"The Elder Scrolls. Адский город" - читать интересную книгу автора (Киз Грегори)
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ЗАМЫСЕЛ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
По движению плеча редгардки принц понял, что она замыслила обманный удар, и успел подставить клинок, но недостаточно быстро — лезвие меча скользнуло в волоске от его руки. Он попытался рубануть ее по ребрам, но она уклонилась быстрым танцевальным движением.
Редгардка отступила на шаг, не сводя с принца пристального взгляда.
— Да. Попробуем еще раз?
— Может, передохнем чуть-чуть?
— Хорошо. Через мгновение я снова к вашим услугам.
Она, казалось, расслабилась, но вдруг снова взорвалась стремительными движениями.
Аттребус отступил. В который уже раз ее скорость удивила его и застала врасплох. Он принял ее выпад на крестовину меча, и от силы удара заныло запястье. Редгардка пируэтом проскочила ему за спину и нацелила оружие в затылок. Принц кинулся на землю, перекатился кувырком и вскочил. Она атаковала длинным выпадом, но Аттребус парировал, сломал расстояние и… снова промазал.
Воительница пошла по кругу приставным шагом, а он ждал, внимательно следя за ее движениями. Внезапно ссутулившись, она прыгнула, опередив взмах его меча, но прежде, чем успела прикоснуться клинком к его телу, принц впечатал кулак ей под ложечку. Она отшатнулась и осела, с трудом втягивая ртом воздух.
Под приветственные крики бойцов, наблюдавших за схваткой, Аттребус подошел и нацелил острие клинка ей в лицо.
— Сдаешься?
Она кашлянула, передернулась, потом все же согласилась:
— Сдаюсь.
Принц протянул ладонь, и редгардка приняла предложенную помощь, быстро вскочив на ноги.
— Славный поединок, — улыбнулась она. — Хорошо, что мы дрались на затупленных клинках.
— Ты очень быстрая. — Принц улыбнулся в ответ. — Не прочь поболтать?
— Почему бы и нет?
— Хорошо. Не знаю, стоит ли говорить, но я охотно повторил бы наш поединок. И вполне возможно, на остром оружии.
Поскольку редгардка хромала — по всей видимости, подвернула ногу при падении, — Аттребус подставил ей плечо и помог добраться до края учебной площадки, где их соратники отдыхали, прихлебывая пиво.
— Принеси и нам пива! — велел принц, и юный Дарио помчался выполнять распоряжение.
Ониуселись на отдельной скамье. Аттребус наблюдал как воительница расшнуровывает доспехи из толстойкожи на войлочной подкладке.
— Как тебя зовут? — спросил он.
— Радаса, мой принц.
— Ты дочь Тралана Два Клинка из Кеспара?
— Да, мой принц.
— Он был хорошим человеком и отличным бойцом. Одним из лучших среди телохранителей моегоотца.
— Благодарю, ваше высочество. Приятно слышать.
Он глянул на нее внимательнее, поскольку под доспехами скрывалась весьма стройная фигура.
— Но он не был красавцем. В этом ты на него не похожа.
Краска смущения прилила к ее смуглому лицу, ново взгляде читались гордость и отвага.
— Так вы считаете, что я привлекательна, мой принц?
— В тебе нет мужеподобности как во многих других женщинах, связавших свою жизнь с воинским искусством.
— Я слышала, что ваше высочество умеет льстить женщинам…
Подошедший Дарио поставил между ними две кружки с холодным пивом. Аттребус с наслаждением пригубил напиток, покалывающий язык и небо. Замечательно! Особенно после нелегкого поединка.
— Почему ты хочешь служить мне? — глядя в упор, спросил он Радасу. — В охране отца тебя приняли бы очень хорошо.
Она пожала плечами.
— Принц Аттребус, ваш отец сидит на троне. Он император. Служа ему, я быстро закисла бы и впала в тоску. А с вами, я ожидаю, скучать будет некогда.
— Да, это так, — согласился он. — Империя все еще восстанавливается. И фигурально, и буквально. Возрождение проходит в непрерывной борьбе, так что сражений, способных принести славу, хватит на всех нас. Если ты вступишь в мою охрану, очень часто придется смотреть в глаза смерти. Это не игра, не забава. Я обязан тебя предупредить.
