами. Парень, смущённо топтавшийся позади Игнеса, оказался их соседом, военным моряком, приехавшим домой на побывку.

Подняв девочку на руки, я поговорил с ним несколько минут и поблагодарил парня за отвагу и храбрость. Не каждый отважится броситься в горящую нефть. Мне не пришло в голову ничего лучшего, чем телепортировать с борта "Молнии" свой самый любимый орден, которым меня как-то наградили за спасение людей во время одной войнушки, когда я умудрился перехватил горячую бомбу, приколоть его на грудь Марвина Ромейна, мичмана с корвета "Золотой Роант", а также вручить ему мягкую варкенскую броню и клановый кинжал Мерков Антальских, делая его, тем самым, другом нашего клана и практически клансменом. Вручая парню фиолетовую шкатулку с серебряным соколом-чаром на крышке и орден, я сказал:

— Марвин, этот орден я тоже получил за то, что спас людей от огня и хотя их было немного больше, твой поступок достоин всяческого восхищения. Парень, если ты будешь всегда носить эту фиолетовую одежду, то в следующий раз, когда ты снова бросишься в пекло, с тобой уже ничего не случится, только не забудь перед этим натянуть горловину себе на голову. Ну, а этот кинжал откроет тебе двери моего клана, когда ты прилетишь на Варкен. Тебя встретят в нём, как родного брата. — Повернувшись к Ирис, я посмотрел с улыбкой на девочку и добавил — Ну, моя маленькая арланара, а теперь давай займёмся тобой. Мне нужно срочно придумать что-нибудь такое, чтобы у тебя больше не оставалось времени на шалости.

Пока Рунита объясняла Марвину, что такое мягкая варкенская броня, а мамочка Бэкси выясняла где она сможет найти его, чтобы передать ему клановую тунику, заколку-круда и сапожки, я телепортом притащил с борта "Молнии" грузовую платформу-антиграв. После этого я притащил новенький, ярко-оранжевый одноместный верховой флайер класса "Микро", любимое транспортное средство всех мальчишек и девчонок галактики и не только, гоночный шлем, защитный силовой корсет и быстро научил Ирис летать на спортивном флайере, послав в её головку телепатемму-инструкцию. Пока девочка медленно кружила вокруг нас, я нагружал платформу своими подарками, — умной бытовой техникой, компьютерами, косметикой и сладостями.

Увы, но игрушки у меня были, по большей части, не для девочки, а для мальчишки, которому никогда не сидится на одном месте. Правда, родители Ирис успокоили меня, сказав, что их быстроглазая дочурка заткнёт за пояс любого, даже самого шустрого, пацана. И в самом деле глазёнки этой пацанки тотчас загорелись и она зависла в воздухе рядом со мной, как только услышала о том, что в большой пластиковой коробке находится игрушка высотой ростом почти с меня, которая умеет быстро бегать, прыгать, говорить, да, ещё и метко стрелять из игрушечного бластера красящим лучом по всему, что движется. Таких механических солдат, которых охотно покупали у меня наблюдатели, я загрузил на платформу две дюжины, целый комплект, к которому прилагалась самая настоящая принцесса.

Ну, а чтобы ей было сподручнее защищать принцессу от хитроумных космических пиратов, я подарил юной Ирис ещё и целый арсенал детских игрушечных бластеров, испускающих синие, красные и зелёные красящие лучи, быстро выцветающие на солнце и не портящие одежды, которого вполне хватило бы на то, чтобы вооружить целую роту непоседливой пацанвы. Принц Ларкид, прибывший в Роанлах, которому тоже было всего лишь четырнадцать стандартных лет, чуть было не расплакался, глядя на это богатство, но я быстро успокоил его, сказав, что у меня столько игрушечных солдат, что их вполне хватит для того, чтобы он смог вместе с ними раскрасить в Роанте всех жителей города часа за три.

Да, жаль, конечно, но у меня больше не было никаких игрушек кроме этих, но и от этого маленькая Ирис пришла в восторг. Прощаясь со мной, она даже не слезла со своего флайера, а просто подлетела поближе, наклонилась и звонко расцеловала меня в обе щеки. Юная арланара улетела, буксируя за собой платформу со штабелем ярких пластиковых коробок, а я облегчённо вздохнул, так как эта девочка уже забыла о том, что с ней совсем недавно приключилась такая беда. У Дана Торнета в команде были отличные сенсетив-психологи и они быстро избавили это дитя от всех неприятных последствий трагедии. Избавили они и меня от неприятных воспоминаний, но уже не тем, что ковырялись в моих мозгах, а своей предусмотрительностью и той душевной теплотой, которой веяло от них. Эти мужчины и женщины были настоящими профессионалами и отличными ребятами.

Поскольку в головах как придворных Сорквика, так и арланаров был полный сумбур, то я вежливо попросил Игнеса построить эту толпу мужчин и женщин повзводно, а сам направился к синей ширме, за которой парился на своём посту принц Тефалд. На меня этот несостоявшийся наследник трона обратил внимание только после того, как взял его за шиворот, поставил вертикально и телепортом вышвырнул прочь из зала стул, на котором он сидел, и ширму. Турнул я от реаниматора и самого принца. Дан Торнет ещё не успел ввести свои данные в устройство идентификации в мой реаниматор, а потому он подпустил меня к консоли управления.

Медицинская машина аж урчала от удовольствия, занимаясь своим любимым делом, исцеляя больных, раненых, калек и стариков от их недугов. Наверное, она думала в этот момент, что где-то рядом идёт тяжелый и упорный бой, раз ей подтаскивают такое число тяжелораненых. Дабы защитить своих пациентов от внезапного прорыва противника, она привела в действие систему постановки телепатических помех, имелась у неё и такая, выдвинула на полную длину телескопические штанги с генераторами силового поля и ощетинилась всеми шестью своими огневыми установками. Я подсел к консоли и перевёл три освободившихся кушетки в режим ожидания, а все занятые, кроме императорской, поставил на режим отдыха после завершения процедуры излечения, так как в течение ближайших пятнадцати минут с них должны были подняться восемь исцелённых галанцев.

Сделал я это только потому, что император должен был предстать перед своими подданным уже через семь минут и мне вовсе не улыбалось заниматься им в тот момент, когда арланары-медики будут в авральном порядке загружать в реаниматор какого-нибудь тяжелобольного или с криками: — "Быстрей, быстрей!" выталкивать прочь свежеисцеленного галанца или галанку, которым в этот момент более всего хотелось расцеловать всех, кто находился в зале и прижаться грудью к хромированному боку реаниматора, чтобы поблагодарить эту машину за все то, что она для них сделала.

Когда я подошел к императорской кушетке, принц Тефалд опять стоял возле неё со скорбным видом и мне снова пришлось поработать бульдозером, чтобы отодвинуть его хотя бы метров на пять. Игнес уже выстроил всех придворных и арланаров по ранжиру, полукругом метрах в пятнадцати от реаниматора. В самом центре, прямо напротив кушетки, стояла Рунита, одетая точно так же, как и вчера, только сегодня она была уже посмелее и потому обнажила свои золочёные груди практически до самых сосочков. У неё в руках был хрупкий, полупрозрачный, словно бы хрустальный, цветок, знаменитая лунная орхидея, символ дома Роантидов. Рядом с ней, справа, стоял Айеран, одетый в затрапезный наряд современного фасона и на его голове красовался широкий зубастый обруч. Слева от моей жены были построены дамы двора, но блеск их бриллиантов даже близко не мог соперничать с её драгоценностями.

По правую руку от Айеран стоял с напряженным лицом юный принц Ларкид. Ему тоже, явно, хотелось быть возле самой кушетки, но Игнес, стоявший правее него, положил ему на плечо свою громадную ручищу. За министром двора стояли все остальные мужики. Пока я смотрел на построение, принц Тефалд снова как-то умудрился просочиться мимо меня к реаниматору. Мне это надоело и я сказал ему:

— Теффи, черт побери, ты начинаешь действовать мне на нервы. Отойди назад на пять шагов, если не хочешь вообще оказать в долине. Ты будешь мне только мешать, через три минуты здесь будет опасная зона.

Принц посмотрел на меня красными от усталости глазами, он, явно, так и не воспользовался медицинской аптечкой, и спросил меня с сильной тревогой в голосе?

— Верди, как ты думаешь, с отцом все будет хорошо? Хотя я, наверное, кажусь тебе идиотом, но я очень волнуюсь. Твоя медицинская машина, оказывается, способна творить настоящие чудеса. Сегодня ночью в неё положили молодого парня, который, который недавно умер от страшных ожогов, а спустя четыре часа он встал и сразу же заговорил. Верди, умом я знаю, что с отцом всё будет хорошо, но мне всё равно очень страшно, а вдруг твоя медицинская машина даст какой-либо сбой? Я всё это время не сомкнул глаз. Мне честное слово не нужен трон, Верди, я тотчас отдал бы всё, лишь бы отец выздоровел.

Похлопав его по плечу, я сказал с укоризной:

— Теффи, старина, эта машина никогда не даёт никаких сбоев. Понимаешь? Ни-ког-да. Ей скоро стукнет двадцать тысяч лет и она поставила на ноги людей раз в пять больше, чем их живёт на всём Галане, и за это время не было ни одного случая, чтобы она кому-либо подписала смертный приговор. Лично мне она возвращала жизнь раз двадцать, не менее, а уж о том, сколько раз она штопала мою изодранную в клочья тушку, я вообще даже и не вспоминаю. А теперь сдай назад, позволь мне самому обслужить твоего папашу.

Тефалд попятился назад, а я подошел к лепестку. Негромко клацнули замки, удерживающий колпак из матового стайлара, послышалось протяжное шипение и он поднялся в вертикальное положение. Зазмеились тонкие пластиковые трубки, убираясь в свои гнёзда, углубление, в котором лежал император Галана Сорквик Четвёртый. Ложе плавно выровнялось, приподняв его тело и всем предстало зрелище, которое уже изрядно примелькалось дежурным телепортистам и телекинетикам, обслуживающим реаниматор. Здоровенный голый мужик лежал на белоснежной кушетке, вертел головой и хлопал глазами, удивляясь своему, на редкость прекрасному, самочувствию. Правда, врачам в глаза сразу бросилась весьма ощутимая разница между стандартным продуктом, выдаваемым реаниматорам на гора и этим верзилой с мощными, налитыми силой, рельефными мускулами. Увидев, что император стал подниматься с кушетки, я бросился к нему, словно снежная пантера на скального прыгуна, припечатал его к кушетке и довольно громко зашипел грозным голосом:

— Стоп! Не двигаться! Лежите спокойно, господин император, я сам подниму вас и поставлю на ноги. Вы только не двигайтесь ради всех милостей Великой Матери Льдов.

Сорквик посмотрел на меня удивлённым взглядом. Император чувствовал себя великолепно, у него ничего не болело и в его теле бурлила энергия. В этот момент ему хотелось вскочить с кушетки, попрыгать и помахать руками, разминаясь, чего я больше всего боялся. Подняв императора в воздух осторожным телекинетическим прикосновением, я плавно перенес его подальше от кушетки и так же осторожно перевернул в вертикальное положение. На лбу у меня даже выступил пот от напряжения. Сорквик заметил это и потому не шевелился. Я опустил его на красный ковёр с золотыми узорами так осторожно, словно это был не громила с фигурой космодесантника, вздувшегося перед боем, а какой-то хрупкий хрустальный сосуд. Поставив венценосного папашу подальше от его сыночка, я перевёл дух и смахнул рукой пот со лба.

Первая фаза прошла штатно, но Сорквик, явно, недоумевал, глядя на мою взволнованную физиономию. Хорошо ещё то, что он имел отличное самообладание и потому, инстинктивно почувствовав, что я вовсе не шучу, не двигался, а лишь молча стоял и смотрел прямо перед собой, не понимая, с чем именно связаны мои странные действия и такое моё беспокойство. В тот момент меня совершенно не волновало ни здоровье императора, ни его самочувствие. С этим, как раз, всё было в полном порядке. В этот момент я боялся только одного, чтобы этот бугай не перекалечил всю свою свиту. Придворные императора Галана и арланары замерли, созерцая его голым, но того это совершенно не волновало. Он повёл глазами и увидел принца Тефалда, замершего сбоку от нас и глядевшего на своего папика восхищённым взглядом. Ну, а увидев, громко воскликнул:

— Теффи, сын мой!

