Глава 9

— Подумаешь, спальня. Мне кажется, что вы, ребята, куда более склонны к публичному сексу.

Дориан направил меня за угол, в свои покои или крыло, черт его знает, как это называется.

— То, что мы делаем, — естественно. Мы ничего не скрываем. Кроме того, сознавать, что другие следят за тобой, довольно возбуждающе. Вы никогда не занимались ничем подобным?

— Извините, я не эксгибиционистка.

Но стоило мне только сказать это, как я вспомнила про Кийо. В баре мы практически не слезали друг с друга, занимались сексом на балконе; хоть и не привлекали чужого внимания, но это запросто могло случиться. При одной мысли об этом у меня пошли мурашки, конечно, в хорошем смысле.

Мы миновали очередную пару двойных дверей, возле которых стояли двое стражников. Они были вооружены, но я знала, что настоящую угрозу представляет их магия.

Как только Дориан притворил за нами двери, я развернулась и оглядела комнату.

— Боже мой! Зачем же заниматься сексом в гостиной, когда это можно делать тут!

— Я действительно занимаюсь этим тут. И там. Честно говоря, это не важно. Я люблю разнообразие.

Это была поистине огромная комната, дальняя стена которой оказалась практически сплошным окном. Должно быть, днем из него открывался шикарный вид. Все, от стен до огромной кровати, застеленной шелковым покрывалом, было выдержано в золотых и багряных оттенках. Факелы, горящие на стенах, только добавляли странного очарования. С одной стороны к спальне примыкало помещение, которое вполне могло оказаться ванной, судя по огромной мраморной купальне. По другую сторону располагалась своего рода маленькая гостиная.

Дориан поманил меня в резное кресло с бархатными подушками.

— Вина? — спросил он и взял с соседнего столика хрустальный кувшин.

— Вы знаете мой ответ.

— Уверен, небольшой глоточек не повредит.

— Персефона тоже думала, что несколько гранатовых зернышек ей не повредят. Теперь она сидит и правит Преисподней.

Дориан налил себе бокал и присел в кресло, немного в стороне от меня.

— Разве это так плохо, остаться править здесь?

— Я сделаю вид, что не слышала вашего вопроса. А теперь послушайте. Мне нужно поговорить с вами об этом парне, Эзоне. Он похитил человеческую девушку…

Дориан взмахнул рукой, прерывая меня.

— О делах пока ни слова!

— Но мне нужно вернуть ее.

— Я помогу вам, клянусь. А пока… один час погоды не сделает. Побудьте со мной. Я расскажу вам сказку.

— Сказку? Вы что, серьезно?

— Моя дорогая Одиллия, уверяю вас, я всегда серьезен. Впрочем, нет, вру. Как правило, я несерьезен, но сегодня все иначе. Так что располагайтесь поудобнее.

Я вздохнула, откинулась в кресле, вытащила еще один «Милки вэй», увидела, как Дориан посмотрел на него, отломила половину и угостила короля. Дориан кивнул в знак благодарности, съел его и запил вином. Отчего-то это выглядело забавно, и я едва не улыбнулась.

— Итак, скажите-ка мне вот что. Слышали ли вы когда-нибудь сказку про короля Бурь?

— Нет. Это реальный персонаж?

— Вполне.

— Значит, здесь есть еще какое-нибудь Царство Бурь или нечто вроде того?

— Не совсем. Он правил большой территорией, но титул был дан ему скорее из уважения, благодаря его способности повелевать бурями и вообще погодой.

— Звучит логично.

Дориан еле уловимо улыбнулся.

— По-моему, вы даже не догадываетесь, как это важно.

— Не совсем. То есть, как я понимаю, все вы обладаете той или иной магической силой, ведь так? Почему не бурями?

— Повелевать бурями и погодой — это фактически означает контролировать стихии. Воду. Воздух. Огонь молний. Король Бурь был страшен в гневе. Тот, кто видел его таким, никогда этого не забудет. Он мог призывать сами небеса, чтобы стереть с лица земли своих врагов. Мало кто из нас обладает такой силой. Я никогда не видел равного ему, хоть и живу почти два столетия. Силы не покидали его даже тогда, когда он приходил в ваш мир.

— А ваши собственные силы?

