Даниэль Клугер Тайна Митридата Евпатора

Десять лет назад в крымском издательстве «Таврия» вышел мой роман «Жесткое солнце» — об одном из величайших властителей древнего мира, непримиримом враге Рима Митридате Евпаторе. Я не рискнул дать этой книге подзаголовок «роман», на титульном листе значилось: «Трилогия о Митридате Евпаторе». Поскольку три части романа были почти самостоятельными короткими повестями о разных периодах жизни этого человека. Но даже эта оговорка не спасла автора от недоуменных вопросов некоторой части читателей (при том, что книга была хорошо принята аудиторией). Претензии сводились к тому, что уж больно отрывочными выглядели эпизоды биографии Митридата, существовало как бы множество лакун в жизнеописании. Автор отшучивался, ссылался на некую экспериментальность стиля (которой в действительности не было), и так далее.

На самом деле, и смена подзаголовка книги, и все эти оправдания призваны были скрыть собственную мою растерянность от работы над книгами античных историков (Плутарха, Аппиана и прочих). Ибо образ человека, вставший, в конце концов, перед моими глазами, получился настолько странным, что, по долгому размышлению, я изъял из романа увесистую часть, превратил его в более или менее законченные новеллы (три) и в таком вот виде предложил читателям.

Да простит мне читатель нынешний столь пространное вступление, вводящее в столь приватный процесс, как сочинительство. В нынешнем очерке, посвященном, на мой взгляд, одной из величайших загадок истории, речь пойдет именно о том, что я не рискнул вставить в давнюю мою книгу — ибо в этом случае она просто-напросто превратилась бы из исторического романа в фантастический. Или мистический. Или вообще в оккультно-эзотерический — при всем том, что не было в той истории ничего вымышленного (если не предположить, что античные историки занимались сочинительством невероятных сказок, а вовсе не добросовестным изложением фактов).

Прежде, чем перейти к рассказу о жизни (вернее, о некоторых очень важных моментах жизни) Митридата Евпатора, я хочу обратить ваше внимание вот на что. До сего дня мне уже приходилось писать не раз об исторических личностях, но я всегда предпочитал хотя и неожиданную, зачастую спорную интерпретацию тех или иных поступков и событий, но при этом оставался на позициях вполне реалистических. В повествовании же о Митридате мы рискнем грань реалистическую переступить. Думаю, причина этого станет ясна из самого очерка и не потребует от автора дополнительных объяснений.

Сначала — биография этого человека в том виде, в каком она представляется подавляющим большинством историков.

Митридат Евпатор был царем эллинистического государства, которое называлось Понт или Понтийское царство (Понт по-гречески — море, обычно под этим названием подразумевался Понт Эвксинский, Черное море). Это государство занимало часть нынешней Турции, часть Кавказа и ряд островов в Средиземном море; под сильным влиянием находились эллинистические государства Таврики — Крыма (Херсонес, Боспорское царство). К моменту появления на сцене Митридата VI Евпатора интересы понтийских царей столкнулись с интересами Рима. Военное столкновение, война за влияние в Восточном Средиземноморье между Римской республикой и Понтийским царством были неизбежны. Война и произошла (даже не одна, а три) — вскоре после воцарения Евпатора.

В его происхождении смешались две великие династии античного мира: по отцу, Митридату Эвергету, он принадлежал династии персидских царей — Ахеменидов, по матери Лаодике — был потомком Александра Македонского. В возрасте двенадцати лет Митридат Евпатор лишился отца — по единодушному мнению историков, царь Митридат V Эвергет был убит в результате дворцового заговора, в причастности к которому подозревалась и царица Лаодика. Следует отметить, что в это время при понтийском дворе боролись две партии: про- и антиримская. Антиримскую возглавлял сам царь, на проримских же позициях находилась царица. Эвергет был убит сторонниками сближения с Римом. Его смерть должна была положить конец военным приготовлениям понтийцев — а о том, что таковые существовали, свидетельствуют многие факты. Например, именно в это время один из лучших полководцев того времени, понтийский военачальник греческого происхождения Дорилай Тактик активно вербовал наемников в армию Митридата Эвергета, не скрывая, что будущая война ставит целью положить конец притязаниям римлян на государства Малой Азии.