Тут Тефалд и бросился к нему с криком:

— Отец! Какое счастье, ты снова здоров!

Поставив перед Тефалдом псевдосиловую стену и упершись рукой в грудь Сорквика, я громко рявкнул на них:

— Стоять, черт вас дери обоих!

Видя, к чему идёт дело, я мгновенно выхватил из складок туники здоровенную капсулу с такой дозой сильнодействующего наркотика, что от неё заторчало бы целое стадо равелнаштарамских барсов, и приложил её к руке императора, не очень-то надеясь на успех, так как прекрасно знал то, какими ресурсами теперь обладает организм этого битюга. Нам, варкенцам, по фигу большинство той наркоты, от которой тащатся галакты. Быстро на нас действует один только кихой-ро, но не стал же бы я в тот момент заливать в глотку Сорквика этот изысканный напиток прилюдно. Наркотик всё же подействовал и в глазах императора появилось мечтательное выражение, он словил кайф, но не надолго. Взяв в руки длинный, роскошный стёганый халат с воротником, отороченным синим мехом равелнаштарамского барса, поданный мне манипулятором Бэкси, я стал ласково приговаривать:

— Спокойно. Спокойненько, господин император, всё прошло великолепно и вы здоровы. Дышите ровно и глубоко, но, самое главное, старайтесь не делать никаких резких движений, а я постараюсь одеть вас. — Не поворачивая головы, я негромко сказал принцу — Тефалд, обойди господина императора справа и встань у него за спиной, слева, но только не приближайся к нему, мы постараемся облачить его в этот гастленовый халат. Он немного жестковат, но ничего не поделаешь, другая одежда нам сегодня не подойдет.

Сорквик громко засмеялся и воскликнул:

— Веридор, где это вы услышали такое странное выражение, господин император? Уж лучше давай мы с тобой сразу перейдём на ты и тогда ты будешь называть меня коротко и по-дружески, Сорки, а то ты меня очень сильно смешишь.

Я протянул одну полу халата Тефалду, который, наконец, стал держаться поодаль от отца и сказал в ответ:

— Ладно, согласен, твоё императорское величество. Ты только не шевелись, пожалуйста. Старайся двигаться так, словно всё вокруг тебя сделано из тончайшего стекла. Ты очень долго болел и теперь должен привыкнуть к новым ощущениям от своего тела. Это не так уж и просто. Понял, Сорки?

Он слегка пошевелил пальцами и увидев то, что умеет двигать ими с нечеловеческой быстротой, промолвил:

— Кажется, понял.

Как раз в этот момент Сорквик и увидел Руниту, которая разглядывала своего повелителя с невероятным любопытством во взгляде. Этой девице в последнее время, похоже, понравился мужской стриптиз и она даже не смутилась, как все прочие дамы, не отвела взгляда и разглядывала императора в упор, а не тайком. Сорквик, увидев это, тотчас попытался закрыться руками от её взгляда. Он сделал руками быстрое движение, но я оказался немного быстрее и успел выпустить халат и перехватить его стальные клешни, иначе бы ему пришлось снова ложиться на кушетку реаниматора, так как он чуть не лишился своих детородные мужских органов. Увидев это, моя жена, наконец, догадалась отвернуться в сторону и я негромко сказал:

— Сорки, ничего страшного. Ты не первый голый мужчина с такой мускулатурой, которого видит моя жена, но ты первый голый император, стоящий голиком перед моей женушкой. Так что ты уж извини её за такое любопытство. К тому же тебе есть чем покрасоваться перед дочерьми Матидейнахш.

Подняв халат, я стал с помощью Тефалда надевать его на монаршье тело. Вот тут-то принц и расслабился, а я дал маху и выпустил ситуацию из-под контроля. Когда халат, пошитый из самого прочного гастлена весом семь килограмм на квадратный метр, был уже на теле Сорквика, тот забыл мои наставления и излишне резко запахнул на себе его полу, отчего локтем заехал прямо в грудь своего сына. Послышался звук сильнейшего удара, кошмарный хруст костей и Тефалда, словно ветром сдуло. Его ноги оторвались от пола и он, будто кукла, отброшенная капризным ребёнком, врезался в Раймура, свалив его с ног. Я бы не назвал этого парня миниатюрным, но даже этот великан не смог устоять на ногах, как и ещё человек пять позади него. Видя то, что он натворил, Сорквик бросился к своему сыну и мне пришлось включиться на всю катушку, чтобы остановить его, отчего гастленовый халат тут же лопнул у него на спине. Этот гигант, не смотря на то, что я накачал его наркотиком по самые брови, по-прежнему был силён, словно сотня скальных прыгунов, и стремителен, как снежный тайфун. Держа императора борцовским захватом, я принялся успокаивать его:

— Ничего страшного, Сорки, дело житейское. Хоть ты и поломал немного сына, реаниматор стоит наготове и он мигом заштопает его. Понимаешь, дружище, у тебя ведь очень опасная работа, а потому я накрутил тебя по-варкенски, то есть сделал так, что теперь твои кости крепче самой лучшей сардусской стали, а мышцы будут раз в пять сильнее, чем у самого здоровенного равелнаштарамского барса. Если тебя пустить на этот остров, ты всем барсам мигом хвосты пообрываешь. Я вкатил тебе такую дозу наркотика, что от неё весь твой двор пёрся бы целую неделю, но тебе теперь всё по барабану, а потому ты уж лучше дай мне усадить тебя на твою инвалидную коляску и пусть ребята Дана укатят её куда-нибудь в спортзал, чтобы ты немного потренировался. Знаешь, дружище, я ведь ничуть не слабее тебя, а может быть буду даже посильнее, ведь меня накручивал сам Железный Рен Калвиш, но, всё же, как ты видишь, никого ещё не зашиб насмерть на твой планете. Ты тоже научишься соизмерять свою силу, это не сложно.

Обалдело крутя головой, Сорквик прошептал:

— Арлан Великий, я же ничего не сделал, просто запахнул на себе полу халата. В кого же ты превратил меня, Веридор, в монстра? Как мне жить дальше с такой силищей? Ведь люди от меня теперь будут шарахаться, как от дикого зверя.

Усаживая императора в инвалидное кресло, которое подкатил к нему Игнес, я сердито рыкнул:

— Сорки, не тошни! В большой галактике почти девяносто процентов народа накручено и никто не жалуется. Правда, наша варкенская накрутка будет раза в три поэффективнее, чем обычная, но встречаются ребята, которые даже нас, варкенцев, сворачивают в рог скального прыгуна или, если хочешь, гатана. Ты бы посмотрел на моего стажера, Нейзера, этот парень служил в мидорском спецназе, вот это действительно зверюга, а однако же ничего, влюбился в юную девчонку в Мо и трахается с ней, как ни в чём не бывало.

Меня поддержал Игнес, который сказал императору:

— Сорки, я благодарю звёзды за то, что Веридор Мерк сделал тебя таким могучим. Всем, кто видел то, как ты вырубил Теффи, я прикажу молчать и объявлю твою силу государственной тайной. Зато теперь я не буду трястись от страха всякий раз, когда ты садишься верхом на скакуна. Должен же на Галане быть хотя бы один парень, который ни в чём не уступит галактам. Так почему это им не можешь быть ты?.

Я посмотрел на Игнеса с уважением и спокойно сказал:

— Граф, если вас это не затруднит, составьте мне вместе с Сорквиком список мужчин и женщин, которым вы полностью доверяете. Накрутка занимает не так уж много времени, всего шесть часов, если имеешь дело с таким абсолютно здоровым человеком, как вы, так что я могу настроить два лепестка на то, чтобы они работали в таком режиме.

Император кивнул головой и негромко сказал:

— Спасибо, Веридор, это очень ценное и хорошее предложение. Пусть первыми будут Айеран и Тефалд, а потом Игги и Раймур. Ну, что же, в таком случае я постараюсь поскорее научиться быть таким же слабым, как семилетний юноша.

Игнес покатил инвалидную коляску из зала и за императором потянулись все его придворные, притихшие и смущённые, их, явно, поразило то, что император, который вот-вот был готов завести хвоста, превратился в ходячее стихийное бедствие. Зато все арланары во главе с Даном Торнетом были очень возбуждены и радостно взволнованны. Они живо комментировали произошедшее, весело шумели, каждый выделяя своё собственное наблюдение, но сходились в одном, — император стал подобен сказочному герою. Принца Тефалда быстро уложили на больничную каталку, оказали первую ему помощь и подвезли ко мне. Дан уже полностью уверовал в современную медицину и потому к запястью экс-наследника трона прилипла аптечка космодесантника, отчего он мог вполне адекватно реагировать на всё происходящее. Изумлённо посмотрев на меня, он спросил:

— Верди, что случилось с отцом? Это же не человека, а какой-то тропический шквал. Я и глазом не успел моргнуть, как он так меня чем-то треснул, что у меня в глазах всё померкло.

Одарив принца далеко не самым дружелюбным взглядом, я вздохнул и хмурым голосом проворчал:

— Мало он тебе врезал. Говорил же я тебе, не крутись рядом с ним, это смертельно опасно. — Сменив гнев на милость, я объяснил ему — Ничего страшного с твоим отцом не случилось, Теффи, просто он стал немного сильнее. Понимаешь, парень, у твоего отца очень опасная работа. В большой галактике принято делать сильнее тех людей, которые идут на службу в армию, полицию или того хуже, лезут в политику и во всякие там правители. Для этой цели как раз и была создана специальная система перестройки организма, — полная физиологическая реконструкция, ну, а если говорить по-простому, то накрутка. Вот я и накрутил твоего старика. Реаниматор укрепил его кости кристаллокерамитом особого сорта, вживил в мышцы белковые усилители, а в нервную ткань нейроакселераторы. На суставах у него теперь стоят специальные приводы, с которыми он сможет двигаться даже в том случае, если ему прострелить ногу или руку. Он теперь может взять себе на загривок здоровенного скакуна и бегать с ним по горам недели две на одном только энтузиазме без еды и отдыха. Ну, а если он захочет вздремнуть, то сможет спать с головой зарывшись в щебень, землю или вовсе в снег и ему будет наплевать на то, что его одежда изодрана в клочья. В пищу ему теперь пригодна даже кора деревьев. Он запросто треснет стакан синильной кислоты, закусит падалью трёхнедельной давности и у него даже не случится от этого изжоги, таким стал его желудок. Сам понимаешь, парень, реаниматор не прививал ему никаких гастрономических извращений, просто теперь ему всё нипочём, такой он стал воин. — Посмотрев на Айерана, стоявшего у изголовья каталки, я добавил — Ребята, сейчас вы оба заляжете в реаниматор. Император приказал мне накрутить вас. Следующими пойдут Игнес и Раймур, ну, а потом ты, Дан, станешь вызывать народ по тому списку, который составит его величество. Поставишь перед своими телепортистами задачу, чтобы они не приближались к этим бугаям и сразу вышвыривали их в какой-нибудь спортзал. Пусть они там тренируются, привыкают беречь всякие хрупкие вещи.

Желая показать профессору Торнету, что медицинская машина это всего лишь инструмент здоровья, полностью подчиняющийся человеку, я подвёл его к выносной консоли, сел за пульт компьютера и при нём не спеша составил подробную программу накрутки, практически ничем не уступающую той, которую слепила Бэкси. Специально для Дана моя добрая мамочка, большая любительница возиться с малышнёй и утирать им сопли, появлялась над своим монитором исключительно в виде Мисс Идеальная Секретарша. Он относился к ней с таким трепетом и уважением, что эта виртуальная леди просто млела и пребывала в полном отпаде от этого седеющего, высоченного красавца со спортивной фигурой опытного арланара. Ну, на слишком малое число поклонников ни ей, ни Нэксу жаловаться не приходилось, как и сайнт-арланарам на отсутствие фантазии у моих самых лучших друзей и учителей.

Сделав мне мощный пи-ар в первые часы, Нэкс и Бэкси принялись придавать себе особый голографический облик на каждый отдельный случай. Нэкс наклепал за сутки добрых три тысячи мониторов и теперь все они находились чуть ли не в полутора дюжинах убежищ арланаров, буквально каждое из которых было научно-исследовательским центром. В первую очередь моих виртуальных друзей интересовало то, чего достигли галанцы и как они умудрились так долго скрывать наличие на планете не только арланаров, но и высоких технологий.

