"Любовь по правилам и без" - читать интересную книгу автора (Соловьева Анастасия)Глава 16Утром, исполняя обет, данный накануне чудовищам, я вошла в ее комнату со свежими полотенцами и халатом. – Стася, доброе утро! На работу проспишь! Вставай!! Буркнув в ответ что-то невразумительное, Стася перевернулась на другой бок. – Стася же! Я кофе сварила!.. Долго вы вчера с noname коннектились?.. – И обрадованно затараторила, услышав ее слабый заспанный голос: – Что? До половины шестого?! Какой ужас! Моему возмущению вновь не было предела! Вдобавок ко всем вышеперечисленным достоинствам она еще и жуткая эгоистка! Ей-то, понятное дело, не спится от душевной боли, а подумала бы, каково ему. Но в следующее мгновение я себя сурово одернула. Не вмешивайся! Не твое это дело! Максимум, чего ты можешь своими нотациями добиться, – это разругаться со Стасей окончательно. Ваша размолвка, конечно, огорчит Стива, и как знать, к чему она приведет в дальнейшем. Например, Стив примет сторону дочери и демонстративно после дует за ней. А ты останешься одна, то есть вдвоем с Танюшкой. Несчастная девочка: сначала потерять родных отца и мать, а потом еще лишиться приемных. Нет! Этого я ни за что не допущу! – Стася, побыстрей! Твой кофе совсем остыл! Я сейчас приготовлю тосты. А что из фруктов: грейпфрут или апельсин? – Грейпфрут, – куда более внятно ответила Стася. И я, окрыленная успехом, унеслась на кухню. За завтраком она не проронила ни слова. Все мои попытки завести беседу остались без последствий. Ну и ладненько! В конце концов, я знаю ее характер. Она может разозлиться, сильно обидеться, даже надерзить, но при всем том Стася девушка мягкая, отходчивая... Ну да, мягкая при всей своей внешней прохладной сдержанности. Значит, будем ждать, пока она отойдет. День, к счастью, мне предстоял обычный, не предвещавший ничего сверхъестественного. Управившись с домашними делами, я приготовила бутерброды, залила в термос сладкий чай и поспешила в школу за Танюшкой – в три, как обычно, нас ждали на репетиции. Со Стасей мы встретились на пороге. – Ты уходишь? – спросила она хмуро. – Ну да. В школу, а потом в театр, – стараясь ничем не выдать неприязни, ответила я ей. – Да, ты же мне говорила... А как спектакль называется? Несмотря на дефицит времени, пришлось объяснить, что окончательного названия пока нет. «Поцелуй нимфетки» – рабочая версия. Над заголовком ломают голову лучшие умы театра... – Ты не возражаешь, если я пока... у вас... – Ну что ты?! Как ты можешь спрашивать? Проходи, располагайся, обед на плите... А почему тебя так рано с работы отпустили? – Я решила больничный взять. Чувствую себя ужасно. Слабость. Села за компьютер – ничего не соображаю. – Ну и правильно. Отдохни. Тебе хорошенько выспаться надо. Я пожелала ей приятного отдыха и поспешно выскочила из квартиры. Пусть попереживает в свое удовольствие! Пострадает! В конце концов, любовные муки – нормальное, почти естественное для молодой девушки состояние. Хорошо, что в дневное время Лешка занят в редакции и не имеет возможности поддерживать их идиотскую переписку. Странный он тоже, Лешка этот! Другой бы на его месте, разгадав мой обман, давно бы послал Стасю куда подальше. Вместе со всеми ее переживаниями. А этот... Подпольный доктор Курпатов! Психотерапевт-самоучка. ...Когда мы с Таней вернулись с репетиции, Стася крепким сном спала на диване в кабинете. Рядом на полу стояла забитая окурками пепельница, недопитая чашка чая, в которую наша барышня зачем-то бросила апельсиновые корки и вымазанную шоколадом бумажную салфетку. Можно и продолжить, так сказать, расширить круг моих впечатлений от ее пребывания у нас. Бесформенная груда иллюстрированных журналов на столике в прихожей. На обеденном столе крошки, круг от стакана, в холодильнике разлитый сок, про грязные тарелки я просто не стану говорить, в ванной – поспешно скинутые колготки, скомканная футболка и специфический запах дезодоранта, а на зеркале – брызги мыльной пены. – У нас гости? – неприятно удивился Стив. – У нас Стася, – объяснила я. – Она поживет здесь некоторое время. – Некоторое время? Что это все значит, наконец?! – Стив почему-то взорвался, хотя