После убийства Эвергета был коронован двенадцатилетний царевич. Почти сразу же начались покушения на его жизнь: похоже, несмотря на юный возраст, новый царь уже вполне сформировался в политическом отношении и занимал четкую антиримскую позицию, более жесткую даже, чем его отец — возможно, из-за обстоятельств гибели последнего. Аппиан и Плутарх приводят некоторые подробности: например, Митридату подводили необъезженного коня, с которым, правда, мальчику удалось справиться; пытались отравить — это тоже не удалось. За всеми этими покушениями, по убеждению всех, стояли все те же сторонники Рима. Их активность объяснялась не только стремлением изменить политический курс, но и избежать мести со стороны нового царя.

Митридату Евпатору пришлось бежать. Он исчез на целых семь лет. Все это время Понтом управляла царица Лаодика. Где скрывался царь — об этом по сей день не знает никто. Версий было множество. Но о версиях — ниже. Пока продолжим официальное жизнеописание Митридата Евпатора.

Вернувшись (неизвестно откуда), царь легко возвращает себе власть, казнит мать и других виновников гибели Эвергета, после чего начинает интенсивную захватническую политику — пока еще не воюя с собственно Римом. Он превращает Черное море — Понт Эвксинский — по сути во внутреннее море своей державы. Херсонес признает власть понтийского царя. Правда, не юридическую: Митридат в отношении этого города-государства выступает как союзник. Его полководец Диофант наголову разбивает скифское войско, угрожавшее Херсонесу. После этого последний царь Боспорского царства Перисад V Спартокид завещает свою корону Митридату. Боспорский царь был бездетным, на престол рассчитывал представитель местной знати Савмак. Имел место государственный переворот с убийством престарелого монарха; Диофанту удалось победить заговорщиков. Боспор стал частью Понта и, как мы увидим впоследствии, местом последнего пристанища Митридата Евпатора.

За неполные 20 лет Понт превратился в могучую державу. Митридат повелевал большей частью Малой Азии. В Европе присоединил к своим владениям, благодаря власти над Боспором, территории Таманского и Керченского полуостровов. Его влияние простиралось вплоть до македонско-фракийской границы.

Такую экспансию Рим уже не мог терпеть. Война была неизбежна, и она началась…

Поскольку наш очерк посвящен не подробному разбору царствования Митридата, а некоторым чертам его личности и белым пятнам его биографии, опустим детали военного противостояния. Скажем лишь, что во всех трех войнах Понт потерпел поражения. Не сразу, но Митридат проиграл в противостоянии.

Закончилось все в Пантикапее — столице Боспора Киммерийского. Против Митридата восстала опора его власти — войско. Во главе с сыном и наследником Фарнаком. Царь принял решение умереть, но… не смог. Яд на него не подействовал. Вот как описывал сцену гибели понтийского царя легенда, в различных вариациях приводимая всеми историками — и старыми, и новыми. Царь обратился к комнадиру отряда галлов-наемников Битоиту со следующими словами: «Большую поддержку и помощь твоя рука оказывала мне в делах войны, но самая большая мне будет помощь, если ты теперь прикончишь мою жизнь. Ведь мне грозит быть проведенным в торжественном шествии триумфа, мне, бывшему столь долгое время самодержавным царем этой страны. Я не могу умереть от яда вследствие глупых моих предохранительных мер при помощи других ядов. Самого же страшного и столь обычного в жизни царей яда — неверности войска, детей и друзей — я не предвидел, я, который предвидел все яды при принятии пищи и от них сумел уберечься». Битоит исполнил просьбу царя и нанес удар по подставленной шее.

Фарнак — новый царь — сообщил о смерти отца римскому полководцу Помпею, и тот приказал похоронить набальзамированное тело Митридата Евпатора в роскошной усыпальнице — вместе со всеми царскими сокровищами. Так окончил свой путь этот незаурядный человек, на протяжении десятилетий ведший беспощадную борьбу с «повелителями мира» — римлянами.

Все изложенное представляет собою более-менее канонизированную биографию этого человека. Именно так описывают события и авторы прошлого, и современные писатели — думаю, читателям известны и трагедия Расина, и романы В. Полупуднева, Александра Немировского, другие произведения. Вообще, образ понтийского царя был весьма популярен в мировой литературе.