— Я знаю, — коротко ответила редгардка.
— Отлично! Мне нравится твое отношение!
— Я надеялась, что понравлюсь вашему высочеству.
— Ты больше понравишься мне, если будешь называть меня просто Аттребус. Я не настаиваю на излишних церемониях, общаясь с личной охраной.
Ее глаза расширились.
— Вы хотите сказать…
— Именно! Допивай пиво, а потом отправляйся к Гулану. Он проследит, чтобы тебе дали коня, оружие, и поможет определиться с жильем. А потом, возможно, мы поболтаем еще.
Аннаиг видела убийство краем глаза.
Она как раз готовила соус из моллюсков, масла и белого вина, чтобы подавать с тонкой лапшой из рисовой муки. Конечно, ни под одним из этих названий не скрывался обычный земной продукт. В качестве моллюсков выступали какие-то незнакомые наросты, называемые здесь «лам-пен», но на вкус они ничуть не уступали мидиям. Вместо масла служил жир, который брали у странных существ, напоминавших, по описанию Слир, куколки насекомых. Белое вино, почти нe отличавшееся от виноградного, делали из плодов каких-то деревьев. Муку для лапши изготавливали из зерна, похожего на что-то среднее между рисом и ячменем. Но девушка радовалась возможности приготовить хоть что-нибудь посложнее, чем просто высушенное на жару мясо. Ей доставляло удовольствие осваивать новые способы кулинарии, постигать незнакомые вкусы и пристрастия лордов Умбриэля. Очень интересно и поучительно…
Куиджн появилась внезапно. Она взмахнула рукой, и тут произошло нечто удивительное. Оорол, повар, отвечавший за снабжение едой лорда Джола, внезапно потерял голову. В самом прямом смысле. Она слетела, будто срезанная мечом, кровь тугой струей ударила из тела, все еще сохранявшего вертикальное положение. Куиджн шагнула назад. В непривычной тишине труп покачнулся и ударился о пол.
— Не к добру это… — пробормотала Слир.
— Лорду Джолу надоел его обед! — истерически завопила Куиджн. — Он выразил неудовольствие четыре раза подряд! Немедленно уберите эту падаль и вы мойте пол! Нам нужен повар, чтобы заменить Оорола!
Она обвела глазами своих работников. Грудь ее тяжело вздымалась, будто от быстрого бега. Горящий взгляд остановился на Аннаиг.
— Нет… Только не это… — с мольбой прошептала Слир. — Нет…
— Слир! — выкрикнула Куиджн. — Ты будешь главной! Девочку возьмешь с собой!
— Да, повар! — четко ответила серокожая и, опустив глаза, принялась собирать ножи и прочие приспособления. — Вот это мы встряли… — пробормотала она. — Глубже не бывает.
— Она его уб-била? — заикаясь от ужаса, спросила Аннаиг.
— Само собой…
— Что ты имеешь в виду? Что значит — само собой?
— Слушай меня внимательно. Наша кухня готовит еду для трех лордов: Приксона, Ороя и Джола. Большая часть пищи предназначена для их свиты и рабов — именно это мы с тобой готовили, и именно это я готовила всю свою жизнь. Такая работа проста и безопасна. Но обслуживать самих лордов — тяжелая задача. И не только потому, что они ветрены и непостоянны в своих вкусах. Они еще и вечно соревнуются между собой. Мода на составляющие части блюд, на ароматы, на вкусовые ощущения, даже на цвет пищи постоянно меняется. И теперь нам придется готовить для лорда Джола, а никто не знает наверняка, что он любит. Ооролу еще повезло — ему удавалось развлекать Джола почти полгода.
Аннаиг прикинула в уме. Из полученных ею сведений выходило, что год налетающем острове составлял не больше половины года на Тамриэле.
— Это же очень мало! — воскликнула она.
— То-то и оно. А теперь собирайся поскорее — нам еще предстоит прибрать к рукам его работников и выяснить, с чего начать, что лучше приготовить и в каком направлении размышлять, изобретая новые блюда.
— А как она смогла убить Оорола?
