Глава четырнадцатая. Смятение разведки

– Мы не можем просто ждать здесь, когда они снова нападут на нас в сумерках! – вскричал юный волшебник, и многие другие подхватили этот возглас.

– Мы даже не знаем, случится ли это, – напомнила Джинанс, женщина постарше, жрец ордена Кэддерли, занимавшаяся учётом свитков в храме Парящего Духа с самых ранних дней его существования.

– Мы никогда не сталкивались с такими существами, как эти… эти уродливые куски плоти! Мы не знаем, испытывают ли они отвращение к солнечному свету или же прервали наступление на рассвете из стратегических соображений.

– Они прекратили, когда на востоке показался свет утренней зари, – возразил первый. – Это говорит мне, что у нас есть отличное место, чтобы начать контратаку, и мы тоже должны быть агрессивными!

– Да! – закричали некоторые другие.

Обсуждение в нефе храма Парящего Духа продолжалось вот уже некоторое время, и до сих пор Кэддерли оставался безучастным, оценивая поведение зала. Несколько волшебников и жрецов из числа посетителей библиотеки, были убиты в жестоком нападении прошлой ночью. Кэддерли рад был видеть, что оставшаяся группа – около семидесяти пяти мужчин и женщин, наиболее тщательно обученных и умелых в тайных или божественных искусствах, – не поддались отчаянию после неожиданного сражения. Их боевой настрой был более чем очевиден, и это, знал Кэддерли, будет значительным фактором, если они станут разбираться в их затруднительном положении.

Он вновь сфокусировался на Джинанс, своём друге и одном из мудрейших и наиболее осведомлённых членов его духовенства.

– Нам даже неизвестно, очищен ли Парящий Дух от этих тварей, – сказала она, усмиряя возбуждение.

– Ни один из нас не отсутствует, даже те, кого покусали эти порочные создания! – продолжал спорить первый маг.

Джинанс оказалась в недоумении от последовавшей волны криков – все призывали к действию за пределами собора.

– Вы полагаете, что они неразумны или по меньшей мере глупы, – наконец вступил Кэддерли, и хотя он произнёс речь негромко, едва он заговорил, комната погрузилась в тишину, и все взгляды устремились в его направлении.

Жрец сделал глубокий вдох при этом очередном напоминании о его влиятельности и репутации. Он возвёл храм Парящего Духа, – и это была не мелочь. Тем не менее, его продолжало нервировать оказываемое ему почтение, особенно учитывая, что многие из гостей были куда более опытными в искусстве ведения войн, нежели он. Одна группа жрецов из Сандабара потратила годы, преодолевая низшие планы, сражаясь с демонами и дьяволами. И всё же даже они пристально вглядывались в него, внимая каждому его слову.

– Вы охотнее допускаете, что они сбежали, потому что не любят солнечный свет, чем по каким–то тактическим причинам, – объяснял Кэддерли, осторожно выбирая слова. Он отбросил безрассудную нервозность, напоминая себе об отсутствующих детях и пропавших братьях Валуноплечих. – И теперь думаете, что если внутри Парящего Духа ещё остались эти создания, то изголодавшись, они станут атаковать прямо снаружи, вместо того, чтобы спрятаться и ударить в более подходящий момент.

– А что думаете Вы, любезный Кэддерли? – спросил всё тот же молодой волшебник, что был столь вспыльчив и упрям с Джинанс. – Нам сидеть и укреплять оборону, чтобы подготовиться к очередному нападению, или же выйти отсюда и найти наших врагов?

– И то, и другое, – ответил Кэддерли, и многие головы, особенно старших из опытных воинов, склонились в знак согласия. – Многие из вас пришли сюда не одни, а с надёжными друзьями и союзниками, так что я предоставлю вам право принять решение о численности и размещении боевых групп. Я бы советовал полагаться в равной степени на мускулы и волшебство, на тайную магию и на божественную. Мы не знаем, когда этому… бедствию придёт конец или всё станет хуже, поэтому нам нужно сделать всё возможное, чтобы преодолеть любые непредвиденные обстоятельства.

