"Тысяча и одна бомба" - читать интересную книгу автора (Лукьянов Лев Давыдович)7Дядюшка Бенц сидел верхом на цистерне и нехорошими словами ругал англичан. Ему было очень обидно. Это из-за их происков теперь он разучился соображать так, как соображают все нормальные люди. Надо было сначала выковырять из цистерны начинку, а потом уже красить. Получилась бы отличная емкость для бензина. Владелец колонки поступил совсем наоборот — сначала выкрасил железную бочку, а потом уже решил, что неплохо было бы узнать, что у нее внутри. А теперь было жалко развинчивать гайки на фланце и портить чудесную желтую краску. Огорченно крякнув, старик спрыгнул на землю и отошел, чтобы полюбоваться своей работой. Рядом с приземистым зданием колонки весело блестела на солнце ярко-желтая бочка с жирной черной надписью на боку: «Benz — Benzin». Надпись не оставляла никаких сомнений в том, что бочка являлась собственностью дядюшки Бенца. С полчаса старик прикидывал, как лучше к цистерне приделать кран. От раздумий голова начала привычно побаливать. Нашарив в кармане трубку, владелец колонки заковылял к скамейке. Но закурить он не успел… На шоссе показалась колонна бронетранспортеров. Поравнявшись с колонкой, первый транспортер нерешительно затормозил, прокатился несколько метров и, наконец, остановился. Из кабины выпрыгнул молоденький безусый лейтенант в лихо заломленной фуражке, затем из кузова высыпали солдаты. Машины одна за другой съезжали на обочину и выстраивались в ровный ряд. Разминая ноги, лейтенант подошел к скамейке, поздоровался с владельцем колонки, забывшем о своей трубке, и осмотрелся. — Опять маневры? — не скрывая любопытства, спросил старик. Лейтенант промолчал. — Хорошие машины, — пытаясь продолжить разговор, дядюшка Бенц кивнул на транспортеры. — Горят они здорово, красиво горят. Шальная пуля в бак, и всем крышка. Когда я воевал в Африке, у нас почти такие же были… Лейтенант недоверчиво искоса глянул на старика. — Воевали, выходит… — нехотя процедил он. Старик начал злиться. Этот молокосос не нюхал пороху, а держится, будто под Эль-Аламейном крест получил. Дядюшка Бенц вдруг представил, как скрипит на зубах крупный желтый песок, а лысину немилосердно жарит беспощадное ливийское солнце. Вскочив со скамейки, он неожиданно заорал: — Хайль! Лейтенант испуганно дернулся и тоже вскинул правую руку. — Так бы сразу и говорили! — обиженно сказал он. — То-то! — сразу успокоился Бенц. — Я же не знаю, может быть, вы — внутренний враг! А он не дремлет, — объяснил молодой офицер. — Не могу же первому встречному говорить, зачем мы здесь. На этот раз обиделся владелец колонки. — Я не первый встречный, а контуженный в голову! Если бы англичане угодили снарядом не в мою башку, а в твою, ты бы знал, кто имеет настоящие заслуги перед фатерландом! — Не сердитесь, папаша, — примирительно сказал лейтенант. — В вас влепили англичане, в меня влепят другие. Какая разница… Раз вы контуженный в голову во время войны, значит, вы — именно та часть населения, на которую мы должны опираться… — Опирайся, — разрешил Бенц. — Чудная штука, — заметил военный, разглядывая желтую цистерну. — Скажите, папаша, вы не станете возражать, если я по соседству размещу свой штаб? — Хоть два! — разрешил Бенц. — Люблю военных! — Обойдемся одним, — улыбнулся лейтенант и направился к солдатам, ожидавшим его на шоссе. Лейтенант не знал, что по шоссе, направляясь к колонке дядюшки Бенца со скоростью семидесяти миль в час, уже мчался штаб № 2. Это был симпатичный домик из гофрированного алюминия с круглыми окнами-иллюминаторами, кухонькой, холодильником, телевизором и двумя откидными диванами, похожий на перекочевавшую на сушу недорогую пароходную каюту. Под домиком было два колеса, послушно катившихся за четырьмя колесами черного посольского «кадиллака». Машину вел сержант Пулькин. Рядом сидела Ли. Оба удрученно молчали. — А если махнуть за границу? — вдруг спросила Ли, уныло посматривая в открытое окно машины. — Найдут, — вздохнув, ответил посол-сержант. — Этот парень из разведки ясно сказал — достанут из-под земли. И зачем я только подошел к телефону?.. — Черт тебя дернул связаться с мылом! — Кто знал, что они пронюхают? — сердито буркнул Гарри и сильно нажал педаль газа. «Кадиллак» легко рванул вперед. — Обидно, что из-за каких-нибудь десяти ящиков паршивого мыла поймали, как мальчишку… — Не надо было менять наши этикетки на французские! — Ли раздраженно хрустнула сцепленными пальцами. — Ну, спер себе со склада, как все люди делают! Так нет — связался с этикетками. Ясное дело — пришьют тебе оскорбление отечества… — Но за французское мыло дороже давали! — в сердцах сплюнул Гарри. — Поэтому я и менял этикетки. И вообще, этот тип из разведки поступил неблагородно. Два года назад, когда я вел этот бизнес с армейским мылом, он молчал. А теперь за горло берет… — А что это за Джон? — Когда позвонили, трубку взял секретарь. Узнал, кто будет говорить, весь побелел и шепчет: «Джон — самый главный в разведке…» Их там, говорят, два главных… Пассажиры «кадиллака» снова помолчали. Мотор уверенно и трудолюбиво гудел, монотонно шуршали шины, пожирая километр за километром. Ли грустно смотрела сквозь ветровое стекло на скучную серую полосу асфальта, бесстрашно бросавшуюся под колеса автомобиля. Однообразные рекламные щиты заслоняли зелень леса. Мчавшиеся навстречу машины то и дело надоедливо мелькали в глазах. — Так и знал, — пробормотал Гарри, до отказа жавший на акселератор, — не к добру это повышение… Этот парень из разведки так и сказал: «Или установишь, где находится „Аида“, или мы тебя достанем из-под земли, и за мыло ты получишь на всю катушку». И слышно было, будто из соседней комнаты говорил. — А может, она и не взорвется? — неожиданно улыбнулась девушка. — Как ты думаешь, что мне больше пойдет — шуба из норки или из каракуля?.. Гарри от удивления даже рот раскрыл и, забыв о летевшем навстречу шоссе, уставился на спутницу. — Нет, я серьезно говорю, — продолжала Ли. — Представляешь, эта штука не взрывается. Мы благополучно возвращаемся. И они, как обещали, выплачивают тебе десять тысяч… — И я?.. — И ты покупаешь мне манто! Ли вдруг показалась такой милашкой, а солнце в этот момент так щедро плеснуло тепло на весеннюю землю, что Гарри развеселился. В конце концов, даже если эта штука взорвется, то тогда не придется выкидывать тысяч пять на манто. Это тоже не так уж плохо… Вдалеке показалась бензоколонка. Она ничем не отличалась от других колонок, оставшихся позади. Разве только ярко-желтой цистерной, стоявшей рядом с ней… Гарри сбавил ход и всмотрелся. На цистерне была видна четкая надпись: «Benz — Benzin»… — Где-то здесь, — негромко заметил сержант. — Девяносто седьмой километр. Действительно, мимо «кадиллака» мелькнул столб с табличкой. На табличке белела цифра — 96… |
||
|