"Временщики. (Судьба национальной России: Ее друзья и враги)" - читать интересную книгу автора (Власов Юрий Петрович)

Сталин ещё стыл и стыл, ожидая похорон, а уже завязывалась борьба за власть. Это верно: когда чёрный бык падает, сразу появляется много людей с большими ножами…

Там же, на первой странице "Правды", было напечатано сообщение "Об образовании комиссии по организации похорон… И. В. Сталина" во главе с Н. С. Хрущёвым.

На последней, четвёртой странице, теснились сообщения о войне в Корее, обычные для каждого номера газет тех лет.

6 марта 1953 года "Правда" сообщала об оборонительных боях и трёх сбитых американских самолетах, а также "варварских налётах американской авиации на города и сёла Кореи". Американцы сбрасывали огромное количество бомб на мирные города. Тогда они применили новинку: бомбы-мины, направленные на истребление населения (американские самолёты сбивали русские).

Третье, последнее сообщение о войне в Корее (1950-1953), открывал заголовок – "Зверская расправа американской военщины с военнопленными". Оно рассказывало об обычном американском навыке убийств и издевательств над китайскими и северокорейскими пленными.

Газеты тех лет много рассказывали о поведении американских солдат и офицеров: расправах и глумлениях над мирными жителями, садистских изнасилованиях, зверствах, убийствах, снова – зверствах, убийствах, и снова насилиях, зверствах и всегда – убийствах, убийствах и убийствах…

Уже много десятилетий спустя мы узнали о подвигах наших лётчиков в Корее, которые господствовали в небе. Наша авиация оказалась на порядок выше американской. Они боялись нас.

Основная часть народа кончину Сталина приняла горем. Само собой, водились люди, которые хоронили Сталина с радостью, но смею засвидетельствовать – такие тогда и не проглядывались, да и зная нынче нашу скрытую историю, можно без натяжки утверждать: их было очень мало, с ноготок, да они и не смели подать голос. Их просто снесли бы, и не только чекисты, а сами люди…

Естественно, такое единодушие обеспечивала и машинно-безжалостная 35-летняя чистка. Сказывалась и невиданная дотоле идеологическая обработка общества. Но только этим нельзя было объяснить неподдельное горе народа, не впав в серьёзнейшую ошибку.

В памяти всех были живы воспоминания о самой опустошительной из войн, в которой народ выстоил и победил вместе со Сталиным. Народ очень быстро познал гитлеризм.

Сталин не верил сообщениям о надвигающемся нападении. Из одного места, да разные вести, – это уже подвох.

Как 22 июня 1941 года, так и в предыдущие месяцы, Сталин проявил величайшую политическую и военную слепоту, равную преступлению, которая обошлась народу великой кровью и великими страданиями, и всё же народ простил это вождю. Годы общей борьбы с германским нашествием нераздельно сплотили вождя и народ.

20 июня 1941 года – за два дня до нападения на Советский Союз рейхсминистр по делам восточных оккупированных территорий Альфред Розенберг на закрытом совещании так определил цели оккупационной политики:

"…Мы отнюдь не признаем себя обязанными за счёт этих плодородных районов (СССР. – Ю.В.) кормить и русский народ. Мы знаем, что это жестокая необходимость, выходящая за пределы всяких чувств… русским… определённо… предстоит пережить очень тяжёлые годы" [54].

Русские должны быть истреблены, а 31 млн. из тех, что уцелеет, – изгнан за Урал. Таким образом, будет покончено с Россией и русскими.

Из некоторых воспоминаний следует, что Сталин оказался потрясён бессилием Красной Армии не меньше, нежели самим нападением Гитлера. Им выпестованная армия откатывалась, гибла, но врага остановить не могла. И ещё пленные сколько же их? Как эти люди смеют поднимать руки?…

Худое начало легко и скоро не исправляется.

Те первые недели сорок первого…

Стена огня и жара, рычанье танков, рёв авиационных моторов, грохот взрывов – земля рывком уходила из-под ног, хлопки выстрелов и чужая повелительная речь – всё подавляло волю людей, гнуло к земле…

Красная Армия гибла. Она с беззаветным мужеством сражалась, пятилась, сдавалась в плен, бежала и снова, снова поворачивала в штыки…

"За Сталина! За Родину!"

Красная Армия истекала кровью…

Горел, пылал воздух. В космах огня исчезали земля, леса, вода, исчезали, проваливаясь в искрах пожарищ целые посёлки, кварталы городов…

Тысячи, десятки, сотни тысяч людей, детишек умирали каждый день, каждую неделю… Враг наступал. Трупы никто не погребал. Их бросали и уходили. Такого ещё не было…

Надвигалось самое опасное и гибельное: ужас мог отнять у людей волю.

Немцы захватывали деревню за деревней, город за городом, столицу республики за столицей. Казалось, спасения нет. Уже всех смиряла… от морей, гор, снегов и до песков и океанов германская мощь – смирит и теперь! Европа, закованная в цепи, опускалась на колени, бились только героические Югославия и Греция (позже зашевелится Франция)…

"Вир марширен… тиффер унд тифер инс руссишен Ланд…"

Имерский "комиссар" Украины Эрих Кох внушал немцам:

"Мы – народ господ! Мы должны сознавать, что даже самый простой немецкий рабочий в тысячу раз ценнее с расовой и биологической точек зрения, чем здешнее население".

Кох наставлял немцев: "…биологическая сила их (славян. – Ю.В.) может быть ослаблена вследствии введения в их рацион большого количества махорки и водки"[55].

У Коха было партийное удостоверение No90, а всего немцев – членов гитлеровской партии, насчитывалось к 1945 году 10 млн. На суде Кох показал: "…партийные удостоверения с золотым значком выдавались с 1-го до 100-тысячного номера, Партийные удостоверения от 1-го до 100-го номеров были оставлены в распоряжении фюрера…" (С.235).

И, наконец, фюрер Великогерманского рейха всё сводил в одно ёмкое определение: "Мы тогда победим Россию, когда украинцы и белорусы поверят, что они не русские".

Накатывалась чёрная сила величайшей сплочённости. На колени, Россия!…

"Я спрашивал себя, – писал Георгий Жуков, – как и чем должен ответить врагу наш народ за беды, которые фашисты сеют на своём кровавом пути? Мечом и только мечом, беспощадно уничтожая злобного врага, – был единственный ответ…" [56]

Пусть земля горит у врага под ногами!

И земля горела…

Первый "танковый" стратег Великогерманского рейха, будущий начальник Генерального штаба сухопутных войск генерал Гудериан, а его войска действовали на самой заточке клина, устремлённого на Москву через Орёл, Мценск и Тулу, отмечал, что к исходу ноября 1941 года общие потери германских войск с начала русской кампании достигли 743 тыс. человек. Это составило 23% общего количества германских войск, которые при вторжении насчитывали 3,5 млн. солдат и офицеров (Гейнц Гудериан. Воспоминания солдата. – М.: Воениздат, 1954.С. 245).

Карать наглого пришельца и насильника!

Наши солдаты крепче сжимали оружие. Карать без всякой пощады! Чтобы ни один не ушёл с русской земли!

Восточный фронт сожрал миллионы жизней немецких солдат и офицеров. Как пели о немцах в одном фильме времён Великой Отечественной: "Мой друг, когда вернёшься из России, не позабудь свой череп под мышкой принести…"

И ещё.

Вторая мировая война принесла Круппу, Тиссену и другим воротилам германской экономики по 100 марок дохода с убитого, будь он немцем или русским.

Снова, как и в 1914-1918-х годах, сказочно обогатится и американский капитал, который из любой крови любого народа извлекает для себя золото.

О том, как американцы собирались воевать, со всей чёткостью обрисовывает беседа президента Франклина Рузвельта со своим старшим сыном Эллиотом.

