"Бремя императора: Навстречу судьбе" - читать интересную книгу автора (Эльтеррус Иар)

Глава 14 Догадки и намеки

Рассевшись на удобных подушках, в беспорядке разбросанных по огромному шатру, ханы негромко переговаривались, пытаясь догадаться, по какой причине шаманы Стойбища Паука созвали Большой Сход. Этого не случалось на памяти уже нескольких поколений. Что такого важного они собираются сообщить? Предположений высказывались сотни, каждый говорил что-то свое, но в точности никто ничего не знал. А слухи ходили самые разные.

Про попытки атаковать неприступные стены Южных Цитаделей степняки давно забыли – только гибнуть без толку, да и добычи никакой, и начали нехорошо поглядывать на лагерь временных союзников – карвенских паладинов. Пока ханы сдерживали воинов, но и сами подумывали о том, что имперский журавль где-то там, далеко, а карвенская синица – вот она, рядом. На удивление жирная синица, при одном взгляде слюнки текут.

Спокойными оставались только хан Алых Всадников и его старший сын, Степной Ветер, прославившийся за последнее время как непревзойденный воин. Похоже, они, в отличие от остальных, что-то знают. Ханы с любопытством поглядывали на отца с сыном, подмявших под себя несколько крупных племен и ставших силой сами по себе. Не считаться с ними глупо, можно лишиться головы. Многие подумывали о том, чтобы добровольно уйти под руку Урагана, понимая, что в ином случае их просто перережут. Степной Ветер ясно обозначил свою позицию – вывести родное племя на самую вершину. И с этим придется считаться.

Загудели дудки, забили барабаны, и в шатер ступили шаманы, разрисованные ритуальными узорами, увешанные пучками перьев и лентами, потрясающие черными бубнами из человеческой кожи. Они шли и шли, редко когда в одном месте их собиралось столько. Рты многих ханов приоткрылись от изумления – весь круг шаманов в сборе? Да что же происходит-то?! Даже самые древние, десятилетиями не выбиравшиеся за пределы Стойбища Паука, сегодня почтили своим присутствием Большой Сход.

Настало торжественное молчание, и в шатре появились четыре верховных шамана, торжественно несущие свернутую вчетверо белую кошму. Белую?! Кое-кто вскочил на ноги, остальные просто растерянно хлопали глазами. Вывод из увиденного следовал только один. Духи предков и Великое Небо повелели шаманам возвести на белую кошму великого кагана Степи. Впервые за последнюю тысячу лет!

Все больше и больше взглядов упиралось в невозмутимого Урагана. Вряд ли на Большом Сходе присутствовал кто-нибудь, способный составить конкуренцию этому железному старику. Разве что его старший сын, но тот не пойдет против отца. Попадать под власть кагана никому не хотелось – легенды племен сохранили память о жестокости последнего кагана, Черного Тура. А Ураган еще хлеще будет, это последнему ослу ясно. Глаза ханов самых сильных племен горели с трудом сдерживаемой яростью. Ни один, правда, не сказал ни слова – лучше подождать до официального объявления.

– Дети вольной Степи! – выступил вперед Белый Бык, с головы до ног увешанный пучками перьев. – Круг шаманов наказал мне сообщить вам о важном для всех нас. И первое, что я обязан сказать – на народ Степи пал долг Жизни.

– Долг Жизни? – ошеломленно переспросил кто-то.

Остальные ханы негромко загудели – страшную новость сообщил им верховный шаман, очень страшную. Долг пал на весь народ?! Степняки обязаны кому-то неизвестному своими жизнями? Но им ничего не угрожало! Что за чушь?

Негромким голосом Белый Бык принялся рассказывать о случившемся два месяца назад в Оршаонской пустыне. О Пожирателе, пророчестве Пятерых и гибели императора Марана, ценой собственной жизни задержавшего чудовище.

– Круг шаманов проверил слова имперского посла, проведя камлание на месте гибели императора, – продолжил он. – Все подтвердилось! Если бы Маран не отдал свою жизнь, присоединившись к заклинанию своих убийц, в нашем мире не осталось бы никого живого. Вечная слава герою!

Подвергать сомнению слова верховного шамана не решился никто из ханов. Ссориться с шаманами – себе дороже. Объявят проклятым предками – и все, даже собственные дети отвернутся, собаками затравят, как безродного. Ханы начали один за другим вставать, каждый прикладывал руку к сердцу и кланялся, признавая тем самым долг Жизни. Они пока еще не понимали, что этот долг значит, насколько он изменит жизнь народа Степи, и пребывали в растерянности. Оказаться обязанными жизнью тому, кого испокон веков считали врагом? Нелегко это.

– Но Маран мертв! – нашелся хан Красных Койотов.

