"Росич" - читать интересную книгу автора (Калбазов Константин)

ГЛАВА 7

Как не вынослив был, Песчанин, но силы свои он все же не рассчитал. В конце ноября он вернулся во Владивосток и его свалила жестокая лихорадка.

Сразу же по прибытии он покинул яхту и направился к Звонареву домой, чтобы узнать последние новости, собственно это и спасло ему жизнь, вздумай он направиться в свой гостиничный номер, то к утру, вполне возможно, нашли бы его хладный труп.

Трясясь в ознобе, он вошел в квартиру Звонарева, но едва он оказался в тепле, как тут же потерял сознание и рухнул под ноги испуганной Ани.

Ведущий врач Владивостока осмотрев больного сокрушенно покачал головой и не довольно заметил.

Загоняли вы батенька своего друга. Загнали как лошадь на перегоне. Разве так можно.

Мы не раз говорили ему о необходимости отдыха, но он хотел везде поспеть сам. Вы не знаете, что это за человек. Все, что он вбивает себе в голову должно быть выполнено непременно и в срок. Да к тому же он везде старается осуществит личный контроль.

Все это меня мало интересует. Я вижу только факт полного небрежения собой. На лицо полное физическое и нервное истощение и как результат нервная лихорадка.Дасс. Больному необходим полный покой. Ни какого волнения, побольше чистого воздуха и только положительные эмоции. И самое главное ни какой работы. Если его деятельность смогла из здорового человека сотворить такое, то теперь она его попросту убьет. Дас, батенька именно убьет и это не преувеличение.

На коротком семейном совете было принято решение о том, что Песчанин останется у них дома до полного выздоровления. Правда пришлось выдержать не большой бой с Гавриловыми, но поле боя осталось за Звонаревыми, тем более, что больной уже был размещен в комнате для гостей, со всеми удобствами.

Единственно в чем женщины были абсолютно солидарны, так это в том, что дружно отказались даже обсуждать вопрос о сиделке. Антон для них был не чужим человеком, он действительно был для них самым близким другом. Уж чем брал этих двух женщин их друг, мужьям было невдомек, но чего не было ни у одного из них так это чувства ревности.

Светлана сидела у окна и так нечего делать смотрела на улицу, наблюдая за редкими прохожими, которые поспешно проходили по мостовой скованной тонким слоем снега и льда. Ноябрь хотя и выдался не очень холодным, тем не менее, оставался ноябрем, улицы уже начинала заметать поземка, а это значило, что морозы не спадут уже до самой весны.

Среди не многих прохожих ее вдруг привлекла одна фигура, в сумраке рассмотреть отчетливо было довольно сложно, но вот походка и привычка давать отмашку правой рукой и прижимать левую к бедру, ей были знакомы без сомнения.

Игриво заверещав и захлопав в ладоши она соскочила с подоконника и бросилась в гостиную.

Мама, мама, папка приехал.

С чего ты взяла, егоза.

Я его видела, он к дому подходит.

Опять на подоконнике весь вечер просидела, - не скрывая охватившего ее радостного волнения попеняла дочери мать. - Ведь сколько тебе уже раз говорила, что ты уже взрослая девушка и не след тебе как дитю не разумному на подоконнике громоздиться, папку высматривая. Да про такое, какой солидный жених узнает, так сразу и сбежит.

Ой мама, бросьте. Нашли из-за чего переживать. Уж чего, чего а в девках я остаться не боюсь, - в этот момент входная дверь хлопнула и в прихожей послышалась приглушенная возня. - Ой папка.

Светлана вихрем сорвалась с места и бросилась в прихожую, на что мать только не одобрительно покачала головой, ну никак не хотела эта егоза становиться взрослой, но в следующий момент из прихожей раздался радостный визг Светы, а следом шутливо не довольное ворчание мужа и на ее лице заиграла счастливая улыбка.

Мужа Вера Ивановна встретила как и подобает любящей и верной жене, в ее понимании, она встала перед дверью и когда муж вошел перекрестила его и счастливо улыбнувшись произнесла.

Слава тебе Господи, вернулся. Здоров ли Петруша.

Вот, Светлана, учись как нужно встречать мужчину из моря, - радостно улыбаясь глава семейства подошел к жене и обняв прижал к себе и с чувством поцеловал, а затем словно желая сгладить чувство неловкости охватившее его произнес. - Двадцать лет как женаты, а она все такая как в первый раз, учись егоза.

