ГЛАВА ВТОРАЯ

     Чейз чуть опустил руку и взглянул на Аманду поверх газетного листа:

     – Вот уж ничего не скажешь – маленький город, верно?

     Это замечание оказалось настолько неожиданным для нее, что она растерялась.

     – Что? – Так, отлично. Ее голос звучит почти панически. – Простите, я вас не совсем поняла.

     Чейз сложил газету и вернул ей.

     – Добиться прихода водопроводчика в такой час – это просто чудо!

     Аманда пожала плечами.

     – Я позвонила ему домой и застала его за ужином.

     – Об этом я и говорю. Номеров известных лично мне водопроводчиков в телефонных книгах не найдешь.

     – Гостиница много значит для Спрингхилла.

     Чейз опустил на стойку локоть.

     – А какие другие преимущества у маленьких городов?

     Когда он улыбался, его обаяние чувствовалось еще сильнее. От уголков глаз разбегались манящие лучики, и лицо словно освещалось изнутри. Ни на одной из многочисленных фотографий она не заметила у него маленькой щербинки на верхнем резце. Этот легкий изъян придавал ему такое бесшабашное очарование, какому мог позавидовать любой обладатель безукоризненной улыбки.

     У Аманды даже голова закружилась. Какое счастье, что телевидение не научилось передавать на экране этот шарм, иначе вся женская половина страны по четвергам, во время шоу Чейза Уортингтона, визжала бы до умопомрачения.

     От этих мыслей ее отвлек мелодичный телефонный звонок. Она переключила абонента на нужный номер, но равновесия все еще не обрела – хотя этого времени ей хватило, чтобы взять себя в руки и притвориться, что сердце у нее вовсе не замирает от его взгляда.

     Чейз опустил на мраморную поверхность и второй локоть, затем пристроил подбородок на ладони. В такой позе малыш вроде Ники смотрел бы на что-нибудь удивительное, захватывающее. Интересно, догадывается ли он сам об этом, подумала Аманда.

     – Вы здесь делаете абсолютно все? – спросил он.

     – Могу, во всяком случае. Я начинала горничной.

     – И проложили себе путь до должности менеджера? – В его тоне звучало легкое сомнение – мол, разница небольшая.

     Аманда вздернула подбородок.

     – Вы спустились сюда, чтобы поболтать о моей работе, мистер Уортингтон?

     – Не совсем. Я хотел найти книжный магазин. Сувенирный киоск закрыт, а я вдруг понял, что впереди у меня целый вечер – и без единой книжки!

     – Что, даже сценария нет, чтобы выучить роль?

     Он покачал головой.

     – Пустая трата времени. Четыре варианта уже было, а в процессе съемок еще что-нибудь непременно поменяют. Сегодня вечером мне нужно расслабиться, почитать что-то приятное, а любимая «Зеленая яичница» Ники мне не подходит.

     Аманда улыбнулась.

     – У меня для вас есть хорошие новости и плохие новости.

     – Этого-то я и опасался.

     – В двух кварталах отсюда есть прекрасный книжный магазин. Но он уже закрыт.

     В его прозрачных карих глазах плескалась надежда.

     – И вам известен домашний телефон владельца магазина?

     – Да, – кивнула Аманда. – А еще мне известно, что по вечерам в понедельник он играет в бейсбол, так что...

     – Ч-черт.

     Снова запищал коммутатор, на этот раз вызывала внутренняя линия. Аманда сняла трубку, и на экране компьютера загорелся номер люкса Джессамин Арден. Ради Бога, только не кондиционер! На дворе был август, и погода в Спрингхилле, хоть и жарковатая для конца лета, все же была нормальной. По правде говоря, Джессамин проще было бы выключить кондиционер и распахнуть окна.

     – Я хочу, чтобы мне принесли другой телевизор, – потребовала Джессамин.

     В ее номере уже было два; не могли же оба в одночасье выйти из строя!

     – С каким из телевизоров у вас проблемы, мисс Арден?

     – С обоими. Экраны слишком маленькие. Я ничего не могу разглядеть!

     У Аманды на один безумный миг возникло желание посоветовать Джессамин обратиться к окулисту. Но вместо этого она спокойно произнесла:

     – Это самые большие телевизоры из тех, что имеются в гостинице. Но завтра же утром я постараюсь достать для вас другой.