Я сознательно избегал упоминаний о белых пятнах в жизнеописании, а если и упомянул одно-два, то без подробностей.

Теперь же настал черед присмотреться к событиям повнимательнее. Первым белым пятном является, вне всякого сомнения, период бегства Митридата. Где же все-таки скрывался юный понтийский царь? Эта загадка вызвала к жизни массу гипотез. Многие историки, повторяя суждения древних, сходились на том, что Митридат «прятался в горах». То ли в горной части Понтийского царства, то ли на территории Великой Армении. Были и другие предположения, Например, А. Немировский, на основании новой трактовки некоторых надписей из Херсонеса, высказал мнение, что Митридат скрывался в Пантикапее, у боспорского царя Перисада. Именно это и было причиной последующего завещания понтийскому царю власти над Боспором. К слову сказать, автор данной статьи придерживался первоначально такой же гипотезы, в том числе, и в книге «Жесткое солнце».

Последняя по времени гипотеза была высказана профессором Н. Спасским в статье «Провокация» («Независимая газета», январь 1998 года). Согласно его предположению, Митридат никуда не убегал, был убит. Тот, кто спустя семь лет появился в Синопе (столице Понта) был самозванцем, которого использовали антиримски настроенные греки. Гипотеза вполне логична — мы ведь уже немало знаем подобных теорий. Например, историю Лжедимитрия, Петра III и прочих, прочих, прочих…

Несколько лет назад, во время археологических раскопок в Крыму, был обнаружен очень любопытный предмет. Раскопки проводились на месте древнего святилища тавров. Следует объяснить: основным промыслом этого народа было пиратство. Тавры подстерегали торговое судно, затем на своих быстрых лодках окружали его (в древности плавание проходило всегда в виду берега) и брали на абордаж. Шансов выжить у экипажа судна не было никаких: пленники приносились в жертву Деве — богине тавров (этот обычай лег в основу греческого мифа об Ифигении и Оресте). Ей же приносились в жертву и самые ценные предметы, захваченные пиратами.

Вот такое святилище и исследовалось учеными. Так вот, среди прочих вещей, приносившихся в храм, был обнаружен перстень. Очень необычный перстень: на нем была выгравирована… династическая эмблема Ахеменидов! Иными словами, данная находка свидетельствовала: среди пленников, захваченных таврами-пиратами в конце II века до н. э. оказался некто, носивший на пальце династический перстень. Вспомним: в тот период такой перстень мог носить только Митридат Евпатор — потомок Ахеменидов, ставший царем Понтийской державы.

Эта находка, казалось бы, подтверждает две последние гипотезы: либо о пребывании Митридата в Крыму, либо об убийстве и последующем самозванстве. Второе основывается на кровавом обычае тавров, первое — на самом факте находки перстня в Крыму.

И еще один факт, не находивший должного внимания у историков. Дело в том, что у Митридата V Эвергета был не один, а два сына (по-видимому, близнецы): Митридат Евпатор (герой нашего очерка) и Митридат Хрестос (или Христос; пусть не смущает читателя такое имя, оно было достаточно распространено у греков). После убийства Эвергета коронованы были оба как соправители. Если о Евпаторе все единогласно говорили о выдающемся уме и необыкновенном физическом здоровье, то в отношении его брата говорили столь же единодушно: это был слабый, болезненный мальчик, погруженный в себя, мало интересующийся политикой и властью. После возвращения Евпатора о Хрестосе не говорит никто. Если бы Митридат Евпатор казнил брата, враждебные историки не замедлили бы сообщить об этом злодеянии. Если бы он умер ранее, о нем тоже было бы сказано — не исключено, что в этом случае (при исчезнувшем втором сыне) царица просто объявила себя уже не регентшей при малолетнем (малолетних) Митридатах, а полновластной и единовластной правительницей.

Этого тоже не произошло.

Остановимся пока и рассмотрим еще некоторые странности, связанные с фигурой Митридата и отмеченные историками уже в древности.

Личные качества Митридата Евпатора вызывали восхищение как современников, так и последующих исследователей. Причем и те, и другие, не пытались попробовать объяснить их, принимали, что называется, как данность.