Это обстоятельство, если честно, следовало выяснить еще до того, как мы встретились.

— Я могу призывать и контролировать вещества, которые порождает земля. Грязь. Камни. Если попадется под руку — магма.

— Магма — это, конечно, круто, но все остальное, простите, не впечатляет.

Золотистые глаза короля вспыхнули.

— Я могу призвать камни, на которых стоит эта крепость, и в течение нескольких минут стереть весь замок в порошок.

Я оглянулась.

— Да?! Хорошо. Это совсем другое дело.

— Спасибо. Так или иначе, обладая подобной силой, король Бурь неизбежно должен был привлечь к себе единомышленников. В те дни мы были еще более раздроблены, расколоты на маленькие королевства. Наши политические и географические границы все время менялись. Король Бурь пытался исправить это. Он захватил и присоединил множество малых владений, пытался собрать блистающих под своей властью и добился поразительных результатов.

— Он был добрым королем? — Вопреки себе я заинтересовалась историей.

— Все зависит от того, что вы понимаете под словом «добрый». Он, разумеется, оказался хорошим военачальником, но был безжалостен, что довольно отвратительно, хотя иногда необходимо для власть имущего. Обладая такой силой, король Бурь нисколько не сомневался насчет того, имеет ли он право брать то, что ему вздумается, — неважно, удобно это другим или нет. Те, кто умудрялся разозлить его, умирали без лишних вопросов. Если ему нужна была их земля, то он забирал ее. Если ему нужна была женщина — он тоже забирал ее. Одни считали это за честь, других он брал силой. — Дориан примолк и кинул на меня странный взгляд, одновременно изучающий и сочувствующий. — Некоторые из них принадлежали к человеческому роду.

Я напряглась.

— Прямо как Эзон.

— К несчастью, да.

— К несчастью? Вы же один из них! У вас же должен быть пунктик на людях!

— Разумеется, у меня он есть. Он у нас у всех имеется — и у женщин, и мужчин. Вы пахнете мускусом и сексом. Этот запах просто кричит о плодородии. Он взывает к нашим самым глубинным, самым примитивным инстинктам, связанным с размножением. Для народа, дети которого начинают вырождаться, это кое-что да значит. Да, я понимаю мужчин вроде короля Бурь и Эзона, но… — Он пожал плечами. — Я никогда не спал с женщинами, которые не желали меня, ни разу не брал их силой. Даже человеческих женщин.

— Кажется, вы исключение из правил.

— Нет. Я и раньше вам говорил, что лишь немногие из нас посягают на людей. У вас хватает собственных насильников. Они тоже составляют лишь малую часть от общего.

Я сдвинулась и откинула голову на спинку кресла.

— Что ж, довольно справедливо. Валяйте, рассказывайте дальше.

Дориан явно удивился и задумался на мгновение. Он словно не верил своим ушам. Надо же, я осмелилась указывать ему, что делать. Я и сама в это не верила.

— Прекрасно. Амбиции короля Бурь простирались далеко за пределы этого мира. Он хотел захватить еще и ваш.

— Невозможно.

— Это не так. Мечта вернуть себе родину горит в каждом из нас. Она подталкивает многих на решительные действия. Он обеспечил себе серьезную поддержку, набрал целые армии желающих совершить переход во имя исполнения этой мечты. У него была сила, необходимая для того, чтобы осуществить это. Он планировал полномасштабное вторжение в ночь Самхейна. В нем участвовали бы и блистающие, и духи.

— Так что же произошло? Судя по всему, это не сработало?

Дориан снова поставил локоть на ручку кресла и подпер рукой подбородок, как на троне. Великолепная шевелюра ниспадала с одной стороны его лица, будто волна расплавленной меди.

— Сейчас расскажу. Сначала мне хотелось бы узнать ваше мнение по поводу всего этого. Что вы думаете насчет его плана в свете ваших прежних, таких благородных рассуждений о захватчиках, о том, что покоренные просто должны смириться с собственной участью? Если бы наша сила одолела вашу в честной схватке, то вы спокойно примирились бы с этим?

