ГЛАВА 5 Расставание

Наутро вышли чуть свет, в полдень сделали короткий привал и к вечеру сильно устали, а лес всё не кончался. Стали было опасаться, что заблудились, но заяц заверил, что дорога ему известна и завтра они опять выйдут в степь, где смогут ориентироваться по горе. Для ночлега выбрали прелестную полянку, и гном опять очень удобно и ловко всех разместил на ночь. Усталые путники поужинали припасами гнома и плодами, которые им посчастливилось собрать днём, и рано улеглись спать.

Неожиданно все проснулись, ещё не понимая, что происходит вокруг них. Грохотало так, что закладывало уши, небо прорезали огненные зигзаги, а ветер гнул к земле стволы в два обхвата.

— По-моему, это буря, — авторитетно заявил гном, и все с ним согласились.

— Как бы на нас не упало какое-нибудь дерево, — с опаской заметил осёл.

— Вон там стоит очень крепкое дерево, — указала старушка на лесного гиганта, росшего почти посредине поляны. — Если мы спрячемся под ним, то дождь нас не достанет, а ведь сейчас хлынет.

— Нет, не ходите туда, — остановил их принц. — Муж моей спасительницы предупреждал, что во время грозы надо избегать высоких деревьев, потому что они притягивают молнии. Спрячемся лучше вон под те молодые деревца.

Едва успели укрыться под густыми ветвями, как длинная огненная змея рванулась с небес к одинокому дереву и, врезавшись в его вершину, пронзила ствол до самых корней, расколов его на две части. Гул от падения зелёного великана слился с ударом грома. Сразу же хлынул ливень, промочив путников до костей. Ветки не спасали от мощного водопада, низвергавшегося с небес. Все стояли, тесно прижавшись друг к другу и со страхом наблюдая за буйством природы.

К утру всё стихло, дождь прекратился, а при восходе солнца от мокрой земли стали подниматься влажные испарения.

— Пойдёмте пока, — предложил гном. — Потом, когда просохнет, передохнём и перекусим.

— Хорошо, что мы не встали под то дерево, — сказала Адель, глядя на обугленные останки лесного старожила.

Нищенка оглянулась со странным выражением, по-видимому, не осознав до конца, какой конец их всех бы ожидал, если бы они её послушались.

Лес пробудился от ночного кошмара и оглашался пением птиц, цоканьем белок и множеством звуков, незнакомых Адели.

— Слушайте! — с улыбкой остановил путников принц и предупреждающе поднял палец.

Сначала Адель ничего не услышала, но потом до неё донёсся многоголосый хор, не то поющий, не то скандирующий:

— Как злая обезьяна над кучей наворованных орехов! Как злая…

— Добралась до своих, — кивнул гном. — Хорошо, что мы обойдём эту компанию стороной.

Ослик весело затряс головой, а заяц от избытка энергии два раза перескочил ему через спину.

Когда лес стал редеть и путники вышли на опушку, Адель удивилась при виде заметно приблизившейся к ним горы. Снизу она синела, как туча, дальше становилась белой и блестела так, что глазам было больно, а вершиной уходила в облака, то казавшиеся светлыми, то черневшие, словно состояли из разноцветных слоёв.

— До горы теперь рукой подать, — сказала девушка.

— До холмов идти ещё три дня, не меньше, — отозвался гном, — а потом пойдут предгорья, невысокие горы… До той горы ещё очень долго идти.

— Да, деточка, — подтвердила ласковая старушка, — даже когда будет казаться, что ты почти дошла до этой горы и вот-вот начнёшь взбираться по её склону, она всё-таки будет от тебя ещё далеко. А каково на неё взобраться?!

— Но, к счастью, вам незачем туда взбираться, — резонно заметил заяц. — Ваше дело — найти удобный проход и не провалиться в какую-нибудь трещину.

— Также бойтесь обвалов, — предупредил гном. — Нам даже в наших холмах слышно, когда с гор сходят лавины или падают камни.

— Осёл там, наверное, не пройдёт? — спросила старушка.

— Пройдёт, — упрямо ответил ослик и замотал головой. — Ослы проходят везде. Ослы да ещё, пожалуй, горные бараны.

Нищенка не спорила, но на её добром лице читалось беспокойство за судьбу Серого, и этого не желал замечать только ослик. Даже Адель задумалась.

— А вдруг там встретится трещина, через которую придётся перебираться по жёрдочке? — предположила она. — Может, тебе лучше не ходить с нами, Серый?

Но ослик оказался упрям и не желал поддаваться голосу разума.

— Я тоже перейду по жёрдочке, — пообещал он. — Я больше не желаю бродить по свету без всякого занятия. Я хочу иметь хороших хозяев и достойное занятие. Вот если вы предоставите мне всё это, то я останусь, а нет — то я иду с вами. Я, как принц, буду искать с вами свою долю.

Принц засмеялся и хлопнул ослика по спине.

— Правильно, Серый, не покидай нас.

Путники всё шли, а гора, казалось, отходила от них. Зато потом, когда Адель уже отчаялась, гора вдруг резко выросла.

— Скоро подойдём к холмам, — подбодрил всех гном. — Вам туда незачем идти, да и наш народ ни к чему тревожить, так что вы остановитесь у отрогов гор, а я быстро схожу за мешками с провизией.

Заяц насмешливо присвистнул.

— Ты, заяц, пойдёшь со мной и ты, Серый, тоже. Поможете мне. А людям не надо знать, где мы прячемся.

Заяц почесал в затылке и согласился.

Когда вплотную приблизились к невысоким пока горам, гном, заяц и ослик отделились от компании и повернули направо, где на горизонте смутно вырисовывалась цепь холмов, а люди расчистили себе площадку и расположились лагерем на бесплодной каменистой почве. Гном в приливе дружеских чувств даже оставил им свой изрядно полегчавший мешок, где всё-таки можно было найти кое-что для утоления голода.

Только на исходе третьего дня основательно проголодавшиеся и потерявшие всякую надежду путники увидели возвращавшихся гнома, зайца и осла. Да не их одних. За ними двигалась целая процессия гномов, причём каждый нёс на спине какой-нибудь груз. Оказалось, что Фром так убедительно рассказал своим собратьям про затруднительное положение путников, что те снарядили отряд из дюжины гномов, чтобы доставить припасы. Здесь были и мешки с едой, и одежда, и одеяла, чтобы укрываться от высокогорного холода.

Гномы устроили нечто вроде весёлого пикника в честь путешественников и долго наперебой давали советы, как тем следует вести себя в горах и чего опасаться.

— Там водятся великаны, — говорил пожилой гном в белой панаме.

— Тьфу, твои великаны, — прервал его другой гном, в жёлтом колпаке. — Спрячешься под камни и подождёшь, пока они пройдут. Хуже змеи.

Словом, каждый находил свои опасности, и если бы гномы не перебивали и не высмеивали друг друга, то путешественники уверились бы, что соваться в горы равносильно самоубийству.

Заяц подкрался к Адели и еле слышно прошептал ей в самое ухо:

— За три монеты наш честный Фром доставил уйму чужих припасов. Но, чур, не выдавать. Я обещал ему молчать.

Адель кивнула. Она не осуждала гнома. Он кормил всю дорогу большую компанию, и уже одно это стоило немало. Кроме того, лишь благодаря ему путники были обеспечены всем необходимым. А выгадал ли он что-нибудь или нет, не им судить.

Но как ни приятно было общество гномов, как ни жаль расставаться с заботливым зайцем, а с наступлением утра надо было прощаться. Напоследок гномы надавали в три раза больше советов, чем за всё время, проведённое вместе. Фром прослезился и от полноты чувств отдал Адели одну из трёх полученных от неё монет, а заяц даже захотел проводить путников через горы до пустыни, но его отговорили и гномы, и сами путешественники, ведь одно дело — пройти этот сложный путь и двигаться дальше вместе, а другое дело — возвращаться потом в полном одиночестве.

— Ты не знаешь гор и заблудишься в них один, а в пустыне слишком горячий песок, и ты поджаришь себе лапы, — убеждал Фром. — Пойдём-ка лучше с нами и устроим пир в честь знакомства. Я тебя угощу такой морковью и капустой, каких ты ещё не едал.

Путешественники оборачивались и махали руками, а гномы и заяц кричали слова прощания до тех пор, пока их не разделили горы, так что видеть и слышать друг друга они уже не могли.

— Вот мы и расстались, — с расстановкой произнесла нищенка.

— Всегда жаль расставаться с хорошими гномами и зайцами, — согласился принц.