– Да, мертв, – согласился Белый Бык. – Но у него остался сын. Ты считаешь, Койот, что мы ничем не обязаны сыну героя?

– Нет… – смущенно буркнул тот, отступая за спины других. – Не считаю…

– Вот именно! – в глазах шамана горела мрачная решимость. – Но есть еще одно. Итор ар Маран – личный ученик императора Сантиара!

По толпе ханов пробежал шум. Каждый сразу понял, что это значит, и степнякам стало не по себе. Это что же получается, с этого момента их верность принадлежит императору? Да, так и получается, и никуда от этого долга не денешься. Древний обычай, освященный Небом и сотнями поколений предков.

– Готовы ли вы выслушать императора Сантиара?

Проклятый колдун уже здесь?! Ханы переглядывались, многие осеняли себя знаками, защищающими от злых духов. Шаман снял с пояса отполированную до блеска человеческую берцовую кость и провел по ней рукой, активируя заранее наложенное заклинание. Вскоре неподалеку от него потемнел воздух, и в шатер шагнул высокий человек в темно-сером плаще со скрытым туманом лицом. Как выглядит повелитель Элиана, знали даже в Великой Степи, и ханы потрясенно загудели, с затаенным страхом глядя на императора.

– Приветствую народ Степи! – поклонился Его величество. – Когда мне сообщили, что долг Жизни по вашим обычаям переходит на моего ученика, я удивился не меньше вашего. Мы издавна были врагами, но все изменилось. Видимо, пришло иное время. Я буду рад, если народ Элиана и народ Степи станут друзьями, нам много чего есть предложить друг другу.

– И чего же? – недовольно буркнул хан Желтых Собак, досадливо морщась.

– Для начала – множество добычи в Карвене. Для меня не проблема открыть портал для ваших воинов. Мы уже вышвырнули святош со своей земли и вскоре начнем давить их прямо у них дома. И зовем вас присоединиться. Добычи будет много!

Ханы возбужденно загудели, в глазах многих загорелся жадный огонек – император нашел слово, способное достучаться до них. Добыча! Давно уже степным племенам не выпадало случая пограбить всласть. Император дает такую возможность? Превосходно! Все равно их верность принадлежит ему по долгу Жизни. И пусть! Победоносному вождю можно и послужить. А Сантиар – победоносен! За два месяца растер в порошок огромные армии вторжения, слухи об этом успели докатиться до Степи и теперь гуляли по стойбищам, обрастая по дороге бесчисленными выдумками.

Император долго отвечал на вопросы ханов, рассказывал о богатстве карвенских городов, слабости их обороны и многом другом. Ураган, внимательно наблюдавший за ним, одобрительно кивал. Белый Бык прятал усмешку в седых усах. Степной Ветер казался скалой, настолько он был невозмутим. Постепенно большинство ханов начало склоняться к мысли, что пограбить Карвен совсем даже неплохо. А если еще и будет возможность неожиданно появляться на территории врага и так же неожиданно уходить – еще лучше. Однако сразу соглашаться степняки не спешили, предстояло еще думать и думать.

– Но это не все! – снова заговорил Белый Бык после того, как император скрылся в портале.

– А чего еще? – покосился на белую кошму хан Ночных Лошадей.

– Все четверо верховных шаманов Стойбища Паука прошлой ночью видели один и тот же сон. Предки повелели нам возвести на белую кошму великого кагана Степи! Пришло время нашему народу стать единым. Впереди великие испытания!

– Испытания? – встревоженно переспросил кто-то.

– Предки, увы, не сообщали, что за беды падут на нас, – тяжело вздохнул Белый Бык. – Сказали только, что выдержать их сможет только народ, ставший единым.

Шаман поднял с пола пучок тонких гибких прутьев. Сломал несколько поодиночке, а затем попробовал сломать весь пучок. Ничего не вышло.

– Видите? – негромко сказал он. – Видите, как легко ломать прутья по одному, а как трудно, когда они вместе? Так и мы, как эти прутья, должны стать едины, чтобы ничто не смогло нас сломать. Предки сказали, что если мы не сделаем этого, то вскоре даже ветер забудет о народе Степи…

Несколько удивленные ханы задумались над словами шамана. А ведь прав он, если разобраться. Если дела обстоят таким образом, то пусть будет каган. Никому, конечно, не хотелось попадать под чужую власть, но с предками не поспоришь – им с неба виднее. Вопрос только: кто станет каганом? Каждый считал достойным именно себя. Но на кого укажет Великое Небо? Трудно сказать.