Как прошло плавание. Как в море все спокойно или сильно штормит.

Светлана, ты чай не моряк, что это за вопросы.

Нормальные вопросы. Или вы думаете, если меня егозой называете, так я вовсе и не переживаю.

Ну не обижайся дочка. В общем и целом для ноября вполне приемлемо.

Больше то в море не пойдете, - с тревогой спросила мать.

Нет. И чего ты так переживаешь то, раз в год в море выхожу.

Капитан второго ранга Науменко Петр Афанасьевич, говоря это тяжело вздохнул. В настоящее время он числился в экипаже, так как год назад его отстранили от командования эсминцем и перевели в экипаж, чем был весьма не доволен старый моряк. Правда по большому счету жаловаться ему было не на что уже то обстоятельство, что при его не сгибаемом и своенравном характере удалось дослужиться до капитана второго ранга, само по себе было удивительным и весьма удачным. Будучи лишь на два года младше адмирала Макарова, он все же не смог подняться достаточно высоко, хотя и высоко ценился последним, как весьма талантливый тактик. Но протекцию ему адмирал составить не мог, так как и сам был весьма не популярен в высших кругах, однако его ценили и терпели за его гениальность и недюжинные организаторские способности, чем ни как не мог похвастать Науменко. Впрочем поговаривали, что прославленный адмирал, не составлял протекцию своему бывшему сослуживцу, с которым был в довольно таки близких и даже приятельских отношениях, совсем по другой причине, но что это была за причина оставалось не известным.

Для несчастья и одного раза достаточно, а ты говоришь не волнуйся.

Это еще, что за разговоры, - вдруг посуровев произнес глава семьи.

Прости, Петруша. Больше не буду.

То то. К стати в порту встретил нашего общего знакомого, ну и вид у него, совсем себя загонял.

О ком это ты, - мило улыбнувшись спросила Света.

О Песчанине Антоне Сергеевиче.

А что с ним? - в голосе только что безмятежной дочери вдруг послышались тревожные ноты, дыхание резко участилось, а в глазах отразился испуг, что было совсем неожиданно для Светы.

Да как бы лихорадка не одолела, больно у него вид был болезненный, когда он с яхты сходил, - ничего не понимая ответил отец. - Не знай я его так решил бы, что у него морская болезнь приключилась. Света, что с тобой?

Не ответив на его вопрос, побледневшая как полотно, с глазами вдруг заполнившимися слезами девушка встала и как заводная кукла, на не гнущихся ногах вышла из комнаты.

Началось все года два с половиной назад. В тот день они всем семейством пошли в офицерское собрание на бал, дочь уже входила в возраст и пора было ее выводить в свет, как ни крути, а сидя дома завидную партию не подберешь. Впрочем Светлана в самую последнюю очередь рассматривала это под тем углом, что родители. Она с присущим всем молодым особам упоением занималась танцами и ее учительница утверждала, что она самая одаренная ее ученица. Теперь же ей предстоял самый настоящий бал.

Едва они появились в танцевальном зале как рядом с ними возник молоденький мичман и пригласил ее на танец. Только что зазвучала мягкая мелодия вальса и Светлану охватило такое нетерпение, что она бросила на отца умоляющий взгляд, получив его благословение с головой ушла в танец. Когда же вернулась то рядом с родителями был уже он. Антон Сергеевич Песчанин. Боже, что это был за мужчина. Высокий, косая сажень в плечах и в то же время стройный как Аполлон, волевой и в то же время мягкий взгляд, лицо обладало правильными чертами и в тоже время это было лицо сильного человека, загорелое на солнце и задубевшее на соленом ветру.

Она танцевала весь вечер, он разговаривал с ее отцом обращая на нее внимание только тогда когда она в перерывах между танцами подходила к родителям. Несколько молодых офицеров буквально вились вокруг нее на перебой оспаривая у нее право на танец, мама буквально светилась от переполнявших ее гордости и радости, отец удовлетворенно взирал на свою любимицу. Он же смотрел на нее с не скрываемой иронией и даже как то отстранено. Но именно в тот вечер она поняла, что пропала мамкина дочка, папкина любимица, кружась в танце с очередным кавалером она видела только его.

Ни чего не понимающий Петр Афанасьевич, перевел взгляд на жену и принял выжидательную позу. Вера Ивановна поняла его сразу же. Муж требовал объяснений происходящему, так, что традиционное чаепитие, которым она всегда потчевала его, когда тот возвращался из моря, откладывалось.

