"И был вечер" - читать интересную книгу автора (Ли Галина Викторовна)

Глава 11
Враг моего врага — друг?

Веселая звонкая перекличка молотков безошибочно привела меня к кузне. Это строение, как и во всех нормальных городах, находилось на «рабочих» окраинах, подальше от дворца Светлейшего.

Мощеная дорожка обогнула большое дерево, такое огромное, что могло претендовать на рекорд в Книге Гиннеса, и уткнулась прямо в дом, притулившийся на берегу подземного ручья. Это было единственное, из увиденных мной жилищ эльфов, огороженное кованым заборчиком. Прутья в нем заменяли вьющиеся металлические виноградные лозы, должно быть искусника заела тоска по этому растению, насколько я поняла, далеко не вся флора приживалась под землей, и солнцелюбивый виноград в данный список не входил.

В жизни не видела столь мастерской ковки: бронзовые листья совсем как настоящие, с зубчиками, мелкими жилками, в некоторых местах, имелись даже дырочки, словно проеденные улитками, которые, кстати, тоже нашли себе место в этом достойном всяческих похвал творении художника.

Назвать мастера простым словом «кузнец» у меня язык не повернулся.

— Хозяин! — позвала я от порога, неловко вламываться без спросу к незнакомому челове… тьфу, эльфу, — Есть кто дома?

Вопрос конечно глупый, стук молота, слышен даже у озера, но лучше пусть будет глупо, чем невежливо.

На мой вопль из стоящего рядом с домом строения вышел эльф, неторопливо вытирающий руки тряпкой.

Мамочка родная…. У них, оказывается, тоже богатыри рождаются?!!

Два двадцать, а то и больше…. Ничего себе…. спортсмен. Уши обкорнать и можно смело в кино снимать в ролях супергероев со светлым взглядом и рельефными мышцами. Или на худой конец в стриптиз мужской записать, вот бы поклонниц было.

Кузнец, по счастью не ведавший моих мыслей, смотрел на меня приветливо, спокойно ожидая пока я приду в себя и хоть что-то скажу. От этого снисходительного терпения я в конец растерялась, сжала «рыбкой» кисть и сунула ее вперед, представляясь, — Анастасия!

Сроду себя полным именем не называла, а тут нате….

Эльф удивленно посмотрел на одеревеневшую конечность, убрал в карман платок, осторожно взял в свои ладонищи (ей богу три моих будет), предложенную лапку и припечатал большим пальцем. Притом гигант был так осторожен, словно обращался не с взрослым человеком, а…. с цыпленком желторотым, которому неловким движением можно кости переломать.

— Валадр, — сказал супергерой, а потом добавил, — Чем обязан?

Эта фраза, больше подходящая вымершему белому офицерью, чем эльфу, подбодрила меня, и я решилась на просьбу, — Два меча надо… вот таких.

И чуть раздвинув пальцы, показала размеры необходимых мечей.

— Зачем? — простодушно изумился силач.

Ну, как объяснить этому здоровяку «зачем», чтобы он не отказал ненароком?

Сначала я чуть было не ляпнула, что буду дрессированных мышей учить драться, но вовремя сообразила, эльфу это может не понравиться, и сказала почти правду, — Для кукол!

И чтобы он не отказал, зачастила, — Вы мне, Валадр, только покажите! А уж я сама соображу, как их сделать! Я понятливая! Мне, правда, очень надо! Меня во сне кошмары мучают, и будет спокойнее, если рядом ночью будут мечи, пусть и игрушечные! А то я боюсь!

Последняя фраза оказалась просто волшебной, эльф, все это время с неодобрением следивший, как я пытаюсь незаметно переместиться с улицы во двор, вздохнул и сдался, — Ладно, сделаю меч от демонов, только с двумя условиями: он будет настоящий, и ты не будешь мне мешать.

Я невнятно пискнула слова благодарности, совсем онемев от восторга. У меня даже скулы свело, от избытка эмоций. Идея получить в руки настоящий меч, да еще выкованный специально для меня, казалась восхитительно волшебной. На кой ляд мне сдалось это оружие, ведь пользоваться им все равно не умею — это здравое размышление я попросту выкинула из головы, потому как отказаться от ТАКОЙ халявы была не в состоянии.