Например: по сведениям Аппиана и Плутарха, Митридат свободно владел… всеми известными языками тогдашнего мира! Я готов поверить в уникальные лингвистические способности юного царя (речь идет о том качестве Митридата Евпатора, которое отмечалось с момента его второго воцарения). Но… все языки? Свободно? Возможно ли такое?

В то же время, это не выдумка — у всех без исключения историков это сообщение идет как вполне очевидный факт.

Другая особенность, связанная с хрестоматийной историей. Известно, что Евпатор с юных лет боялся покушений на свою жизнь (не без оснований). Чтобы приучить свой организм к яду, он принимал малые порции отравы ежедневно. Именно потому, что царь стал нечувствителен к ядам, он и не смог отравиться, когда захотел уйти из жизни… Стоп! Вот и еще одна загадка.

Я готов допустить, что Митридат сумел выработать иммунитет к какому-то яду вот таким рискованным способом. Кстати, современные медики совсем не уверены, что такое действительно возможно. Даже если допустить, что — да, возможно (например, к какому-то растительному яду), то неужели древним отравителям был знаком лишь один вид смертельной отравы? Думаю, вряд ли. Искусство отравителей — весьма древнее искусство. Тем более, на Востоке. Предположить же, что Митридат приучал свой организм не к одному, а к нескольким ядам, ко многим ядам — такое просто немыслимо.

Тем не менее, устойчивость понтийского царя к яду также является достоверным фактом.

Наконец, еще одна любопытная деталь: вторым именем Митридата было имя Дионис. Иными словами, он рассматривался как некая ипостась греческого бога виноделия (имевшего, кстати говоря, малоазиатское происхождение). Тут следует сказать, что представление о религии греков как религии радостной и светлой идет от марксовского определения греческой цивилизации как детства и юности человечества. Ну, а детские и юношеские годы — они всегда веселы, счастливы, и главное — здоровы. Я же советую читателям ознакомиться с трудом Вячеслава Иванова о дионисийстве (его работы опубликованы в серии «Литературные памятники» в качестве приложения к тому «Трагедии Эсхила в переводах Вяч. Иванова»). Вы сможете убедиться в том, сколь далеко представление Маркса от истины и сколь таинственен, я бы сказал, магичен и мрачен был культ Диониса — того самого бога, именем которого часто называли Митридата.

Теперь я бы хотел предложить еще одно отступление, связанное, на этот раз, с одним из потомков Митридата Евпатора — его праправнуком Митридатом VIII. Несмотря на то, что жил он много позже рассматриваемых нами событий, его биография, во-первых, необыкновенно удивительна, а во-вторых, содержит, на мой взгляд, ключи к тайне Митридата VI.

Итак, «…Митридат родил Фарнака (изменившего ему), Фарнак родил Динамию (вышедшую замуж за некоего Асандра, в свою очередь, изменившего тестю и убившего его), Динамия родила Аспурга, Аспург родил Митридата и Котиса…» Такова вкратце родословная нашего нового героя. Митридат VIII стал царем Боспора — части Понтийского царства, со времен Фарнака бывшего формально независимым, на деле же — вассальным Риму. Это случилось во времена (ориентировочно) императора Клавдия. Говорю — ориентировочно, ибо датировка несколько затруднена. Вообще, судьба всех предшественников нового Митридата была по-своему трагична и поучительна. Фарнак был разгромлен войсками Юлия Цезаря. Кстати говоря, именно по поводу этой победы Цезарь написал свое знаменитое послание сенату: «Вэни, види, вици — пришел, увидел, победил». Асандр, муж дочери Фарнака, убил своего неудачливого тестя (правда, рассказывают, что в честном бою — если вероломство может предполагать некую честность. Сам Асандр уморил себя голодом — при не вполне ясных обстоятельствах. Затем долгое время царствовала его вдова — внучка Митридата. К ней сватались разные претенденты, но безуспешно. Ее сыном был царь Боспора Аспург (прошу читателей запомнить это имя, ибо Аспург — еще и эпоним маленького народа аспургиан, жившего на Северном Кавказе). Наконец, сыном Аспурга был Митридат VIII.