Верховные шаманы расставили в центре шатра чаши из человеческих черепов, зажгли в каждой ароматическую смолу, затем взяли в руки бубны и начали камлание. Ханы напряженно следили за ними, сжимая кулаки и нервно ежась. На самом ли деле предки высказали свою волю шаманам, или те лгут? Вслух, конечно, высказать свои подозрения не решился никто, такого живущие в Стойбище Паука не прощали. А их влияние слишком велико. Шаманы бесновались, кружились, били в бубны

– Волей Великого Неба! – провозгласил Белый Бык, внезапно остановившись напротив хана Алых Всадников. – Предки назвали твое имя, Ураган, сын Весеннего Ветра! Ты отныне каган!

Четыре верховных шамана подняли с пола белую кошму и с поклоном положили ее у ног военного вождя, нараспев читая древние молитвы Небу. Однако не успели они закончить, как ханы самых сильных племен взорвались гневными воплями. Но не все – многие предпочли промолчать и поклонились великому кагану, приложив руку к сердцу. Признали.

Степной Ветер покосился на отца. Тот, заметив взгляд сына, на мгновение опустил веки, приказывая действовать. Заранее было ясно, что часть ханов не примет провозглашение Урагана великим каганом. Потому шатер еще до начала Большого Схода окружили горные мастера из степняков. Оппозицию придется давить сразу и на корню, иначе Ураган не удержится на белой кошме – слишком много желающих взгромоздить на нее собственный зад.

– Есть ли несогласные в с волей предков? – снова заговорил Белый Бык.

– Почему Ураган?! – ступил вперед разъяренный Бешеный Волк, хан Буйволов. – Наше племя больше! И древнее!

– Такова воля предков, – холодно повторил шаман. – И не тебе, Буйвол, идти против нее.

– Ложь! – выкрикнул тот, к нему присоединилось еще несколько голосов.

Остальные несогласные задумались. Если круг шаманов за Урагана, то лучше помолчать, внимательно наблюдая за каганом, и дождаться, пока он ошибется. А потом можно будет и в горло вцепиться. Один за другим ханы кланялись бывшему военному вождю, приложив руку к сердцу, хотя при этом и скрипели зубами от ненависти. Вскоре вокруг Бешеного Волка осталось не больше десяти человек. Тот видел это, но только разъярялся еще больше – с детства ненавидел во всем удачливого Урагана. То, чего он сам достигал ценой величайших усилий, хан Алых Всадников получал просто так. И теперь эта сволочь – великий каган?! Не бывать этому!

– Ты зря упорствуешь, Буйвол, – в голосе Белого Быка звучала жесткая угроза. – Имя Урагана назвали предки!

Но тому было уже все равно. Он проклинал шаманов, обзывал их лжецами, предателями и безродными сыновьями ишака. Белый Бык некоторое время с недоумением слушал его вопли, затем повернулся к Степному Ветру и резко кивнул. Тот три раза хлопнул в ладоши. В шатре, будто ниоткуда, возникли воины из личного отряда сына вождя. Страшные воины, все, как один, когда-то исчезнувшие из Степи на долгие годы и вернувшиеся вместе со Степным Ветром. Они скользнули к несогласным, захлестнули их шеи шелковыми шнурками, и вскоре на полу лежало одиннадцать мертвых тел.

Остальные ханы шарахнулись к стенам. Им нечего было сказать – обычай не нарушен. Во время Большого Схода запрещалось проливать кровь, и воины не пролили ее. Они просто задушили не принявших Урагана. Каждый понимал, что конные сотни уже понеслись к стойбищам родных племен убитых, чтобы вырезать их родственников до последнего человека. Жестко начинает великий каган…

– Во имя предков! – провозгласил Белый Бык. – Слава Урагану, великому кагану народа Степи!

– Слава!.. – нестройно отозвались ханы, чувствуя себя очень неуютно.

Ураган низко поклонился на четыре стороны света, на мгновение замер и опустился на белую кошму.

– Доброе утро, отец Ордан!

– И вам того же, Ваше величество, – повернулся к появившемуся из стены императору старик. – Ваши люди готовы?

– Естественно. Будем начинать?

– Пора… – покивал настоятель, поежившись. – Ох, и буча поднимется…

– И не говорите, – обреченно махнул рукой император, опускаясь на табурет и доставая из воздуха кружку круто заваренного ларта. – Будете?

– Не откажусь.

Его величество поставил на стол вторую кружку и вздохнул. Туман на месте его лица колыхался, казался провалом в Бездну.

– Никаких данных по епископу Равитару так и нет?

– Вынужден вас огорчить, – скривился старик. – Его уже не допросишь. Скрывался в крохотном монастыре целестинцев, расположенном на острове неподалеку от Дин-Арната. Две недели назад найден мертвым у себя в келье. Способ убийства позволяет заподозрить некромантию.

– Неудивительно, – огорченно буркнул император. – Главный заговорщик давно снюхался с нартагальскими некромантами. Мы с Его величеством королем изрядно проредили их ряды за последнее время, но выжившие попрятались.