Подумаешь, сейчас не нужен, а может у меня скрытый талант фехтовальщика… или… махальщика? В общем, воина! Может, я веду свой род от тех богатырш, которые на одной ладони Алешу Поповича держали, а второй прихлопывали?!! Только…. измельчавшего. Да и ладно, если даже малюсенькой способности не обнаружится — просто повешу на стену и буду, просыпаясь любоваться, хорошее утреннее настроение себе обеспечу.

Пока эльф шествовал передо мной, на правах хозяина показывая дорогу, я любовалась его широкими плечами и оголенными мускулистыми руками, и….

Да мало ли что может услаждать девичий взор с такого ракурса?

Кузнец усадил меня на кованый табурет у самых дверей, приказал с места не сходить, руками ничего не трогать, и по возможности, молчать, пока он доделает свою работу.


В труде любого мастера своего дела всегда есть что-то от танцев. То же отсутствие суеты, та же завораживающая точность движений, от которой невозможно отвести глаз, подчиненность сложному ритму, музыке, слышной только тому, кто творит. А если добавить к этой картине светящийся раскаленный металл, который послушно плющится и изгибается, превращаясь в прекрасное изделие, то можно легко понять, почему я почти мгновенно впала в ступор, замерев в углу неподвижным «мыслителем». Правда оцепенение прошло довольно быстро, и я стала озираться по сторонам.

В кузне царили чистота и порядок, все вещи на своем месте. Вот, в специальной «ступице» заготовки для мечей, вот полки с инструментами, и на них ни одной пылинки, вот, на просторном массивном столе разложены готовые и еще недоделанные изделия. От обычных тяпок (правда в художественном варианте с резным древком и узором по металлу), до тонконогой бесхвостой птицы с ажурными крыльями, каждое перышко которой сильно напоминало самые настоящие перья, только украшенные крошечными гранеными бусинами. Словно это было не дело рук человеческих, а выросло само по себе. И как он эту прелесть выковал? Он же кузнец, а не ювелир?!

Тут я, конечно, ошиблась, горнов в этой кузнеце было два. Один большой — для обычной кузнецкой работы, а второй маленький — для ювелирной. Щипчики, молоты, молотки и прочий инструмент, для которого я не смогла подобрать название, тоже были разнокалиберными.

Подмастерье кузнеца, еще не обзаведшийся такой мускулатурой, как у учителя, посматривал на меня с детским любопытством и щерился во все тридцать два зуба. Эх, приятно, что и говорить, с таким улыбчивым народом общаться.

Между тем, мастер перестал постукивать молотком, подцепил щипцами длинную сияющую полоску (судя по всему деталь хвоста пташки), окунул ее в воду, окутавшись разом клубами пара, потом кивнул помощнику головой, предлагая заняться работой и пошел в мою сторону.

— Насмотрелась? — с легкой насмешкой в голосе поинтересовался Валадр.

— Нет, — помотала я головой и спросила, — А Вы сейчас для меня меч сделаете?

Кузнец рассмеялся, — В этом деле спешка не к чему. Нет, Анастасия, не сейчас, и не через день, и даже не через семь дней. Мечи так быстро не делаются.

Он подошел к одной из полок, задумчиво перебрал лежащие на ней мелкие вещицы, сгреб рукой и ссыпал в коробочку, а затем протянул мне со словами, — А чтобы тебе было легче ждать…. Держи.

Я открыла подарок и восторженно ахнула, шкатулка была полна фигурных заколок, шпилек и прочей женской радости.

— Спасибо большое, — благодарно протянула я.

Эльф подмигнул, — Серебряные… Заговоренные. Нацепи себе на ночь хоть одну в волосы и никакие демоны страшны не будут.

Господи, он даже не подозревал, как угодил мне своим подарком!

Еще раз, промямлив очередное «спасибо», я вылетела из кузни вон, не чуя под собой ног от счастья и внимательно разглядывая подношение. Если отломать, да как следует наточить, да привязать (или приклеить?), да еще потом проверить, что из этого получилось….

