Глава десятая

— Избавь меня, Бога ради, от твоих лекций! — возмутился Тед.

В кои-то веки Джесс послушалась и замолчала. Она стояла по другую сторону кровати, покрытой белоснежной простыней, и улыбалась.

Она была ослепительно красива.

От одной мысли, что с ней что-нибудь может случиться...

Страх угнездился где-то глубоко в Теде и разъедал его. Ну почему, почему ей надо делать все наперекор ему?

Розоватое утреннее солнце играло в ее распущенных волосах. Поток света струился сквозь жалюзи в спальне и четко обрисовывал линии ее тела.

Тед едва сдерживался, чтобы не обнять ее и не бросить на кровать. Ну почему она? Почему именно она? Ведь он не хотел, чтобы в его жизни присутствовала еще хоть одна женщина. И вдруг снова она. Почему?..

Нет, он точно глупец, если рассчитывал на то, что, переспав с Джесс, освободится от ее чар. Стоило ему побыть с ней — и вновь вернулось то забытое страстное желание обладать ею целиком и полностью. Кроме ее тела, ему нужны были ее душа и ум — все.

Он продолжал смотреть на нее. В спальне царила тишина, только легкий ветерок шелестел листьями деревьев за окном.

Джесс первая нарушила молчание:

— Джексон, ну почему до тебя никак не доходит, что я приехала в Австралию специально, чтобы помочь тебе и Лиззи? Что же в этом плохого?

У него сжалось горло. Наконец он прокашлялся и ответил:

— Не нужна мне твоя помощь!

— Ну и ладно. А я все равно здесь.

— Дейерде моя жена, и то, что случилось с ней, — это мое личное дело.

— Но она моя сестра, ты не забыл? И она просила меня о помощи. Дейерде мне кое-что рассказала...

— Я не хочу, чтобы ты вмешивалась.

— Не приказывай мне! — тихим голосом попросила она.

— Да я пытаюсь тебя же защитить, черт бы тебя побрал.

— Все эти годы я прекрасно обходилась без твоей защиты.

— Выкинь из головы Дейерде!

— Ну ладно. Оставим это сейчас. — Джесс сбросила свои кожаные сандалии и, чуть расставив ноги, покачивалась на голых пятках. — Я тебе нужна здесь гораздо больше, чем ты пытаешься мне внушить...

— Чего?

Губы ее искривились в соблазнительной улыбке.

— Вот тебе и «чего». Уж поверь мне.

— Не было печали...

Она только молча смотрела на него и покачивалась с пятки на носок. Потом вскинула руки к волосам и тряхнула головой так, что они рассыпались тяжелой шелковистой массой по плечам. Золотистый водопад — живой, как огонь.

Сердце Теда глухо заколотилось, и он уже ни о чем не мог думать: весь был во власти желания запустить руки в эти волосы. Он стоял как вкопанный и глядел на нее во все глаза.

Веки у Джесс были полуприкрыты, кожа переливалась и светилась, как роза на солнце. Она отняла руки от волос и начала расстегивать верхнюю пуговку блузки. Его так и подмывало расстегнуть пуговицы до конца. Разорвать блузку. Прижать Джесс к себе. Ощутить токи обнаженного женского тела.

От одного ее вида он уже был сам не свой, хотя все в нем вопило и предупреждало об опасности. Он готов был разбить что-нибудь вдребезги, лишь бы избавиться от этого безумного чувственного напряжения, но узкая кровать посреди комнаты возвращала его к воспоминанию об их ночи вдвоем, когда она прижималась к его пылающему телу...

— Успокойся, — прошептала Джесс, прикладывая палец к губам и посылая ему игривый воздушный поцелуй. — Не ори на всю округу. Ты разбудишь Лиззи.

И не орет он вовсе! Глаза его лихорадочно блуждали по ее стройным, медового цвета ногам.

Джесс оперлась о спинку кровати и смотрела на Теда не отрываясь, расстегивая при этом остальные пуговки. Потом она потянулась, изогнув спину. Груди ее выпятились — золотисто-медовые плоды зрелого женского тела.

Блузка потихоньку соскальзывала с ее плеч. Его зачарованному взору открывалось горячее женское тело. Наконец она беззаботно отбросила блузку куда-то во тьму. На ней был кружевной шелковый лифчик кремового цвета, сквозь который четко вырисовывались соски.

