ГЛАВА X История с пальмой

Утро началось с сигналов рации.

— Говорит Григорий Данилыч! Ребята, вы на связи?

Витька оторвал от стола голову и схватил рацию:

— Да, да! — закричал он. — Мы здесь!

Из соседней комнаты примчались Владик и Ирка.

— С вашим дядей все в порядке, — сообщил Григорий Данилыч. — Мы доставили его в больницу.

— Он пришел в сознание?

— Нет. Бредил в дороге. Говорил про какие-то ружья. Вы-то как?

— Все нормально.

— Ну и хорошо. Я связался с Севой, он пообещал приехать завтра пораньше, утром. Так что ждите, не скучайте. И выходите на связь, если что.

В рации что-то зашелестело, зашипело, и голос Григория Данилыча из эфира пропал.

— Помехи сильные, — со знанием дела пояснил Владик. — Такое бывает. Оставим рацию в режиме ожидания. Может, Григорий Данилыч еще что-то сообщить захочет.

Витька и Ирка с уважением посмотрели на Владика, который запросто оперировал словами «режим ожидания».

— Что у нас сегодня на завтрак? — деловито осведомился Владик.

— Что найдем в холодильнике, — пожала плечами Ирка.

— Между прочим, ты сегодня дежурная, — напомнил ей Владик.

— Да? А может, ты подежуришь?

— Мое дежурство было вчера.

— Но ты же ничего не готовил! — возмутилась Ирка.

— Но я же не виноват, что вчера на нас свалилось столько событий! Не до готовки было!

— Вот и поготовь сегодня!

— Это нечестно! Сегодня твое дежурство! Витька, скажи ей!

Витька вспомнил свои ночные мысли и обещания и решил помирить ребят:

— Ну чего вы? Хотите, я подежурю?

— Нет! Пусть все будет по-честному! — настаивал Владик.

— Пусть будет по-честному, — согласилась Ирка. — А по-честному ты дежурный, потому что вчера не дежурил! Это из-за тебя на дядю Веню напали!

— Из-за меня? — задохнулся от несправедливости Владик.

— Ну, что ты такое говоришь, Ирка?! — не выдержал Витька.

— Из-за меня? — переспросил Владик и сжал кулаки.

— Из-за тебя! Это ты тут своего снежного человека выслеживать начал, а потом на браконьеров переключился! Да если бы ты за Славиком не следил, то он бы не посмел на дядю Веню нападать!

Витька испугался, что Владик сейчас затеет драку, но брат вдруг разжал кулаки, разревелся и выскочил из дома, громко хлопнув дверью. Ирка сама не ожидала такой реакции.

— Чего он? — обескураженно спросила она.

— А ты чего на него напала? Знаешь же, что он ни в чем не виноват! Эх ты!

Витька был расстроен. Ну, вот! Чуть только отступила опасность, чуть только успокоились, сразу же начались ссоры! Ну, разве так можно?

Владик шел по тропинке, размазывая по лицу слезы. Он не знал, куда идет. Просто шел подальше от станции, подальше от Ирки с ее несправедливыми выпадами. Неужели она действительно думает, что он во всем виноват?

У берлоги Владик остановился. Черт его дернул выдумывать этого снежного человека! Но ведь он хотел как лучше, как интереснее! Он же по-настоящему верил, что в берлоге бывает снежный человек!

Владик сел на поваленное дерево и задумался. Куда он пойдет? Пешком в Иркутск? Ничего не выйдет, снова заблудится в каком-нибудь болоте. Но теперь дяди Вени рядом нет, а из болота самому не выбраться.

Вернуться на станцию? Чтобы Ирка торжествовала? Вот уж нет! Ни за что в жизни! Так и будет сидеть на этом поваленном дереве до завтрашнего утра, пока не приедет Сева.

Но посидеть у берлоги до самого утра не удалось. Владик вздрогнул, когда услышал шаги.

Он мог бы подумать, что это Витька и Ирка пошли за ним следом, чтобы вернуть на станцию, но шаги слышались с другой стороны. Владик в испуге вскочил, но тут же сообразил, что лучше затаиться. Если это бандиты, то не надо попадаться им на глаза.

Он упал на землю и боком прижался к поваленному дереву. Хоть бы не заметили!