А то окажется, что у меня мозги в неправильном направлении работают, подведу еще ребят под монастырь, вместо помощи.

На меня снова нахлынули сомнения, и я призадумалась. А вдруг, привяжу я эту булавку к ручкам фигурок, а они станут там видимыми? Спалю и себя и их. Странная здесь под землей действительность. Ненормальная. Вон наверху, чего мне только не снилось, по каким местам я во сне не шаталась, и ничего… Сон всегда оставался сном, реальность — реальностью, а тут…. все с ног на голову.

Моя прабабка, в далеком детстве, как-то мне рассказывала про ведьм, которые колдуют во сне. Как их там звали… здухачки, кажется…. нет, не помню, выберусь, надо будет у мамы уточнить. Так вот эти ведьмы вроде как управляли во сне силами природы и даже умудрялись драться друг с другом, но то ж колдуны, а то я…. Я даже тест с картами на интуицию проходила с совпадением в тридцать процентов, я только институт прогуливать удачно могла.

Ладно, разберемся по ходу, все равно надеяться надо только на себя. Хоть Итивель и назвался моим союзником, сотворил, гм… крысу каменную, но что там у него в реальности в голове, один только Светлейший ведает, да и то потому, что мысли читать умеет. И ведь не пристанешь к нему «Любезнейший, не поможете ли узнать, заодно со мной ваш подданный или для вас старается?».

Как говорится, стоило нечистого помянуть…

Погруженная с головой в свои мысли, я врезалась в знакомое светло-серое одеяние, перевела взгляд с жемчужных пуговиц камзола на приветливо улыбающееся лицо и с трудом сдержала готовую сорваться с губ поговорку, про черта.

Могла бы и не пыжится, он все равно умеет мысли читать.

Тонкая бровь поползла вверх, подтверждая мою догадку, и Великий эльфийский князь, ехидно искривив губы, сказал, — Я рад, что по-прежнему для меня есть место в твоих думах, девочка.

— Всегда, пожалуйста! — не удержалась я от ответной шпильки.

Скучно, поди, мудрейшему среди не менее мудрых и к тому же являющихся его верноподданными гражданами эльфов, пусть хоть на пять минут расслабится, почувствует, каково оно, общение с оппозицией, порадуется заодно, что она представлена только моей персоной.

— Можно? — протянул в сторону коробочки руку Велесир.

Как тут воспротивишься, сразу заподозрят что-то неладное, я отдала шкатулку, но чтобы князю жизнь медом не казалась, сопроводила этот акт доброй воли словами, — Смотрите, конечно. Но Вы не боитесь, что там могут оказаться вещицы интимного свойства?

На это заявление наглый правитель подземного народа невозмутимо ответил, — Не боюсь. На шкатулке клеймо Валадра. Не думаю, что ты обратилась к нашему кузнецу с просьбой настолько личного характера, что результат ее исполнения стыдно будет показывать окружающим. Или я ошибаюсь?

Вот зараза!

Не знаю, что было в мыслях у этого поганца, а моя фантазия, почему-то сразу выудила из памяти воспоминание об экскурсионном посещении с подругами секс-шопа. Чего там только на прилавках не было, мы с час топтались в магазине, хихикая.

Стоило этим картинкам всплыть, как рука пресветлого эльфа замерла над подарком коваля, глаза широко раскрылись, и он уставился на меня, как на какое-то необъяснимое явление. И могу поклясться, что скулы князя стали розоветь, надеюсь, что от стыда.

А вот нечего по чужим воспоминаниям шариться, и не такое можно увидеть!

Тем не менее, крышку он все-таки открыл. Осторожно, двумя пальцами, вытащил шпильку, украшенную необычайно красивым и нежным цветком из горного хрусталя, улыбнулся и сказал, — Совсем необязательно было самой ходить до кузнеца, в следующий раз попроси Лотанэ и все, необходимое принесут.

Ага… сейчас! Впрочем, свое несогласие я высказывать не стала, просто забрала свои заколки, сделала прощальный реверанс, и пошла домой.