— Ненавижу гипотетические вопросы. — (Он лишь улыбнулся на это.) — Что ж, ладно. Примирение — забавная штука. Полагаю, что если бы наши армии и вся инфраструктура были уничтожены, то мне до некоторой степени пришлось бы смириться с фактом. Понравилось бы мне это, или же я просто оставила бы все как есть? Пожалуй, нет. Скорее всего, я так и продолжала бы драться, искала бы хоть какой-нибудь способ изменить порядок вещей.

— Тогда, возможно, вы понимаете наше отношение к вам и к миру, который вы населяете.

— Да, но почему бы вам не забыть об этом? У вас тут просто великолепно.

— Вы противоречите сами себе.

— Что ж, согласно тому сценарию, который вы изобразили, у нас нет выхода в другой мир. В вашем новом мире мы становимся рабами.

— По-вашему, это большая разница?

Я уставилась на один из мигающих факелов.

— Нет. Скорее всего, нет. Не знаю.

Он заставлял меня симпатизировать джентри, и мне это не нравилось.

Я снова повернулась к Дориану.

— Что же случилось потом? Неужели мне нужно пойти и прикончить этого короля Бурь?

— Увы, нет. Он уже мертв. — Дориан секунду следил за мной, словно оценивая, но зачем — непонятно. — Роланд Маркхэм убил его.

Я выпрямилась.

— Что?

— Вы этого не знали?

— Нет. Конечно нет. Я до сего дня даже ничего не слышала об этом короле Бурь.

Этот ответ поверг Дориана в меланхолию, но через мгновение к нему вернулось прежнее легкомыслие.

— Я просто поражен. Король Бурь — едва ли не самое громкое дело в карьере Роланда Маркхэма. Как вы могли не знать? Разве он не ваш отец?

— Отчим. Но именно он учил меня. — Я прокрутила информацию в голове. — Не знаю, почему Роланд ни разу не говорил мне об этом. Когда все случилось?

— Ну, примерно… тринадцать лет тому назад. Может, четырнадцать.

Примерно тогда Роланд стал натаскивать меня. Совпадение? Или угроза вторжения сил Мира Иного так испугала его, что он проигнорировал все желания моей матери?

Я молчала, и Дориан продолжил:

— Неудивительно, что у Роланда Маркхэма тут своя слава. Но кое-кто говорит, что по части убийств вы оставили его далеко позади.

— Жаль, что вы, ребята, считаете меня такой кровожадной мстительницей.

— Предубеждения работают в обе стороны.

— Да бросьте. В половине случаев я просто отсылаю их назад.

— Вы убили достаточно народа, чтобы запугать большинство из тех, кто был сегодня в главном зале.

— Но вы ведь не поэтому рассказываете мне свою историю?

— Совершенно верно. — Он подлил еще вина. — Вы отважны, Эжени Маркхэм. Да, отважны, сильны и красивы. Но ваши принципы и взгляды на мир — на оба мира — размыты. Вы не понимаете нас. Мы ведем себя так не от дурной природы. У нас есть на это причины.

— В точности как и у меня. Я убиваю не ради удовольствия.

— Что ж, я сам себе удивляюсь, но все же понял вашу точку зрения. Вы делаете все это из преданности своему виду, хотите защитить людей, видеть, что они живут лучшей жизнью.

— Сейчас вы скажете, что занимаетесь в точности тем же самым.

Он громко рассмеялся густым, мелодичным смехом.

— Не может быть! Эжени, неужели мы наконец-то пришли к взаимопониманию?

— Вы больше не зовете меня Одиллией, — заметила я, не реагируя на вопрос.

— Мы не на публике. Это не имеет значения.

— Как вам угодно. Итак, когда король Бурь собрал свои армии и союзников, вы были одним из них?

Легкомыслие Дориана испарилось.

— Да, был фактически одним из самых ярых союзников.

— Вы снова сделаете это, если представится случай?

— Ни секунды не сомневаясь. Я отдал бы все за то, чтобы увидеть его мечту исполненной. С тех пор как он погиб, пророчеств и предсказаний хоть отбавляй. Они нашептывают об иных возможностях, которые могут появиться в будущем. Все это я беру во внимание.

Я промолчала, потом спросила:

— О чем вы думаете?