– С некромантами? – прищурился отец Ордан, в его глазах загорелся гневный огонек. – Это достоверная информация?

– К сожалению, да. Кто еще, кроме некромантов, сумел бы открыть Черный Портал?

– Этот человек потерял всякое чувство меры, – нахмурился настоятель. – Вы правы, его нужно остановить. Я многое могу простить, но не некромантию.

– А как его теперь ловить? – досадливо повел плечами император. – Ни одной ниточки не осталось! Все предусмотрел.

– Вы же умный человек, Ваше величество… – негромко рассмеялся старик. – Для каждого есть своя наживка. Для него тоже.

– Есть, конечно. Да только я не знаю, какова она.

– Зато я знаю, – в глазах отца Ордана горела веселая ирония. – После закрытия Черного Портала кто-то начал лихорадочно искать любую информацию по пророчеству Пятерых, затрачивая на эти поиски такие силы и деньги, что страшно становится. Вам это ни о чем не говорит, Ваше величество?

– Говорит… – заинтересованно наклонился вперед император. – Видимо, раньше лорд не воспринимал всерьез пророчества, но понял, что ошибался. И теперь стремится восполнить пробел в своих знаниях.

– Я тоже так думаю, – согласно опустил веки настоятель. – Можно запустить по каналам Церкви слух, что в каком-нибудь дальнем монастыре обнаружен полный список пророчества. Причем, с частями, которых нет больше нигде.

– Он просто пришлет туда своих людей, – вздохнул император. – Самых обычных курьеров. Или даже высокопоставленного церковного иерарха, чтобы изъял список. Думаете мало из них работают на нашего лорда?

– Не все так просто… – усмешка отца Ордана напоминала оскал. – Если, конечно, это будет монастырь даонирцев.

– Объясните.

– Мы не подчиняемся иерархам Церкви. Нам они не указ и ничего забрать без моего разрешения не смогут. Да и некроманты в наш монастырь рискнут сунуться разве что кругом тринадцати – среди даонирцев много сильных магов, нам на предрассудки епископов плевать. Устраивать магические войны посреди империи лорд не станет, встречаться с вами или с эльдарами ему вовсе не хочется, потому начнет изыскивать способы добраться до рукописи без шума.

– Для этого опять же не требуется его личного присутствия, – пожал плечами император.

– Не требуется, – медленно опустил голову настоятель. – Но вы подумайте, рискнет ли он доверять кому-нибудь полный список Пророчества Пятерых. Судя по его действиям, этот человек не доверяет никому. Утечку информации о случайной находке списка можно организовать таким образом, чтобы она дошла только до самых осведомленных в Церкви людей. Им станет известно, что в одном из монастырей даонирцев обнаружена бесценная реликвия, и намеки на то, что это за реликвия. Ничего больше. Естественно, лорд заинтересуется и начнет искать, в каком монастыре это произошло. Узнает название монастыря и то, что библиотека охраняется опытными магами. Лорд в первую очередь попытается подкупить хранителей рукописи, но поначалу ничего не выйдет. В конце концов, один согласится взять деньги, но красть список или делать копию откажется – слишком сильными заклятиями она защищена. Согласится только пропустить в библиотеку кого-нибудь и дать ему прочесть пророчество на месте.

– В таком случае лорд скорее всего явится сам, – в голосе Его величества появился интерес. – Монастырь, понятно, будет окружен его людьми и нартагальскими некромантами. Но это не проблема, скрутим. Что ж, давайте попробуем. Я не уверен, что мы преуспеем, но не попытаться – глупо. Только…

– Что?

– Зачем вам это, отец Ордан? – подозрительно спросил император. – Насколько мне известно, вы предпочли бы, чтобы заговорщики победили.

– Да, предпочел бы, – согласился тот. – Но так было раньше, а в свете новой информации я вижу, что совершил ошибку, согласившись сотрудничать с ними. И не боюсь этого признать. Впрочем, главная причина иная – лорд не знает чувства меры. Ради достижения своих целей он едва не погубил весь мир. И продолжает якшаться с некромантами, из чего следует, что урок не пошел ему на пользу. Значит, ставить на него нельзя. А раз так, его необходимо нейтрализовать – слишком опасен и непредсказуем. Вдруг он сотворит еще что-нибудь в духе открытия Черного Портала? В нашем мире хватает древних магических артефактов. И никто не знает, к чему может привести их использование.

– О, да… – поежился император. – Вспомнить хоть войну с некромантами девятьсот лет назад. И лича, владевшего жезлом Пустоты.

– Не поминайте… – вздрогнул отец Ордан. – Только такого кошмара нам и не хватало!

– Вот и я о том же. Только, боюсь, нас ждет что-то куда более страшное.

