"Посвящение (народный перевод)" - читать интересную книгу автора (Смит Лиза Джейн)

Глава 5 (Перевод: Альбина ★-AnGeL♡4eK-★ Хайруллина и Дашка ﭢ Дашка)

Серый кашемировый свитер или сине-белый кардиган, вот в чем был вопрос. Кэсси стояла перед зеркалом в золоченой раме, прикладывая на себя сначала один, затем второй. Синий кардиган, решила она; синий был ее любимым цветом, и он хорошо подчеркивал ее голубые глаза. Пухлые херувимы наверху старомодного зеркала, казалось, согласились, улыбаясь ей одобрительно.

Теперь, когда первый учебный день фактически наступил, Кэсси обнаружила, что она была взволнована. Конечно, она также и нервничала, но это не был абсолютный и безнадежный страх, который она ожидала почувствовать. Было что-то интересное и волнующее в начале обучения на новом месте. Это походило на новый старт ее жизни. Возможно, она создаст себе новый образ. Там, дома, её друзья, вероятно, описали бы её как "милая, но застенчивая" или "забавная, но отчасти тихая". А здесь ее никто не знал. Может быть, в этом году она будет Кэсси — Экстраверт или даже Кэсси — Тусовщица. Возможно, она даже будет достаточно хороша для той девушки с блестящими волосами. От этой мысли сердце Кэсси забилось чаще.

Всё зависело от первых впечатлений. Было жизненно важно, чтобы ей удалось хорошее начало. Кэсси надела синий свитер и с тревогой снова проверила отражение в зеркале.

Она хотела бы также сделать что-нибудь со своими волосами. Они были мягкими и вились красивыми локонами, с милыми обесцвеченными прядями, но ей хотелось бы уложить их в более волнующую прическу. Как у девушки в этой рекламе — она поглядела на журнал, открытый на туалетном столике. Она купила его специально, когда ездила в город на прошлой неделе, чтобы узнать о новой школьной моде. Она никак не могла набраться храбрости и снова приблизиться к желтому Викторианскому дому, хотя она медленно объезжала его на бабушкином Фольксвагине «Рэббит», напрасно надеясь «случайно» наткнуться на ту девушку.

«Да, завтра я уложу свои волосы так, как у этой модели из рекламы», — решила Кэсси.

И только она собралась сделать шаг в сторону, как что-то на противоположной странице журнала привлекло её внимание. Колонка гороскопа. Ее знак зодиака — Рак, казалось, глядел прямо на нее. Автоматически, её взгляд скользнул дальше, на слова после заголовка.

«Это мерзкое чувство опасности появиться у вас снова. Пришло время для позитивных мыслей! Если это не сработает, помните, что ничто не длится вечно. Постарайтесь не наломать дров в своих личных отношениях в этом месяце. У Вас уже есть достаточно сил, чтобы со всем справиться».

«Гороскопы — такой мусор», — подумала Кэсси, резко захлопнув журнал. Ее мать всегда так говорила, и это было верно. "Мерзкое чувство опасности" — одного этого сообщения было достаточно, чтобы почувствовать в себе неуверенность и тревогу! И в этом не было ничего сверхъестественного.

Но если она не верит в сверхъестественное, то что тогда делает в её рюкзаке, в отделении на молнии, тот счастливый талисман из халцедона? Стиснув зубы, она вынула его и положила в свою шкатулку для драгоценностей, а затем спустилась вниз, чтобы попрощаться.

Школа была внушительным трехэтажным зданием из красного кирпича. Настолько внушительным, что после того, как Кэсси припарковала Рэббита, она почти боялась подойти чуть ближе. Там было несколько узких тропинок, ведущих вверх на холм, и, наконец, собравшись с духом, она выбрала путь. Добравшись до вершины, у неё просто перехватило дыхание, и всё, что она могла — это только смотреть.

Боже, школа похожа на колледж или что-то в этом роде. Как исторический памятник. На рельефном камне фасада можно было прочесть — «СРЕДНЯЯ ШКОЛА НЬЮ-САЛЕМА», а ниже был своего рода герб со словами «Город Нью-Салем, Зарегистрировано в 1693 г.»