я самым что ни на есть спокойным тоном сообщила ему совершенно нейтральные вещи. – Ну, ты же не против того, чтоб каждый день видеть свою дочь? Разговаривать с ней, быть в курсе ее жизни?.. Он только фыркнул в ответ: – С ней поговоришь, как же!.. Только и слышишь от нее: не вмешивайся! Я на эту тему не разговариваю! Что хоть вчера произошло – ты мне можешь объяснить по-человечески? – Что произошло, Стив?.. – Я, не решаясь ответить, тянула время. – Да именно! Мне-то она ничего не рассказывает!.. – Что ж, дорогой... Я понимаю твои чувства. – Я все еще пыталась оттянуть неприятный момент. – Одним словом, ты помнишь Арвида? – Кого-кого? – Не сдержав возмущения, Стив повысил голос. – Тише, Стася заснула... Пусть поспит. – Она заболела? Почему ты все от меня скрываешь?! – Да нет же, Стив. Вовсе нет!.. Хотя она действительно сейчас на больничном... пожаловалась на плохое самочувствие, ей дали. – Значит, она больна все-таки? – Она не больна, а ужасно расстроена из-за того, что... Арвид уехал в Ригу. – А что, если бы он не уехал?! – вскричал Стив, по-прежнему не желая сбавлять тона. – Если бы он не уехал, тогда бы она с ним что? – Она с ним ничего!.. А теперь и вообще ничего... Потому что он уехал – история закончена. – Это радует, – заметил саркастически Стив. – Ну вот! Дай ей прийти в себя. Не показывай так откровенно своей радости и своего любопытства. Делай вид, что ничего не происходит. – Хорошо. Я согласен: буду делать вид. Но ты-то, по крайней мере, можешь мне объяснить толком, что произошло? – А я тебе уже все объяснила! – Не понимаю!.. Неужели же у нее могло быть с этим Арвидом что-то? Что?! – Все! – заорала я, не сдержавшись. – Но мало и... мимолетно. К тому же все давно кончилось. В Москве он задержался по своим каким-то делам. – Что-то у тебя не срастается, – ухмыльнулся Стив. – Все давно кончилось, говоришь? А почему ж она теперь заболела?! Почему именно теперь? – Потому что кончилось у них как бы не совсем... У него кончилось, а у нее нет. – Не пониманию! – Какой ты странный! Неужто не знаешь: в жизни случаются измены, неразделенная любовь! – А у Стаськи, ты хочешь сказать, неразделенная любовь к этому Арвиду? – Ну, в общем, что-то типа. – Ты, наверное, шутишь, Ален. – И не думала. – Шутишь! Этого быть не может!.. Я вот спрошу у нее сам. – Я бы тебе не советовала! Ничего, кроме «оставь меня в покое», ты от нее не услышишь. Только имей в виду, она действительно глубоко переживает. – Так сильно, что даже взяла больничный? – Ну да. – Тогда вот что, Алена. Мы должны помочь ей. – Боже мой, Стив. Время – лучший лекарь в таких делах. – Но ей же плохо! Давай вызовем психолога, какого-нибудь специалиста... Не знаю, ты, наверное, в этом разбираешься лучше. Я хотела сказать что-то резкое. Типа: это ты распустил ее, и поэтому у твой дочери совершенно нет иммунитета к боли. Но вовремя справилась с собой и подобрала более пристойную форму для выражения своих мыслей. – Стася – умница и прекрасно справится сама. Между прочим, и учиться страдать тоже когда-нибудь нужно. Стив пробовал возмущаться, но никаких конструктивных аргументов предложить он так и не смог. Тем не менее несколько последующих дней я провела в нервозности и страхе. С одной стороны, я боялась, что Стив не сдержит данного мне обещания, заведет с дочерью откровенный разговор и выставит меня сплетницей и глупой болтушкой. В этой ситуации угроза исходила от Стива. Плюс к тому для моего дискомфорта имелся еще один веский повод. Мне казалось: еще немного – и я сорвусь. И уж тогда – мало ей не покажется! За ее бессовестную манеру чатиться по ночам, а днем отсыпаться. За переполненные окурками пепельницы, за привычку крошить, сорить, мусорить, разбрасывать, не отвечать на вопросы и вообще никак не учитывать окружающих. Одним словом, Стася со своими страданиями стала для меня костью в горле. Чего я не предпринимала только, чтобы поскорее выплюнуть ее! «А вспомни, какой ты была в ее годы», – посоветовал мне внутренний голос. Я пробовала, добросовестно рылась в памяти, но никаких особых примеров собственной черствости, грубости, неряшливости найти не могла. Вот, допустим, история