ГЛАВА СЕДЬМАЯ

     — О! — испуганно воскликнула Арабелла. Она поспешно села, болезненно ощущая, как сверх меры обнажена ее грудь, не говоря уж   о том,   что   атлас,   предательски   облепляя изгибы ее стройной фигуры, подчеркивал все интимные подробности.

     Итан захлопнул за собой дверь, лицо его было непроницаемо. Он выглядел очень усталым, измученным, но в глазах горел огонь. Он смотрел на нее так, словно никогда в жизни не видел женского тела, не мог оторвать глаз от высокой груди под атласом с изящной кружевной отделкой.

     — Боже мой, — произнес наконец он, — ты способна поставить на колени любого мужчину!

     Арабелла ожидала от него совсем другого, но после этих слов почувствовала, что не зря потратила сегодня на себя столько сил.

     — Правда? — робко спросила она, расплываясь в счастливой улыбке.

     Итан подошел поближе. В наполовину расстегнутой рубашке он выглядел грубым, опасным и очень сексуальным — растрепанный, с проступающей на загорелом лице щетиной.

     — Этот бюстгальтер действительно необходим или ты просто не смогла его снять? — поинтересовался он, усаживаясь рядом на кровать.

     Арабелла смущенно улыбнулась.

     — Не смогла снять, — призналась она, приподняв руку в гипсе. — Я все еще не могу шевелить этими пальцами.

     Он нежно улыбнулся.

     — Иди сюда.   — Он притянул ее к себе и спустил с плеч лямки рубашки, чтобы добраться до застежки. Но атласная ткань соскользнула до пояса, полностью обнажив ее грудь, едва прикрытую кружевами.

     У Итана перехватило дыхание. Его тело тут же недвусмысленно заявило о том, как на него действуют ее формы, и он не смог сдержать смех.

     — О, Боже!

     — Что такое? — испугалась она.

     — Не спрашивай. — Он расстегнул лифчик, весело глядя на ее усилия не дать упасть этому последнему заслону от нескромных взглядов. — Не сдерживай меня, — прошептал Итан, вплотную приблизив свои губы к ее губам.

     Это было самое эротическое ощущение в жизни Арабеллы, даже более эротическое, чем тогда, у заводи, потому что теперь она повзрослела и ее любовь стала еще глубже. Здоровой рукой она обняла его за шею.

     Итан слегка отодвинулся и жадным взглядом впился в ее грудь. Затем провел по ней рукой и осторожно коснулся пальцем напряженного соска. Арабелла с трудом сдержала стон, а Итан свободной рукой приподнял ее голову. Другая рука скользнула вниз и осторожно приподняла Арабеллу.

     — Я так мечтал об этом, — произнес он, и его теплые губы прижались к ее нежной груди.

     Она ощутила это прикосновение и, уже не сумев сдержаться, застонала. Возбуждение Итана росло с каждой секундой, пока все тело не начала сотрясать дрожь. Эта девушка воплощала в себе все, о чем он мечтал. Юная, невинная, горячо отвечающая на его ласки, отдающая себя целиком. Он едва мог поверить в происходящее.

     Арабелла вся трепетала от его ласк. Итан почувствовал, как ее ногти впились ему в спину, и застонал, еще ниже сдвигая тонкую ткань, пока не ощутил под рукой нежную кожу бедра.

     — Нет, Итан, нет... — отчаянно зашептала Арабелла, но он осторожно опустил ее на покрывало, понимая, что теперь она беспомощна и целиком в его власти.

     — Я не причиню тебе боли, — нежно произнес он, наклоняясь к ней. — Расстегни мне рубашку. — Он склонился к ее губам, уверенно коснулся их. — Я хочу заниматься с тобой любовью, — прошептал он. — Нам не нужно идти до конца.

     — Я не понимаю, — тихо отозвалась она.

     Он закрыл ей глаза поцелуями.

     — Я научу тебя. Так или иначе, я буду твоим возлюбленным. Так почему бы не начать прямо сейчас? Сними с меня рубашку, а потом приподнимись и дай мне почувствовать твою грудь.

     Она и представить себе не могла, что мужчина может говорить такое женщине, но эти слова оказали на нее решающее действие. Застонав, она непослушной рукой расстегнула ему пуговицы и изогнулась дугой. Ощущения были ошеломляющие. Она едва не лишилась чувств, когда его кожа коснулась ее кожи, и беспомощно зарыдала в его объятиях.

     Итан закрыл глаза. Сбывались все его мечты. Это его Арабелла, и она хочет его. Хочет его!

     Он раздвинул коленом ее ноги, не отрывая рта от ее губ, взял за руку и прижал к своему напряженному животу.

