"Любовь к Люсинде" - читать интересную книгу автора (Бак Гейл)

Глава 2

Люсинда встала, чтобы налить отцу кофе. Сэр Томас взял чашку и вернулся с нею в кресло. Воодушевленная его лаской, Люсинда сказала:

— Не о чем тревожиться, папа. Я всего лишь желаю немного развеяться.

— С обеспокоенным выражением лица отец проговорил:

— Все это лишь звучит безобидно. Но не могу скрыть от вас, Люсинда, что это дурное начало новой жизни! Я предвижу несчастье. Вы будете одна, без защиты. Я очень опасаюсь за вашу репутацию.

— Я — леди Мейз и очень богатая вдова. Не думаю, чтобы кто-то смог упрекнуть меня в нереспектабельности.

— К слову — о респектабельности. — Сэр Томас что-то некоторое время обдумывал. — Вам нельзя ехать в Лондон без компаньонки, Люсинда. Вам понадобится для защиты вашей репутации отменного поведения старшая подруга. Ваша мать не может сопровождать вас, поскольку обещала на следующий месяц переехать к Летти. Просить кого-то из ваших сестер покинуть их семьи и мужей на несколько месяцев ради вашего удовольствия было бы эгоистичным.

— Не раздражайтесь от того, что я вам сейчас скажу, папа. Я уже пригласила в компаньонки мисс Тибби Блайт. — Люсинда была удивлена почти немедленной недовольной реакцией отца. — Вы не помните мою бывшую гувернантку, папа?

Сэр Томас кивнул. Но брови его остались нахмуренными.

— Конечно, помню. Мисс Блайт была суровой наставницей. Мы с вашей матушкой всегда восхищались ее влиянием на ваши с сестрами характеры.

— В таком случае не понимаю, какие у вас могут быть против нее возражения? — Люсинде стало любопытно.

— Я одобряю благоразумие вашего выбора, Люсинда, — и сэр Томас на мгновение закусил нижнюю губу, — но меня удивляет, отчего вы вспомнили о ней, когда вашим нескрываемым намерением является выставить себя на обозрение высшего света. — Встретив удивленный взгляд дочери, он почувствовал себя неловко. — Я всегда втайне считал, что длинное лицо мисс Блайт действует довольно угнетающе. У нее внешность и повадки дуэньи.

Люсинда с трудом скрыла улыбку, неожиданно услышав откровения отца. У нее и сестер всегда была уверенность, что под суровой респектабельностью мисс Блайт прячется сентиментальное сердце, которое способно рыдать над слащавыми дамскими романами. Однако сейчас было не время открывать глаза отцу на его заблуждение.

— Это верно, что у мисс Блайт всегда непреклонный вид. Однако я подумала, что она как раз подходит для моего сопровождения, и ее вид и взгляды будут надежно охранять меня от посягательств. Тем более что она знает меня и мое положение.

Сэр Томас задумчиво пожевал губами.

— Не думаю, чтобы вы желали ее постоянной бдительной охраны. — Он пристально поглядел на дочь, и выражение его лица смягчилось. — Послушайте, Люсинда, я хорошо понимаю, как вы мечтаете об удовольствиях после той отшельнической жизни, которую вы вели. Я всегда жалел вас, когда у вас не было никого рядом, кто скрасил бы вашу жизнь. И неудивительно, что вы жаждете перемен. Я не осуждаю вас за это!

— Папа, вы говорите так, будто последние три года я действительно провела в отшельничестве, — со смехом заметила Люсинда.

— Но так оно и есть! Как могли вы остаться в Лондоне, когда лорд Мейз так оскорбительно по отношению к вам вел себя? У него не хватило благородства даже на то, чтобы снять вам апартаменты где-нибудь в окрестностях Лондона, например, в Бате, чтобы вы также могли наслаждаться обществом! Вместо этого он похоронил вас заживо в Кэрберри! — Все это было сказано сэром Томасом с неожиданным для него самого негодованием.

