"Смерть у порога" - читать интересную книгу автора (Баркли Линвуд)

Глава девятая

Барри всучил мне свою визитку и направился к машине, чтобы вернуться в Промис-Фоллс, а мы с Дереком медленно пошли по дорожке к нашему дому. Вдруг сын остановился и спросил:

— Зачем ты это сделал? Сказал полицейскому, что слышал, как я вернулся домой?

— А разве я был не прав? Хочешь сказать, что я не слышал, как ты пришел в полдесятого?

Дерек колебался.

— Значит, я ошибся и на самом деле ты пришел в другое время?

Он по-прежнему не знал, что ответить.

— Я просто хочу сказать, что вряд ли ты мог это услышать.

— Получается, что либо ты пришел в другое время, либо проник в дом так тихо, что никто этого не услышал?

Сын рассеянно покачал головой:

— Я просто не понимаю, почему ты солгал ему.

Теперь настала моя очередь думать над ответом.

— На самом деле я пытался помочь тебе. Не знаю, может, ты на самом деле встречался с Пенни — вдруг ей удалось сбежать из-под домашнего ареста — и ты просто не хочешь ее во все это впутывать. Я лишь подумал, что будет проще, если скажу Барри то, что сказал.

Дерек задумался на минуту, а потом кивнул.

Я остановился и взял сына за руку.

— А ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросил я, заглядывая ему в глаза.

— Нет, — ответил он, рассматривая гравий у себя под ногами.

— Посмотри на меня. Я вижу, как тебя потрясла смерть лучшего друга и как нелегко тебе пришлось. И я понимаю, почему ты ведешь себя так странно. Но иногда мне кажется, что здесь есть кое-что еще. И ты пытаешься что-то от меня скрыть, хотя на самом деле стоило бы все рассказать. Если не Барри, то уж точно нам с мамой. Мы не сможем ничего для тебя сделать, если ты не поделишься с нами. Это очень серьезно, Дерек.

— Знаю. Не нужно говорить мне об этом. Я не дурак.

— Так ты ничего не хочешь мне сказать? Например, о том, когда вернулся домой?

Он помолчал.

— Не помню точно, во сколько это было. Думаю, вы уже спали. Я знаю, как рано вы ложитесь по пятницам. Ты наверняка сильно устал, поэтому я старался не шуметь. Может, это случилось даже не в полдесятого, а позже.

Я ждал, что он скажет дальше. Но напрасно.

— Вот и все, — закончил Дерек.

— Кстати, по поводу вопроса Барри. Что ты делал между восемью вечера и тем моментом, когда вернулся домой?

— Ничего. — Он словно пытался защититься. — Правда, ничего.

— Где ты был?

— Боже, да какая разница? Думаешь, я убил наших придурочных соседей?

Я даже не поморщился, когда он это сказал; мне нужно было выяснить все до конца.

— Нет. — Я оставался спокоен. — Конечно, нет. Но начинаю думать, что, возможно, ты уже знал о том, что там случилось. Так что отвечай на мои вопросы. Где ты был после того, как ушел от Лэнгли, и до того момента, как вернулся домой? Не думаю, что с Пенни — ведь ее же не выпускали из дома.

— Я решил прогуляться.

— До дома Пенни? Она живет далеко отсюда. У тебя ушло бы на это минут тридцать — сорок.

— Нет, я просто гулял. Разве это преступление, если я решил пройтись?

— Где?

— Что?

— Где ты гулял?

— Да здесь, поблизости. Прошелся до ручья. Посидел там, позвонил по сотовому Пенни, мы поговорили немного. Мы где-то час, наверное, болтали. Потом я вернулся домой. Так много ходил, что даже устал немного. Знаешь, кажется, у нас в жизни пошла черная полоса.

Не знаю, сказал ли он это искренне или просто пытался разжалобить, чтобы отец перестал мучить его вопросами. Я склонен был верить последнему.

— Кстати, судя по тому, что я видел прошлой ночью, у вас с Пенни все хорошо?

— Да. Если бы только не ее родители. Они меня терпеть не могут.

— Почему ты так решил?

— Даже не знаю.

— Наверняка у тебя есть какие-то мысли на этот счет.

— Ну, возможно, это все потому, что однажды ее отец застукал нас, когда мы… ну, я тискал Пенни в ее комнате.

