"Берег любви" - читать интересную книгу автора (Блейк Элли)

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Том постарался взять себя в руки. Не стоит выдавать своих эмоций. Конечно, он очень обрадовался, что Мэгги вернулась в кафе, но он будет общаться с ней как с другом. Вот и все.

Они проболтали целый час. Говорили обо всякой ерунде.

Обсуждали погоду, цены в магазинах, привычки местных жителей, даже слегка покритиковали Алекса за излишнюю суетливость. А затем Том рассказал Мэгги несколько новых анекдотов. Художница изо всех сил делала вид, будто ей весело. Но эта игра ей не слишком удавалась.

Думала-то молодая женщина о предстоящем разводе.

Скорее бы все завершилось, ведь она встретила на своем пути такого мужчину!

Том в мягком свитере оливкового цвета выглядел невероятно притягательно. Его глаза сверкали страстным огнем, его взгляд говорил о многом. И Мэгги Брайс уже понимала: никакие уловки не помогут Тому скрыть ЖЕЛАНИЕ. Он хотел ее. Мэгги это чувствовала каждой клеточкой своего тела. И ей тоже не терпелось броситься в объятия Кэмпбелла.

И чем дольше они задевали друг друга ногами под столом, тем сильнее разгорался огонь взаимного физического влечения. Но это не было обычной похотью. Их души также готовились к воссоединению.

Наконец Мэгги не выдержала:

— Том, нам нужно поговорить.

Как бы защищаясь, он театрально застонал и положил голову на стол.

Мэгги рассмеялась, но напряжение не отпускало ее.

Том поднял голову и провел рукой по лицу. Потом внимательно посмотрел на Мэгги.

— «Нам нужно поговорить». Дорогая, разве ты не знаешь, что это те слова, которых мужчины боятся больше всего? В этой фразе содержится некая угроза… А вот еще замечательный вопрос: «Милый, о чем ты сейчас думаешь?». — Том скривился. — Нас, мужиков, просто бесит набор этих словечек. Запомни это, Мэгги. Но только не обижайся. — Он широко улыбнулся.

А у леди Брайс от волнения аж загорелась кожа. Черт возьми! Какой дерзкий тип. И она, замужняя женщина, влюбилась в этого самовлюбленного нахала. Но отступать поздно.

— То-о-ом, — протянула она, — может, уйдем отсюда? Здесь так много народу…

Он понимающе кивнул.

— Да. Не самое лучшее место для близкого общения. — Он подмигнул внезапно появившейся парочке. — Столик сейчас освободится. Просим.

Том и Мэгги вышли на залитую лунным светом улицу. Кэмпбелл слегка приобнял Мэгги и потянул ее в сторону пляжа.

Через пару минут они оказались на тропинке, ведущей к побережью.

— Ты слышишь, как шумят волны? — Том остановил Мэгги и страстно прижал ее к себе.

— Том, не надо… Мы не готовы…

— Но ты мне очень нравишься, Мэг. Мне нравятся твои глаза, твои губы, твои волосы. Мне даже понравились те ужасные сандвичи, которыми ты меня накормила недавно… — Он тихо рассмеялся, а потом серьезно добавил: — А еще мне очень хочется поцеловать тебя. Разве ты этого не чувствуешь?

Мэгги прикусила губу. Ей, конечно, было приятно слышать такие слова. Ей тоже очень хотелось поцеловать Тома. Но разум сдерживал молодую женщину. Она резко отстранилась от Кэмпбелла.

— Ах, понимаю. Ты ведь замужняя женщина. И ты, наверное, по-прежнему, любишь своего супруга. Ну что ж. Тогда давай распрощаемся навсегда. Нам не стоит больше общаться.

Мэгги занервничала. Между ними ничего не произойдет? Отлично. Но ей было непонятно одно: как можно сначала изображать пылкую страсть, а через минуту превратиться в холодный айсберг? Ох уж эти мужчины.

Брайс решила вернуться домой.

— Ну давай погуляем еще. Куда ты так торопишься? — Том вдруг засуетился. — Только не покидай меня.

