"Любовь по правилам и без" - читать интересную книгу автора (Соловьева Анастасия)Глава 13– Представляешь, как получилось? Сидим мы в гостиной: музыка, шум, общий разговор, какие-то анекдоты, вдруг в комнату заходит хозяин и сообщает, что у кого-то в сумке мобильник надрывается. Я сразу поняла: у меня! Хватаю телефон. Ну, ясный перец, какая-то мура в Холщеве, ни на минуту отъехать не дадут! Я забила. Потом смотрю: твоя эсэмэска! Вечно, думаю, она что-нибудь выдумает. Прощение просит! Господи, да за что?! Ладно. Возвращаюсь в этот шалман, то бишь в гостиную. Тут нас вскорости просят к столу: блины, водка-селедка, салаты – вкуснотища, просто обалдеть! – Подожди, Свет, а что за люди хозяева? Откуда ты вообще знаешь их? – Да с Арвидом работают. Архитекторы... – Тише! Не дай бог, Стив... – Ему-то какая разница! Сама говорила, он против. – Против. Но все равно ему будет неприятно. Он про этого Арвида вообще слышать не может... Ладно, извини, что перебила. Дальше что? – Смотрю я на эти блины и прозреваю: сегодня же Прощеное воскресенье. Блин! И быстренько начинаю соображать, кому позвонить должна. То есть перед кем виновата. – Соображаешь. – Я только вздохнула. – Так подумаешь, виновата перед всеми – кругом. – Аналогично! Я стала вспоминать всю жизнь. Первым номером, конечно, Олег. Перед ним я больше всех виновата. – Господи, Света! Да чем? Пьяница горький! Сколько ты его лечила, денег сколько на врачей выкинула! Янку поднимала одна... – Потом Яна, – продолжала Светка, не обращая на мои реплики ни малейшего внимания. – Несчастный ребенок! – Прекрати! Ты ей дала все: возможное и невозможное. Шикарное образование, деньги, помогла начать карьеру. Благодаря тебе она живет в Германии, не нуждается ни в чем... – Это сейчас она ни в чем не нуждается! А в детстве? Жили от получки до получки, летом – в лагерь на три смены. Мне вечно не до нее: то у меня институт, то работа, потом муж новый, а потом еще и Кирилл... Но Кирилл – это отдельная тема. Здесь... такая вина... – Никакой вины! Вы просто полюбили друг друга. Старая любовь, та, которая была у них с женой, завяла. А жизнь длинная... Любовь завяла, а жизнь не закончилась – и тут появилась ты. – Красиво говоришь... – Это последние пары просветления, – ответила я, вспомнив, как мы со Стивом пили водку в ресторане, чугунную ограду бульвара, метель и как он, наклонившись, поправил мой капюшон. – Красиво... но непонятно. – И что же? Ты подумала про Кирилла и решила позвонить ему? – Нет! Я только хотела попросить прощения. Кирилл часто повторял: наши грехи оскорбляют Бога в первую очередь, и поэтому прощение надо просить у него... Я сказала Арвиду: давай сходим в церковь. – И вы пошли? – Он долго возмущался, дескать, уходить неудобно. Хозяева старались, готовили. К тому же это его друзья, ему интересно с ними. А что ему делать в православной церкви? Он вообще там не был ни разу. Его бабка по матери была православной, а так у них в роду одни протестанты. Да и вообще, ходить в церковь в наше время – странное занятие довольно-таки. Я ответила: как хочешь, дорогой. Я и одна сходить могу, и он согласился. – Ну и что? Приехали вы в церковь... – Ничего. Постояли, помолились. Служба короткая, и потом все друг у друга прощение просили. И священник первый. И я у всех попросила тоже. У всех, кто в церкви стоял, и мысленно у своих знакомых. У Кирилла, у Олега, у Ромки и у тебя. Прости меня, Аленка. – Бог простит. – Мне стало так легко, Ален! Мне так сто лет не было! Как думаешь, почему? – Не знаю. Может, это нормальное состояние человека, не обремененного грехами? – Может, еще и потому, что я решила расстаться с Арвидом... – Все-таки