И почему только правитель эльфов так легко доступен? Вот сидел бы, как наши вожди, в своих рабочих апартаментах, а на улицу выходил только в сопровождении большого эскорта, и желательно, чтобы его передвижение сопровождалось громким звуковым сигналом, и световым заодно, чтобы обычные смертные могли вовремя сориентироваться и спрятаться за угол.

Сирен и мигалок тут, конечно, не сыскать, но вот колокольчики и световые шары найдутся. Надо идею подать добропорядочным подданным, может, кто поведется?

Разговор с эльфом оставил неприятный осадок, напряжение не покидало меня, и я обернулась. Велесир так и остался стоять, глядя мне в спину, и весь его сосредоточенный вид говорил о том, что он занят «прослушкой».

Интересно, в каком радиусе она действует?

Вспомнив одну фишку с семинаров по психологии, я приказала себе «Не смей о ней думать! Нельзя о ней думать!»

Тут же в моих мыслях объявился веселенький желтенький орангутан. Он смотрел на меня и князя (надеюсь) хитрыми карими глазами и смеялся, вытягивая губы и оголяя крепкие зубы. Потом он нагло показал средний палец, я рассмеялась и еще раз оглянулась, прежде чем скрыться за поворотом. Вид у государя эльфов был озадаченный и сердитый.


Дома меня ожидала замечательная картина: Итивель сидел на полу, поджав под себя одну ногу, а на второй восседал мангуст, пытливо рассматривающий его лицо своими черными глазищами. Зверек тут же спрыгнул, подбежал ко мне, ловко забрался на руки, попробовал на вкус шкатулку, умудрившись откусить от нее кусочек, за что был обруган и водворен на прежнее место.

Пусть лучше на чужой коленке восседает, чем вещи портит.

Мой друг был явно воспитан лучше своего правителя и сотворенного животного, потому, что руки к подарку тянуть не стал и даже не спросил, что это такое, хотя по глазам было видно, что интересно. Я села рядом, открыла шкатулку, взяла в руки ту самую шпильку, которою несколькими минутами раньше держал в руках светлейший, и безжалостно стала отламывать от нее цветок.

Хороший у них кузнец, но по счастью, серебро не самый крепкий металл, и я быстро управилась. Осталось только разломать изделие на две части, примерить к амулетам, укоротить, и перед самым сном прикрепить.

Итивель, разглядев, к чему я пытаюсь приспособить кусочки шпильки, идею одобрил и притащил брусок, посоветовав, как следует наточить огрызки. Правда, он попросил меня отложить это благое дело до вечера, а сейчас пойти прогулять с ним по городу, если только я не хочу вызвать у правителя подозрения.

Не знаю, насколько реальны были опасения привлечь внимание Великого князя, но на крайний случай я согласилась. Не хватало только, чтобы этот премудрый эльф со своими сверхспособностями, заявился ко мне домой. Ну его, к чертям собачьим, с его телепатией и интригами.

Мой союзник и товарищ немного слукавил, назвав наш променад «прогулкой», на самом деле он устроил настоящее хождение по гостям. Мы успели обойти с ним с десяток домов, познакомится с тремя особами женского пола, с пятью — мужского, и с двумя супружескими парами. Притом каждый из них старался встретить нас по всем законам гостеприимства, то есть накормить и напоить. Хорошо хоть Итивель честно предупредил, что нам предстоит у порога первого дома, и я постаралась, есть и пить по минимуму, поэтому домой дошла самостоятельно, хотя и сильно хмельная. Впрочем, это не помешало наточить игрушечные клинки и примотать их к рукам фигурок, изображавшим моих друзей. При этом я постаралась, чтобы ленкино оружие было не очень острым, у нее еще те способности к неумышленному членовредительству.

