Глава 6

Принимая утром в распоряжение эгрегоростратум, Яна ощутила дискомфорт: из головы не выходил вчерашний случай с Мессингом. Следуя логике и придерживаясь плана на день, нужно было исполнять задуманное, но что-то внутри, на интуитивном уровне, противилось, словно предостерегало о какой-то опасности.

"Вздор! Суеверие! — боролась Яна с назойливыми мыслями, — я творец своей жизни: выполняй намеченное, а настроение придёт… в процессе; иначе — это уже не я".

Она сделала усилие над собой и окунулась в подготовительную рутину: соединила модули; пробежала план работ; перечитала составленные накануне тезисы, характеризующие личность Августа.

"Тщеславен, бессердечен, мстителен. Осторожный и осмотрительный, добивается поставленной цели любыми способами, даже аморальными, значит, — целеустремлённый. Развратен и азартен. Суеверный, почтительный и льстивый одновременно. По темпераменту — сангвиник, возможно ошибаюсь. Вот теперь и проверю, хотя личность может и не совпадает с сущностью".

Всё было готово к началу работы, но она медлила, не запускала аппаратуру. Вспомнила ещё одну причину для отсрочки: связалась с Яном и Святославом, пригласила их на сеанс.

"Что со мной? Чему так противлюсь? Чего боюсь? Животный страх! как у неандертальца перед грозой".

Её размышления прервали мальчишки. Они пришли быстро, словно стояли за дверью и ждали, когда позовут. Неподдельный интерес к новым ощущениям выдавал блеск их глаз, к экстриму это не отнесёшь, но что-то схожее с древними зрелищами, вроде корриды или боёв гладиаторов есть, также всегда знаешь, чем закончится, но само действо завораживает.

Обменявшись приветствиями с Яной, они расположились в двух креслах у стены, одно из которых было позаимствовано хозяйкой в пустующей комнате.

— Ты одна? — спросил, поправляя форменные брюки, Святослав.

— А кого ещё ты хотел увидеть? Ваську? Так это не её стихия, — пояснила Яна, махнув рукой в сторону аппаратуры.

— А вот он кто? — кивнул Ян на голограмму Августа.

— Угадай с трёх раз, — нервно усмехнувшись, Яна одарила его негодующим взглядом.

— Понял, не дурак, — смутился тот.

— Так мальчики, вот сейчас специально для вас запускаю изначальную программу, можете пообщаться с моим подопечным, чтобы потом объективно оценить плоды инсталляции.

Голограмма, прихрамывая на левую ногу, двинулась по комнате, обходя препятствия на пути. Она дошла до окна, развернулась и направилась прямо к креслам, где сидели парни. Те напряжённо замерли, для них вчерашняя репетиция также оставила неизгладимый след в сознании, они ожидали чего-то. Но голограмма, кроме свечения, ничего больше и не излучала.

— Что тут общаться, — не выдержав, за двоих ответил Ян, когда Октавиан остановился напротив и поклонился им, — голограмма, она и в Африке — голограмма, никакого психофизического воздействия не производит.

— Хорошо, тогда приступим, — согласилась с ним Яна.

Она набрала на световой панели комбинацию, и Август, уменьшившись в размерах до настольной статуэтки, переместился ближе к эгрегоростратуму и застыл рядом с корпусом устройства над поверхностью стола. На самом приборе повернула сенсорную панель-планшет так, чтобы всем было видно, что она там делает. Прислонилась к кружку с красной пусковой кнопкой, архаичной по дизайну, будто механический рубильник. Действительно, ручка рубильника переместилась вверх и остановилась у мигающей надписи "включено".

Вышло интерактивное меню с вопросом: "Вы хорошо подумали? И это вам действительно нужно?" Яна выбрала ответ: "Я знаю что делаю".

"Тогда в путь и успехов вам", — пожелал ей невидимый собеседник.

Замигали индикаторы настроек, заполнились экраны мониторов таблицами и графиками, параметры которых, обновлялись в определённых временных промежутках. Голубое изображение пока не складывалось в устойчивую картинку и оставалось разорванным на отдельные фрагменты.

Так продолжалось несколько минут. Все трое застыли в лёгком безразличие: не пришло время конкретно наблюдать за чем-то, а обострённому слуху были доступны лишь потрескивание да завывание, первые звуки исходили от поисковых сканеров, вторые — от кулеров охлаждения.