Видимо, ему не давала покоя память о некогда обширных владениях великого предка. Во всяком случае, в один прекрасный день Митридат VIII решил вернуть всю прежнюю территорию Понтийского царства. Самое интересное, что поначалу ему многое удалось. Он отвоевал часть Малой Азии, перестал чеканить на своих монетах вассальную надпись «друг и союзник римского народа».

Рим взволновался. Решено было не вступать в открытую войну с очередным Митридатом, а спровоцировать междоусобицу. Против Митридата VIII был составлен заговор. Во главе заговора находился его младший брат Котис (вообще в этом семействе не очень ценили кровные связи). Заговор удался — почти. Почти — потому что Митридату удалось скрыться. И бежал он на северный Кавказ, к тем самым аспургианам, имя эпонима которых по какой-то причине носил его отец. Аспургиане низложенного царя приняли с почетом. Говоря современным языком, предоставили политическое убежище.

Разумеется, ситуация совсем не устраивала римлян. В земли аспургиан был направлен экспедиционный корпус. Аспургиане не рискнули воевать с римлянами. Но и отдавать своего гостя (возможно, и родича) за просто так не захотели. Они заключили договор, согласно которому Митридат будет передан римлянам, но римляне обязуются не посягать на жизнь низложенного царя.

Римляне договор исполнили. Митридат VIII благополучно жил в Риме на правах частного лица до глубокой старости и, говорят, в конце жизни даже принял участие в заговоре сенатора Пизона против Нерона. Почему и был казнен.

Нас же в этой позднейшей истории интересуют загадочные аспургиане, жившие на Северном Кавказе. По свидетельствам историков (рекомендую вышедшую в 1948 году книгу В. Гайдукевича «Боспорское царство», где история Митридата VIII изложена достаточно подробно), римляне принесли аспургианам какие-то клятвы — в знак того, что договор будет исполнен. Почему они согласились на это, почему не взяли Митридата силой — судя по всему, аспургиане были малочислены и слабы? Что связывало дом Митридатидов с этим крохотным загадочным народом? Почему правнук Митридата носил такое странное имя — Аспург? Для начала попробуем суммировать все те странности и ускользающие детали, которые были отмечены ранее — когда мы рассматривали каноническую биографию великого понтийского царя.

1. После смерти (убийства) царя Митридата Эвергета были коронованы двое — Митридат Евпатор и Митридат Хрестос. В дальнейшем у всех историков речь идет лишь о первом из них. Его брат — Хрестос — исчезает. И из письменных свидетельств, и, по-видимому, из жизни.

2. В результате ряда покушений на юного Митридата Евпатора он вынужден скрыться — на целых семь лет. Место его пребывания в эти годы неизвестно. Предположений множество, одно из них — Боспорское царство. В пользу этого предположения говорит, в частности, четко прослеживавшаяся в последующие годы связь Митридата Евпатора с этим царством — вплоть до занятия боспорского престола им и его наследниками. Но — не будем торопиться.

3. Ко времени скитаний (будем называть это так) молодого понтийского царя относится археологическая находка: перстень с династической эмблемой Ахеменидов в святилище пиратов-тавров. Митридат Евпатор принадлежал к династии Ахеменидов и, возможно, действительно попал в те края (смотри выше).

4. После возвращения в Синопу (столицу Понтийского царства) Евпатор, во-первых, начинает активные военные действия с целью вытеснения римлян, и во-вторых — демонстрирует потрясающие, почти сверхъестественные способности — фантастическое знание языков, пророчества, нечувствительность к ядам (возможно, и к другому оружию).

5. К этому времени относится и возникновение легенды о том, что он, якобы, приучил свой организм к ядам (выработал иммунитет), принимая ежедневно по малой толике отравленных снадобий. В предыдущей части очерка мы уже говорили, что медицина относится к подобному методу скептически — слишком много различных ядов пришлось бы принять, человек, скорее всего, не иммунитет выработал бы, а превратился бы, в лучшем случае, в инвалида с разрушенными печенью и желудком, полупарализованным, дебильным, словом — полной противоположностью энергичному, наделенному острым умом и брызжущему неукротимой энергией Митридату Евпатору, каким его описывают современники (три грандиозных войны против Рима, фактически — три мировых войны по тем масштабам — это не шутка!).

