"Инкассатор: Черные рейдеры" - читать интересную книгу автора (Воронин Андрей Николаевич)

Глава 2

– Ну что с тобой снова случилось? – Мария Леонидовна Марчук была явно не в духе. Это была высокая стройная женщина, немолодая, уверенная в себе. Как любая супруга, состоящая в браке с руководителем крупной фирмы, она научилась быть светской львицей и верила в свою особую миссию. С тех пор, как ушла из фирмы мужа, Мария Леонидовна нигде не работала, но с большим воодушевлением занималась всяческими раутами, банкетами и вечеринками. Она даже хотела открыть свою фирму по оказанию праздничных услуг, но, вероятно, отсутствие усидчивости помешало ей осуществить это мероприятие. Впрочем, этот пробел Мария Леонидовна с лихвой компенсировала тем, что руководила своим мужем. И на сей раз она готова была закатить скандал. Виктор ей недавно пообещал, что не будет опаздывать, и вот снова прокололся. – Мы же с тобой собирались сегодня к Бекеревым. А ты нажрался, как свинья.

– К черту твоих Бекеревых!

– Ну что ты, пупсик, – резко сбавив тон, обратилась она к мужу, ощутив, что у супруга что-то случилось.

Женщина решила временно изменить тактику, чтобы поподробней разузнать, насколько серьезна у мужа проблема, а затем перейти в контрнаступление.

– Витя, ты как со мной разговариваешь? – с наигранной обидой в голосе произнесла Мария Леонидовна. – Если у тебя что-то на работе произошло, так и скажи. Лучше давай раздевайся и проходи.

Мария Леонидовна сняла с мужа куртку, усадила его на табуретку у входа и в течение нескольких минут молча возилась со шнурками пьяного супруга, который пытался оттолкнуть жену. Но ему едва хватило сил, чтобы удержаться в таком положении.

– Ну вот видишь, все получилось, – ласково замурлыкала Мария Леонидовна. – А теперь мы тихонечко пойдем в кроватку.

– Сволочи они. Все же дожали! – сокрушался Виктор Марчук.

– Бог с тобой, кто?

– Сволочи, бешеные собаки! – не унимался Виктор Марчук.

– Да успокойся и скажи, кто?

– Да кто-кто, – как-то неожиданно успокоился Виктор Марчук, так что его жена даже испугалась.

– Что, сердце хватануло? – затараторила жена Марчука. – Я сейчас валидольчику тебе принесу.

– Ты мне лучше не валидольчику, а водочки налей.

Наверное, это был единственный за последнее время случай, когда жена молча подчинилась приказанию своего мужа и пошла на кухню за графином.

Марчук прилег на кровати и тупо смотрел в потолок, пока Мария Леонидовна суетилась на кухне.

«Обложили со всех сторон, – подумал Марчук и почувствовал, как сильно колотится его сердце, – может быть, и вправду лучше валидольчику, а может, просто пойти в ванную и перерезать себе вены». В этот момент он понял, что все это слишком серьезно. «Может, в самом деле покориться судьбе? Ведь с этими ребятками не шутят. Кто он? Простой директор не вполне удачной фирмы, так и не заработавший в этой жизни миллионов и уставший от окружающего его дерьма.

К черту Барулина с его идиотскими проектами, которые уже ничего не значат! К черту фирму, которую он считал своим детищем и радовался ее открытию после того, как бросил медицинскую докторантуру. Он занялся бизнесом в Москве, которая казалась ему, выходцу из Белоруссии, самым желанным мегаполисом. У него тогда было столько сил и желания стать уважаемым, сильным и независимым. А теперь все улетучилось, как воздушные замки, как призрак чего-то далекого...»

Он рассеяно посмотрел на дверь, откуда были слышны шаги супруги.

– Ну что ты, дорогой? – улыбнувшись, подошла Мария Леонидовна. Она успела благоразумно сменить вечернее платье на розовый халат, который нравился мужу и обошелся ему в немалую сумму после очередной семейной ссоры.

В руках она держала черный поднос, на котором красиво уместились графин с водкой, несколько кусочков пармезана и тонко порезанного лимона. Все это она поставила на кровать и присела рядом с мужем, так, что полы халата оголили ее красивые длинные ноги.

– Ну что, пупсик, расскажи своей женушке, что у тебя случилось? – ласково обратилась она к мужу, уже несколько минут смотревшему в одну точку на стене.

– Понимаешь, они взяли меня за горло!

– Кто они?

– Я не знаю, что за люди, но это очень серьезные люди, – заплетающимся языком начал Марчук.

– Ты об этих публикациях в желтой прессе?

– И о публикациях тоже.

– Я-то думала, что что-нибудь серьезное... – разочарованно произнесла жена Марчука и наклонилась, чтобы поцеловать супруга.

