"Побудь со мной" - читать интересную книгу автора (Ховард Линда)Глава 5Когда следующим утром Диона вошла в комнату Блейка, он уже не спал, а полусидел на кровати и растирал бедра и икры. Диона с удовольствием приветствовала пациента, радуясь, что он принимает столь активное участие в своем восстановлении. - Прошлым вечером у нас с Сереной состоялся длинный разговор, - проворчал Блейк, не прекращая своих действий. - Отлично. Полагаю, извинения хорошо повлияли на состояние вашей души, - ответила Диона, вставая позади него и массируя спину и плечи. - Серена расстроилась. Похоже, Ричард снова уехал сразу после того, как отвез ее домой, и она предполагает, что у него появилась другая женщина. Руки Дионы застыли. Возможно ли это? Она не думала, что зять Блейка из тех, кто действует украдкой. Это казалось подлостью, а Ричарда никто бы не назвал подлым человеком. Блейк повернул голову, чтобы посмотреть на нее. - Она думает, что Ричард встречается с вами, - заявил он напрямик. Диона возобновила движение пальцев. - Что вы ей сказали? - спросила она, стараясь сохранять спокойствие. Диона сконцентрировалась на ощущении плоти под ладонями, отметив, что он уже не настолько костляв, как раньше. - Я сказал, что узнаю и остановлю его, если это так, - признался Блейк. - И не надо смотреть так невинно, мы оба знаем, что его влечет к вам. Проклятье, чтобы этого не происходило, он должен быть мертвым. Вы из тех женщин, возле которых мужчины вьются, как пчелы вокруг горшочка с медом. Ричард говорил абсолютно то же самое о Блейке и женщинах, и Диона печально улыбнулась при мысли, насколько оба далеки от истины. - Я не встречаюсь с Ричардом, - ответила она непринужденно. - Мало того, что он женат, у меня просто нет на это времени. Я целый день занимаюсь вами, а к ночи слишком устаю, чтобы тратить остатки сил на свидания. - Серена как-то вечером видела вас вместе во внутреннем дворике. - Да, это так, но мы говорили о вас, а не занимались любовью. Я понимаю, что Ричард несчастлив с Сереной… - С чего это вы взяли? - Я не слепая. Последние два года ваша сестра полностью посвятила вам и фактически игнорировала своего мужа. Естественно, его это обижает. Почему, как вы думаете, Ричард был так решительно настроен найти для вас врача? Он хотел, чтобы вы снова начали ходить, а он вернул бы себе жену. Может быть, Дионе и не следовало говорить все это Блейку, но сейчас для него настало время осознать, что он со своим физическим состоянием доминировал над жизнями всей семьи. Блейк вздохнул. - Ладно, я верю вам. Но на всякий случай, если вы вдруг начнете находить Ричарда привлекательным, позвольте предупредить вас прямо сейчас: единственное, чего я не потерплю, - это чтобы Серене причинили боль. - Она большая девочка, Блейк. Вы не можете всю оставшуюся жизнь вмешиваться в ее дела. - Я буду делать это до тех пор, пока она нуждается во мне, и столько, сколько смогу. Когда вспоминаю, как выглядела Серена после смерти нашей матери… Клянусь вам, Ди, я убил бы, лишь бы не видеть ее такой подавленной По крайней мере, у Серены была мама, которая любила ее. Эти слова уже вертелись на языке, но Диона проглотила их. Серена не виновата в том, что мать Дионы не любила свою дочь. Это бремя печали принадлежит только ей одной и не может быть переложено на чьи-то плечи. Диона отбросила горестные мысли. - Вы думаете, Ричард действительно с кем-то встречается? Честно говоря, я так не считаю. Он настолько одурманен Сереной, что его не интересует кто-либо еще. - - Он никогда не говорил мне ничего подобного, - честно заверила Диона, хотя и немного слукавила. - Откуда ваша уверенность? Мужская интуиция? - Если вам так угодно, - прошептал Блейк, прислоняясь к ней спиной, словно устав. Теперь Нежные слова вызвали беспокойство, но совсем не ту панику, которую Диона обычно испытывала, когда лицом к лицу сталкивалась с вышедшим на охоту, подстерегающим ее самцом. Ее руки по-прежнему лежали на плечах Блейка, и сам он все так же опирался на нее. Диона знала его тело, как свое собственное, знала мягкость его кожи, даже его запах. Блейк будто стал ее частью, потому что она сама строила, переделывала его, формируя из него того же великолепного мужчину, каким он был до несчастного случая. Он - ее