     Джессамин не потрудилась ответить: она просто бросила трубку.

     Чейз задумчиво сказал:

     – Вы не собираетесь выудить из сумочки какой-нибудь домашний телефон для Джесси, нет? Уверен, среди ваших знакомых найдутся и такие, которые занимаются продажей телевизоров.

     Аманда бросила на него осторожный взгляд. Чейз казался дружелюбным, но, если она сейчас скажет что-нибудь не то, а он потом передаст ее слова Джессамин Арден или продюсеру, неприятностей не оберешься.

     – «SOS» я стараюсь кричать лишь в случае крайней необходимости, – призналась она, – иначе у меня не осталось бы друзей. Оба телевизора в ее номере работают, так что я подумала...

     – Очень надеюсь, что книги для вас – тоже крайняя необходимость, – серьезно сказал он.

     – Послушайте, мистер Уортингтон, я просто не могу позвонить на площадку, где играют в бейсбол, поскольку там нет телефона. – Она заметила, как дрогнули уголки его глаз, и, не выдержав, рассмеялась. – Ладно-ладно, хватит уловок. У меня есть собственная библиотека. Я принесу вам несколько книг, но попозже.

     – Попозже?

     – Как только закончится перерыв и вернется дежурная. Не могу же я уйти и пустить все дела на самотек.

     – Как мило с вашей стороны специально пойти ради меня домой за книжками! – Его улыбка разительно отличалась от той, что она видела раньше. Сейчас он улыбался так тепло и задушевно, словно у них появился один секрет на двоих.

     Аманда чуть не задохнулась. Не смотри на него, приказала она себе. Только в этом случае неприятности обойдут тебя стороной.

     – Мне не трудно. – Она очень надеялась, что он не заметит придыхания в ее голосе. – У меня квартира на втором этаже.

     – Вы живете прямо здесь, в гостинице?

     Она кивнула.

     – В мои обязанности входит быть всегда поблизости. А какие книги вы любите?

     Склонившись к ней поближе, он задал встречный вопрос:

     – А какие у вас есть?

     – Ну, выбор довольно велик. Вы любите детективы? Романы? Или документальную прозу?

     – Все люблю, – кивнул он. – А можно я нахально попрошу разрешения покопаться в книгах самому?

     Аманда колебалась с ответом. Но какие у нее, в сущности, причины для отказа? Не может же она сообщить Чейзу Уортингтону, что боится остаться с ним наедине, – подобное откровение его бы здорово повеселило! Сама она была твердо убеждена, что, если не считать психоанализа, личная библиотека глубже всего раскрывает характер человека. Но и об этом она ему тоже говорить не собирается. Эта мысль, скорее всего, возбудила бы его любопытство, чего Аманде совсем не хотелось. Хватит с нее и того, что она реагирует на него как помешанная (такая реакция наверняка пройдет через день-два), но уж ухудшать ситуацию, подогревая интерес Чейза к собственной персоне, просто ни к чему.

     Да, все правильно. Призналась в существовании библиотеки – так уж теперь будь добра любезно предложить ему самому выбрать книгу. В конце концов, ему и нужен-то всего-навсего какой-нибудь приключенческий роман, чтобы скоротать вечер.

     – Ну, конечно, почему бы и нет? – скорее себе, чем ему, ответила она. – Я вам позвоню, когда освобожусь.

     – Лучше я подожду. Все равно больше делать нечего.

     – Вы могли бы пройтись по городу. У нас здесь абсолютно безопасно, даже ночью.

     Он погрозил ей пальцем.

     – Можно подумать, что вы хотите от меня избавиться.

     Аманда сдалась. Все равно дежурная вернется через пару минут.

     Лишь с приходом Трисии Аманда осознала, что подняться с Чейзом в ее квартирку – значит подбросить местным сплетникам пикантную новость для пересудов. Но придумывать отговорки было поздновато. Вместо того чтобы дожидаться лифта, она провела Чейза к служебной лестнице, сразу за регистрационной стойкой.

     – Не самый изысканный уголок гостиницы, верно? – заметил он.