Марчуку было все омерзительно – жена, дом, квартира и все, что происходило вокруг него. Голова гудела, а жена была просто глупой курицей, которой нельзя было объяснить даже уровень нависшей над ним опасности. «А может, согласиться с доводами звонившего ему вчера адвоката? Взять деньги и умотать куда-нибудь, попросту говоря, исчезнуть из этой жизни. Оставить ей записку, так мол и так. Или вообще ничего не оставлять. Кому я нужен – пропал человек и все. Никто искать не станет. А я буду уже на Карибах или на Кипре, где смогу затеряться, да и найти себе новую подругу жизни». Кроме того, зная острый язычок жены, он решил умолчать о том разговоре. Какое-то непонятное спокойствие овладело им. И он решил притвориться мертвецки усталым, желающим быстрее завалиться спать.

– Если я пристрелю или прирежу на улице пару хулиганов или грабителей, то общество сразу же избавится от пары хулиганов или грабителей, при этом экономя огромную кучу денег налогоплательщиков на судебной клоунаде и содержании их в исправительно-трудовых учреждениях, – витиевато произнес Барулин. – Плюс энное количество хулиганов или грабителей сто раз подумает – а может, лучше все-таки не хулиганить и не грабить? И решат, что можно как-нибудь и без этого обойтись, – самодовольно заключил Барулин.

– Я бы на твоем месте, Сергей Борисович, забыл бы про это, – начал успокаивать собеседника Филатов. – Неужели это тема для разговора?

– Да, Юра, для самого настоящего разговора, – обиженно затараторил Барулин. И вот что я хочу обсудить: господа, не кажется ли вам, что наш город постепенно из города трудовых подвигов, родины великих людей превращается в пристанище наркоманов, алкоголиков, воров, грабителей и убийц??? Половина города живет фактически в электричках, работая в Москве. А вторая половина либо горбатится за мизерную зарплату здесь, либо тихо спивается в бомжатниках. И дня не проходит, чтобы кого-нибудь не ограбили и не убили. Уж мне можете поверить, что это так. Я уж не говорю о нечищеных и разбитых дорогах и неосвещенных дворах, загаженных подъездах и тому подобном. Кто виноват во всем этом? Что нам делать с этим? А делать что-то надо. Согласны?

Иначе это приведет к еще более ужасным последствиям...

– А чему собственно удивляться-то? – перебил его Филатов. – Давайте скажем спасибо верхушке нашего любимого государства, которое долгое время поселяло к нам в город отбросы общества после отсидки.

– Посмотри, во что превратился Арбат, Пречистенка, Лужники – это дно, как у Горького, где пьют от мала до велика, работают единицы, а вечером выходят на «большую дорогу» терроризировать нормальных людей, – видно было, что Барулин не собирается уступать в разговоре даже Филатову. – Таких маргинальных типов можно найти где угодно – они везде.

– И как нам изменить ситуацию к лучшему, Сергей Борисович? – искренне спросил Филатов.

– На данном этапе никак, – пессимистически ответил Барулин. – Но все же я надеюсь, что современное поколение на собственном примере покажет, что значит жить в цивилизованном и безопасном обществе.

– А мне кажется, дело в самом человеке, – как бы из глубины размышлений философски изрек Филатов. – Если человек привык работать, а не дурака валять и у него есть цель, то он ее добьется, а вся эта гнусность будет обходить его стороной. Правильно, Сергей Борисович, надо на жизнь смотреть веселее. Просто мы хотим видеть негатив во всем, но жизнь на самом деле прекрасна! А то, что алкаши не только на Пречистенке или на Арбате – это не секрет, но... постойте, а как же быть с теми, кто чего-то добился? Как же они? Правильно, просто мы о них не знаем! – за собеседника ответил Филатов.

– Ладно, – не выдержал критики Барулин. – А вот сколько в электричках ездит людей, которые многого добились (в профессиональном и жизненном смысле)? А то, что мы тут никому не нужны, это не секрет! Деньги правят человеком, и прав тот, у кого их больше! А вообще надо сделать ТОП под названием «Глас народа»! Как ты думаешь, приживется?

– А сам народ поймет? – засомневался Филатов.

– Только так мозги в дебилах и просыпаются, когда приходится думать о собственной жизни. Давай зайдем, пропустим по кружечке.

– Да куда тебя тянет? Если хочешь, давай соберемся лучше у меня, – совершенно серьезно отреагировал Филатов. – Мне не хочется снова попасть в какую-нибудь передрягу.

– А ты, Филатов, вообще не промах, – улыбнулся Барулин. – Где так драться научился?

Но Филатов только махнул рукой, показав, что вопрос останется без ответа.

– А-а, понимаю, – доверительно похлопал Филатова Барулин, – информация секретна. Агент 007 никогда не откроет своего истинного лица. Ладно, не хочешь говорить – не надо.