Не могу сказать, что все получилось так, как я задумывала, все-таки в нетрезвом виде не рекомендуется работать с мелкими предметами, (одну серебряную проволоку я погнула, превратив в подобие сабли), но красота — это не самое важное в таких вещах, главное убедиться, что идея работает. Приблизительно с этой мыслью и бухнулась в кровать. Итивель сунул мне в руки зверька, и уселся рядом. Засыпая, я слышала его бормотание. Кажется, он объяснял мангусту план действий, забавная все-таки речь у этих эльфов, тягучая, убаюкивает не хуже колыбельной.


Не там я рассчитывала очутиться. То есть сначала, вроде бы возникла все та же камера со спящими в уголке ребятами, мангуст тут же спрыгнул на пол, а я уже начала улыбаться, как все вдруг подернулось дымкой, темница пропала, оставив в памяти удивленного лохматого Сашку, на плечо которого успел забраться разумный зверек.

Предо мной появилась неизвестная комната, обставленная с неожиданной для этого места роскошью. Стены в ней были обшиты темным мореным деревом, почти черного цвета, резным и ажурным, сквозь дырчатые узоры которого проглядывала золотистая атласная ткань.

Ну-ка, ну-ка, и что это тут у нас?

Полки вдоль стен стройными рядами, на них множество книг, свитков, запечатанных в железные футляры, добротный стол в углу, украшенный все той же резьбой. Старинная чернильница в виде черепахи с откидывающимся панцирем, очиненные перья, песочек в прозрачной пробирке, стопка бумаги на столе, маленький пузатый графинчик, судя по всему с вином (признаться, удержалась с трудом, чтобы не выдернуть пробку и не понюхать). На полу разноцветная мозаика, из полудрагоценных камней: яшмы, агата, оникса, нефрита. Она образовывала очень реалистичное изображение окончания дня заточения демонов. Точно попала к кому-то в кабинет.

А вытяжка в противоположном углу, врезанная в стену, и покарябанная, проеденная кислотами, со следами копоти каменная столешница, уставленная колбами и ретортами, усыпанная пучками сухих трав наталкивала на мысль, что этот кто-то обладает рисковым характером, раз не боится проводить пожароопасные опыты в помещении полном легковоспламеняющихся материалов.

Пара мягких кресел и обтянутый кожей (на этот раз, слава богу, не человеческой) диван, с множеством вышитых подушечек, намекали на то, что хозяину этого кабинета не чужда и тяга к комфорту.

Прикольный кабинетик, стильный, правда мрачноват немного, да и мозаика не вдохновляет улыбаться. Не люблю я эти сцены кровавого насилия, с горами трупов, вывороченными внутренностями и прочими изуверствами.

Я немного попялилась себе под ноги, разглядывая чудищ, выступающих дружным строем, толпы коленопреклоненных людей, реки лавы, а может и крови (что еще может быть красного цвета?), а потом пошла вдоль стен, разглядывая книги. Судя по корешкам, писаны они были на разных языках, мне незнакомых. Очень хотелось взять их в руки, но я снова не стала рисковать, вдруг здесь какое-нибудь заклинание от воров стоит, кто их знает этих подземных колдунов.

— Насмотрелись?

Насмешливый голос, раздавшийся у меня за спиной, заставил подпрыгнуть на месте от испуга, сердце ухнуло, куда то в область желудка и по коже побежали противные мурашки.

Спалилась, блин! Что же теперь будет?!

На мое счастье, обладатель голоса был мне абсолютно не знаком.

Он стоял в самом темном углу, в стороне от чадившего масляного светильника. Не эльф, не демон (ни длинных ушей, ни неземной красоты, ни рогов не наблюдалось) обычный человек, на вскидку лет тридцати пяти. Лицо заурядное, хотя нет, взгляд умный, холодный, жесткий. Да и вообще, судя по всему, несговорчивый мужик, во всяком случае, мне так показалось. Почему? Не знаю…. Может, все дело было в тонких морщинках, идущих от крыльев носа к уголкам рта? Или в особом наклоне головы? Или в резко очерченных, каких то хищных крыльях носа.

Любопытство у нас было взаимным, он тоже разглядывал меня с большим интересом.

— Присаживайтесь, гостья, — властно указал он мне на одно из кресел.

Ага, разбежалась, как же! Очередной начальник нашелся, приказывать он тут будет.