— Ты думаешь, из-за этого?

— Он слишком правильный, — пожаловался Дерек.

— Когда какой-то парень тискает твою дочь в ее спальне, в твоем собственном доме, тут любой выйдет из себя, — заметил я.

— Да. Вот поэтому она и улизнула из дома, чтобы увидеться со мной.

— Ради Бога, Дерек, ты еще сильнее испортишь отношения с ее отцом, если позволишь ей подобные выходки.

— Да ладно, — бросил он небрежным тоном, который всегда раздражал меня, — ты что, тоже решил стать правильным?

Я схватил его за руку и встряхнул.

— Никогда больше не говори со мной так. Мне все равно, в какое дерьмо ты вляпался, но еще раз скажешь такое, и тебе не поздоровится!

Если бы я ударил его, он бы не так испугался. Я еще немного подержал сына за руку, потом отпустил.

— Прости, — потупился он.

— Будем говорить начистоту?

— Да.

— Так я тебя слушаю…

— Ну… — Сын, кажется, сбился и потерял нить повествования. — Хорошо, но ты только никому не говори о том, что она убежала из дому после того, как ее отец уснул. Ее подвезла подруга, а потом Такер пешком дошла до нашего дома. Пенни удалось пробраться мимо полицейских, дежуривших на шоссе.

Меня это немного успокоило и совершенно не удивило. Вокруг росло столько деревьев, что понадобился бы целый отряд полицейских, чтобы держать все под контролем.

— Когда она узнала о том, что случилось с Адамом, то забыла обо всех проблемах с родителями и пришла, чтобы проведать меня.

А я-то наивно полагал, что трудно быть отцом семнадцатилетнего парня. Но я и представить себе не мог, каково пришлось бы родителям Пенни, если бы они обнаружили, что их дочь убежала посреди ночи из дому, чтобы навестить своего друга, живущего по соседству с местом, где всего несколько часов назад были убиты три человека.

— Почему ты позволил ей прийти сюда? Девочке небезопасно ходить одной посреди ночи. Особенно приходить сюда после того, что случилось с Лэнгли.

— Значит, теперь ты будешь и за это поливать меня дерьмом, да?

Вот так всегда и бывает, когда пытаешься поговорить со своим ребенком-подростком. Сначала злишься на него по одному поводу, а потом и глазом моргнуть не успеешь, как возникает новая причина для недовольства. «Сосредоточься», — сказал себе я.

— Ты ведь не хочешь со мной ссориться? — спросил я.

Дерек медленно кивнул.

— Честно?

Он снова кивнул, а потом посмотрел на меня, словно хотел мне что-то сказать.

— В чем дело?

— Ну… — начал сын. — Понимаешь, это еще не все. Когда Адам уходил, чтобы сесть в машину родителей, он мне кое-что сказал. Может, это и не важно, но все же…

— О чем ты говоришь? — спросил я, чувствуя, что сердце забилось быстрее.

— Кажется, я заметил одну пропажу в доме. Кое-чего там не хватало.

— Господи, что ты…

— Эй! — крикнула нам с крыльца Эллен. — Может, вы войдете в дом?

Вернувшись в кухню, Дерек наконец-то согласился позавтракать. Этот молодой человек, который полчаса назад заявлял, что у него нет аппетита, положил себе на тарелку четыре куска французских тостов, полил их маслом и сиропом и стал поглощать с такой скоростью, словно его только что выпустили из заключения.

— Хочешь кофе? — спросила Эллен. Рот Дерека был забит, поэтому он просто кивнул.

Когда жена позвала нас в дом, сын буркнул: «Потом расскажу», — и я согласился.

Дело было не в том, что я хотел сохранить наш разговор в секрете от Эллен. Но если парень действительно намеревался рассказать мне что-то важное, я не собирался возмущаться по поводу того, что он не хочет быть одинаково откровенным с обоими родителями. По крайней мере до тех пор, пока не узнаю, что именно он хочет мне сообщить.

Когда сын зашел в дом, Эллен обняла его, боясь, что посещение дома Лэнгли с Барри Дакуортом стало для него серьезным потрясением.

— Со мной все в порядке. Ничего особенного.

Жена посмотрела на меня, пытаясь понять по выражению лица, действительно ли с Дереком все нормально, или он просто пытается держать себя в руках. Я многозначительно покачал головой, не в силах дать определенного ответа. Потом она уговорила его позавтракать.