— Мы называем это разделочным ножом. — Слир пожала плечами. — Но на самом деле никто не знает, что это. Его же не видно! Иногда оно бывает длиннее, иногда короче. Никто из нас не знает наверняка, как Куиджн с этим управляется. А теперь шевелись, если у тебя закончились бесполезные вопросы, из-за которых мы замешкаемся здесь настолько, что в самый раз успеем попасть в Выгребную Яму!
— У меня есть еще один вопрос. И я не думаю, что он бесполезный.
— И что же? — нетерпеливо дернула плечом повар.
— Ты сказала, что нам предстоит прибирать к рукам работников Оорола…
— Там посмотрим. Может быть, дело дойдет до драки просто держи нож под рукой. Не показывай его раньше времени, но будь готова к чему угодно.
На прежнем месте в подчинении Слир было шесть поваров, здесь же оказалось восемь. Вместе с Аннаиг и самой серокожей — десять работников.
«Захват власти» прошел довольно просто: потребовалось всего-навсего несколько пинков и затрещин, чтобы успокоить и вернуть рабочее настроение, и вскоре новая команда уже совместно обсуждала вкусы лорда Джола или, по крайней мере, то представление, что имели о них подчиненные покойного Оорола. К несчастью, оказалось, что большинство из них совсем недавно пришли из другой кухни, которая занималась обслуживанием другого лорда и о пристрастиях Джола не знала ничего.
— Какое последнее блюдо он одобрил? — спросила Слир у Минн, которая была помощником у Оорола.
— Бульон из какого-то зверя, пойманного внизу. Светлый, прозрачный, с травами.
— Внизу? — задумалась данмер.
— Можешь описать их? — вмешалась Аннаиг. — Ну, зверька и траву, я имею в виду.
— Я могу показать их. — Минн подвела их к длинному столу.
— Это еж! — усмехнулась Аннаиг, увидев колючую шкурку. — А растение… — Она потерла в пальцах блестящие листья, понюхала их. — Это не трава! Это молодые побеги эвкалипта.
— Но мы и сегодня их использовали… А что из этого вышло?
— Из этого мы делаем вывод, что лорду надоело это блюдо? Так? — спросила Слир. — Готовили вы их всегда одинаково?
— Нет, что вы, повар! Мы обжаривали тушки и после процеживали их с листьями этого вашего «юк-липта».
— Не похоже, что это удачное решение, — пробормотала Аннаиг.
Слир закатила глаза.
— Не думала, что мне придется это снова повторять тебе… — назидательно произнесла она. — Но похоже, без этого не обойтись. Часть обитателей Умбриэля — рабы, рабочие, фермеры, ремесленники, рыбаки и тому подобное — питаются грубой пищей: мясом, злаками, овощами. Самые высокие лорды потребляют чистую сущность и дистиллят, приготовленный из душ. Но более низкие лорды и леди занимают промежуточное положение. Им все еще необходима простая еда, но вместе с тем они требуют немного вытяжки из духовной субстанции. Они желают повысить свой статус — хотя большинство из них никогда этого не достигнут, — а потому притворяются, будто жить не могут без чистой сущности. И мы готовим, как им хочется, — на пару, с добавлением ароматных специй, малого количества душевной субстанции. Но им все равно нужна обычная пища. Поэтому они с удовольствием потребляют бульоны, вытяжки, настойки… — Она вздохнула. — Ладно, довольно объяснений, у нас еще будет время поболтать. А пока есть более важные занятия. Итак, Минн! Что ты еще расскажешь о его вкусах?
В конце концов после споров и долгих обсуждений они приготовили три блюда: воздушный крем из икры умбриэльской рыбы; тающие на языке шарики-снежинки из тончайших кристаллов, которые сделали из сахара и еще двенадцати компонентов с различными оттенками вкусов и запахов; холодный прозрачный бульон на шестнадцати растительных составляющих, включая эвкалипт, имеющий аромат каждой из них, но вместе с тем не похожий ни на один.
Слуги унесли обед наверх, оставив Слир в тревожном ожидании.
Посреди ночи их разыскала Куиджн.
— Ему надоело, — сказала она. — Ему снова надоело… И он в своем праве, не так ли?
Больше не произнеся ни слова, она окинула их суровым взглядом и ушла.
— Мы мертвецы, — простонала Слир. — Мы уже мертвецы.