творение. Дионе вдруг захотелось прижаться щекой к взлохмаченной голове, зарыться в шелк его волос. Но она прогнала это совершенно чуждое ей желание. И все же ее так и манила шевелюра Блейка. Диона убрала ладонь с его плеча и коснулась темной пряди. - Вы становитесь похожи на пастушью собаку, - сказала она ему с легким придыханием. В ее словах слышался смех, который они так часто разделяли теперь. - Ну, так постригите меня, - милостиво разрешил Блейк, удобно устроившись затылком на груди Дионы. - Вы доверяете мне подстричь вас? - потрясенно переспросила она. - Конечно. Я же доверяю вам свое тело, так почему бы не доверить и волосы, - пояснил Блейк. - Тогда давайте сделаем это прямо сейчас. - Диона хлопнула его по плечу. - Хочу посмотреть, есть ли у вас уши. Поднимайтесь, хватит на мне лежать. Блейк вздрогнул и повернулся к Дионе, уставившись на нее глазами синими, как самое глубокое море, и такими же бездонными. Она поняла, о чем он думает, но отвела взгляд и не позволила этому мгновению продлиться. Ощущение невысказанной близости окутало их. Это встревожило Диону, но она не чувствовала себя испуганной. Это было, скорее… Диона решила, что все это, должно быть, происходит потому, что она знает - с ним она в безопасности. Как отметил Блейк, он не в том состоянии, чтобы выходить на охоту. В сексуальном плане он настолько же безвреден, как и дети, которых привыкла обнимать и утешать Диона. - Вы напоминаете мне Микеланджело, ваяющего скульптуру и страдающего над последними штрихами, - Конечно нет! - запротестовала Диона, пробегая пальцами по взъерошенной шевелюре. - К вашему сведению, я очень хороший парикмахер. Дать вам зеркало? Блейк облегченно вздохнул. - Нет, я верю вам. Теперь можете меня побрить. - Как же, разбежались! - С шутливым гневом Диона довольно ощутимо принялась хлопать по его плечам, стряхивая обрезанные волоски. - Вам уже пора начать занятия на тренажерах, так что прекратите тянуть время! В последующие дни они больше не говорили о ситуации между Сереной и Ричардом, и, хотя эта пара продолжала ужинать вместе с Блейком и Дионой, охлаждение между ними стало еще более очевидным. Ричард обращался к Дионе с теплотой, никогда не выходившей за рамки дружелюбия, но Диона сомневалась, что Серена верит в невинность их отношений. Блейк наблюдал за происходящим орлиным взором и держал Диону поближе к себе. Она понимала его мотивы, и ее вполне устраивало постоянно находиться рядом с ним. Поэтому Диона позволяла Блейку требовать ее общества, когда только заблагорассудится. Ей нравилась его компания. По мере того, как Блейк становился сильнее, начал проявляться его довольно настырный характер, и Дионе приходилось прилагать усилия, чтобы оставаться на один шаг впереди опекаемого. Она играла с ним в покер; сражалась в шахматы, смотрела футбол. Существовала миллион и одна вещь, которая интересовала Блейка, и он хотел, чтобы и Диона разделяла его увлечения. Казалось, будто два года он пролежал в коме и только теперь вышел из нее, полный решимости наверстать упущенное. Блейк гнал себя вперед упорнее, чем это когда-либо смогла бы сделать Диона. Поскольку она выжимала больший вес, чем он, Блейк часами работал с гирями. Она плавала дольше и быстрее него, и он заставлял себя совершать круг за кругом по бассейну, хотя по-прежнему не мог пользоваться ногами. И каждую неделю он требовал переигровки в армрестлинг. Блейку удалось одержать победу лишь с пятой попытки, и он так ликовал, что Диона разрешила приготовить ему черничные вафли на завтрак. И все же, когда, по мнению Дионы, наступило время Блейку встать, она отчаянно нервничала. Это был переломный момент всей программы. Если сейчас Блейк не увидит какого-либо прогресса, он может потерять надежду и снова впасть в депрессию. Диона не стала говорить ему о том, что задумала. После того как Блейк выполнил на тренажере комплекс упражнений для поднятия тяжестей, она пересадила его в кресло и подвезла к параллельным брусьям, которые он мог использовать для поддержки, пока она будет готовить его ноги к тому, что им придется выдержать. Блейк посмотрел на брусья, потом на Диону. Его брови вопросительно выгнулись. - Пора вам перестать лениться, - произнесла Диона как можно небрежнее, хотя сердце билось так