     — Я не могу! — бурно запротестовала Арабелла.

     — Можешь, любовь моя, — прошептал он, разжимая ее кулак, — коснись меня вот так. Белла! Ты так нужна мне! — Его пальцы дрожали. — Не останавливайся, — хрипло умолял он, громко дыша сквозь стиснутые зубы.

     Она потрясенно всматривалась в его лицо. Он наслаждался запретным удовольствием с ее помощью, до боли желая сказать ей, каким невероятным кажется ему все происходящее, но не мог произнести ни звука.

     Скрип открываемой двери поверг их обоих в состояние шока.

     — О, Господи! — воскликнула пораженная Мириам. В следующую секунду она выбежала прочь, хлопнув дверью, и ее возмущенный голос долго еще раздавался в коридоре вместе со стуком каблуков.

     Итан вздрогнул и перевалился на спину.

     Арабелла поднялась с обнаженной грудью, в глазах ее застыла тревога.

     — С тобой все в порядке? — нерешительно спросила она.

     — Не так, чтобы очень, — сокрушенно улыбнулся он и засмеялся, несмотря на пульсирующую боль в теле. — Но знаешь, малышка, это такая чудесная боль!..

     Она натянула пеньюар, прикрыв грудь, и нахмурилась.

     — Я не понимаю, Итан. Он засмеялся.

     — Вот и хорошо, что не понимаешь. Во всяком случае — пока. — Он лежал, глубоко дыша, пока не восстановилось дыхание, и боль не начала отступать. Все это время серые глаза его с нежностью скользили по ее лицу и фигуре.

     — Мириам нас видела, — смущенно сказала Арабелла.

     — Но разве не для этого все и делалось?

     — Да, конечно, но... — она покраснела и отвела взгляд.

     Итан сел, лениво потянулся и, взяв в ладони ее лицо, стал покрывать его легкими, нежными поцелуями.

     — Женщины с незапамятных времен ласкали мужчин, — прошептал он в ее закрытые глаза. — Готов поспорить, даже твои лучшие подруги, включая Мэри, делали это.

     — Но она не...

     — Если она была влюблена, то почему нет? — Он внимательно посмотрел ей в глаза. — Арабелла, это вовсе не грех — хотеть кого-то. Особенно если ты по-настоящему любишь своего избранника. Это просто физическое выражение чего-то неосязаемого.

     — У меня много разных «пунктиков»... — начала она.

     Он отвел назад ее влажные, растрепанные волосы.

     — У тебя есть принципы. Я понимаю. На всякий случай предупреждаю, что не собираюсь соблазнять тебя в своей собственной постели. — Он весело подмигнул. Никогда еще Итан не чувствовал себя таким живым, мужественным, способным на все. Он коснулся губами кончика ее носа. — Отложим близость до нашей первой брачной ночи.

     — Что? — она ошарашенно взглянула на него.

     — Теперь свадьба неизбежна, — объяснил он. — Мириам не собирается уезжать, даже если ты будешь проводить здесь каждую ночь. Она из той породы женщин, которые не понимают отказа. Она приехала, чтобы остаться, и уверена, что может заставить меня сделать так, как она хочет. — Итан посмотрел на ее руку, придерживающую рубашку на груди. — Сними ты это, — попросил он, — мне так нравится смотреть на тебя.

     — Итан!

     Он хмыкнул.

     — Тебе же самой нравится, когда я на тебя смотрю, так что можешь не притворяться. Я много лет пробыл в уверенности, что уже не мужчина, и тебе придется простить, если я покажусь немного хвастливым. Дело в том, что я только что узнал про себя кое-что потрясающее.

     — Что же?

     — Я не импотент, — просто ответил он.

     Она   нахмурилась. Это   ведь   означает,   что мужчина не может?..

     — Мириам поэтому насмехалась над тобой?

     — Вот именно! Она не могла возбудить меня, несмотря на все ее штучки. Но ни за что не соглашалась дать развод. Она была уверена, что снова сумеет покорить меня. Чего она не понимала, так это того, что я никогда и не был ею покорен. Я был лишь влюблен, и то в чисто физиологическом плане. Однажды удовлетворенное, это чувство быстро проходит. Во всяком случае, так произошло со мной.

     — Она-то уверенна в постели, — вздохнула Арабелла. — А вот я такая трусиха...

     Он прижал ее к своей груди и нежно погладил ей волосы.

     — Первый раз это бывает трудно даже для мужчин, — ласково шепнул он. — Но ты привыкнешь. Я не сделаю тебе больно.

     — Я знаю. — Арабелла действительно знала это. Но сможет ли он когда-нибудь полюбить ее? Ведь именно этого она хотела больше всего на свете! Вздохнув, Арабелла прижалась к нему.