Аннаиг чувствовала себя на грани безумия. От усталости и недомогания, вызванного испарениями ядовитых трав, с которыми она возилась полдня, девушка даже не нашла в себе силы испугаться. Но, закрыв глаза, увидела, как отделяется и падает на каменный пол срезанная окровавленная голова Оорола. Сон не шел.
Через три часа зыбкой полудремы она почувствовала, как за пазухой мелко задрожал амулет.
Пронзительный крик ночной птицы вырвал Аттребуса из сна.
В небе сияли обе луны.
Принц вскочил, мельком глянул на спящую Радасу и вышел на балкон. Отсюда открывался великолепный вид на погруженный во мрак, но вместе с тем неизменно величественный и прекрасный город, на башню Белого Золота, устремленную ввысь, навстречу звездам. Он выбрал для постоянного жительства это поместье именно из-за красивого вида. Смотреть на дворец принц любил больше, чем бывать в нем.
Слева, в дальнем конце балкона, на который выходили двери из нескольких комнат, Аттребус различил в полумраке неясный силуэт Гулана.
— Ты, как всегда, начеку, — усмехнулся принц.
— Она новенькая, — ответил друг и телохранитель, кивнув на покои принца. — Твой отец не одобрил бы.
— Мой отец полагает, что добрые отношения между командующим и одним из воинов могут ослабить власть. А я считаю, что друзья сражаются лучше, чем просто наемники. Я пью вместе со своими бойцами, стараюсь разделять их невзгоды и лишения, вникаю в их заботы. Вот и с тобой мы друзья — ты думаешь, я стал от этого слабее?
— Нет, конечно, — покачал головой Гулан. — Но мы с тобой не настолько близки.
— Близки?! — фыркнул Аттребус — Да мы с тобой гораздо более близки, чем Радаса и я! Физическая близость — это всего лишь еще один вид общения. Я люблю всех своих людей одинаково, как ты знаешь, всех за разные качества. Качества Радасы позволяют мне питать к ней дружбу особого рода.
— Как и к Коринте, Целли и Фьюри…
— Да! И им ни к чему ревновать. Не более чем тебе, если я сяду играть в карты с Люпо вместо Эйсвульфа. — Принц вскинул голову. — К чему все эти разговоры? Ты знаешь что-то, чего не знаю я?
— Нет. Я всего лишь простой воин. Ты прав, все телохранители любят тебя, и она не будет исключением.
— И все же тебя что-то гнетет, — мягко проговорил Аттребус — Расскажи мне, я не боюсь узнать твое мнение. Это мой отец окружает себя слугами, которые вечно говорят только то, что хочет услышать владыка. Пойми, Гулан, я люблю его и уважаю, он — мой отец. Но есть что-то, чего он не сделал и никогда не сделает… — Он замолчал на полуслове.
— Арентия, я угадал?
— Там нужна лишь небольшая армия, — воодушевленно воскликнул принц. — Совсем маленькая! Скажем, тысяча клинков. Местные жители нас поддержат. Они восстанут и будут сражаться вместе с нами. Я знаю это совершенно точно! А потом мы закрепимся в Валенвуде.
— Дай ему время. Он подумает и поддержит твое предложение.
— Я волнуюсь, Гулан. За прошедшие месяцы мы не совершили никаких достойных поступков. А сколько нам еще предстоит совершить!
— Возможно, Треб, у твоего отца есть планы относительно тебя здесь, в столице.
— Планы? Какие планы? Что ты слышал? Гулан молча оскалился, изображая улыбку.
— Что? — настаивал принц.
— Кое-кто при дворе поговаривает, что император хочет тебя женить.
— Женить?! Да зачем оно надо?! Мне всего лишь двадцать два, во имя милосердия!
— Ты наследный принц. А это предполагает, что и ты продолжишь императорский род и дашь трону наследника.
— И мой отец говорил об этом с тобой? У меня за спиной! Он приказал тебе нашептать мне в ухо, подготовить к мысли о женитьбе?
— Нет. Конечно нет. — Гулан даже отодвинулся подальше. — Но при дворе ходят слухи. А у меня есть уши.
— При дворе всегда ходят слухи! Именно поэтому я ненавижу двор!
— Рано или поздно тебе придется к нему привыкнуть.