– Предположу, что групп должно быть не менее семи, – высказался один из старших волшебников.

Они снова приступили к обсуждению между собой, что для Кэддерли было лучше всего. Эти мужчины и женщины не нуждаются в его детальном руководстве. Джинанс подошла к нему, по–прежнему обеспокоенная мыслью, что храм Парящего Духа вскоре могут посетить незваные гости.

– Все наши собратья пришли в себя после прошлой ночи? – спросил её Кэддерли.

– Большинство. У нас приблизительно два десятка братьев, готовых очищать Парящий Дух, пока не появится ещё кто–то, чтобы пойти с остальными.

– Пойдут лишь некоторые, – решил Кэддерли. – Предложи нашим мирским собратьям – тем, что проводят больше времени за сбором лечебных трав и лучше знают окружающую библиотеку местность – распределиться по нескольким разведывательным группам из гостей храма. Однако позволь большинству наших людей остаться в стенах храма Парящего Духа, поскольку им лучше известно наше множество катакомб, туннелей и вестибюлей. И это, несомненно, твоя работа.

Джинанс приняла столь значительный комплимент с поклоном.

– Леди Даника будет более полезна, как будет и Айвен… – она остановилась под метнувшимся в её сторону мрачным взглядом Кэддерли.

– Даника недолго пробудет за пределами Парящего Духа, – объяснил Кэддерли. – Главным образом в поисках Айвена, который, по–видимому, пропал, и …

– Они в безопасности в Кэррадуне, – заверила его Джинанс. – Все трое, вместе с Пайкелом.

– Будем надеяться, – всё, что мог ответить ей Кэддерли.

***

Спустя какое–то время Кэддерли сидел на балконе своей комнаты, глядя на юго–восток, в направлении Кэррадуна. Так много мыслей теснилось в его голове, когда он беспокоился о своих детях, о Данике, ушедшей искать их и пропавшего Айвена Валуноплечего. Ему было страшно за свой дом, храм Парящего Духа, и за его возможное крушение, последствия которого могли быть ужасными и для его ордена, и конкретно для него самого. Орда неведомых чудовищ, напавших на них столь яростно и решительно, нанесла не слишком значительный урон зданию храма, однако Кэддерли ощутил осколок каждого окна в собственном теле, как если бы кто–то щёлкнул его пальцем по коже. Он был тесно связан с этим местом узами, которых даже сам не до конца понимал.

Так много было причин для беспокойства, и не последней среди них было опасение Кэддерли Бонадьюса за своего бога и состояние всего мира. Он был уверен: следовало отправляться туда, к Плетению, и найти Денеира. Ему были дарованы заклинания, подобных которым он не знавал никогда ранее.

Это был Денеир, но уже не тот Денеир, которого всё время знал Кэддерли. Он будто бы изменялся прямо на глазах, как если бы его божество, опора философской мысли, всю жизнь используемая Кэддерли как фундамент, становилось частью чего–то ещё, чего–то особенного, возможно, большего … и, возможно, чего–то более тёмного.

Для Кэддерли это выглядело так, будто Денеир в своей попытке разгадать тайну распутывания Плетения, сам писал на его ткани или пытался вписать в Плетение и Метатекст и связать с ними себя самого!

Вспышка огня из лесной долины на востоке вернула Кэддерли в настоящее. Он поднялся и двинулся к перилам, пристальнее вглядываясь вдаль. Несколько деревьев были охвачены огнём. Сомнений не оставалось – один из магов–разведчиков привёл в действие огненный шар, или же жрец вызвал столб пламени.

Это означало, что они столкнулись с чудовищами.

Кэддерли перевёл взор к югу, прямо к далёкому Кэррадуну, в сторону нижних горных вершин. В этот ясный день он мог видеть западный берег озера Импреск и попытался обрести некоторое утешение в успокаивающем пейзаже воды.