— Ты же не хочешь будить Лиззи, а? — мурлыкала Джесс. — Во всяком случае, пока мы не... — Откровенный соблазн незавершенной фразы повис в тиши комнаты.

Он больше не произнес ни звука. Взгляды их встретились. Ее глаза блестели и воспламеняли его. Если она задалась целью соблазнить его, то явно преуспела в этом.

Она слегка провела пальцем по округлости груди. Это подействовало безотказно: в нем тут же проснулось мужское естество.

— Притронься ко мне, — произнесла Джесс.

Тед уже весь разрывался от желания, однако на скулах его играли желваки — он еще пытался бороться с собой.

Она буквально заворожила его своим стриптизом. Он как зачарованный не спускал глаз с ее длинных изящных пальцев, расстегивающих крючки на бюстгальтере.

Джессика сделала шаг; движения ее были медленны и расчетливы; груди ее постепенно высвобождались из плена. Она выступила из полутьмы в сноп розоватого света, и мгновенно волосы ее засияли, и золотистый поток омыл ее гибкие руки и колышущиеся груди.

Все в комнате померкло — все, кроме Джесс. Она стояла в огненном столбе, и жар ее раскаленного тела передавался и ему.

Он уже и сам созрел и весь пылал.

Глаза его были прикованы к ее грудям, к тонкой талии, к плавной линии бедер. Она вся светилась неземной красотой, а его сотрясала волна неистового желания.

Наконец она сняла бюстгальтер, но не спешила бросить его, а какое-то время держала сей изящный предмет в руке, словно нарочно демонстрируя его.

На ней остались только мешковатые шорты. Более сексуального наряда он в жизни не видывал.

Да она играет не по его правилам! Он уже давно готов! Его упрямая воля, его неукротимая воля давно растворилась в тигле его желания. Первобытные страсти вспыхнули в нем с такой силой, что он потерял всякое самообладание.

А Джесс тихо смеялась, проводя по его выпуклой груди горячими пальцами. Он даже застонал.

— Век живи — век учись, Джексон. Ты еще мало знаешь женщин, — нашептывала она. — Пора бросить свои стародавние понятия. — Ее рука прошлась по рельефным мышцам на его плече. Голос продолжал звучать так же негромко: — Любовь — это больше, чем секс.

— При чем тут любовь?

— При том. Любовь — это когда двое в едином порыве и взаимодоверии вместе стремятся к одной цели. Это — верность.

— Какого черта тебе все надо усложнять? Я не верю в любовь. Я только хочу защитить тебя.

— Вот и хорошо. — Джесс насмешливо подняла свои длинные пушистые ресницы. Пальцы ее легко касались его тела. Теда разрывало неодолимое желание.

От ее красоты слепило глаза.

И Тед закрыл их.

Он вдыхал пьянящий аромат Джесс и чувствовал, как ее пальцы ласково гладят его кожу, обещая близящийся взрыв страсти. Потом она поцеловала его. Ее язык прошелся по его груди, губы обхватили сосок. Ее пальцы погладили его живот и пробежали по узким бедрам. Она прижалась к нему и словно вся растаяла. Он потянулся к ней губами. Язык его проник в ее рот, и она вся задрожала. Его пальцы судорожно перебирали шелковистые пряди волос Джесс. Затем он взял ее на руки и понес к кровати. Опустив на белоснежную простыню, лег сверху.

В комнате было тихо-тихо.

Она обхватила его руками и притянула к себе, словно он всегда принадлежал ей.

И тогда началось это: его сотрясали волны страсти, от которых он терял всякий контроль над собой. Им владело только одно неистребимое желание — обладать ею. И не имело уже никакого значения то обстоятельство, что она ведет себя не так, как он хочет. Он готов был взять ее именно такой, какая она есть.

Джесс крепче обхватила его руками и вся раскрылась ему навстречу.

Мир куда-то уплыл.

Комната вдруг ярко осветилась и взорвалась всесокрушающей огненной лавой, увлекшей за собой два существа, на краткий миг слившихся в единое целое.

Их тела блестели от пота.

Тед крепко обнимал Джесс, зарывшись лицом в ее волосы, вдыхая ее запах, благоухание чистых шелковистых волос и прекрасной соблазнительной женской плоти, удовлетворенной и умиротворенной. Она негромко засмеялась — на его взгляд, несколько самодовольно.

— Да, это было нечто, — промурлыкала она. — Я...