— Может быть… Но не сейчас, не в ближайшее время. А может быть, и никогда. Уж лучше погибнуть в сражении. Смерть в бою всегда прекраснее, чем жизнь в болоте.
— Это не смешно, Треб. Не стоит так говорить.
— Я знаю. — Принц вздохнул. — Придется мне явиться ко двору. А там посмотрим, решится ли отец что-нибудь сказать мне прямо в лицо! Если он не пожелает дать войско для похода на Арентию, то, возможно, позволит отправиться на север. Вокруг Чейдинхала крутится много разбойников, они не дадут нам заскучать. Вот было бы здорово!
Гулан кивнул, и Аттребус хлопнул его по плечу.
— Я не хотел тебя обидеть, старый дружище! Просто иногда, когда я слышу подобные разговоры, меня переполняет ярость!
— Никаких обид.
— Думаю, у меня тут все в порядке. Она не причинит мне вреда. Иди спать.
Поклонившись, Гулан вернулся в свою комнату. Аттребус остался стоять, опираясь на перила и глядя в ночное небо. Он надеялся, что телохранитель ошибался. Брак? Ну, может быть. В конце концов, женитьбы не избегнуть. Отец хочет его поторопить? Ну и ладно! Какое это может иметь значение? Разве жена удержит его в доме, вдали от настоящих дел? Если отец преследует такую цель, то его ожидает большое разочарование!
Слабый шум привлек внимание принца. Он обернулся… Словно здоровенный жук бросился ему в лицо. Аттребус отпрыгнул, едва сдержав вскрик, правой рукой шаря по поясу в поисках рукояти меча, которой там не оказалось.
Но, присмотревшись, он понял, что неведомое существо, стрекочущее крыльями над балюстрадой, вовсе не жук и не мотылек, а удивительная птица, сделанная из металла. Изящная штучка… Она уселась на перила, обратив на принца искусственные глаза, и, казалось, чего-то ждала.
Несколько мгновений Аттребус внимательно разглядывал птицу и обнаружил у нее на боку дверку — точно как на медальоне. Уже было протянув руку, он одернул себя: что, если это хитроумное устройство прячет в себе смертоносный подарок? Например, отравленную иглу, которая вопьется в кожу… Или прикосновение даст выход припрятанному до поры до времени волшебству.
А не слишком ли сложно для неизвестных убийц? Куда проще смазать ядом коготки птицы и приказать оцарапать его. Он бы и опомниться не успел…
Принц вернулся в комнату, отыскал кинжал и снова вышел к птице, сидящей по-прежнему неподвижно. Осторожно, кончиком клинка поддел дверку.
Игрушка прощебетала короткую причудливую мелодию и смолкла. Никакого колдовства…
Внутри Аттребус обнаружил темную, гладкую поверхность.
— Кто ты? — громко спросил он.
Птичка не ответила. Принц уже решил было оставить ее в покое до утра, а потом показать Йерве и Бреслину, которые понимали в подобных чародейских штучках гораздо больше, но едва он развернулся, чтобы уйти, как услыхал женский голос, настолько слабый, что вначале не смог разобрать ни слова. В первый миг он подумал, что Радаса проснулась и зовет его, но голос прозвучал вновь, и на этот раз ошибки быть не могло — звук шел от птицы.
Вернувшись, Аттребус заглянул в открытое отверстие.
— Эй? — осторожно поинтересовался голос.
— Кто там? — ответил принц.
— О, хвала провидению! — воскликнула женщина. — Я почти утратила надежду! Так долго!
— Ты… Нет, я чувствую себя глупцом, болтающим с игрушечной птицей! Ты можешь объяснить? И еще… Не могла бы ты говорить погромче?
— Прошу прощения, я не могу говорить громче. Нужно соблюдать осторожность. Это — Щебетун. Ну, та птичка, что сейчас около вас. Она заколдованная. У меня здесь есть медальон, связанный с ней. Таким образом мы можем разговаривать. А днем мы могли бы еще и видеть друг друга. Я с большим трудом различаю ваше лицо.
— А я ничего не вижу.
— Да. Здесь довольно темно.
— Здесь? Где ты находишься?
— Думаю, мы все еще над Чернотопьем. Я только мельком глянула вниз.
— Над Чернотопьем?