— Что-то сегодня не так динамично, — первым нарушил молчание Святослав.

— Период удалён, а прототип объекта слишком условен, — посетовала Яна.

— Кстати, а что взято за прототип? — осторожно и уже осмысленно вступил в разговор Ян.

— Самые ранние скульптуры. Что ещё я могла идентифицировать, не фотографии же?

— А что есть и фотографии? — наивно удивился Святослав.

— Ага! И цифровая видеохроника, — поддел его радостно Ян.

— Да понял, не дурак, — съязвил Святослав другу, догадавшись, что допустил ляп.

Яна не обращала внимания на их пикировки, продолжая отслеживать по мониторам процесс сканирования информационного поля.

— Кажется, зацепились, — произнесла она, не отрывая глаз от плазменной картинки.

Ребята дружно встали со своих мест, подошли ближе, всматриваясь в экраны. На их лицах отражалось лишь недоумение, Ян осмелился и спросил:

— Как ты определяешь?

— Вот видишь шкалу сравнения, — показала она на левый монитор, — всё больше и больше совпадений, процент растёт.

— Понятно, — растянул фразу Святослав, садясь обратно в кресло.

— Понятно, пока лишь то, что ещё ничего непонятно, — скаламбурил Ян и, последовав его примеру, вернулся на место.

— Всё ждёте анима, — подбодрила их Яна, — будут, но позже.

В этот момент раздался стук в дверь, никто из присутствующих не успел должным образом среагировать, как она раскрылась, и в проёме показалась Василиса. На голове у неё было намотано полотенце, коротенький трапециевидный халатик прикрывал разве только плечи. Розовые тапочки с мордашками зайчат стремительно двинулись к центру комнаты.

— Если с утра дом полон гостей то, вечер удался на славу, — вместо приветствия она произнесла афоризм, только ей самой и понятный.

— Василиса любит поговорить во сне, — насмешливо прокомментировала перл подруги Яна.

— Не совсем и во сне, терпкий запах мужских дезодорантов да ещё в соседней комнате, в купе с любопытством подняли меня с постели, — отшутилась Василиса.

От неё самой исходила мягкая теплота. Тёплый душ распарил её тело: кожа на руках и ногах казалась бархатистой, щёчки зарумянились, но глаза оставались блёклыми — не проснулись.

— Ты ещё не завтракала? — поинтересовалась Яна.

— Нет, а что есть варианты? — не глядя в её сторону, переспросила та.

— Вариант один, и он закончился…, - бросив взгляд на световые часы, — полчаса назад, — произнесла Яна.

— Жаль, тогда опять на завтрак кофе и курятина.

— Только не у нас на кухне, не переношу табачный запах.

Василиса оставила пожелание без комментариев и спросила:

— Я кроме завтрака ничего не пропустила? По какому случаю сходняк?

— Да вот кавалера тебе натурализуем: ты всегда хотела с принцем потусить, а здесь целый император, — за троих ответила опять Яна.

— Меня ваши мультяшки не вставляют. Вот если мальчики пригласили бы позавтракать куда-нибудь, тогда другое дело, — обратилась она уже непосредственно к Яну.

— Кстати, Василиса, — представилась она Святославу и подала руку.

— Святослав, — ответил тот скромно, пожимая при этом её влажную ладонь.

— Ну, вот и славно, а то знаем друг друга в лицо, а не знакомы, — проворковала она, — ну так как на счёт сходить куда-то позавтракать?

От такой нескромной прямоты мальчики почувствовали себя неудобно и даже немного пристыжено.

— У нас есть задумка компанией прочесать город, но не сейчас, — ответил за двоих Святослав.

— Каким составом? — оживилась Василиса.

— Вчетвером, — пояснил уже Ян.

Она, стоя лицом к парням, большим пальцем правой руки показала за спину в направлении Яны, словно, спрашивая: "Она тоже?"

В ответ Ян кивнул головой.

— Будет тоскливо, — вслух прокомментировала она их предложение и добавила, — ладно пошла, реанимироваться, у меня через полчаса интерактив с преподом, ещё увидимся.

Василиса ушла, и Яна тут же позвала ребят:

— Инсталляция идёт, и анимации оживились, взгляните.

Ян и Святослав поднялись со своих мест, подошли к столу, переглядываясь между собой, стали наблюдать из-за спины Яны за происходящим на мониторе.