Было ли это датой основания города? Значит, сейчас ему триста лет? А в Резеде (прим. — родной город Кэсси), — самым старым зданиям было, возможно, лет пятьдесят.

«Я не стесняюсь», — сказала себе Кэсси, заставляя себя идти вперед. — «Я — Кэсси — Уверенная».

Невероятно громкий рёв заставил ее оглянуться, а инстинкт — отскочить в сторону как раз вовремя, чтобы избежать наезда. Сердце бешено колотилось, она стояла и таращила глаза на то, что чуть не сбило ее. Это был мотоцикл на велосипедной дорожке. Но еще более удивительным было то, что его наездница — девчонка. Она была одета в плотные обтягивающие черные джинсы и куртку мотоциклиста, а ее стройное, спортивное тело выглядело по-хулигански угрожающим.

Но когда она обернулась, припарковав свой байк на стоянке для велосипедов, Кэсси увидела, что лицо у нее было восхитительно красивым. Оно было маленьким и женственным, обрамленное темными спадающими кудрями, и омрачено лишь угрюмым, воинственным выражением.

— Чего уставилась? — внезапно потребовала девушка.

Кэсси вздрогнула. Наверно, она и правда слишком пристально её разглядывала. Девушка сделала шаг вперед, а Кэсси, сама того не понимая, отступила назад.

— Извини, я не хотела… — Она попыталась отвести взгляд, но это было трудно.

Под курткой на девушке был надет откровенный черный топ с глубоким вырезом, и Кэсси мельком увидела что-то, очень похожее на маленькую татуировку, чуть выше над тканью. Тату в виде полумесяца.

— Я сожалею, — снова беспомощно произнесла Кэсси.

— Тебе лучше держаться подальше от меня, понятно?

«Ты сама чуть не сбила меня», — подумала Кэсси. Но она лишь поспешно кивнула, и к ее огромному облегчению, девушка отвернулась.

«Боже, какое ужасное начало для первого дня в школе», — думала Кэсси, спеша ко входу, — «И первый разговор был тоже ужасным. Ну, по крайней мере, после такого старта, всё непременно должно пойти в лучшую сторону».

Все подростки вокруг нее приветствовали друг друга, выкрикивая «приветы», девушки хихикали и обнимались, парни шумели. Это была взволнованная суматоха, и все, казалось, знали друг друга.

Кроме Кэсси… Она стояла, глядя на свежие стрижки ребят, совершенно новую одежду девушек, вдыхая ароматы большого количества духов и ненужных лосьонов после бритья, и чувствовала себя более одинокой, чем когда-либо в своей жизни.

«Ну же, иди», — сказала она себе строго, — «Не стой на одном месте, пытаясь разглядеть в толпе ту девушку, лучше найди свой класс. Возможно, ты встретишь там кого-нибудь такого же одинокого, и вы сможете поболтать. Ты должна выглядеть уверенной, если хочешь, чтобы люди думали о тебе так же».

Ее первый класс писал для публикации, факультатив по английскому языку, и Кэсси были рада, что выбрала его. Ей нравилось творчество, а Программа Курса указывала, что классу будет предоставлена возможность для публикации в школьном литературном журнале и газете. Она работала в газете в своей старой школе, может быть, она сможет и здесь. Конечно, Программа также указывала, что для возможности публикации нужно было зарегистрироваться ещё прошлой весной, и Кэсси никак не могла понять, как же бабушка получила для неё регистрацию непосредственно перед учебой. Возможно, у бабули были связи с администрацией или что-то в этом роде.

Она нашла класс без особых проблем и выбрала неприметный стол около стены. Комната заполнялась, и у всех, казалось, был кто-то, с кем можно поговорить.

Никто не обратил ни малейшего внимания на Кэсси.

Она начала яростно рисовать каракули на лицевой стороне тетради, пытаясь выглядеть полностью вовлеченной в это, как будто она не была единственной сидящей в одиночестве в этом классе.