— Да! Долго объяснять, а у нас нет времени! Я отправила Щебетуна, чтобы он нашел принца Аттребуса. — Голос дрогнул. — Это вы, мой принц? Правда? Иначе Щебетун не раскрылся бы.
— Да. Я — принц Аттребус.
— О, ваше высочество, прошу простить мою торопливость и непочтительность…
— Не стоит извиняться. Кто ты?
— Меня зовут Аннаиг. Аннаиг Хойнарт.
— И ты находишься в плену?
— Можно так сказать, но я волнуюсь не поэтому! Я многое должна вам рассказать, но рассвет скоро и я боюсь не успеть. Весь наш мир находится в ужасной опасности!
— Я готов. Рассказывай!
Он слушал переливы ее негромкого, чуть хрипловатого голоса, несущегося через просторы Сиродиила и зловонные болота Чернотопья, и постепенно его сознание наполнялось ужасом и предчувствием беды, которое трудно постигнуть разумом. Когда Аннаиг закончила рассказ, обе луны висели в розовеющем небе блеклыми ломтиками. Принц расправил плечи и направился в гардеробную, где его встретил заспанный камердинер Терц.
— Я отправляюсь ко двору! — заявил Аттребус.
Титус Мид за свою жизнь побывал во многих шкурах: он был солдатом в армии наемников, полководцем в Коловии, королем в Сиродииле и, наконец, императором. А кроме того, он являлся отцом Аттребуса.
Внешнее сходство императора и принца сразу бросалось в глаза: у обоих было худое лицо с волевым подбородком и зеленые глаза, лишь слегка крючковатый нос и светлые волосы Аттребус получил от матери. Титус мог похвастать гривой темно-рыжих волос, хотя теперь уже изрядно подернутых серебряной изморозью.
Расслабленно развалившись в кресле, император внимательно выслушал Аттребуса, снял корону, вытер испарину со лба.
— Чернотопье?
— Чернотопье, отец. Так она сказала.
— Чернотопье… — задумчиво повторит Титус, возвращая корону на голову. — Ладно, и что?
— Что «и что», отец?
— Зачем мы это обсуждаем? — Правитель повернулся к министру, невысокому пухлому мужчине с лохматыми бровями и блеклыми голубыми глазами. — Хьерем, вы можете сказать, зачем мы все это обсуждаем?
Министр коротко хохотнул:
— Понятия не имею, ваше величество! Чернотопье — заноза в нашей пятке, я бы сказал. Аргониане отказались от защиты. Пускай в таком случае сами справляются со своими невзгодами.
Некое чувство нахлынуло волной в душу Аттребуса — такое сильное, что в первый миг принц даже не смог в нем разобраться. А потом понял — это уверенность. Если раньше он еще сомневался — не являлась ли Аннаиг хитрой волшебницей, решившей душещипательным рассказом заманить его в смертельную ловушку, то теперь последние сомнения развеялись. Нет, она говорила правду. И он верил в ее искренность неосознанно, полагаясь на свои чувства.
— Вы и раньше знали об опасности? — В голосе принца звенели обвинительные нотки.
— Да, мы кое-что слышали, — ответил министр.
— Слышали… — пробормотал Аттребус — Отец! Летающий город, армия ходячих мертвецов… Вы считаете, что нас это не касается?
— Ты же сам говоришь, они направляются на север, к Морровинду. К тому же черепашьим шагом. Таким образом, меня не интересует эта новость.
— Вам настолько неинтересно, что вы не хотите по-слать отряд для разведки?
— Я поручил Синоду и Колледжу Ворожбы заняться островом. Они непременно доложат, если что-то обнаружат, — заметил Хьерем. — Опытные дознаватели уже в пути, я уверен. А значит, нет ни малейшей надобности в военном походе. По крайней мере, до тех пор, пока не возникнет угроза для наших границ. И уж тем более не требуется личное участие наследного принца в разведывательном рейде.
— Но Аннаиг может подвергаться опасности! Кто знает, как долго она продержится?
— Выходит, все дело в девчонке? — прищурился министр. — Именно поэтому вы хотите отправиться в Чернотопье? Ради девчонки?
— Не смейте так со мной разговаривать, — с угрозой проговорил Аттребус — Не забывайте, я ваш принц, в конце концов.