"Ты представь себе, – поучает Рузвельт сына, – что это футбольный матч. А мы, скажем, резервные игроки, сидящие на скамье. В данный момент основные игроки – это русские, китайцы и в меньшей степени англичане. Нам предназначена роль игроков, которые вступят в игру в решающий момент… мы вступим в игру, чтобы забить решающий гол. Мы придём со свежими силами… Я думаю, что момент будет выбран правильно".

Они выберут свой "момент", а покуда предпочтут воевать "тушенкой", наживаясь на беде. А после с помощью русскоязычных проводников западного влияния в России наладятся утверждать, будто это они, янки, поломали хребет Гитлеру.

После поездки в СССР Эллиот отметит в своей книге "Его глазами", что "для русских лозунг "всё для войны" означает действительно всё для войны – в самом буквальном смысле слова".

Он же передаёт и рассуждения Черчилля на официальном обеде, данном президентом Рузвельтом на борту американского линкора "Аугуста" в бухте Арджентия (что на Ньюфаундленде) в августе 1941-го, рассуждения о способности России выстоять под ударами Великогерманского рейха (таким было официальное наименование Германии Гитлера):

"- Русские! – в тоне Черчилля послышался пренебрежительный оттенок, но затем он, казалось, спохватился. – Конечно, они оказались гораздо сильнее, чем мы когда-либо смели надеяться. Но кто знает, сколько ещё…

– Значит, вы считаете, что они не смогут устоять?

– Когда Москва падёт… Как только немцы выйдут в Закавказье… Когда сопротивление русских, в конце концов, прекратится…" (Эллиот Рузвельт. Его глазами. – М: Иностр. лит., 1947. С 68-69,215,46.)

Москва не пала. Немцы не вышли в Закавказье. Сопротивление русских не прекратилось, но продолжало нарастать с каждым днём.

И русские вошли в Берлин, а не немцы в Москву.

К ноябрю 1943 года США (Большой Сейф) уже приняли решение о вторжении в Европу.

Американцы придавали государственное значение захвату Берлина первыми:

"…по пути в иранскую столицу, – указывает переводчик вождя Валентин Михайлович Бережков (безусловно, знаток первой величины советско-англо-американских отношений 30-40-х годов. – Ю.В.), – президент Рузвельт созвал в кают-компании ближайших помощников и поделился своими соображениями насчёт второго фронта.

"Советские войска, – сказал он, – находятся лишь в 60 милях от польской границы и в 40 милях от Бессарабии. Если они форсируют реку Днестр, что может осуществиться в ближайшие две недели, Красная Армия окажется на пороге Румынии".

Президент сделал вывод: пора действовать.

"Американцы и англичане, – пояснил он, – должны занять возможно большую часть Европы. Англичанам отводятся Франция, Бельгия, Люксембург, а также южная часть Германии. Соединённые Штаты должны двинуть свои корабли и доставить американские войска в порты Бремен и Гамбург, в Норвегию и Данию. Мы должны дойти до Берлина. Тогда пусть Советы занимают территорию к востоку от него. Но Берлин следует занять Соединённым Штатам".

Примерно в это же время Рузвельт распорядился подготовить специальные авиадесантные соединения для захвата столицы "третьего рейха".

Рузвельт и Черчилль были едины в том, что дальше откладывать вторжение нельзя, иначе советские войска могут продвинуться слишком далеко на Запад…" [57]

И, наконец, день "Д" – армада судов и боевых кораблей двинулась от острова Уайт через Ла-Манш к Нормандии. 6 июня 1944 года американские, английские и французские войска высадились на побережье Франции. Тянуть далее с высадкой было опасно. Русские громили Гитлера, уже прижав к рубежам, с которых фюрер напал на Советский Союз. Закалённые в боях русские дивизии грозили захватом Европы, ибо врага следовало изгонять из всех уголков Европы. Теперь тянуть и не нападать оказывалось жизненно опасно для капиталистических демократий Запада, Советская идея могла утвердиться на землях Европы. Черчилль итак предпринял всё, дабы русские воевали в одиночестве, ибо нельзя было принимать всерьёз войну в Африке и прочие блошиные укусы.

Личный врач Черчилля лорд Моран в своих воспоминаниях рассказывал о том, как Черчилль обрёк народы Большой России сражаться один на один с Великогерманским рейхом [58].

Союзники всегда воевали техникой. Как указывает Черчилль в своих воспоминаниях, "за 24 часа 6 июня союзная авиация совершила более 14 600 вылетов. Наше превосходство в воздухе было столь велико, что в течение дня противнику удалось сделать лишь ОКОЛО СОТНИ ВЫЛЕТОВ". (Текст выделен мной. Ю.В.)

Немцы не пустили бы американцев и англичан в Европу, имей такую же авиацию. Вообще военные успехи США обычно достигают подавляющим превосходством в технике и в её количестве.

25 лет Моран, как доктор, опекал Черчилля. Это давало Морану основание писать о нём вполне обоснованно. Из признаний Морана мы узнаём, что Черчилль "использовал всё своё искусство, всё красноречие, весь свой огромный опыт, чтобы оттянуть этот несчастный день" – день открытия второго фронта. Секретарь военного кабинета говорил Морану, что задержка с открытием второго фронта "была самым большим достижением Черчилля после того, что он сделал в 1940 году".

Однако сам Черчилль, как замечал Моран, "никогда не ставил себе в заслугу задержку вторжения во Францию", ибо боялся, "чтобы потомки не сочли его ответственным за затягивание войны…".

Черчиллю важно было добыть победу и обескровить Россию, чтобы после войны наступить ей на горло. Он и оттягивал открытие второго фронта (подростком я помню: это являлось самым заветным желанием людей, на устах у всех был всегда один вопрос: когда союзники откроют второй фронт?). Как писал один русский писатель, мировые пожары успешно тушили русской кровью.

Кабы только тушили, а то ведь вскоре полезли с удавкой…

Страх перед проникновением советских армий в центр Европы вынудил Черчилля пойти на открытие второго фронта, отнюдь не желание помочь русским побыстрее разгромить Великогерманский рейх. Первостепенной заботой Черчилля становится задержка советского продвижения в Европе.

Вот пример, так сказать, навскидку, без всякого поиска.

5 мая 1945 года Черчилль сообщил своему министру иностранных дел Идену:

"…Мы направляем в Копенгаген по воздуху небольшой отряд для удержания позиций, а остальную часть Дании сейчас быстро занимают наши стремительно продвигающиеся бронетанковые колонны. Поэтому, учитывая радость датчан, а также презренную покорность капитулировавших гуннов (немцев. – Ю.В.) и их показную приверженность к нам, мы, как мне думается, преградим путь нашим советским друзьям также и в этом пункте…" [59]

И поскольку таких возможностей было очень немного и они в большинстве своём не были подвластны Черчиллю, он сосредоточивает усилия на втягивании в войну Турции. Немцы тогда нападут на турок, и завяжется новый узел борьбы, но уже под носом у Советского Союза. Он поневоле и затормозится в своих боевых действиях.

Когда же это не удаётся, Черчилль переключает свои усилия на доказательства необходимости высадки союзников не во Франции, а на Балканах, дабы перерезать путь Красной Армии. Но у американцев имелись свои планы…

Ныне эти страны-миротворцы рвут Югославию на части.

И, наконец, Эллиот слышит из уст отца-президента следующее замечание:

"Он (Черчилль. – Ю.В.) смертельно боится чрезмерного усиления русских…"

К словам президента Рузвельта следует добавить слова недоброжелательства Черчилля к России. Уинстон Черчилль не только страшился усиления русских, но и ненавидел их (он унаследовал ненависть от своего отца – министра лорда Рандольфа Генри Спенсера Черчилля (1849-1895), воспитанного на ненависти к России британской верхушки общества, прежде всего – премьер-министра Дизраэли, еврейского националиста на верховном должностном посту Великобритании), о чём свидетельствуют взгляды Уинстона Черчилля ещё до Февральской революции. Он предпринимал всё, дабы помешать императорской России и не выполнить обещания союзников перед ней, прежде всего по Дарданеллам (об этом подробно в моих книгах "Русская правда" и "Великая Отечественная") [60].