– Вы уже в который раз говорите об этой загадочной надвигающейся опасности, – нахмурился настоятель. – Неужели нет даже намека на то, чего нам ждать?

– Знаю только, что в наш мир придет что-то извне, – хмуро бросил император. – Что-то очень опасное и сильное. Сон недавно видел… Возможно, пророческий.

– Сон?

– Да. В небе летели стальные птицы и заливали огнем элианские города. Люди сгорали десятками тысяч. Закованные в сталь, абсолютно неуязвимые для нашего оружия воины разгоняли наши армии молниями. А в небе висел огромный железный замок, откуда потоками шли и шли враги.

– Да уж… – поежился отец Ордан. – Но это все же лучше Пожирателя. Раз люди – с ними можно справиться, каким бы там оружием они ни владели.

– Не знаю, люди ли… – буркнул император. – Какие-то они были странные. Но это, вполне возможно, просто кошмар, а не видение будущего. Давайте разгребать проблемы по мере их поступления.

– Вы правы. Не стоит пока нервничать по поводу непонятно чего. Значит, я начинаю готовить приманку для лорда. Это займет дней пять, может, десять.

– Хорошо, – резко кивнул его величество. – А теперь – обнародование подмены текста Писания.

– Именно, – вздохнул настоятель. – Ох, и вой будет…

– Не то слово.

– Что планируете делать с епископами?

– Убирать! – холодно отчеканил император. – Не позволю им примазаться к обновленной Церкви и изгадить ее.

– Очень рад, что вы понимаете необходимость этого, – довольно усмехнулся отец Ордан. – Иначе этим пришлось бы заняться мне. Впрочем, кое-кого из внешне приличных тоже придется давить. Малой кровью такие потрясения не даются.

– Знаю, – обреченно махнул рукой его величество. – И сделаю все, что должен, пусть меня потом даже тысячу раз проклянут.

– Тогда не станем терять времени, – встал настоятель.

– Не станем, – согласился император и исчез в портале.

Отец Ордан еще некоторое время размышлял о состоявшемся разговоре. Судя по реакции на кое-какие вещи, Его величество очень молод. Странно даже, что он оказался способен на все, что уже сделал. Толковый правитель растет, сразу видно. Вздохнув, старик вышел из кельи. День предстоял адский.

Даже он не представлял, что вскоре начнется в церквах, епископатах и монастырях. Но что бы ни началось, вернуть истинное Святое Писание необходимо. К слишком страшным последствиям привела фальшивка проклятого Карвена, чтоб ему из ада никогда не выбраться. До сих пор тошно было сознавать, что никто не обратил внимания на подмену. Даже те, кто обязан был это сделать. Зрячие стали слепыми – и их повели на убой.

В душе генерала ордена святого Даонира клокотал гнев. Что ж, скоты, превратившие Мать-Церковь в кормушку, скоро поплатятся.

По Элианской империи волнами расходился скандал. Да нет, даже не скандал, скорее – паника. В церквах, епископатах и монастырях страны возмущенно орали друг на друга растерянные священники, иерархи и монахи. Все, во что они верили, чем жили и дышали, внезапно оказалось фальшивкой. Карвенской фальшивкой. Мало кто понимал, как жить дальше. Так что же все-таки произошло?

Этим утром по требованию влиятельного ордена святого Даонира были вскрыты сотни старых архивов, откуда достали множество сохранившихся экземпляров Святого Писания, писанных более трехсот лет назад. Произведенное на глазах тысяч священнослужителей сравнение текстов вызвало шок. Затем даонирцы огласили выводы известных теологов, поясняющие отличия текстов Писаний, и к чему ведет каждое. От этих выводов остальные пришли в еще больший ужас. Кроме тех, конечно, кто и так все знал, но такие предпочитали помалкивать, понимая, что в данный момент сила не в их руках.

Во многих монастырях началось что-то страшное. Разъяренные монахи врывались в библиотеки и книгохранилища, вытаскивали фальшивое Писание во двор, сваливали в кучи и поджигали. Пытавшиеся помещать им настоятели и священники были нещадно биты, кое-кого даже забили насмерть.

Епископы, архиепископы и первосвященник не знали, как им реагировать и что вообще делать. Зачем ордену понадобилась вся эта буча? В чем его выгода? Вовсе незачем вытаскивать на белый свет грязное белье. Вполне можно было договориться в узком кругу, среди своих. Однако генерал даонирцев почему-то пошел на конфронтацию. Почему? Ответов у архиепископов не находилось. Неужели отец Ордан не понимает, что это – церковный раскол? Не может не понимать. Да, за ним пойдут многие, но далеко не все. И прежде всего – верхушка Церкви, для которой возврат к старому Писанию крайне невыгоден. Слишком мало возможностей для маневра оно давало, в отличие от карвенского. Слишком многое из того, что иерархи привыкли считать добродетелью, объявляло смертным грехом.