громко, что Блейк чудом не слышал его стука. - Поднимайтесь на ноги! Блейк сглотнул, перевел взгляд на брусья, затем снова на Диону. - Так вот он, да? «День Д [10]»? - Точно. Но ничего особенного. Вы просто встанете. Не будем пытаться шагать. Лишь дадим вашим ногам возможность привыкнуть к тому, что им нужно выдерживать ваш вес. Блейк стиснул челюсти и дотянулся до брусьев. Обхватив их ладонями, подтянул себя из кресла. Он ловко поднимал себя, принимая вертикальное положение с использованием только силы плеч и рук. Наблюдая за ним, Диона заметила, как бугрятся и играют его мышцы. У него сейчас были настоящие мускулы, а не просто кости, обтянутые кожей. Блейк все еще выглядел худощавым, даже чересчур, но больше не напоминал жертву голодовки. Упражнения, которые Диона заставляла его делать каждый день, способствовали тому, что даже на его ногах слой мышц заметно окреп. Блейк побледнел, пот градом катился по его лицу, пока Диона устанавливала бесполезные ноги в жесткую позицию. - Сейчас, - сказала она мягко, - перенесите свой вес. Позвольте ногам держать вас. Вы можете упасть, но ничего страшного. Все падают на этой стадии. - Я не упаду, - мрачно пообещал Блейк, откидываясь всем корпусом назад и сжимая губы. Он продолжал поддерживать себя при помощи рук, но все же оперся на ноги и зарычал. - Вы не сказали, что это больно! - запротестовал Блейк сквозь зубы. Диона резко посмотрела вверх, лицо пылало от волнения. - Это больно? - Чертовски! Горячие иголки… Диона испустила радостный вопль и потянулась к Блейку, но, вовремя вспомнив о его шатком равновесии, отпрянула. Глаза наполнились непрошенной влагой. Диона не плакала с тех пор, как была ребенком, однако сейчас счастье переполняло ее, и она оказалась беспомощна перед подступившими слезами. Заморгав, попыталась прогнать их. Все же несколько капель просочились между черными ресницами, подобно расплавленному золоту, когда Диона робко улыбнулась Блейку. - Вы осознаете, что это значит? - Нет, а что? - пропыхтел он. - Нервные окончания работают! Все получилось! Массаж, упражнения, бассейн… Его голова дергалась вслед за движениями Дионы. Все краски отлили от лица, отчего глаза стали походить на ярко-синие угольки. - Скажите это! - прошептал Блейк. - Объясните мне! - Вы будете ходить! - воскликнула Диона. Она больше не смогла сдерживать слезы, и они потоком заструились по ее щекам, затуманивая взор. Диона смахнула влагу тыльной стороной ладони и сквозь пелену усмехнулась. - Вы будете ходить, - повторила она. Черты Блейка исказились от неуемной радости, он отпустил брусья и потянулся к Дионе, падая вперед - Нет, - прошептала она. Все мысли разом покинули ее, и Диона уперлась ладонями в плечи Блейка, чтобы оттолкнуть. Он странно дрожал. И слышался какой-то звук… другой звук, не такой, как в ее кошмарах. А потом, будто по щелчку выключателя, комната из темной превратилась в светлую. Диона поняла, что это Блейк, а не Скотт. Скотт причинял ей боль, Блейк - никогда. И непонятный звук был его всхлипываниями. Блейк плакал. Он не смог остановить слезы счастья так же, как и Диона мгновением раньше. Тяжелые хрипы рвались из его груди, смывая два года мучений и отчаяния. - Мой Бог, - шептал он потрясенно. - Мой Бог. Внутри Дионы словно прорвалась плотина. Страданий целой жизни, в течение которой ей приходилось держать себя в руках, не имея рядом никого, к кому можно обратиться за утешением, никого, кто обнимал бы ее, пока она плачет, стало вдруг слишком много. Огромный иссушающий ком поднялся к горлу и вырвался приглушенными душераздирающими рыданиями. Тело Дионы вздрагивало, золотистые глаза были полны влаги. Первый раз она плакала не в одиночестве, и это оказалось выше ее сил. Диона едва терпела горько-сладкую муку и радость происходящего, но в то же время чувствовала, как что-то в ней меняется. Такая простая вещь, как возможность плакать вместе, сломала стену, удерживающую Диону в изоляции от остального мира. Люди видели только внешнюю оболочку. Диона никогда и никому не позволяла стать ей слишком близким, разглядеть за маской женщину, которая пережила так много горя и боялась, что это случится вновь. Она успешно выстроила защитные барьеры, но Блейку поразительно легко удалось миновать их. Он отличался от