Она наигранно равнодушно произнесла:

— Ладно. Морской воздух полезен всем.

Том указал в сторону пирса:

— Смотри, сколько там чаек. И какая романтическая обстановка повсюду. Корабли, яхты, лодки…

Они ступили на дощатую поверхность пирса.

Мэгги сняла парусиновые туфли. Ей вдруг захотелось почувствовать прохладу старого дерева.

Том слегка поддерживал ее под локоть. Не дай бог, поскользнется и упадет.

Они молча дошли до конца пирса.

Мэгги взглянула в сторону, где высился ее «Бельведер».

— Мой дворец виден издалека.

Она пристально рассматривала скалистый берег.

— А какой пляж внизу! — закричала художница. — Но я никак не могла продраться к нему сквозь заросли. И смотри, какой там песочек. Просто райское местечко. Том, а свой особняк ты видишь отсюда? — спросила она взволнованно.

Кэмпбелл махнул рукой в направлении утесов справа:

— Мой скромный дом в той стороне…

Его загадочный тон насторожил Мэгги.

Том от нее явно что-то скрывает. Кстати, она ведь о нем ничего практически не знает. Где он точно живет? С кем? Есть ли у него постоянная подруга? Мэгги нахмурилась. Сплошные секреты.

— Но где же все-таки твой дом? — Брайс хотела это узнать немедленно. — Рассказывай…

Том молча посмотрел вдаль.

— Слушай, хватит напускать на себя таинственность. Ты ведь явно не живешь в каком-нибудь жалком бунгало под пальмой. Наверное, в большом коттедже? Говори.

У него дернулась щека.

— А может, ты женат и у тебя десяток детишек?

— Я не женат, и у меня нет детей, — спокойно произнес он.

— Понятно. — Она снова посмотрела в сторону утесов. — Ты предпочитаешь свободу.

— Мэгги! Зачем тебе все знать обо мне? Ну к чему этот разговор? — Том мило улыбнулся. — Лучше расслабься и дыши морским воздухом.

— Хорошо. Больше я тебя доставать не буду. — Она взглянула на небо.

Какие великолепные краски, подумала художница.

Небо было похоже на абстрактную картину. Темно-синий, абрикосовый, серый — все эти цвета перемешались и радовали глаз своими оттенками. Дополняли захватывающее зрелище деревья, растущие вокруг утесов. В сумерках они казались загадочными великанами, однако какими-то грозными.

Мэгги поежилась.

— Тебе холодно? — заботливо спросил Том.

— Да нет. — Она отрицательно качнула головой.

— А мне кажется, ты озябла. — Том взял ее за руки и принялся растирать их.

У Мэгги от блаженства закружилась голова. Прикосновения Тома ей были очень приятны.

Он продолжал осторожно массировать ее ладони.

Мэгги прикрыла глаза и невольно погрузилась в божественную негу.

Как же хорошо, и на душе вдруг стало легче. С Карлом она никогда не испытывала подобных ощущений. И вообще, ее брак изначально был ошибкой. Она вышла замуж не за того человека.

Но… Мэгги вздрогнула. Надо быть настороже. Нет, она, конечно, не собирается снова связывать себя брачными узами, однако в очередную ловушку попасть может. Главное — не принять обычное мужское внимание за великую любовь. Ошибется — будет очень больно. Нового удара судьбы она не переживет.

А что же Том Кэмпбелл?

Он рискнул погладить Мэгги плечо.

— Ты согрелась, дорогая? — Его голос был нежным.

— Да. Мне сейчас очень хорошо, — призналась она. — Но… мне пора домой…

Том вздохнул.

— Я, естественно, провожу тебя.

Когда они подошли к ее джипу, он хотел сесть в салон машины, однако Брайс не позволила ему сделать это.

— Том, я поеду одна. Спасибо за прогулку. Все было замечательно. Мы прекрасно провели время…

Он улыбнулся.

— И картошечки с жареной рыбкой поели. Классно, да?

Она засмеялась.