Бенджамин Дизраэли, лорд Биконсфильд (1804-1881), будучи министром финансов Великобритании в 1852-м, а также в 1858-1859-х и 1866-1868-х годах, по существу, возглавлял правительство. Кроме того, являлся премьерминисгром в 1868-м, 1874-1880-х годах. Проводил резко выраженную противорусскую политику. Дизраэли вообще отличала почти животная ненависть к России. Этот лорд способствовал возникновению русско-турецкой войны 1877-1878-х годов. О его еврейском национализме, отливающем всеми цветами оголтелого еврейского шовинизма части еврейского народа, о его противорусской враждебной политике подробно писал Фёдор Достоевский в своих дневниках. Писал, дабы мы не забывали…

Уинстон Черчилль – это сосредоточенное выражение масонского отношения Запада к России. Как следует из воспоминаний Черчилля о первой мировой войне, после октября 1917-го стержневой задачей для него и верховных кругов Великобритании становится "подчинение бывшей русской империи", ибо "это не только вопрос военной экспедиции, это вопрос мировой политики… Покорить Россию… мы можем лишь с помощью Германии" (вот где корни мюнхенской политики сговора с Гитлером Невилла Чемберлена) [61].

Большую Россию им всё же удастся расчленить с помощью предателей и вопреки воли народов, ибо всесоюзный референдум незадолго до чёрного беловежского сговора 1991 года чётко выявил настроение всех людей жить единой страной.

Так была нарушена воля народов. Ведь референдум проводится для выяснения воли народа. По сути, референдум всегда акт законодательный.

Этим законодательным актом пренебрегли и в Беловежье, что в Белоруссии, совершив варварское расчленение Советского Союза – расчленение Великороссии, то есть Великой России, Большой России. Совершили сие каиново дело Ельцин, Кравчук, Шушкевич…

Без сталинского государства – именно такого устройства жизни народа, одолеть Гитлера было бы решительно невозможно [62].

СТАЛИНСКОЕ ГОСУДАРСТВО ЯВИЛОСЬ ЗАКАЗОМ ИСТОРИИ, КАК И САМ СТАЛИН. Он был вызван историческими условиями жизни, чтобы остановить Гитлера, за которым в Россию вламывался Запад, – это было его, Сталина, историческое предназначение, для сего Провидение вывело его к руководству Большой Россией. Всё прочее лишь приложение к этому сердцевинному, чего и по сию пору люди никак не в состоянии усвоить, копаясь в другом Сталине – Сталине на других путях и измерениях, несравнимо более мелких, нежели Сталин – меч против Гитлера, не видя в Сталине ту последнюю попытку Запада силой и свирепостью насилия покорить великую Россию – Великороссию (один из первых стратегов Великогерманского рейха генерал-полковник Гудериан писал, что "Гитлер хотел добиться низвержения России беспощадной жестокостью"[63]).

Действовало Провидение (если угодно: стечение исторически предопределённых условий и событий) и действовал Сталин – слишком часто обычный человек, к тому же пожираемый властолюбием. Всё вместе и являлось вождём.

Без варварского террора Сталин никогда не сумел бы собрать в те ничтожно сжатые исторические сроки страну для отпора Гитлеру. Революция превратила страну в хаос, в великий хозяйственный беспорядок и груду дышащих на ладан заводов и фабрик. А ведь следовало не только восстановить разрушенное, не только осовременить производство, нарастить его мощности, но и заново создать совершенно новые отрасли промышленности, к тому же на высочайшем техническом и научном уровне. Сталин со всем этим справился, но получил за это титул палача, которым он и являлся.

Сталин всё время стремился к расширению владений России (в своём кругу Сталин очень часто говорил не Советский Союз, а Россия). Он был одержим желанием восстановить её в пределах Российской империи – империи русских царей. Ленин раздавал земли, Сталин – возвращал. Так настоятельным требованием генералиссимуса союзникам перед окончанием второй мировой войны была передача Карса и Ардагана Советскому Союзу, как бывших частей Российской империи, потерянных после октября 1917 года (с лёгкой руки свет-Владимира Ильича).

"Фюрер всегда прав" – так в Великогерманском рейхе строились отношения вождя с "массами". В особых обстоятельствах, как война, например, подобная установка имела смысл и была исторически оправдана.

Точно на таких же установках строились отношения Сталина с народом ("массами") – и это тоже было оправдано, ибо государство возникало и существовало в чрезвычайных, особых условиях. Без вождя оно почти полностью утрачивало возможности к выживанию. Это доказал и де Голль, единолично возглавивший борьбу французов за возрождение Франции.

Сталин, что бы о нём не писали, какие бы ни складывали доказательства, какими бы бумагами ни потрясали, встал наперекор потоку огня, смятения и смерти. Не щадя никого и ничто, он сковал народ в меч высочайшей крепости. Меч, сверкнув, вознесся высоко-высоко над просторами России – и врагов настигло возмездие.

"Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами!"

Сталин противопоставил немецкому сплочению русское – необычайной твердости и убеждённости. Но только он, великий вождь, способен был это сделать – и никто иной, а без сплочённости и величайшей веры в свое дело победа недостижима.

Чтобы победить врага, надо умирать.

Врага можно остановить только кровью. Прежде всего кровью – своей и врага.

Нужно быть очень сильным духом – тогда народ выстоит (это относится далеко не только к воспоминаниям о войне 1941-1945 годов). В войну с Гитлером люди теряли сыновей и дочерей, отцов, матерей и братьев, но заставить их смириться с гитлеровской неволей (властью) по-прежнему было невозможно. За исключением жалкого меньшинства, люди не молили врага о мире – мире под сапогом завоевателя и хама. Пламя священной борьбы и мести пережигало боль утрат. Все поднимались на борьбу. Дух народа оказался чрезвычайно высок. Но только так, не взирая на потери, страдания, и можно победить и побеждать.

Пришли на чужую землю – здесь все и останетесь! Кровь за кровь! Смерть за смерть! Ни шагу назад!…

Биограф Гитлера Джон Толанд писал: "Но самым болезненным сюрпризом для немцев были не потрясающие резервы Красной Армии, а её стойкий боевой дух"[64].

От вождя зависит сопротивление народа. Есть могучий духом вождь – и сопротивление народа неистовое и самоотверженное. Народ с именем Сталина на устах победил, что неопровержимо доказывает значение вождя для русской истории.

Тогда мы часто слышали сурковскую песню:

Можно проклясть это имя, в общем, есть за что. И войну Сталин несоразмерно утяжелил лишними жертвами, что отмечал в воспоминаниях Георгий Жуков (1896-1974). Но без Сталина страна не выстояла бы. Без него народ был бы наполовину (или более того) замучен, истреблён, а другая, выжившая часть, была бы превращена тевтонами в тягловый скот. Проклясть Сталина было за что, как чтить и почитать – для сего тоже имелись все основания, да ещё в избытке.

Народ и Сталин – эти два понятия неразрывны для тех лет. Они навечно сплавлены в единое возвышенное целое. "Сталин наша слава боевая…"

Народ благодарно обращался к образу вождя [65].

Гитлера Сталин презирал более всего за то, что тот позволил собой играть западным демократиям и 22 июня 1941 года повернул против Советского Союза. Разве вождём народа можно играть? Какой же ты тогда вождь?…

Нашествие сгинуло в огне, запалённом Гитлером.

Это был величайший миг в жизни русского народа.

Народ оказался сильнее Сталина. Несмотря на те раны, которые он нанёс ему, народ выстоял и дело защиты своей земли довёл до победы.