— А заяц скоро будет есть морковку и капусту, — напомнил ослик.

— Вот и ты, милый, пока не поздно, возвращайся и пообедай у гномов, — предложила старушка. — Ослам в горах не место.

— Самое место, — заверил её Серый. — Мне кажется, что горы созданы специально для ослов. Вот я сейчас иду с грузом на спине…

— И я тоже, — поддержал его принц, тащивший на своих не слишком сильных на вид плечах весьма увесистый тюк.

— Вот я и говорю, что идём мы с принцем по горной дороге с грузом на спинах, а тяжести совсем не ощущаем.

Принц что-то промычал, и Адели почудилось в этом невразумительном ответе несогласие с мнением осла.

— А всё-таки от морковки я бы не отказался, — закончил Серый.

— Нам надавали много всяких овощей, — утешила ослика Адель. — Когда остановимся на отдых, там для тебя найдётся что-то очень вкусное.

Ослик заметно приободрился.

— Кстати, дорога неплохая, — заметил принц. — Ровная, без ям и рытвин.

— Вот вы правы, так правы, мой хороший, — согласилась старушка. — И какая прямая!

— Обычно прямые пути ведут куда-то не в лучшее место, — припомнила Адель.

— Ну уж, милая, не мы мостили эту дорогу, не нам её и хулить, — возразила нищенка. — А изъянов я в ней не нахожу.

— Кроме того, что она слишком прямая для нашей Адели, — уточнил принц. — Прекрасная дорога.

Тут он споткнулся и едва удержался на ногах.

— Камни не в счёт, — заключил он свою мысль.

— Для тех, кто протоптал эту тропу, такие камни — что для нас песчинки, — загадочно произнесла старушка.

— А кто её протоптал, бабушка? — заинтересовался принц.

— Поговаривают, что великаны, которые живут в этих горах. Для нас это широкая дорога, а для них — узкая тропа. Нехорошие места, деточки, неспокойные.

— А если они пойдут по своей тропе? — спросил ослик. — Что нам тогда делать?

— У них этих троп видимо-невидимо, — объяснила старушка. — Может быть, по этой тропе много недель никто не пройдёт, а могут уже сегодня раздасться гулкие шаги. Тогда посыплются камни, и горе нам, если мы попадём под эти камни или на ужин великану.

После такого объяснения настроение у путников перестало быть радостно-безоблачным, и некоторое время все чутко прислушивались, не послышится ли вдали гул. Потом напряжение спало и начались разговоры. Принц охотно рассказывал про жизнь и строгие нравы во дворце своего отца, про жизнь и нравы во дворцах других королей, про своё существование в образе чудовища.

— Вот и я мыкался по свету, как вы, принц, — объявил Серый. — Зато теперь я при деле.

Прекрасный принц покосился на ослика, пристроил свой мешок поудобнее и кивнул.

— И я тоже, Серый, — согласился он.

Адель весело смеялась. Сама она тоже не шла с пустыми руками и кроме сумки несла ещё вещевой мешок, но ничего особо тяжёлого в нём не было. И старушка-нищенка несла мешок, но тоже по силам. Ослу и принцу достался настоящий груз, и совсем не случайно принцу приходила на ум схожесть их с ослом нынешнего положения.

Горы в этом месте представляли собой сплошные неприступные стены с уступами и нишами, куда можно было бы спрятаться от непогоды или ненужных встреч. Дорога шла между этими довольно близко стоявшими стенами почти прямо, с еле заметным изгибом. Пока что жаловаться было не на что, хотя с непривычки высокие гряды гор угнетающе действовали на психику.

— Впереди ещё кто-то, — предупредил ослик. — Я слышу лёгкие шаги. По-моему, идёт один человек или один гном.

Все встревожились. До сих пор им везло, и они не встретили ни единого злого или даже просто неприятного существа, но никто не мог поручиться, что такое благополучие продлится долго.

— Кто бы это мог быть? — спросил принц, останавливаясь сам и останавливая свой маленький отряд. — Ждите меня здесь, а я схожу на разведку.

— На разведку пойду я, — возразила нищенка. — Вы, деточки, не глядите, что я стара. Шаг у меня лёгкий, и сама я привычна к странствиям. Поверьте, что сейчас никто лучше меня не справится с этим делом.

Она не стала ждать согласия, а скинула на землю свой мешок и быстрой, неслышной, почти скользящей походкой пробралась вдоль одной из скалистых стен, ловко прячась за выступы и растворяясь в нишах.

— Да, она знает своё дело, — шёпотом согласился принц.

Нищенка скрылась из виду.

— Лишь бы она не попала в беду, — с опаской ответила Адель. — Трудно предположить, что она способна защищаться. По-моему, более доброй старушки найти невозможно.

Принц ничего не ответил. Ослик тоже молчал, поводя ушами и напряжённо прислушиваясь.

— Идут назад, — наконец, сообщил Серый. — Двое. Бабушка и ещё кто-то.

Показались старушка и незнакомка в крестьянской одежде. Адель заметила, что принц сразу насторожился. Наверное, крестьянское платье напомнило ему о его спасительнице и неразделённой любви к ней. Кто знает, какие надежды шевельнулись в душе славного юноши?

Когда крестьянка приблизилась настолько, что её можно было хорошо рассмотреть, Адель поняла, что с принцем ей скоро придётся распрощаться, потому что он нашёл свою судьбу. Это была девушка поразительной красоты, и наряд лишь подчёркивал нежные краски её лица и совершенство черт. А фигура? О, если бы у Адели была такая фигура! Высокая, стройная, гибкая и сильная. Создавалось впечатление, что девушка не идёт, а величественно плывёт к ним. Вместе с принцем они составили бы пару, на которую нельзя было бы взирать без восхищения.

Адель взглянула на принца и поразилась перемене в нём. Это был по-прежнему прекрасный юноша, безупречно вежливый и учтивый, но какой-то чужой. Исчезла искренность, с которой он общался с ней, гномами и животными. Теперь он был вежлив и учтив по привычке, каким, наверное, бывал в своём королевстве, принимая во дворце неприятных ему людей. Неужели эта красавица ему не понравилась? Чем? На вид она была столь же добра и приветлива, как и красива.

— Вот, дорогие деточки, вам новая попутчица. Она тоже идёт через горы, как и мы. А до чего добра и приветлива! Зовут её Мирта, и она идёт к своему отцу, который живёт по ту сторону гор. А это, Мирта, мои друзья. Вот принц…

Принц изысканно поклонился и очень вежливо произнёс голосом, лишённым всякой теплоты:

— Очень рад нашему знакомству.

— Адель, — представила девушку нищенка.

Адель улыбнулась немного робко, потому что её смущала холодная учтивость принца.

— Надеюсь, что вам будет с нами хорошо, Мирта.

— А это Серый.

Ослик замотал головой в знак приветствия, но крестьянка не обратила на него внимания, потому что глаза её не могли оторваться от лица принца. Это и понятно, ведь принца с полным основанием можно было назвать прекрасным, и редкая девушка не влюбилась бы в него с первого взгляда. Адель сказала бы, что редкий юноша не влюбился бы сразу же в стоявшую перед ними статную красавицу, но принц, очевидно, являл собой это исключение.

По случаю увеличения компании сделали привал и пообедали. Костёр не разжигали, во-первых, чтобы не привлекать внимания здешних обитателей, а во-вторых, потому что не было горючего материала. На голых склонах гор в этих местах не росло ни деревца, ни кустика. Воды тоже не было, но ослик тащил на спине два бочонка с освежающим напитком, которые принесли предусмотрительные гномы. Еда оказалась очень вкусна, но трудно было назвать обед приятным. Разговаривали много, и принц не давал беседе прерваться, умело подсказывая темы, говоря сам и слушая с неослабным вниманием, но всё, что он говорил и делал, было пронизано холодом, а Адель привыкла видеть в этом превосходно воспитанном молодом человеке прежде всего тёплое дружеское участие к каждому, кто с ним говорил. Впрочем, ни сама она, ни ослик не могли пожаловаться, ведь с ними принц был прежним, да и старушке он оказывал обычное своё внимание. Ему чем-то очень не нравилась красавица Мирта, и Адель остро чувствовала это.

— Она даже не поздоровалась со мной, — успел шепнуть Серый на ухо Адели, хрустя свежими сочными морковками, которые девушка извлекла из мешка к немалому удовольствию четвероногого друга.

Адель потрепала длинные уши ослика и подкинула ему душистого сена, о котором тоже позаботились гномы.