— Пытаюсь решить, стоит ли мне нарушить обет гостеприимства и убить вас. — Хорошее настроение снова вернулось к Дориану. — Знали бы вы, как я рад, что вы остались на ночь. Я годами так не развлекался. Однако вы меня не убьете. По крайней мере, не сегодня, и пророчество тут ни при чем.

Я снова посмотрела на него, и улыбка внезапно появилась на моих губах.

— Да ну? Откуда столько уверенности?

— Потому что сейчас я сказал вам правду. Если бы я солгал, утверждая, что не заинтересован ни в человеческом мире, ни в исполнении замыслов короля Бурь, то вы не поверили бы мне. Сказав правду, я продлил себе жизнь еще на одну ночь. Может, я вам и не нравлюсь, но, думаю, своей честностью завоевал ваше уважение.

— Все может быть.

Я снова замолчала.

Судя по всему, Дориан никак не мог этого перенести.

— А теперь о чем думаете?

— О том, что вы кажетесь практически человеком.

Он наклонился ко мне немного ближе, чем нужно, чтобы я чувствовала себя комфортно.

— Я должен быть польщен или оскорблен?

Я издала легкий печальный смешок.

— Не знаю.

— У вас чудесная улыбка.

— Эй, не начинайте! Мне плевать и на вашу честность, и на свой мускусный запах.

Он откинулся назад в кресле.

— Как вам угодно.

Я все еще не могла переварить идею о глобальном вторжении.

— И что же, такое отношение к королю Бурь широко распространено? Остальные думают так же?

— Одни — да, другие — нет. Майвенн, королева Ивовых земель, убеждена в том, что он был исчадием ада. Она не присоединилась к нему и считала, что его план приведет нас к провалу. Другие сдались после поражения короля Бурь. Раз не вышло у него, значит, ни у кого не выйдет. Но третьи… что ж, многие еще лелеют его мечту. Включая короля Эзона.

Я вздохнула.

— Мы наконец-то перешли к делу.

— Ну, раз уж есть такая нужда. Итак, правильно ли я понимаю?.. Вы хотите забрать у него ту девушку.

— Да.

— Как же вы собираетесь это сделать? Со своими слугами и этим человеком?

— Да.

Тут Дориан замолчал.

— Послушайте, я знаю, что это безумие, но у меня нет выбора.

— Поэтому вы пришли ко мне?

Я кивнула и теперь наконец-то поняла мудрость задумки Волузиана. Если Дориан действительно может разрушить замок, то его помощь была бы внушительным вкладом в спасательную операцию.

— Несмотря на мои разговоры о защите своего народа, вы в самом деле думаете, что я пойду против Эзона?

— Мой слуга Волузиан говорил, что вы с ним не ладите.

— Он прав. Эзон — один из самых сильных наших властителей, но мне не нравится его манера правления и то, как он обращается со своими так называемыми союзниками. Но это не значит, что я отправлюсь вместе с вами, чтобы открыто противостоять ему.

— Но прежде вы сказали…

— Что помогу. И все еще говорю это. Просто я не пойду лично.

Какое бы чувство симпатии я ни начинала испытывать к королю джентри, оно тут же испарилось.

Мой голос стал ледяным:

— Прекрасно! Так что же нам теперь делать?

— У меня есть слуга, который был когда-то одним из людей Эзона. Я отправлю его с вами как проводника.

— Что толку от этого? Мои духи и так знают дорогу.

— Они не знают обходных путей. Мой же слуга изучил замок изнутри. У него куда больше шансов провести вас незамеченными. Я не сильно разбираюсь в человеческой тактике, но предполагаю, что даже в вашем мире незаметные действия безопаснее, чем открытый демарш. Особенно если вы в численном меньшинстве.

Я откинулась в кресле.

— Так оно и есть.

— Ну вот, вы надулись, — подначил Дориан.

— Вовсе нет.

— Я не возражаю. Вы очаровательны.

— Неправда.

Он дотронулся до моего подбородка и повернул к себе мое лицо.

— Правда. Однако гарантий по-прежнему никаких. Помогли бы вы мне хоть немного, приди я к вам точно так же?

— Нет. — Я даже не утруждала себя притворством.

Он убрал руку, но все еще улыбался.

— Сегодня мы сама честность. Ну что ж. Полагаю, мне следует познакомить вас с Гэвином.