Петруша, я уже давно хотела тебе рассказать. Дело в том, что у нашей Светочки кавалер объявился.

Это хорошо, но что происходит то, ты можешь мне объяснить и кто он.

Не все так просто Петенька. Кавалер то и не знает, что он кавалер, а вот Светочка сохнет.

Так кто он?

Ну Антон Сергеевич и есть. Помнишь в собрании он к нам подошел и вы с ним разговаривали, после этого ты часто стал с ним общаться.

Ну.

Вот тогда то, наша егоза и положила глаз на него.

Так ей тогда только пятнадцать было.

Много вы мужики в женщинах понимаете. Ты думаешь как взбалмошная девчонка, так только егоза и есть.

Так он же много старше ее.

А ты думаешь, об этом не говорено.

Та-ак. Выросла значит дочка.

Выросла Петруша.- По бабьи всхлипнув кивнула супруга старого моряка.

Петр Афанасьевич достал папиросы и молча закурил, если учесть то обстоятельство, что курил он только в своем кабинете, то был он в полном расстройстве чувств.

Светлана всю ночь не сомкнула глаз, ей постоянно чудилось, что именно в этот момент Антон испускает последний вздох. Затем пугаясь собственных мыслей она истово крестилась и начинала молиться. Затем ее охватывали мысли о том, что вот сейчас она срывается из дому и мчится к нему, отстраняет в сторону собравшихся возле кровати умирающего врачей и прижимает его к своей груди, после чего ее милый почувствовав, что рядом с ним она, открывает глаза и признается ей в своей любви, а затем чудесным образом выздоравливает.

Но затем эти видения отходили на второй план и оставалось понимание того, что это только мечты маленькой девочки, а на самом деле он возможно сейчас лежит в своем гостиничном номере, совсем один ни кому не нужный и возможно умирает.

Наконец и эта мысль отметена в сторону. Этого просто не может быть, ведь есть Анна Васильевна и Елена Викторовна, они любят Антона и не позволят ему быть одному в эту тяжелую минуту, они обязательно сохранят его для нее. Не могут они поступить по другому, ведь Света им так верит и уважает.

Так мечась из стороны в сторону, из крайности в крайность она провела ночь, а как только пробило восемь, быстро оделась и ни кому не говоря ни слова выбежала из дома. Она быстро шла по мостовой не замечая того как холодный ветер бросает ей в лицо поземку и крупинки снега таяли на ее лице, превращаясь в холодные капли воды, скатывавшиеся по щекам к подбородку.

Ближе всего от их дома находилась гостиница в которой у Песчанина был постоянно забронирован номер и Света не раздумывая бросилась туда. Портье встретил ее не скрывая своего удивления и любопытства, что могла забыть в гостинице девушка из порядочной семьи, совершенно одна, да еще в такой ранний час. То, что девушка порядочная он определил с первого взгляда, за время службы гостинице ему приходилось видеть девушек самого разного сословия и рода деятельности, он безошибочно мог определить девиц легкого поведения, даже если они были и из высших слоев общества. Совсем не обязательно, чтобы они были достаточно взрослыми, ему приходилось встречать и девиц совсем юного и невинного возраста и без ошибочно определять их развязность и распутство. Однако эта девушка отличалась от них как лебедь от ворона.

Чем могу быть полезен.- Любезно поинтересовался портье.

Извините пожалуйста. Не подскажите Песчанин Антон Сергеевич сейчас у себя в номере?

Нет барышня.

Он уже ушел?

Его не было здесь уже в течении нескольких месяцев, в настоящее врем он в отъезде. Вы хотели бы ему что то передать.

Нет, нет. Еще раз извините, я пойду.

Теперь было ясно, что Антон мог быть либо у Звонаревых, либо у Гавриловых.

Вскоре она уже была возле дома в котором располагалась квартира Звонаревых. Конечно она с таким же успехом могла пойти и к Елене Викторовне, так как обе женщины относились к ней с одинаковой симпатией, но выбор пал именно на Анну Васильевну, потому что она жила ближе.

В дверях подъезда она столкнулась с тем, к кому собственно и шла.

Анна Васильевна, здравствуйте.

Ой, Светочка, здравствуй. Ты чего это не свет не заря по холоду гуляешь, - обеспокоено проговорила молодая женщина, отметив не естественную бледность и лихорадочный взгляд девушки.