Мирта слушала принца, говорила сама и, наверное, не замечала холодности своего собеседника, покорённая его манерами. Она смеялась, когда принц шутил, сочувственно сдвигала брови, если принц говорил о вещах печальных и своим вниманием покорила бы сердце любого мужчины, даже если бы не обладала нежной и пленительной красотой.

"Ладно, — подумала Адель. — Если не считать явной антипатии принца к Мирте, наше путешествие не станет хуже от её присутствия. Наверное, принц слишком красив сам, и его не привлекает красота в других."

Нищенка была привычно скромна, однако её глаза зорко следили за принцем и Миртой, что не укрылось от Адели. Видно, и старушка считала этих двоих созданными друг для друга.

В путь отправились со свежими силами, и Мирта непременно захотела что-нибудь нести, потому что её собственный багаж не отличался обременительностью и состоял из маленькой котомки.

— Я хочу помочь этому милому ослику, — сказала она. — Такой груз ему не по силам.

— По силам, — упрямо возразил Серый. — Я мог бы нести в два раза больший груз.

— Милая Адель, — с обворожительной улыбкой обратилась Мирта к девушке, — помогите же мне. Дайте мне что-нибудь нести.

Что-то Адель смутило, но она не могла понять, что именно. Просьбу красавицы она выполнила и, несмотря на громкие протесты осла, не желавшего расставаться с ношей, выбрала для неё мешок поменьше и полегче. Мирта одарила Адель сиянием своих больших голубых глаз.

Принц взвалил на плечи мешок, дружески кивнул Серому и возглавил шествие. Мирта, весело болтая с Аделью, постаралась идти так, чтобы не отдаляться от принца, Серый шёл следом, временами тыкаясь мордой в плечо или шею Адели, а старушка шла позади, никому не мешая и ласково улыбаясь каждому, кто на неё оглядывался. Славная подобралась компания.

Три дня дорога не менялась, и путники уже рассчитывали победным маршем в том же бодром темпе благополучно перейти через горы, а там уже подумать о пустыне, как вдруг…

— Всё: тупик, — объявил принц, первым выходя из-за выступа скалы. — Похоже, дальше пути нет.

Тон его был как всегда бодр и спокоен.

У Адели сердце замерло в груди. Пройденный путь не был тяжёл, но всё-таки это был путь, проделанный не в экипаже, а своими собственными ногами.

— Посмотрим, не найдётся ли здесь прохода, — сказал принц. — Девушки и вы, бабушка, идите вдоль стены справа, а мы с Серым — слева. Если найдёте трещину или ущелье, не входите туда, а позовите нас.

Обе группы встретились в центре стены, преграждающей путь. Никакого прохода.

— Что же нам делать, принц? — воскликнула Мирта.

— Идти обратно и искать другой путь.

— Вот если бы я умел летать… — мечтательно протянул ослик.

— Не расстраивайся так, Серый, — успокаивал его принц, — я тоже не умею летать. Ничего страшного не случилось. Найдём другой путь, только и всего. Кто-нибудь устал? Будем останавливаться на отдых?

Все единодушно выразили готовность сразу же идти обратно. Настроение было гнетущим, но принц умел поддерживать бодрость в попутчиках, и вскоре все уверились, что мелкие трудности в большом предприятии неизбежны, поэтому не стоит отчаиваться из-за первой же неудачи.

Обратная дорога тоже не была ничем примечательна. Адель и старушка с равным интересом следили за попытками Мирты завоевать расположение принца и его всё растущим отвращением к красавице, а это занятие оказалось неожиданно увлекательным. Крестьянка пускала в ход самые замысловатые средства привлечь внимание прекрасного юноши, но все они разбивались о непреступную вежливость. Любая другая девушка давно бы отчаялась, но только не Мирта.

Адель наконец-то поняла, что именно смущает её в этой девушке. Уж очень не соответствовал крестьянский наряд манерам обольстительной красавицы. Адель скорее приняла бы её за актрису, не очень умело взявшуюся играть роль крестьянки только для того, чтобы присоединиться к ним. Впрочем, Адель не удивилась бы, если бы какая-нибудь из влюблённых в принца девушек пошла на такие крайние меры, чтобы обратить на себя его внимание. Однако и принц не лишён наблюдательности и, конечно, давно заметил, что за ним ведётся самая настоящая охота.

Когда одна из неприступных стен закончилась, путники не сразу сообразили, что они вышли на то самое место, с которого начали неудачный путь в горы. Принц задумался было, не прибегнуть ли ещё раз к помощи гномов и пополнить запасы, но нищенка покачала головой.

— Где ж их теперь найдёшь, гномов-то этих? — возразила она. — Народец-то привык прятаться, так что ты все холмы обыщешь, но не встретишь ни одного гнома.

Адель тоже припомнила, что Фром говорил об обычае гномов тщательно скрывать своё жильё. Спросили совета у ослика, и тот подтвердил, что так и не заметил, откуда появились гномы.

— Вообще-то можно им покричать, — сообразил он.

— Нет, не выйдут они, — говорила старушка. — Только зря потеряем время. Они считают, что мы далеко в горах, поэтому не выйдут.

Принц пересмотрел содержимое мешков. При известной экономии им должно было хватить съестных припасов, а воду решено было набрать здесь же из ручья.

— Ну, вот и хорошо. Наберём воду и быстрее в путь. Теперь, милые вы мои, нам нельзя терять времени, — поторопила их старушка.

Так и поступили. Не раскидывая лагеря, не отдыхая, быстро двинулись в обход двух громадных, словно сросшихся гор и остановились на ночлег поздно вечером, когда надвигающаяся темнота помешала идти.

На следующий день вышли к маленькому озеру, чистому, как горный хрусталь. Дно было видно так ясно, что создавалась иллюзия малой глубины, но камешек, брошенный принцем в воду, опускался очень долго, пока не лёг на песчаное ложе.

— Если не умеешь плавать, в воду лучше не входить, — сказал принц. — Глубина начинается сразу же от самого берега.

— Я умею плавать. И вообще ослы созданы для плавания, — сообщил Серый, но в воду не полез.

— Как хорошо, что мы пришли к этому озеру! — обрадовано сказала старушка. — Кто знает, когда нам опять встретится вода? Мы используем эту воду, а наш запас побережём. Посмотрите, деточки, какая прозрачная и чистая!

Деятельная нищенка занялась приготовлением обеда, найдя достаточное количество сухих веток от растущих здесь низких кустов. Ослик не стал ждать и с наслаждением поедал листья и полувыгоревшую на солнце траву. Он считал свой ужин очень вкусным.

— Ну, вот и славно, — приговаривала старушка, снимая котелок с огня. — Детушки, скорее сюда! Остынет!

Принц, которому опротивело делать вид, что он не замечает назойливого ухаживания Мирты, охотно повёл обеих девушек к костру.

— Отведайте-ка вот это! — ласково приговаривала старушка, подавая каждому ложку. — Старалась, как могла.

— А почему сама не ешь, бабушка? — спросил принц, отведав душистую похлёбку.

— Наелась, милый, уже наелась. Пробовала-пробовала, да и наелась. Эй, Серый, иди, родной, попей водички.

Ослик долго пил из подставленного нищенкой ведёрка холодную озёрную воду, а потом голова у него закружилась, ноги подкосились, и он в странном забытьи повалился на бок.

— Что с ним, бабушка? — встревожено спросил принц, попытавшись встать.

— Спит, родимый, — ответила старушка. — Умаялся за день, ведь, почитай, и не отдыхали совсем. Я сама на ногах еле стою.

— Похоже, я совсем не могу встать, — с трудом выговорил принц.

Адель тоже чувствовала тяжесть во всём теле и сгущающийся туман в голове. Последнее, что она увидела, было лицо Мирты, лежащей у костра с закрытыми глазами.

Выплывшее из-за горизонта солнце озарило возле погасшего костра спящих непробудным сном людей, а чуть поодаль — столь же неподвижного ослика с бессильно откинутой назад головой. Только к полудню длинные мохнатые уши Серого зашевелились, и он с трудом открыл глаза. Лоб у него горел, точно его кто-то укусил.

— Эй! Проснитесь! — слабо прокричал он, переворачиваясь на живот, но пока ещё не решаясь встать на ноги.

Рука принца напряглась в усилии приподняться, и он сел, борясь с головокружением и сонным оцепенением, всё ещё не отпускавшем его.

— Адель! Мирта! Бабушка! — позвал он.

Единственным его желанием было вновь повалиться на землю и заснуть. Он, возможно, так бы и поступил, но ослик, шатаясь на дрожащих ногах, подошёл к нему и сердито ткнул в спину мордой.