     Лестницу не мешало бы подкрасить, в душе согласилась она. Забавно – такие мелочи всегда ускользают от внимания, если видишь что-то каждый день. На площадке второго этажа она рывком распахнула дверь пожарного выхода.

     Чейз заглянул в длинный, отделанный деревянными панелями коридор.

     – А кстати, сколько этому зданию лет?

     – Его построили приблизительно в начале века.

     – Сейчас оно выглядит куда лучше, чем четыре года назад.

     – Да, за последние годы мы немало сделали. Люксы отремонтированы, да и обычные номера практически все расширены.

     – Вы совладелец гостиницы?

     – Нет, всего лишь менеджер. Но хозяева предоставили мне, можно сказать, полную свободу действий, и я горжусь нашими успехами. Гостиница в таком маленьком городке, как правило, не приносит особых доходов, но мы пошли на некоторые нововведения.

     – Например?

     Кажется, ему действительно интересно, поразилась Аманда.

     – Места в этом здании больше, чем нужно для обычной гостиницы, и поэтому мы устроили дополнительные апартаменты для постоянных жильцов. Это одна из таких квартир. – Она повернула ключ в замке и прошла в симпатичную уютную гостиную с газовым камином и крошечным баром в самом дальнем углу.

     Чейз остановился на пороге.

     – Выглядит совсем как мой номер. Планировка, я имею в виду.

     Аманда кивнула.

     – Они в одном крыле здания. Только на верхних этажах открывается вид на город, реку и окрестности. А я здесь, внизу, любуюсь кондиционерной установкой и автостоянкой. – Она улыбнулась. – Потому-то менеджеру и предоставили это жилье бесплатно. Я не жалуюсь, вы не подумайте – тут такие толстые стены, что не слышно даже, как по ночам увозят мусор.

     Ярко-синий, с блестящими глазками попугай в клетке у самого бара встрепенулся, взлетел на крутящийся насест и испустил пронзительный свист. Не дождавшись от Аманды ответа, он склонил голову набок и с надеждой спросил:

     – Даешь игр-ру?

     – Потом, Флойд. – С этими словами Аманда открыла боковую дверь в гостиной и включила свет.

     Меньшая из двух спален после ремонта превратилась в кабинет. Ряды книжных полок тянулись вдоль стен, а небольшой письменный стол частенько выручал ее, если из-за шума она не могла сосредоточиться в офисе на первом этаже. Один угол был занят креслом-качалкой, а раскладная тахта предназначалась для случайных гостей. Сейчас, правда, ее разложить не удалось бы, поскольку все свободное пространство занимала детская кроватка.

     Чейз бросил взгляд на кроватку, затем на кресло и, наконец, на уставленные детскими книжками полки.

     – У вас есть ребенок?

     В его тоне ей почудилось легкое недоверие. А еще... Что это, ей показалось или он в самом деле впился глазами в ее безымянный, без кольца, палец левой руки? Аманда как раз потянулась к книге на ближайшей полке, и ее рука оказалась на уровне его глаз.

     – Я забирала на выходные малыша моей подруги, – отозвалась она. – Коридорный должен был унести кроватку обратно в кладовую, но у него, видимо, не хватило времени.

     – Ясное дело, Джессамин со своими чемоданами его вконец замучила. – Чейз потерял интерес к теме, полностью переключившись на книги. – Батюшки, такого раннего издания Доктора Сьюза[1] я еще не видел. Это что, первое?

     – Возможно.

     – То есть как это – возможно? Да вы имеете представление о ценности книги, если это действительно первое издание?

     Аманда пожала плечами.

     – Честно говоря, мне все равно. Я просто очень люблю эту книгу.

     – Вот это я понимаю – взгляд просвещенного коллекционера! – Он поднял глаза к верхним полкам.

     И этого издания я тоже не видел уже много лет.

     – Книги у меня расставлены в определенном порядке, – начала было она.

     Он прервал ее объяснения:

     – Нет-нет, не надо. Мне так нравится самому все рассматривать...

     Аманда, прислонившись к двери, следила, как он ходит вдоль полок. Она предполагала, что он сразу направится к книгам в ярких, красочных обложках – детективам, фантастике, триллерам, – то есть именно таким, которые ему предложили бы в книжном магазине. Но его, похоже, больше интересовали старые издания – не обязательно классиков, а просто книги, дорогие сердцу Аманды, которые она перечитывала под настроение.