Вот и голоса стали слышны. Двое мужчин. Слов пока не разобрать. Правильно ли он сделал, что не удрал? Ну, теперь-то уже поздно. Вон они показались. Один из них Славик. А второй? Владик боялся лишний раз приподнимать голову и второго разглядеть не мог.

— В поселке говорят, что охотоведа увезли в больницу, — говорил Славик. — Он без сознания.

— Жаль, что не мертвый, — усмехнулся второй.

Голос у него был сиплый, простуженный.

— С ума сошел? Трупов нам только не хватало!

— Вот погоди, придет в сознание и все вспомнит.

— А кто тебя просил его бить?

— Да он же тебя узнал!

— Ну и что? Поговорил бы я с ним по-свойски и дело с концом. А ты все осложнил.

— Выбираться надо.

— Я-то выберусь, у меня документы в порядке.

— На станции найдутся и для меня какие-нибудь бумажки.

— На станции остались щенки.

— Да, я видел вечером свет в окнах. Ну, щенков припугнем. Ружьишко с собой. Пошли.

— Э-э, нет, так мы не договаривались!

Владик похолодел. Они идут на станцию. У них ружье. Там Витька и Ирка! Что, если…

Владик вскочил и, не разбирая дороги, уже не заботясь о конспирации, помчался к станции. Надо обогнать их! Надо успеть предупредить ребят! Надо спрятаться! Надо скорее!

Витька отчитывал Ирку:

— Зачем ты его обидела? Разве время сейчас устраивать ссоры?

— Он первый начал!

— Вот куда он ушел? Сейчас опять влезет в болото, заблудится, и мы его не найдем.

— Ну, не дурак же он, в болото лезть!

— Пошли за ним!

Но тут на станцию ворвался Владик. Ирка хмыкнула:

— За тобой медведь гонится? Или снежный человек?

— Славик! — выдохнул Владик. — Уходим! Скорее! У них ружье!

Услышав о ружье, Ирка прижала руки к лицу и застыла в столбняке. Витька сразу оценил ситуацию и быстро спросил:

— Они далеко?

— Нет, наверное. Шли прямиком сюда. Не знаю, видели меня или нет.

Витька выскочил на крыльцо и тут же заскочил обратно:

— Все! Уйти не успеем! Они подходят!

— В кабинет! — скомандовал Владик и потянул за собой Ирку. — Закрывайте дверь на замок. Витька, двигай стол!

Стол с тяжеленными приборами удалось сдвинуть с места только втроем. Оторвались какие-то провода, но на это ребята уже не обращали внимания.

— Шкаф не передвинем, тяжелый.

— Тихо!

Дверь на станцию вошедшие открыли пинком ноги. Ребята не шевелились.

— Их здесь нет, — сказал Славик.

— Они здесь. Я только что видел мальчишку на крыльце. Эй, дети! Будем играть в прятки с дядями? — второй сипло засмеялся и толкнул дверь в одну спальню, в другую.

Потом попробовал открыть дверь в кабинет, но ничего не получилось.

— Они здесь.

— Ну, и пусть сидят, — сказал Славик. — Они же нам ни к чему. Ищи документы охотоведа.

— А я что делаю? — отозвался сиплый голос. — Тут ничего нет. Только какое-то приглашение. На выставку.

— На выставку собрался? К черту приглашение!

— Больше ничего нет. Документы, наверное, в той комнате. Эй, дети! Откройте дяде дверь. Слышите? По-хорошему прошу!

Сиплый психанул и попробовал высадить дверь. Приборы на столе качнулись, зазвенела какая-то пружина.

— Давайте выпрыгнем в окно? — предложила Ирка.

Все трое рванули к окну, но рама не открывалась. После того как кто-то вырвал щеколду, дядя Веня закрепил раму гвоздями. И закрепил на совесть. Без гвоздодера не откроешь.

Вот так устроили сами себе ловушку! А когда разъяренный бандит ворвется в кабинет?

— Рация! — вспомнил Витька. — Вызови Григория Данилыча!

Но сегодня все было против ребят. И рация отказывалась помогать. Она просто молчала. Ни эфирного шума, ни помех. Напрасно Владик нажимал на все кнопки.

— Не трогай дверь, — вдруг сказал Славик. — Не нужны нам документы. Я кое-что придумал.

