УТРО

Утром Аристархушка проснулся с больной головой: Потянулся к стулу, где был всегда заготовлен стакан с водой. Стакан стоял на месте, а под стаканом - бумага. Аристарх взял бумагу и прочитал:

- Копия:

И побежал глазами по бумаге: И, даже еще не дочитав всего, вскочил и побежал в комнату жены.

Вера Сергеевна, одетая, заслышав его шаги, направилась к выходу: И тут ее перехватил Аристарх.

- Ты что? - спросил он.

- Что? - спросила Вера Сергеевна. Она стояла с сумочкой и сумочку держала у груди.

- Ты куда?

- Туда:

- Куда это туда? - спросил Аристарх зло, сквозь зубы. - Куда это туда?

- Ударить хочешь? - спросила Вера Сергеевна спокойно. - Ударь - получишь лишних три года.

- Вера: - Аристарх растерялся. - Сядь: Давай сядем, поговорим. В чем дело?

Вера стояла в шубке, а Аристарх в нижнем белье: Аристарх был жалок рядом с каракулевой шубкой.

- Давай сядем, - суетился Аристарх. - Сядь же ты!.. Скотина.

- Пусти!

- Вера!.. Прости - ну вылетело. Сядь, я прошу.

- От этого ничего не изменится, - Вера Сергеевна села на диван, на краешек.

- В чем дело? - спросил Аристарх. Подставил стул к двери и сел тоже. - Что случилось?

- Мне надоело! - закричала Вера Сергеевна. - Мне надоела ваша пьяная самодеятельность! Я тебе не служанка!..

- При чем тут служанка? Ну, повеселились: Что, пошутить нельзя?

- С кем ты позавчера шутил! У тебя весь пиджак был в пудре! С кем?!

- Да мало ли: в автобусе прислонился:

- В автобусе?! А вот эту записку ты тоже в автобусе нашел? - Вера Сергеевна достала из сумочки записку и прочитала: - "Аристарх, голубь, а не пора ли нам бросить этот официоз - и мирно, полюбовно встретиться где-нибудь в укромном уголке?.."

- Это деловое письмо! - вскричал Аристарх. - Дай сюда!

- Да? Шиш! - Вера Сергеевна спрятала записку в сумочку. - Развратник. Спекулянт. Я те покажу - голубь!

- Да это мужчина писал, дура! Это однокурсник мой:

- Однокурсник? А почему же подпись - "Соня"?

- Псевдоним! Мы его в институте так дразнили.

- А почему "твоя Соня"?

Аристарх опять растерялся: И от растерянности больше обозлился.

- Плебейка, - сказал он зло и тихо. - Что, я тебя должен утонченному стилю обучать? Если люди шутят, то шутят - до конца. Если он подписался "Соня", то он последовательно написал "твоя". Твоя - это значит твой.

- Твой Соня?

- Что, врезать что ли? Врежу:

- Попробуй. Так тебе - лет восемь дадут, а так - одиннадцать.

- Ну, чумичка!.. - занервничал Аристарх. - В чем дело-то? Чего ты взбесилась-то?

- Я все там написала.

- Так. И куда ты сейчас?

- К прокурору.

- Сегодня воскресенье.

- Я в почтовый ящик брошу.

Аристарх побледнел: И долго стоял над Верой Сергеевной.

- Я - спекулянт? - спросил он дрожащим голосом.

- Спекулянт, - сказала Вера Сергеевна.

- Я ворую у государства деньги?

- Воруешь у государства деньги.

- Снимай все с себя! - приказал Аристарх. - Снимай, снимай!.. Это все куплено на ворованные деньги, - Аристарх стал снимать с жены шубку, дорогой костюм. - Это все воровано - чего ты напялила? Снимай!

- Пожалуйста! На!.. На, ворюга!..

- Все снимай! Твоего тут ничего нету!

- Что я, голая к прокурору пойду?

- Голая! - Аристарх изловчился, вырвал у Веры Сергеевны сумочку заглянул - там ли заявление: заявление было там. Он достал из сумочки ключи, закрыл квартиру изнутри и ушел с сумочкой и с шубой в свою комнату. И сел к телефону. Дрожащим пальцем набрал номер. - Але? Семеныч? - и Аристарх заговорил негромко и торопливо. - Слушай, срочно ко мне: Да нет! Моя швабра накатала на нас телегу и собралась к прокурору: - Аристарх долго молчал, слушал. - Иди ты к черту! - сказал он. - Созвонись со всеми: давайте как-нибудь все: прощения, что ли, попросим. Уговорим ее как-нибудь. Мне эта Сонька еще подлянку кинула: записку в карман подсунула, я даже не знал: А я знаю? Из-за Вальки, наверно. Давайте. Срочно.