Анна Васильевна, а Антон Сергеевич не у вас?

У нас. Ему немного нездоровится.

Что с ним!

В голосе девушки было столько тревоги и боли, что Аня поспешила ее успокоить.

Все самое страшное позади. Переутомился Антон, не рассчитал свои силы и как результат, нервная лихорадка, плюс крайняя стадия переутомления.

Мне нужно к нему, - горячо заявила девушка.

Что же пойдем, навестишь, да только не для твоих глаз зрелище то. Больно он в неприглядном виде.

Это ничего, - решительно и в то же время умоляюще ответила она.

Вскоре они были уже в квартире и Света присела на стул рядом с кроватью больного, который был в бессознательном состоянии. Едва она его увидела, как ее сердце словно сковали тисками. Тот человек, которого она увидела на постели, мало чем напоминал, того сильного и волевого мужчину которого она полюбила. Рука сама собой потянулась к лицу Антона и пальцы нащупали сухую, обветренную и горячую кожу поросшую жесткой щетиной. Она не могла объяснить когда и как это началось, но из ее глаз вдруг хлынули потоки слез, которые она героически сдерживала на протяжении долгих и утомительных часов. И это принесло ей некоторое облегчение.

Света не знала сколько она просидела, рядом с ним не сводя с него взгляда, она не смогла бы объяснить о чем думала в этот момент и думала ли вообще о чем нибудь. Кто то принес таз с холодной водой и она автоматически меняла компрессы больному. Из задумчивости ее вывел голос Звонаревой.

Светочка, пойдем обедать.

Спасибо, я не хочу,- отрешенно ответила девушка.

Так не пойдет, - послышался другой голос, принадлежащий Гавриловой. - Хватит с нас одного истощенного организма, к тому же и ему нужно поесть.

Я покормлю его.

Ну это уже ни в какие ворота не лезет. Светлана, пройдем-ка, нам нужно серьезно поговорить.

Когда они вышли в гостиную, Лена продолжила, стараясь говорить как можно мягче.

Ты уж прости нас девочка, но для нас не секрет, что ты испытываешь к Антону серьезные чувства. Я даже больше скажу, нам очень приятно, что такая девушка как ты остановила свой выбор на Антоне, но есть несколько но. Ты не можешь оставаться здесь и ухаживать за ним, не надо меня перебивать, сначала выслушай. Я не говорю о том, что это попросту не прилично, почему то мне кажется, что это тебя меньше всего интересует. Но твои родители. Молодая девушка у постели чужого человека, мужчины.

Но как же сестры милосердия.

Ты не сестра милосердия, - тоном не терпящим возражений отрезала Лена. - конечно ты можешь, время от времени навещать его, но только в том случае, если тебе это позволят твои родители и если об этом услышит кто либо из нас, лично.

Что и говорить, что пришлось пережить старому морскому волку, когда на просьбу дочери он ответил категоричным отказом. Ему в полной мере пришлось ощутить слова жены, которая не раз упоминала о том, что дочь, вся в отца. Решительности и напора ей было не занимать и Петру Афанасьевичу пришлось выдержать целое сражение.

Результатом милой беседы с любимой дочерью, была полная и безоговорочная капитуляция главы семейства. Правда в этом отношении не малую роль сыграло то обстоятельство, что Антон Сергеевич находился на квартире Звонаревых, а этому семейству Науменко доверял. Впрочем Аня не преминула дать этому подтверждение, едва только пробило восемь, как Света была уже доставлена домой в сопровождении рослого молодого человека с рук на руки передавшего родителям их дочь.

Так и повелось, с утра пораньше Света спешила к Звонаревым и целый день сидела, сиделкой возле больного, а вечером ее привозили домой, под неизменной охраной.

В полном мраке Антон пробыл несколько дней, хотя сказать дни прошли или часы он не смог бы. Иногда он как бы всплывал из глубин тьмы и сквозь мутную пелену наблюдал рядом с собой расплывчатую фигуру, которая ни как не хотела обретать четкие очертания. Иногда ему казалось, что это она, но в следующий момент и это он ощущал совершенно точно, рядом был кто то другой, но не менее близкий и родной. Но ему больше нравилось, когда угадывался именно первый образ, образ который он носил в себе с момента их первой встречи на балу. Но, что он мог ей предложить, а ровным счетом ничего, кроме разве только денег. Если он в ней ошибся и ее интересовали только деньги, то она сразу становилась ему не интересна. А если он не ошибся в этой девушке, то она становилась для него столь же притягательной, сколь и не доступной.