Несколько сильных монашеских орденов объявили о возврате к исконным ценностям, учению святых великомучеников Лодама и Эскена. Другие кричали о чудовищной лжи, придуманной даонирцами. Вскоре последних поддержал первосвященник, выступив на спешно созванном заседании Синода с обличительной речью. Однако согласились с ним далеко не все иерархи, кое-кто объявил о своем выходе из состава Синода и бежал в монастырь святого Даонира под Тарсидаром, где начали собираться сторонники отца Ордана.

Простые священники пока молчали, но архиепископы понимали, что честно выполняющие свой долг перед Создателем и не рвущиеся к власти люди вряд ли будут на их стороне. С каждым прошедшим часом элианская Церковь все больше и больше разделялась на две части. А затем случилось страшное – о своей полной поддержке даонирцев и возврату страны к учению Лодама и Эскена заявили император и боевое братство.

Вот тут-то иерархам все и стало ясно. Тем более, что самые одиозные фигуры в Синоде и епископатах начали умирать. По естественным, казалось бы, причинам – ни разу не удалось доказать убийства. У кого-то внезапно случился сердечный приступ или инсульт, еще кто-то поскользнулся и упал с лестницы, сломав себе шею. Несколько человек утонуло во время ритуального утреннего омовения в море. У кого-то понесла лошадь. Да, очень разные причины, но каждому здравомыслящему человеку было понятно, что все это неспроста, что слишком уж много «случайностей».

Первосвященник собрался было подвергнуть орден святого Даонира интердикту, но его резиденцию навестил в сопровождении нескольких тайных Ланиг ар Вортон и «по-дружески» посоветовал этого не делать. Глава Церкви последовал совету – слишком страшно оказалось смотреть в холодные глаза ходячего кошмара.

Сотни теологов рылись в старом Писании и сравнивали его с новым, находя все больше кардинальных различий. Прихожане пребывали в полном недоумении – в одной церкви священник предавал анафеме отца Ордана и его последователей, а в другой – благословлял.

Наверное, если бы не только что закончившаяся война, все могло бы сложиться и по-иному. Но после зверств инквизиторов ненависть к Карвену и всему с ним связанному оказалась слишком велика. Пережившие оккупацию рассказывали такие ужасы, что остальные элианцы осеняли себя косым крестом и благодарили Единого за то, что их это миновало.

Когда люди узнали, что поганые святоши подсунули им вместо веры предков фальшивку, их гневу не было предела. Святых отцов не трогали, но в церкви, где продолжали проповедовать учение Карвена, просто перестали ходить. Оплота сумасшедших фанатиков – Фан-Киона – уже не существовало, а остальные жители Элиана особой религиозностью никогда не отличались.

По прошествии нескольких дней генерал ордена святого Даонира объявил о создании нового Синода и провозглашении первосвященника обновленной Церкви. Им стал никому не известный архивариус, отец Теларин из тарсидарского епископата. Председателем Синода избрали отца Ордана. Члены старого Синода забеспокоились, понимая, что власть ускользает из их рук, но ничего сделать не смогли. Кто-то исподтишка убирал епископов и архиепископов одного за другим безо всякой жалости.

Санти наблюдал за действиями отца Ордана со скрытым восхищением – ну что за потрясающий старик? Сволочь, конечно, редкая, но гений. Как он за каких-то несколько дней скрутил Церковь в бараний рог – чудо просто! Все больше приходов возвращается к учению Лодама и Эскена, отринув карвенскую фальшивку. Не говоря уже о монастырях. Однако Ланиг требует не спускать с даонирца глаз, утверждает, что тот смертельно опасен и ядовит, как змея. Тут ничего не возразишь, прав глава тайной стражи. Но без помощи Ордана быстро расколоть Церковь не удалось бы, поэтому император и пошел на сотрудничество с орденом святого Даонира.

– Что сидишь? – хлопнул скомороха по плечу подошедший Лек.

– Да вот, все думаю о Церкви, – вздохнул тот. – Отец Ордан новый Синод быстро под себя подмял, гляжу.

– А чего ты от этого старого жука хотел? – скривился горец. – Он иначе не умеет. Кстати, добрую половину прежних епископов Клан не убирал. Я, по крайней мере, им такого приказа не отдавал.

– Сам Ордан постарался… – покивал Санти. – Следовало ожидать. Что Теларин?

– В некотором обалдении. К Ордану относится с настороженностью, слишком хорошо знает, что такое орден святого Даонира.

– Меня сейчас больше беспокоят целестинцы, – скоморох достал из воздуха кружку с элем и сделал глоток. – Они совсем обезумели. Проповедуют на каждом углу, и находятся ведь идиоты, которые их слушают.

– Есть у меня предложение, – присоединился к разговору Энет.