Я демонстративно скрестила руки на груди и процедила, — Не хочу!

Круглые, с тяжелыми веками серые глаза незнакомства вспыхнули, на лице промелькнула гримаса раздражения, но он справился со своими эмоциями и усмехнулся, — Как хотите. Насильно не заставляю, но учтите, разговор может получиться долгий.

И уселся сам, всем видом показывая, что ему нет дела, как я себя поведу дальше.

— А с чего это Вы взяли, что я с Вами вообще буду вести беседы? — теперь уже я стала злиться.

Надо сказать, злость пришла ко мне сразу следом за страхом. Не нравится мне, когда пугают, сразу чувствую себя слабой и беспомощной, противное, надо сказать, ощущение. Может я такая и есть, да только если с этим согласиться, шанса благополучно выбраться из этих подземелий ни у меня, ни у моих товарищей не будет.

Мужчина, не ведавший моих мыслей, равнодушно пожал плечами и пояснил, — Будете, никуда не денетесь. Вы же хотите помочь своим друзьям и благополучно выбраться из этого мира? А я могу Вам в этом пригодиться.

Тоже мне благодетель выискался!

Не верю я в бесплатный сыр, и поэтому сразу осведомилась, — И что я должна за это сделать? Великого эльфийского князя травануть? Или их солнце похитить? Или ночью ворота столицы открыть перед вашими бесами?

— Хорошая идея, — снова криво улыбнулся незнакомец, — Особенно на счет Велесира, но мне это не требуется. Даже ворота и те не интересуют, зато нужна одна вещь, которая находится у князя. Она принадлежит мне.

— «Мне» бывают разные, — буркнула я, оттащила свободное кресло подальше от мужчины и уселась, а то действительно, чего это я как партизанка на допросе перед этим хмырем навытяжку стою.

Человек устало вздохнул, словно пять минут общения со мной его уже смертельно утомили, и произнес, — Простите за невежливость. Я слишком обрадовался, что колдовство удалось. Меня зовут Михаил.

Просто, Михаил? И все? И никаких сложностей? А кто он собственно такой, этот — просто Михаил.

И словно в ответ на мои мысли, мужчина снова сказал, — Я почти обычный человек, если не считать магического дара, тоже попал в Нижний мир совершенно случайно, но в отличие от Вас он меня вполне устраивает. Я нашел здесь таких учителей, которых никогда бы не повстречал наверху. И я действительно могу вывести вас на поверхность, но…. За подобную услугу, особенно если учесть, что она может стоить жизни, я хочу получить достойную плату.

Врет? А может, все-таки нет? Блин…. Как бы узнать?

— Чем докажете? — наконец брякнула сакраментальное.

Михаил молча встал, подошел к столу для «лабораторных», взял в руки и помахал завядшим букетиком полевых ромашек, — А это по Вашему, здесь выросло?

После чего снова вернулся на прежнее место, бросив мне на колени засохшие цветы. Я растерла одну из ромашек пальцами и принюхалась. По комнате разнесся аромат, сразу навеявший образы желтого отвара, коим меня пичкали в глубоком детстве при простуде. Листочки были даже не совсем просохшими, не крошились в мелкую труху, словно растение сорвали совсем недавно.

— А как же черта, за которую вам нельзя ступать, иначе сгорите? — в недоумении похлопала я глазами.

Колдун сцепил на животе пальцы в замок, откинулся на спинку кресла и насмешливо протянул, — Так я же не демон. И не нежить. Я человек. Кстати, Вы действительно верите своим ушастым дружкам, что они уже несколько тысячелетий безвылазно сидят под землей? Вы так наивны?

Я почувствовала, что щеки начинают наливаться краснотой. Достал этот волшебник хренов меня своими насмешками. Да, я наивная, и абсолютно не могу заниматься интригами, и верю людям. И нелюдям, как выяснилось тоже верю. Только пока мне это по жизни больше помогало, чем мешало.

Между тем мой собеседник никак не мог успокоиться, — Альвы тоже могут выходить наружу. И вас давно могли бы вывести. Как думаете, почему они это не делают?