— Вставай, принц! Немедленно вставай! Вода в этом озере сонная. Если не встанешь сейчас, проспишь до беды. Про озеро с сонной водой ходили какие-то разговоры. Я сейчас начинаю припоминать… Буди остальных и скорее прочь отсюда!

Адель не сразу поняла, что её трясут за плечи, заставляя проснуться, а потом все силы сосредоточила на том, чтобы не лечь вновь. Бабушка охала и никак не могла проснуться, так что принц решил пока оставить её и разбудить Мирту. Красавица долго не просыпалась, а потом ещё дольше висела на шее принца, не в силах стоять на ногах. Адель даже заподозрила, что эта соблазнительница была бы не прочь ещё раз напиться воды из озера, лишь бы вновь оказаться в объятиях прекрасного юноши, пусть даже вынужденных.

Принц осторожно переложил бремя красоты со своей шеи на шею осла, и это помогло Мирте понемногу опомниться от дурмана. Серый беспокойно тряс головой и торопил со сборами, так что мешки были кое-как навьючены на умное животное, а в довершение к ним ещё и мешок принца. Сам же принц взвалил на спину спящую мёртвым сном нищенку.

Адели показалось, что её лёгкая до этого ноша непосильной тяжестью пригибает её к земле, ослик тоже то и дело спотыкался, да и принц выглядел неважно, пошатываясь и временами выписывая ногами необычные кренделя. Мирта тяжко стонала и с завистью смотрела на бессильно висевшую на плече принца нищенку.

Через час ослик сказал:

— Мне кажется, что я несу не вещи и не продукты, а тяжёлые камни.

— Мне тоже, — призналась Адель.

— И мне, — согласилась Мирта. — Принц, скажите хоть слово.

Прекрасный юноша оглянулся и ободряюще улыбнулся приунывшим путешественникам.

— Как злая обезьяна над кучей наворованных орехов! — сообщил он.

Адели стало весело, но Мирта ничего не поняла и заявила:

— Скорее под кучей. Притом, под тяжёлой. Разбудите её, принц. Наверное, теперь она уже сможет проснуться.

Принц осторожно положил нищенку на землю и попытался её разбудить. Та долго не могла опомниться, но наконец проснулась. Обеим девушкам, сбросившим свою ношу и присевшим на камни, показалось, что старушка очухалась чересчур быстро и было бы лучше, если бы она подольше изливала своё недоумение по поводу озёрной воды и поспешного ухода с места стоянки и тем самым дала им отдохнуть. Серый, прислонясь к скале, терпеливо ждал.

Вдруг раздался тихий свист. Все насторожились, и прекрасный принц схватился за висевший у него на поясе кинжал.

— Эй, вы там! — прозвучал откуда-то сверху мальчишеский голос. — Что копаетесь?

— Выходи. Где ты прячешься? — спросил принц, вкладывая кинжал в ножны.

— Как бы не так! Откуда я знаю, кто вы такие? Да и прятаться одному удобнее, чем в таком обществе, да ещё с ослом. Скажите спасибо, что я вас разбудил, а то кто-нибудь из местных чудищ заграбастал бы вас прямо спящих. Вот была бы потеха!

— Как же ты нас разбудил? — спросила Адель.

— Да так и разбудил. Вмазал камнем вашему ослу между глаз. Я с утра за вами слежу. Дрыхли, как мёртвые, только старуха иногда шевелилась.

— А мы тебя не видели, — призналась Мирта.

— Да где тебе увидеть! Ты и сейчас, как слепая.

— Где ты живёшь? — спросил принц.

— Где живу?! — удивился мальчишеский голос. — Там и живу, где я сейчас. А завтра буду жить в другом месте.

— Разве у тебя нет дома? — удивилась Адель.

— Как это нет? — Голос стал возмущённым. — Да у меня домов больше, чем у короля. Вчера, например, я жил в очень сухой пещере, а завтра найду себе что-нибудь получше или вернусь в неё.

— Есть у тебя мать или отец? — спросил принц.

В ответ опять тихо засвистели и даже загоготали.

— Присоединяйся к нам, — предложил принц.

— Мне одному лучше, — решительно отказался голос и посоветовал. — Но вы идите отсюда поскорее, а то вас сожрёт змей. Он сейчас у озера, и вид у него очень голодный. Идите, а я посмотрю, куда он двинется.

— Пошли, — коротко распорядился принц, взваливая на плечи мешок со спины ослика.

Все быстро двинулись в путь. Даже старушка, не проронившая ни слова во время разговора с прячущимся мальчишкой, проворно заковыляла вслед, причитая и охая.

— Бабушка, не отставай, — подбодрял принц. — Вот отойдём от озера на безопасное расстояние, тогда и отдохнём. Девушки, не задерживайтесь. Серый, потерпи. Потом я переложу мешки поудобнее.

— Я не жалуюсь, — скромно заметил ослик.

— Можете не торопиться, — заявил сверху мальчишеский голос. — Змей уполз обратно в свою берлогу. Но уж назад вам не вернуться, потому что он будет теперь сторожить других дураков, которым вздумается там вздремнуть.

— Давайте остановимся! — взмолилась Мирта.

Адель порадовалась, что эти слова были произнесены не ей. Сама она ни за что бы не решилась обратиться к путникам с такой просьбой, потому что боялась оказаться для всех обузой, но чувствовала, что не может сделать дальше и шагу.

Принц внимательно оглядел своих попутчиков.

— Наверное, придётся остановиться, — согласился он. — Только нам необходимо по очереди дежурить. Костёр разжигать тоже нельзя.

Нищенка захлопотала вокруг снятых с ослика мешков, доставая пищу, и Адель с благодарностью подумала, что эта старушка, испытывавшая не меньшую усталость, чем все, находит в себе силы заботиться о них, более молодых.

— А мне можно кусочек? — спросил мальчишка менее вызывающим тоном. — Я уже два дня ем только слизняков с кустов, да и тех почти нет.

— Как же мы тебя накормим, если ты прячешься? — спросила Мирта.

— Отнести тебе еду подальше и там оставить, или, может, соизволишь появиться? — поинтересовался принц.

— Он боится меня, — сообщил догадливый Серый, кося на скалы весёлым глазом.

— Чего??? Тебя-то?

Мальчишка спрыгнул откуда-то сверху и встал перед осликом в вызывающей позе.

— А там, где ты прятался, нет зелёных веточек мне на ужин? — спросил Серый. — Здесь всё жёлтое и высохшее.

Мальчику было лет двенадцать. Его лохмотья были бы живописны, если бы Адель видела их не на живом человеке, а на красочной картинке, изображающей весёлого бродяжку, но вид загорелого до бронзового цвета тела, просвечивающего сквозь дыры, навевал мысли о пронизывающем ночном холоде и скорчившемся в тщетной попытке согреться голодном, одиноком и очень несчастном ребёнке.

— Чего это она на меня так уставилась? — удивился мальчик, обращаясь к принцу.

— Ты не представился, — серьёзно ответил тот.

— Чего???

— Ты не сказал, как тебя зовут, — пояснил принц.

— А она сказала, как зовут её? — справедливо спросил мальчик.

— Меня зовут Адель, — ответила девушка.

— Мирта, — представилась красавица.

— А меня зови просто бабушка, — приветливо сказала нищенка.

— А тебя как? Дедушка? — насмешливо спросил мальчишка, повернувшись к принцу.

— Принц, — ответил тот, по-видимому, не придав грубости невоспитанного ребёнка никакого значения.

— При-и-инц? — протянул мальчик. — И ты что же, всамделишный принц?

— Самый обыкновенный принц, — согласился принц, улыбаясь.

— Чего же ты не сидишь в своём дворце?

Принц не стал распространяться насчёт своей неразделённой любви и ответил просто и убедительно:

— Странствую в поисках приключений.

Мальчик сразу заулыбался.

— Ну, уж чего-чего, а приключений здесь достаточно. Взять хотя бы змея. До чего же вредная бестия! Если тебе так захотелось приключений, то нечего было от него драпать.

Принц потрепал мальчишку по голове и повернул его к ослику.

— Это Серый.

Ослик демонстративно повернулся к ним задом, да ещё принялся обмахиваться хвостом.

— Ладно, сейчас вернусь, — буркнул мальчишка.

Он ловко взобрался на склон горы и исчез в какой-то расщелине.

— Куда это он? — удивилась Мирта.

Принц озадаченно глядел ему вслед и еле успел отскочить, потому что сверху прямо на него посыпались ветки.

— Хватит? — крикнул мальчик. — Эй, Серый! Может, нарвать ещё?