      — Ты правда не чувствуешь ничего с Мириам? Она такая красивая и опытная!

     Его руки замерли на ее обнаженной спине.

     — Она тебе и в подметки не годится, — хрипло пробормотал Итан. — И никогда не годилась.

     Но ты же на ней женился, хотелось возразить Арабелле. Ты любил ее и сегодня за ужином посочувствовал ей. Но слова так и не были произнесены. Пока она думала, он стянул тонкую ткань с ее груди, прижал к себе и снова принялся ласкать опытной рукой.

     Арабелла тихо застонала, а он улыбнулся, прижавшись губами к ее лбу.

     — К тому времени, когда тебе исполнилось восемнадцать, я уже хорошо знал женщин, — прошептал он. — Но в тот день я почувствовал с тобой что-то большее, чем с любой другой, а сделал меньше, чем когда-либо делал. С тех пор я всегда думал об этом дне.

     — Но ты же женился на Мириам, — тихо сказала она, закрыв глаза и не видя его напрягшегося лица.— И это говорит само за себя, не так ли? Ты никогда не любил меня. Только хотел. Так будет и дальше. Отпусти меня, Итан! — Она всхлипнула и попыталась оттолкнуть его.

     Но он крепко держал ее и вместе с ней осторожно опустился на кровать.

     — Это не просто желание, — ласково ответил он. — Не надо со мной бороться. Не противься мне, любовь моя, — шептал Итан, целуя Арабеллу.

     Слезы катились по ее лицу и капали ему в рот, но он не оторвался от ее губ, пока она не стала покорной. Только тогда Итан поднял голову и посмотрел на ее нежное лицо.

     — Неужели ты думаешь, что, если бы я испытывал к тебе только желание, я бы пощадил твою чистоту?

     — Наверное, нет...

     — Мужчина, охваченный порывом страсти, обычно не сдерживает себя ни в словах, ни в поступках. Я мог бы получить тебя сегодня днем. Или прямо сейчас. Но я сдержался. — Итан сел и снова прижал к себе Арабеллу. — Ты не слишком-то уверена в себе, правда? — спросил он. — Придется тобой заняться.

     — Мы же делаем все только для того, чтобы убрать отсюда Мириам, во всяком случае, ты сам так сказал, — напомнила она дрожащим голосом.

     — Да, я так сказал. — Он провел пальцем по ее носу. — Но чтобы довести все до конца, тебе придется выйти за меня замуж. — Он усмехнулся. — Это будет не так уж и плохо. Даже если поврежденная рука не позволит тебе концертировать. Во всяком случае, ты   сможешь учить музыке детей.

     — Считаешь, мне этого достаточно? — грустно спросила она.

     Улыбка исчезла с его лица. Он-то думал, что Арабелла любит его! А теперь говорит, что брака с ним ей недостаточно, продолжает думать о карьере!

     — Разве ты не веришь, что можешь быть счастлива здесь? — спросил он.

     Она беспокойно зашевелилась.

     — Я устала, Итан. Давай сегодня не будем разговаривать о свадьбе, хорошо?

     Он взял с тумбочки около кровати пачку сигарет и закурил, хмуро глядя на Арабеллу.

     — Ну, хорошо. Нам все равно когда-нибудь придется выяснить наши отношения.

     — А пока я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе избавиться от Мириам. Если ты уверен, что хочешь именно этого, — нерешительно добавила она.

     — Опять ты за свое! Неужели ты считаешь, что я хочу ее возвращения?

     — А ты действительно не хочешь? — Она смотрела на него грустными зелеными глазами.

     — Разве ты не слышала, что я тебе говорил? Ты знаешь, что такое импотент? — рассердился он и самым простым языком объяснил, заставив Арабеллу густо покраснеть.

     — Я... я знаю, что это такое! — смущенно ответила она. — Но мне не слишком нравится моя роль в этой истории. Может, ты действительно хочешь Мириам и боишься снова потерять ее... не справиться с ней. Она уже однажды предала тебя...

     — О, черт! — Он глубоко затянулся и сердито вздохнул. — Лучше иди к себе в комнату, пока Мириам не притащила сюда мою мать, испугав ее до смерти.

     — Корина не испугается, — рассеянно отозвалась Арабелла.

     — Почему ты так думаешь?

     Она подняла на него глаза.

     — Потому что это была ее идея. Она даже пеньюар мне дала.

     — О, Господи! — расхохотался Итан. — Ох уж эти женщины!

     — Мы спасали тебя от Мириам.