Я видел, что Эллен хочет расспросить, каково было в доме Лэнгли. Не о том, что он видел — это жена могла позже узнать от меня, — но понять, какое впечатление осталось у него от посещения этого места. И я думаю, она решила, что раз парень поглощает завтрак с таким аппетитом, то, вероятно, его психика не пострадала. Я не был в этом так уверен. Если правильно понимаю подростков, они умеют на время отключить сознание, если очень голодны.

— Я тут подумал, — старательно пережевывая пищу и глядя на меня, заговорил Дерек. — Может, попробуем починить сегодня газонокосилку? Раз у нас есть свободное время.

— Конечно. Думаю, это будет так же просто, как очистить свечу зажигания.

— Мне кажется, — начал Дерек, — что все дело в топливном фильтре. Возможно, он засорился.

Слушая все это, Эллен, наверное, подумала, что сын либо тянется к отцу, чтобы в его обществе побыстрее пережить случившуюся с ним трагедию, либо просто что-то задумал и не хочет говорить ей.

Жена была не такой циничной, как я, поэтому отреагировала просто:

— Вот и замечательно. Сегодня вам будет чем заняться.

Она улыбнулась мне, демонстрируя, что все прекрасно понимает.

Когда Дерек покончил с завтраком и встал, чтобы положить тарелку в раковину, мать остановила его:

— Я сама все уберу. Почему бы тебе не помочь папе?

— Хорошо, — пожал он плечами и направился к черному ходу.

— Скоро подойду! — крикнул я. Эллен посмотрела на меня, и я понял: она хочет услышать о нашем посещении дома Лэнгли. — Все нормально. Это ужасное место, но ничего не случилось.

— Барри никогда бы…

— Не волнуйся. Он просто выполнял свою работу. Ты можешь гордиться Дереком. Парень держался молодцом.

— Но как там было?.. — начала Эллен, но потом осеклась. — Не говори мне. Не хочу этого знать.

Я нашел Дерека в гараже — он ходил взад-вперед, держа в руках тяжелый электрический кусторез. Я совсем не удивился, что он не обратил ни малейшего внимания на нашу сломанную газонокосилку.

— Итак, что ты хотел рассказать? Что пропало из дома Лэнгли?

— Я же говорю: может, это ничего и не значит, — но помнишь, как мы ездили в дом миссис Стокуэлл?

— Агнесс? У которой кошка, похожая на лохматую свинью?

— Ага.

— И что значит «когда мы ездили к ней»? Мы приводим в порядок ее газон раз в неделю.

— Это было в позапрошлый раз, — объяснил Дерек. — Она тогда отдала мне компьютер.

— Верно, — кивнул я. — Какой-то старый хлам из ее гаража.

Зря сказал про старый хлам. Адам и Дерек обожали собирать древние компьютеры. Им нравится — то есть нравилось — разбирать их, сравнивать детали старых и новых компьютеров. Дерек забрал не весь компьютер, а только процессорный блок. Клавиатура и монитор интересовали его гораздо меньше. То есть он взял их у Агнесс, но затем выбросил на свалку по дороге. Я всегда испытывал симпатию к Агнесс Стокуэлл, живущей в одиночестве в своем бунгало на Риджуэй-драйв. Потерять мужа, а год спустя — и сына Бретта… Конечно, это был не самый высокий водопад в мире, но это не имеет значения, когда дно водопада усыпано острыми камнями.

— Так вот, — продолжал Дерек, — мы с Адамом покопались в нем. Посмотрели, какие там были детали и какие именно документы на диске.

Так я узнал о другой стороне их увлечения. Вероятно, Агнесс никогда не думала о том, что в компьютере ее сына могло быть немало информации. Старые письма, рассказы, возможно, порнографические картинки. Стокуэлл плохо разбиралась в компьютерах и, вероятно, думала, что со временем все данные пропадают. Да и как все это могло сохраниться в течение стольких лет в этой коробке из металла и пластика? Но жесткий диск был надежным хранилищем воспоминаний.

— Так, и что дальше?

— Но когда мы были в доме с Барри — полицейским, который нас туда привел, компьютера в комнате Адама не было.

— С чего ты взял? — спросил я. Комната Адама не запечатлелась у меня в голове так ярко, как три огромных пятна крови, но я прекрасно запомнил, что там был ужасный беспорядок.