О своих целях они сказали мне кратко, буквально в нескольких словах, добавив, что им потребуется несколько дней на то, чтобы собрать дополнительную информацию, лишь после этого они смогут сделать строить какие-то планы и давать советы мне и галанцам. Как только я затолкал Айерана в реаниматор, с Тефалдом в этом плане проблем не возникло, в зал вернулся граф фрай-Элькаторн и попросил Руниту и меня предстать перед императором. Этого парня волновало только одно, чтобы лунная орхидея, которую он вручил моей жене, не завяла. Высоченный, нарядный, красивый и жутко торжественный, он повёл нас в тронный зал Имперского Дворца Науки. Сорквику было плевать на все условности и на то, что я был всего лишь работягой-техником, он хотел встретиться со мной, как с принцем дома Мерков Антальских. Не волновало его и то, что таких принцев, как я, на Варкене насчитывалось свыше семисот пятидесяти миллионов человек, ведь мой клан был одним из самых больших на этой планете и в нём только один человек хоть чем-то отличался от всех других клансменов, мой дедуля, Баллиант Мерк, отец-хранитель клана.

Игнес шел бодрой, но неспешной, походкой впереди нас через анфиладу залов и через каждые три шага громко стучал своим золотым посохом об пол, создавая этим весьма изрядный шум. На конце его золотой, усыпанной драгоценными камнями, дубины, имелось какое-то устройство, которое не портило драгоценного паркета, но издавало громкий, отчётливый стук. Громадные парни с роскошными усами, одетые в тёмно-зелёные мундиры, пошитые на манер тех, которые носили военные моряки Галана, только в ботфортах со шпорами, с золочёными кирасами и в золочёных шлемах с огромными белыми плюмажами, — бравые императорские гвардейцы-кирасиры, которые стояли у дверей каждого зала, виртуозно и чётко отдавали мне, простому клансмену и моей жене, горничной из гостиницы крохотного городка, воинские почести, салютуя своим оружием, здоровенными скорострельными карабинами с лазерными прицелами.

Право же, от всего этого я пришел в изумление. Бэкси выслала вслед за нами сразу пять своих мониторов и они летели в отдалении, снимая наш поход в тронный зал с разных точек. Наконец, мы вошли в самый большой зал и Игнес остановился перед огромными, золочёными дверями, украшенными на редкость красивым декором, на каждой створке которых был изображен роан, гербовый ластоногий зверь империи Роантир. Впрочем, чего там греха таить, всей планеты, поскольку власть дома Роантидов простиралась на неё полностью и признавалась всеми галанцами безоговорочно. Граф фрай-Элькаторн, выждав несколько минут, пока четвёрка гвардейцев, чётко стуча по паркету ботфортами и прикладами карабинов, показывала нам свои артикли, пять раз стукнул посохом об пол и офицер торжественно распахнул перед нами двери тронного зала, в котором застыли в торжественном строю нарядно одетые придворные. Войдя внутрь, он величественно взмахнул своим министерским инструментом, снова трижды стукнул об пол и громко провозгласил:

— Принц Веридор Антальской с супругой, принцессой Рунитой Антальской.

Под громкий шелест дамских вееров, провожаемые восторженными взглядами мужчин, направленными на мою золотую Руниту, Игнес подвёл нас к трону, весьма скромному и непрезентабельному, похожему на самое обычное мягкое полукресло. Сорквик сидел на нём строгий, огромный и невероятно торжественный. Он был одет в тёмно-зелёный мундир полковника кирасир, а его голова была увенчана почти таким же обручем с треугольными зубцами, как у Айерана, только с овальными клеймами на массивных зубцах. Это простенькое ювелирное изделие я узнал сразу, поскольку сам видел то, как Арлан Гиз-Браде рисовал его в большом альбоме серебряным карандашом, которые я ему подарил. Только тогда мне было невдомёк, что уже в те дни этот пройдоха вынашивал мысль о том, как бы ему объединить Галан под рукой одного единственного государя и прекратить все междоусобные распри.

Игнес негромко попросил Руниту поприветствовать императора от имени дома Мерков Антальских и вручить ему в знак уважения лунную орхидею. Моя возлюбленная набрала в грудь воздуха и сделала шаг вперёд, но прежде, чем она начала говорить, в её руках появилась ещё и небольшая серебряная статуэтка сокола-чара, нашего кланового тотема. Рунита тотчас приободрилась от этого и звонким голосом объяснилась Сорквику в любви, восхитилась его здоровьем и сказала о том, что для всех Мерков Антальских этот день отныне станет праздничным. Действуя интуитивно, она сделало всё настолько хорошо, что мне уже ничего не оставалось делать, как встать на одно колено и сплести пальцы рук в замок восхищения домом Роантидов и его главой, императором Сорквиком.

Трон стоял на небольшом возвышении всего в каких-то десять сантиметров и моя жена отважно приблизилась к этому громиле, чтобы вручить ему наш подарок и лунную орхидею, которые император принял в свои руки сидя. Передав их в руки придворных, которые с опаской приблизились к нему справа и слева, он встал и в изящном поклоне, что при его огромном росте и миниатюрными размерами моей жены было делом весьма непростым, поцеловал ей руку, после чего предложил ей взять его под руку, а меня поманил к себе жестом, явно, приглашая нас пройти куда-то к столу. Этот парень прогрессировал прямо на глазах. Игнес отдал кому-то свою золотую дубину и мы пошли вчетвером к вторым дверям зала. Придворные, радостно улыбаясь нам, поспешно расступились. Сорквик и Рунита, негромко разговаривая, не спеша шли впереди, а мы с Игнесом позади, соблюдая дистанцию в три метра.

Гвардейцы, стоявшие у дверей, и на этот раз поприветствовали нас своими артиклями с оружием, которые, похоже, очень нравились Сорквику. Он даже потрепал их командира, вооруженного одним только палашом, от избытка чувств, по плечу. Тот от такого намерения своего императора не сбежал со своего поста, а мужественно остался стоять на месте. Парня зашатало из стороны в сторону, как во время землетрясения, но в итоге он, всё-таки, остался жив. В мою Руниту, словно бес вселился, — она весело разговаривала с этим мордоворотом и бесстрашно теребила его за руку, а тот в ответ нежно поглаживал её руку и задорно хохотал в ответ, делая ей комплименты.

Пройдя через большой зал, мы вышли в зимний сад, который поразил меня как своими размерами, так и красотой. В нём росли деревья высотой метров под тридцать и мне даже показалось на минуту, что мы вышли на открытое пространство, но над нами было почти два километра камня. В саду для нас уже был накрыт столик на четверых, вокруг которого встало восемь официантов под командованием древнего старца, посмотрев на которого, Сорквик улыбнулся и велел ему немедленно отправляться к Дану Торнету. Мы расселись и официанты принялись хлопотать вокруг нас. На Галане в таких случаях было принято начинать обед с бокала вина и мне было очень интересно, как этот громила выйдет из этой щекотливой ситуации, ведь ему куда больше подошла сейчас тяжелая посудина из вольфрамокерамита, а не резной хрусталь.

Однако, император легко и непринуждённо взял бокал, в который было налито на треть "Старого Роантира", вдохнул в себя аромат вина и произнёс добрый, ласковый и уважительный тост в честь моей супруги, после чего выпил вино не спеша, смакуя его и наслаждаясь тонким вкусом. Видимо, на моей физиономии в этот самый момент отразилась вся та богатая гамма чувств, которые я в тот момент испытывал. Глядя на мою изумлённую рожу, Сорквик весело рассмеялся, Рунита смутилась, я вот сияющий от удовольствия граф фрай-Элькаторн, поставив бокал на стол, радостным голосом воскликнул:

— Веридор, друг мой, вы мне не поверите, но именно в этом и заключён истинный характер Сорки. Чем труднее и сложнее та задача, которую ставит перед ним жизнь, тем скорее он мобилизует все силы своей души, а его железная воля помогает ему преодолеть все трудности. Благородная леди Бэкси, прочитав его историю болезни, была поражена тем, что он прожил с ней целых двенадцать лет. Нет, мой друг, Сорки не цеплялся за жизнь, просто он не мог уйти из неё не закончив некоторых дел.

После этой короткой, хвалебной речи, которую Сорквик прервал насмешливой репликой, мы приступили к обеду. После десерта Игнес удалился, сославшись на срочные дела, а мы остались втроём. Некоторое время мы разговаривали о всяких пустяках, а потом, без всякого предисловия, император сказал:

— Веридор, похоже, что ты опытный и искушенный в разных делах человек. Хотя ты и далёк от политики, ты должен разбираться и в этом предмете, ведь ты принц дома Мерков Антальских. Я знаю тебя всего несколько часов, но и этого небольшого времени мне вполне хватило для того, чтобы понять очевидное, ты вовсе не то чудовище, которым тебя рисовал в своих посланиях потомкам Арлан Великий. Как обычный человек, не правитель, я могу восхищаться тобой, восхвалять тебя до небес или же осуждать, но, вот как правитель этого мира, я очень хочу знать, кто ты такой. Мне обязательно нужно знать, Веридор, что подвигло тебя открыться моим арланарам, осознание всей тяжести сложившейся на Галане ситуации или любовь к этой прелестной девушке, которую мы все, чтобы доставить вам обоим радость, называем твоей женой, хотя она всего лишь твоя невеста. Мне не нужно даже гадать, чтобы понять очевидное, сейчас, разговаривая со мной за этим столом, ты совершаешь преступление, возможно, даже тяжкое и тень этого преступления падает как на меня самого, так и на весь Галан. Я не сказал бы, что мне это безразлично, так как я неоднократно получал отчёты моих арланаров о военной мощи галактов, превышающей наш собственный военный потенциал в десятки тысяч раз, да, и того, что произошло со мной за минувшие сутки, мне вполне хватает для того, чтобы понять очевидное, в этом противостоянии мы находимся в положении проигравшего. Хотя это волнует меня в самую последнюю очередь, отмахнуться от подобных вещей просто так я не могу. Вот я и хочу знать, Веридор, ты пошел на это преступление осознанно или под влиянием чувств? Скажи мне, чего ты хочешь всем этим добиться? Ответь, наконец, прямо, ты восторженный дурак или холодный, расчетливый делец? С негодяем, идущим на преступление против своих работодателей ради выгоды, мне было бы легче иметь дело, чем с влюблённым дураком, не дающим себе отчета в том, что он творит. Не спеши, Веридор, можешь осмотреться и хорошенько подумать прежде, чем дать мне окончательный ответ.

Говоря эти жесткие, бескомпромиссные слова, Сорквик оставался, тем не менее, совершенно спокойным и невозмутимым. Правда, Руниту всю так и передёрнуло, когда он обозвал меня дураком, но она сдержалась и не высказала ему всего того, что было готово сорваться у неё с язычка. Посмотрев на императора с насмешливой улыбкой, я спокойным голосом сказал:

— Сорквик, я вынужден тебя огорчить своим ответом. Ни то и ни другое. Во-первых, для дурака я уже слишком стар. В моём мире дураки долго не живут. Во-вторых, я не могу быть негодяем потому, что я Веридор Мерк из клана Мерков Антальских и для меня совершить омерзительный, неблаговидный поступок это даже хуже, чем разом убить почти миллиард с четвертью людей, своих собратьев клансменов и всех наших союзников из средних и малых кланов, для которых всегда открыты все ворота города Веридорланга. Это означает покрыть их позором. Ты не хуже меня знаешь что такое фамильная честь, а потому поймёшь это. Да, Сорквик, я делец, вольный торговец и это моя главная профессия, которой я очень горжусь. Ради прибыли я могу полезть в преисподнюю и стащить корону с головы владыки ада, но я скорее приму крейг, чем возьму медный тарс из тарелки нищей слепой старухи даже в том случае, если за него мне будет отдано всё золото Вселенной. Виноваты ли чувства в том, что я собираюсь совершить тягчайшее преступление против своих работодателей и сделать так, чтобы твой Галан оказался не по зубам даже Лексу Первому, для которого вас всех просто не существует, так как вы для него всего лишь крохотная молекула по сравнению с Обелайром? Да, и ещё как. Ведь я влюблённый вольный торговец, парень, свободный, как ветер, который может лететь на своём корабле куда угодно, лишь бы позабавить свою возлюбленную. Почти сто шестьдесят пять лет, если считать по времени Галана, я прожил бесцельно, хотя и вёл весьма активный образ жизни. Нет, конечно же, я ставил перед собой цели и даже более того, всегда добивался своего, но смысла в мое жизни, если разобраться, было немного и меня утешало только то, что я никогда не совершал ничего такого, что бросило бы тень на мой клан. В общем я плыл по течению, пока не встретил Руниту. Ну, а почему я её встретил, Сорки, тебе отлично известно. Итак, чего я добиваюсь. Прежде всего, это порадовать свою возлюбленную тем, что сделаю её Галан миром, с которым будет вынужден считаться Лекс Первый. Мои учителя, Нэкс и Бэкси, говорят, что через несколько дней они соберут нужную им информацию и смогут приступить к её анализу, чтобы всё просчитать наперёд, но уже сейчас я знаю, что тебе Сорки, выпали все козыри в очень сложной игре и ты можешь сделать свой мир самой величайшей империей во всей галактике. Ну, а моя Рунита будет радоваться тому, что тебе сдал их самый ловкий крупье, её старина Дорси. Сорки, дружище, мой стажер, Нейзер, улетая к своей возлюбленной, Марине Ринвал, в Мо, сказал мне, что я один держу в руках ключи от Галана, что делает меня хозяином положения. Представь себе, это действительно так, ведь только я могу дать тебе время на подготовку к встрече с большой галактикой и сделать так, чтобы ни одна сволочь к тебе не сунулась. Ну, а всё остальное сделают для тебя Нэкс и Бэкси, ведь они являются хранителями знаний сразу двух галактик и уж ты поверь в нашей галактике им нет равных. Они вдвоём стоят едва ли не всех учёных галактики вместе взятых, да, к тому же я оставлю тебе свой реаниматор и ещё кое-какое оборудование, которое позволит тебе изменить лицо своего мира. Впрочем, не хватит ли нам болтать о всякой ерунде в присутствии девушки? Давай лучше, наконец, поговорим о чём-нибудь серьёзном и важном, например о том, как ей понравились твои придворные и арланары.