с Олегом... Кому она принесла боль и горе, кроме как мне одной! Тем более страдала я в одиночку. Единственной и ближайшей моей подругой была в те времена Светка, а ей по не требующим объяснения причинам жаловаться было невозможно. А у Стаси, между прочим, есть Алька. Я уже стала узнавать ее грубовато-добродушный голос. Аля звонит нам каждый вечер, спрашивает, как Стася, не надо ли ей чего. В первый раз я ей предложила: «Подождите, я ее сейчас приглашу к телефону». Аля даже испугалась: «Ой, нет, что вы! Настя же просила ее не беспокоить. Я на тот случай, если вдруг...» Короче, я не могла найти никаких оправдательных аргументов в Стасину пользу и поэтому существовала стиснув зубы. И все же наступил день – я простила ее. Искренне, от души. Не только простила – я полюбила ее больше прежнего. Она вернулась к жизни и, в чем весь парадокс, одним фактом своего возвращения сумела вернуть меня. Случилось это в пятницу утром. Было часов семь – несусветная рань. Стив принимал душ, я варила на кухне кофе... и вдруг... или это мне кажется... в кабинете скрипнула дверь, и вскоре на кухне, кутаясь в шелковый китайский халат, появилась Стася. Против обыкновения она была аккуратно причесана, на щеках даже появилось некое подобие румянца, а глаза... ее глаза смеялись! – Алла, с добрым утром. – Привет, – отозвалась я, не зная, к чему мне на этот раз готовиться. – Хочешь, я сварю кофе? А что у нас на завтрак сегодня? Салат с авокадо? Я помогу тебе. – Ты в порядке? – уточнила я. – Выспалась? – Относительно. – Стася улыбнулась. – Заснула в час – сейчас семь. – Коннекшн не пошел? – Очень даже пошел, – рассмеялась Стася, – только я решила... Но тут на кухню зашел Стив, и она тотчас переменила тему. Я почувствовала, что решила она нечто важное, и с трудом дождалась, когда Стив выпьет кофе, съест свой завтрак и уйдет на работу. – Что ты решила? – спросила я, едва за Стивом захлопнулась дверь. – Я решила, – объявила с улыбкой Стася, – что все это время вела себя как последняя дура. – Ты о чем? – О noname! Я только вчера поняла, какой это замечательный человек! – А что я тебе говорила! – воскликнула я, все больше оживляясь. – Главное даже не он сам, а его отношение к тебе! – Вот именно! Ал, сколько сил, времени, энергии он тратил на меня. Ты только представь: на совсем незнакомого человека! Вчера я вдруг поняла, что он уникален. Это в наше-то время!.. Да такие люди давно перевелись! – Теперь ты понимаешь, что нельзя пренебрегать таким человеком?! – И это еще не все, – не слушая меня, продолжала Стася. – Все, что он говорит... Он так умеет говорить, найти такие слова... Он талантлив, он просто гениален! – А помнишь, ты собиралась с ним встретиться? – напомнила я, действуя по пословице: куй железо, пока горячо. Ну слава богу! Наконец-то! Наконец-то наша несмеяна соблаговолила обратить внимание на своего суженого! Значит, мой план, несмотря ни на что, удался! И еще: как хорошо, что Стася – это все-таки не та грубая, бесчувственная Стася, которую мы все в последние дни лицезрели. У нее, как у всех нормальных людей, есть сердце, а в сердце – нежность и благодарность. Прекрасный старт для возрождения их с Лешкой романа. А кроме того, у нее достаточно интеллекта, чтобы оценить уровень Алексея-noname. Все сходится. И также неизбежно сходятся их пути! – Ты думаешь, это ничего, если я первая заговорю с ним о встрече? – Конечно, ничего. Намекни ему, туда-сюда. Он поймет... и обрадуется! – А с чего ты взяла, что обрадуется? – Я думаю, он уже давно влюбился в тебя. – Как влюбился? Заочно? – Стася засмеялась. – Ну, не совсем. Ну-ка вспомни, он видел тебя на фотках? На тех фотках, которые ты выставила на форуме? – Не помню... – Стася пожала плечами. – Вроде да. Алька щелкала меня несколько раз, кажется, пару ее фоток я тоже выставила. – Это во-первых, – щебетала я. – А во-вторых, кто сказал, что заочно влюбиться невозможно?! – То-то и оно, Ал. Вот я, например, заочно влюбилась в него. Noname – необыкновенный, прекрасный, очаровательный. – Стася вдруг закружилась – легко и грациозно, как будто здесь, на нашей кухне, она решила станцевать вальс. – Noname, noname, noname!.. |
||
|