     Он выбрал один старый детектив и сборник рассказов, но с тоской посмотрел на полку со множеством современных политических романов. Аманда вытащила один том и вручила ему.

     Он взглянул на обложку и улыбнулся.

     – Спасибо. И как вы догадались, что я поклонник семейства Кеннеди? Ты просто спасла мне жизнь, Аманда.

     Она помолчала в нерешительности, гадая, заметил ли он сам, как ее назвал. Впрочем, какая разница? Ни обращение по имени, ни ее маленькая услуга на самом деле не имеют значения. Ну, прочитает он пару-другую ее книг – и что? От этого они не станут друзьями, вот о чем она не должна забывать. Она резко щелкнула выключателем и захлопнула дверь.

     Попугай уставился на них и сварливо гаркнул:

     – Нехор-рошая птичка.

     Чейз приостановился и посмотрел на клетку.

     – Как, ты сказала, его зовут? Флойд?

     Аманда кивнула.

     – Странное имя для птицы, верно? Вообще-то он Красавчик Флойд.

     – Его назвали в честь знаменитого преступника?

     Аманда кивнула.

     – Да, наверное. Не смотрите на меня так, не я выбирала имя. Его бывшая хозяйка умерла прошлой зимой.

     – И птица перешла к тебе по наследству?

     – Ну, кто-то ведь должен был заботиться о Флойде. Миссис Хендерсон я знала много лет, еще с тех пор, как в старших классах подрабатывала у нее уборкой квартиры. Всех ее птиц я тоже знала, вот почему...

     – Я считал, что ты совсем недавно приехала в этот город.

     На ее лице отразилось минутное замешательство.

     – Нет. Я в Спрингхилле выросла.

     – Но... поскольку тебя не было здесь четыре года назад, когда снималась «Зима моего сердца»...

     Она сама сказала ему об этом, но никак не ожидала, что он запомнит. Чейз Уортингтон, судя по всему, куда более внимательный слушатель; она его явно недооценила. Аманда старательно сохраняла ровный тон:

     – Я училась в колледже. А когда приехала на летние каникулы, съемки уже закончились, так что мне не досталось захватывающих впечатлений.

     Флойд снова свистнул и громогласно потребовал:

     – Играем в мяч!

     – Очень жаль, Флойд. Сегодня по телевизору не показывают ни одного матча. – Аманда заметила, как дрогнули в улыбке губы Чейза. – Со стороны забавно выглядит, когда с птицей беседуют, как с человеком, правда? Флойд обожает бейсбол, это одна из его любимых игр. Миссис Хендерсон была поклонницей этого вида спорта, и Флойд не только имитирует рефери, но и высвистывает первые семь нот «Звездно-полосатого стяга».

     – Вот это да! А почему именно первые семь?

     – Полагаю, это предел его возможностей. Больше он просто не в состоянии запомнить. Но и того достаточно, чтобы довести вас до умопомешательства, поскольку фраза-то не закончена, она обрывается на кошмарно высокой ноте, после которой звенит в ушах. Можете себе представить. – Она прошла через всю гостиную и распахнула дверь в коридор. – Надеюсь, книги доставят вам удовольствие, мистер Уортингтон.

     Он остановился в дверном проеме.

     – Может, ты перестанешь называть меня на «вы»?

     Аманда почувствовала, как с бешеной скоростью забилась жилка на горле.

     – А почему?

     – Потому что так обращаются к чужим, а я уверен, ты не даешь свои книги людям, которых не знаешь и которые тебе не нравятся. Спокойной ночи, Аманда. – И он зашагал по коридору, тихонько насвистывая «Звездно-полосатый стяг». После седьмой ноты замолчал – и начал снова с первой.

     Ничего удивительного, подумала она. Его, как всегда и всех, поразил Флойд.

     Аманда закрыла дверь и добрых две минуты стояла, прислонившись к косяку. Потом, хоть она и не была голодна, сделала себе бутерброд и вернулась с ним в гостиную. Флойд сквозь прутья клетки косился на ее тарелку, и Аманда машинально отломила кусочек хлеба, вынула листик салата и ткнула все это в кормушку.