Аристарх бросил трубку, минутку посидел, подумал, оделся, выпил фужер шампанского и пошел с шубой жены и с ее костюмом к ней в комнату.

Вера Сергеевна лежала в нижнем белье на диване.

- Одевайся, Вера, - сказал он миролюбиво. - Давай спокойно поговорим обо всем.

Вера Сергеевна стала надевать костюм, а Аристарх заходил по комнате, как преподаватель вуза.

- Во-первых, - начал он, - ты думаешь, государство наше такое глупое?

- Я об этом не писала. Нечего мне тут:

- Я тебе прочитаю курс экономики! - воскликнул Аристарх. - Чтоб ты не бегала и не смешила прокурора. И прокурор твой, и все, кто всерьез занимается экономикой, прекрасно знают, что - воруют. Больше того, какой-то процент, кажется пятнадцать процентов, государственного бюджета отводится специально - под во-ров-ство. Не удивляйся и не делай детские глаза. Всякое развитое общество живет инициативой: энергичных людей. Но так как у нас - равенство, то мне официально не могут платить зарплату в три раза больше, чем, например, этому вчерашнему жлобу, который грузит бочки. Но чем же тогда возместить за мою энергию? За мою инициативу? Чем? Ведь все же знают, что у меня в магазине всегда все есть - я умею работать! Какое же мне за это вознаграждение? Никакого. Все знают, что я - украду. То есть те деньги, которые я, грубо говоря, украл, - это и есть мои премиальные. Поняла? Это - мое, это мне дают по негласному экономическому закону:

- А сколько тебе дадут по гласному закону?

- Дура!.. - сорвался на крик Аристарх. - Ты думаешь, меня посадят? Ни-ког-да! Посадят - это, значит, я там бунду канавы рыть? Но у меня же - голова, и твой прокурор это знает. Прокурор знает, что общество должно жить полнокровной жизнью, моя голова здесь нужна, я здесь нужен, а не канавы рыть. Вот они - покрышки лежат, - показал Аристарх в коридор. - Пять штук. Лежат? Лежат - ты можешь подойти и пощупать их: они есть, - Аристарх остановил свой вузовский ход и торжественно поднял руку. - Но их нету! Их нигде нету, их не сделали на заводе. Их не су-ще-ствует. А они - лежат, пять штук, друг на друге. Это и называется: экономический феномен. Попробуй: без специальной подготовки, без головы!.. Попробуй это сделать. Да как только прокурор обнаружит, например, эти покрышки, которых никто никогда не делал, он сразу поймет, с кем он имеет дело. И ты останешься с носом. Ну, разумеется, тебя поблагодарят, наговорят слов: А мне, я так думаю, предложат какое-нибудь повышение, пошлют куда-нибудь. Ведь не хватает же умных людей-то, не хватает. Где их набраться-то? Ну, окончил он свой вузишко, ну - с дипломом: А что дальше? А дальше ничего: еле-еле будет на восемьдесят процентов тянуть. А то я не знаю таких! Так что ты: поторопилась с этим своим заявлением, Верунчик, - Аристарх подсел к жене. - У нас вчера была самодеятельность: Согласен, самодеятельность, но это от избытка: я не знаю - чувств, что ли, ну расшалились: Может же художник: артист какой-нибудь там: в бассейне в бане кильку ловить и закусывать, ну а почему мы журавлей не можем изобразить? Нет, там, видите ли, понятно, а тут: Да, самодеятельность, но у тебя с этим заявлением - это, прости меня, безграмотность, это на уровне дворничихи. Мне даже стыдно, что ты моя жена.

Вот этого Аристарху не следовало говорить. Он уж и понял это, но поздно.

- Прекрасно, - сказала Вера Сергеевна, - иди к своей Сонечке, она твою голову ценит, а мне дай сюда ключ. Дай ключ! Я сделаю свое дело: Твою голову оценит прокурор. И не пудри мне мозги своими: своей экономикой: будешь канавы рыть как миленький. Шалунишка: Энергичный? Там энергичные тоже требуются. Канавы тоже надо энергично рыть.

Аристарх свирепо уставился на супругу.

- Лахудра, - сказал он весьма грязно, не по-вузовски. - Раздевайся! Этого костюма тоже не шили на фабрике - чего ты его напялила? И шубу не смей трогать: этих баранов, - показал он на каракулевую шубу, - никогда не было на свете. Чумичка в каракуле!.. Не пойдет. Я ей мозги пудрю!.. Да я тебе элементарно хотел объяснить, что определенная прослойка людей и должна жить: с выдумкой, более развязно, я бы сказал, не испытывать ни в чем затруднений. Нет, эта чумичка предлагает мне рыть канавы! Сэн-кью! - Аристарх забрал шубу, костюм жены и ушел в свою комнату.