решила? Света, зачем? – А зачем он мне? Человек не игрушка. И я уже наигралась... То в Олега играла, то в Ромку. Теперь остается только прощения просить. Хватит, не хочу больше! – И ты уже сказала ему об этом... ну, о том, что хочешь расстаться с ним? – Сказала! Но знаешь как? Аккуратно. Завтра пост начинается, дорогой, самый главный пост – Великий. Все плотские радости отменяют! – А он что? – Ну, поскулил немного... Можно я просто так буду приезжать? Посмотрим, говорю. Пост долгий, семь недель, заедешь как-нибудь. Только позвони обязательно сначала. Завтра я в церковь собираюсь. Первый день поста – покаянный канон Андрея Критского читать будут. – Ты правда хочешь пойти? – Правда. А что такого? Утром по всему Замоскворечью звонили в колокола. Я пила кофе на кухне и вспоминала Светку. Что-то она сейчас поделывает? Может, и правда пошла в церковь? Длинная юбка, скромный платочек на голове... Чего она хочет вымолить? Кирилла? Или коммерческих успехов для нашего акционерного предприятия?.. Я импульсивно набрала Светкин мобильный номер, но, видно, моя подруга предусмотрительно отключила телефон, чтобы никто не мешал ее общению с Богом. Ладно, как скажете... У меня своих дел невпроворот! Дела, правда, домашние по большей части... Покончив с домашними делами, я быстро собралась и поехала в школу за Танюшкой. Репетиции в театре начинаются в три, а нужно еще перекусить и успеть добраться до центра, не задержавшись в пробках. А потом – терпеливо ждать в коридоре. Сидеть на обшарпанных стульях или слоняться из конца в конец, ожидая окончания репетиции. Удивительно, как по-разному ведут себя в этой ситуации люди. Кто сосредоточенно читает, кто-то пялится в ноутбук. А одна симпатичная дамочка в белой норковой кепке (кажется, мама мальчика, который так потрясающе беспризорника сыграл), как всегда, вышивает гладью. Картина называется «Утро в сосновом бору» – в прошлый раз я случайно заглянула в ее работу. Можно пойти прогуляться по магазинам... Я поднимаюсь со стула, застегиваю дубленку, и в это время у меня в сумке раздается телефонный звонок. – Ал, ты где? Давно мы не разговаривали с тобой. – Не говори, Стась! То есть Насть... Целую вечность. Что нового? Как дела? – Ну, не так чтоб уж очень... – А где ты пропадаешь? – вспомнила я. – Вчера мы тебя разыскивали. – Что-то произошло? – Да нет... Ничего конкретного. Просто захотелось услышать твой голос. – Я в парк «Волен» ездила. На лыжах каталась. – Одна? – С Алькой. И еще там компания собралась... – А как поживает noname? – спросила я, отступая в безлюдный конец коридора. – Нормально. – Все коннектитесь ночи напролет? – Если хватает сил... – Вот именно! Лучше бы встретились, как нормальные люди! Погуляли бы... – Ты понимаешь, самой мне не совсем удобно предложить... – Стася вздохнула. – Это почему же? Мешает девичья скромность? – Скромность здесь ни при чем! Я боюсь. Любая инициатива наказуема. – Ну, дорогая, с такими дубовыми принципами ты далеко не уедешь! Где-то наказывается, а где-то приветствуется. Гибче надо быть! – Я думаю, не надо! В Риге, когда я первый раз увидела Арвида... – И опять же надо было действовать гибче! Главное, голову не теряй! А ты потеряла. Вцепилась в него мертвой хваткой. – Если бы ты знала только! Ведь я разработала целый план, как заставить Арвида приехать в Москву. Случайно у него в мастерской увидела недоделанный проект развлекательного центра, вспомнила, что перед отъездом кто-то случайно обмолвился про конкурс, с ходу наврала про знакомства в экспертной комиссии... – А он? Обрадовался? – Не знаю. – Значит, ты его обманула? – Нет! Я в самом деле верила, что помогу ему протолкнуть проект. – Ладно, хватит! Ну