     Сбросив туфли, опустилась на низкую кушетку. Пару раз откусила бутерброд – и отставила тарелку на старинный сундук с ровной крышкой, служивший ей журнальным столиком, а рядом с тарелкой пристроила ноги.

     Ей казалось, что она ко всему готова.

     Все будет легко и просто, не так давно убеждала она себя. Чейз Уортингтон станет просто очередным клиентом. Менеджер Аманда Бейли будет относиться к нему так же, как ко всем прочим приезжим: проявит уважение, постарается исполнить все просьбы – и оставит его в покое.

     Но она никогда не предполагала, что он не оставит в покое ее.

     – Да будь же благоразумна, Аманда! – рассердилась она сама на себя. – Ему нужны были твои книги, и он пустил в ход все свое обаяние, чтобы добиться желаемого. Только круглая дура сделала бы из этого вывод, что его тянет к тебе и что следующие четыре недели он будет торчать у тебя под дверью. Даже если он и испытывает легкий интерес, все равно его ждет работа. – Ей попадался на глаза график съемок. Одного взгляда достаточно, чтобы понять – с завтрашнего дня Чейз Уортингтон будет слишком занят, чтобы уделять внимание еще чему-нибудь или кому-нибудь – включая и собственного сына.

     Ее вообще удивило, что он взял с собой Ники. Не очень-то это разумно – тащить малыша через полстраны, в совершенно незнакомое место, лишив его привычной обстановки и распорядка дня, ради того, чтобы несколько минут в день он пообщался с отцом! Несчастный вид Ники сегодня словно говорил, что он полностью согласен с таким мнением: куда лучше было бы остаться дома.

     С другой стороны, жизнь Ники Уортингтона с самого начала не была нормальной. Аманда помнила, что малышу еще не исполнилось и месяца, когда его снимок появился на обложке журнала «Современная женщина». Пару недель спустя он уже отправился с Дезире Хант на натурные съемки. А двух лет от роду остался без матери, после той авиакатастрофы...

     Аманда убрала тарелку с сундука, открыла крышку, достала хранившееся там старое стеганое одеяло. Под ним были стопкой сложены толстые альбомы. Она раскрыла верхний и принялась медленно переворачивать страницы.

     До «Зимы моего сердца» она не обращала никакого внимания на Чейза Уортингтона. Он был просто одним из многих красавцев – героев «мыльных опер», а они все казались Аманде на одно лицо. А потом объявили о начале съемок «Зимы моего сердца», и Спрингхилл был назван местом действия...

     Хоть ей и не удалось попасть в Спрингхилл на время съемок, Аманда все равно испытывала глубоко личный интерес к фильму, потому что родной город есть родной город. Она добросовестно прочитывала посвященные фильму статьи из местной газеты, ждала с нетерпением выхода «Зимы» на экраны и вместе со всей страной рыдала над трагическим концом. Она прекрасно понимала Стефани, когда та сказала что-то насчет родственного отношения к Чейзу; сама Аманда тоже испытывала теплые, почти как к близким людям, чувства к звездам экрана, словно они сроднились со Спрингхиллом. Она проглатывала все, что появлялось в прессе о Ники, и с восторгом следила за стремительно набирающей высоту карьерой четы Уортингтон. Позже она даже начала собирать вырезки из газет и журналов – об авторском шоу Чейза, о все более значительных ролях Дезире... об авиакатастрофе.

     Самые ранние вырезки уже начали желтеть. Аманда не знала тогда, как нужно их правильно хранить; она наклеивала статьи в дешевый альбом, и время сделало свое пагубное дело прежде, чем она поняла свою ошибку и догадалась, что можно поступать по-другому.

     Аманда вырезала даже парочку тех самых скандальных статей, о которых упоминала Стефани. «Чейз одурачил Дезире!» – гласила одна из них. Другая вторила трубным гласом: «Младенец – не родной сын Дезире!» Аманда перевернула эти страницы, не читая, и задержалась на обложке «Современной женщины». Потрясающе стройная в обтягивающем спортивном купальнике, Дезире Хант держала на руках трехнедельного малыша.