Тут за дверью раздался непонятный грохот, шум, возня. Потом все стихло. Ребята даже не услышали, как за бандитами закрылась входная дверь.

— Они ушли? — тихо спросила Ирка.

— Кажется, да,

Витька прильнул к окну, но оно выходило не на ту сторону. Бандитов он так и не увидел.

— Открываем дверь? — предложил Владик.

— Нет, погоди! — остановила его Ирка. — Вдруг они не ушли? Вдруг они специально притаились?

— Скажешь тоже! Что они, дети, в такие игры играть?

— Не дети, а преступники! Не открывай! Он же сказал: «Я кое-что придумал». Это он имел в виду, как нас выкурить отсюда.

— Рация совсем сдохла? — спросил Витька.

— Да. Наверное, батарея села.

— Это все ты! — Ирка никак не могла без свары. — Ты тут орал: «Режим ожидания! Режим ожидания!» Вот и посадил батарею!

— Ирка! — Витька сердито оборвал ее крик. — Ты опять начинаешь?

— Да пусть орет, — отмахнулся Владик. — Если больше заняться нечем. Витька, давай отодвигать стол. Да поосторожнее. Мы, кажется, уже что-то сломали в этих приборах.

— Да, — улыбнулся Витька. — Те еще охранники. Сами ломаем то, что должны охранять.

Ирка пристыжено молчала. Потом не выдержала и стала помогать мальчишкам. Владик ей сказал:

— Давай дома ссориться?

— Давай. Я просто испугалась.

Дверь едва открылась. Славик своими мощными ударами повредил замок.

— Уф! — вздохнул Витька. — Хорошо что открыли, а то так бы и остались пленниками кабинета.

— Не остались бы, выбили бы окно, — успокоил его Владик.

— Что ж ты раньше это не предложил? Могли бы удрать.

— Раньше в голову не пришло, — честно признался Владик.

Ирка с опаской осмотрела каждый угол.

— Да никого здесь нет, — сказал Витька. — В прятки с нами они играть не будут. Им проще выбить дверь.

— Интересно, какие это документы они искали? — задала вопрос Ирка.

— Любые, — сказал Владик. — Они хотят удирать, испугались, что дядя Веня расскажет, кто на него нападал.

— Вот черт! Значит, их не успеют задержать?

— Почему?

— Никто же не знает, что они удирают! И рация, как назло… Ах, ты!

— Но документов они не нашли, — напомнила Ирка.

— Да, между прочим, странно, что они ушли ни с чем, — поддержал ее Владик.

— Наверное, нашли что-то все-таки. Даже кадку с пальмой перевернули. Надо поднять.

— Ой! — Ирка от удивления открыла рот. — А где самая большая пальма?

— Какая пальма? — поморщился Владик. — Вечно ты…

Но одной пальмы действительно не было. Той, что была больше и красивее всех.

— И приглашение пропало! — воскликнул Витька. — Я его вчера на тумбочку положил возле пальмы!

— Ну, это уж слишком! — Владик в недоумении почесал кончик носа.

— Они не просто преступники. Они — сумасшедшие, — заявил Витька. — Наверное, тот, без документов, сбежал из психушки.

— Это еще страшнее! — тут же отреагировала Ирка. — От психов не знаешь, чего ожидать.

— А от бандитов знаешь?

— Тихо-тихо! — перебил их Владик. — Давайте соображать, зачем они утащили пальму?

— Собрались на выставку экзотических растений, — съязвила Ирка. — Хотят получить главный приз.

— Я серьезно спрашиваю. Зачем им понадобилось тащить здоровую пальму в кадке? Это же тяжело!

— Для Славика — легче легкого, — сказал Витька.

На Ирку после пережитых страхов напало неестественное веселье:

— Может, они решили поиграть в робинзонов? Уплывут сейчас на какой-нибудь остров и сядут вдвоем под пальмой?

— Или выдолбят из пальмы каноэ, чтобы переправиться на другой берег, — улыбнулся Владик.

— Короче, как ни крути, а версия одна — они психи. Из всего дома украсть пальму и приглашение на выставку!

— А приглашение — это документ? — вдруг спросил Витька.

— Наверное, нет. Хотя там есть фамилия Севы.