что ты все про этого Арвида?! – Не знаю, Ал... Не знаю. Не могу я его забыть! Не получается. А noname ценен тем в первую очередь, что с ним можно про Арвида поболтать. Долго-долго, хоть целую ночь! – Да зачем же с ним? – спросила я, в бессилии привалившись к подоконнику, ибо стульев в безлюдной части коридора не обнаружилось. – Почему же с ним непременно? Если уж так хочется, поговори со мной или вон... со своей Алькой. – С Алькой мы без того много о нем разговариваем. Говорит в основном она... – И что же она говорит? – спросила я, не удержавшись. – Да все то же самое! Он без ума от той блондинки... – А она блондинка? – уточнила я испуганно. – На Рождество они ездили в Латвию, – продолжала Стася, не обращая внимания на мой вопрос. – Арвид умолял ее стать его женой, поселиться в Юрмале... – А Альке-то это откуда известно? Может, она выдумывает все? – У них после праздников что-то было на работе... Корпоративная вечеринка или вроде того... Арвид такой расстроенный пришел, Алька начала его тормошить, расспрашивать. Вот и расспросила на свою голову... то есть на мою... – Все-таки непонятно, зачем она все это тебе рассказывает? – А вчера их начальник устроил у себя дома сейшн. Масленица там и все дела. Пригласил не всех, но Арвид удостоился чести... И он, естественно, пришел не один, а со своей этой... Ее Светлана зовут. – Банальное имя, – пролепетала я, стараясь ничем не выдать беспокойства. – Народ сошелся на том, что и сама она – самая обычная. Но что-то такое в ней есть. – Обаяние? – Кто-то даже сказал: харизма. – Ничего себе! – Я усмехнулась. Оказывается, не одной мне Светка представляется харизматической личностью – народная молва тоже приписывает ей это качество. – Я понимаю, ему нужна такая женщина. Лидер. Его надо вести, а мы с ним оба – ведомые. – Куда же она поведет его?! Я чувствовала, как Стасино огорчение и беспомощность заползают ко мне в ухо, туманом застилают кору головного мозга и крупными каплями стекают в сердце. – Вчера в разгар застолья она вдруг заявила, что ей, видите ли, в церковь надо. – Она, что же, очень религиозная? – По ней, говорят, не скажешь. Одета стильно, стриженая, накрашенная. Наверно, она за модой гонится. Это теперь модно – в церковь ходить. Все заметили, что Арвиду уходить не хотелось, но одного ее взгляда, как говорится, было достаточно. – Слушай, зачем тебе это надо? – спросила я, кое-как продравшись сквозь липкий туман растерянности и тоски. – Я имею в виду, зачем тебе нужны эти подробности? – Ал, я не знаю!.. Это сильнее меня. Время от времени у меня возникает фантастическое желание допросить Альку. – Алька твоя тоже хороша! – фыркнула я. – Могла бы и не рассказывать! – Она пробовала... Только если мне надо... – Ну вот объясни, чего ты добиваешься этим? – Любая неизвестность, Ал, в тысячу раз хуже самой плохой действительности. Если бы я не знала, что на самом деле происходит с Арвидом, я бы мучилась. Ждала его возвращения. Замирала бы от телефонных звонков... – А так что? – А так?.. Сначала я в одиночестве проживаю каждый их эпизод... – Как это проживаешь? – удивилась я. – Да очень просто! Прокручиваю, как кино. Представляю, как там у них все происходит. Иду за ним, как оператор с камерой. Как третий лишний... А я он и есть!.. – Ты с ума сошла! – не выдержав, закричала я. – Ты хоть понимаешь, как это называется?! Садизм! Садомазохизм! Да зачем ты это делаешь, Стася? – А потом я это все в лицах рассказываю noname, – продолжала она бесстрастно. – Про Юрмалу, например. – Что про Юрмалу? – Ну, как Арвид гулял... с ней по Юрмале... – Я невольно отметила, что Стася избегает произносить Светкино имя вслух. – Как потом