     Глядя на снимок, Аманда не могла не улыбаться: у Ники был такой озадаченный вид, глазки слегка косили, на макушке топорщился хохолок темных волос, а аристократические дуга бровей приподнялись, как будто он искренне удивлялся – для чего здесь все эти яркие огни?

     В альбоме хранились и заметки о крушении самолета с Дезире Хант на борту и множество вырезок из бульварных газет с рассказами о женщинах Чейза Уортингтона, появившихся в его жизни после гибели жены. Если бы все эти истории были правдивы, думала Аманда, то у него бы не оставалось времени даже побриться утром, уж не говоря о работе.

     Последними лежали свежие вырезки – о продлении еще на год телевизионного шоу Чейза Уортингтона и о новых съемках в Спрингхилле. Аманда оставила на память и захлебывающиеся от восторга статьи из местных газет о том, что принято решение сделать продолжение фильма «Зима моего сердца». Газеты называли будущую картину «Бриллианты в росе» и провозглашали, что к концу съемок Спрингхилл станет богаче на миллионы долларов. Кинокомпания будет оплачивать проживание и питание своих сотрудников; снимать для них целые дома и отдельные квартиры; приглашать десятки местных жителей для съемок в массовке. Еще долго в местном бюджете будут сказываться благотворные последствия этого месяца.

     А потом, когда все закончится и даже эти – самые благотворные – последствия постепенно сойдут на нет, почти ничто не будет напоминать о том, что здесь когда-то происходило. Актерам массовки останется память о днях, проведенных рядом со звездами на съемочной площадке; Стефани Кендалл останутся новые обои; у Аманды Бейли альбом будет потолще. Вот и все.

     – Вот и не забывай об этом, – яростно приказала она себе. – Ты даже не предполагала встретиться с ним когда-нибудь. И пусть встреча произошла, все равно ничего не изменилось.

     Ей оказалось не так уж трудно держаться на расстоянии от Чейза Уортингтона. За два дня она видела его ровно три раза: первый раз – рано утром, когда он садился в микроавтобус, специально нанятый кинокомпанией для доставки актеров к месту съемок; второй – в кафе, когда он угощал Ники мороженым; и еще раз – поздно вечером, когда он вернул ей книги, положив их на регистрационную стойку.

     Чейз выглядел очень усталым и в ответ на ее вопрос, не хочет ли он взять для чтения что-нибудь еще, просто покачал головой и потер переносицу, словно у него болела голова.

     – Времени нет совершенно, – сказал он. – Придется читать и перечитывать этот чертов сценарий.

     Конечно, Аманда ничего другого и не ждала. Да оно и к лучшему – не подливать масла в огонь фантазий. Какое безумие с ее стороны – пусть на миг, но размечтаться о том, чтобы притянуть его к себе, массировать ему шею и гладить, пока не пройдет усталость.

     И все же ей было немножко грустно. Несмотря на то, что рядом с ним она задыхалась, как влюбленная девчонка, все же приятно было провести с ним полчаса в библиотеке.

     Правда, Ники она видела чаще – когда он выходил и возвращался в гостиницу с няней. И слышала она его тоже достаточно – он негодующе верещал в коридорах, швырял игрушки в лестничный проем, а однажды даже залился хохотом.

     Работа у нее в тот раз совсем остановилась. У Ники был такой чудесный смех, заразительное сочетание хихиканья и фырканья.

     Но этот смех ей удалось услышать лишь однажды, и к среде Аманда уже начала сомневаться, не спутала ли она Ники с каким-нибудь другим – веселым – ребенком. Одно из двух, решила она: либо Ники Уортингтон – самый избалованный ребенок во всем Западном полушарии, либо самый несчастный. Но узнать правду ей, похоже, не представится случая.

     Она оставила на столе незаконченную платежную ведомость, решив сделать перерыв, чтобы выпить кофе. Официантка за стойкой беседовала с посетителем и не заметила появления Аманды.

     – Они приглашают меня сниматься в фильме, – говорила Кэти. – Нет, вы представляете?

     – В какой роли? – поинтересовался ее собеседник.

     – Ой, да просто в массовке. Я ответила, чтобы они подумали как следует, потому что я ж не могу разорваться надвое, а всем им очень нравится этот ресторан.