— Ты новенькая, не так ли? — Парень перед ней обернулся. Его улыбка была подлинно дружелюбной и ослепительной, и у нее возникло ощущение, что он точно знал, насколько ослепительна она была.

Его волосы были золотисто-каштановые и кудрявые, и было ясно, что, когда он стоял, он был очень высок.

— Ты новенькая, — снова сказал он.

— Да, — ответила Кэсси, и почувствовала ярость, услышав свой дрожащий голос. Но этот парень был настолько красив…

— Я — Кэсси Блейк. Только что переехала сюда из Калифорнии.

— А я Джеффри Лавджой, — сказал он.

— О, — сказала Кэсси, пытаясь, чтобы это звучало так, будто она слышала о нем прежде, так как этого он, казалось, и ожидал.

— Центровой в команде по баскетболу, — сказал он. — А также капитан.

— О, как здорово.

«О, как глупо». Она должна была придумать ответ получше, чем этот. Она казалась тупой.

— То есть, это должно быть действительно интересно.

— Ты интересуешься баскетболом? Возможно, мы могли бы обсудить это как-нибудь.

Внезапно Кэсси почувствовала себя очень благодарной ему. Он игнорировал ее промахи, ее неловкость. Хорошо, возможно, ему нравится, когда им восхищаются, но какая разница? Он был красив, и определенно смог бы улучшить ее статус, будь она замечена с ним в районе школы.

— Было бы прекрасно! — сказала она, жалея, что не могла придумать другое слово.

— Может быть, может быть за ланчем…

Тень упала на нее. Или, по крайней мере, ей так показалось. В любом случае, она внезапно ощутила присутствие постороннего, и это заставило её беспомощно затихнуть. Она посмотрела наверх, широко раскрыв глаза.

Рядом стояла девушка, ярче которой Кэсси никогда не встречала. Высокая, красивая девушка, стройная и с роскошными формами. У нее была грива черных, как смоль волос, а ее бледная кожа светилась уверенностью и властью.

— Привет, Джеффри, — сказала она. Ее голос был низким для девушки; ярким и почти что хриплым.

— Фэй, — голос Джеффри, в отличие от неё, был заметно не восторженным. Он выглядел напряженным. — Привет.

Девушка наклонилась над ним, одной рукой опираясь на его стул, и Кэсси уловила аромат пьянящих духов.

— Я не видела тебя большую часть летних каникул, — сказала она. — Где ты был?

— Везде, — беспечно ответил Джеффри. Но его улыбка была натянутой, и всё тело теперь находилось в напряжении.

— Тебе не следовало вот так прятаться. Непослушный мальчик!

Фэй наклонилась ближе. Она была одета в топ с открытыми плечами. Этот топ открывал взору Джеффри довольно много. Но Кэсси не могла отвести взгляда от лица девушки. У нее были чувственные, пухлые губы и необычайные медового цвета глаза. Они, казалось, почти пылали странным золотым светом.

— Знаешь, на этой неделе новый фильм ужасов в кинотеатре Капри, — сказала она. — Мне нравятся фильмы ужасов, Джеффри.

— Я могу взять их в прокате, — ответил он.

Фэй хихикнула, глубокий, тревожный звук.

— Возможно, ты еще не смотрел их с правильной девушкой, — прошептала она. — При надлежащих обстоятельствах, я думаю, что они могут быть очень… стимулирующими.

Кэсси почувствовала, как кровь приливает к её щекам от смущения, хотя едва ли понимала почему.

Джеффри облизал свои губы, выглядя очаровательно, но также и испуганно. Как кролик в ловушке.

— Я собирался взять Салли с собой в Глоустер на этих выходных, — начал он напряженным голосом.

— Нуу, тебе просто придется сказать Салли, что… кое-что произошло, — ответила Фэй, стреляя глазками. — Ты можешь заехать за мной в субботу в семь вечера.

— Фэй, я…

— О, и не опаздывай, ладно? Терпеть не могу, когда мальчики опаздывают.