Дочь внимательно посмотрела на него, а ему в это время пришлось приложить усилия, чтобы успокоиться. Он дружески похлопал дочь по руке.

— Вам будет полезно купить себе несколько красивых вещиц и возобновить старые знакомства. Вы слишком уединенно жили в последнее время. В самом деле, мне уже начинает нравиться ваш план, в особенности если вашей компаньонкой будет мисс Блайт. Я сообщу об этом вашей матери. Имейте в виду, что мое одобрение не касается вашего намерения провести в Лондоне целый сезон. Однако больше я не скажу ни слова против.

Люсинда с некоторым любопытством глядела на отца.

— Вы полагаете, что мама не одобрит моих намерений, даже если я возьму с собой мисс Блайт?

— Вы же знаете влияние лорда Потерби, — неожиданно остро взглянув в глаза дочери, ответил он.

— Понятно, — ответила Люсинда.

Ей вправду стала понятной ситуация. Лорд Потерби был владельцем прилегавших к Кэрберри земель и самым близким из соседей по имениям. Во время редких визитов родителей Люсинды этот джентльмен впечатлил их своим неоспоримым достоинством.

Лорд Потерби был богат и исключительно благородного происхождения. Он открыто восхищался красотой своей соседки, леди Мейз. Если бы не его превосходное воспитание, он бы облек свои восторги в иную форму, несмотря на замужнее положение леди. Но лорд Потерби был истинным джентльменом.

Многие годы он копил растущее презрение и отвращение к лорду Мейзу за его кутежи, распутство и жадность к коллекционированию предметов искусства; из слухов он узнал обстоятельства замужества леди Мейз, а также причину ее появления в Кэрберри. Он сразу же занял позицию ее защитника и обожателя.

После безвременной смерти лорда Мейза лорд Потерли сделал шаг навстречу. Он не скрываясь делал все для того, чтобы прекрасная и не особо потрясенная горем вдова ощутила его незаменимость. Строгое соблюдение траура леди Мейз было единственным препятствием к тому, чтобы лорд Потерби сделал ей официальное предложение. Он счел, что хотя и мягкое, но принуждение вдовы к повторному браку до окончания траура будет признаком дурного тона.

В поведении леди Мейз не было ничего, что могло бы вселить в душу лорда надежду на то, что она посмотрит на его предложение с благосклонностью. Однако лорд Потерби был уверен, что когда необходимые приличия будут соблюдены и леди Мейз будет, наконец, свободна в выражении своих чувств, она с благодарностью примет его ухаживания.

Сэр Томас с женой в высшей степени одобряли очевидные намерения лорда Потерби. Когда бы они ни приезжали в Кэрберри, они неизменно приглашали лорда присоединиться к их развлечениям.

Люсинда была благодарна судьбе за то, что родители жили в отдалении, поэтому не могли более решительно и энергично подготовить почву для этого брака. Она очень ценила лорда Потерби как своего соседа. Но это вовсе не означало, что она желала выйти замуж за него. Они с лордом Потерби совершенно не подходили друг другу, считала она, хотя бы потому, что она была на много лет его моложе. Она только что пережила несчастливый брак с другим более старшим мужчиной, и у нее не было желания вступать вновь в столь же неравный союз.

Однако даже Люсинда вынуждена была признать, что лорд Потерби был совершенным херувимом в сравнении с ее покойным мужем, лордом Мейзом. Не удивительно, что родители прочили им счастливый брак. Кроме иных преимуществ, лорд Потерби обладал на редкость уравновешенным характером. Никогда с его именем не было связано ни единого скандала. Если сравнивать его с бывшим мужем Люсинды, единодушно признавали ее родители, то в нем можно было найти уйму достоинств.

И как жаль что на этот раз Люсинда не стала покорно исполнять предназначенное ей родителями.

— Папа, у меня нет никакого желания выходить замуж за лорда Потерби, — сказала она. — Вы с мамой можете навсегда оставить эти необоснованные надежды, поскольку я тверда в своих решениях. Мы не подходим друг другу.