Он собирался ввязаться в величайшую авантюру, не много не мало переписать историю, а это могло повести за собой какие угодно катаклизмы, в том числе, попросту размазать его лично, а в эту фантасмагорию он, после случившегося с ними мог поверить очень даже легко. Но даже если этого и не произошло бы, то всегда оставалась большая вероятность, попросту не вернуться из очередного похода, так как он собирался идти ва-банк не щадя ни себя ни тех кто окажется рядом с ним.

В подобной ситуации он не мог позволить, чтобы та которую он любил и лелеял ее образ в своих мыслях, страдала потеряв его. Поэтому то он и избегал общения с ней, хотя тот факт, что их притягивает друг к другу, для наблюдательного человека не мог быть тайной за семью печатями. И именно эта причина стояла во главе угла, а не разница в возрасте, на которую он начинал ссылаться, всякий раз, когда разговор заходил о ней.

Из глубин тьмы, он вынырнул как то, легко и без усилий. Просто открыл глаза и немного попривыкнув к свету, стал осматриваться. То, что предстало перед его взором не могло быть его гостиничным номером, впрочем и больничной палатой, эту комнату назвать было нельзя. Комната что то ему напоминала, знакомые очертания шкафа, знакомый стол, столь же знакомые стулья и вообще, все чертовски ему знакомое. Как часто бывает, самое главное мы замечаем в последнюю очередь. Так вышло ив этот раз. Только осмотревшись, он заметил Аню Звонареву, которая сидела в его изголовье и читала книгу. Сразу же стало понятным, откуда ему знакома комната, в которой он находился, это была комната для гостей в квартире Звонаревых.

Аню, Антон любил как сестру и всегда был рад ей, но увидев в изголовье именно ее, несколько разочаровался, все же это была не она.

И что же мы так увлеченно читаем, - он чувствовал себя вполне нормально, но вдруг обнаружил, что слова даются ему с большим трудом и вместо его властного голоса, он с удивлением услышал слабый, болезненный и не выразительный хриплый шепот.

Ой! Антон!

Да. Кажется это, я, - попытался пошутить он.

Тихо. Молчи. Это не справедливо. Она должна быть первой.

Кто, она?

Тихо.

Звонарева быстро выскользнула из комнаты, оставив его одного. Весьма не кстати. Антону очень хотелось пить, самостоятельно это сделать он не мог, а помочь ему теперь было не кому.

Вдруг он осознал, что вода ему вовсе и не нужна, ну какая вода в бреду и именно по этой причине он ощущал такую легкость во всем теле. В комнату вошла она, а это означало только то, что он бредит. Но иллюзия была полной, в красках с мельчайшими деталями, как то например, тонкий аромат духов. Песчанин все же решил себя ущипнуть и когда не почувствовал боли, облегченно и в тоже время разочарованно вздохнул.

А жаль.

Что жаль, Антон Сергеевич.

Жаль, что это только бред. Ну что же, плод моего воображения, присаживайтесь поговорим.

Антон Сергеевич, что с вами, - на усталом лице девушки обозначилась тревога, глаза стали наполняться слезами. - Анна Васильевна! Идите скорее сюда.

Что случилось, - быстрота с которой Аня появилась в комнате, говорила о том, что она была неподалеку или скорее в непосредственной близости от двери.

Антон Сергеевич. Он опять бредит. Ему кажется хуже.

Последнее замечание прозвучало вполне не без основательно, так как Антон в этот момент побледнел как полотно. Он вдруг осознал, что все происходящее самая, что ни на есть действительность. А тот факт, что он не почувствовал боли когда ущипнул себя, объяснялся просто, он хотел это сделать но не мог, так как, и сейчас он это осознал полностью, он не мог пошевелить и пальцем.

Антон, с тобой все в порядке, - не скрывая тревоги, спросила Аня.

Теперь кажется да, - растерянно заявил больной.

Тогда зачем пугаешь девушку, - облегченно вздохнув и опустившись в кресло проговорила Звонарева.

Я и не думал пугать эту девчушку, просто кажется не совсем еще оправился. Милая девочка, знают ли ваши родители где вы сейчас находитесь.

К чему это вы, Антон Сергеевич, - растерялась девушка.