Ослик понюхал свежие ветки и остался очень доволен осмотром.

— Хватит, — решил он, принимаясь за еду.

Мальчик снова возник перед путниками.

— Подсаживайся к нам, — пригласил его принц.

Мальчик неуверенно сел между ним и Аделью. Старушка щедро оделила его едой, на которую тот набросился с жадностью умирающего от голода.

— Как же тебя зовут? — спросил принц, когда ребёнок насытился.

— Никак не зовут, — беспечно отозвался мальчик. — Как хотите, так и зовите. У меня нет имени.

— Так нельзя, — дружно решили девушки. — Надо тебя как-то назвать.

— Назовите, — охотно откликнулся мальчик.

— Тебе нравится имя Франк? — спросила Адель. — Так зовут моего жениха.

— Можно и Франк. Но твоим женихом я быть не собираюсь.

Принц подумал.

— Если хочешь, Франк, присоединяйся к нам, — предложил он. — Я даже советую тебе путешествовать вместе с нами. Что тебе делать здесь одному? Дразнить змея, пока он тебя не съест?

— Пусть сначала меня поймает! — захохотал мальчик.

— Подумай до утра, а утром дашь мне ответ.

Адель решила, что утром непременно убедит мальчика идти с ними. Она была убеждена, что в пути им обязательно встретится место, где ему будет хорошо и где он сможет остаться.

— Первым буду дежурить я, — распорядился принц, — потом — Серый, за ним…

— А за ним — я, — сейчас же вызвалась добрая старушка. — И хватит. Пусть девушки как следует отдохнут.

Принц согласился.

Измученная Адель за всю ночь ни разу даже не пошевелилась. Она легла и сразу провалилась в глубокий сон, а во сне видела своего Франка, такого, каким он был всегда, доброго и серьёзного.

— Эй, вы! — разбудил всех мальчишка. — Вы дрыхните, а старуха сбежала.

Рассвет ещё только-только назревал на востоке, но неожиданное сообщение моментально поставило всех на ноги.

— Куда сбежала? — не понял принц, озираясь.

Нищенки, и правда, не было.

— Я видел, как она сменила Серого, и сидела на одеяле, похожая на воронье пугало. А потом я заснул. Просыпаюсь — нет старухи.

— Может, её утащил змей? — с ужасом спросила Адель.

— Ну нет! — возразил юный Франк. — Змей бы схватил прежде всего меня. Мы с ним враждуем с тех самых пор, как я пришёл в эти места. Или утащил бы Серого.

Ослик опасливо оглянулся.

— Почему меня?

— В тебе больше мяса, — пояснил Франк. — Ты такой кругленький, упитанный…

— Придётся похудеть, — пришёл к выводу ослик.

— Зачем же ему глодать старые кости, если есть толстый осёл, принц или хотя бы Адель и Мирта? К тому же, старуха бы так завопила, что вы бы тотчас проснулись. Нет, она сама ушла.

Мальчик говорил разумно, и странное поведение нищенки вызвало недоумение и беспокойство.

— Ничего не понимаю, — призналась Адель. — Ведь она собиралась идти в озёрный край. Может, передумала?

— Странная она у вас какая-то, — продолжал говорить Франк. — Вы дрыхли там у озера, как мёртвые, а она шевелилась. Потом вы проснулись, а её поднять не могли. Она всегда такая придурковатая?

— Нет, — растерянно отозвалась Адель.

Мирта озадаченно смотрела вокруг.

— Всё на месте, — заметила она.

— Вообще-то я бы посоветовал вам драпать отсюда. — Если завелась здесь такая чудная старушонка, то жди беды. Она может оказаться кем угодно, даже ведьмой.

— А сам ты решил, что делать? — спросил принц.

— Конечно. Ещё вчера. Пойду с вами. Давно пора переменить обстановку, а теперь ещё хочется узнать, какую пакость приготовила для вас ваша бабушка.

Принц не стал терять время и быстро снарядил свой отряд в путь. Даже завтрак решено было отложить на потом. Шли вдоль горной цепи по почве, состоящей из камней и каменного крошева. Ослик вслух порадовался, что даже в этих неплодородных местах способен произрастать низкий редкий кустарник с вкусными листочками и мелкими хрустящими веточками. Из солидарности он хотел было тоже отказаться от завтрака, но губы сами срывали зелёное лакомство, и рот ритмично двигался.

— Обжора, — сказал ему Франк. — А ещё хотел худеть!

Ослик подумал.

— Успеется, — философски заметил он. — Может быть, мне придётся когда-нибудь голодать, так что лучше поесть, пока есть возможность, а уж худеть — по необходимости.

Никто не ощущал опасности, наоборот, вокруг разливался мир и покой. Горы, вдоль которых они шли, таили молчание, а не угрозу, а вдали вырисовывалась вторая гряда гор. Адель было приятнее идти здесь, чем вдоль узкого коридора между гладкими стенами, приведшего их в тупик. Конечно, за будущее ручаться нельзя, и на пути может встретиться множество препятствий, но пока лучше было о них не думать.

— А зачем вам идти в горы? — спросил Франк у принца.

— Чтобы перейти через них, а потом через пустыню, которая лежит за этими горами.

— Никогда не видел пустыню, — признался мальчик. — Хорошо, что я пошёл с вами.

— А дорогу через горы ты знаешь?

— Нет. Ничего я не знаю. Сижу здесь и воюю со змеем. Теперь, когда я уйду, он вздохнёт спокойно. Знаешь, сколько пакостей я ему сделал?

Принц задумчиво, с чуть приметной жалостью слушал расхваставшегося мальчишку.

Привал устроили только в полдень, решив, что достаточно отдалились от места ночлега. Адель и Мирта принялись доставать еду, а принц и Франк расчищали от камней площадку для отдыха, и доставали одеяла, чтобы не сидеть на голой земле.

— Я поищу тебе что-нибудь из одежды, — сказал принц мальчику и принялся разбирать мешок.

— Эта рвань ещё хуже моей, — заметил Франк. — Зачем вы таскаете её с собой?

Принц с недоумением вытряхнул содержимое мешка, и к его ногам вывалились куски материи, бывшие совсем недавно добротной одеждой, заботливо и очень спешно сшитой гномами для путешественников.

— Поглядите-ка, девушки! — позвал принц.

— Поглядите лучше сюда, принц! — откликнулась Адель, и в голосе её прозвучал испуг.

Принц и Франк кинулись к девушкам. Серый, перестав жевать, поспешил туда же.

— В этих мешках только сверху еда, а внизу — камни и ветки.

— Наверняка, это ваша старуха постаралась, — с удовольствием подсказал Франк.

— Ничего весёлого не вижу, — откликнулся Серый. — У меня было чувство, что я несу не еду, а камни.

— Если это сделала старуха, то зачем? — не понял принц.

Адель припомнила совершенно отчётливо, что колдун Жан должен был помогать ей, направляя к ней существа, способные стать ей друзьями и помощниками, а безобразная Маргарита — мешать и даже попытаться погубить её. До сих пор её путешествие было слишком приятным, и ей не приходилось быть осторожной.

— Чтобы помешать нам идти дальше, — ответила Адель. — Если у нас не будет провизии, то нам придётся повернуть назад.

— Это невозможно, — сейчас же возразил Франк. — Мимо змея нам не пройти. Он сейчас сторожит у озера и не уйдёт, пока мы не вернёмся или ещё кто-нибудь не попадётся ему в зубы.

Принц кивнул. Он был совершенно спокоен.

— Тогда наш путь — только вперёд через горы, а для того, чтобы его проделать, давайте пересмотрим наши запасы и выбросим балласт.

Когда рассортировали провизию и вещи, решили, что этого должно хватить при самой жёсткой экономии и при условии, что они пройдут через горы без задержек, а потом сразу же достанут еду.

— Жаль, что никто не знает дороги, — сказала Мирта. — Вдруг мы опять зайдём в тупик и вынуждены будем вернуться?

— Давайте, я сбегаю вперёд и всё разведаю, — с готовностью предложил Франк. — Вы здесь посидите, а я…

— Безопаснее будет идти всем вместе, — возразил принц. — Спасибо тебе за великодушное предложение, Франк, но лучше не подвергать твою жизнь чрезмерной опасности.

Мальчишка присвистнул, услышав витиеватую речь принца, и решил не продолжать этот разговор.

— Интересно, почему она не вылила воду? — спросила Адель, не ожидая, впрочем, ответа.

— А зачем? — сразу же откликнулся Франк. — Здесь есть вода. Если бы она её вылила, мы бы налили новую.