— Погодите, — сказала тут я и неуверенно встала.

Вся эта болтовня про честность напомнила мне о Кийо. Как и разговоры о сексе. Ладно, хорошо, в последнее время все напоминало мне о Кийо.

— У вас есть еще вопросы?

Я внимательно изучала Дориана. Он был одним из джентри, но за время нашего недолгого общения показался мне… скажем, если не совсем заслуживающим доверия, то хотя бы менее вызывающим недоверие. Так уж вышло, что король оказался самым доступным источником информации о своем народе.

— Да. Вопрос у меня есть.

Я сняла куртку, потом повернулась к Дориану спиной. Сегодня я не стала надевать топ с открытой спиной, так что мне пришлось практически полностью снять футболку с длинными рукавами. После секундного колебания лифчик я тоже сняла.

— Ох, — протянул Дориан. — Кажется, мне понравится ваш вопрос.

Я прикрыла руками грудь, несмотря на то что все еще стояла к нему спиной.

— Царапины видите?

— Разумеется.

— Вы знаете, что это может быть? Думаю, какая-то тварь из Мира Иного оставила их мне.

Я услышала, как он встал со своего места и подошел ко мне. Через секунду кончики его пальцев слегка прошлись вдоль отметин. Прикосновение было медленным и задумчивым, направленным на то, чтобы в самом деле почувствовать, каково мне. В этом по многим причинам не должно было быть ничего эротического, тем не менее оно было. Пальцы Дориана дошли до самого конца царапин, потом двинулись обратно.

— Не знаю, что за существо их нанесло, — проговорил он наконец. — Но скажу наверняка, что в них вложена магия. Если подумать… я бы сказал, что на вас оставили метку.

— Какую?

— Я думаю, что нечто или некто, сделавший это, поступил так, чтобы иметь возможность найти вас. До тех пор пока царапины не заживут, он сможет отыскать вас.

Я поежилась, и это не имело отношения ни к тому, что я была обнажена до пояса, ни к тому, что пальцы Дориана все еще дотрагивались до меня.

— Вы можете избавить меня от них?

— Нет. Они в конце концов исчезнут сами собой, но когда именно — не могу вам сказать. Кто оставил их?

Я колебалась.

— Мужчина.

Дориан примерился к царапинам, приподняв запястья и направив расставленные пальцы вниз.

— Это надо исхитриться поцарапать вас, стоя в таком положении. Чтобы сделать то же самое, мне нужно было бы обнять вас спереди.

Я промолчала и почувствовала, как тихий смешок коснулся моей кожи. Дориан непонятно как придвинулся еще ближе ко мне.

— Ну, Эжени Маркхэм, истребительница джентри, что же вы натворили?

— Не знаю.

Его руки прошлись по моей спине и остановились на бедрах.

— Это вас убивает, не так ли? Вы позволили кому-то, столь презираемому вами, дотронуться до вас таким образом. Вам хоть понравилось?

— Это не ваше дело. Кстати, вы стоите слишком близко.

Я повернулась к нему, все еще прикрывая руками грудь, и отступила назад.

— Осмотр закончен.

— Как вам угодно. Впрочем, не уверен, что вы действительно хотите, чтобы он закончился.

— Я не связываюсь с…

— Джентри?

Дориан снова шагнул вперед, положил руки мне на плечи и сжал их сильнее, чем требовалось, если допустить, что ему вообще нужно было дотрагиваться до меня. Мне следовало бы оттолкнуть его, но я этого не сделала. Он был примерно одного роста со мной, но для того, чтобы сократить дистанцию между нашими лицами, ему пришлось наклониться. Король пах корицей.

— Знаете, несмотря на вашу убийственную репутацию, любой мужчина в этом замке отдал бы целый мир за то, чтобы стать вашим любовником. Разделите сегодня со мной постель. Я лично приведу вас к Эзону и буду сражаться бок о бок с вами.

Я смотрела на него, наполовину поддавшись искушению. Мне нужна была помощь. Дориан производил не самое неприятное впечатление, но я не могла сделать этого, несмотря на всю резонность его слов. С Кийо я связалась случайно и не могла заниматься любовью еще с одним джентри, точно зная, кто он есть на самом деле. От этого инстинктивного неприятия так просто не отмахнуться.