6. Принятие понтийским царем имени бога Диониса — бога умирающего и воскресающего, бога страдающего и побеждающего, чьи мистерии дошли до нас в весьма отрывочных описаниях. Дионисийство, если верить такому специалисту как Вячеслав Иванов, было не частью олимпийской религии греков, а вполне самостоятельной и достаточно развитой религией. Тут следует отметить, что мистический культ Диониса был еще и весьма кровавым (следы этого сохранились в греческой мифологии и драматургии: вспомним историю Орфея, растерзанного служительницами Диониса, и множество других подобных историй).

Остановимся пока на этом перечне. Сейчас я хочу рассказать о весьма мрачном, но очень показательном событии. В 88 г. до н. э., находясь в Эфесе, Митридат разослал подчиненным ему сатрапам и наместникам городов тайный указ: выждав 30 дней, в один и тот же день умертвить всех находящихся на подвластных им территориях римлян и италиков, их жен и детей, их вольноотпущенников. Трупы убитых было велено бросать на съедение птицам. Имущество жертв подлежало конфискации, причем половина — в пользу царя. Этот чудовищный приказ был выполнен повсеместно и скрупулезно. За один день в Малой Азии перебили, по разным источникам, от 80 до 150 тысяч римлян и италиков.

Обратите внимание: война с римлянами уже шла. Мало того: война шла в этот момент вполне успешно для Митридата. Его армия под командованием полководца Архелая разгромила римские силы. Митридат всячески демонстрирует свою приверженность греческой культуре, он защищает ее от западного варварства, он потомок великого Македонца…

Зачем? Что заставило его вдруг совершить деяние, наполнившее страхом и омерзением весь мир? Даже в древности безжалостное и вероломное умерщвление женщин, детей, стариков осуждалось безусловно. Что за странный шаг?

Не знаю, как кому, а мне это действие напомнило некую ритуальную гекатомбу. Такое впечатление, что, одержав первые победы над римлянами, понтийский царь счел необходимым отблагодарить колоссальным по масштабам жертвоприношением… Кого? Какое божество?

Может быть, того самого Диониса, живым воплощением которого он был объявлен вскорости? Диониса Загрея, мрачного владыки преисподней, смертного (ибо убитого) и бессмертного (ибо воскресшего), жаждущего крови фанатиков последователей и случайных жертв?

К слову сказать, Дионисом Митридат Евпатор назвался, так сказать, в греческой своей ипостаси. Но ведь сам он, в действительности, греком не был. Какое божество, какую силу он подразумевал под этим именем, какое чудовище (ибо лишь чудовище могло так жаждать крови) он прикрывал благообразным обманчивым ликом божественного юноши?

Следует отметить, что все царствование Евпатора сопровождалось массовыми уничтожениями пленных, массовыми уничтожениями мирных жителей. В конце царствования он приказал убить всех своих жен и наложниц (у царя был довольно обширный гарем). Жестокость и масштабность этих акций отнюдь не объясняется «азиатчиной» — те же персидские цари были не в пример более гуманными. Нет, все эти кровопролития больше похожи именно на жертвы каким-то страшным силам.

Еще одна деталь: в предыдущей части очерка я упомянул о событиях, сопутствовавших обретению Митридатом власти над Боспорским царством. Скифы, бывшие в Боспорском царстве привилегированной прослойкой, подняли мятеж: ведь передача старым местным царем власти Митридату совершалась в обход наследника-скифа (хотя в старой советской историографии данное событие преподносилось чуть ли не как восстание рабов, в действительности это был всего лишь дворцовый переворот, совершенный дворцовой гвардией). Так вот: разгромив мятежников, понтийский полководец Диофант не казнил их предводителя Савмака, а направил его к царю. Дальше Савмак исчезает.

И его победитель Диофант — тоже.

Сюда, кстати говоря, к этому ряду странных и страшных событий, возможно, следует отнести и историю Митридата Хрестоса. Воля ваша, можно, конечно, усмотреть случайное совпадение в столь много говорящем современному человеку имени исчезнувшего близнеца Евпатора, Хрестоса (или Христоса, эти имена абсолютно тождественны, разница в написании допускалась и в те времена; см., например, у Светония в «Двенадцати цезарях»). Но кажется и здесь некая мистическая тайна: Митридат, носивший имя Хрестос, связанное в нашем представлении с понятием «Спасителя» — страдающего, умирающего и воскресающего.