— Тогда, может быть, это вода из озера? — спросила Мирта. — Старуха могла вылить хорошую воду и заменить её сонной.

— Мы её пили вчера, — напомнила Адель.

— А второй бочонок?

Путники почувствовали себя неуютно.

— Если боитесь, то перемените воду, — предложил Франк. — Я покажу, где родник.

Решено было, что после еды принц и Франк поменяют воду в обоих бочонках, а девушки пока навьючат осла. Так и сделали, и к ночи продвинулись далеко вперёд. Костёр решено было не разводить.

Утром Франк казался переполненным какими-то сенсационными сведениями. Он прямо-таки лопался от грандиозной тайны, рвущейся наружу, и, улучив момент, когда они с Аделью остались с глазу на глаз, зашептал:

— Ночью наш принц еле отбился от этой потаскушки. Она попросила его отойти для разговора в сторону, а я, разумеется, последовал за ними…

— Зачем? — строго спросила Адель.

— Мне же интересно.

— Нельзя подслушивать чужие разговоры! — ещё строже произнесла Адель. — Это некрасиво и просто-таки неприлично! А что было дальше?

— А дальше наша красавица ринулась на него, и он так от неё отпрянул, что едва не разбил себе голову о выступ горы. Ох, и здорово же было! Она — на него, он — от неё. А уж какую речь он произнёс, когда она немного поутихла! Ну, настоящий принц, даже на себя перестал быть похож! Ну и потеха! А эта краля — в слёзы. Даже мне её стало жаль, но он — как гранит. Отцу он может представить только девушку, равную ему по крови, у них, у принцев этих самых, иначе нельзя. Так наша крестьяночка и осталась ни с чем. Интересно, если бы она была какая-нибудь принцесса, пусть самая завалящая, она стала бы его женой?

— Нет, — ответила Адель, соображая, как лучше вбить в голову невоспитанного мальчишки, что он не должен подслушивать чужие разговоры, а затем пересказывать их другим.

— Понятно, что нет, — подхватил Франк. — Вряд ли ему нужна такая ругачая жена. Это уж не жизнь бы была, а… вроде наших бесед со змеем, даже хуже. Уж и крыла она его!

Их разговор был прерван принцем, собиравшем одеяла. По его виду нельзя было заподозрить, что ночью он отражал атаку красавицы и принял на свою голову поток брани.

— Эй, Серый, прекрати лопать эту дрянь! — сорвался с места Франк, подбежал к ослику и в приливе дружеских чувств хлопнул его по круглой спине.

— Если не знаешь толк в хорошей еде, то лучше помалкивай, — ответствовал осёл и потянулся к очередной ветке.

Мирта была мрачна, неразговорчива и еле сдерживала своё раздражение.

— Что с тобой? — посчитала своим долгом спросить Адель.

— Отвяжись, — хмуро бросила красавица и метнула на принца ненавидящий взгляд. — Перейдём через горы — и сразу попрощаемся. Как же я хочу домой!

Адели даже стало её жаль. Наверное, только из-за принца она бредёт по этим неприютным местам. Впрочем, девушка не стала строить догадок.

— Горы постепенно сближаются, — заметил принц.

— Только бы они не соединились, — испугалась Адель. — Что мы будем делать, если опять попадём в тупик?

— Поищем другой путь, — спокойно ответил принц. — Дорога через горы существует, надо лишь найти её.

Адель подумала о том, хватит ли им припасов, но решила не затрагивать эту тему, раз ничего иного, как двигаться вперёд наудачу, им не остаётся.

— Эй, принц! — закричал мальчишка в совершеннейшем восторге.

Все подняли головы. Франк вскарабкался на большой камень и от избытка чувств прыгал на его вершине.

— Что там? — спросил принц. — Осторожнее, не упади!

Мальчишка почти кубарем слетел вниз и остановился на приличном расстоянии от путников.

— Ну, принц, пополняй свой гарем! — завопил он.

Адели показалось, что выдержка едва не изменила принцу. Мирта схватила с земли увесистый камень и запустила им в Франка, но тот отскочил.

— Что это значит? — поинтересовался принц.

— Это значит, что впереди одиноко бредёт восточная женщина. У неё даже лицо закрыто чем-то чёрным. Правда, может, это какой-нибудь колдун хочет сбить нас с толку? Я слышал, что тамошние колдуны на всё способны.

— Не болтай чепуху! — оборвала его Мирта.

Однако путешественники пошли дальше настороженно, а вскоре принц велел всем остановиться и пошёл было один догонять незнакомку, но Франк с ловкостью мартышки вскарабкался на совершенно неприступную стену и с её высоты крикнул:

— Эй, ты, подожди!

Женщина в чёрной длинной одежде замерла на месте, а принц махнул надоедливому мальчишке, чтобы тот скрылся. Франк замолчал, но вниз не спустился до тех пор, пока принц не переговорил с женщиной.

— Возвращаются, — возвестил Франк, присоединяясь к своим спутницам.

Адель с беспокойством ждала появления незнакомки. После случая с приветливой нищенкой она уже более настороженно воспринимала новые встречи. Сейчас мог появиться друг, а мог — опасный враг.

Принц учтиво подвёл к своим попутчикам женщину в чёрном. Лица её не было видно за закрывающим его покрывалом, и только печальные чёрные глаза, необыкновенно выразительные и прекрасные, были доступны взорам.

Принц представил незнакомке обеих девушек, Франка и осла, назвал себя, кратко упомянул о причине, заставляющей каждого совершать трудный переход, и выжидательно замолчал.

— Очевидно, небо услышало мои молитвы и послало в трудную минуту помощь, — глубоким приятным голосом произнесла женщина. — Вот уже два дня как я доела последнюю корку хлеба и уже думала о смерти, когда услышала голос мальчика.

— Очень грубого мальчика, — вставила Мирта.

— Аллах велик! — набожно сложила руки женщина. — Если бы мальчик позвал меня иначе, я решила бы, что это ангел смерти призывает меня к себе.

Франк показал Мирте язык, а Адель вынула сухари, налила из бочонка воды в деревянную плошку и протянула всё это измученной страннице. При виде скудного угощения из глаз страдалицы полились слёзы.

— Благодарю вас, добрые люди.

Чтобы не смущать её и дать возможность спокойно утолить голод, путешественники сняли с осла поклажу и расположились на короткий отдых. Франк всё пытался подглядеть лицо незнакомки, но та не сняла покрывала с головы, так что любопытство мальчика не было удовлетворено.

— Меня зовут Фатима, — заговорила незнакомка. — Мой отец был купцом из Багдада, но обстоятельства, о которых мне почти ничего не известно, вынудили нашу семью покинуть город, а потом и страну. Мы много путешествовали, терпели лишения и несчастья, в довершение которых потеряли одного за другим двух моих братьев и мать. Нас осталось трое: брат восьми лет, отец и я. Мне в то время было пять лет. В Сирии нас приютил у себя знакомый купец, и мы прожили у него два года. Отец попытался вновь торговать, но силы его были подорваны, и он вскоре умер, а вслед за ним и брат. Меня вырастил и воспитал купец, а когда мне исполнилось пятнадцать лет, он продал меня третьей женой богатому старику, живущему в соседнем городе, и сообщил мне эту новость с гордостью за то, что так ловко и удачно устроил мою судьбу. Сколько же слёз я в тайне от всех пролила из-за того, что жизнь моя поменялась так неожиданно. Но мне не суждено было испытать даже этого горького благополучия, потому что, не успев расстаться с воспитателем и прибыть в дом моего будущего мужа и повелителя, я осталась одна.

— Как же это произошло? — удивилась Мирта.

— Чёрная туча закрыла небо, и поднялся вихрь. Людей, животных, предметы подняло в воздух и разнесло неизвестно куда. Я осталась в живых, но без крова и приюта, потому что в доме моего погибшего воспитателя меня не приняли, объявив виновницей бури, а о будущем муже мне ничего не было известно. Старшая жена моего воспитателя, никогда меня не любившая, стала распространять слухи о том, что в меня вселился злой дух, и я могу вызывать стихийные бедствия, насылать на людей болезни, а на скот — падёж. Моё положение стало очень опасным. Старая женщина, о которой ходила нехорошая молва, взялась мне помочь. Духи, к которым она обратилась, указали мне путь на север. Здесь, сказали они, я найду своего повелителя и навсегда избавлюсь от тревог и несчастий. И вот я уже два года иду на север, но не знаю, когда и чем закончится мой путь. Я уже подумала было, что мой земной путь подошёл к концу здесь, в горах, но встреча с вами подала надежду, что я ещё найду своё счастье.