Сорквик рассмеялся, но был вынужден согласиться с тем, что всё, о чём мы с ним говорили, ерунда, по сравнению со счастливым смехом красивой девушки, которую развлекают два джентльмена. Мы перешли к неспешному светскому разговору и теперь уже я искренне наслаждался слушая то, с каким восторгом Рунита рассказывала нам о девичнике, который устроили для неё Нертис и её подруги. Ещё она рассказала Сорквику о том, как прекрасно мы проводили время с Тефалдом и даже о том, как мы устроили состязание в танцах, в котором принц показал себя изумительным танцором. Она очень жалела о том, что не может показать императору свою "Южную принцессу" и тут я воскликнул:

— Это почему же, моя маленькая Матидейнахш? Наша космояхта "Красный Лорд" стоит наготове, а Микки за пять минут доставит нас в любую точку Галана, так что тебе лишь стоит пригласить своего императора в полёт.

Сорквик аж порозовел от удовольствия и смущённо залепетал в ответ на мои слова:

— О, это было бы для меня самым большим удовольствием, дорогие мои, но я должен лично встретить Теффи в тот момент, когда он поднимется с кушетки реаниматора, ведь это будет его второе рождения.

Я рассмеялся и сказал ему:

— Сорки, в этом нет никаких проблем. Реаниматор выставит Теффи наружу только через двадцать часов. Я заложил в него такую программу, которая переберёт его буквально по атомам. Мне очень хотелось, чтобы у тебя был абсолютно здоровый сын, старина, так что если ты не намерен торчать всё это время возле реаниматора, то давай возьмём Игги, пару девчонок и полетим, прошвырнёмся вокруг Галана.

Поскольку кушетка для графа фрай-Элькаторна ещё не освободилась, то мы так и сделали, взяли с собой двух прелестных красоток, жену Игги и её подругу, после чего поднялись наверх, в ту пещеру, которая образовалась в верхней части вулкана Латарон. Там арланары уже устроили самую настоящую взлётно-посадочную площадку, пробили здоровенный выход наружу, а Нэкс оснастил её прожекторами и кое-каким оборудованием. Мои мастерские на "Молнии" уже работали на полную мощность, а они представляли из себя пусть и небольшой, но очень хорошо оснащённый завод. Микки за это время успел вызолотить свой корпус и встретил нас возле траппа во всеоружии. Правда, на сей раз в его железных ручонках были зажаты три роскошных букета из самых редких цветов и громадный меч-альрикан, некогда принадлежавший далёкому предку Сорквика, славному моряку барону Вилкету фрай-Роантиру.

Этот жестяной нахал мало того, что безжалостно обкорнал мой любимый куст поющих майлинов с планеты Грумант, так ещё и вскрыл своими умелыми ручонками сейф с драгоценностями и опередил меня в моём желании потрафить императору рыцарским оружием его предка. Глаза у Сорквика так и полезли на лоб, когда он услышал от этой болтливой, наглой железяки историю о том, как погиб барон Вилкет, взявший на абордаж фрегат короля Сардусса и утопивший его вместе с собой, будучи смертельно раненым. Окончательный разгром сардусской эскадре нанесли уже три его сына. Хорошо было хоть то, что он оставил перстень с фамильной перчаткой и доспехи старого барона, так что мне тоже было что подарить Сорки в подходящий момент. В голосе Микки я услышал такое откровенное восхищение императором Галана, что в моей голове тотчас зародился коварный план, как мне сбагрить с себя ответственность за все дальнейшие действия этого летающего бандита. Тем более, что Сорквик в ответ тоже шпарил таким высоким штилем, что только держись.

По законам Галактического Союза Микки не был полностью свободным разумным существом и у него обязательно должен быть напарник. Он был боевым роботом, а потому мог запросто открутить башку кому угодно, ведь в его мозги не был встроен блок сочувствия к человеку. В силу этого обстоятельства он не мог стать полноценным андроидом, так как поставить ему в голову этот чертов блок сочувствия, означало не больше и не меньше, как искалечить его, а ведь ему было уже почти три тысячи лет. Мне он достался при весьма необычных обстоятельствах, я выиграл его в карты у одного знакомого космического пирата из Звёздного Моря Стирула.

Пират, передав мне его код-ключ, был невероятно счастлив о того, что ему удалось избавиться от робопилота, который не раз и не два проламывал голову своему хозяину. Всё то время, что мы воевали с Микки вместе, нас проклинали все, кому только не лень, так как ни он, ни я сам не отличались особой дисциплиной. Этот железный тип был даже большим авантюристом, чем я и отличался полной непредсказуемостью действий в бою. Зато он мог пилотировать всё что угодно и умел сражаться на пределе возможностей того летательного аппарата, в пилотское кресло которого он влетал. Наши отцы-командиры использовали нас в основном тогда, когда требовались самоубийцы, готовые на лёгком космоботе атаковать тяжелый крейсер врага или дефилировать на каком-нибудь неповоротливом, тихоходном корыте на виду у целой вражеской эскадры.

В космических и воздушных боях Микки был неподражаем и спасал мне жизнь сотни раз. Он не ведал страха и был всегда полон такого презрения к врагу, что своей болтовнёй в эфире доводил его до белого каления. Однажды вопрос был поставлен даже так, траккайцы были готовы снять блокаду с Менгира, которую мы прорывали с жуткими потерями, если им будет выдан этот жестяной похабник. Мы с Реном Калвишем так и сделали, якобы, послав его на лёгком крейсерке против их флагмана. Правда, им никто не сказал того, что на этой посудине останется в качестве канонира Бешеный Варкенец, то есть я. Вдвоём с Микки мы разнесли в клочья ракетами-потрошителями не только тахионки громадного флагманского крейсера траккайцев, но ещё и урыли их ударный корабль-матку, битком набитый крейсерами-истребителями, чем и пробили огромную брешь в блокаде и положили начало разгрома их эскадры.

Когда я стал вольным торговцем, Микки заскучал, ведь я строго настрого запретил ему атаковать кого-либо на подходе к космопортам и, взлетая с них, заставлял терпеливо дожидаться своей очереди и вежливо разговаривать с диспетчерами. Ну, вот он и взял за моду срывать всё своё раздражение на мне. К тому же он терпеть не мог длинных, нудных перелётов. Правда, надо сказать, мы с ним были закадычными друзьями и он всегда принимал участие во всех моих делах, планировал вместе со мной экспедиции и корпел над массивами информации, когда нам нужно было выудить что-либо ценное, всегда прикрывал мне спину, когда я шел на встречу со всякими крутыми типами и не раз принимал в свою вольфрамокерамитовую грудь выстрел из бластера или энергопульсатора, закрывая меня собой.

Поэтому, видя то, как обнимаются человек и боевой робопилот, я задумался, а не будет ли этому железному парню здесь лучше? Ведь что ни говори, а быть телохранителем и личным пилотом императора Галана для Микки куда почётнее, чем быть вторым пилотом у вольного торговца. После того, как я обрёл Нэкса и Бэкси, первым пилотом сначала "Жулика", а потом и "Молнии" стал Нэкс. К тому же Сорквик мог начхать на галактические законы и позволить ему стать полноценным андроидом. Постучав Микки по его золочёной голове, я спросил в том самом тоне, как это частенько делал Нэкс:

— А что, Микки, тебе слабо перейти от меня к Сорквику и стать его телохранителем?

Мой напарник тотчас взъярился:

— Это мне слабо? Да, ты хоть знаешь что говоришь, Верди? Если его величество согласится взять меня к себе на службу, то я к нему даже на полтора световых года не подпущу ни одного придурка, который вынашивает против него какие-нибудь пакостные планы! Да, ты же знаешь, Верди, каков я в деле.

Посмотрев на Сорквика, я спросил его:

— Ну, что, твоё величество, тебе нужен такой личный пилот, которому даже Нэкс уступает по скорости расчёта манёвров для атаки? Разумеется, я не позволю, чтобы этому парню не было на чем летать, а потому дарю тебе свою космояхту "Красный Лорд", а также ещё и орбитальный шатл "Золотой Лорд" в придачу, хотя Микки и не любит эту сверкающую посудину.

Мой напарник взмыл в воздух чуть ли не под самый потолок пещеры и взвыл возмущённым голосом:

— Это мне-то не нравится "Золотой Лорд", Верди? Побойся Бога, да, более шикарной посудины, чем эта, вообще нет ничего на свете! Просто меня всегда бесило то, что ты таскал на его борт кого ни попадя, совершенно не думая о том, что этих типов ни в коем случае нельзя пускать в приличные места. Вечно после них я не мог досчитаться то золотых ручек с лючков, то они воровали у тебя ножи и вилки.

Император, посмотрев на аппарель с эскалатором, поручни которого сверкали золотом и морской костью, обалдело покрутил головой. Переведя взгляд на Микки, глядевшего на него во все свои глаза, он прошептал:

— Принц Веридор, твоя щедрость не имеет границ, но мне, право же, не хочется разорять тебя такими роскошными подарками, ведь ты находишься в изгнании.

Микки тотчас ухватил его за руку и затараторил:

— Ваше величество, поверьте, если этот парень захочет, то он в каких-то полгода станет самым богатым человеком во всей галактике. В любом случае "Молния" останется у Веридора, ведь иначе он просто не улетит с Галана. Возьмите меня к себе на службу и вы не пожалеете.

Сорквик улыбнулся, похлопал его верхней части корпуса и добродушным голосом промолвил:

— Хорошо, мой друг. Ради удовольствия видеть тебя каждый день и разговаривать с тобой, я приму эти щедрые дары от принца Веридора. — Повернувшись ко мне, он добавил — Но и ты Верди, пообещай мне, что не откажешься от моих даров тебе.

Я нахмурился, но промолчал о том, что для этого они должны быть сделаны с соблюдением целого ряда строжайших требований и правил, так как варкенцы не побирушки и им не нужны щедрые подарки от богатых бездельников. Вместо этого я тотчас выставил жесткое требование:

— Ваше величество, я согласен продать вам контракт Микки за один тарс, но только при том условии, что, во-первых, вы дадите ему тело андроида, а во-вторых, присвоите ему дворянское звание не ниже баронского.

Сорквик сдержано улыбнулся и сказал мне в ответ:

— Относительно первого я знаю только то, что таким образом Микки Флайермин обретёт гражданство Галана и станет почти ничем не отличим от людей. Леди Бэкси немного просветила меня в то время, когда я лежал в реаниматоре, и потому я не нахожу в этом ничего плохого, правда, я не знаю, как мне сделать это. Ну, а относительно второго, Верди, я тебе так скажу, космояхту императора может пилотировать только адмирал его величества, а потому я возвожу благородного воина Микки Флайермина в дворянство, дарую ему титул графа и земли графства Тернигор, которое лежит к юго-востоку от Роанта. А теперь граф фрай-Флайермин, будьте добры, пригласите моих гостей на борт "Красного Лорда".