А к тому милая барышня, что воспитанным девушкам, особо столь невинного возраста, подобает находиться подле своих родителей, - назидательным тоном изрек Антон, поражаясь тому как быстро к нему возвращаются силы. Во всяком случае голосом он уже владел на столько, что без труда выдавил из себя эту желчь.

Надо признать, что это ему удалось на славу. Светлана с минуту смотрела на Антона, в миг повлажневшими глазами, несколько раз порываясь, что то сказать, но вместо этого лишь беззвучно шевелила губами, походя в этот момент на рыбку вырванную из привычной водной обители. Наконец резко всхлипнув и прижав руки к лицу, света выбежала из комнаты, Звонарева поспешила за ней.

Вскоре Аня вернулась и ее воинственный вид не предвещал ничего хорошего.

Что это значит, Антон? Как ты смел так по хамски обращаться со Светланой.

Как, Анечка, - невинно поинтересовался он.

Грубо и не воспитано. Она этого не заслужила.

В этот момент в комнату вошла обескураженная Гаврилова и не скрывая любопытства осмотрела присутствующих здесь, отметив тот факт, что Антон уже пришел в себя и вполне способен вести беседу.

Что случилось? Я сейчас повстречала Светлану, она была сама не своя. Я уже подумала, что с Антоном, что то случилось.

С ним как видишь, все в полном порядке, он даже доволен собой. Нагрубил девушке…

Аня, - остановила подругу, Лена. Затем она взяла замолчавшую Звонареву и потянула ее к выходу.

Воды, - в отчаянии прохрипел Антон, осознавая, что вот сейчас он опять останется один на один со своей жаждой.

На его зов резко обернулась Аня и уже готова была что то ответить, а то что Антону пришлось бы услышать нечто не приятное можно было безошибочно утверждать по ее воинственному виду. Однако Гаврилова, хотя и будучи несколько меньше Звонаревой, легко увлекла ее в соседнюю комнату, обняв за талию.

Уже в гостиной, Лена позвала служанку и велела отнести больному воды, чему та в свою очередь не мало удивилась. На протяжении нескольких дней эти женщины сами заботились о больном, подпуская к нему разве только доктора, да еще молоденькую барышню, которая приходила с утра и уходила только вечером.

Наконец когда они остались одни, Гаврилова набросилась на подругу.

Что это значит, Аня. Ты забыла, что сказал доктор. Только положительные эмоции, а ты набросилась на Антона, едва он только пришел в себя. Есть желание доконать его.

Ты просто не видела, как он разговаривал со Светой. Да я готова разорвать этого самодовольного индюка, - полыхая негасимым огнем праведного гнева заявила подруга.

Он ей нагрубил? - искренне удивилась Гаврилова, отказываясь что либо понимать.

В самой циничной форме.

Не понимаю. Насколько я разбираюсь в людях, он столь же не равнодушен к ней, как и она к нему. Правда девочка куда порешительней.

Да, что тут понимать. Самовлюбленный кретин и грубиян,- продолжала негодовать Звонарева.

Ты просто зла на него. Он никогда не позволял себе быть грубым по отношении к женщинам.

За исключением Светланы. Она целыми днями не отходила от его постели и вот благодарность.

Вдруг дверь отворилась и в гостиную вошла Светлана, в настоящий момент она как никогда соответствовала своему имени, так как вся светилась от счастья. Видя это Звонарева отказываясь, что либо понимать обескуражено произнесла.

Полюбуйся-ка на нее, мы тут испереживались, а она улыбается так словно ее осчастливили.

Но я действительно счастлива, - весело улыбаясь заявила девушка, стирая скатывающиеся из глаз слезы.

Позволь полюбопытствовать, почему?

Потому что он сказал, что ему жаль, что перед ним только плод его воображения. Я сначала не поняла и подумала, что с ним что то не так. Но причина только в том, что он принял меня за видение и будучи в этом уверен, был откровенен и ласков.

Когда же он понял, что это реальность, то сработала защитная реакция, - улыбнувшись проговорила Лена.

Все девочки. Спекся, - сияя как новенький пятак вынесла свое заключение Аня.

Светлана не скрывая счастливых слез лишь утвердительно кивнула. Было видно, что девушка была сильно взволнована и не в состоянии говорить. Звонарева предложила присесть и перевести дух, но Света решительно отвергла это предложение и Гаврилова поспешила поддержать ее.