всех мужчин, которых знала Диона. Блейк был способен на любовь. Одновременно Диона крепче прижала Блейка к себе, ошеломленная медленно растекающимся по телу теплом, которое постепенно растапливало боль, застывшую внутри ледяной глыбой, так долго изводившей ее. Ей хотелось плакать еще и еще, поскольку вновь обретенная свобода прикосновений и пугала и волновала: Блейк поднял голову, чтобы взглянуть на Диону. Он не стыдился слез, увлажнивших его лицо и сверкавших в синих глазах. Очень нежно потерся мокрой щекой о ее щеку - легкая ласка, объединившая их в счастье, как раньше в общем плаче. Потом Блейк поцеловал ее. Это был медленный, удивительный поцелуй, мягкое касание, скорее, робкое, чем настойчивое, осторожная попытка испробовать ее вкус, в которой отсутствовала всякая агрессивность, мужская требовательность. Диона задрожала в руках Блейка, ее ладони автоматически скользнули к его плечам, чтобы оттолкнуть, если он переступит незримые границы близости, которую она могла принять. Но он не стал углублять поцелуй. Блейк оторвался от губ Дионы и бережным движением провел по ее носу кончиком своего. Через довольно продолжительное время он немного отстранился, и его взгляд заскользил по чертам Дионы в некотором изумлении. Она, не отрываясь, наблюдала за тем, как в радужках Блейка расцветали ирисы, пока полностью не поглотили их глубокую синеву. О чем он думал? Что вызвало эту внезапную вспышку отчаяния, так напугавшую ее, ту тень, которая омрачила его лицо? Он задержался на ее дрожащих губах, потом посмотрел выше, встречаясь с ее глазами, и замер. Они вглядывались друг в друга с такого расстояния, что Диона могла видеть свое отражение в его зрачках и знала, что Блейк также видит себя в ее. - Твои глаза похожи на расплавленное золото, - прошептал он. - Кошачьи глаза. Они светятся в темноте? Мужчина может потеряться в них, - заметил Блейк внезапно охрипшим голосом. Диона сглотнула; ее сердце, казалось, подпрыгнуло и заколотилось где-то в горле. Ладони все еще лежали на его плечах, и она почувствовала, как напряглись его мускулы под теплой кожей, когда он приподнял себя на локтях. Часть его тела от талии и ниже по-прежнему прижималась к Дионе. Она вздрогнула, слегка встревоженная их позицией, но слишком потрясенная возникшей между ними эмоциональной близостью, чтобы отпихнуть Блейка. - Ты - самое прекрасное, что я когда-либо видел, - продолжил он. - Экзотична, как Саломея, изящна, как кошка, свежа, как ветер, и так чертовски таинственна… Что скрывается за этими раскосыми глазами? О чем ты думаешь? Диона не смогла ответить Блейк углубил поцелуй, изучая твердый ряд зубов, упиваясь мягкостью ее рта. Диона спокойно лежала под ним, не замечая нарастающей силы его страсти, пока губы Блейка не стали жесткими и требовательными, алчущими большего, чем она могла ему дать, внезапно и с остужающей ясностью напомнив о том, как все было со Скоттом… Черная бездна ночных кошмаров разверзлась перед ней. Диона изогнулась под Блейком, но он не почувствовал внезапного напряжения ее тела. Лишь сжал с грубостью неутоленного желания, и последняя ниточка, удерживающая ее в руках, оборвалась. Диона отвернула от него лицо с отчаянным криком: - Нет! Страх вдруг придал сил. Диона оттолкнула Блейка руками и ногами, и он, врезавшись в коляску и отправив ее в полет через комнату, покатился по полу. Блейк принял сидячее положение и одарил Диону уничтожающим гневным взглядом. - Не утруждайте себя воплями, - горько бросил он. - Будьте уверены, ничего не случится. - Не сомневайтесь! - выпалила она в ответ, вскакивая на ноги и поправляя блузку с шортами, которые каким-то образом перекрутились на ней. - Я врач, а не… удобство! - Ваша профессиональная чистота в полной безопасности, - пробормотал Блейк. - По крайней мере, со мной. Хотя можете попробовать с кем-нибудь вроде Ричарда, если так сильно хотите целоваться, но предупреждаю прямо сейчас: все его органы в рабочем состоянии, и его будет не так-то просто отбросить! Очевидно, Диона задела самолюбие Блейка, отшвырнув с такой легкостью. Он даже не заметил дикого выражения, появившегося на ее лице секундой раньше. Мысленно поблагодарив небо, она подняла кресло и поставила за спиной Блейка. - Прекратите жалеть себя, - твердо сказала