Конечно, народ уцелеет и после новых потрясений 90-х годов, но ужмётся количественно и утратит свою национальную и государственную независимость и СУТЬ. Он уже сейчас находится не под властью своих русских людей (хотя такой руководитель, как Лебедь, может быть и русским, но власть-то может оказаться почище самой кабально-изощрённой иностранщины).

И духовно, нравственно народ станет другим.

Одинокая Россия…

Не верьте титулованным болтунам, лакейски превозносящим боевые успехи США.

США и Англия технически помогли Советскому Союзу. Кроме того, американцы поставили много продовольствия. Но кровь проливали главным образом русские, белорусы, украинцы и югославы.

Поляки потеряли много людей, но по преимуществу не в боях, а в германских лагерях массового уничтожения населения. В боях же основные потери народов, воевавших против Великогерманского рейха, приходятся на Советский Союз, а в Советском Союзе – на русский народ, доля которого в общих потерях народов России составила около 66%.

Героически дралась с немцами и Греция.

Партизанская борьба русских, белорусов, украинцев, сербов, греков и поляков стоила немцам большой крови. Однако никто не пролил её столько, сколько русские.

Известнейший в своё время американский публицист Уильям Манчестер отмечал в своём документальном исследовании "Оружие Круппа":

"С Советским Союзом дело обстояло совсем иначе; по нацистским представлениям, план "Барбаросса", как обозначил фюрер войну на Востоке, представлял собой "крестовый поход" против злейшего врага национал-социализма. "Когда начнётся "Барбаросса", – заявил Гитлер своим генералам утром 3 февраля 1941 года, – мир затаит дыхание и не найдёт слов". И действительно, даже сейчас для этого трудно найти слова. Размах наступления, полная неразборчивость в средствах его вдохновителей и преднамеренность всего совершавшегося были и остаются единственными в своём роде.

Ещё в январе 1941 года торговый атташе американского посольства в Берлине узнал о "Барбароссе" и о разрабатывающихся планах экономической эксплуатации Советского Союза после победы. Планы эти были подробными и устрашающими, так как в начале марта (того же, 1941 года. – Ю.В.) фюрер объявил, что "война против России будет войной, которую нельзя вести рыцарскими методами. Это будет борьба идеологий и расовых различий, а потому её надо вести с ещё неслыханной, безжалостной и непреклонной суровостью".

Война на Западе никогда не достигала той свирепости, какая отличала её на Восточном фронте, потому что нигде больше зверства не чинились столь продуманно и организованно…" [66]

Книга, отличаясь высокой документированностью, написана мастерски. Одну из глав Манчестер назвал: "Промышленники нанимают Гитлера", прямо указывая на виновницу всех потрясений на земле – страсть к наживе (прибыли), основное движущее начало капитализма.

Но прежде, по решению родни Кеннеди, Манчестер написал книгу об убийстве века – убийстве президента Джона Кеннеди, вызвавшую недовольство его клана. Она появилась в Нью-Йорке летом 1967 года. "Убийство президента Кеннеди" также была издана в Советском Союзе (Уильям Манчестер. Убийство президента Кеннеди. – М: Прогресс,1969), но, на мой взгляд, не удалась этому одарённому сочинителю-документалисту.

Редко западный человек способен на такие слова. Очень редко. Он, этот человек, всё время проходит выучку у западной печати, насквозь продажной и лживой. Мы насмотрелись на её российскую разновидность у себя дома.

Обратимся к книге американского историка Герхарда Вайнберга – автора обширного исследования "Мир под ружьём: глобальная история второй мировой войны" (At Arms A Global History Of World War II by Gerhard L. Weinberg, Cambridge University Press, 1994). Его мнение особенно ценно, поскольку в своём исследовании Вайнберг рассматривает все новые многочисленные данные, появившиеся в последние два – три десятилетия и, как правило, не вошедшие в прежние, признанные основополагающими труды по второй мировой войне.

Находим у Вайнберга такие признания:

"Когда 22 июня 1941 года Германия и её союзники вторглись в Советский Союз, характер войны изменился в нескольких отношениях. Одно изменение, которое не сразу всеми было осознано, но которое совершенно очевидно в ретроспективе (при взгляде, обращённом в прошлое. – Ю.В.), состояло в том, что именно с этого мгновения и вплоть до окончания войны в Европе в мае 1945 года большинство сражений всей войны происходило на Восточном фронте. На этом фронте сражалось и погибло больше людей, чем на всех остальных фронтах по всему земному шару, взятых вместе…

К февралю 1942 года из 3,9 млн. советских солдат, захваченных немцами в плен, погибло подавляющие большинство – 2,8 млн. человек. По меньшей мере четверть миллиона из них были расстреляны, а остальные умерли из-за ужасных условий, в которые они были поставлены немцами.

И какие бы сказки ни рассказывали участники этих ужасных деяний или их апологеты (защитники предвзятых утверждений. – Ю.В.), тщательное изучение современных свидетельств не оставляет ни малейших сомнений в том, что эти жестокости в гигантских масштабах осуществлялись добровольно, даже с энтузиазмом (воодушевлением, восторгом. – Ю.В.) германской армией, полицией и гражданскими властями…

Как показывают последние исследования, число жертв составило около, а возможно и свыше 25 млн. человек. Из них военнослужащие составили самое большее одну треть. Это показывает особенность войны в целом: число жертв среди гражданского населения превосходило число погибших военных. Китай потерял примерно 15 млн. человек…"

Народы Советского Союза, отмечает Вайнберг, особенно пострадали от гитлеровского нашествия. "Его жертвы были самыми большими среди всех воюющих сторон, а физический ущерб, нанесённый городам, промышленности и транспортной системе, оказался просто чудовещен. Помимо этого ущерба, в районах, охваченных военными действиями, была дезорганизована (нарушена, расстроена. – Ю.В.) вся экономика, изношено промышленное оборудование, а на долю населения выпали невероятные страдания…

В международных делах результат (итог. – Ю.В.) войны состоял в том, что именно та страна, которую немцы собирались стереть с лица земли вместе с большинством её граждан, стала и была признана одной из доминирующих (господствующих. – Ю.В.) держав земного шара. Территория её расширилась, влияние возросло, а статус (правовое положение. – Ю.В.) стал незыблемым. Вместо того, чтобы быть сокрушённым, Советский Союз сам сыграл главную роль в сокрушении Германии, продвинулся в Центральную и Юго-Восточную Европу и стал одним из основателей Организации Объединенных Наций со статусом великой державы, получив место постоянного члена в Совете Безопасности. Вместо того, чтобы быть превращённым в посмешище, Советский Союз стал внушать уважение и даже страх. Трудно себе представить более коренное изменение статуса страны по сравнению с 1917-м или 1939-м годами. Потом пришёл и день, когда некоторые могли поставить под сомнение гениальность того, кто привёл страну к гибели миллионов своих граждан, но в то время Сталин выглядел как самый большой победитель на войне…" [67]

Перевод книги Вайнберга донельзя засорён иностранными словами.

Великая Отечественная война высветила значение патриотизма. Никакие социальные идеи не способны были так воодушевить, так толкать людей на самопожертвование, как любовь к Родине и преданность народу. Марксисты допустили серьёзнейший промах, когда, объявив патриотизм классовой, буржуазной отрыжкой, смели это святое чувство в одну кучу с мусором разных прочих якобы изживших себя буржуазных понятий ("у пролетария нет Родины", и всё в таком роде…).

Использование же национального чувства для подготовки и ведения захватнических войн вовсе не означает его порочности. Ведь демократическое голосование слишком часто приводило и приводит к власти негодяев, из сего не следует, однако, что всякое голосование есть зло.

В 1941-м святое чувство любви к Родине подняло наши народы, спаяв в породу необыкновенной твёрдости. В огне борьбы от этой глыбы отламывались куски, она обуглилась и местами дала трещины, но сам монолит остался непреодолимо прочным.