— Значит, тебе только семнадцать лет, Фатима? — спросила Адель.

— Да, мне уже семнадцать лет, а я всё ещё блуждаю по свету.

Адель подумала, что у них с Фатимой разные понятия о возрасте. Для неё семнадцать лет были почти детством, а Фатима уже не считала себя юной. Наверное, Адель в её двадцать лет казалась восточной девушке перестарком.

— Как же ты определишь своего повелителя? — спросил Франк.

— Не знаю. Сердце должно подсказать. И тогда, но не раньше, я смогу сменить свои чёрные одежды на светлые и открыть лицо.

— У нас девушкам принято показывать свои лица, — рассуждал Франк. — С закрытым лицом она не найдёт себе мужа. Какой болван решится взять в жёны неведомо кого? А вдруг ты рябая или совсем урод?

Принц незаметно подтолкнул мальчика, давая понять, что не следует навязывать несчастной девушке свои правила, но Франк, занятый важной проблемой, лишь досадливо передёрнул плечами.

— Сердце не может обмануться, — убеждённо ответила Фатима.

— Может, — горько сказала Мирта. — Ещё как может.

— Ты хорошо сделала, что вовремя проскочила мимо змея, — заметил бесцеремонный мальчик. — Если бы запоздала, то он бы тебя слопал. Только я тебя почему-то прозевал. Ты проходила мимо озера?

— Нет. Я не видела никакого озера.

— Наверное, ты шла чуть севернее, чем мы, — предположил принц.

Фатима забеспокоилась.

— Не сбилась ли я с пути? Мне надо идти на север.

— Думаю, что будет разумнее, если ты пойдёшь с нами, Фатима, — рассудительно сказал принц. — Здесь небезопасно для путешествия в одиночестве. Потом, если это покажется тебе необходимым, ты сможешь расстаться с нами и продолжать свой путь на север.

Фатима помолчала, подумала и согласилась.

Дальнейший путь протекал в тех же условиях, только горы постепенно сдвинулись, образуя коридор, да на привалах люди всё больше урезали порции еды. Лишь ослик с завидным постоянством с утра до вечера общипывал листья с чахлых кустиков. Наконец, обойдя небольшой изгиб, все увидели, что горы вновь раздаются в стороны, коридор расширяется и переходит в широкое пространство без гор и холмов. Переход через горы можно было бы считать почти завершённым, если бы не одно обстоятельство.

— Я вас предупреждал, что верный путь надо ещё найти, — спокойно объявил принц, останавливаясь и поджидая попутчиков. — Здесь нам не пройти.

Адель заглянула в бездонную пропасть и торопливо отступила на несколько шагов.

— Хоть бы какие-нибудь уступы, — досадливо воскликнул Франк, тщетно всматриваясь в ровные стены двух гор, между которыми пролегала широкая пропасть. — Я влезу там, сзади, где это ещё возможно, и попробую пройти поверху.

— Не смей!

— Не вздумай это делать!

— Ты сломаешь себе шею!

— Разобьёшься!

Четыре ответа слились в один, но мальчик упрямо пошёл назад, осматривая крутые склоны. Принц шагнул уже за ним, а Адель спрашивала себя, не связать ли безумца, чтобы уберечь его от гибели, но ослик дожевал веточку, глотнул и сказал:

— Не думал, что ты так легко меня предашь, Франк.

Мальчик остановился, как вкопанный.

— Я? Предам? Сроду не был предателем!

— Почему же ты хочешь пройти там, где я не смогу пройти? Сам-то пройдёшь…

Франк вернулся и принялся объяснять разобиженному ослику, что хотел лишь сходить на разведку, а так у него и в мыслях не было уйти без него. Мальчику было стыдно и тревожно, что его четвероногий приятель будет теперь плохо о нём думать.

— Ну так и оставайся со всеми, — посоветовал Серый и, присмотрев себе очередную веточку, принялся жевать.

Принц долго прикидывал ширину пропасти, присматривался к нависшим гладким стенам и сделал окончательный вывод:

— Мы не сможем здесь пройти, это ясно. У нас нет ни дерева, чтобы сделать мост, ни верёвок, а потому необходимо как можно скорее вернуться и поискать новый путь. Продуктов мало, поэтому надо спешить.

Мирта сделала недовольную гримасу и объявила:

— Я вообще не понимаю, зачем пошла с вами. По-моему, принц, вы сами не знаете, куда нас ведёте и зачем.

Принц промолчал, словно и не слышал этих слов, а чёрные глаза Фатимы с укором устремились на девушку.

— Перестань, — прошептала Адель.

— Не перестану!

Мирта села на землю и зарыдала. Адели показалось, что в этих слезах было больше досады на равнодушие принца к её красоте, чем отчаяния из-за препятствия, выросшего на пути.

Фатима опустилась перед плачущей девушкой на колени и стала её утешать, говоря что-то ласковое и успокаивающее.

Адели показалось, что своенравная красавица сейчас вспылит и этим доведёт себя до истерики, но Мирта послушно отёрла глаза и встала, готовая подчиняться дальнейшим указаниям принца. Всё это время Серый равнодушно жевал, глядя в сторону, а Франк скакал то на одной ноге, то на другой, еле сдерживаясь, чтобы не высказаться.

— Пошли! — распорядился принц.

Процессия двинулась в обратный путь.

— Хорошо, что здесь легко идти, — сказала Адель, чтобы разрядить обстановку. — Не надо перелезать через камни.

— Тогда бы наш Серый немного похудел, — жизнерадостно объявил Франк. — А мы стали бы похожими на обезьян.

— Ты и так ведёшь себя, как обезьяна, — набросилась на него Мирта.

— Как злая обезьяна над кучей наворованных орехов, — подсказала Адель.

Принц засмеялся и красочно разъяснил озадаченным мальчику, Мирте и Фатиме, почему это замечательное высказывание так врезалось в память всем, кто был знаком с симпатичной обезьяной, не чуждой поэзии.

Мирта развеселилась, и даже скорбные глаза Фатимы блеснули весёлым огоньком. Франк попробовал было заменить обезьяну, но принц, осёл и Адель так дружно попросили его замолчать, что мальчик утих.

Мало-помалу путешественники устали брести по пыльной дороге, недостаток еды начинал уже сказываться на настроении людей, а силы таяли с каждым часом. Мирте уже приходилось придерживаться за спину Серого, Адель гадала, долго ли она сможет идти при таком скудном пайке, потому что голова начинала слегка кружиться от слабости, а Фатима, непроницаемо закутанная в чёрные одежды, всё чаще поглядывала на принца, черпая силы в его спокойствии и стойкой уверенности, что они благополучно дойдут до места, где им будет оказана помощь. Даже Франк приутих. Изредка он находил каких-то улиток и предлагал девушкам и принцу, но вынужден был съедать их сам. Ослику было неловко плотно завтракать, обедать и ужинать, да ещё прихватывать губами листья во время переходов, и он даже пробовал склонить людей к подножному питанию, но его предложение было отвергнуто, и он продолжал есть один, стесняясь, вздыхая и сокрушаясь.

Настал день, когда разделили последние крошки, и отныне им оставалась только вода. Мирта совсем упала духом. Более выдержанная Адель молчала, но про себя решила, что если их гибель в этих горах будет очевидна, то она вызовет колдуна Жана и спасёт своих друзей. Пусть, как говорил Жан, ей полезнее сохранить единственную возможность позвать его на помощь к концу пути, но если она погибнет здесь, то до конца пути ей всё равно не добраться.

— Не надо отчаиваться, — убеждённо говорила Фатима. — Надо уповать на волю Всевышнего и его милость. Я несколько раз прощалась с жизнью за годы моих странствий, и каждый раз Аллах посылал мне спасение. Я молюсь, чтобы отчаяние не сломило нашу волю, и наши мысли были устремлены к спасению, а не к смерти.

Адели становилось легче, когда она слушала проникновенные речи Фатимы и читала глубокую веру в её глазах.

— Как бы мне хотелось увидеть её лицо, — поделилась Адель своими мыслями с Миртой. — Наверное, она похожа на заколдованных красавиц из арабских сказок.

— Пусть уж лучше не снимает покрывала, — ответила Мирта и сердито отодвинулась от Адели.

Настало утро, когда Мирта не смогла встать. У этой красивой статной девушки оказалось на удивление мало сил для тяжёлых путешествий.

— Оставьте меня здесь и уходите, — попросила Мирта. — Не думайте обо мне, иначе мы все погибнем. Когда встретите помощь, пришлите за мной, если я ещё буду жива. Прощайте.