И его брат-близнец Митридат Евпатор, официально именовавшийся именем Диониса — бога страдающего, умирающего и воскресающего.

А если предположить, что к этому же ряду тайн относится пресловутое бессмертие Митридата Евпатора?

А если вспомнить, что Дионис «понимал все языки — не только человеческие, но и птичьи, и звериные»?

А если прибавить к тому еще и дар пророчества, которым Дионис наделял своих последователей (вполне традиционно, хотя и неизвестно откуда взявшееся убеждение в том, что именно мертвым открыты тайны будущего, наложили отпечаток на эту веру: ведь Дионис иной раз выступает и владыкой загробного царства — наряду с Аидом), — и сопоставить его с пророчествами, приписываемыми самому понтийскому царю?

А теперь подробнее рассмотрим загадку перстня, найденного в древнем святилище тавров. Казалось бы, все вполне увязывается: есть некие (косвенные) указания на то, что двенадцатилетний Митридат Евпатор бежал из Синопы на север, в Пантикапей. Был он (или считал себя, что в данном случае не принципиально) Ахеменидом. Как можно было бежать? Естественно, на морском судне. Судно было захвачено пиратами у берегов Таврики, и…

Не сходится. Всего лишь одна деталь.

Тавры-пираты никогда и никого из пленных не оставляли в живых. Вот такой у них был обычай. Исключение составили Орест и Пилад (если только это не вымысел великого трагика).

Иными словами, Митридат Евпатор, буде он оказался бы в лапах пиратов, пошел бы под жертвенный нож в святилище Девы.

Тем не менее, перстень найден. Находка относится ко временам царствования Митридата Евпатора. Наличие других наследников Ахеменидов в этот период и в этом регионе как-будто не отмечалось.

Как же мог уцелеть юный царь, оказавшись в руках пиратов?

Только в одном случае. Если он попал в руки не самим таврам, а их временным союзникам — таким же пиратам-саттархеям. Этот народ жил гораздо севернее — на побережье Меотиды (ныне Азовское море) и промышлял таким же морским разбоем. Сохранилась благодарственная надпись скифского царя, в которой он благодарит Фагимасада (скифского бога моря) за победу над «пиратствующими саттархеями». Иногда тавры и саттархеи объединялись для совместных операций. Если предположить, что и корабль, увозивший от родных берегов юного Евпатора, оказался жертвой совместного нападения тавров и саттархеев, у пленного был шанс выжить. Саттархеи не отличались столь суровыми обычаями, как их сотоварищи-тавры. Во всяком случае, в истории не зафиксированы факты человеческих жертвоприношений у этого маленького народа. Даже в уже упоминавшейся нами скифской надписи, где расписываются злодеяния разгромленных пиратов, говорится лишь, что они делали опасным судоходство в Боспоре Киммерийском (совр. Керченском проливе) и грабили прибрежные города.

И вот тут самое время перейти к другой части загадок биографии понтийского царя. А именно — к его связям с народом аспургиан.

Об аспургианах наука практически ничего не знает. Этот народ, в частности, не упоминается Геродотом в его перечислении народов, живущих севернее скифов. Он называет гелонов, будинов, андрофагов («людоеды») и меланхленов («черные плащи»). Похоже, аспургиане обитали между двумя последними племенами.

Причиной отсутствия сведений об этом народе могут быть редкие контакты с соседями.

Вообще, аспургиане по-настоящему упоминаются лишь в двух случаях. Первый — в связи с именем правнука Митридата Евпатора — Аспурга, занимавшего в течение долгого времени престол Боспорского царя. Второй — в связи с его сыном Митридатом VIII, скрывавшимся у аспургиан от преследования римлян.

Но вот что любопытно. Когда Митридата VIII передавали римлянам, те поклялись сохранить опальному царю жизнь. И скрупулезно соблюдали это обещание. Будто чего-то боялись, будто боялись нарушения клятв, принесенных ими, как выясняется, в святилище местного божества.