— Да при чем тут девчонка! — фыркнул император. — Это приключение. Это новая книга, которую о нем напишут, новая песня, которую споют.
Кровь прилила к щекам принца.
— Отец! — воскликнул он. — Что вы такое говорите! По-вашему, опасность нас не касается, а я думаю, что остров превратит всех обитателей Чернотопья и Морровинда в армию живых мертвецов и натравит ее на нас. Каждый день нашего бездействия играет врагу на руку. Он становится все сильнее. Как вы думаете, лучше провести маленький бой сейчас или огромное сражение потом?
— Ты вздумал учить меня стратегии и тактике? — нахмурился император. — Когда-то я захватил этот город с тысячей бойцов, разбил нордлингов Эддара Олина с отрядом лишь вдвое большим. Я собрал эту империю из осколков и спаял их воедино. Не смей даже думать, будто я что-то упустил или чего-то не продумал!
— А кроме того, — добавил Хьерем, — вы не знаете природы летающего острова. Кажется, он прибыл из ниоткуда и возвратится, я думаю, в никуда.
— Слишком дурацкое предположение, чтобы я ему поверил!
— Если остров приблизится к любой границе нашей империи, мы будем готовы его встретить, — отрезал Титус Мид. — И ты не станешь его преследовать без моего разрешения. Это мое последнее слово.
Тон правителя не допускал возражений. Аттребус окинул пристальным взглядом отца и его министра, а затем отвесил самый небрежный поклон, на какой был способен, и, развернувшись на пятках, ушел.
За дверьми кабинета он остановился, пытаясь привести мысли в порядок и остудить охвативший его гнев. И почти достиг успеха, когда услыхал за спиной легкие шаги.
Обернувшись, принц увидел приближающегося к нему рыжеволосого молодого человека с тонким аскетическим лицом, покрытым веснушками, одетого в цвета имперской гвардии.
— Треб!
Через мгновение они сжимали друг друга в объятиях и вовсю похлопывали по плечам и спинам.
— А ты еще больше исхудал, Флориус! — воскликнул Аттребус — Твоя мать тебя больше не кормит?
— Не совсем так! — со смехом отвечал офицер. — Последнее время меня не кормит твой отец!
— Да ты уже капитан! — Принц слегка отстранился, оценивающе разглядывая старого друга. — Мои поздравления!
— Спасибо!
— Мне не следовало уступать тебя отцу! Ты должен быть рядом со мной!
— Как бы я этого хотел! — расплылся в улыбке Флориус — Сколько лет прошло с нашего последнего приключения? Как сейчас помню, мы удрали на городской рынок…
— А потом телохранители отца притащили нас обратно за уши! — захохотал Аттребус — Это я отлично помню! Но если не прочь повторить…
— Меня назначили командовать гарнизоном в Во-тер-Эдж, — возразил капитан. — Но если вдруг я получу другое предписание…
— Я приеду и разыщу тебя! Только провидение знает, как я рад встрече с тобой, Флориус!
— Есть время пропустить по кружечке? Аттребус вздохнул и покачал головой.
— Прости, не могу… Сейчас у меня наметилось одно очень важное и безотлагательное дело. Но я буду счастлив свидеться позже.
— Тогда до встречи!
Друзья разошлись в разные стороны. Принц поспешил вернуться в свой особняк и около ворот повстречал Гулана.
— Ну и чем все закончилось? — спросил телохранитель.
— Собирай всех в моем загородном доме, — без каких бы то ни было объяснений приказал Аттребус — Сегодняшний день на сборы, а завтра мы должны быть в пути. И запомни — строжайшая тайна!
— А стоит ли? — устало вздохнул Гулан. — Надо ли идти наперекор воле императора? Ты точно все решил?
— Мне не привыкать!
— Но его величество не так легко обвести вокруг пальца. Он наверняка установит за тобой слежку. Если уже не установил.
— Вот и еще один повод соблюдать осторожность. Распусти охранников, как будто я дал вам выходной день, но скажи, чтобы отправлялись к месту сбора по одному и тайно. А мы с тобой покинем дом через сточные трубы.
Нельзя сказать, что предложение обрадовало Тумана, но он подумал и кивнул. Аттребус похлопал его по плечу:
— Выше голову! Вот увидишь, дружище, это будет самой блестящей нашей победой!