Именно о святое чувство любви к родной земле, преданности своему народу и разбилось, захлебнулось в крови исключительное по свирепости германское нашествие. Ибо род, наРОД берегут жизнь и землю своего края – своей отчины. В тысячелетиях они полили эту землю обильной кровью, защищая отчину от захватчиков и поработителей. Они породили самобытную, значительнейшую культуру и язык. На родной, отчей земле они построили всё для уверенной и обеспеченной жизни. Вера, история, культура, язык народа (страны) воспитывают из поколения в поколение людей благородных и мужественных. А всё это и создаёт предпосылки для устройства жизни на достойных началах.

Национальная жизнь – это наибольшее приспособление народа к той среде, в которой он находится, в которой ему суждено быть. Всякий отход от национальной жизни есть нарушение естественной среды, есть ослабление сопротивления и устойчивости народа. Поэтому силы зла для уничтожения или покорения народа всегда прибегают к удушению и погашению его национальных признаков. Именно это творит сейчас с нами мировое сообщество во главе с безродным Большим Сейфом.

ЕСЛИ МЫ ПЕРЕСТАНЕМ БЫТЬ РУССКИМИ, МЫ СТАНЕМ ПОКОРНЫМИ ИСПОЛНИТЕЛЯМИ ЛЮБОЙ ЧУЖОЙ ОРГАНИЗОВАННОЙ ВОЛИ.

Даже Сталин в официальной переписке с американским президентом не в состоянии скрыть свою горечь, когда пишет 7 апреля 1945 года:

"Трудно согласиться с тем, что отсутствие сопротивления со стороны немцев на Западном фронте объясняется только лишь тем, что они были разбиты. Немцы имеют 147 дивизий на Восточном фронте. Они могли бы без ущерба для своего дела снять с Восточного фронта 15-20 дивизий и перебросить их на помощь своим войскам на Западном фронте. Однако немцы этого не сделали и не делают. Они продолжают с остервенением драться с русскими за какую-то незначительную железнодорожную станцию Земляница в Чехословакии, которая им столько же нужна, как мёртвому припарки, но безо всякого сопротивления сдают такие важные города в центре Германии, как Оснабрюк, Маннхейм и Кассель. Вы согласитесь с тем, что такое поведение со стороны немцев является более чем странным и непонятным" [68].

А как могло быть иначе, если Великогерманский рейх видел своего смертельного врага не в США или Англии, а в России? И ведь это Гитлером владела мысль о "братском английском народе". На Востоке они воевали не вполсилы, а по-настоящему, да ещё с заданием истреблять народ, как "недочеловеков". И не щадили никого, даже детвору.

По данным немецкого секретного архива, обнаруженного в мае 1945 года во Фленсбурге (куда переместилось высшее руководство Великогерманского рейха после самоубийства фюрера), свыше четырёх пятых всех убитых и почти три пятых всех пропавших без вести в сухопутных войсках Германии на 30 ноября 1944 года пришлись на советско-германский фронт [69].

Уже после вторжения англо-американо-французских войск в Нормандию 6 июня 1944 года Черчилль отправил Сталину 27 сентября 1944 года очередное послание, в котором можно прочесть:

"…Мы весьма ценим такие высказывания, исходящие от Вождя героических русских армий. Я воспользуюсь случаем, чтобы повторить завтра в Палате общин то, что я сказал раньше, что именно русская армия выпустила кишки из германской военной машины и в настоящий момент сдерживает на своём фронте несравненно большую часть сил противника (чем союзники. – Ю.В.)…

Я искренне желаю, и я знаю, что этого желает и Президент, вмешательство Советов в японскую войну, как было обещано Вами в Тегеране, как только германская армия будет разбита и уничтожена. Открытие русского военного фронта против японцев заставило бы их гореть и истекать кровью… Я был бы рад приехать в Москву в октябре (1944 года. – Ю.В.)…" [70]

Опричь души были для Черчилля такие вот признания успехов русского оружия.

Конференция в Тегеране между главами СССР, США и Англии состоялась 28 ноября – 1 декабря 1943 года.

"Количество американцев, погибших во всех войнах,- заявил американский писатель Ричард Бидлак, работавший над книгой о Ленинграде в войну 1941-1945 годов, – равно количеству ленинградцев, погибших в блокаду".

Генерал Эйзенхауэр, выслушав рассказ о Ленинграде, сказал сыну: "Ни один американский город не выдержал бы этого".

Дуайт Дейвид Эйзенхауэр (1890-1969) – генерал армии, с декабря 1943 года Верховный главнокомандующий экспедиционными силами союзников в Западной Европе. В 1953-1961-м годах – президент США. При нём разыгралось дело Фрэнсиса Пауэрса с последующим наступлением нового охлаждения в отношениях между СССР и США. Это он, единственный в последней истории США, предупредил американский народ об опасности если не захвата власти военно-промышленным комплексом США, то господствующего влияния его на политику Вашингтона.

В ходе уборки Ленинграда весной 1942 года на улицах города были подобраны 12 тыс. трупов, вмёрзших в снег и лед.

На 1995 год по официальным данным похоронных служб Ленинграда в блокаду оказались похоронены уже 1 млн. 93 тыс. человек. Однако официальный подсчёт не смог отразить подлинное количество погибших. Полный учёт потерь даёт цифру в 1 млн. 900 тыс. К ним надлежит прибавить ещё 900 тыс, солдат, павших в боях за Ленинград.

И сравните потери убитыми США за всю вторую мировую войну (и на германском, и на японском фронтах): 264599 человек!

Да разве им дано судить о мере наших мук и жертв и всей нашей жизни вообще! Там, в США, и вообразить не могут, что мы несём в себе, что мы есть такое. Впрочем, им на всё плевать, был бы навар, барыш…

Для справки: в первую мировую войну безвозвратные потери Германии составили 2 млн. 36 тыс. 897 солдат и офицеров.

Безвозвратные потери включают офицеров и солдат, убитых, умерших от ран и болезней, в том числе и в плену.

Путаницу создают отдельно приводимые цифры убитых или убитых с умершими ранеными, или общие потери, оные включают безвозвратные потери вместе со своими пленными и пропавшими без вести.

Россия недовоевала более года до капитуляции Германии в Компьене 11 ноября 1918 года. Её безвозвратные потери составили 1 млн. 811 тыс. человек.

США потеряли 52 тыс., что в три раза меньше совокупных потерь таких маленьких стран, как Сербия и Черногория. Количество убитых американцев составило лишь 1 % от всего количества убитых в странах противогерманского блока (36 тыс. 700 солдат и офицеров).

США воевали золотом, своей экономикой, ничего другого не принося на алтарь борьбы. Однако эта страна берёт на себя смелость (это мягко говоря) не только поучать всех, но и силой оружия принуждать исполнять свою волю.

Количество солдат и офицеров русской армии, погибших от ядовитых газов в 1915-1917 годах, составило 11 тыс. человек.

Германия потеряла от газовой войны около 3 тыс. человек (среди тех, кто был жестоко отравлен газом, и даже на время ослеп, оказался и будущий фюрер Великогерманского рейха ефрейтор Адольф Гитлер).

Англия потеряла 8 тыс. 109 человек.

Франция – 8 тыс.

(Урланис Б. Ц. История военных потерь. С. 162,470,160,176-179,231.)

Россия и в этом убойном деле первенствовала. Её никто не щадил – ни враги, ни союзники, а свои правители, как ни странно – вообще никогда. Свои правители выступают в русской истории одними из самых пущих растратчиков народных жизней.

ЛЮДЕЙ РУССКИХ НИКТО, НИКОГДА НЕ ЩАДИЛ.