Диона. - У нас много работы. - Конечно, леди, - огрызнулся он. - Все, что прикажете. Вы же врач. Весь остаток дня Блейк загонял себя столь усердно, что Диона даже вышла из себя, требуя, чтобы он остановился. Блейк пребывал в самом отвратительном расположении духа, в каком она его когда-либо видела, угрюмом и суровом. Даже Серена не смогла привести его в более благодушное настроение за ужином, после которого Блейк коротко извинился, пробормотав, что устал и отправляется спать. Брови Серены приподнялись, но она не протестовала. Ричард поднялся из-за стола: - Давай пройдем в твой кабинет на минутку. Есть несколько вещей, о которых мне нужно потолковать с тобой. Это не займет много времени. Блейк согласно кивнул, и мужчины покинули комнату. Тишина повисла между Дионой и Сереной. Они по-прежнему мало что могли сказать друг другу. Серена увлеченно разглядывала плетеную белую сандалию, которую покачивала на большом пальце ноги. Не поднимая глаз, она как бы мимоходом поинтересовалась: - Что это сегодня с Блейком? Он похож на шершня. Диона пожала плечами. Она не собиралась рассказывать Серене о поцелуях или о причинах, вызвавших в Блейке нездоровое чувство юмора. Вместо этого решила поведать потрясающие новости, о которых Блейк почему-то умолчал. - Сегодня он стоял на ногах. Не понимаю, из-за чего он такой ворчливый, ему следовало бы быть на вершине мира. Глаза Серены вспыхнули, и милое личико засветилось от счастья. - Он встал? - закричала она, роняя на пол сандалию и садясь прямо. - На самом деле встал? - Да, Блейк удерживал себя на ногах и смог почувствовать их, - пояснила Диона. - Но это же чудесно! Почему он не сказал мне? Диона вновь пожала плечами. Серена печально вздохнула. - Знаю. Вы думаете, что я слишком суечусь вокруг него. Да, это так, признаю. Я… Я сожалею о своем отношении к вам, когда вы только приехали. Я не верила, что вы сможете помочь ему, и не хотела, чтобы у него вновь появились надежды, появились лишь для того, чтобы в очередной раз разбиться. Но даже если Блейк не начнет снова ходить, очевидно, что лечение идет ему на пользу. Он набрал вес. И снова выглядит здоровым. Удивленная извинением, Диона не нашла, что ответить, и скрыла замешательство за нейтральной отговоркой: - Все в порядке. - Нет, не в порядке. Ричард едва разговаривает со мной, и я не виню его за это. Я обращалась с ним как с человеком-невидимкой в течение двух лет, прошедших после несчастного случая с братом. Бог знает, как Ричарду удалось быть настолько терпеливым. Но сейчас я не могу вновь сблизиться с ним, и это моя ошибка. К тому же я все еще не знаю меры во всем, что касается Блейка. Он мой защитник, мой тыл. - Может быть, Ричард хочет, чтобы это определение относилось к нему, - тихо заметила Диона, на самом деле не желая ввязываться в беседу о семейных проблемах Серены. Она не забыла о подозрениях сестры Блейка, что Ричард может встречаться с другой женщиной, а именно - с ней самой. Поэтому Диона не считала правильным встревать в конфликт между мужем и женой. Ей нравился Ричард, и Серена вела себя замечательно со времени их неудавшегося знакомства, но все же Диона чувствовала себя неуютно, обсуждая Ричарда, как будто она знает его намного лучше, чем Серена. - О, я осознаю, что именно этого он и хочет! Проблема в том, что любому мужчине очень тяжело тягаться с Блейком. Он потрясающий старший брат, - вздохнула Серена. - Сильный, любящий, понимающий. Когда мама умерла, он стал моей опорой. Иногда мне кажется, что, если что-нибудь произойдет с Блейком, я умру в ту же секунду. - Не самая разумная мысль, - прокомментировала Диона, и Серена бросила на нее острый взгляд, прежде чем рассмеяться. - Да уж, не самая. - Я ревновала к вам, - продолжила Серена через мгновение, когда Диона не проявила желания поддержать нить разговора. - Я находилась с Блейком почти постоянно, с тех пор как он сорвался с утеса. Потом вы практически запретили мне приходить, кроме того времени, которое Диона неловко поерзала, опасаясь, что Серена собирается вернуться к обсуждению Ричарда. И не видела, как предотвратить это. Так что решила продолжить самой. Подняв голову, она устремила темно-золотистые глаза на собеседницу. - Я понимаю, как вы себя чувствовали. Мне жаль, но ничего