Руниту совершенно не расстроило, что мы лишились двух своих самых лучших летательных аппаратов и она была очень рада за моего напарника. Она обняла эту железяку, пылко расцеловала его и воскликнула:

— Микки, как я счастлива, теперь у меня будет уже три друга адмирала!

На всякий случай я просвистал своему, уже бывшему, напарнику предупреждение о том, чтобы он помалкивал и не болтал лишнего на счёт того, что на борту "Молнии" имеется комплект оборудования для производства самых дорогих андротел в галактике, купленным мной за бешеные деньги для Нэкса и Бэкси. Микки просвистал мне в ответ, что он и сам не дурак и знает, когда нужно помалкивать. Жестом он показал мне, чтобы я тоже помалкивал относительно его драчливости. После этого мы поднялись на борт флайера-космояхты и я принялся показывать Сорквику все достоинства "Красного Лорда".

Первым делом я показал Сорквику остров Равелнаштарам, до которого Микки домчал нас за три минуты. Облетев пару раз вокруг горы Калавартог, мы направились в городок Равел и совершили посадку на площади прямо перед гостиницей Антора Лорана. Мне было очень важно, чтобы Сорквик снял в ней императорский номер и расписался в книге приезжих. Это давало Антору право приколотить на дверях герб империи Роантир. Рунита со слезами на глазах расцеловала своего спасителя и рассказала императору о том, как тот спас её и о том, с каким участием отнесся к ней. Сорки тотчас приказал Микки притащить ему меч-альрикан и, не сходя с места, немедленно посвятил нашего друга в свои рыцари.

В Равеле мы пробыли немногим более часа и покинули его приняв на борт Хальрика Соймера и Вела Миелта, после чего махнули в Сард-ар-Корлан и наделали там шухера, покружив над этим древним приморским городом вывесив флаг империи Роантир и личный императорский штандарт Сорквика. Совершив посадку перед дворцом короля Фейднира, мы даже не стали спускаться с борта, а просто пригласили его с супругой прокатиться в Роант. Из Сард-ар-Корлана мы направились в Кируф, в столицу этого горного королевства Фалтарес, чтобы взять на борт "Красного Лорда" короля Бастиана и королеву Сиринеллу.

Только после этого мы махнули в Ладиск. Бэкси через арланаров этого города предупредила капитана Корреля о визите императора и в порту нас ждал не только губернатор с супругой и дочерьми, но и вся команда "Южной принцессы", украшенной флагами расцвечивания. Радости Руниты не было предела, когда Сорквик под руку с ней взошел на борт этого судна. Вслед за ним поднялись и мы, чтобы совершить небольшое путешествие к Радужному замку. Ещё на подходе к нему, по просьбе Руниты я вооружил всех электронными увеличителями и "Принцесса" несколько раз медленно обогнула остров, на котором возвышался замок, построенный для принца Казинги по приказу императора.

Мне пришлось-таки рассказать всем пару историй о том, что мы вытворяли вместе с Лаваром Казингой в альковах благородных дам во время осады баронских и графских замков, куда мы пробирались тайно в то время, как их мужья, закованные в доспехи, материли наших подручных, имитирующих подготовку к штурму. Самое пикантное заключалось в том, что чуть ли не на четверти порнофресок этого замка, там, где простой рыбак Лавар Казинга трахал очередную соблазнённую им красотку на пару со своим начальником штаба Верлиром Дойном, можно было видеть мою физиономию, срисованную нашим другом Заремгой. Баронесса Амели, жена Биндара фрай-Ясвика, первая заметила это сходство и воскликнула:

— О, звёзды, Рунни, так вот каким великим человеком был на самом деле твой муж в древности. Значит мы с ним родственники, ведь наш род идёт от Верлирена Элкорида, чьим отцом был сам Верлир Дойн, лучший друг принца Казинги. — Сделав реверанс в мою сторону, баронесса добавила — Дедушка, мне очень приятно видеть, что ты так хорошо сохранился, хотя и значительно уменьшился в размерах за эти годы.

Что же, мне тоже было приятно, что у меня оказывается, была родня на Галане. Правда, имелся настоящий Верлир Дойн, пьяница, бабник и гуляка, который вёл переписку с Лаваром, но так и не смог присоединиться к его огромной шайке по той причине, что он свернул себе шею свалившись по пьянке с борта своей галеры на берег. Именно к его заново выращенному телу прицепила мою голову Бэкси с каштановыми кудрями и карими глазами, чтобы я смог путешествовать по Галану не узнанным никем, даже наблюдателями, высадившимися вместе со мной, но на другом конце континента Мадр. Об этом я не стал говорить прелестной Амели и её супругу, чтобы не расстраивать их, ведь что ни говори, а красотку Жуньеру я соблазнил в самых лучших традициях бравых и веселых гуляк, речных пиратов Торойи.

Когда "Принцесса" встала на якорь и публика на ней немного успокоилась, у меня, наконец, появилась возможность познакомить Сорквика с лучшими образцами устного творчества его подданных из числа моряков славного торгового флота империи Роантир. Пока Рунита развлекала дам на капитанском мостике, я отвел императора, его корешей-королей и своих друзей к бушприту и там представил ему самого выдающегося матерщинника Галана, сказав с чувством гордости:

— Сорки, позволь мне представить тебе боцмана "Южной принцессы", Ягерана Гонзера. Тебе, пожалуй, на всей планете не сыскать более опытного моряка.

Боцман вытянулся во фрунт и пожирал начальство глазами. Быть представленным императору Галана для него, несомненно, была высокая честь, но я позвал этого гиганта с бритой наголо головой вовсе не за тем, чтобы он выкатывал свою мощную грудь. Похлопав боцмана по локтю, выше мне было трудно достать, я попросил его:

— Ягги, друг мой, ты не мог бы продекламировать нам одно из своих весёлых произведений? Желательно то, которое начинается словами: — "Что ты расселся здесь, как тот сопливый корнет, которому мамка вместо сиськи сунула в детстве в рот…" — ну, и так далее. Только, пожалуйста, без купюр и с выражением. Не стесняйся, дружище, порадуй нас.

Боцман Гонзер густо покраснел, потупил взор и растерянно сказал, переминаясь с ноги на ногу:

— Ваше императорское величество, не удобно как-то, всё-таки дамы на борту.

Сорквик улыбнулся в ответ и повёл его ближе к бушприту, а мы все двинулись за ними. Минуты две или три боцман не знал с чего ему начать, но потом увидел вымбовку, лежащую у борта, поманил к себе матроса, отиравшегося неподалёку и потеха началась. Видимо, на Ягги подействовало-таки присутствие высокого начальства. Во всяком случае такой виртуозной матерщины я еще в жизни не слышал. Император, схватившись за сердце, чуть не свалился с ног, да, и все остальные разинули рты от удивление. Представление длилось добрых полчаса и слова сыпались из боцмана, словно орехи из дырявого мешка. Жаль, но нас всех позвали на капитанский мостик, чтобы угостить напитками и всякой закусью к ним. Не мудрено, что Сорквик взял после этого Ягги под руку и они вместе проследовали на корму. Капитан Коррель шел рядом и с гордостью докладывал его величеству, что во время стоянки в порту Лиркейн боцман Гонзер напрочь побил в очном споре штурмана Троглетта, служившего на барке "Рыжая ведьма Сэд" и слывшего до того дня чемпионом.

После ленча мы снялись с якоря и пошли обратно в Ладиск. Сорквик оттягивался по полной программе. Он тянул вместе с матросами канаты во время парусного аврала, хотя мог заменить один десять человек и послушно слушался команд Жано Корреля, а когда во время поворота судна, из-за встречного ветра идти нам пришлось галсами, его бросило на бизань-мачту и тот ругнулся на него, даже не обиделся. Он принял протянутую ему руку и быстро вскочил на ноги. На мачту, к которой его припечатало, он также не окрысился, хотя мог запросто снести её одним ударом кулака. Он вообще был отличный парень, этот Сорквик Роантир, умел ладить с людьми, но никто даже и в мыслях не имел, чтобы держать его запанибрата.

Микки, который путешествовал вместе с нами, тоже держался раскованно и не тыкал ни в кого своим здоровенным бластером, понимая, что здесь, на борту "Южной принцессы" его подопечному ничто не угрожает. Он не дернулся даже тогда, когда из форта Ладиска трижды прогремели залпы пушек, хотя я и боялся, что эта старая железяка откроет ответный огонь пусть и с меньшим грохотом, но с куда большими разрушениями. Зато он был в восторге от того, когда ему предложили поднести к запальнику горящий фитиль. Завопил он, во всяком случае, громче, чем рявкнула бронзовая пушчонка. Это было очень хорошая прогулка по реке Торойе и когда настало время прощаться, Сорквик пожал руку каждому члену экипажа "Южной принцессы", а капитана, его старпома и боцмана пригласил подняться на борт "Красного Лорда" и лететь вместе с ним в Роанлах, чтобы они встретили вместе с ним Теффи.

Мы вернулись в Имперский Дворец Науки за сорок минут до того момента, когда из реаниматора выбрался принц Тефалд. Император назвал это вторым рождением сына и дал по этому поводу праздничный обед, который, однако, не был скучным и тоскливым. Наоборот, это была просто весёлая вечеринка, которую Теффи устроил в том самом стиле, какие мы устраивали в гостинице Антора Лорана. Когда веселье было в самом разгаре, отец и сын тихо удалились и мы с Рунитой не обиделись, что они не попрощались с нами. Мы тоже вскоре покинули этот праздник и отправились не в отведенные нам покои, а к себе на "Молнию", где Нэкс и Бэкси уже трудились над тем, чтобы придать Микки человеческий облик.

Дела с изучением архивов арланаров, а также их научного и технического потенциала у Нэкса и Бэкси продвигались туго. Не то чтобы те прятали от них что-то, а лишь в силу того обстоятельства, что эти ребята умудрились совершить массу научных открытий, да, к тому же не один и не два переворота в технологиях. Не имея возможности строить громадных заводов и фабрик, рудников и энергоцентралей, чего так боялся ушлый пекарь Арлан Гиз-Браде, они повсеместно применяли сенсетивную Силу и понаоткрывали такого, что даже у Нэкса его голова пошла кругом, а Бэкси и вовсе пришла в неописуемый восторг. Ну, впрочем, она всегда была адептом Силы и видела в ней единственный путь развития человечества.

Вот потому-то после второго рождения принца Тефалда прошла уже больше двух галанских недель, а они так и не дали мне никаких рекомендаций относительно модернизации этого мира. Я тихонько посмеивался себе в кулак и оттягивался все эти дни изо всех сил. Отвоевав у Дана Торнета свой самый роскошный открытый тримобиль-лимузин, я каждый день с утра садился в него с Рунитой и отправлялся на прогулку в один из городов центральной части Мадра. Особенно часто мы с ней посещали небольшой город Тернигор, в котором прочно обосновался наш новоявленный граф-андроид Микки фрай-Флайермин. Заполучив себе этот городок, славящийся своими окрестными ранчо и племенными скакунами, в качестве надела, Микки с первых же дней начал безжалостно грабить меня, вывозя с борта "Молнии" всякое добро целыми контейнерами.

Этому громадному а-парню с роскошными усами и бородкой клинышком хотелось потрафить своим верным вассалам и потому он принялся вводить в обиход тернигорцев всяческие бытовые и прочие чудеса галактов, а также строить свой собственный научно-исследовательский центр, куда он пачками переманивал сайнт-арланаров. Император относился к этому благосклонно и деньги на этого пройдоху сыпались, как из мешка. К тому же он всегда был головастым роботом, а теперь, когда заполучил себе куда более продвинутые мозги полноценного андроида, и вовсе заделался учёным мужем. Тернигорские красотки просто визжали от восторга, когда этот красавчик выезжал из своего замка на белоснежном скакуне и мне было очень приятно видеть его возвышение.