— Я в этом уверен, пап. Системник стоял прямо на столе. Я знаю, как он выглядел. Блок был бежевого цвета, а остальные компьютеры в комнате Адама — черные. Его там точно не было.

Я на секунду задумался.

— А он был на месте, когда ты видел Адама в последний раз? Прежде чем твой друг уехал с родителями?

— Я не заходил к нему в комнату. Мы в основном торчали на кухне. Последний раз я приходил к нему за день до этого. В четверг, кажется. И компьютер был на месте.

— А ты больше не заметил в комнате ничего необычного? Может, еще что-то пропало?

— Точно не знаю. Я оставался там совсем недолго. Но мне показалось, что в остальном все в порядке.

— Почему ты не сказал об этом Барри? Ведь именно это ему и было нужно.

— Понимаешь, я не уверен, что это так уж важно. Перед отъездом Адам сказал мне, что его отец рассердился из-за того компьютера.

— Как это так? Альберт разозлился из-за того, что вы забрали старый компьютер из дома Агнесс Стокуэлл? Какое ему дело? Вы же давно собираете старые компьютеры.

— Наверное, Адам рассказал отцу о том, что мы там нашли.

— А что вы там такого, черт побери, нашли? — спросил я.

Дерек глубоко вздохнул.

— А что можно найти на старом компьютере? Несколько школьных сочинений, тупую игру по мотивам сериала «Звездный путь». Может, знаешь, там про Спока, Кирка и других ребят? А еще какие-то грустные, но неплохие рисунки.

— И это все? — нетерпеливо спросил я. Никак не мог понять, к чему он клонит.

— Там было резюме и письмо, которое он писал, когда поступал в колледж Теккерей и другие школы, какие-то письма учителю из его школы, но главное, там была одна история.

— История? Рассказ? Сын Агнесс писал рассказы?

— Не рассказ. Что-то вроде романа. И длинный. Глав двадцать, не меньше.

Я покачал головой, пытаясь осознать то, что услышал.

— Ладно, в компьютере была роман. А почему ты не рассказал об этом Барри?

— Не знаю… наверное, потому, что мне было немного стыдно.

— Что там постыдного?

Впервые за последние пару дней я увидел, как Дерек улыбнулся.

— Книга была довольно грязная.

Я прислонился к рабочему столу.

— Боже, Дерек! Так, значит, отец Адама рассердился на вас за то, что вы нашли в компьютере порнографию? Но ведь не ваша вина в том, что записано в чужом компьютере, и потом, Альберт не производил впечатления человека, которого так уж волнуют подобные вещи.

Сын пожал плечами:

— Не знаю. Адам ничего мне не объяснил. Тем более что это были даже не фотографии. Вот если бы там нашлись какие-нибудь картинки или видео, я понял бы, почему он расстроился, а так — всего лишь книга. К тому же интересная. Хоть и грязная. Но написана хорошо.

— Значит, сын Агнесс писал высококлассную порнуху, — заключил я, удивленно поднимая брови. — Может, он хотел так описать свои сексуальные фантазии, над которыми дрочил.

Дерек покраснел. Не думаю, что его шокировало то, что отец знает о подобных вещах. Но моя откровенность удивила парня. Наверное, поэтому ему было проще продолжить свой рассказ.

— Я не знаю. Там было про секс и все такое, но написан роман как настоящая книга, а не почеркушка для дрочеров, если ты понимаешь, о чем я.

Я улыбнулся:

— Понимаю. И все равно не могу представить, чтобы кто-то пробрался в дом Лэнгли и убил всех из-за порнографической истории, которую какой-то подросток написал десять лет назад. Это бессмысленно.

— Поэтому я ничего и не сказал полиции. Не хотел выглядеть полным идиотом.

— И потом, с компьютером могло еще что-то случиться с того момента, как ты видел его в последний раз, — заметил я, — и до убийства семьи Лэнгли.

— Наверное.

— Что ж, — я отошел от рабочего стола, — поскольку у нас нет компьютера, мы не можем прочитать ту историю и выяснить, действительно ли там было нечто такое, из-за чего можно убить трех человек.

Дерек опустил глаза в пол.

— Это не совсем так, — признался он.

— Что? — спросил я, ожидая продолжения.

— Я сделал копию файла.