— Откуда я знаю, — теперь пришлось огрызаться, в попытке сохранить лицо, — Вы такой умный, вот и разъяснили бы.

Надо будет спросить и Итивеля, почему они не выводят меня на поверхность, если действительно сами туда шастают.

Колдун вздохнул и покачал головой, — Им нужна наша энергия не меньше, чем человеческая кровь демонам и нежити. Только в отличие от последних, которые ее изредка получают через жертвоприношения поклоняющихся, про альвов мало кто помнит.

Вот тут начала уже я ехидно усмехаться. Отстал от жизни в своих казематах человек. Видно давно в людском обществе не тусовался. Да эльфы сейчас живее всех живых! И книги о них пишут, и фильмы снимают, и по лесам толпы людей с самодельными мечами и луками бегают, опять таки их изображая. К тому же, при желании, они легко могли бы получить в свое распоряжение хоть сотню девиц, чего им на одной зацикливаться?

Ох, крутит что-то этот товарищ…. Лжет и не морщится.

Ладно, попробуем в дурочку поиграть.

Я жалобно подняла вверх бровки, часто заморгала, словно справляясь со слезами, всхлипнула, — А что же теперь делать?

Михаил поднялся, подошел ко мне, отечески погладил по голове, утешая, и добродушно сказал, — Ничего, все будет хорошо. Только слушайся меня. Тебя как звать то?

Этот переход на «ты», этот торжествующий взгляд, заставили торопливо прикрыть ладонями лицо, чтобы колдун не увидел мое притворство.

— Настя, — тихо прошептала я и шмыгнула носом.

— Бедная девочка, — посочувствовал колдун и спросил, — Ну что, согласна мне помочь?

— Согласна, — я слабо, как будто против воли кивнула головой, — Что делать надо?

Такая покладистость привела Михаила в хорошее настроение. Он придвинул вплотную кресло, взял мои руки в свои ладони, приблизил голову, так, что его горячее дыхание, стало ощущаться на щеке, и зашептал, — Во-первых, к своим друзьям сама больше не ходи. Поймают. Дорас тебя уже унюхал, давно собирается засаду в камере устроить, только пока придумать не может, как это сделать, чтобы не вызвать подозрение у хозяина пленников. Он тоже не рвется наружу, и предпочел бы получить тебя в свое распоряжение без его ведома.

— Зачем? — спросила я и попробовала отодвинуться. Неуютно мне было от этого обжигающего взгляда, от этой близости.

Михаил не позволил отстраниться, — Сиди спокойно. Меня, в отличие от этого маразматика, твое тело не интересует, да и душа тоже. Я и наверху могу себе найти женщину. Так проще удерживать контур безмолвия. Мой учитель хитрее чем кажется, все помещения прослушивает регулярно. И не отвлекай глупыми вопросами, сама не маленькая, догадаешься «зачем». Итак, больше никаких визитов к пленникам. Поняла?

— Да они там умрут от голода! — моему возмущению не было предела. Сделка сделкой, но еще надо как-то дожить до счастливого мига свободы.

— Не умрут! Я сам буду им еду носить. Найду повод. Объясню Ятудху, чем грозит его рабам воздержание. Этот демон на дармовщину падкий, не откажется. А я скажу, что мне интересны их рассказы о верхнем мире.

Твердый уверенный голос, который, кажется, больше привык отдавать приказания, чем подчиняться, никак не соответствовал ученику той тощей сволочи. Ученики обычно существа забитые и послушные чужой воле, особенно у таких «педагогов».

— Во-вторых, — продолжил диктовать мне требования новый компаньон, — У альвов тоже стараешься вести себя тихо и незаметно. Во всем их слушаешься. Со всеми дружишь. Особенно с Велесиром.

Недовольство, отразившееся на моем лице при звуке этого имени, заставило мужчину усмехнуться, — Вижу, что тебе он не нравится. Разделяю твои чувства, но повторяю: особенно с ним. Моя вещь, скорее всего, находится именно у него во дворце. Не будешь же ты там рыскать без его позволения.