На экране действительно было что-то похожее на античность. Фигурки людей в тогах и военной одежде то проявлялись, то снова размазывались в голубой массе.

— Даже есть что-то послушать, хотите? — предложила Яна.

Не дождавшись утвердительного ответа, она на световой панели коснулась изображения динамика.

В комнате откуда-то сверху понеслись отрывистые звуки более похожие на запись общения дельфинов, чем людей.

— Что это? — удивился Ян.

— Латынь так не звучит, — заявил Святослав со знанием дела.

— Мальчики не забывайте — это не речь, а мысли людей того времени в машинной обработке, — пояснила Яна.

Святослава явно не интересовала техническая сторона вопроса, и он, спросив разрешения у хозяйки, нацепил интерактивные очки и подключился к компьювизору. Ян наоборот, стал более подробно расспрашивать о порядке настройки и регулировки в процессе инсталляции, помня о том, что ему предстоит самому всё это проделывать в недалёком завтра.

Так продолжалась около часа, пока шла инсталляция, Яна и Сэм обсудили весь порядок работы с эгрегоростратумом, а Святослав просмотрел видеозапись пропущенного футбольного матча. Но вот инсталляция закончилась, и Яна вздохнув, произнесла:

— Готовьтесь заценить, сейчас будем делать пробы.

Голограмма Августа снова выросла до человеческих размеров и задвигалась. В этот самый момент в комнату без стука вошла Василиса. Сейчас она была прилично одета: униформа колледжа подчеркивала стройность её фигуры; да и вообще, белое с голубым ей явно к лицу.

Август повернулся и, приложив правую руку к груди в области сердца, легонько наклонился вперёд, приветствуя вошедшую. Васька ответила дурашливо присев в реверансе.

— А ты ничего, симпатичный, — сказала она при этом.

Демонстративно прошла сквозь голограмму и приблизилась к свободному креслу с намерением сесть в него. Как только она повернулась спиной к креслу, Август молнией преодолел пространство, отделяющее его от Василисы, и снова встал перед ней, этот фортель привёл её к растерянности, и она забыла сесть.

— Тебе чего, столбик? — неожиданно для самой себя спросила она.

— Я не столбик, а император Август, твои формы общения выходят за рамки приличия, — выдала голограмма.

— Ну, уж извини, у нас разные понятия о формах приличия, — оправившись от замешательства, она наконец-то уселась в кресло.

— Формы приличия всегда одни, сознание и совесть отличаются, — нравоучительно ответил Август.

— Вы посмотрите, он меня ещё будет учить, мораль читает, — возмутилась Василиса, — ты сам-то в своей бывшей жизни многое по совести делал?

— Не тебе судить о том, что уже свершилось, что не произошло, но может быть, вот вопрос твоей жизни.

— Ты говоришь мудрено и надумано, вот мой ответ. Яна отключи этого говоруна, он на меня плохо влияет, хочется встать и припасть к его ногам, — пошутила она.

— Тебя ждёт много несчастий, в тебя войдёт бес, — продолжал вещать Август, не отходя от Василисы.

— Что же нужно делать, чтобы этого не произошло? — она неожиданно продолжила игру.

— Нужно собраться с силами и сокрушить врагов.

Голограмма строила диалог и вела себя как реальный человек. От мерцающего Августа исходили не только световые лучи, но и что-то ещё, что заставляло окружающих напрягаться внутри и ёжиться снаружи.

— Ну и как это сделать? — на полном серьёзе спросила Василиса.

— Объединиться.

Август взмахнул и образовал руками круг, повернув при этом голову в сторону Яна и Яны.

— А конкретней, с кем против кого? — не придав жестам голограммы никакого значения, продолжала уточнять его визави.

— С соратниками против Мамона.

Август продолжал держать руки на уровни живота, лишь повернул кисти ладонями вверх. Ладони сверкнули и добавили напряжённости окружающим. Всем четверым показалось, что именно с этих двух светящихся поверхностей истекали флюиды устрашения.

— Яна? Это, что твой новый прикол? — раздражённо заёрзала в кресле Василиса, явно чувствуя себя в не своей тарелке под пристальным взглядом голограммы.

На неё и Августа недоуменно смотрел и Святослав, сидевший рядом. Он повернулся вполоборота и забыл закрыть рот. Ян, стоявший у стола рядом с хозяйкой комнаты, также пребывал в лёгком замешательстве. Общую картину можно было выразить одним словом: "Не ждали!"