Вклад России в победу оказался самым значительным. Никто, никогда об этом не пишет и не говорит. Русские это должны знать. Победа в первой мировой войне была куплена самыми значительными жертвами России. Неблагодарный Запад смел тогда шпынять и поносить Россию за выход из войны (после октября семнадцатого). Ему было мало русской крови.

Это повторится, но в неизмеримо больших размерах во вторую мировую войну, которая, если исходить из положенных за победу жизней, вообще оказалась выиграна благодаря России, выступившей тогда под личиной Советского Союза.

Мировые пожары, действительно, с успехом тушили русской кровью.

Мало, кто сознаёт, что Россия в отличие от союзников воевала в одиночестве. У неё не было ни одного сухопутного союзника (лишь с 1915 года Румыния, тут же разбитая немцами). 1 августа 1914 года Россия разом оказалась лишена ввоза и вывоза грузов морем (потому столь остро и стоял вопрос о завладении турецкими проливами). Все сухопутные границы оказались перекрыты вражескими армиями. Лишь с севера, через Романов-на-Мурмане [71] и Архангельск, Москва поддерживалась связь с миром. Романов-на-Мурмане срочно оборудовали и достраивали. Через Кольский полуостров спешно тянули железную дорогу. Перешивали узкоколейку от Архангельска до Вологды. Нет, Россия не распалась под ударами врага. Она сражалась. Её свалят революции 1917 года.

Основан в 1916 году при создании морского порта и прокладке железной дороги. До апреля 1917-го назывался Романов-на-Мурмане. С 1921 года – центр Мурманской области. В недавнем прошлом – начальный пункт Северного морского пути.

Увенчает первую мировую войну Версальский мир. Он будет подписан 28 июля 1919 года в Версале под Парижем и, среди прочего, утвердит сионистские притязания на Палестину. Для арабского народа это будет означать величайшую из трагедий. Отныне арабов станут кровью изгонять с родных земель, потому что на клочке их несколько тысячелетий назад жили древние евреи. Но если по такому счёту вести дела, то все народы должны взять друг друга за горло из-за земельных тяжб. В Версале, вопреки всем обычаям и законам, было произведено насилие над миром [72].

Право убивать есть только у израильтян. Арабы же должны только повиноваться.

Не лишне обратиться к воспоминаниям бывшего кайзера Вильгельма II:

"Америка извлекла из мировой войны (первой мировой. – Ю.В.) значительные выгоды: она сосредоточила у себя почти 50% всего мирового золотого запаса, и теперь уже не английский фунт, а американский доллар определяет валютный курс во всем мире… Для нас, конечно, очень печально, что Америка осуществила своё выгодное дело, находясь не на стороне Центральных держав (то бишь Германии. Ю.В.)" [73].

И проясняется, для кого и кем делаются мировые войны: кто стоит за событиями, ведущими к войне и кто их подстёгивает. Нет, ИХ лиц никогда не увидите. Они нанимают тех, кто восседает в президентских, министерских покоях. Это их лакеи…

Однако сообразить, что к чему – можно. КТО ВЫИГРЫВАЕТ ОТ ВОЙНЫ?…

Война оказалась для США (Большого Сейфа) самым доходным делом. Кровь-кровинь превосходно переплавляется в золото.

О'кей, мистер Браун, у вас там "нормальный бизнес"…

Почитаемый мной Евгений Викторович Тарле в своей особо ценной фактами работе "Европа в эпоху империализма. 1871-1919 гг." указывает:

"Чтобы понять, до какой степени война обогатила Соединённые Штаты, достаточно сказать, что от начала существования этого государства (с первого года президенства Вашингтона) до начала войны 1914 г., т.е. за сто двадцать пять лет, в общей сложности, перевес вывоза из Соединённых Штатов над ввозом в них из других стран исчисляется в 9 с небольшим миллиардов долларов, а тот же перевес за время с августа 1914 г. до капитуляции Германии в ноябре 1918 г. равняется 10,9 миллиарда долларов. Значит, эти 4 года и 3 месяца войны были с точки зрения торгового баланса выгоднее для Соединённых Штатов, чем в общей сложности все сто двадцать пять лет (1788-1914) всей их предшествующей истории… Уже в 1919 году золотой запас Соединенных Штатов превышал 3 миллиарда долларов… с тех пор он не перестал расти…" [74] (Текст выделен Тарле. – Ю.В.)

Тут ничего не надо растолковывать. С того берега шли штормовые волны на белый свет. Шли и продолжают идти…

Там решаются судьбы людей.

Отвлечёмся на представление Тарле.

Евгений Викторович Тарле (1875-1955) окончил историко-филологический факультет Киевского университета (1896); в 1903-1917 годах – приват-доцент Петербуржского университета; в 1913-1918 годах – профессор Юрьевского университета; с 1917 года – профессор Петроградского университета.

Знание языков и независимое материальное положение позволили Тарле ещё задолго до первой мировой войны основательно поработать в архивах крупнейших европейских столиц.

В конце 20-х годов при разгроме Академии наук Евгений Викторович оказался сослан в Среднюю Азию. К тому времени он уже имел ряд интересных работ, среди которых обращала на себя внимание работа по Ирландии. Ему грозило печальное будущее, может быть, участь Сергея Николаевича Вавилова. Однако ещё до ссылки Сталин, что называется, положил свой жёлтый глаз на обрусевшего француза. При подготовке расправ над некоторыми учёными (часть их будет расстреляна) и в ходе самого разгрома Академии, когда, надо полагать, решалась и судьба Тарле, а решал подобные вопросы только лично генеральный секретарь ЦК ВКП(б), Сталин уже выделил Тарле из общего множества титулованных учёных. Он понимал значение исторической мысли в СССР накануне величайшего столкновения с Гитлером и подпадающей под его влияние Европой. Тарле, безусловно, являлся крупнейшим историком и к тому же обладал хорошим слогом. Сталин навсегда оставил в ссылке академика С. Ф. Платонова – крупнейшего русского историка, но быстро вернул Тарле. Ссылка, очевидно, была нужна как некая дрессировка.

С прямого вмешательства вождя член-корреспондент Академии наук СССР Тарле был возвращён из ссылки и, пользуясь всеми привилегиями крупного учёного, опять стал работать в Москве. Сталин распахивает перед ним двери всех архивов.

Под непосредственным наблюдением вождя он создал выдающиеся работы по Французской буржуазной революции, в том числе "Наполеон" (1936) и "Талейран" (1939) – оные имели серьёзный успех и за рубежом. Тогда же Тарле печатает "Нашествие Наполеона на Россию" (1937), "Нахимов" (1940), отдельные работы об Ушакове, Кутузове. Все эти произведения выходили очень большими тиражами и читающая публика их знала и ценила. Помню, как ещё в школьные лета (года за три до кончины Сталина) я и отдельные мои товарищи зачитывались книгами Тарле. Их хорошо знали, на них ссылались историки на уроках, с опорой на них снимались исторические кинофильмы.

К русскому патриотизму в "досталинский промежуток" своего творчества Тарле относился с долей либеральной насмешливости. Сталин помог ему избавиться даже от подобия насмешливости.

В годы Отечественной войны Евгений Викторович издал двухтомную историю "Крымской войны". Тарле входил в Чрезвычайную государственную комиссию по установлению и расследованию злодеяний немецких варваров. За свои работы был трижды удостоен Сталинских премий, что тогда было сверхпочётно, имел правительственные награды, которые в ту пору тоже пользовались широким уважением народа. Он являлся почётным доктором Сорбонны, университетов в Брно, Праге, Осло, Алжире, членом-корреспондентом Британской академии. Думается, за высокий патриотический накал произведения Тарле в последующие годы постепенно оказались забыты и вовсе не имели отражения в школьных учебниках. Нынешние же учебники Сороса вообще излагают не историю России.

В тяжёлые лета для нашего народа произведения Тарле постояли за нашу Родину. При всём том, они не имеют ничего общего с агитками – это очень серьёзные самостоятельные исследования, написанные порой изысканным слогом.