Ну почему же не буду…. Очень даже буду. Охраны там никакой. Можно дождаться его отсутствия и устроить себе трехчасовую экскурсию, не думаю, что мне откажут в такой малости. А потом вернуться одной.

— Так что же мы ищем? — поторопила я рассказчика.

— Мелочь…. Пустячок…. Маленькую чашу, — Михаил достал из кармана клочок бумаги, на котором был нарисован кубок на короткой ножке.

— Пустячок? — эхом повторила я за колуном, и рассмеялась, — Ради «пустячка» Вы не стали бы напрашиваться на неприятности. Что он дает?

— Тебе ничего, кроме свободы, — отрезал мужчина, — А мне возможность, наконец, избавиться от надоедливого наставника. Я хочу быть себе господином. Можешь не переживать, твоим альвам от потери этой вещицы хуже не станет, и людям тоже.

Может быть…. Может быть…. Надо будет, как то проверить эти заверения. Ладно, это потом.

— Еще что-то? — поинтересовалась я.

— Да, — кивнул головой Михаил, — Ты должна знать, что я действительно хочу помочь вам. Я все-таки человек и уже, поэтому на твоей стороне. Просто у меня нет другой возможности проникнуть к альвам.

— Да? — я позволила себе изобразить сомнение, — А как же тогда твоя рюмка попала к Князю? На прогулке из кармана выпала?

Меня одарили снисходительным взглядом и пояснили, — Мой путь, как и у тебя, начался с города Велесира. Просто я вовремя сумел разобраться, что это за существа и сбежать оттуда.

— Нормальные существа! — отрезала я, не сумев побороть свое возмущение.

— Никто и не спорит, — пожал плечами мужчина, — Просто я шел за знаниями, а там мне их выдавали очень дозировано. И на поверхность не выпускали.

— Ладно, а теперь слушайте мои условия, — я переборола свое смущение и пододвинула лицо еще ближе, так чтобы теперь он почувствовал мои губы на своей щеке, пусть понервничает, и томно /во всяком случае я старалась/ зашептала — Я не могу обойтись Вашими заверениями, партнер, что с моими друзьями все в порядке. Или вы снабжаете меня средством визуального слежения в камере, или я продолжаю там регулярно появляться!

— Каким средством? — недоуменно моргнул колдун.

— Ви-зу-аль-но-го сле-же-ни-я, — громко сказала по слогам и разъяснила, — Я должна регулярно видеть, как они выглядят. Хочешь, телевизор мне организуй, хочешь — волшебную плошку с яблоком.

Волшебник недовольно скривился и задумался, потом отпустил мои руки, снял со своей шеи цепочку с увесистым кулоном в виде прозрачной голубоватой капли, и сунул в мою руку, со словами, — Когда он будет становиться горячим, смотри в воду или зеркало и увидишь своих друзей моими глазами. А если это случится во сне, то и вовсе окажешься рядом. Но сама, если не хочешь попасть на жертвенник, больше в застенки не суйся и этот амулет не снимай. А теперь тебе пора.

Волшебник встал, величаво поклонился, небрежно махнул рукой, и меня выбросило из кабинета неведомой силой. К горлу подступила тошнота, я торопливо закрыла глаза и пришла в себя уже в кровати.

Как бы теперь там не оказаться случайно? Не по своей воле?

Я открыла глаза, встретилась взглядом с Итивелем, он так и не отошел от меня ни на шаг, и поинтересовалась, — А что, Валадр был прав, эти заколки действительно помогают от демонов?

Эльф улыбнулся в ответ, — Только вместе с моим присутствием.

Ага, это мы уже проходили.

Я царственным жестом указала на противоположный угол кровати и разрешила, — Присутствуй! Но только на расстоянии.

После чего зевнула и завалилась спать. Если эльф ждет от меня рассказа, то придется ему потерпеть до утра, надо сначала обдумать каждое слово, а иначе он меня расколет в два счета.

В тот момент мне казалось, что Итивелю лучше не знать о новом знакомстве. А еще я думала, что мне потребуется вся изворотливость, чтобы узнать, где хранится эта чашка и какую ценность в действительности она имеет.