— Да. Ты сама нечто. Ты все это подстроила нарочно, чтоб окончательно выбить меня из колеи.

— Ты бесился и ругался всю дорогу до дома. Тебе и слова сказать нельзя было. Надо же было как-то образумить тебя.

— Образумила. Спасибо.

— Но ты же ничего разумного не воспринимаешь.

— Как и ты, — шепнул он ей на ухо.

— Я хотела показать тебе, что мы в одной упряжке. Что мы нужны друг другу.

— В этом я никогда не сомневался.

— Но я имела в виду, нужны друг другу — во всем. Не только в постели. Мы равноправные партнеры.

— Женщина не может быть ровней мужчине.

— Так же, впрочем, как и мужчина женщине. У меня всегда будут свои интересы, карьера, моя работа, которая мне так же важна, как и тебе твоя. Но я хочу помочь тебе разобраться в том, что происходит на ранчо, что случилось с Дейерде... И самое главное — хочу помочь в воспитании Лиззи.

Дважды он был в постели с Джесс, и, выходит, она теперь возомнила, что заполучила его со всеми потрохами?..

Он сел на кровати, резко выпрямив спину.

— Как ты не можешь понять: это же Австралия, здесь другие порядки...

— Давай не будем, а? — с едким сарказмом проговорила она. — Австралия ничем не отличается от любой другой страны. Ты и я — вот что единственно важно. Если мы любим друг друга, то твои заботы — это мои заботы. И наоборот. Я люблю тебя, а значит, готова сделать для тебя все, что могу. Я понимаю, тебе трудно довериться... женщине... после твоего брака с Дейерде. Тем более, что эта женщина — я. Но не забывай, и мне нелегко довериться тебе. Ты ведь тоже погубил мою жизнь. Только я не из тех, кто вечно скулит об этом.

— Я погубил твою жизнь? — переспросил Тед с явным недоумением. — Ты не шутишь?

— Да, ты использовал меня, чтобы заполучить Дейерде.

— О чем ты?

— Ты хотел, чтобы она ревновала тебя и побыстрее вышла за тебя замуж.

Он рассмеялся.

— Я никогда не использовал тебя. Все было совсем наоборот.

— Нет!

— Тогда будь любезна, объясни, зачем ты полезла ко мне, прикинувшись Дейерде?

— Джексон, ты отлично знал, что это я.

— Да нет же. Пока не женился на Дейерде.

— Она мне говорила, что узнал... потом...

— Плевал я, что она тебе там говорила! — Он замолчал; лицо его потемнело.

Джесс отодвинулась в дальний угол кровати.

— Я помню ту ночь, будто это было вчера. Я любила тебя, но была уверена, что ты любишь ее.

— Это, пожалуй, почти в точности соответствует нашим отношениям.

— Ради Бога, без сарказма, Джексон.

Он кивнул с мрачным видом, чтобы она продолжала.

— В тот вечер у меня были лабораторные занятия. Вдруг со слезами врывается Дейерде и начинает нести какую-то чушь: дескать, ты ее бросил потому, что любишь меня. Я даже дара речи лишилась. Мы с тобой только цапались. Даже малейшего намека не было на то, что ты меня любишь. Я подумала: это все твои происки, чтобы заставить Дейерде ревновать. Я поклялась ей, что это чистые выдумки. А затем пошла искать тебя, чтобы выяснить, с какой стати ты используешь меня в своих любовных интрижках. Только потом я сообразила, что впопыхах надела свитер Дейерде.

— Было темно, — подхватил Тед. — И когда я наткнулся на тебя около общежития, то решил, что ты — это Дейерде. Но почему ты не сказала, что это ты?

— Сама не знаю. У меня всегда крыша малость ехала, когда я сталкивалась с тобой. Кто знает, может, мне показалось, что, если ты будешь думать, будто я Дейерде, мне легче будет докопаться до того, что между вами произошло. Я просто спросила тебя, правда ли, что ты любишь Джесс?

— А я ответил: правда.

— Тут уж я совсем рехнулась: начала плакать, умолять тебя, чтобы больше не мучил меня. Ты обнял меня, считая, что утешаешь Дейерде. Все дальше произошло спонтанно.

— Как всегда. Ума не приложу, почему до меня сразу не дошло...

— Мы стали любить друг друга, — прошептала она.

— И все это время я едва мог поверить, что со мной та Дейерде, которую я заманивал в сети. Она всегда превращалась в ледышку, стоило к ней притронуться. У твоей сестры на уме были только Джексоновы денежки, — с горечью бросил он.