другого не оставалось. Блейку пришлось сразу понять это - вы мешали, а я не могла позволить вам продолжать действовать в том же духе. Серена изогнула брови так же, как Блейк, и Диона уставилась на нее, потрясенная сходством брата и сестры. - Вы оказались совершенно правы, - твердо сказала Серена. - И поступили именно так, как и следовало. Потребовалось около двух недель, чтобы я начала замечать изменения, происходившие с Блейком, и затем мне пришлось признать, что негодовала я, защищая исключительно Диона снова испугалась. Ей на мгновение подумалось, не имеет ли извинение Серены каких-то скрытых мотивов, но потом она решила принять слова молодой женщины за чистую монету. В конце концов, она - Диона - здесь только временно, и что бы ни говорила Серена, как только работа будет выполнена, это перестанет быть важным. Дружба длиною в жизнь не подходила Дионе, она давно научилась не заводить с кем-либо тесных отношений. Это касалось и Блейка. Как бы близки они ни были в данный момент, как бы хорошо она ни узнала его, а он - ее, когда все закончится, она уйдет и, вполне возможно, никогда больше не увидит его. Диона не имела привычки поддерживать связь с бывшими пациентами, хотя иногда и получала от некоторых из них открытки на Рождество. - Если вы этого желаете, - спокойно ответила она Серене. - На самом деле извинения излишни. - Они были нужны Диона устала от эмоциональных коллизий этого дня и не зашла к Блейку перед тем, как отправиться спать. В своем нынешнем настроении он вполне мог лежать, ожидая, когда она просунет в его комнату голову, чтобы откусить ее. Что бы там его ни беспокоило, она станет тревожиться об этом утром. Диона впала в глубокий сон, не отягощенный сновидениями. Ее разбудил звук собственного имени, произнесенного несколько раз, прежде чем словам удалось пробиться в ее сознание. Она резко вскочила. Диона выбиралась из кровати, когда зов повторился. - Диона! Блейк! И, если судить по хрипловатой напряженности в его голосе, он страдал от боли. Диона вбежала в его комнату и приблизилась к постели. Блейк корчился на простынях, пытаясь сесть. Что случилось? - Говорите! - поторопила она настойчиво, кладя руки на его обнаженные плечи и легонько подталкивая назад. - Судороги, - простонал Блейк. Конечно! Самой следовало догадаться! Он перетрудился и теперь расплачивается за это. Диона провела ладонями по его телу и нашла скрученные узлом мышцы. Взобралась на кровать и начала массаж, действуя настойчиво и энергично. Сначала расслабилась одна нога, потом - другая, и Блейк с облегчением вздохнул. Диона не прекращала разминать икры, зная, что судороги могут вернуться. Его плоть была теплой под ее руками, кожу покалывало от жестких волосков. Диона подвернула штанины пижамных брюк Блейка повыше над коленями и продолжила работать. Может быть, он сумеет вновь уснуть под ее успокаивающими пальцами… Внезапно Блейк сел и отбросил ее руку. - Достаточно, - бросил он отрывисто. - Не знаю, какого рода возбуждение вы испытываете, возясь с искалеченными конечностями, но лучше вам поиграть с ногами кого-нибудь еще. Можете попробовать с Ричардом, уверен, он удовлетворит вас намного успешнее, чем я. Диона, изумленная, села на постели с приоткрытым ртом. Как он - Вы заслуживаете хорошей взбучки, - заговорила она, голос дрожал от гнева. - Проклятье, что с вами творится? Вы же знаете, что я не встречаюсь с Ричардом, и меня тошнит от вашего постоянного упоминания его имени! - Каким уверенным вы стали, обретя силу, а? - саркастически заявила Диона. Ее вдвойне бесило, что он говорит все это после испытанного ими сегодня утром. Он целовал ее. Конечно, Блейк не мог знать, что был единственным, кто дотрагивался до нее с тех пор, как ей исполнилось восемнадцать, а прошло уже двенадцать лет, но все же… несправедливость происходящего заставила ее приподняться на коленях и податься к нему, пальцы больно впились в его плечи. - Вы выслушаете меня, мистер Брюзга Ремингтон! Я так отчаянно тружусь, чтобы помочь вам, а вы сражаетесь со мной на каждом шагу! Я не понимаю, что съедает вас, и меня это не волнует, но я не позволю никому и ничему препятствовать лечению. Если посчитаю, что вашим ногам необходим массаж, сделаю его, пусть даже сначала мне придется связать