     – Ну, еще бы, нетрудно догадаться, почему им так нравится этот ресторан.

     Кэти хихикнула.

     Аманда обошла стойку, чтобы налить себе кофе, и мгновенно навострила уши, когда до нее донесся следующий вопрос гостя:

     – А что вы думаете о Чейзе Уортингтоне?

     Наполнив чашку, Аманда медленно повернулась лицом к говорившему. Она видела его впервые; она бы ни за что не забыла эти пронзительные глаза и слегка оттопыренные уши. С чашкой кофе в руках она вновь обогнула стойку и забралась на высокий стул неподалеку от незнакомца.

     – Вы к нам недавно приехали.

     Он повернулся и окинул ее взглядом.

     – Ага. Но уже осмотрелся и решил, что, пожалуй, стоит задержаться.

     Это скользкое ничтожество считает нас провинциалками, изнывающими без мужского внимания, подумала Аманда.

     – Вы работаете на кинокомпанию?

     – Так сказать, на задворках, – скромно признался он.

     – И чем занимаетесь?

     – Связями с общественностью. Ну, вы понимаете – подготовка сообщений для прессы и все такое.

     Аманда отхлебывала свой кофе.

     – Очень интересно.

     – А вы?

     – Я – менеджер гостиницы.

     – А! Вряд ли можно надеяться на случайно оставшийся у вас свободный номер, а? – Он почти подлизывался к ней. – Я до последней минуты не знал, смогу ли поехать сюда, и поэтому не заказал номер заранее.

     – У нас мест нет. Боюсь, вам придется попытать счастья в соседнем городе.

     – А как же торговая палата, Аманда? – подбоченилась Кэти. – Там предлагали...

     Аманда не дала ей договорить.

     – Это всего в тридцати милях отсюда, и там есть мотель... в общем, я уверена, вас смогут устроить.

     Посетитель неловко заерзал на стуле.

     – Но... видите ли... – Голос его понизился до конфиденциального шепота. – Я же здесь не только для того, чтобы сообщать хорошие новости прессе. В мои обязанности входит держать определенные моменты под контролем – вы меня понимаете?

     – Не совсем, мистер... – Аманда остановила на нем испытующий взгляд.

     – Смит. Джо Смит. Ну, вы знаете, как это бывает, когда столичные жители, особенно актеры, заполоняют такой маленький городок, как ваш. Они могут, так сказать, и расслабиться немного, а ведь мы же не хотим, чтобы об этом стало всем известно, верно? К примеру, если бы Чейз Уортингтон выпил лишку в баре гостиницы, учинил бы скандал, запятнал бы свою репутацию – мы бы не допустили, чтобы слухи об этом просочились в прессу, верно ведь? Чейзу, любимцу публики, подобный скандал не пошел бы на пользу.

     Аманда покачала головой.

     – Да уж, не пошел бы.

     Ее собеседник сделал вид, что взвешивает ситуацию.

     – Знаете, а вы вполне могли бы мне помочь, – произнес он наконец. – Я имею в виду, что менеджер гостиницы всегда в курсе всех происшествий...

     – И всяческих скандалов, – задумчиво продолжила Аманда. – И поэтому я могла бы вам помочь сохранить их в тайне.

     – Вот именно! Вы мне сразу же сообщаете о том, что случилось, а ваша помощь будет оплачена.

     – Кое-кто, полагаю, немало бы заплатил за такую историю.

     – Ну да, потому-то мы и должны опередить все... – Он резко замолчал.

     – Все остальные газетенки? – сладким голоском закончила Аманда. – Вы это собирались сказать, мистер Смит? Да, кстати, а на который из этих мерзких бульварных листков вы работаете?

     – О чем вы, простите, я и не думал говорить...

     – Оставьте. Вы не занимаетесь никакими связями с общественностью, потому что у киностудии нет подобного ведомства. В таком городке, как Спрингхилл, если бы киностудия решила наладить связи с общественностью, это дело взяла бы на себя местная газета – издатель предложил бы и свои услуги, и весь свой штат. Я вам искренне советую сочинить другую байку, если вы намерены выкапывать здесь всякие грязные сплетни. – Взяв чашку, она направилась к двери.