— А что, если они решили прикрыться пальмой и…

— И поехать в Иркутск якобы на выставку! — закончила за него Ирка.

— Точно! Нет, стоп! Чтобы выбраться с пальмой, нужна машина. Или лодка. А лодки у них нет.

— Н-да! Опять тупик. Нет, пальма нужна им для чего-то другого. Только вот для чего?

— У психов своя логика, — заключил Владик. — Давайте лучше подумаем, как нам до завтра продержаться. Они же могут вернуться в любой момент.

— Предлагаю идти в поселок, — подняла руку Ирка.

— Ты знаешь, где этот поселок находится? Хотя бы приблизительно?

— Нет. Но мы можем дойти до какой-нибудь дороги, а там спросить у людей.

— А как дойти до дороги, будем спрашивать у медведей?

— Сглупили мы! — признался Витька. — Надо было хоть поинтересоваться у дяди Вени, где находится поселок.

— Кто же знал, что все так получится?

— Я вот что думаю! — воскликнула Ирка. — Они не могли далеко уйти с этой пальмой! Что, если нам найти их и разведать, что они собираются делать дальше?

— Хорошая мысль! — поддержал Витька. — Но это опасно. Они нас могут увидеть.

— Постараемся идти потише и поосторожнее. Зато все будем знать об их планах, расскажем завтра Севе, и их задержат.

— На разведку пойдем мы с Витькой, — решил Владик. — Ты — девчонка, тебе лучше остаться на станции.

Ирка покраснела:

— Да без меня бы вы не додумались ни до какой разведки!

Опять перепалка! Никак не могут потерпеть хотя бы до завтра!

— Пойдем все, — вмешался Витька. — На станции сидеть сейчас еще опаснее, чем идти в разведку. Надо держаться вместе.

Витька шел по лесу и без конца озирался. При каждом шорохе ему чудилось, что их заметили.

Следопыты-индейцы из ребят бы не получились. То ветка под ногой хрустнет, то шишку пнут, то оступятся.

— Мы уже далеко зашли в лес! — то и дело беспокоилась Ирка. — Мы сейчас заблудимся. В какой стороне станция?

Прогулка по болоту в первый день напугала ее не на шутку. А теперь и надеяться не на кого.

— Без толку мы здесь ходим, — не выдержал наконец Владик. — Круги нарезаем. Они ушли вглубь.

— Или их вообще нет в лесу, — сказал Витька. — Почему мы решили, что они здесь?

— А где же?

— На побережье, например.

— Что же ты молчал? Надо обследовать побережье! — воскликнул Владик.

На побережье никого не было.

— Времени много прошло, пока мы по лесу шатались, — сказала Ирка. — Они могли бог знает куда за это время переместиться.

Владик в сердцах пнул какой-то белый клубок.

— Что это? — наклонился к клубку Витька.

— Мусор какой-то.

— Нет. Это свежая стружка, корни и… Похоже на куски ствола.

— А вот и пальмовый лист! — закричала Ирка. — Они были тут! Эх, если бы мы не теряли времени в лесу!

— Погодите! А зачем они расковыряли пальму?

— Съели, наверное?

— Что? Пальму? Вместе со стволом?

— Как видишь.

— Я же говорю — каноэ выдолбили и уплыли! — хмыкнул Владик. — Психи, одним словом. Пойдемте на станцию, будем баррикадироваться. Что им еще в головы взбредет? Может, вторая пальма понадобится.

На станции было страшновато. Ребята заперли двери на замок.

— Свет включать не будем, посидим в темноте, — сказал Владик. — Этот сиплый вчера видел свет в наших окнах. Как-то неприятно, когда за тобой наблюдают.

— Думаешь, за темными окнами наблюдать не будут? Еще быстрее решат, что путь свободен, что нас нет.

— Лучше пусть так решат, чем начнут тарабанить и требовать, чтобы мы открыли дверь.

И только Владик это произнес, как в дверь затарабанили. Громко, настойчиво, по-хозяйски. Ребята испуганно сжались.

— Ребята! Откройте! Это я — Сева!

В конце девятнадцатого века по огромным просторам Сибири кочевали не только исконно жившие там племена, но и лихое племя бродяг. Среди них попадались разные люди — неудачливые золотоискатели, беглые каторжники, правдолюбцы, охотники.