– Да и ты, тоже ничего, не спасовал, сопротивлялся, – ответил Филатов. – Чувствуется спортивная подготовка.

– Да, понимаешь, в молодости шпажистом был, за сборную выступал. Попались бы мне эти сукины дети тогда – не позавидовал бы я им. А что, сейчас ведь проще всего напасть на старика, – ухмыльнувшись, подытожил Барулин.

– Рано о старости говорить, Сергей Борисович!

– Рано или нет, не знаю, – с грустинкой в глазах ответил Барулин. – Вот, например, если брать ребят из моей сборной, только я остался да Семен Шмаров, – остальных уж нет с нами.

Минуту они молча шли по улице, думая о чем-то своем. А потом Филатов остановил такси, и они поехали в кафе, где смогли продолжить беседу.

– Понимаешь, мне за державу обидно, – держа в руках рюмку, начал разговор Барулин. – Вот есть наше ЗАО «Фармацея». Думаешь, в России таких много? Ошибаешься. Одно в своем роде. И что же? Мы нужны кому-нибудь? Нет. Ради обогащения люди не остановятся ни перед чем. Даже перед развалом собственного дома, производства и так далее, – вспоминая что-то, произнес Барулин.

– А мы снова будем на Западе закупать лекарства, вбухивать в их экономику большие бабки. Чего ради? – спросил Филатов. – Знаешь, сколько стоит ввозить лекарства в Россию? Бешеные деньги! Например, Минздрав в течение нескольких лет закупал за рубежом лекарственное средство – навобан (трописетрон), которое используется в онкологии и выдается больным бесплатно, то есть за счет бюджета. Стоимость импортного препарата – навобана: 1 флакон, 5 мл (для инъекций) – 18 долларов США; 1 упаковка, 5 капсул – 100 долларов США. Представь, какие деньги можно было бы сэкономить! Например, можно было бы оплатить ремонт нашего здания. А кому все это нужно?

– А это вопрос не ко мне! – возразил Барулин.

– А к кому?

– А ты спроси у нашего горячо любимого шефа.

– У Виктора Алексеевича?

– У него самого.

– А он здесь причем?

– Знаешь, Филатов, я сам толком не могу ответить. Но в последнее время он изменился. Ну, не знаю, стал каким-то другим. Нервным, раздражительным, неразговорчивым, каким-то скрытным. И самое страшное – индифферентным к происходящему, к своей организации.

– Это из-за публикаций в прессе?

– Думаю, что не только из-за этого, – вдруг серьезным тоном ответил Барулин. – Хотя, во всем есть какая-то связь.

В этот момент Барулин взял бутылку и начал медленно разливать по стаканам.

– Понимаешь, я людей чувствую. Когда я вернулся из-за границы, он ведь мне много чего наобещал. Дескать, есть перспективные планы, главное заинтересовать инвестора. Он мне тогда сказал, что этим я могу заняться, поскольку у меня есть опыт общения с иностранными фирмами и языком я владею. Да я, честно говоря, не из-за этого пошел. Мне надоело за границей. На Родину потянуло. А тут такая возможность... Вообще, мне казалось, что мы как в старые добрые времена горы свернем!

– А получилось, как всегда, – поддержал разговор Филатов.

– Не говори. Да, к чему это я? – взяв новую порцию спиртного, спросил Барулин. – А к тому, что вначале все было неплохо. Потом появились эти злополучные публикации и Виктора как будто подменили. Два дня назад я случайно услышал его разговор с каким-то человеком по телефону. Виктор был с ним очень груб, а потом два дня не появлялся на работе. Когда пришел на работу, вид у него был неузнаваемый.

– Может, на него кто-то давит?

– Не знаю. Зато я четко уяснил, что все наши проекты Виктора, увы, не интересуют.

– Ладно, Сергей Борисович, давайте оставим это разговор до лучших времен. Только я вас сегодня никуда не отпущу, поедемте ко мне, – предложил Филатов и остановил такси.

Наслышан о твоих приключениях, – улыбаясь, начал с порога Дмитрий Светлов.

– Да ну тебя! – вместо приветствия парировал Юрий Филатов, однако руку редактору «Московского полдня» подал.

– Не обижайся, ведь сколько раз ты, Юра, в таких переделках бывал!

– Я пришел сказать тебе, Светлов, что мне до одного места твоя газета и твои поганые новости, и жареные факты. А пожить мне еще хочется на этом свете.

– Ты что, испугался? – спросил Светлов. – Знаешь, сколько у меня такого дерьма каждый день?

Редактор «Московского полдня» достал из служебного сейфа графинчик хорошего армянского коньяку и весело подмигнул Филатову.

– Давай лучше тяпнем по рюмочке и покумекаем, что тебе дальше делать.