Он молился, чтобы их граничащая с катастрофой ситуация охватила лишь храм Парящего Духа, чтобы его дети и Пайкел прошли в Кэррадун незамеченными смертоносной ордой, ступившей в горы позади них.

– Найди их, Даника, – шепнул он в запоздалый утренний ветерок.

***

В этот день она первой покинула храм Парящего Духа. Уход в одиночку позволял Данике непрерывно перемещаться. Обученная скрытности и быстроте, женщина вскоре оставила библиотеку далеко позади, направляясь вниз по плотно укатанной грунтовой дороге на юго–восток, в Кэррадун. Она держалась открытой стороны тропы, где могла беспрепятственно двигаться сквозь густой кустарник, не снижая скорости.

Её надежды воспарили, когда позади взошло солнце, а она так и не увидела и следа монстров и разрушений.

Но в то же время запах горелой плоти заполнил её ноздри.

Осторожно, но всё с той же поспешностью Даника взбежала на вершину насыпи возле дороги, осматривая место недавнего сражения: разрушенную повозку и обугленную землю.

Балдурские волшебники.

Она спустилась с крутого склона, без труда распознав в груде обугленной плоти тех же монстров, что обрушились на храм Парящего Духа прошлой ночью.

Не обнаружив после быстрой проверки человеческих останков, Даника посмотрела на северо–запад, в направлении храма Парящего Духа. Айвен отправился запастись дровами в ночь, когда пропали те четверо, вспоминала она, и обычно дварф делал это на восточной стороне дороги – той самой дороги, где теперь она и стояла.

Её надежды на то, что друг цел и невредим, начали ослабевать. Он столкнулся с тем же самым теневым полчищем? Заметил схватку Балдурских волшебников и спустился к ним на выручку?

Оба сценария не предвещали ничего хорошего. Как всегда знала Даника, Айвен был яростным воином, толковым и умелым, но никто бы не выстоял в одиночку против несметного числа тварей, поднявшихся на храм Парящего Духа и наверняка одолевших четвёрку могучих колдунов.

Женщина сделала глубокий, размеренный вдох, заставляя себя не делать поспешных выводов относительно волшебников, Айвена или последствий для собственных детей.

Они все в высшей степени одарённые, снова напоминала она себе.

И ей не удалось обнаружить ни одного тела дварфа или человека.

Она приступила к более тщательному осмотру в поисках улик. Откуда появились монстры и куда ушли?

Женщина обнаружила след – полосу мёртвых деревьев и пожухшей травы, тянущуюся в северном направлении.

Бросив взгляд на Кэррадун, на восток, и коротко помолившись за детей, Даника вышла на охоту.

***

Кровь на лице Джинанас убедила Кэддерли, что его опасения насчет тварей, укрывшихся в храме Парящего Духа, оказались обоснованными.

– Подземелья кишат этими существами, – объяснила женщина. – Мы очищаем от них комнату за комнатой, крипту за криптой.

– Методически, – отметил Кэддерли.

Джинанс кивнула.

– Мы не оставляем позади брешей. Нам ничто не угрожает.

Кэддерли рад был услышать подтверждение, напоминание о том, что жрецы, пришедшие на зов Парящего Духа за последний год, старательны и умны. В конце концов, они – последователи Денеира и Гонда, двоих богов, требующих интеллекта и разума в качестве краеугольных камней веры.

Джинанс вытащила свой световой жезл из специального материала, соединяющий мощь магии и механики и использующий заклинание бесконечного света. У каждого жреца в храме Парящего Духа был такой, и с инструментами, подобными этим, им удавалось изгнать тьму с далёких глубин.

– Не позволяйте ничему остаться позади вас, – повторил Кэддерли, и Джинанс, кивнув, оставила его.

В раздражении от собственного бездействия и возложенных на него обязанностей, жрец мерил шагами небольшую комнату. Ему следовало пойти с Даникой, говорил он себе. Но также быстро он отогнал эту мысль, отлично зная, что в одиночку его жена двигается быстрее, незаметнее и безопаснее. Тогда он подумал, что должен очищать библиотеку вместе с Джинанс.