Тернигорцы весьма спокойно отнеслись к тому, что в их графстве, спустя добрых полтора десятка тысяч лет, вновь появилось начальство и вместо императора, который занимал этот пост чисто номинально, в графский замок въехал Микки. Не смутило их и то, что он был не человеком, а андроидом, разумным существом синтетической расы. Пока что мой напарник разрывался между своими обязанностями при дворе Сорквика и своим графством, но вскоре в нём должно было обязательно вспыхнуть чадолюбие, свойственное всем андроидам и тогда на Галане должны были наступить новые времена. Я пока что не собирался рассказывать императору о том, что тот небольшой производственный комплекс, который я купил однажды для Нэкса и Бэкси, способен клепать а-детишек ничуть не в меньшем количестве, чем самый большой роддом в Роанте, ведь это был самый настоящий мини-завод этого профиля.

Ну, это только потому, что мы с Сорквиком за эти дни так ни разу и не встретились. У императора за время болезни накопилось столько нерешенных проблем, что он круглые сутки не вылезал из своего рабочего кабинета. Именно поэтому Микки и имел возможность заниматься своими собственными делами. Не встречался я в эти дни и с обоими главными арланарами. Те тоже были очень заняты и носились по всей планете. Вообще-то из-за событий на ферме вблизи Ладиска у всех галанцев появилось множество проблем, но решали они их спокойно и деловито. Главное сейчас заключалось в том, чтобы оснастить все города и посёлки планеты рефрижераторами для временного хранения покойников. Благая весть о том, что я своим решением, подтверждённым указом императора, отменил на Галане смерть, весьма ободряюще подействовала на обитателей этой планеты.

Насколько мне это было известно, галанцы ещё не начали каких-либо активных действий по переустройству своего мира, они не любители торопиться, но говорили об этом они очень много. А ещё они ждали тех решений, которые примет их император, столь велика была в них уверенность в том, что дом Роантидов окажется на высоте. Точно так же и я не хотел лажануться, предлагая Сорквику конкретный план действий. Садиться за компьютер и составлять какие-то бумаги я не спешил, но о многом думал. В первую очередь о том, как сделать Галан процветающим миром не портя его красот обычными приметами индустриальных миров — гигантскими производственными комплексами и городами-гигантами с их жуткими, хотя и громадными бараками-небоскрёбами, в которых ютятся в тесноте люди.

Одолевали меня и другие думы. Впервые за все годы своих скитаний по галактике я пожалел о том, что был изгнан с Варкена. В первую очередь потому, что хотел совершить с Рунитой брачный полёт и стать архо, — мужчиной достигшим первой ступени совершенства. Варкенский брачный полёт это самое главное, что только может быть в жизни мужчины, хотя это всего лишь самый обычный секс, только в небе, в то время, как мужчина и женщина летят на высоте в добрых десять километров со скоростью хорошего флайера.

У нас на Варкене об этом не принято говорить шутливо и несерьезно, как о чем-то пустяковом. О брачных полётах слагаются баллады, им посвящаются кинофильмы и о них написаны сотни романов. Правда, все они посвящены тому, как жених или невеста, реже муж-трао или жена, готовятся к этому торжественному дню, а потому едва ли не большая часть этих произведений рассматривается галактами, как комедийный жанр, хотя финал всегда патетический. Ну, это из-за того, что мужчину, собравшегося совершить свой брачный полёт, принято изводить всяческими приколами, непристойными шуточками, а если такая пара появлялась на людях, соблюдая ритуальное молчание, тогда дело и вовсе доходило до самой непристойной похабени, а проархо должен стоически терпеть всё это и оставаться невозмутимым. Говорят, что от этого зависит успех брачного полёта.

Зато о самом брачном полёте известно только то, что это всего лишь секс в небе Варкена над Островом Любви, во время которого проархо и его суженая выделяют такое огромное количество пиро и телекинетической энергии, что весь этот огромный остров, лежащий на экваторе, сплошь покрытый горами и вулканами, дрожит, трясётся и грозит расколоться на части. Сколько бы я ни спрашивал архо из различных кланов, головы которых были украшены сотнями тоненьких брачных косичек, свисающих на спину из-под заколки-архо о том, как проходил их брачный полёт, они только смущённо опускали глаза и мечтательно улыбались. Хотя в моём вопросе не было ничего оскорбительного, а одно только желание престарелого трао хотя бы в разговоре прикоснуться к этому великому таинству Матидейнахш, ответа я на него так и не получил, лишь однажды один парень из клана Мерков Зиндарских, родственного нам, сказал мне: — "Верди, ничего не бойся. Рано или поздно Великая Мать Льдов пошлёт тебе ту женщину, которую ты захочешь свозить на небеса. Вот тогда всё, что есть хорошего в тебе, само выйдет наружу".

Тогда я только горько улыбнулся Леркену Мерку, так как даже не мечтал об этом, а теперь мне очень хотелось знать, что же хорошего есть во мне. В это утро Рунита пригласила супругу Раймура, Нертис и несколько её подруг, на Женскую половину, а потому я остался в подземном дворце, лежал на роскошной золочёной оттоманке и рассматривал лепнину и росписи на потолке. На нём, как на грех, были изображены три полуобнаженные крылатые девы — Небесные Сёстры: Сиринелла, Симонелла и Нейла, которые резвились в синем небе среди белых облачков, и златовласый смуглый мужик, Обелайр, нацелившийся умыкнуть младшую сестричку. Не знаю, может быть именно эта роспись заставила меня громко взвыть:

— Бэкси, мамочка моя электронная, помоги!

Летающий монитор, который тихо дремал возле письменного стола, дело происходило в кабинете, помещении достаточно просторном, чтобы в нём можно было проводить состязания по выездке скакунов, тотчас подлетел ко мне и на нём появилось голографическое изображение Мисс Идеальной Секретарши в тёмно-синем пиджаке-унисекс, белоснежной рубашке с бордовым галстуком и, к тому же, в больших строгих старинных очках. Посмотрев на меня весьма благосклонно и даже как-то сочувственно, Бэкси спросила:

— В чём дело, мальчик мой? Тебе надоело отлёживать бока или случилось что-то серьёзное.

Посмотрев на неё умоляюще, я сказал:

— Мамочка Бэкси, сделай что-нибудь. Просмотри Хроники, может быть в них есть упоминание о том, что кто-то совершил брачный полёт за пределами Варкена? Ну, не может же быть такого, чтобы после более, чем восьмидесяти четырёх тысяч лет нашего общения с галактическими круда жизнь не заставляла какого-нибудь варкенца лезть из кожи вон. Я, конечно, и сам занялся бы этим, но ты же знаешь сколько времени у меня на это уйдёт. Выручай меня, моя электронная девочка, я уже скоро на стену полезу от отчаяния.

Прежде, чем приступить к работе, Бэкси спросила меня:

— Шкипер, я могу известить Руниту о том, что ты намерен сделать ей варкенское предложение?

Посмотрев на неё насмешливо, я спросил:

— Девочка моя, скажи мне, пожалуйста, было ли хоть раз, чтобы я хоть в чём-то ограничивал твою инициативу и вообще лез в женские дела? — Я сам же и ответил на свой вопрос — Не было и не будет никогда. Хотя тебе и в лом потрепать меня по щеке своей бархатной ладошкой, милая, ты всё равно для меня одна из дочерей Матидейнахш, а потому моя обязанность служить тебе, так что ты уж сама решай кому ты ещё об этом расскажешь.

Бэкси кивнула головой, в её руках появился большой блокнот в кожаном переплёте и авторучка. Она перелистала несколько страниц, посмотрела на меня и сказала:

— Верди, ты был прав. Варкенцы действительно не считают Остров Любви единственным местом во всей Вселенной, над которым может быть совершен брачный полёт в честь Матидейнахш. Вот послушай, что я нашла в Хрониках, — Сказала она и принялась читать вслух — В год двадцать семь тысяч двести сороковой со Дня Открытия Небес, семнадцатого числа месяца майтар, на планете Торхол произошло следующее событие. Калирен Эгриман, воин-трао из клана Эгриманов Ларийских, и девица Лина Хаксдайл совершили брачный полёт в небе планеты Торхол по разрешению Гражданского Совета и в полном соответствии с традициями клана. Произошло это потому, что Калирен Эгриман и его отец Маунт Эгриман проходили на этой планете службу в качестве вулканологов по десятилетнему контракту, а потому трао клана Эгриманов не мог покинуть этой планеты до истечения срока контракта. Поскольку любовь Калирена и Лины была очень велика, то архо Маунт Эгриман принял решение просить Гражданский Совет планеты Торхол о милости по отношению к его сыну и когда согласие было получено, влюблённые тотчас поднялись в небо и совершили варкенский брачный полёт над вулканическим островом Даркрок, после чего прошли испытание Вечными Льдами Торхола и волосы Калирена были заплетены истинной дочерью Матидейнахш, Линой Хаксдайл, в восемьсот косичек. Получив это известие и визио с записью полёта, я, Бинден Эгриман, отец-хранитель клана Эгриманов Ларийских, не нашел в этом событие ничего такого, что могло хоть как-то запятнать честь клана и Варкена. Аймо. — Что то черкнув в своей записной книжке, Бэкси спросила — Ну, что, мальчик мой, как тебе понравится такой нюанс? Оказывается для того, чтобы ты мог стать архо, тебе вовсе нет смысла лететь на Варкен и вступать там в бой с шестью лордами-хранителями.

Я вскочил со своего ложа и опустился на колени перед монитором Бэкси, хотя то, что вмещало в себе её огромную душу, полную любви и заботы, находилось в нескольких километрах отсюда и было надёжно укрыто в специальном бронированном отсеке "Молнии". Выразив ей свою благодарность клятвенным замком, я весело сказал:

— Мамочка Бэкси, я даже не знаю, как мне благодарить тебя. Ты и Нэкс уже столько сделали для меня, что мне давно уже пора назвать вас своими вторыми родителями. Бэкси, ты чудо и больше всего я жалею о том, что не могу поцеловать твои руки, что меня очень мучает.

Манипулятор монитора ласково провёл меня по волосам и мамочка Бэкси проворковала нежным голосом:

— Тебе недолго осталось ждать этого, мальчик мой, Нэкс уже начал изготавливать два андротела, ведь должен же кто-то быть твоими посаженными родителями на свадьбе. Кстати, мальчик мой, когда я сказала Руните о том, что ты намерен сделать ей варкенское предложение и обратиться к Сорки с просьбой разрешить вам совершить брачный полёт в небе Галана, она мне ответила: — "Бэкси, если Дорси попросит меня стать вместе с ним на краю вулканического кратера и спрыгнуть вниз, я и это сделаю не колеблясь ни секунды". Нертис тотчас оповестила об этом всех арланаров и Айеран послал тебе приглашение. Он и Раймур ждут вас обоих через полчаса в его покоях. Я уже связалась с Сорквиком и переговорила с ним, сегодня вечером, в двадцать часов, вам будет дана аудиенция в Большом императорском дворце.