И она закрыла лицо руками, чтобы скрыть слёзы.

— Я же говорил, чтобы вы тоже ели листья, — с укором сказал ослик. — Тогда все вы были бы полны сил и здоровья. А раз ты так упряма и не желаешь слушать добрых советов, то садись на меня.

Принц помог Мирте сесть на осла и велел Адели и Фатиме идти по бокам и поддерживать её. Девушки не давали своей подруге упасть и одновременно сами имели опору, которая помогала им держаться на ногах. Франк еле плёлся рядом с принцем, а тот, внешне спокойный и даже бодрый, был полон грызущей тревоги за судьбу вверившихся его попечению людей. Он мечтал любыми силами дойти или хотя бы доползти до живых существ, у которых можно было бы получить еду, пусть даже для этого ему потребуется отдать половину королевства своего отца.

На следующее утро, когда в ответ на его убеждения с земли медленно поднялась только Фатима, он готов был расстаться со всем королевством, лишь бы нашлись покупатели.

— Адель! Мирта! Франк! — звала Фатима, глаза которой лихорадочно горели. — Соберите все силы и вставайте. Если вы останетесь здесь, то Ангел Смерти прилетит за вами и унесёт с собой. Не поддавайтесь слабости.

Но и её силы были на исходе. Она медленно, борясь с тёмным туманом, заволакивающим зрение, упала на землю.

Адель поняла, что настал час, когда только колдун сможет им помочь, и приготовилась произнести призыв, но не успела.

— Я пришла вовремя, — раздался тихий женский голос, весьма обыкновенный, но показавшийся путникам чарующим.

Адель открыла глаза. Возле них стояла немолодая женщина самой заурядной внешности, в потрёпанном платье, впрочем, аккуратно заштопанном. Она немного запыхалась, словно очень торопилась.

— Я спешила по вашим следам и ясно понимала, что вам требуется моя помощь, — объяснила своё появление женщина. — Я всегда чувствую, когда моё присутствие необходимо.

Она деловито огляделась.

— Принесите мои вещи, принц. Они за выступом той горы, — распорядилась она. — Прихватите с собой осла.

— Скорее это я прихвачу с собой принца, — пробурчал Серый. — Я сильный, а он совсем ослаб. Обопрись о мою спину, принц.

Женщина была одна, а вещей у неё было очень много, так что принц с осликом перевезли их в лагерь с двух раз.

— Я очень спешу, — заговорила спасительница. — Там, далеко в степи меня ждут гибнущие от голода и жажды, поэтому внимательно выслушайте мои слова. Эти мешки я оставляю вам. В них вы найдёте всё, что потребуется вам в дороге. К озеру не возвращайтесь, потому что змей ещё не уполз. Обогните горную гряду, что лежит севернее, и ищите узкий, еле заметный проход. Если пройдёте мимо него, не заметив, то никогда не перейдёте горы. Это единственный путь через них, как бы тяжёл, а порой непроходим он вам ни казался. И помните, что на свете существует не только зло, но и добро. Как бы трудно вам ни было, не отчаива йтесь и всегда надейтесь на лучшее. Опасайтесь чудовищ, которые живут в этих горах, но верьте в свои силы и ум.

Женщина ободряюще улыбнулась. Её взгляд завораживал и звал к борьбе.

— Я дам вам цветок, — сказала она и вынула из кармана простенький голубой цветок, названия которого Адель не знала, но которые часто видела в лугах. — Это волшебный цветок. Видите, какой он свежий, словно всё ещё питается соками земли. В отличие от обычных цветов он может оставаться таким и не вянуть много-много дней, но сразу же увянет, если вам будет угрожать опасность. Почаще смотрите на него, и тогда опасность не застанет вас врасплох. Адель, я даю этот цветок тебе, потому что именно тебе предстоит проделать самый долгий путь.

— Как же вас зовут? — спросила Адель, убеждённая, что это посланница колдуна.

— Странница. Простая странница по волнам человеческого горя. Прощайте, друзья. Я спешу туда, где беда.

Женщина быстрыми, лёгкими, почти плывущими шагами пошла по дороге и скрылась за поворотом. Франк поднялся на ноги с явным намерением проследить за ней, но сейчас же сел на прежнее место, слишком ослабевший для удовлетворения своего любопытства.

Фатима трижды поклонилась на восток, шепча молитвы и слова благодарности.

— Я знала, что Аллах пришлёт нам помощь. С тех пор как я встретилась с вами, я чувствую, как сердце моё наполняется надеждой, что мой долгий путь приходит к концу.

Адель смотрела на цветок. Он был свеж и распространял нежный аромат.

— Убери его, Адель, — посоветовал Серый. — Положи куда-нибудь, откуда ты его легко сможешь достать.

Пока девушка убирала его в свою сумку, ослик наклонился к уху мальчика и признался:

— Одни и те же листья каждый день. Я боюсь, что забуду про то, что цветок волшебный, и съем его.

Все повеселели и радостно принялись распаковывать мешки. Чего только здесь не было! И продукты, и одежда, и даже такие лакомства, о существовании которых они успели позабыть. Прежде всего поели, а потом принарядили Франка. Он сначала гордо отказывался, но потом пришёл к выводу, что новый костюм сшит вроде бы прямо на него. Да и для каждого нашлась необходимая одежда.

— Я уже хотел вести вас для отдыха во дворец отца, — признался принц. — А потом мы бы опять вышли в путь.

— Разве ваше королевство так близко? — удивилась Адель.

— Не то, чтобы очень близко, но и не так далеко. Во всяком случае, к западу от гор, а мы ведь направлялись в ту сторону. Но теперь я вижу, что добрая фея, пожелавшая назваться странницей, вернула вам силы, и мы можем сразу же приступить к поиску узкого прохода.

Мирта с наслаждением разглядывала себя в зеркальце и плохо слушала принца, но вдруг что-то привлекло её внимание, и она оглянулась, однако ничего не сказала. Лишь позже, когда они уже продолжили свой путь, нагруженные мешками и с удовольствием ощущая их вес, означающий сытость на много дней, Мирта улучила момент и спросила Адель:

— Ты не помнишь, где дворец принца: к западу или востоку от гор?

— К западу, — без раздумий ответила Адель. — Он поэтому и хотел пригласить нас туда на откорм.

— Как? На откорм?

Мирта вдруг сделалась необычайно весела.

— Это же замечательно, Адель! — воскликнула она. — Это так хорошо, что ты спроси его на всякий случай ещё раз, где его королевство, чтобы я была совершенно уверена.

— Какая тебе разница, где оно находится? — не поняла Адель.

— Очень большая. Всё дело в моей ошибке. Я их перепутала, принцев этих. Откуда мне было знать, что появится ещё один? Мне нужен принц из королевства, которое находится к востоку от гор. Теперь-то я уже не заблужусь в горах и не попаду в тупик. Я провожу вас до прохода и останусь снаружи караулить.

— А вдруг он уже прошёл горы? — спросила Адель.

Ей были чужды заботы красавицы и сама бы она не стала ловить жениха таким навязчивым способом, но всё-таки с Миртой они много дней делили тяготы пути, поэтому она поневоле прониклась её интересами.

— Об этом я расспрошу у кого-нибудь, но вообще-то я убеждена, что он ещё не дошёл до гор. По моим сведениям, он должен возвращаться в своё королевство недели через две, не раньше. Я-то заранее заняла своё место, чтобы уберечься от неожиданностей, потому обрадовалась своей предусмотрительности, когда увидела вас, и пошла немного вперёд. Я ещё удивилась, что этот принц так красив, ведь мне сообщили, что тот принц лицом не вышел, но фигурой хоть куда.

Адель выполнила просьбу Мирты и, выждав удобный случай, спросила:

— Принц, я не поняла, где королевство вашего отца: к западу или к востоку от гор?

В это время принц чинил ослиную упряжь, и Фатима помогала ему.

— К западу, — ответил он, поднимая голову. — Может, зайдём? Я представлю вас своему отцу.

— Нет, спасибо, — отказалась Адель. — Мне надо идти дальше. Может быть, в другой раз.

Ей очень хотелось побывать в королевском дворце, но Франк был у безобразной старухи, спасти его могла только она, а она до сих пор всё кружит по горам, ища проход.

Мирта выразительно поглядела на подругу. Она не могла скрыть своей радости, так что мальчишка подозрительно осведомился:

— Что это с тобой?

В ответ девушка лишь засмеялась. Ослик покосился на неё и сорвал ещё одну веточку.