вас! Я понятно объясняю? - Кто вы, по-вашему? Господь Бог? - прорычал Блейк, его лицо так сильно потемнело от ярости, что Диона разглядела это даже в тусклом свете, струившемся из окон. - Что вы знаете о том, чего Он не договорил, отвернувшись от нее. Диона подождала продолжения, но Блейк молчал, и она подтолкнула его: - Не можете… чего? - Ничего, - пробормотал он угрюмо. - Блейк! - со злостью воскликнула Диона, хватая его за плечи и начиная трясти. - Чего не можете? Блейк высвободился из ее хватки и откинулся назад, на лице застыла суровая маска, когда он повернулся к Дионе. - Я считал, что достаточно снова научиться ходить, - прошептал он, - но нет. Мой Бог, женщина, вы крутитесь вокруг меня неделями, бегаете практически без ничего весь день, а ночью - в этих прозрачных ночных рубашках. Неужели вы не заметили, что я не могу… Его голос затих вновь, и Дионе показалось, что она вот-вот взорвется. - Не можете чего? - попыталась она еще раз, с трудом сохраняя спокойствие. - Я импотент, - прошелестел Блейк еле слышно, так что ей пришлось наклониться ниже, чтобы расслышать. Ошеломленная, Диона села на пятки. Как только признание вырвалось из Блейка, слова хлынули неудержимым потоком, словно прорвало плотину. - Я не думал об этом раньше, потому что здесь не было никого, кто заинтересовал бы меня. К тому же это не имело значения, если бы я не смог ходить, но теперь я осознал, что все совсем наоборот. Если я не смогу вести жизнь полноценного мужчины, а стану влачить жалкое существование бесполого кастрата, не имеет значения, буду я ходить или нет. Диона не знала, что и думать. Она физиотерапевт, не сексопатолог. В том, что Блейк из всех людей выбрал именно Но Диона не имела права позволить этим мыслям мучить Блейка, иначе он сдастся. Она отчаянно пыталась сообразить, что сказать ему. - Не понимаю, с чего вы взяли, что вам следовало бы возбудиться при виде меня, - выпалила она. - Я врач, и было бы совершенно неэтично, если бы между нами возникли какие-либо отношения, кроме профессиональных. И уж конечно, я не пыталась соблазнить вас или хотя бы заинтересовать! Не стоит так думать! Я… Я здесь скорее в роли матери, чем кого-то еще, так что, полагаю, выглядело бы странно, если бы вас физически влекло ко мне. - Вы И вновь Дионе пришлось лихорадочно подбирать слова. - Вы действительно ожидали, что все ваши способности вернутся только потому, что сумели сегодня перенести вес тела на ноги? - наконец спросила она. - Я очень удивилась бы, если бы… э-э-э… это произошло. Вам многое пришлось перенести, и вы были в ужасном физическом состоянии. - Сейчас я не в ужасном физическом состоянии, - напомнил Блейк устало. Вовсе нет, не в ужасном. Диона оглядела его, лежащего на постели в одних пижамных штанах. Блейк перестал надевать рубашку несколько недель назад. Он по-прежнему был худощав, но теперь его худоба сглаживалась плотным слоем мышц. Даже его ноги значительно окрепли, когда он начал нормально питаться, и благодаря суровой программе, которой Блейк следовал, мускулы заметно увеличились, несмотря на то что он пока не имел возможности управлять нижними конечностями. В данный момент он походил на настоящего атлета, и его организм должным образом реагировал на тренировки. Руки, плечи и грудь демонстрировали преимущество набранного веса, а за время, проведенное в бассейне, кожа приобрела сияющий бронзовый оттенок. Блейк выглядел неправдоподобно здоровым, все в нем свидетельствовало об этом. Что тут сказать? Трудно убедить его в том, что разум и тело восстановятся и позволят ему вести полноценную половую жизнь, поскольку для нее самой подобного восстановления еще не произошло. Диона даже не поручилась бы, что хотела бы «восстановиться». Возможно, она лишена значительной части человеческой теплоты, держась довольно замкнуто, но так ей удавалось избегать людской жестокости. До несчастного случая Блейк постоянно был в движении. Он любил, и его любили многие женщины, которых он мог безболезненно вспоминать. Он не представлял свои дни без секса. Для нее же существование без интима намного безопасней. Как Дионе подарить ему надежду на то, во что она сама не верит? Наконец она сказала осторожно: - Конечно, вам лучше, но все же вы не полностью обрели форму. Человек