И еще: аспургиан соседи боялись. Да-да, боялись: представители маленького народа считались могущественными колдунами, адептами неких таинственных, пугающих культов подземных богов…

И Митридата, после того, как он вернулся в Синопу, тоже боялись. Не только те, кто считал себя его врагом. Его боялись все. Все без исключения. Царь Перисад — не исключено, что причиной переуступки трона был страх (Перисад, кстати говоря, был соседом аспургиан). Сестры, дети.

Что же, думаю, читатель уже догадался о том, к чему я клоню. Складывается впечатление, что исчезновение двенадцатилетнего Митридата Евпатора привело к посвящению его в тайны каких-то культов, существовавших у аспургиан и вызывавших мистический ужас как у их соседей, так и у таких сильных народов, как римляне. Что став адептом этого магического культа, Митридат тем самым обеспечил себе развитие сверхъестественных способностей (телепатии, пророческого дара; наконец, фантастического долголетия и неуязвимости). В то же время он регулярно совершал грандиозные кровавые жертвоприношения объекту (или объектам) данного культа. И, кстати говоря, после этого словно молодел. Словно получал дополнительный источник жизненной энергии…

Особенно заметно это становилось при исчезновении людей, каким-то образом тесно с ним связанных:

Митридата Хрестоса.

Матери Лаодики.

Савмака.

Жены (сестры) Лаодики.

Сына-первенца.

Они все исчезали. Никто не видел, как эти люди умерщвлялись. Они просто исчезали.

О, я понимаю, сколь нереальными кажутся такие выводы. Но они логичны! Они объясняют все загадки!

«Кроме одной, — может возразить читатель. — Если Митридат обладал секретом „практического бессмертия“, как же случилось так, что он все-таки умер? Был убит собственным телохранителем Битоитом? О чем, кстати говоря, поведал нам сам Битоит…»

Вот именно. Единственным источником сведений об обстоятельствах гибели Митридата Евпатора был Битоит. «Ну и что?» — спросите вы. Да то, что я не уверен в том, что Митридат действительно умер — тогда и так, как о том все судили.

Вот несколько фактов. Помпей увидел тело царя лишь спустя какое-то время после гибели Евпатора. Когда разложение уже хорошо поработало над трупом. И лишь тогда было дано распоряжение забальзамировать тело понтийского владыки.

Далее. Кто такой Асандр, ставший мужем внучки Митридата? Убивший изменившего Митридату Фарнака?

Никто не знает. Историки весьма невразумительно говорят «о каком-то представителе исчезнувшей ранее боспорской династии».

Но на Боспоре было лишь две династии: первая — Археанактиды (греческая) и вторая — Спартокиды (фракийская). Вторая сменила первую именно потому, что не осталось никаких потомков греческих царей-архонтов. А Митридат Евпатор стал боспорским царем именно потому, что у последнего Спартокида — Перисада V — не было никаких родственников.

С чего бы вдруг некто, неизвестный никому, бесцеремонно занял престол, убил законного царя Фарнака и благополучно царствовал на протяжении долгих-долгих лет? И в конце концов… уморил себя голодом. Знаете, почему? Чтобы тем, кто увидит тело умершего, не казались странными изменения его внешности.

Конечно, с точки зрения современного человека, женитьба на собственной внучке — это уж нечто патологическое. Но в те времена в восточных династиях — вполне обычное дело. Женились на родных сестрах, дочерях, племянницах и так далее.

Что было дальше?

Некий Аспург. Сын Асандра, о котором почему-то, заговорили лишь после смерти престарелого отца. А вернее, после того, как мать — Динамия, вдова «Асандра» — скрылась на несколько лет… в землях аспургиан. Вот так. И вернулся оттуда царь Аспург.

Взрослый. И был у него сын — Митридат VIII. Когда тот показался римлянам опасным, на него восстал его брат Котис. О котором до этого момента никто ничего не знал и не слышал.

Спасаясь от римлян, Митридат, как уже было сказано, скрылся все там же — у аспургиан.

А потом был выдан римлянам, принесшим страшные клятвы аспургианам в том, что с головы мятежного владыки и волос не падет…

Так был ли Митридат убит — так, как о том повествуют римские и греческие историки? Или же продолжал жить несколько веков, последовательно надевая личину мужа собственной внучки, своего правнука и праправнука?