Мы, русские, храним благодарную память о нём.

Не следует думать, будто гитлеризм – явление исключительное. Его составные части в том или ином виде присутствовали в последней истории немецких государств и вновь возникшей Германской империи (с января 1871 года). Три кайзера успели взойти на её престол, прежде чем 11 ноября 1918 года последний из них – кайзер Вильгельм II, бросив отчий престол, сбежал в Голландию (подробно об этом есть в моей книге "Русская правда").

Не случайно председатель влиятельного "Пангерманского союза" Генрих Класс разработал в июле-августе 1914 года документ о будущем устройстве мира, в котором можно было прочесть: "Россия должна снова обратить своё лицо к востоку, и её необходимо вернуть к границам эпохи Петра Великого". Военные цели кайзеровского правительства лишь незначительно будут отличаться от требований господ генрихов классов.

Это была давно выношенная установка германского империализма. Однако за ней стоял не только сам этот империализм с оголтелой жаждой захвата русского сырья и рабской рабочей силы (в Германии уже с третьей четверти XIX столетия привыкнут писать о русских, как о "недочеловеках", "унтерменшах"), но и многовековой кризис перенаселённости страны, ищущий разрешения в захватах на Востоке для создания нового жизненного пространства ("лебенсраума").

После Гитлер закрепит все эти хищные устремления в своём программном документе – "Майн Кампф", который воплотится в зверское истребление русского и других народов Большой России.

Перенаселённость Германии сказывалась уже в XVII столетии. Невозможность устроиться в родной стране выталкивала саксонцев, баварцев, пруссаков и т.д. во всё возрастающих количествах в другие страны Европы. При Екатерине II немалое количество их переселится в Россию. В XIX веке немцы начнут переселяться в США, Африку и Южную Америку, где в некоторых странах их влияние будет опасно велико.

Вот эта перенаселённость Германии с наличием под боком Большой России, раскинувшейся на одну шестую земной тверди, очень заводила немцев. Они считали нас несамостоятельным народом, которым после Петра I успешно правили они, немцы: помещики, генералы, учёные, придворные и даже одна великая императрица, да и последних царей согревала немалая доля немецкой крови. В правящем же слое России доля немцев соперничала с русской.

Со временем немцы наладятся утверждать, будто русская государственность плод немецких усилий. Сами по себе славяне – следствие скрещевания кочевых народов. В расу такой народ сложиться не может. Гитлер тут "наведёт порядок", сначала – пером, а после – пулями и виселицами.

Неспроста хоть и красное, но всё же русское знамя взовьётся над рейхстагом. Здесь, кроме защиты от посягательства, таился и сокровенный исторический смысл национального утверждения, национального первородства…

Мы – русские! Мы породили себя к современной жизни – и никто другой!

Большой Сейф.

Мы пристрастны к США? Мы несправедливы к "великой заокеанской демократии"?

Среди стран, которые возмущались США или даже выражали ненависть, мы отыщем Францию де Голля, могучий Китай, Филиппины, Вьетнам, многие страны Центральной и Южной Америки, ряд африканских и арабских стран, Югославию, а теперь и значительную часть народов России… Ни одна страна даже близко не может похвастаться таким неприятием себя, как США (даже Израиль). Стало быть, в политике и отношении к другим народам присутствует нечто, что вызывает у народов отторжение сего рая на земле.

Это нечто – хищничество и насилие, которые свойственны американскому империализму. К насилию он прибегает без всякого стеснения и ограничений. Именно американский империализм стоит за спиной беловежского расчленения Советского Союза, за чеченской войной и многими другими выражение противорусскими делами. Именно Большой Сейф всё плотнее и плотнее сдавливает нас броневым кордоном НАТО – своей карманной военной организацией, ибо подмятая и обезличенная масонская Европа уже давно ничего не значит в мировой игре. Её гонят, как стадо, к любому задуманному решению.

Захватническая политика США напрямую связана с захватом новых рынков сырья и сбыта. Все сладенькие утверждения демократии ничего не значат, коли речь заходит о барышах.

Отдадим должное словам Данинга, напечатанным в первом томе марксова "Капитала", поистине золотые слова, стоит запомнить их:

"Капитал боится отсутствия прибыли или слишком маленькой прибыли, как природа боится пустоты. Но раз имеется в наличии достаточная прибыль, капитал становится смелым. Обеспечьте 10%, и капитал согласен на всякое применение (даже противозаконное. – Ю.В.), при 20% он становится оживленным, при 50% положительно готов сломать себе голову, при 100% он попирает все человеческие законы, при 300% – нет такого преступления, на которое он не рискнул бы, хотя бы под страхом виселицы" [75].

В США, которые нам подобострастно навязывают за образец, всем правят деньги. Власть здесь лишь с виду выборная. Деньги определяют смысл людей (то, чего ради они живут и страдают) – и ничто иное. Нет Бога иного для этого общества, нежели банк.

Здесь смысл человека выражается только деньгами. Человека нет, есть лишь его денежное выражение. Товар – деньги – товар…

При такой морали общество не может не скатываться к вырождению, и оно вырождается, затягивая в омут и всё человечество.

"Нет такого преступления" – и американская морская пехота высаживается в любом уголке земного шара, не считаясь с международными законами, не говоря уж об обычаях…

Права человека…

Большой Сейф ведёт борьбу за подчинение всей земли, за утверждение на ней его, американо-масонских порядков. Всякая самостоятельная политика вызывает у американцев животную ненависть. Они привыкли сосать кровинь из народов всего земного шара – ведь всюду лежат "сферы их жизненных интересов", как они называют другие страны. Поэтому они считают законным вмешиваться в их жизнь, даже вторгаться в их пределы. И всё во имя того, чтобы сосать кровь из живой плоти народов и земель, им не принадлежащих.

Правительство России, которое отважится даже на крохотку независимой политики, обязательно встретится с могущественным и всесторонним противодействием Большого Сейфа. А если быть последовательным, то в конечном итоге не народы России избирают своего президента, а США, то бишь мировая верхушка из сверхбогачей. Это не дешёвая агитка – действительность много горше и унизительней. Большой Сейф наловчился ставить на колени каждого, кто проявляет строптивость.

Но вернёмся к кончине Сталина.

В "демократических" фильмах и книгах непрестанно изображают героями врагов Сталина и советского государства. Складывается впечатление, будто страна кишела его врагами. Но это бред. Как страна "бурлила" против Сталина в 1920-1930-е годы, не ведаю, не жил тогда или был слишком мал. Однако в 1940-е и 1950-е страна монолитом, взламывая всё, следовала за вождём. Особенно вознесла Сталина победа в Великую Отечественную войну. Он стал величайшим героем народа.

Те, кто был против Сталина, составляли ничтожно незаметный процент. О лагерной же России народ не слыхивал. Плотно всё было закупорено.

Это искажение правды – представление прошлого из одних врагов Сталина. Было крепкое государство, был вождь, за которым преданно следовал народ. Весь народ. Исключения являлись чересчур незначительны, дабы их принимать в расчёт. По-другому не было. По-другому сейчас выдумывают.

Я помню то время. Народ горой стоял за Сталина – вот правда тех лет. И эта правда усиленно стирается, искажается, изгоняется из памяти людей…

Сталин.

Никогда и никого больше народ так не хоронил. Это исторически бесспорное обстоятельство. И не только Москва вышла на улицы и запрудила центр. В столицу ехали, летели, спешили десятки тысяч людей, несмотря на заслоны вокруг города. Никто им не приказывал это делать, как и тем сотням тысяч москвичей, которые двинулись к Колонному залу Дома Союзов.