За всё это время девушка с черными волосами даже не взглянула на Кэсси. Но теперь, когда она выпрямилась, чтобы уйти, она посмотрела. Взгляд, обращенный на Кэсси, был хитрым и таинственным, как будто она точно знала, что Кэсси всё слышала, и что он ей понравился. Затем она снова повернулась к Джеффри.

— О, кстати, — сказала она, поднимая руку в вялом жесте, демонстрируя свои длинные красные ногти, — она тоже с Краухэвен Роуд.

У Джеффри отвисла челюсть. Он на секунду уставился на Кэсси с выражением шока и отвращения, а затем быстро повернулся к передней части класса.

Фэй хихикала, пока шла к своему месту в самом конце классной комнаты.

«Что происходит?» — дико подумала Кэсси. Какая разница, где она жила? Единственное, что она могла теперь видеть у Джеффри-ослепительная-улыбка — это его неподвижная спина.

У нее больше не было времени думать о чем-то еще, потому что заговорил учитель. Он был спокойным мужчиной с седой бородой и очками. Он представился как мистер Хамфриз.

— И так как у вас всех был шанс наговориться в течение летних каникул, то теперь я даю вам возможность творить, — сказал он. — Я хочу, чтобы каждый из вас написал стихотворение, прямо сейчас, спонтанно. Позже мы прочитаем некоторые из них вслух. Стихотворение может быть о чем угодно, но если у вас возникли проблемы с идеями, то напишите о своих снах.

В классе раздались стоны, которые постепенно превратились в тишину и скрип ручек. Но Кэсси склонилась над своей тетрадью с быстро колотящимся сердцем. Смутное воспоминание о странном сне, который она видела на прошлой неделе, вторглось в её сознание, том самом, в котором её мама и бабушка стояли над ней. Но ей не хотелось писать об этом. Ей хотелось написать о нём.

Спустя несколько минут она небрежным почерком написала одну строчку. А когда мистер Хамфриз объявил, что отведённое время вышло, у неё уже был стих, и, перечитывая его снова и снова, она чувствовала лёгкую дрожь от восторга. Стих был хорош, ну или, по крайней мере, она так думала.

А что если учитель вызовет её прочитать его вслух? Она не хотела бы этого, конечно, но что если бы он заставил её, и что если кому-нибудь в классе он бы понравился, и этот кто-нибудь захотел бы потом поговорить с Кэсси после уроков? Возможно, её стали бы расспрашивать о парне, про которого был стих, и тогда она могла бы рассказать им загадочную и романтическую историю о нём. Возможно, ей бы удалось заработать себе репутацию такой мистической и романтичной особы. И тогда, возможно, девушка из Викторианского дома услышит о ней…

Мистер Хамфриз вызывал добровольцев. Как и ожидалось, никто не поднимал рук… пока кто-то с задней парты этого не сделал.

Учитель колебался. Кэсси обернулась и увидела, что у поднятой вверх ладони были пальцы с длинными красными ногтями.

— Фэй Чемберлен, — сказал, наконец, мистер Хамфриз.

Он присел на краешек своего учительского стола, в то время как высокая, яркая девушка подошла и встала возле него, но у Кэсси было страннейшее чувство, что учитель сейчас отодвинулся бы от неё как можно дальше, если б мог. Почти осязаемое напряжение наполнило классную комнату, и все глаза повернулись к Фэй.

Она откинула назад гриву своих черных волос и передёрнула плечами, отчего её топ съехал еще чуть ниже. Вскинув голову, она медленно улыбнулась классу и показала листок бумаги.

— Вот моё стихотворение, — лениво произнесла она своим сиплым голосом, — Оно об огне.

Шокированно, Кэсси посмотрела на своё собственное стихотворение, лежавшее перед ней на парте. Затем голос Фэй вновь привлёк её внимание:

- Мне снится сон про пламя огня,

Как его языки охватили меня…

Словно факел пылают волосы мои

А тело горит для тебя, посмотри

Ты просто дотронься скорей до меня

И пальцев своих уж не сможешь отнять

Ты станешь обуглен, как пепел, дотла

Но улыбаясь, ты тоже станешь частью огня

(перевод стиха: Дашка ﭢ Дашка)

Пока весь класс сосредоточено смотрел на неё, Фэй достала спичку и каким-то образом — Кэсси не могла точно разглядеть, как — умудрилась зажечь её. Она поднесла её к листку, и огонь перекинулся на бумагу. Затем, медленно ступая, она подошла и встала прямо напротив Джеффри Лавджоя, нежно размахивая горящим листком перед его глазами.