В ответ я только и мог прошептать:

— Вечные Льды Варкена, Бэкси, как же мне отблагодарить тебя за всё, что ты для меня делаешь…

Бэкси улыбнулась и сказала:

— Шкипер, это мы у тебя в долгу. Да, Верди, послушай что я нашла в Хрониках. Вот уж никогда бы не подумала, что у этого засранца Харлана Мар-Рогаса хватит на это духу. — Моя спасительница вновь принялась читать вслух — В год восемьдесят четыре тысячи девятьсот третий Эры Единения, в одиннадцатый день месяца руф, перед лордами-хранителями Варкена предстал воин-трао Веридор Мерк из клана Мерков Антальских из Горного Антала, обвиняемый в том, что он прогнал из-под купола сельскохозяйственной фермы, расположенной в отдалённом районе острова, путника-галакта, нашедшего в нём приют в ожидании снежной бури, за то, что тот попытался изнасиловать одну из женщин клана, работавшую на ферме. Этот путник, имя которого недостойно упоминания, был сенситивом, а потому Веридор Мерк мог просто предать его смерти, осквернить труп и передать его на космический корабль галактов, совершивший посадку в космопорте клана Мар-Рогасов Справедливых, но он вместо этого дал ему тяжелый, всепогодный флайер клана взамен того лёгкого и ненадёжного летательного аппарата, на котором этот похотливый галакт вторгся на остров Антал с неприглядными намерениями, о чём он так и заявил своим спутникам, после чего выставил прочь не смотря на то, что уже начиналась снежная буря. Галакт не справился с управлением флайера, врезался в вершину вулкана Горнило Сендая, после чего упал в кратер, полный раскалённой лавы. Поскольку этот галакт не сдавал биопробы, его смерть была окончательной и свершилась по вине Веридора Мерка, о чём лорды-хранители чести Варкена сделали официальное заявление отцу-хранителю клана Мерков Антальских Баллианту Мерку. Веридор Мерк, явившись на совет, выступил в защиту чести своего клана и, дабы отстоять её, вызвал на поединок шестерых лордов-хранителей из семи, так как седьмым лордом-хранителем является Баллиант Мерк. После короткого совещания лорды-хранители приняли решение снять все обвинения с клана Мерков Антальских, как ошибочные и беспочвенные, а Веридору Мерку предложили отправиться в добровольное изгнание. Отныне Веридор Мерк из клана Мерков Антальских не может вернуться на Варкен иначе, как для того, чтобы вступить в поединок с лордами-хранителями. За ним сохранены все права гражданина Варкена и долг каждого варкенца, встретившегося с этим трао за пределами нашей планеты, оказать ему все почести, как верному сыну своего клана и Варкена, а также придти к нему на помощь немедленно, если он окажется в беде. Неоказание помощи Веридору Мерку будет рассматриваться как смертельное оскорбление шести лордов-хранителей чести Варкена, которые по-прежнему готовы в любой момент дать ему удовлетворение, и этому архо придётся вступить с ними в поединок. Внесено мною в "Хроники Варкена" в назидание всем трао, которые попытаются в следующий раз быть милосердными к тем сенсетивам, кто попытается оскорбить их клан действием. Аймо. — Широко улыбнувшись, Бэкси спросила меня — Ну, и как тебе нравится такой наврайтар, Верди? Лорд Харлан, наверное, произнеся эти слова, потом дня три вёдрами хлестал кихой-ро.

Без тени улыбки на лице я хмуро сказал:

— Бэкси, миленькая, я до сих пор считаю, что из того пьяницы не следовало вышибать дух только за то, что он полез обниматься с Мойрой прямо в теплице. Она и сама бы ему свернула шею, если бы меня не было рядом. Какой там к чёрту он был сенситив, в нём и Силы-то было на два раза чихнуть, а моя ошибка только в том и заключалась, что я вырубил его варкенской заморозкой. Буря в тот день была так себе, всего шесть с половиной баллов, и если бы этот идиот не отключил автопилот, то мой флайер его мигом бы доставил до Саскчерана. Просто этот кретин решил пофорсить спьяну, вот и влетел в Горнило. Ума не приложу, как его туда занесло. Ну, а после этого ему ни в коем случае нельзя было выбираться из флайера наружу. Тогда бы я его обязательно вытащил. Меня ведь сбило с толку только то, что носовую часть флайера лавовый поток понёс вниз, вот туда-то, к подножию вулкана, я и бросился, а этот болван Мерфи решил, раз на нём надет тяжелый боескафандр, то он сможет сам добраться до края кратера. Просто редкостный идиот был этот Мерфи. Вот Горнило и переплавило его в тот злосчастный день. Ну, а то, что дед Харлан записал свой наврайтар, к делу не относится, я кругом был виноват. То, что совет не захотел принять моих доводов и позволить мне выпить крейг, со стороны лордов было полным свинством, вот мне и пришлось вызвать их на поединок. Да, я понимаю, гораздо проще требовать от трао строгого выполнения обычаев и отказывать в гостеприимстве всяческим раздолбаям, только будет ли это правильным? Так что я в любом случае не горжусь собой и мне совершенно не в кайф то, что лорды-хранители заставили деда Харлана произнести эти слова. В их стремлении любой ценой сохранить за мной право на поединок с ними есть что-то детское. Можно подумать, что у варкенцев теперь должна быть только одна забота, — присматривать за мною. У них и без меня в галактике дел хватает.

Выждав ещё какое-то время, я телепортом отправился на борт "Молнии" и подошел к дверям, ведущим на Женскую половину. На них уже красовался венок из белых лирей, который означал, что Рунита ждёт меня. Стоило мне только войти внутрь, как моя жена крепко обняла меня и воскликнула:

— Да, да, да! Я согласна лететь с тобой хоть сейчас, любимый. Это ведь моя самая большая мечта!

Подруги Руниты, узнав о том, что я намерен сделать ей варкенское предложение, куда-то умчались и поэтому ничто не мешало нам немедленно отправиться в покои Айерана Фалитла, которые отличались от всех прочих помещений Дворца Науки тем, что представляли из себя стандартное жилище не очень богатого галакта. На мой взгляд. По галанским меркам это было невероятно роскошные покои, ведь все интерьеры в них были изготовлены из очень модных синтетических материалов, редких на Галане. Эх, видел бы Айеран всё то, что Микки раздавал тернигорцам в качестве своих подарков, потроша трюмы "Молнии". Вот это были действительно лучшие образцы терилаксийского дизайна, изготовленные из действительно качественных синтетических материалов, над которыми было не властно даже время.

Наши друзья, Айеран, на правах хозяина дома, а также Раймур с женой встретили нас в прихожей. Первыми поприветствовали Руниту мужчины и сделали это так, как я приветствовал каждую галанку, целуя ей руки. Правда, на одно колено они не вставали, ну, да, я не был за это к ним в претензии. Нертис обняла и расцеловала Руниту так искренне и нежно, что я искренне порадовался за свою жену, у неё появилась ещё одна подруга, которая любила её также крепко, словно свою собственную дочь.

На Галане женщины хотя и были почитаемы мужчинами, всё-таки не играли той роли, которая играют у нас на Варкене. Это на моей планете женщины, фактически, стоят над всеми делами, хотя и вершат их сидя в своих гостиных, кабинетах и детских на Женской половине и если бы я находился в тот момент у себя в клане, то это меня стали бы приглашать в свои владения все мои многочисленные сестрицы, тётушки и бабушки, чтобы строгим взглядом оценить, достоин ли я такого ангела, как Рунита. На Галане были совсем другие обычаи и нравы, а потому нам самим нужно было нанести визиты друзьям, которых было не так уж много, и объявить о своём решении. Поэтому моя любимая, едва переступив порог, радостно воскликнула:

— Друзья мои, поздравьте нас! Мой супруг только что сделал мне варкенское предложение и предложил совершить с ним брачный полёт. Я так счастлива, что не могу выразить это словами. Это самый счастливый день в моей жизни.

Физиономия Раймура с явным притворством вытянулась, а Айеран выпучил глаза столь усердно, что я чуть не расхохотался. Для большинства галанцев мы давно уже были мужем и женой, хотя никто не совершал над нами никакого обряда. Ну, на их ужимки я мог и не обращать внимания, но вот то, что и Нертис изумлённо всплеснула руками, заставило меня приосаниться и торжественно провозгласить:

— Леди Нертис, друзья мои, позвольте мне вам всё объяснить. До этого дня мы с Рунитой состояли в гражданском браке и я просто внёс сведения об этом в свой идентификационный жетон, чтобы затем зарегистрировать свои отношения с ней на первой попавшейся планете. Но поскольку я родом с одной припадочной планеты, на которой всё не как у людей, на планете, где девяносто восемь процентов мужиков сенсетивы, а все женщины это дочери Великой Матери Льдов, которые ждут от них великих подвигов, то у нас к браку совершенно иное отношение. Они, кстати, в своём подавляющем большинстве тоже сенсетивы, если, конечно, родились на Варкене, но это не имеет особенного значения, ведь варкенские трао находят себе невест во множестве миров галактики. У нас мужчина не считается мужчиной до тех пор, пока не сделает своей жене варкенского предложения и не свозит её на небеса, чтобы за триумфом своей дочери смогла понаблюдать наша Матидейнахш. Порой, на Варкене встречаются такие типы, которые не торопятся делать своей жене варкенского предложения через пять и даже через двадцать пять лет, — слабаки, что ты тут с ними поделаешь, но я не из их числа. Пока мы находимся на Галане, я решил попытать счастья и сделать своей жене варкенское предложение, а она ответила мне на это согласием. Поэтому, друзья мои, сегодня моему счастью нет предела, ведь уже очень скоро я стану архо. Лишь бы только его императорское величество был милостив к нам и позволил совершить брачный полёт в небе Галана.

Хитрющая рожа Раймура расплылась в широченной улыбке, он звонко хлопнул себя по ляжкам и гаркнул:

— Ха, клянусь шляпой Арлана Великого! Да, ты, Верди, верно, собираешься проделать со своей женой то же самое, что каждую вторую весну устраивает самец пайпары!

Право же, я хотя и знал природу Галана весьма неплохо, но, всё-таки, не до такой степени, чтобы иметь информацию о брачном поведении пайпар, а потому удивлённо спросил:

— А это что ещё за дьявол, Рам?

Айеран зловредно хихикнул и сказал:

— Нет, Верди, это никакой не дьявол, а маленькая такая птичка, размером с яйцо гаураны, но хотя она и маленькая, да, и с виду неказистая, её следовало бы разводить на Варкене для того, чтобы воодушевлять вашу молодёжь. Видишь ли, Верди, всё дело в том, что пайпара птица ещё с тем прибабахом на голову. Самца пайпары не прельщает обычное спаривание под кустом или где-нибудь на ветке, ему подавай простор, вот он и трахает свою самку на лету, да, ещё и проделывает это с таким ужасным шумом и воплями, что хоть из лесу беги. Бьюсь об заклад, именно это ты хочешь проделать с Рунитой!

Хотя Бэкси и прощебетала мне в ухо, что так оно и есть на самом деле, ну, в том смысле, что пайпары совершают свои брачные дела именно таким образом, мне стало ясно другое, — мои виртуальные друзья вломили меня галанцам и рассказали этим ребятам о том, какие нравы царят на Варкене, где жениха принято изводить всяческими непристойными шуточками, намеками, а то и того похуже, самой откровенной похабенью на темы любви и брака. Так что теперь, судя по всему, мне предстояло выслушать немалое количество шуточек в свой адрес. Как жених, я должен был хранить спокойствие и быть невозмутимым даже в том случае, когда речь зайдёт о длине и форме моего мужского достоинства, не говоря уже о том, умею ли я ими пользоваться. Говорят, что и от этого тоже зависит успех брачного полёта.

То, что наши друзья были проинструктированы Нэксом и Бэкси самым подробным образом, тут же продемонстрировала ослепительная и гордая красавица Нертис, которая, смерив меня оценивающим взглядом, громко воскликнула:

— О, хотя этот парень и не крупнее самца пайпары, ему было бы весьма трудно летать в лесу! Он обязательно зацепится за ветку своим сучком и врежется лбом в дерево. — Звонко расцеловав Руниту, она добавила, весело смеясь — Так что, подружка, взлетай повыше к небесам. Там вы будете видны Великой Матери Льдов, как на ладони, да, и мы сможем посмотреть снизу, так ли хорош этот малыш-трао.

Рунита вся так и вспыхнула от восторга. Глаза её сияли, а лицо озаряла счастливая улыбка. Моей жене, явно, нравились шуточки варкенского образца, но, вместе с тем, она прекрасно отдавала себе отчёт и в том, что ей не дано летать в небе самой и потому она сказала в ответ:

— Ах, Нейри, я была бы рада взлететь прямо к звёздам, но, увы, мне этого ведь не дано. Я же не арланара.

Я поторопился успокоить её:

— Отчего же, Рунни. Ты у меня латентный сенсетив и, возможно, когда-нибудь станешь такой же арланарой, как и леди Нертис. Пускай не сразу, но постепенно, шаг за шагом, я открою в тебе дар Великой Матери Льдов и ты сможешь быть такой же. Ты только потерпи немного, любимая.

И снова Галан удивил меня до глубины души, но на этот раз уже по иному, куда более важному для любого сенсетива поводу. Айеран, посмотрев на меня с подозрением, спросил:

— Эй, Веридор, погоди-ка, а разве у вас на Варкене не включают сенситивные способности у людей? Как вы вообще становитесь сенсетивами, с момента рождения или, как все нормальные люди, в возрасте трёх-четырёх лет?

Видимо, моя физиономия в тот момент выглядела очень удивлённой, если не сказать большего, раз Раймур, взглянув на меня с сочувствием, негромко сказал:

— Да, Айри, похоже, что ты наступил этому парню на больную мозоль. Гляди как его всего перекосило. — После чего поинтересовался со смехом в голосе — Так что же Верди, выходит так, что для вас, варкенцев, проблема сенситивного стартинга такая же неразрешимая, как и для сенсетивов с Квинты?