Правильно. Сейчас главное не выпускать инициативу. Мужчины когда больны, особенно беззащитны. Вперед Светик. Припечатай его, так чтобы дыхание сперло.

Леночка, но ему нельзя волноваться, - вдруг всполошилась Звонарева.

Это волнение ему только на пользу, - хитро взглянув на подругу, словно заговорщица возразила та. - А потом, ты только, что сама готова была его припечатать, чем ни будь потяжелее. А вот мужчин к нему нельзя подпускать и на пушечный выстрел, как только они узнают, что ему лучше, то сразу же ринутся к нему, - судя по всему пошатнувшееся было положение любимца публики, быстро восстанавливало свои прежние позиции.

Антон лежал на спине закрыв глаза и тихо переживал, все произошедшее. Он жаждал общения со Светланой и всякий раз, когда он слышал ее голос, по его телу пробегал озноб и какое-то сладкое томление. Но он не позволял себе ни на минуту забыть о том, что не имеет права связывать себя ни с кем, а особенно с ней. Мысленно он уже давно свыкся с мыслью, что с большой вероятностью он может погибнуть в надвигающейся войне, а еще он не хотел оглядываться назад, боясь того, что в тот момент когда нужно будет сделать решительный шаг вперед, у него не достанет для этого духа.

Дверь легонько скрипнула и он услышал легкие женские шаги. Судя по тому, что двоих он уже успел за сегодня сильно обидеть, а служанка уже ушла с пустым стаканом, это могла быть только Гаврилова. Так вот и получилось, что он заговорил не открывая глаз, будучи совершенно уверен, что говорит с женой друга.

Я знаю, что поступил по свински. Обидел Свету. Но как бы я к ней не относился, я для нее слишком стар…

А как вы ко мне относитесь, Антон Сергеевич.

Едва услышав этот голос, Антон как ошпаренный распахнул глаза и увидев девушку резким рывком сел на кровати. Это было ошибкой. Перед глазами поплыли разноцветные круги и он стал заваливаться на бок, имея все шансы оказаться на полу. Девушка стрелой метнулась к нему, обхватив за плечи и прижав к себе, предотвратила падение. Она так и стояла на коленях обняв его ослабевшее тело, когда он наконец прохрипел.

Это вы? Вы вернулись?

Хотите верьте, хотите нет но это не галлюцинация.

Так они впервые прикоснулись друг к другу. Антон ненавидел себя за то, что он в этот момент был так слаб и беспомощен и в то же время он был счастлив как никогда. И все же он попытался хоть как то воспрепятствовать этому.

Светлана Петровна, воспитанные девушки не позволяют себе бросаться в объятия первого встречного мужчины.

Можете говорить все что угодно. Если вы хотите меня обидеть, то вам это не удастся. А потом, что то мне говорит о том, что вы ни как не можете угрожать репутации какой либо женщины, но зато сами совершенно беззащитны.

Осмелев Света повернула к себе его лицо и нежно поцеловала в губы. Песчанин был не в силах помешать ей. Черт побери, он и не хотел этого делать. В этот момент он жалел только об одном. Его руки ни как не хотели его слушаться, а ему так хотелось наконец обнять эту чудесную девушку.

Тем временем из за двери была слышна приглушенная возня, которую впрочем влюбленные не замечали. Звонарева и Гаврилова оспаривали друг у друга право на замочную скважину. Наконец примирившись и в последний раз по очереди взглянув на происходящее по другую сторону двери они удовлетворенные отошли в сторону.

Ну все подруга, теперь точно спекся.

Не-ет, Лена. Это только полдела. Теперь нужно держать подальше от него наших мужиков, иначе Антон спрячется за работой как черепаха в панцире. А вот тогда уже Светлане ни за, что не достучаться до него.

Трудно тебе возразить. Однако судя потому, как озабочен стал Семен, мне кажется, что у них не все ладится. Мало того, что вот уже больше полугода он дома практически не появляется, то в море, потом на какой-то заимке все время охотится, хорошо если два три дня в месяц дома побудет, так еще вчера заявил, что скоро собирается уезжать в Порт-Артур, они там начали возводить какие то мастерские. Знаешь я иногда даже замечаю между ним и Антоном, нечто общее. Складывается такое впечатление, что они боятся куда то опоздать.

Значит и твой тоже. Ладно. Чем быстрее Антон поправится, тем быстрее сможет им помочь.