В классе стали раздаваться крики, свист и хлопанье по партам. Многие из учеников выглядели испуганными, но большинство парней казались также и очень восторженными. Некоторые девчонки выглядели так, будто бы им тоже хотелось повторить что-то подобное. Раздались возгласы:

— Джеффри, смотри, вот что бывает, когда ты такой милашка!

— Не упусти шанс, чувак!

— Берегись, Джефф, Салли узнает об этом!

А Джеффри просто прирос к месту, и его шея уже начинала медленно краснеть.

Когда пламя листка уже почти доставало до пальцев Фэй, она плавной походкой отошла от Джеффри, и бросила лист в металлическую урну возле учительского стола. Кэсси восхитило то, что мистер Хамфриз даже не вздрогнул, когда в мусорке что-то вспыхнуло с новой силой.

— Спасибо, Фэй, — сказал он невозмутимо, — Класс, я думаю, мы можем назвать то, что мы только что увидели, примером… живой поэзии. А завтра мы займёмся поэзией в более традиционном смысле. Все свободны.

Фэй вышла за дверь. На мгновение повисла пауза, а затем все вдруг начали быстро собираться, будто бы кто-то отпустил пружину. Джеффри схватил свою тетрадь и быстро ушёл.

Кэсси посмотрела на свой собственный стих. Огонь. Она и Фэй обе написали об одном и том же…

Внезапно, она выдернула листок и, скомкав его в шарик, закинула в свой рюкзак. Хватит мечтать о том, чтобы стать романтичной и загадочной. Если рядом находиться такая девушка, как Фэй, то кто вообще заметит Кэсси?

«И всё равно они все, кажется, побаиваются её», — подумала она. — «Даже учитель. Почему он не оставил её после уроков и даже не сделал предупреждения? Или поджигать корзины для мусора считается нормальным делом в Нью Салеме?

И почему Джеффри позволил ей так к себе приставать? И какое ей дело до того, где я живу, ради всего святого?»

Она настолько нервничала, что в коридоре ей пришлось остановить хоть кого-то и спросить, где находится класс С310.

— Он на третьем этаже, — ответила девушка, — Все занятия по математике проходят там. Поднимись по этой лестнице…

— Эй! Осторожно! Поберегитесь все! — прервал её чей-то крик. Что-то со свистом неслось по коридору, раскидывая учеников направо и налево со своего пути. Двое непонятно-кого. Ошарашеная Кэсси увидела, что это были два парня на роликах, которые смеялись и орали, пока продирались сквозь толпу. Кэсси смогла разглядеть спутанные светлые волосы длиной до плеч и миндалевидные зелёно-голубые глаза, когда один из роллеров проехал мимо. И затем она увидела то же самое, когда и второй промчался перед ней. Мальчишки были одинаковыми, за исключением того, что на одном была надета футболка с надписью «Megadeath» (прим. — американская трэш-метал группа), а на другом «Motley Crüe» (прим. — это скандальная американская хард-рок-группа).

Эти двое сеяли хаос повсюду, выбивая книги из рук учеников и хватая девчонок за одежду. Когда они достигли конца коридора, один из них схватился за миниюбку симпатичной рыжеволосой девушки и резко задрал её до самой талии. Девушка пронзительно завопила и выронила из рук сумку, чтобы опустить юбку.

— Почему никто ничего не делает? — выпалила Кэсси. «В этой школе что, все сумасшедшие?» — Почему никто не остановит их… или доложит о них… или…

— Ты издеваешься? Это же братья Хендерсон! — сказала та девушка и пошла вслед за подругой. Кэсси услышала обрывок фразы, брошенной через спину:

— … даже не знает о Клубе….