     — Все верно. А кто теперь будет спасать тебя от меня? — Он обнял девушку за талию и склонился к ее губам. — Я хочу тебя. Сейчас же снимай это одеяние и ложись в постель. Я буду любить тебя изо всех сил.

     — Ты хочешь не меня, а Мириам! — возмущенно отпрянула от него Арабелла.

     — Ты слепа, как крот, — покачал он головой. — Ну, хорошо, беги! Но теперь я все время буду на два шага сзади. Один раз ты от меня ускользнула. Больше такого не случится.

     Этих слов она тоже не поняла. Итан говорил много странных вещей. Страсть его одно временно и радовала, и огорчала. Арабелла не забудет этот вечер, но какими горькими останутся эти воспоминания! Она всегда будет чувствовать себя только заместительницей той женщины, которую он по-настоящему любил.

     — Я буду жить своей собственной жизнью, — сказала она, направляясь к дверям. — Я никогда не забуду, что ты сказал мне тогда, четыре года назад, когда велел больше не возвращаться на ранчо.

     — Забудешь, — ответил он, открывая перед ней дверь. — Ты же не знаешь, почему я это сказал.

     Она остановилась и посмотрела на него.

     — Знаю. Ты хотел избавиться от меня.

     — Чтобы жениться на Мириам, — подсказал он.

     — Да.

     Итан вздохнул.

     — Нет больших слепцов, чем те, кто не желает видеть, — пробормотал он. — Тебе было восемнадцать, ты была эмоциональной рабыней своего отца, талантливым новичком с блестящей будущей карьерой, влюбленной впервые в жизни. Теперь тебе почти столько же, сколько мне было тогда. Попробуй встать на мое место. Подумай о том, что бы ты чувствовала, как бы ты поступала.

     Она растерянно глядела на него.

     — При чем тут мой возраст?

     — При всем! Господи, неужели ты не понимаешь?   Белла, а вдруг бы ты забеременела в тот день, у заводи?

     Она побледнела, представив, в какой ужас это привело бы ее отца. Она знала, что бы он сделал в этом случае. Ей бы никогда не позволили иметь внебрачного ребенка. Возможно, узнав об этом, Итан настоял бы на их женитьбе, но это был бы вынужденный брак.

     — А может, и не забеременела бы, — неуверенно произнесла она. — Некоторые женщины вообще никогда не беременеют.

     — Да, но очень немногие! В тот день я не был готов и не мог гарантировать тебе защиту. Вполне возможно, что мы бы сотворили ребенка. — Его глаза потемнели, он хрипло продолжил: — Как бы мне этого хотелось! О, Господи, Арабелла, как бы мне хотелось сделать тебя беременной!..

     Ее всю охватил жар. Она уцепилась пальцами за дверную ручку.

     — Я лучше... пойду к себе, — с трудом выговорила она.

     — Ты ведь тоже этого хочешь, правда? — он понимающе улыбнулся, заставив ее затрепетать.

     — Мы не женаты, — ответила Арабелла, хватаясь за остатки здравого смысла.

     — Будем женаты, — заверил ее Итан. — И, между прочим, я вовсе не отказываюсь менять пеленки и кипятить бутылочки. Я не отношусь к тем неандертальцам,   которые считают,   что мужское занятие —   только пиво и футбол, остальное должны делать женщины.

     Она смотрела на него не отрываясь.

     — А вдруг я не смогла бы родить тебе ребенка?

     Он нежно улыбнулся и коснулся ее губ кончиками пальцев.

     — Тогда, наверное, мы с тобой стали бы еще ближе друг другу, чем большинство супругов, — ласково ответил он. — Были бы неразлучны. Мы могли бы усыновить ребенка, или даже несколько, или занялись бы каким-то делом, связанным с детьми. — Он наклонился и поцеловал ее. — Но не думай, что я мечтаю лишь о том, чтобы ты родила мне детей. Дети — это драгоценная оправа брака. Они не должны быть его единственной целью.

     Она даже и не мечтала услышать такие слова от Итана. Слезы ручьем покатились у нее по щекам. Арабелла всхлипнула.

     — Ради Бога... — Он наклонился и поднял ее на руки, потрясенный ее реакцией. — Арабелла, не надо, — шептал Итан, целуя ее дрожащие губы и нежно укачивая на руках, как ребенка. Голова его шла кругом.

     Арабелла обняла его здоровой рукой за шею и тихо постанывала, трепеща в его объятиях.

     — Я целиком за, но давайте не будем доходить до крайностей, —   сухо произнесла у них за спиной Корина Хардеман.

     Итан поднял голову и непонимающим взглядом уставился на мать. Она стояла, прислонившись к стене, и в ее серых глазах светилось такое торжество, что даже он смутился.