представляет собой совокупность сложных систем, когда одна повреждена, остальные объединяются в попытке помочь ей излечиться. В соответствии с программой, которой вы следуете, ваши мозг и тело сфокусированы на переобучении ваших мышц. Это часть процесса реабилитации, и до тех пор, пока вы не достигните такого прогресса, когда ваш организм перестанет нуждаться в подобной концентрации, думаю, не стоит ожидать каких-либо сексуальных реакций. Позвольте всему происходить в свое время. - Посмотрев на Блейка еще с минуту, Диона склонила голову набок. - Я считаю, что пока вы обрели около шестидесяти пяти процентов силы. Вы ожидаете слишком многого. - Я ожидаю того же, чего и всякий нормальный мужчина, - грубо ответил Блейк. - Самоуверенность била из вас ключом, когда вы обещали, что я снова пойду, но вы не убеждены в остальном, правда? - Я не сексопатолог, - отрывисто бросила Диона, - но имею общие представления и стараюсь опираться на них. Нет никаких физических причин, по которым вы не смогли бы иметь нормальных сексуальных отношений, поэтому советую вам перестать беспокоиться об этом и сосредоточиться на ходьбе. Природа позаботится обо всем остальном. - Перестать беспокоиться! - проскрежетал Блейк сквозь зубы. - Дамочка, мы говорим не о погоде! Если я не смогу функционировать как мужчина, то какой смысл в моей жизни? Я имею в виду не просто секс - для меня не будет брака, не будет детей. И, хотя раньше мне не приходило в голову жениться, я всегда думал, что когда-нибудь захочу создать семью. Разве вы не в состоянии этого понять? Разве никогда не желали обрести мужа, малыша? Диона вздрогнула, внутренне сжимаясь от беспощадных слов. Блейк обладал сверхъестественной способностью ударять по самому больному. Не успев остановить себя, она выпалила: - Я всегда хотела иметь детей. И я Грудь Блейка поднялась и опала, когда он глубоко вздохнул, и Диона почувствовала его взгляд, ищущий в темноте ее лицо. Конечно, в тусклом свете, льющемся из окон, виден только профиль, так почему же у нее такое ощущение, что он с точностью может сказать, как дрожит ее нижняя губа и насколько сильно она побледнела? - Проклятье, - произнес Блейк мягко. - Я опять сделал это? Каждый раз, стоит мне ляпнуть что-либо, хочется заклеить рот пластырем. Диона пожала плечами, стараясь не показывать, насколько тонка ее броня. - Ничего страшного, - прошептала она. - Все уже давно прошло. Я была просто ребенком, слишком юным, чтобы осознавать свои поступки. - Сколько вам было? - Восемнадцать. Скотту, моему бывшему мужу, - двадцать три. Мы оба оказались не готовы к браку. - И как долго он продлился? Резкий смех вырвался из ее горла. - Три месяца. Мы не установили рекорд по продолжительности, не правда ли? - А с тех пор? Вы любили кого-нибудь еще? - Нет, и не хотела этого. Меня устраивает моя жизнь. Беседа длилась уже довольно долго, и Диона не стремилась открыться еще больше. Как ему удавалось преодолевать барьеры, которые она возвела вокруг своего прошлого? Большинство людей даже не догадывались об их существовании. Диона разогнула ноги и соскользнула с кровати, одергивая вниз ночную рубашку, заползающую на бедра. Грубое словцо сорвалось с губ Блейка. - Вы убегаете, Ди. Осознаете ли вы, сколько времени пробыли здесь, ни с кем не созваниваясь и не переписываясь и даже не выходя за покупками? Вы запечатали себя со мной, в этом доме, и закрылись от внешнего мира. Неужели у вас нет друзей, любимого человека, наконец? Что такого там, за этими стенами, чего вы так боитесь? - Там нет ничего, что пугает меня, - спокойно ответила Диона, и это правда. Все ее страхи заперты и заморожены внутри нее. - Думаю, вас страшит все, что находится за пределами этого здания, - не поверил ей Блейк, потянувшись и щелкнув выключателем лампы, стоящей на прикроватной тумбочке. Мягкое сияние разогнало тени и осветило Диону, стоящую в белом одеянии, с длинными черными волосами, волнами ниспадающими по спине. Она выглядела средневековой красавицей, запертой в крепости собственных мыслей. Взгляд синих глаз Блейка обжег ее, когда он мягко заметил: - Вы боитесь жизни, поэтому ни с кем не сближаетесь. Вам лечение нужно не меньше, чем мне. Я не могу ходить, а ваша проблема в том, что вы не можете чувствовать. |
||
|