«Нет», – решил он.

Его место было не в катакомбах, но и не в личных покоях. Ему нужно было время, чтобы восстановить силы и вернуть себе как решимость, так и ощущение спокойствия, прежде чем возвратиться в мир духов в попытке отыскать Денеира.

Нет, не отыскать его, осознавал жрец, отлично зная, куда отправился его бог. В Метатекст.

Возможно, на все времена.

На Кэддерли возложено выяснить это и в случае успеха попытаться выявить странные перемены в божественных заклинаниях, пришедших к нему так неожиданно. И не только в этот момент.

Кэддерли повязал свой пояс с оружием и заполнил болтами патронташ, прежде чем закинуть его поперёк груди. Он рассматривал вращающиеся диски – пару полукруглых пластин размером с кулак, привязанных к небольшому стержню лучшими эльфийскими верёвками. Кэддерли мог с огромной скоростью выбрасывать такие диски на три фута вперёд, возвращать их обратно и изменять угол удара, атакуя любого врага подобно змее. Он не был уверен, насколько эффективным окажется оружие против вязкой плоти неизвестных захватчиков, но отправил диски в сумку на поясе.

Жрец бросился к двери, но, минуя настенное зеркало, остановился перед ним, рассматривая себя самого и как бы вглядываясь в собственные цели и свою главнейшую обязанность – лидерство.

В белой рубашке и коричневых брюках он смотрелся неплохо, но решил, что этого недостаточно, особенно с тех пор, как он стал выглядеть таким же молодым, как его дети. С улыбкой на лице, однако не столь молодой, жрец подошёл к шкафу, вытащил многослойный светло–голубой походный плащ и накинул его на плечи. Следующим настал черёд широкополой шляпы, такой же светло–голубой, но с красной лентой, удерживающей спереди знак Денеира – свечу над глазом. Гладкий походный посох с резьбой на навершии, напоминавшем баранью голову, довершал облик, и Кэддерли ещё некоторое время стоял, разглядывая своё отражение в зеркале.

Он был так похож на молодого человека, который впервые открыл истину своей веры.

Что это было за путешествие! Что за приключения! Возведение храма Парящего Духа потребовало от Кэддерли огромной жертвы. Магия созидания заставляла его сильно стареть, непрерывно и моментально, до такой степени, что все вокруг, даже его возлюбленная Даника, думали: он непременно погибнет от напряжения. Когда же величественное строение было завершено, Кэддерли предчувствовал скорую смерть и был готов к ней. Но это оказалось не более чем испытанием Денеира, и та же магия, что изнуряла его, впоследствии дала ему силы, удивительным образом сменив старение на момент, когда он снова стал выглядеть и чувствовать себя двадцатилетним, полным сил и энергии молодости, но наделённым мудростью опытного ветерана, более чем вдвое превышающего свой видимый возраст.

И вот его снова призвали к борьбе, но Кэддерли не покидало предчувствие, что последствия отразятся на мире сильнее, чем наступление проклятия хаоса.

Он внимательно смотрел в зеркало на себя, избранного Денеиром, готовый к сражению и использованию любых аргументов в борьбе в хаосом.

В храме Парящего Духа Кэддерли обрёл уверенность. Бог не оставит его, и здесь он окружён верными друзьями и могучими соратниками.

И Даника найдёт их детей.

Храм Парящего Духа восторжествует, и они покажут пример остальным, что бы ни случилось, когда время магического неистовства завершится. Он должен был верить в это.

И непременно убедить окружающих в том, что он действительно верит.

Кэддерли спустился в главный зал аудиенций первого этажа и оставил большие двойные двери широко распахнутыми, ожидая возвращения разведчиков.

Ему не пришлось долго ждать. Едва жрец показался из–за лестницы под аркой зала, первая группа вернувшихся разведчиков с трудом миновала главные двери Парящего Духа – половина группы, по меньшей мере. Четверо навсегда остались на поле сражения.