     – Можете сколько вам угодно называть это грязными сплетнями, но читатели их любят, – крикнул он ей вслед. – И они по-прежнему стоят немалых денег, так что если передумаете, мисс менеджер гостиницы...

     У Кэти отпала челюсть. Она захлопнула рот и взялась за метлу.

     – Так, пора избавляться от мусора, – холодно провозгласила она и шагнула в сторону Джо Смита.

     Он не стал ждать, пока она докажет серьезность своих намерений. Аманда, распахнув дверь ресторана, поджидала его на выходе.

     – Не стоит беспокоиться насчет кофе, – любезно сказала она. – Я сама заплачу, так что у вас нет необходимости задерживаться здесь.

     Мистер Смит исчез за дверью, и Кэти, опустившись на крайний стул, простонала:

     – Боже, не могу поверить, что позволила так себя провести. Я-то решила, что он любезничает со мной, потому что ему понравился мой пирог!

     – Он еще и пирог ел? Ладно, запиши на мой счет. Небольшая цена за то, чтобы увидеть, как он улепетывает. – Но Аманда не долго смеялась. Вряд ли они навсегда отвадили мистера Смита – или как его там зовут по-настоящему. Горожане, конечно, в восторге от съемок и актеров, но всегда найдется несколько человек, готовых сообщить скандальные истории – или даже сочинить их, – если только им посулят достаточно крупную сумму.

     В холле открылись двери лифта, и из кабины вышла няня Уортингтонов. Следом семенил Ники. Двери начали уже закрываться, но малыш успел выйти, а вот зайцу, которого он тащил за ухо, повезло куда меньше: двери сошлись как раз на его пушистом маленьком хвостике. Ники с силой дернул зайца, хвост выскочил из западни, и мальчуган шлепнулся на ковер. Он ударился головой о массивную урну-пепельницу и завыл. Тихий плач, постепенно усиливаясь, превратился в звук пожарной сирены.

     Няня обернулась к нему и подбоченилась.

     – Так, Ники, хватит! Сейчас же поднимайся, иначе я оставлю тебя и уйду сама.

     Аманда бросилась на колени рядом с малышом.

     – Ничего, ничего, солнышко, не плачь. – Ее пальцы ощупывали его затылок в поисках шишки; вряд ли он сильно ушибся, но все же. – А зайчонок твой цел?

     Ники отвлекся от собственной боли, перестал плакать и покрутил хвост зайца.

     – Кажется, да. – Облизнув губы, он посмотрел вверх на Аманду. – Только у меня голова сильно болит.

     У него был горячий затылок, а глаза блестели каким-то лихорадочным блеском. Тут не в ушибе дело, решила Аманда.

     – Николас, – снова раздался окрик няни. – Я жду.

     Аманда убрала кудри Ники со лба и пригляделась к чуть заметному водянистому прыщику, вроде небольшого ожога, у него на виске.

     – Ребенок болен.

     Няня презрительно фыркнула.

     – Опять выкинул свой любимый номер, и так всякий раз, когда не хочет чего-нибудь делать.

     Аманда закусила губу и сосчитала до десяти.

     – Поднимать себе по желанию температуру – да за этот фокус школьники и те многое бы отдали, – произнесла она ровным тоном. – Мне почему-то кажется сомнительным, чтобы Ники умел такое проделывать. Не лучше ли вернуться в номер и уложить его в постель? Если у вас нет градусника, я буду рада вам помочь.

     – А я буду очень благодарна, если вы перестанете меня учить, как мне выполнять мою работу. Пойдем, Ники.

     Аманда наклонилась к Ники и подхватила его на руки. Упругое тельце оказалось тяжелее, чем она думала, – наверное, потому, что он сразу обмяк в ее объятиях. Он уткнулся лицом в изгиб между ее плечом и шеей; Аманда испугалась, кожей почувствовав его жар.

     – Что это вы себе позволяете? – отрывисто бросила няня.

     – Я позабочусь о Ники. Вы можете спокойно отправляться по своим делам.

     – Но это... это похищение! – взвизгнула няня. – Вот погодите, я сообщу мистеру Уортингтону!

     Аманда стиснула зубы.

     – Будьте добры, – процедила она. – Кроме того, передайте ему, что я его жду.