— Что правда, то правда, но в то время я этого еще не знала. А тогда, только я собралась признаться тебе, кто я на самом деле, ты вдруг остановил меня и сказал: «Выходи за меня, Дейерде... Джесс — это все мой обман. Я тебя обманывал, что люблю ее, затем лишь, чтобы ты ревновала меня». И в тот миг, Джексон, сердце мое превратилось в лед. Я словно умерла заживо.

— Я ведь знал одно: я должен обладать женщиной, которая так зажгла меня. Я действительно решил, что это была Дейерде.

— Не лги! — закричала Джесс.

— Я не лгу. — Он вцепился рукой в ее запястье. — Только в медовый месяц я понял, что женился не на той сестре. И тогда возненавидел тебя лютой ненавистью, потому что считал, что ты нарочно использовала меня, чтобы подсунуть ей.

— Боже мой, Джексон! Я так любила тебя. Когда ты предложил мне выйти за тебя замуж, считая, что я Дейерде, я чуть не умерла. Ты любил ее, хотел жениться на ней, а я спала с тобой... Вот почему я тогда убежала. Мне было так плохо потом, я поняла, что меня провели. Вскоре Дейерде уехала, оставив мне записку, в которой сообщала, что вы уезжаете вместе, чтобы пожениться. Она и... ты... вместе... я... я не знала, что и делать. Целыми днями бродила в полном отчаянии. Все мне стало безразлично. Я твердила себе, что ты совсем не тот тип мужчины, который мне нужен, что лучше нам держаться друг от друга подальше. А потом взяла и вышла замуж за Джонатана. Только ведь себя не обманешь — все равно никакого толку из этого не вышло. Брак мой оказался неудачным. Я занялась карьерой, родила ребенка. Остальное тебе известно. Дейерде все рассказала мне в прошлом году в Калькутте.

— Вот как... — помрачнел Тед. — Я все время винил тебя за сломанную жизнь, а во всем виновата была Дейерде. И как я не догадался...

— Что прошло, то прошло, — прошептала Джесс, в голосе ее была боль. — Ты правда любил меня?

— Да, правда! — горячо воскликнул он. — Всегда. Тебя одну. Даже будучи женатым на ней. Даже ненавидя тебя. — В лице Джесс не было ни кровинки. Тед взял ее холодную руку. — Мы оба были глупцами. Но теперь все позади, — мягко сказал он и поднес ее пальцы к губам. — Сейчас важно наше будущее.

— Да, — словно эхо подхватила она, — наше будущее.

— Ты заберешь Лиззи и уедешь из Австралии, а я поеду вслед за вами, как только разделаюсь со всем.

Ее рука напряглась, она посмотрела на него осуждающим взглядом.

— Ты так ничего и не понял, да? Я имею в виду наши дела, — спокойно промолвила она. — Я остаюсь. Рядом с тобой. Навсегда. Я нигде не смогу чувствовать себя спокойно, если буду знать, что ты в опасности.

— Так заявлять должен только мужчина, нервно проговорил он.

— Вовсе нет. И оттого, что я так заявляю, я не становлюсь хуже как женщина. — Яркие лучи утреннего солнца струились сквозь жалюзи и омывали ее тело мягким золотистым сиянием. — Или ты этого сам не заметил? — Он внимательно посмотрел на нее. Джесс улыбнулась ему и придвинулась ближе. — Я люблю тебя, — сказала она, — а значит, мы одно целое.

Всю жизнь он был сам по себе, хотелось возразить Теду, но Джесс приникла к нему, и, как всегда, ее тело словно слилось с его. Пальцы ее заскользили по широкой груди Теда. Мысли у него смешались.

— Мы с тобой партнеры.

— Но...

Она гладила его все энергичнее. Тед воспламенялся.

— Партнеры на всю жизнь, — твердила она. — Во всем.

Рука ее опустилась вниз и притронулась к тому месту, которое, словно детонатор, тут же сообщило о чрезвычайной ситуации.

— Это тебе не поможет! — Тед перехватил ее руку.

Она прижалась щекой к его щеке.

— Может, поспорим?

Ее влажный язычок по-змеиному пробежался по мочке его уха и за ухом.

Кровь у него закипела, и через мгновение его почти черное от загара тело накрыло ее светлую, нежную, податливую плоть.