— Я сама не знаю, откуда он это берёт, — удивлённо ответила Яна.

— Ну, тогда выключи, — ещё настойчивей крикнула Василиса.

Голограмма исчезла. Все вздохнули, как будто сбылась их самая заветная мечта. После некоторой паузы Яна спросила:

— Ну как?

— Что как? — продолжала выкрикивать Васька.

— Каково впечатление? — невозмутимо уточнила вопрос Яна.

— Эти твои эксперименты к хорошему не приведут.

Обычно всегда спокойная и ироничная Василиса крайне возбудилась. Если остальные трое восприняли психофизическое воздействие голограммы как развлечение, то она как угрозу своему внутреннему состоянию. Она реально ощущала дискомфорт, от её утреннего мажорного настроения не осталось и следа, спокойствие было подорвано.

— Почему свободно разрешают пользоваться такой техникой? — продолжала возмущаться Васька, — Ведь это совсем не безопасно, как мы убедились. Так можно впасть в такой депресняк, что ни один опытный психолог не выведет.

Яна, пропускавшая до этого колкие замечание подруги мимо ушей, наконец-то не выдержала и вступила в полемику.

— Страстик здесь совершенно не причём, с таким подходом можно в любых бытовых приборах обнаружить вред и опасность. А как науке запретить инсталляцию психофизических качеств, если она не признаёт существование души. Она относит все эти процессы то к метафизике, то к эффекту плацебо, то выдвигает какие-то новые версии и гипотезы, оправдывающие бездушевую теорию о человеке.

— Ну, есть же аксиомы, можно принять и это на веру, — не сдавалась Васька.

— Вот именно — к вере наука это и относит, а для того чтобы это стало научным фактом требуется неоднократно воспроизвести эксперимент, а попросту — повтора знамений.

Высказываясь на темы эзотерики, Яна тем временем начала разбирать и упаковывать эгрегоростратум. Ян помогал ей.

— Не вступая в ваш околонаучный диспут, скажу: голограмма после инсталляции и до неё — это совершенно разные вещи, — озвучил своё мнение Святослав.

— Я тоже так думаю, — согласилась Яна, — осталось вложить ему в уста текст доклада и всё будет в норме.

— Зачем вы занимаетесь этой ерундой, я до сих пор понять не могу, — не успокаивалась Васька, — лично я уже давно сдала свой доклад: просто; без наворотов; сегодня встретилась с преподом, получила свои заслуженные восемьдесят два бала и всё.

— Мы все разные. Ты любишь креативно отдыхать, а некоторые креативно обучаться, вот и всё, — снова оппонировала ей Яна.

Не вмешиваясь в разговор подруг, и стараясь перевести его на другую тему, Сват спросил Яну:

— А сейчас он что говорил? Из какой такой программы?

— Генерация псевдоинтеллекта, — несколько озадаченно пояснила Яна, — одного не знаю, откуда взялось о Мамоне, ведь это только мои мысли.

— Что-то Мамона в нашем кругу стали так часто пиарить, видимо у кого-то он не только в печёнках сидит, — с сарказмом намекнула Василиса.

— А какие такие тексты вокруг Антошки? — подхватил новую тему Ян.

— Да так, захотелось щёлкнуть по носу Мамона и "энд компании", — призналась Яна, — да только обсудить в разговорах с вами повода не находилось.

— Что же он такое сотворил? — заинтригованно спросил Святослав.

— Развлекается при помощи родительских денежек, банкует направо и налево, по его милости забанили весь колледж в "Ницщансах", — пояснила Яна.

— И ты, значит, предлагаешь наказать мерзавца, — скорее утверждал, чем спрашивал Ян, — для этого и создаём игровую команду.

— Есть такая мысль, вот сдадим доклады в интерактив и займёмся? — вопросительно взглянула она на мальчишек.

— Что ж можно и тряхнуть стариной, — согласился Ян.

— Ну что договорились? Теперь мы команда? Прошу всех высказаться определённо, — переспросила Яна.

— Я за команду, но играть не умею, — высказала своё мнение Василиса.

— Я не против, — дал ответ Святослав.

— Вот и отлично, закончим с докладами и приступим, — подвела итог Яна и добавила, — только пока никому не слова, пусть Мамоновцам всё будет неожиданно.

Все согласились, но промолчали, и лишь Васька, сидя в кресле, демонстративно кивнула головой.