они пришли к нему в дом, она села в качалку у камина. А он, стоя перед ней на коленях, делал ей предложение. – И этой требухой ты грузишь noname? – Это не требуха! – Требуха! Потому что вместо неконструктивного копания в чужой жизни тебе надо срочно искать выход! – Какой выход? – Спасение от зависимости. – Ты, может, мне еще к психоаналитику посоветуешь записаться? – Ну, про психоаналитиков я бы сказала: поосторожней. Тут ведь как: от одной зависимости освободишься, другую заработаешь. Я эту ситуацию в Англии наблюдала: многие люди, успешные и очень даже неглупые, платили психоаналитикам сумасшедшие суммы даже не за подсказку и не за совет... а за единственную возможность быть выслушанными неформальным, заинтересованным собеседником. А у тебя и без того такой собеседник есть. – Ну да. Noname. Что тебя не устраивает? – Но ведь noname – не психоаналитик. И денег ты не платишь ему. А грузишь – как за деньги. Ты даже не задумываешься, нужно ему это или нет. – Было бы не нужно, зачем бы он коннектиться стал? Если только представить, что он ученый и сочиняет диссертацию об особенностях женской психики или... о странностях любви. – Ну а если представить, что он обыкновенный человек? Просто отзывчивый... И проявить отзывчивость самой, – предложила я осторожно. – Боже мой, Алла, зачем? Мне до него нет никакого дела! – Ну хотя бы из вежливости поговори с ним. Расспроси, какие у него проблемы... Вдруг ты можешь помочь ему чем-нибудь. – Нет!.. – отозвалась Стася равнодушно. – Из истории с Арвидом я сделала пока единственный вывод: никакой инициативы быть не должно. – Ну а он сам что-нибудь говорит о себе? – не утерпела я. – Я имею в виду noname. – Ни-че-го! Молчанием обходит эту тему. – Почему же? – Ну... я не знаю... Во-первых, я тебе уже говорила, искать встречи с виртуальными собеседниками – это как-то... не принято. Во-вторых, вероятно, noname – человек немолодой... Зачем ему с кем-то встречаться? Может, он вообще пенсионер! И у него жена, с которой они сорок лет прожили вместе. Как старосветские помещики. – Не может быть! А чем же занимается его жена, пока вы с ним чатитесь? – Ну мало ли чем! Суп варит или спит... Чаще всего мы болтаем по ночам... Кстати, точно! Любимое время noname ночь. – Может, он днем работает? – Может... Я не спрашивала. Захочет, сам расскажет. – А вдруг он просто стесняется говорить о себе. Знает, что виртуальный этикет не приветствует такие вещи. – И это может быть. – Ну так бери дело в свои руки! Спрашивай, узнавай... Иди на сближение, одним словом. – Зачем? – Потому что noname нравится тебе... Не возражай! Я же вижу, что нравится! – Да, он неплохой виртуальный собеседник. Но когда мне начинает казаться нечто большее, я, если честно, эти мысли от себя гоню. – И очень зря! Представь: он не хочет нарушать виртуального этикета, тебя мучают дурацкие комплексы... Что ж это получается?! Всю жизнь вы у компьютеров проторчите – и все?! – А ты по-прежнему хочешь меня выдать замуж?! Ну давай! Флаг тебе в руки!.. Надежда умирает последней! – Почему сразу замуж?.. Но объективно вы – прекрасная пара! – запальчиво ответила я. – Откуда ты знаешь?!! – поразилась Стася. – Ну... Я так... мне так кажется. Я же помню, какое он вначале на тебя впечатление произвел! И если ты с ним болтаешь все ночи напролет, значит, он стоит того! Ведь стоит же? – Я опять пустилась в атаку. – Да, Ал... Может, ты и права... в чем-то. Иногда мне тоже кажется, что он никакой не старик, а парень... До тридцати или совсем немного за тридцать. – Тогда действуй. – Попробую. Хотя... я не уверена... – А вот это ошибка! Надо верить в успех, – авторитетно закончила я нашу беседу. |
||
|