Никогда и никого больше народ так не хоронил. Как современник тех событий (в тот год я поступлю в военную академию), смею заверить: распоряжений провожать вождя никто не отдавал. Это был стихийный порыв. Это было горе. И не обыватели вдавливались и вдавливались в центр города, а люди с переполненной горем душой. Тогда и стряслось непредвиденное: в давке оказалось задавлено множество людей. Получилось вроде кровавой тризны по вождю…

Вообще кончина Сталина потрясла не только своим смыслом, но и неожиданностью. Люди ничего не ведали о здоровье Сталина. Все видели одно: Сталин всегда присутствует на всех официальных торжествах. Ни единого исключения-пропуска вообще за все десятилетия не было. Из сего следовал вывод о его несокрушимом здоровье. Народ сжился с его именем. Подсознательно складывалось впечатление, будто Сталин вечен. И вдруг!!.

Вслед за кончиной Сталина оборвалась жизнь и президента Чехословакии Клемента Готвальда (1896-1953). Его настолько потрясла внезапная смерть Сталина – чехословацкий руководитель скончался 14 марта 1953 года от скоротечного воспаления лёгких сразу после похорон Сталина, на которых присутствовал. А хоронили Сталина после четырёх дней траура в понедельник, 9 марта 1953 года. Заводы, фабрики и машины включили гудки. Я стоял возле училищного окна на третьем этаже. В Саратове оттепель сменила позёмка. Машины на улице Ленина под окном остановились в тот миг, когда стал опускаться гроб и принялись сигналить. Тогда на площадях и важных улицах непременно работали громкоговорители. Они и передавали всё, что творилось на Красной площади.

В день, когда скончался Сталин, умер великий русский композитор Сергей Сергеевич Прокофьев (1891-1953). Думаю, будь он жив, известие о смерти Сталина не огорчило бы его…

За несколько недель до смерти вождя испустил дух его верный секретарь и пёс-соглядатай генерал-полковник Лев Захарович Мехлис (1889-1953).

Что ещё приметного произошло? Народ в дни смерти Сталина с изрядной неприязнью косился на посольство США. Оно тогда занимало красивый дом напротив Кремля на Манежной площади. Американцы отделались очень сухим соболезнованием…

Ныне Сталина особенно поносят те, кто, прийдя к власти, сказочно обогатился. Им надо оправдать себя, как и тем, кто разваливает Русское государство.

Сталин умер, ничего не оставив детям и внукам. Что касается сталинского террора, то новые господа развязали не менее масштабный террор – террор экономический. Жертвы его стремительно уравниваются с жертвами Сталина, а как иначе оценивать 4 млн. человек неестественной убыли лишь за шесть неполных лет (1992-1998)?! Это просто-напросто убитые люди. За годы, приходящиеся на сталинское правление, цифра жертв нынешнего экономического террора превысит 15-20 млн. душ.

Не пристало новым хозяевам страны попрекать Сталина. Такое право есть у народа, но не у них. Свободу" которую они дали народу, – свобода работать без зарплаты и свобода умирать без гроша…

Мало желать добра и любви. Тот, кто правит, должен жить с ощущением конечности бытия. Ощущение смерти не должно покидать его.

Тогда решения будут не суетны.

Тогда все дела будут на весах вечности.

И добро тогда неизбежно.

Кто одержим земным, кто ищет богатства, наслаждений, власти, обладании другими людьми, тот не может быть вождём, тот осквернит свои поступки корыстью и нечистой игрой страстей.

Помни о смерти, живи с ощущением ухода из жизни – и будешь очень ценить жизнь, дорожить каждым днём и не станешь унижать людей. Если так – ты приведёшь народ к процветанию и тебе будет дано счастье видеть народ спокойным и довольным. И будет жизнь.

БЕРЕЧЬ НАРОД – ВОТ ЕДИНСТВЕННАЯ ЗАБОТА ПРАВИТЕЛЯ.

Гегель считал, что к всемирно-историческим личностям мораль неприменима.

Вождь должен строить свою славу и почитание к себе – в противном случае ему не бывать вождём. Близость обедняет, уменьшает славу и почитание – и Сталин строго дозировал своё появление на людях.

Сталин старательно возводил здание своей славы и своего почитания. Без всего этого невозможна борьба народа.

Однако для себя большой человек должен сторониться, внутренне бежать от славы. Иначе он может быть страшен для народа.

Человек власти соткан из противоречивых свойств. Связывает их душа. Нет её – и нет вождя, нет его идеи, нет огня, связывающего его с народом. Все же западные поучения тысячелетий как раз считают отсутствие души в правителе вообще основным требованием к человеку власти. Западные представления в слишком многом не соответствуют взглядам и привычкам русского, особенно на верховную власть. Достаточно почитать молитву "О даровании православного царства". Православная церковь закрепляла свой, русский взгляд. Взгляд этот с наибольшей полнотой выразил великий князь Александр Ярославич (1220-1263), за победу над шведскими рыцарями в 1240 году на реке Неве, прозванный Невским. Через два года, 5 апреля 1242 года, он разгромит немецких псов-рыцарей на льду Чудского озера, остановив их доселе успешное продвижение на восток. Александр Ярославич, ещё в большом здравии и силе принял монашеский сан. Постриглась в монахини и его жена. Душевное являлось наиболее важным для сего великого правителя, причисленного православной церковью к лику святых [76].

Запад, однако, упрямо навязывает свой образ жизни. Что ж это за колонизаторские замашки: ломать другие жизни под свою?… Не без умысла, всеконечно, ибо Запад давно уже стремится изменить характер русского народа под свои интересы.

Если русский народ поднимется за вождём, это будет вал небывалой высоты и сокрушающей мощи. Никто и ничто не устоят. Именно так произошло в 1941-1945 годах.

А тогда народ был благодарен вождю за то, что он не положил страну к стопам хозяев мировой экономики – США (нет, не будет натяжкой или злобствованием называть эту страну Большим Сейфом, название точно отражает нутро и дух американской цивилизации), после войны абсолютно господствующих и повелевающих всем миром, кроме сталинской Большой России в образе Советского Союза.

Народ видел, что жизнь заметно изменяется к лучшему.

Народ чувствовал себя под защитой могучей власти, которую воплощал собой Иосиф Сталин. Жизнь и покой народа защищали победоносные Вооружённые Силы гроза и смертный ужас всех недругов Большой России. Служба в армии была почётна. Милиция самоотверженно боролась с расхитителями народного добра, бандитами и ворьём. Разгул вооружённого бандитизма оказался сведён на нет уже к концу 40-х годов – и это после того обилия оружия, которое оставалось на полях и в лесах сражений. Правда, настоящей основы для бандитизма не было (и впрямь, что значит социалистическое государство рядом со свинствами общества частной собственности). Присутствовала лишь порочная природа человека. Собственность была прочно государственной. Личная – чересчур незначительна, дабы из-за неё ставить на кон свободу или даже жизнь, хотя ставили…

В обществе, где каждый мог найти работу, проституция находилась под запретом и наказывалась как одна из разновидностей злостного тунеядства. Все виды полового извращения закон преследовал (на подлостях и мерзостях никто не делал деньги).

Народ гордился своим Отечеством.

Народ искренне переживал смерть Сталина.

"Повесть временных лет" глаголит о смерти князя Владимира в июле 1015 года: "…сошлись люди без числа и плакали по нём – бояре как по заступнике страны, бедные же как о своём заступнике и кормителе".

Именно так и было всё во вторую седмицу март 1953 года. Тяжёлая рука правителя не всегда воспринимается народом как бедствие, если она оделяет по праву и закону, если она защищает по своей святой обязанности и если правитель держит себя достойно (не пьянствует, не мочится прилюдно, не дирижирует оркестром в хмельном угаре, не кривляется в выступлениях, ровно умалишенный, и не лжёт без конца). Некоторое представление об этом даёт письмо от одного из моих читателей летом 1993 года. Я привёл его в своей книге "Мы есть и будем" на 262-263 страницах.