Однажды, когда Черский исследовал устье небольшой речушки, впадающей в Байкал, а Мавра готовила на костре ужин, к лагерю путешественников подошел один из таких бродяг. Грязный, в оборванной одежде, исхудавший и голодный.

— Здравствуй, матушка, — поклонился он Мавре. — Позволишь у огня присесть?

В первый момент Мавра очень испугалась, но виду не подала.

— Садитесь, — сказала она. — Сейчас ушица поспеет — накормлю.

— А не боишься меня?

— Чего ж бояться?

— А коли я убивец?

Мавра не ответила, пробуя уху.

— Ну, вот и сварилась, кажется. Сейчас муж вернется, и ужинать станем.

— А муж твой меня не прогонит?

— Отчего же ему вас прогонять?

Бродяга хмыкнул и придвинулся к костру поближе. Вернулся Черский. Он радостно шагнул к незнакомцу и представился:

— Иван Дементьевич. С кем имею честь?

— Максимка я. Бродяга.

— Как же в такую глушь забрел?

— Из острога бежал.

Черский кивнул:

— Как же в остроге оказался?

Максимка усмехнулся:

— За бродяжничество и взяли.

— Зачем же на себя наговаривали? — возмутилась Мавра. — Зачем говорили, что убийца?

— Проверить хотел, испужаешься али нет?

— Из каких же ты краев, Максимка? — спросил Черский.

— Тутошний я, сибирский.

— Вот и хорошо. Мне как раз толковый проводник нужен. Хочу через ту речку переправиться, а она больно уж бурная, одному не справиться.

— Отчего же добрым людям не помочь? Веревку для переправы надо.

— Будет веревка.

— Ну, тогда и переправа будет, — Максимка сдвинул на глаза шапку и уснул на земле, у костра, поплотнее закутавшись в рваный зипун.

Помощник из него вышел толковый, сноровистый.

— Я обвяжусь веревкой и пойду вброд, а ты держи веревку покрепче, — сказал Черский.

Максимка недоверчиво смерил взглядом худую фигуру ученого.

— Нет уж, Иван Дементьич. Речка сильная, а ты больно хлипкий. Давай я пойду.

Он обвязался веревкой и пошел. Черский и Мавра изо всех сил держали веревку, иногда казалось, что течение уносит Максимку, но он снова выныривал из бурунов и шел к другому берегу. На другом берегу он закрепил веревку и махнул Черским рукой. Теперь, держась за натянутую веревку, можно было переправляться без боязни.

Еще неделю прожил Максимка вместе с экспедицией. Стряпал, колол дрова, помогал в переправах. А через неделю сказал:

— Пора мне. Нынче уйду.

— Оставайся, — предложил Черский.

— Нет, Иван Дементьич, пойду.

— Куда же пойдешь?

— Дальше бродяжить. Авось где себе и теплое местечко сыщу. Там и осяду навсегда. А то камушки начну собирать, вот как ты. Раньше меня только золотишко интересовало, а теперь пригляделся и понял — у каждого камушка своя душа имеется.

Черский улыбнулся:

— Глядишь, еще ученым станешь?

— Ученым? Ну, Иван Дементьич, куда мне до тебя!

— Возьми денег на дорогу и ружье.

— Деньги возьму, а ружья не надо.

— Как же в тайге без ружья? Вдруг зверь нападет?

— В тайге не зверя надо бояться, а человека, — открыто улыбнулся Максимка. — Ладно уж, возьму твое ружье, чтоб не обидеть.

Черский принес бродяге ружье и порох.

— Хорошо ружьишко-то. Не жаль?

— Для хорошего человека не жалко, — ответил Черский.

— Ты меня первый хорошим человеком-то назвал. Ну, прощайте!

И размахнувшись, Максимка бросил в Байкал серебряный полтинник.

— Зачем же деньги выкинул?

— Не выкинул, а Байкалу-батюшке за заботу заплатил.

Максимка махнул путешественникам на прощанье рукой и скрылся в тайге, унося с собой красивое, дорогое ружье с серебряной инкрустацией.

— Надо ли было ему ружье отдавать? — спросила Мавра. — Ведь продаст.

— Пусть хоть продаст. Деньги выручит, еще пожить сможет.