Как только Кэддерли занял своё место, вошли двое жрецов Денеира, с обеих сторон поддерживая крупного молодого клирика из числа пришедших, в то время, как ещё один пытался перевязать ему израненную обожжённую руку.

– Они были повсюду, – пустился в объяснения разведчик. – Нас атаковали менее чем в лиге отсюда. Волшебник метнул огненный шар, но тот взорвался близко и опалил мне руку. На поле меня пытался вылечить жрец, но вместо этого заклинание навредило ему самому. Ему полностью разорвало грудь и… хм, теперь мы не можем полагаться на магию!

В ответ на рассказ Кэддерли мрачно кивнул.

– Полагаю, я видел сражение с балкона. На востоке?..

– На севере, – поправил жрец. – На севере и западе.

Эти слова больно ужалили Кэддерли – ведь огненный шар, который он заметил, взорвался в прямо противоположном направлении. «Они были повсюду», – заявление жреца частым эхом отдалось в мыслях Кэддерли, и он попытался строго сказать себе, что его дети в безопасности в Кэррадуне.

– Без надёжной магии наша борьба станет более сложной, – наконец сказал Кэддерли.

– Хуже, чем ты думаешь, – подтвердил один сопровождающий из храма Парящего Духа и взглянул на разведчика, предлагая ему продолжить.

– Четверых из нашей девятки убили, – сказал мужчина. – Но они не остались мёртвыми!

– Воскрешённые? – спросил Кэддерли.

– Восставшие мертвецы, – уточнил жрец. – Они поднялись и снова начали сражаться – на сей раз против нас.

– Среди чудовищ был жрец или колдун?

Мужчина пожал плечами.

– Они падали, умирали и опять поднимались.

Кэддерли начал было отвечать, но запнулся, широко распахнув глаза. Прошлой ночью в битве за храм Парящего Духа по меньшей мере пятнадцать мужчин и женщин были убиты и помещены в боковую комнату на первом уровне катакомб.

С очевидной тревогой на лице Кэддерли вскочил со стула.

– Что такое? – осведомился жрец–разведчик.

– Идите рядом, все трое, – ответил тот, пробираясь к задней части комнаты. Он свернул в боковую дверь, ведущую в коридоры, что позволило бы ему скорее оказаться в лабиринтах великой библиотеки.

***

Быстро, но осторожно Даника прокладывала свой путь по следу, держась в стороне от разорённой просеки. По всей длине она простиралась на пять – десять шагов в ширину, со сломанными деревьями и вспаханным дёрном вдоль центра, как если бы здесь прошло громадное существо. Она видела омертвелые участки лишь возле краёв – не полностью сгнившая, что обнаружилась в середине следа, но покрытая пятнами земля, где часть деревьев на вид казалась мёртвыми – и так с обеих сторон.

Женщина – монах с отвращением относилась к мысли пройтись по просеке или даже хотя бы вступить в зону сильнейшего гниения, но когда она увидела отпечаток на открытом участке земли, то поняла, что должна узнать больше. Приблизившись, она затаила дыхание, когда действительно распознала в этом след – гигантский отпечаток четырёхпалой ступни с огромными когтями – оттиск драконьей лапы.

Даника опустилась на колени и внимательно осмотрела территорию, проявляя особый интерес к траве. Не вся она оказалась мёртвой возле тропы, но ближе к следу наблюдалось полное разрушение. Женщина поднялась, бросила взгляд на стоящие в стороне деревья и представила идущего дракона, сокрушающего любое дерево или кустарник на своём пути, изредка вытягивающего крылья, которые, возможно, и касались ближайших деревьев.

Она сосредоточилась на мёртвых участках с этими деревьями, в контрасте с живым лесом казавшимися особенно окостенелыми. Их убило одним касанием крыльев зверя?

Даника снова взглянула на отпечаток ноги и на полное отсутствие жизни в растительности, непосредственно окружавшей его.

Пускай дракон, но дракон, лишающий жизни столь основательно не более чем прикосновением?

Даника с трудом сглотнула, осознавая, что ползучие создания могут быть меньшей из их проблем.