Друзья повернулись к нему.

– Так, вот, – продолжил граф. – Предлагаю законодательно запретить деятельность ордена святого Целестина на территории элианской империи, а всех целестинцев скопом переправить в Карвен через порталы. Пусть себе идут к своим горячо любимым святошам.

– Ты поди вылови их всех… – проворчал Лек, озабоченно потирая лоб. – Но что-то делать надо, иначе они бунт вызовут.

– Вот и займись, – недовольно буркнул Санти. – Хотя бы запретим, а отец Теларин на них интердикт наложит, он мне сам говорил, что собирается это сделать – надоели ему эти фанатики карвенского разлива.

– Ладно, займусь, – встал горец, вызывая императорский плащ. – Монастыри их тоже закроем, самую сволочь вышлем, но всех нельзя, неправ ты, Энет. Это вызовет слишком большое возмущение. Люди еще не знают, что им делать и на какую сторону склониться.

– Одну минуту, – поднял руку скоморох. – Архиепископов не осталось?

– Нет, все приказали долго жить.

– Пусть Клан еще пройдется по перебежчикам.

– А вот тут лучше посоветоваться с отцом Орданом, – отрицательно покачал головой Лек. – Ты слишком спешишь. Наше участие в образовании обновленной Церкви должно быть минимальным и скрытым.

– Наверное… – скривился скоморох. – Только многие последыши старой уйдут в подполье и образуют секты. А потом начнут вредить нам всем, чем только смогут.

– А куда денешься? – развел руками горец. – Будем вылавливать и давить. Но сейчас допускать бунта мы права не имеем.

– Не имеем… – уныло согласился Санти, потирая щеку. – Копыто дорхота, как же мне все это надоело…

– Не тебе одному, – вздохнул Лек и скрылся в портале.

Скоморох проводил его взглядом и повернулся к Энету. Тот о чем-то напряженно размышлял. Некоторое время длилось молчание, а затем граф поднял голову и исподлобья уставился на друга.

– Я вот все думаю над ловушкой для высокого лорда, – негромко сказал он. – У меня все чаще появляется одно нехорошее подозрение…

– Твой отец? – усмехнулся рыжий. – У меня оно тоже не раз возникало.

– Слишком странно он порой себя ведет, – закусил губу Энет. – Я опрашивал персонал посольства. Выяснилось, что иногда посол исчезает неизвестно куда, будто сам умеет телепортироваться. Вскоре появляется, делая вид, что ничего не произошло. Я обследовал здание посольства в Нартагале и нашел там следы чужих, не наших заклятий перемещения. С душком некромантии…

– Я тоже их находил, – кивнул Санти. – Только вот доказать ничего не получается. Но я все же не думаю, что это твой отец. Он почти постоянно на виду, а наш лорд продолжает действовать, его следы находятся везде, но тайные всегда опаздывают. Каким бы образом лорд Дайар сумел сделать все это, оставаясь в посольстве? Разве что раздвоиться. А этого даже мы не умеем.

– Наверное, ты прав… – вздохнул Энет, затем приложился к кружке с элем. – Но я чувствую себя очень неуютно и постоянно об этом думаю. А вдруг это он? Что мне тогда делать?! Отец ведь…

– Не знаю… Но мой замысел о ссылке преступников в другой мир ты знаешь.

– И согласен! Чем меньше нам придется убивать, тем лучше!

– Вот именно, – понурился Санти. – В нашем положении сделаться подонками – раз плюнуть. Не хочу.

– И я, – резко кивнул Энет, продолжая оставаться мрачным. – Но прошу, чтобы в ловушке поджидал лорда именно я. Хочу сам все увидеть.

– Никаких проблем, – приподнял кружку с элем скоморох. – Остальные, думаю, тоже не будут против.

– Договорились! – встал граф. – Смотаюсь, поговорю с отцом.

– А я к Ланигу. Надо кое-что обсудить.

– Только с Леком там не столкнись, то-то старик удивится, двух императоров сразу увидав.

– Копыто дорхота! – с досадой ругнулся Санти. – Забыл, что он тоже туда отправился. Придется подождать.

Оказавшись в кабинете главы тайной стражи, скоморох остался в пологе невидимости и сбросил его, только убедившись, что Лека здесь уже нет. Снова увидев недавно покинувшего его императора, старый мастер удивился, но виду не подал.

– Уже справился, твое величество? – поинтересовался он.

– Поручил кое-кому, там и эльдары многое сделают, – буркнул Санти, падая на стул и снимая капюшон.

Он сделал это только затем, чтобы не вызвать у Ланига ненужных подозрений. Все-таки наличие сразу пяти императоров имело свои недостатки. Побратимы давно уже подумывали о том, как посвятить главу тайной стражи в свою тайну. Но пока еще не пришли к единому мнению.