— Нет. У вас тут достаточно женщин, — легко ответила я. — Я вам не нужна.

— Ни одна из них не забеременеет так легко, как вы. Ваше тело обещает много детей.

— Это вряд ли. Я на противозачаточных.

— На чем?

Я объяснила ему. Король по-прежнему стоял близко ко мне, но, судя по взгляду, ему захотелось отстраниться.

Дориан вздохнул.

— Я не понимаю людей. Вы обладаете даром плодородия и подавляете его.

— Наш мир перенаселен. Я еще не созрела для детей.

— Не понимаю людей, — повторил он.

— А я-то думала, что мы достигли понимания. Полагаю, теперь вы можете меня отпустить.

— Мое предложение все еще в силе.

Я почувствовала, как у меня брови ползут на лоб.

— Даже исключая возможность беременности?

— Не сбрасывайте со счета ваши прелести. Я по-прежнему готов переспать с вами по многим другим причинам.

— Это по каким же? Конечно, если не считать того факта, что вы, скорее всего, спите с любым существом женского пола.

Он окинул взглядом мое тело, затем снова посмотрел в лицо, ясно дав понять, что я недостаточно хорошо прикрывала грудь.

— Я не стану утруждаться перечислением очевидных фактов, — сказал он. — Если честно, то основная причина в том… Думаю, когда-нибудь я смогу убедить вас, что не все джентри являются монстрами. Возможно, смогу. Но у вас все еще впереди. Хотя с одним из нас — или с кем-то еще из этого мира — вы уже вступили в связь и никак не можете выбросить это из головы. Причем совсем не потому, что это было вам омерзительно. Ваши чувства смешаются с тем, что вы увидели сегодня, и вот тогда вы действительно не будете знать, чему верить. Я хочу заняться с вами любовью именно сейчас, пока неопределенность так терзает вас, пока вы все еще не уверены в том, кто я: божество, чудовище или простой человек, как вы. Я хочу быть с вами в этот самый миг уязвимости, когда ваши желания борются с инстинктами, а любое прикосновение к вашему телу порождает в вас и страх, и удовольствие.

— Страх? Вы, как и любой джентри в последнее время, угрожаете мне изнасилованием?

— Нет. Я ведь уже говорил, что не беру женщин силой. Но это не важно. Вы сами придете ко мне.

— Это маловероятно.

— Что вы, как раз наоборот. Вы боретесь с собственной природой, Эжени. Вас тянут к себе вещи, которые вроде бы не должны привлекать, даже вопреки тому, что вы умом это понимаете. Вам нравятся опасные игры, они вас заводят. Вот отчего вы с такой агрессией боретесь с существами из этого мира. Вот отчего вы отправились за незнакомой девушкой, несмотря на всю глупость этого мероприятия. Вот почему вы вернетесь ко мне. Сами вы себе не поможете. Вы хотите перейти эту границу, рискнуть, понять, как далеко можете зайти. Вы яростно боретесь с собственными страхами, но желание оказаться незащищенной, подчинившейся возбуждает вас. Разумеется, вы не позволите никому, кого ненавидите, прикоснуться к вам. К примеру, Рюрику. Но я? Вы не совсем ненавидите меня. Я — идеальный кандидат, наилучшее, к тому же безопасное средство отдаться своим желаниям.

— Вы рехнулись. — Я вырвалась и отпихнула его, не заботясь о том, видит он мою грудь или нет. — И сами же претесь от какой-то безумной дряни.

— Не безумнее, чем ваши собственные желания.

— Вы ошибаетесь. Кроме того, если я и захочу переспать с кем-либо из ваших, то вряд ли это будет тот, кто вынашивает планы захвата моего мира.

Дориан пожал плечами. Он глядел, как я одеваюсь.

— Как скажете. Вам все еще интересно мое прежнее предложение помощи?

Я колебалась. Его небольшая тирада о сексе вывела меня из себя, хотя я и не смогла бы сформулировать, почему так вышло. Мне все еще нужна была помощь Дориана, несмотря на противоречивые чувства к нему. И чем дальше, тем ясней это становилось.

— Да, я по-прежнему согласна взять вашего слугу.

— Тогда позвольте мне его представить.