— Ты уже не так молода, Люсинда, — упрекнул сэр Томас. Он совершенно забыл, впрочем, не случайно, что буквально несколько минут тому назад утверждал, что дочь слишком молода, чтобы ехать одной в Лондон. — Ты останешься без новых предложений, не в состоянии будешь соперничать с подрастающей ежегодно свежей порослью невест.

— Папа! Ты говоришь абсурдные вещи, — смеясь, ответила Люсинда. — Я в самом деле выставила бы себя на посмешище, если бы вздумала играть в свете роль инженю. Нет, я добровольно уступаю дорогу молодым девушкам. Я слишком опытна, чтобы вновь идти той же дорогой!

Сэру Томасу пришла в голову неприятная мысль. С присущим ему дефицитом такта он сказал:

— Я надеюсь, ты не настолько опрометчива, чтобы пытаться заловить в свои сети какого-нибудь опытного денди, Люсинда. Боюсь, ты просчитаешься в этой игре. Общество не требует от вдовы той же безупречной репутации, что от невинной девушки, и именно этим такие джентльмены спешат воспользоваться.

— Я еду в Лондон вовсе не для того, чтобы найти себе мужа! — категорично ответила Люсинда, полагая, что ее резкость на сей раз извинительна. — Я не скрываю своих намерений и говорю все как есть: я просто собираюсь слегка повеселиться. Вот и все! Как вы могли подумать, что я позволю себе такую… такую вольность?

Сэр Томас, по всей видимости, не был убежден. Он нахмурился.

— Каждая женщина желает выйти замуж, Люсинда. Это заложено в вашей натуре.

— Я знаю достаточно много женщин, которые не пожелали выйти замуж.

— Вне сомнения, вы говорите о женщинах низкого происхождения, дочь моя. Любая женщина вашего сословия и воспитания всегда желает выйти замуж. Это воспитано в нашей среде, — торжественно проговорил сэр Томас.

— Папа, я никогда не предполагала, что вы такой ретроград. — Люсинда, не веря собственным ушам, смотрела на отца.

Сэр Томас встал.

— Вовсе нет, дочь. Я знаю, о чем говорю. И чем более я об этом думаю, тем более убеждаюсь, что ваш план вовсе нехорош.

— Папа!

— Довольно, Люсинда. В этом вам необходимо руководство с моей стороны. Даже если бы вы были способны женить на себе какого-нибудь лондонского денди, вам необходим отцовский совет, — заключил сэр Томас. Как решающий аргумент он добавил: — Лучше всего для вас было бы выйти замуж за лорда Потерби прямо сейчас, а затем ехать в Лондон для развлечений.

Люсинда разрывалась между отчаянием и смехом над глупым предположением отца, что она собирается на сезон в Лондон только для того, чтобы заполучить мужа. Однако она знала, как живучи идеи отца, когда они овладевали его умом. Ей оставалось довольствоваться резкими репликами.

— Едва ли я смогу развлекаться, будучи леди Потерби!

— Да, лорд Потерби слегка скучноват, — сразу же уловил суть возражения сэр Томас, неохотно кивнув в знак согласия, — но этот недостаток едва ли может сравниться с многочисленными преимуществами брака.

— Лорд Потерби — ужасающе скучный тип. — Люсинда пыталась разделить две темы.

— Он — очень достойный человек. Он был бы великолепным мужем, — с упреком сказал сэр Томас. Люсинда в отчаянии сжала руки.

— Папа, нам нужно оставить этот разговор: я вовсе не собираюсь с вами препираться и ссориться, тем более что вскоре нам предстоит разлука. — Бросив салфетку подле своей тарелки, она встала и обошла стол, чтобы поцеловать отца в макушку.

Сэр Томас смягчился от проявления дочерней любви. Он похлопал ее поруке.

— Хорошо, Люсинда. Я более ничего не скажу. Ты всегда была хорошей, послушной дочерью. Думаю, что в конечном счете могу положиться на твое здравомыслие.