И обе девушки обернулись на неё, а затем ушли.

Что за Клуб? Та девчонка произнесла это так, будто само это слово подразумевало написание с большой буквы. Что общего может быть у какого-то клуба с нарушением школьных правил? Что это вообще за место?

Прозвенел звонок, и Кэсси теперь поняла, что уже опаздывает на свой следующий урок. Она закинула рюкзак за спину и побежала по лестнице.

К ланчу она всё еще ни с кем не обменялась фразами длиннее, чем «хай» и «привет», несмотря на все свои старания. И она нигде не видела той девушки с сияющими волосами, что, конечно, было неудивительно, учитывая количество этажей и коридоров этой школы. В своём теперешнем состоянии неуверенности, Кэсси бы не осмелилась приблизиться к той девушке, если бы увидела её. Тяжелое, печальное чувство поселилось у неё в животе.

И один взгляд на зеркальную стену кафетерия, отражающую смеющихся учеников, заставил её колени подогнуться.

Она не могла смотреть на это. У неё просто не было сил.

Обхватив себя руками, она вышла на улицу и продолжала идти. Она прошла через школьные ворота и пошла дальше. Она не знала куда идёт — возможно, она направлялась домой. Но затем она увидела густую зелёную траву на холме.

«Нет», — решила она, — «Я просто пообедаю здесь».

На полпути вниз, на холме было несколько настоящих скалистых выступов, и она обнаружила, что может удобно устроиться в небольшом углублении как раз за одним из них, куда падала тень от дерева. Камень скрывал от неё школу; это было так, будто школы и вовсе там не было. Она смотрела вниз на крутые ступеньки, ведущие вниз холма, и на дорогу перед ними, но никто сверху не мог увидеть её.

Пока она сидела так, смотря на усеивающие траву одуванчики, напряжение постепенно улетучилось от неё. Ну и что, что утро было не самым удачным? Всё станет лучше сегодня же днём. Ясное голубое небо, казалось, говорило ей это. И камень у неё за спиной — знаменитый в Новой Англии красный гранит — давал ей чувство защищенности. Это было странно, но она почти могла слышать в камне гудение, будто чье-то чрезвычайно ускоренное сердцебиение. Гудение жизни.

«Если я прислонюсь к нему щекой, интересно, что случится?» — подумала она с возбуждением и любопытством.

Её отвлекли голоса. Испуганно, Кэсси встала на колени, чтобы заглянуть за верхушку камня, — и напряглась.

Это была та девушка, Фэй. С ней были еще двое других девушек, и одной из них была та самая байкерша, которая чуть не сбила Кэсси утром. Другой была рыжеватая блондинка с крошечной талией и самой большой грудью, которую Кэсси когда-либо видела у девушек-подростков. Они смеялись и медленно спускались по ступенькам — прямо по направлению к Кэсси.

«Я просто выпрямлюсь и скажу «привет», — подумала Кэсси, но не сделала этого. Воспоминание о тех волнующих медового цвета глазах всё ещё не покидало её. Она продолжиала молча сидеть в своём укрытии, надеясь, что они пройдут мимо, спустятся вниз с холма, и пойдут дальше от школы.

Вместо этого они остановились на площадке прямо над Кэсси, сев на ступеньки и вынимая бумажные пакеты с ланчем.

Они были так близко, что Кэсси могла видеть красный камень, сверкающий на шее Фэй. И хотя Кэсси сейчас находилась в тени, если бы она сделала хоть какое-то движение, то они могли бы заметить ее.

Она была в ловушке.

— Кто-нибудь следил за нами, Дебора? — лениво спросила Фэй, копаясь в своём рюкзаке.

Байкерша фыркнула:

— Никто не глуп настолько, чтобы попытаться сделать это.

— Хорошо. Потому что это совершенно секретно. Я не хочу, чтобы вы-знаете-кто услышали об этом хоть что-нибудь, — произнесла Фэй. Она достала блокнот с красной обложкой и положила его к себе на колени. — Так, дайте-ка мне посмотреть, с чего бы нам начать этот год? Мне бы хотелось чего-то очень коварного.