Вот тут-то я и понял, наконец, в какой капкан мне посчастливилось угодить на Галане. Проблема сенситивного стартинга, сиречь включения сенсетивных способностей хотя бы в латентных сенсетивах, одна из древнейших в мире и решить её пытается практически каждый сенсетив. Михай, дед моей бывшей подружки Аниты Кассерд, угрохал на её сенсетивное обучение чертову прорву денег, как только узнал о том, что она латентный сенсетив. На любой планете сенсетивов чуть ли не в каждом сенсетив-колледже мечтают только об одном, научиться включать латентных сенсетивов, как электрическую лампочку, быстро и без лишних хлопот и вот я узнаю, что галанцы, похоже, умеют делать это. Великие Льды Варкена, каким же я был идиотом в тот момент, когда сканировал сознание двух этих наглющих пренаглющих сайнт-арланаров в том чертовом подвале и не узнал главного секрета Галана.

Впрочем, мне особенно не в чем было винить себя, ведь в тот момент у меня под задницей лежала горячая бомба, времени было в обрез и потому смотрел я в совершенно другом направлении. Глядя на своих галанских друзей, я понял по их хитрым и довольным физиономиям, что уж теперь-то они вволю попьют из меня кровушки. Право же, в то время я был не таким уж и бедным человеком. Срок моего контракта в то время подходил к концу и я подумывал о том, а не вернуться ли мне на стезю вольной торговли. Поэтому, на всякий случай, я за последние три года собрал на борту своей "Молнии" целую гору всякой всячины и в её трюмах имелась прорва различного товара и товар этот был самого отменного качества.

Хотя мой старый жестяной кореш Микки и потрошил трюмы по два раза на дню, в его цепкие ручонки не попало и тысячной доли того, чем я в тот момент располагал. Когда я шел на Женскую половину, в моей голове уже крутилась мысль о том, как славно мы с Рунитой заживём. Переманим к себе Нейзера, умыкнём с Галана Марину, я пошлю своих боссов куда подальше и вшестером мы заживём привольно и счастливо, путешествуя от планеты к планете. Теперь мои планы резко изменились. За то, чтобы два этих хитрых типа включили Руниту, как сенсетива, я был готов не только выпотрошить трюмы своей "Молнии" дочиста, но и вообще улететь с Галана на "Золотом лорде", благо поставить на него аппаратуру темпорального прохода было плёвым делом. Кажется, оба сайнт-арланара прекрасно поняли это и потому, чтобы не затягивать этого дела в долгий ящик, я взвыл во весь голос:

— Айри, Рам, вы оба старые аферисты, жулики и пройдохи! По вашим рожам я прекрасно вижу, за каким чертом вы всё это затеяли, но я заранее согласен на всё!

Айеран ухмыльнулся и вместо того, чтобы успокоить меня, вдруг, спросил Руниту нежным голосом:

— Рунни, девочка моя, тебе не страшно лететь с этим косматым белобровым чудовищем на небеса?

Моя жена улыбнулась и радостно воскликнула:

— Дядюшка Айеран, отчего же мне должно быть страшно? Ведь Верди любит меня больше жизни и он не допустит, чтобы со мной что-нибудь случилось.

— Нет, не подумай что я в это не верю, моя маленькая принцесса, но всё же тебе было бы, наверное, куда спокойнее и веселее, если бы ты была арланарой и могла летать подобно птице. Думаю, что тогда ваш брачный полёт был бы более приятным для вас обоих, да, и мы внизу не будем волноваться, ведь мы все тоже очень любим тебя и этого коротышку.

Рунита скромно потупила взор и тихо сказала:

— С тех самых пор, как я узнала от Верди о том, что на свете действительно существуют маги, дядюшка Айеран, я только об этом и мечтаю.

Пожалуй, впервые в жизни я увидел толк от своего паданья на колени перед каждой женщиной, к которой я подходил в доме, считавшимся жилым. Красавица Нертис, смерив обоих хитромудрых сайнт-арланаров презрительным взглядом, сердитым голосом громко сказала:

— Ну, вы, старые клоуны, немедленно прекратите эту комедию и включите леди Руниту. Я, конечно же, могу сделать это и сама, но у вас, господин главный арланар, это получится куда лучше, ведь вы, что ни говори, имеете в этом деле огромный опыт. — Немного помолчав, она добавила — И не вздумайте выторговывать у Верди чего-либо за это. Он и так уже столько сделал для Галана, что все галанцы перед ним в неоплатном долгу, так что вам не следует требовать платы за это. Кстати, советую вам не забывать и о том, что нашему императору точно не понравится ваша меркантильность.

На мой взгляд последних слов она могла и не говорить, так как я не очень то верил в щедрость Сорквика. Чтобы не создавать себе лишних проблем, да, к тому же в силу своей варкенской гордости, я тотчас встал перед Нертис на одно колено, сплел пальцы в замок искренности и воскликнул:

— Благородная леди Нертис, за счастье видеть свою любимую арланарой, я готов заплатить куда более высокую цену, чем всё то, чем обладаю в данный момент. Клянусь милостью Великой Матери Льдов, но всё, что находится в трюмах моего корабля станет отныне достоянием Галана. — Радостно заулыбавшись, я добавил — Хотя времени у меня не так уж и много, леди Нертис, мой друг Нэкс успеет сделать всё, чтобы жизнь на Галане стала после нашего отлета хоть немного безопаснее.

Не знаю что подумали о безопасности Галана Айеран и Раймур, но Нертис, которая была по профессии врачом, поняла всё правильно и потому спросила:

— Веридор, ты хочешь сказать, что вы поможете нам справиться с самыми опасными заболеваниями?

Я молча кивнул головой и эта дама так взглянула на Айерана Фалитла, что тот бегом бросился к Руните. Подскочив к моей жене, он молча уставился на неё, а потом властно положил свою огромную ладонь ей на затылок. Несколько секунд спустя он сказал мне с важным видом:

— Поздравляю тебя, Веридор, твоя жена одна из самых мощных арланар Галана, если не самая мощная. К тому же она, как это принято говорить у галактов, полисенсетив.

Едва ли не в ту же секунду я услышал громкий телепатический вскрик Руниты:

— Дор, любимый, я слышу в своей голове голоса!

Поднимаясь на ноги, я послал ей телепатемму:

— Рунни, дорогая, это твои друзья, арланары Галана, поздравляют тебя с обретением Голоса и Слуха. Теперь и на тебе лежит благословение Великой Матери Льдов. Постарайся отвлечься от всего и вновь вернуться в мир слов, дорогая. Сделай так, словно ты мысленно закрываешь глаза. Тогда голоса извне умолкнут, а потом снова настройся на телепатическое восприятие и сделай так несколько раз.

Рунита оказалась хорошей ученицей и в три минуты научилась отсекать телепатические шумы, которые сделались на Галане невероятно громкими. Пока моя жена телепатически общалась с Нертис, также решившей преподать ей несколько уроков, я решил выяснить кое-что и угрюмо поинтересовался у двух главных сайнт-арланаров:

— Так, любезные, а тепе рь скажите мне, сколько же на Галане всего сенсетивов, если это не секрет?

Раймур пожал плечами и ответил:

— Ну, мы точно не подсчитывали, Верди. Вероятно, что почти все галанцы сенсетивы.

Айеран часто-часто закивал головой, словно скакун, выпрашивающий клубень савала и добавил:

— Да, Веридор, похоже на то, что мы сможем включить практически всех людей… — Немного помедлив, он добавил с торжествующим видом — Во всей галактике.

Всё это меня в тот момент очень интересовало, но не настолько, чтобы забыть о брачном полёте. Поэтому я устало махнул рукой и подошел к Руните. Наконец-то, Айеран вспомнил о том, что он пригласил нас в гости и предложил нам пройти в столовую, где для нас уже был накрыт к обеду стол. Мы чинно расселись и приступили к чопорной трапезе, хотя с куда большим удовольствием я в ту минуту предпочел бы пообедать с Рунитой вдвоём, да, к тому же лёжа на синей шкуре, но увы, после того, как мною было сделано варкенское предложение, согласно традиций моего мира, для нас вводился временный мораторий на секс. До тех самых пор, пока мы не совершим брачный полёт, о месте которого мне ещё предстояло договориться с Сорквиком.

После обеда мы перешли в гостиную и продолжили там разговор, светский и очень пристойный. Наши галанские друзья проявили себя очень вежливыми хозяевами и не стали истязать меня всяческими непристойными шуточками, намёками и советами. Зато я выяснил ещё один факт наших с Рунитой взаимоотношений. Причём, факт довольно странный и загадочный. В какой-то момент, ответив на очередной вопрос леди Нертис, заданный ею по поводу какого-то дамского пустяка, Рунита, вдруг, задумчивым голосом спросила:

— Дядюшка Раймур, скажите, что вы сделали со шкурой синего барса? Как вы смогли заставить этот чудесный мех открыть мне глаза на то, кто такой Верди на самом деле?

Этот вопрос, почему-то, заставил Раймура густо покраснеть, хотя в нём не было ничего нескромного. Айеран, оглаживая двумя пальцами свои элегантные черные усики и аккуратную бородку, ехидно заулыбался, глядя на этого меховых дел мастера. Раймур, с трудом справившись со своим смущением, замямлил извиняющимся тоном:

— Рунита, милая, я ведь не сделал ничего ужасного и предосудительного. Я просто воспользовался тем, что дала мне природа и изготовил специально для тебя и Верди самое великолепное ложе для любви. — Тут Айеран не выдержал и расхохотался во весь голос, а Раймур снова покраснел и принялся торопливо оправдываться — Правда, синяя шкура ещё служила нам всё это время своеобразным маяком и мы всегда знали, где вы находитесь, телепатически улавливая её излучение.

Моя жена сделала круглые глаза и воскликнула:

— Как, дядюшка Раймур, неужели вы всё это время подглядывали за нами? — Сайнт-арланар побагровел и только махнул рукой, опуская глаза, и Рунита, чтобы не добивать его окончательно, спросила его о том, что её интересовало — Впрочем, дядюшка Раймур, меня интересует совсем не это, а то, как получилось так, что когда я лежала в комнате на синей шкуре и взглянула на Верди, то увидела его не древним старцем, а молодым, красивым, голубоглазым мужчиной с золотой отметиной на лбу, одетым в белую тунику, который держал в руках небольшую серебряную статуэтку в виде птицы с распростертыми крыльями. Кажется, это был варкенский сокол-чар, тотем нашего клана. Это вы вложили в синий мех такое послание для меня, дядюшка Раймур?

Эти слова прозвучали для меня, словно гром среди ясного неба, ведь Рунита описала нам всем именно то, в каком виде я должен прийти к ней на Женскую половину и что именно я должен держать в руках. Тут уже речь могла идти о том, что моя жена обладала даром предвидения. Раймур озадаченно посмотрел сначала на меня, потом на Айерана и растерянным голосом негромко произнёс:

— Нет, Рунита, ничего такого я не делал. Я вообще не знаю, как такое можно сделать. Превратить шкуру равелнаштарамского барса в трансформатор пси-энергии это ещё куда ни шло, а вот вложить в неё какое-либо послание, нет извини, на это у меня не хватило бы ни сил, ни знаний. Видимо, здесь идёт речь о чём-либо другом, моя девочка. Скорее всего ты так прониклась чувством к Веридору, что смогла увидеть этого парня в его естественном облике.

Тут уже покраснела Рунита. Она метнула в Раймура гневный взгляд и возмущённо воскликнула:

— Вы что же это, хотите сказать, что я могла влюбиться в старого, седого и похотливого старика? Да, мне понравилось то, что Верди тогда был очень ласковым со мной и я видела, как задорно и молодо блестят его глаза, но говорить о том, что я могла в него влюбиться, это уже слишком! Да, я скорее бы убила себя, чем легла с ним в постель!

Ну, тут Рунита малость прихвастнула. Уж я-то хорошо помнил, что ей были совсем не в тягость мои поцелуи, хотя на мне и была старческая маска из пластиплоти. Впрочем, раз она увидела меня в тунике жениха, то это объясняло всё. Мы не стали заводить долгих разговоров о том, что это было и, побеседовав ещё с полчаса, ушли в свои покои, так как меня об этом попросила Бэкси. Сказала она об этом таким заговорщицким тоном, что мне сразу же стало ясно, — мои виртуальные друзья вознамерились провернуть на Галане какое-то очередное дельце.