— Лучше блюда нет.

— Ну, до встречи, Мэгги. Увидимся в понедельник. — Том не стал больше надоедать художнице.

— Договорились, — спокойно сказала она. — Буду ждать тебя с нетерпением.

Том развернулся и пошел в сторону одного из холмов.

Ой! Его ботинок будто за что-то зацепился. У Мэгги перехватило дыхание. Только бы парень не упал. Но он продолжил свой путь.

Куда? К дешевому отелю, к какой-нибудь заброшенной машине, где ночевал, к навесу в здешнем лесу? Мэгги терялась в догадках. Нет, такой мачо не может не иметь приличный собственный дом. Что-то Брайс подсказывало, что Том Кэмпбелл не из разряда бедняков.

Мэгги яростно отперла дверцу автомобиля. Но ей-то какое дело до этого таинственного мастера? Не хочет раскрывать своих секретов, и не надо. Лучше думать о собственной жизни. И работа простаивает. Закончить «Большую синеву» просто необходимо. Потом она рассчитается с Кэмпбеллом и распрощается с ним навсегда. Ей не стоит продолжать общаться с Томом. Ведь она наняла его только для того, чтобы парень расчистил заросли ежевики и проложил дорожку к пляжу. Вот и все. А то, что они совсем недавно смотрели вместе на закат, нежно держась за руки, — это ничего не значит.

В понедельник Мэгги изо всех сил старалась не обращать на Тома внимания. Но к звукам музыки, вырывающимся из его стерео, прислушивалась. Мелодии были заводными. Даже над картиной работалось легче.

«Большая синева» стремительно преображалась.

Мэгги энергично водила по холсту кистью и даже тихо запела.

— «Bright Eyes». Замечательная вещь. Ты знаешь песенку про блестящие глаза?

Мэгги чуть не подпрыгнула от неожиданности. Том появился рядом внезапно.

Она повернулась к нему, прижимая одну руку к груди.

— Что ты говоришь? Я не совсем поняла.

— Я говорю, что «Bright Eyes» — отличная композиция. Песня Гарфанкела радует душу.

Мэгги кивнула.

— Согласна. А знаешь, отец пел мне эту песню, когда я была еще маленькой девочкой. А потом, когда рисовала его портрет…

Том медленно подошел ближе к мольберту и окинул взглядом «Большую синеву».

— А это чье лицо? — Он вопросительно посмотрел на Мэгги. — Оно такое печальное.

— Это лицо одной страдающей дамы, — прошептала художница. — Она никак не может смириться с тем, что родной отец когда-то покинул ее…

Том взял Мэгги за дрожащую руку.

— Дорогая, только не стоит волноваться. У всех у нас свои беды. А твой папа обязательно вспомнит о тебе.

Кэмпбелл сжал ее руку сильнее. Мэгги тихонько охнула. Но не от боли в руке, а от боли в сердце. Молодой женщине столько пришлось пережить. Но и Тому, видно, порой приходилось несладко.

— Извини. А ты часто вспоминаешь свою сестру? — сочувственно спросила Брайс.

— Конечно. Бедняжка Тесс. Мне ее так не хватает. Никакие врачи не помогли. Она умерла слишком рано. Когда это случилось, я тоже не хотел жить. Но потом как-то взял себя в руки. Однако решил уехать из города, где мы вместе провели детство и юность. Я все распродал, оставил свой бизнес и прибыл в тихий австралийский городок с итальянским названием Сорренто. Специально подобрал место, где меня практически никто не беспокоит…

У Мэгги сжалось сердце.

— Но отшельником жить трудно. Разве не так?

— Я уже привык. Кроме того, мне некогда скучать. У меня много заказчиков, а соответственно и много работы.

— И у тебя появились новые впечатления.

— Безусловно. Скажи, а твой отец хорошо относился к Карлу? — Том вдруг неожиданно переменил тему. — Просто интересно.