– А я хочу обсудить с тобой кое-что на будущее, – буркнул император, поставив на стол кружки с лартом. – Кое-что очень важное.

Бровь старика вопросительно приподнялась, он откинулся на спинку кресла, отпил глоток ларта и приготовился слушать. Его величество снова что-то хитрое выдумал. Любопытно.

– Я хотел поговорить о возможных взаимоотношениях Церкви и государства после того, как окончательно раздавим Карвен,

– Ну, это еще не скоро, – в глазах Ланига блеснула ирония. – А про Ордана я тебя не раз предупреждал.

– А альтернатива была? – скривился Санти. – Сам знаешь, что нет. Сколько бы мы без его помощи с Церковью возились?

– Годы и годы… – тяжело вздохнул старый мастер. – Здесь ты прав, твое величество. Но не сменяли ли мы шило на мыло?

– Кто его знает, – пожал плечами император. – Поживем – увидим. Зато самых одиозных уже нет, и их устранение не вызвало взрыва.

– Ордан на их место своих посадит, – скривился Ланиг. – А мы при своих останемся.

– Не скажи, – возразил Санти. – С ним вполне можно иметь дело, соблюдая, конечно, разумную осторожность. Согласился же Ордан с кандидатурой Теларина? Согласился.

– Ему сейчас невыгодно ссориться с тобой. А вот дальше…

– Вот дальше и поглядим. Пока – вот, ознакомься. Мы тут с ребятами подумали немного над приказами, которые стоит организовать. Да и о многом другом. Непорядок в империи даже при Маране был. Нам вскоре потребуется множество грамотных людей, а их нет. Значит, нужно браться всерьез за систему образования. Что мы имеем на данный момент? Начальные школы, где и половины детей не обучается, да Академию, куда мало кто поступить может. Этого явно недостаточно.

– Затраты, твое величество… – простонал старик. – Откуда деньги на это брать? Казна почти пуста, война все сожрала.

– Будем расширять торговлю и производство, – пробурчал Санти. – Но времена меняются, а значит, и мы не имеем права оставаться прежними. Иначе…

– Ты прав. Иначе погибнем. Только не спеши ты, как на пожар. Нельзя проводить изменения быстро, пойми. Люди не любят перемен.

– И верят только в то, во что им хочется, – добавил император. – Значит, будем думать, как заставить их изменяться исподволь. Оставляю тебе эту папку, прочтешь на досуге. Может, чего присоветуешь. Теперь вернусь к Церкви.

– Слушаю.

– Отсюда я к первосвященнику, он согласился снять анафему со скоморохов и Академии. Затем поговорю с отцом Орданом, генерал обещал подготовить к вечеру тезисы по устройству обновленной Церкви. Вот их обсудить надо будет обязательно. Созови совет мастеров. Завтра ночью.

– Хорошо, – кивнул Ланиг, записав что-то в лежавшей перед ним тетради. – Что делать с прежним первосвященником?

– В монастырь, – отмахнулся император. – Бесполезный человек.

– Скорее, вредный, – не согласился старик. – Я бы его лучше убрал.

– Не стоит. Достаточно отречения и ухода в монастырь. Думаю, ты сумеешь убедить его отречься?

– Да уж как-нибудь… – спрятал улыбку в седые усы Ланиг. – Не таких убеждали.

– Тогда до завтра!

Вернувшись в замок, Санти обессиленно рухнул в кресло. Разговор с отцом Орданом вымотал его окончательно. Слишком многого захотел скользкий старик. И аргументировал свою позицию так, что не подкопаешься. Пришлось выдержать целую войну, прежде чем скоморох сумел отбиться. В Элиане Церковь изначально была отделена от государства, так оно и будет! Вера человека – его собственное дело. Это карвенская ересь призывает к жестокости и нетерпимости. Вот она всегда останется вне закона на территории империи. И любого ее последователя император должен давить без жалости.

Зато визит к первосвященнику оказался крайне удачен. Уже завтра с амвонов столичных церквей объявят о снятии интердикта со скоморохов и магов. Отец Теларин, помимо того, направил священников в Академию, потребовав от ректора выстроить там церкви и организовать факультет магии Единого, давно забытой в империи. А молодым магам и инженерам со следующего учебного года начнут преподавать Святое Писание.

Сил не осталось даже на то, чтобы доковылять до спальни, не говоря уже о том, чтобы раздеться. Санти долго сидел, тоскливо глядя в стену и осмысливая все сделанное им в последние недели. Сколько грязи… Но ведь не ради себя старается… Себе одного хочется – забыть обо всем этом кошмаре и просто быть скоморохом, которым рожден. Увы. Нельзя. Долг.

Император горько рассмеялся, откинулся на спинку кресла и мгновенно уснул.