После того как коньяк приятно разлился по телу, Филатов почувствовал, что, несмотря на все передряги, ему всегда не хватает решительности отказать знакомым и друзьям в просьбах. Происшедшее с ним нападение – наверняка зацепка, которую можно упустить.

– Я ничего не боюсь, Дима, – закусывая шоколадкой коньяк, заметил Филатов. – Я не люблю находиться в игре, в которой неизвестны игроки. А что ты усматриваешь в нападении на меня и Барулина? Простое стечение обстоятельств: какие-то уличные рэкетиры или братки ни с того ни с сего решили замести двух болванов из никому не нужной фирмы «Фармацея»?

– Я вижу, ты начинаешь соображать, Филатов, – промямлил Светлов. – Мы можем, конечно, спустить это дело на тормозах, однако я в своей профессии исхожу из того, что людям надо помогать.

– Ну, хорошо, но почему к этому делу ты не подключаешь ментов, прокуратуру или еще кого-нибудь?

– Глупый вопрос, – самодовольно заявил редактор газеты. Во-первых, менты могут быть куплены или заинтересованы в этом деле. Во-вторых, это приведет к огласке, которая может спугнуть крупную рыбу.

– Позиция твоя мне ясна, – ты будешь раздумывать и собирать по крупицам факты до тех пор, пока не проломят головы нескольким сотрудникам «Фармацеи». Правильно я тебя понимаю? – съязвил Филатов.

– Нет, я этого не хочу, но поверь мне, Юра, – это только начало. Пестики, как говорится, будут потом.

– А с чего ты взял, что за этим кто-то стоит?

– Знаю по опыту. Такие нападения чаще всего – фактор психологического давления на человека. Ну, для того, чтобы показать: не надо лезть в это дело.

– Ну и кто может за всем этим стоять?

– А вот это вопрос. Я сам пока не знаю. Но люди серьезные. Поверь мне. Кстати, хочу тебе сказать, что в нашей столице за последний год таких случаев наберется более ста. Я имею в виду захват чужой собственности. Причем братишки действуют грамотно и нахраписто. Не гнушаются ничем. Их окрестили черными рейдерами. Бизнес на захвате чужого бизнеса – едва ли не самое «модное» и прибыльное направление экономической преступности. В переводе с английского «рейдерство» означает «налет, набег». Схема очень простая: ищут проблемную фирму, изучают ее слабые стороны, а затем или скупают акции, а потом претендуют на управление, или же просто выходят на руководителя и предлагают ему отступные. А в крайнем случае могут захватить силой.

– Ну кому понадобился это вшивое ЗАО?

– Э, нет, ты смотри в корень! Где находится «Фармацея»? Правильно, на Халтурина. А что это за место? – потирая руки, спросил Светлов. – Это зона большой застройки. Представь себе – ты строительный инвестор. А тут вдруг тебе развернуться мешает какой-то старый невзрачный дом. Что бы ты делал на месте инвестора? Правильно, снес бы его к чертовой матери.

– Если я не ошибаюсь, здание ЗАО «Фармацея» – памятник архитектуры, да и, кроме того, важный объект, полезное государству производство?

– Все это так, но для крупных акул решение этих проблем – дело времени. Возможно, им и не нужно разрушать особняк. Да и, кроме того, посмотри прессу. В некоторых газетах местные краеведы вторят друг другу, что в этом здании останавливались Грибоедов, Гиляровский, Горький. Хотя оснований для этого нет – это я тебе как журналист говорю. Я-то историей Москвы давно интересуюсь и скажу тебе, что это полный абсурд. Ни в одном серьезном справочнике по Москве ты этого не найдешь. Ну, максимум, что это обычный трехэтажный, бывший купеческий дом. Однако, – обратил внимание Светлов, – какие в связи с этим открываются перспективы? Заметь, что это тоже идет в зачет рейдерам. Дескать, здание вы довели, а кто спасет памятник архитектуры, кроме нас?

– И все-таки, Светлов, как их можно остановить?

– Практически никак. Понимаешь, их группы имеют четко организованную структуру: «черные юристы», свои «силовики», пиар-агентства. Именно поэтому легко понять, кто именно является заказчиком захвата. Сыщики полагают, что в большинстве случаев это лидеры крупнейших организованных преступных сообществ (ОПС) – солнцевского, подольского, северокавказского, которые в данном случае действуют с опорой на коррумпированных чиновников и судей. Чтобы ты понял, какие деньги крутятся в процессе этих операций, приведу такую цифру. Только за вынесение определения об аресте счетов тех предприятий, на которые положили глаз рейдеры, судьи получают от 100 до 150 тысяч долларов. Несравнимо выше «гонорары» чиновников, организующих нужное решение правительства, и депутатов, лоббирующих интересы «захватчиков».