Люсинда предпочла не замечать намека, заключенного в словах отца. Однако она не стала повторять, что не намерена выходить замуж за лорда Потерби. Вместо этого она сделала вид, что лорду известно о ее планах на сезон.

— Вы также можете полностью положиться на мисс Блайт, — улыбаясь, сказала она. Сэр Томас рассмеялся.

— Да, и на эту славную леди тоже. — Он встал и горячо обнял дочь. — Я скажу вашей матери, что нет необходимости волноваться за вас. Вполне можно довериться твоему здравому смыслу, хотя ты все еще очень молода, чтобы знать этот мир. Я не стану говорить о том, как ценны будут в такой ситуации советы и руководства мисс Блайт. Ты должна во всем полагаться на нее.

— О, я знаю, — сказала Люсинда, продевая свою ручку подколоть отца, когда они шли к дверям. Выйдя, она обернулась, чтобы улыбнуться отцу. — Сегодня утром я встречаюсь с моим агентом по недвижимости, но потом буду свободна. Увидимся за ленчем?

Сэр Томас покачал головой.

— Думаю, что мне пора оставить тебя. — Он дал знак поджидающему поодаль лакею. Лакей подошел с плащом, шляпой и перчатками. Люсинда была немало удивлена его немедленной готовностью ехать.

— Вы уезжаете сию минуту? Я и не знала, что вы уже приготовились к отъезду.

— Я решил ехать, как только проснулся сегодня утром. Я пробыл у тебя дольше, чем обещал вашей матери, — и сэр Томас широко улыбнулся дочери. — К тому же я знаю кое-что о женщинах: когда дело дойдет до сборов, ты захочешь взять с собой полдома. Я буду вам мешать.

— Пожалуй, что да, — согласилась Люсинда. — Но пока еще рано думать об отъезде. Мы только что вышли из-за стола!

— Я планировал задержаться лишь ненадолго этим утром, чтобы поговорить, поскольку накануне мне пришла в голову мысль, что твоя матушка будет в претензии за мою долгую задержку. — Сэр Томас надел плащ, взял шляпу и перчатки из рук лакея. Затем он повернулся, чтобы поцеловать дочь в щеку. — Экипаж уже ждет, так что нужно ехать.

— Хорошо, папа. — Люсинда не стала переубеждать отца и проводила его. Выйдя на зимний холод, она закуталась в шаль. Глядя, как отец садится в экипаж, она махала рукой с верхних ступеней. — Скажи маме, что я люблю ее.

Сэр Томас помахал рукой из окна экипажа.

— Можешь положиться на меня: я передам все новости! — обещал он.

Люсинда качала головой и с любовью улыбалась ему вслед. То, что сэр Томас передаст жене все подробности плана дочери — было неизбежно. Неизбежным было и последующее письмо от матери с требованием разъяснений и целым катехизисом советов.

Экипаж выезжал на посыпанную гравием дорогу. Люсинда вновь помахала рукой, а затем вошла в дом.

Лакей подумал было, что мороз зимнего утра заставил госпожу так быстро вернуться в дом. Однако мысли Люсинды были заняты вовсе не превратностями погоды.

Она была уже полностью поглощена думами о приготовлениях и делах, которые предстояло завершить перед отъездом в Лондон на следующее утро. Достижение цели, вынашиваемой на протяжении года, приближалось.

— Пожалуйста, пришлите мистера Лэтема ко мне в кабинет, — распорядилась она.

Люсинда, войдя в кабинет, все еще улыбалась. Она уселась за огромный стол красного дерева, за которым решала многочисленные дела по ведению хозяйства в поместье. Окинув взором кабинет, она тихо вздохнула. Ей было приятно сознавать, что это будет последнее решение, которое необходимо принять здесь, в Кэрберри. Она с нетерпением, ждала того часа, когда можно будет препоручить все дела по недвижимости на неопределенное время надежному мистеру Лэтему. Когда это будет сделано, она станет свободна от последней обязанности, связывающей ее с Кэрберри.