— Они не были знакомы. Так получилось. — Мэгги прикусила губу. — Хотя мне кажется, папа и Карл могли бы стать друзьями. Оба — среднего возраста. Оба энергичны, красивы, богаты. И даже похожи внешне…

— Говорят, что девушки часто увлекаются мужчинами, напоминающими отцов. Мэгги, а ведь ты, наверное, не хочешь окончательно расставаться с Карлом. Верно?

— Да. Сделать это будет нелегко. Но я не смогу простить его за предательство.

Том засомневался.

— А ты уверена? Многие жены закрывают глаза на похождения мужей…

— Я не из таких. Но давай прекратим разговор на эту тему. В конце концов, я и сама во многом виновата. Не только Карл. Порой я бываю чересчур эгоистична.

— Зато ты прекрасная художница. Потрясающая. И в данном факте я убеждаюсь все больше. Твоим новым шедевром скоро восхитится весь мир!

Мэгги чуть не расплакалась.

— Ты же издеваешься надо мной. Зачем?

— Я? Издеваюсь? Неужели вы, мадам, держите меня за монстра? Посмотрите, какое у меня искреннее и доброе лицо. А вот на вашей гениальной картине личико все-таки слишком печально. — Том пытался хоть как-то развеселить Мэгги.

Но, кажется, он переборщил с последней шуткой.

— Не говори чепухи. Ты толком и не разбираешься в творчестве… Ты — обычный работяга. Слесарь или плотник? — Брайс сжала губы.

Однако и Кэмпбелл разозлился.

— Эй, думаешь, нарисовала синее лицо и добилась вершин мастерства? А ты случайно не была исследователем в Арктике? Может, на тебя повлиял жуткий холод? Или синий-синий иней?

— Том, хватит, это уже не смешно. Ты переходишь границы дозволенного…

— Тогда больше никогда не серди меня. Ведь, если честно, я очень хорошо отношусь к тебе. — Он приветливо улыбнулся и поцеловал Мэгги руку. Потом прижал губы к женской ладони.

Эти прикосновения будто обожгли кожу художницы.

И Брайс вдруг заплакала. Глотая соленые слезы, она не поднимала глаз.

— Мэгги, ты что? — Том заключил ее в объятия, стал гладить по волосам, по спине. — Дорогая, успокойся. Все будет в порядке. Ведь ничего плохого не случилось. — Он поцеловал ее в макушку.

Брайс шмыгнула носом, а потом слегка отстранилась от Тома. Плакать прекратила. Слезы быстро высохли.

— Ну, вот так-то лучше, — произнес Том. — И чтобы больше этого не было.

— Есть, сэр, — попыталась отшутиться Мэгги. — И спасибо.

— За что?

— За то, что ты первый мужчина в моей жизни, который проявил ко мне сострадание.

Карие глаза Тома сверкнули как-то странно. В ответ на признание леди Брайс он промолчал.

У Мэгги вновь появились подозрения. Кэмпбелл явно играет ее чувствами. Что-то тут не так.

Она снова начала сомневаться в самой себе, а именно в своей притягательности. Вот и этот человек сбежит от нее. Как пить дать. И он по натуре вообще, кажется, путешественник.

Мэгги спросила, который час. Ей вдруг захотелось немедленно выпроводить Кэмпбелла из своего дома.

— Уже десятый? Том, так тебе уже пора. Извини, что задержала.

Он сунул руки в задние карманы джинсов и задал довольно-таки дерзкий вопрос:

— А может, ты хочешь, чтобы я остался?

Она улыбнулась.

— Да нет. Увидимся завтра.

Он обиженно взмахнул рукой и пошел к выходу.

Мэгги вернулась к своей картине.

Она снова стала внимательно рассматривать «Большую синеву». А ведь Том прав, подумала художница. Лицо, изображенное на картине, было действительно слишком унылым. Но впадающие в депрессию люди именно так и выглядят. Мэгги, по крайней мере, в последнее время вообще практически не улыбалась. Лишь изредка. И то натянуто.

Брайс чертыхнулась. Но что же все-таки делать с синей картиной? Она сняла ее с подрамника и отложила в сторону. Пора приступать к созданию новой.