1

— Эшли, там твой опять пришел.

Эшли Мейпл посмотрела на напарницу с видом полнейшего безразличия. Выражение ее лица было настолько презрительным и насмешливым, что у Петти не осталось никаких сомнений: Эшли рада как маленькая девочка, которой подарили большой кремовый торт.

Да она и была почти девочка. Ей недавно исполнилось восемнадцать. Ее родители погибли в автокатастрофе несколько лет назад, и, чтобы хоть как-то содержать себя и своего младшего брата, она работала официанткой в небольшой нью-йоркской забегаловке. Днем посетителей было немного, и поэтому она могла себе позволить тайком от начальства посидеть на скамеечке у служебного входа и подышать теплым весенним воздухом. Именно за этим занятием и застала ее лучшая подруга и напарница по работе.

Эшли не торопилась очертя голову нестись в зал.

— Какой еще мой? — наконец спросила она. — Не понимаю, о ком ты.

— Ну, тот самый, журналист, писатель или как там его, — не унималась Петти. Она говорила быстро, даже немного торопливо, активно помогая себе жестами, так что у того, кто ее только видел, но не слышал, складывалось впечатление, будто она повествует о чем-то захватывающем, в то время как предметом ее рассказа вполне мог быть новый лак для ногтей. Вот и сейчас она буквально подпрыгивала на месте, видя, что подруга совершенно не реагирует на ее слова. — Помнишь, тот, которому ты вылила на причинное место яблочный сок. Испанец. Как там его? Фернандо, Антонио…

— Родриго. И вовсе он не мой, — фыркнула Эшли. — К тому же он не просто журналист, а главный редактор журнала «Светская жизнь», самого модного и популярного журнала о жизни звезд, да еще и владелец издательского дома, — наставительно продолжала она. — И вообще, сок, который я на него пролила, был не яблочный, а апельсиновый.

Да, это произошло в тот день, когда она впервые его увидела входящим в кафе. Она сразу его узнала. Родриго Хорхеса не узнать было невозможно. Интервью с этим красивым молодым мужчиной то и дело показывали в светских хрониках и популярных ток-шоу. И причина заключалась не только в его потрясающей внешности. Этот человек преподносился в качестве яркого примера того, как с помощью таланта и веры в собственные силы можно добиться всего.

Журнал «Светская жизнь» появился на прилавках года три назад. Благодаря необыкновенному умению главного редактора угадывать то, что интересно людям именно сейчас, и его неповторимому журналистскому стилю, уже через несколько номеров, журнал стал одним из самых читаемых периодических изданий в США, а спустя еще некоторое время вошел в десятку самых покупаемых журналов Западной Европы.

Эшли впервые увидела Родриго по телевизору и по-детски в него влюбилась. Она восхищалась его остроумием, образованностью и умением держаться на публике. Однажды она даже решилась на отчаянный шаг — купила номер «Светской жизни». Поскольку журнал был очень дорогим, а зарплата Эшли очень низкой, после этого поступка ей волей-неволей пришлось посидеть на довольно строгой диете, но все же, она не жалела. Ей очень нравилось читать истории из жизни звезд, рассказанные от первого лица или же изложенные великолепным языком редактора или журналистов, прилежно копирующих стиль босса. Эшли могла часами рассматривать фотографии знаменитых людей в дорогих, эксклюзивных нарядах и их прекрасных особняков где-нибудь на побережье, отпечатанные на превосходной глянцевой бумаге.

Иными словами, удовольствие от покупки она получила необыкновенное, но второй раз совершать этот подвиг не стала.

И вот однажды Эшли увидела, как ее кумир входит в их кафе. Она буквально остолбенела. Каким образом этот известнейший человек, который по всем законам логики должен обедать в самых шикарных ресторанах да еще, насколько она знает, постоянно живущий на западном побережье, мог попасть в эту дыру? На секунду даже возникло сомнение: может все-таки не он? Но Эшли его тут, же отбросила. Ошибки быть не может — своего кумира она узнает где угодно.

Спустя некоторое время после его ухода она выяснила, в чем дело. Напротив кафе находилось огромное здание с большим количеством офисов внутри. И издательский дом «Хорхес Медиа», не так давно купил там несколько этажей, чтобы создать свой филиал в Нью-Йорке. По какой-то причине Родриго Хорхес, вероятно, посетивший недавно купленное помещение, решил, не мудрствуя лукаво, выпить кофе в первом подвернувшемся кафе.

Он несколько секунд постоял в дверях и огляделся. Видимо, обстановка его вполне удовлетворила, и он сел за столик в углу. Эшли, в отсутствие посетителей праздно сидящая у стойки, вышла из ступора. Ведь она официантка. А он ждет ее. Подумать только: этот мужчина ждет её. Однако надо спешить, иначе ее опередит Петти.

Эшли робко приблизилась к столику, за которым сидел Родриго Хорхес. Он был погружен в чтение каких-то бумаг. Она кашлянула, чтобы привлечь к себе внимание, и протянула руку с меню. Не поднимая взгляда, посетитель жестом отстранил руку.

— Будьте добры, принесите кофе и пару пончиков, — произнес он, все так же, не отрываясь от документов.

Влюбленная девушка-официантка с упоением смотрела на мужчину своей мечты. Он полностью подходил под весьма туманное, но так любимое всеми определение «мачо». Высокий, мускулистый, загорелый, с прямыми черными волосами и обворожительной улыбкой, перед которой не устоит ни одна женщина. Вот бы хоть разок заглянуть в его глаза…

Родриго Хорхес оторвал взгляд от документов и посмотрел прямо на Эшли. Это было так неожиданно, что она покраснела.

— Какие-то проблемы, сударыня? — вежливо, но не без нотки нетерпения в голосе спросил он.

— Нет, что вы, сэр, никаких проблем, — затараторила очнувшаяся Эшли и посмотрела в блокнот, куда только что записала заказ. Ее щеки запылали запрещающим цветом светофора. — Вы знаете, сэр, есть небольшая проблема. У нас нет кофе.

— Кофе нет, а проблема есть? Бедняжка совсем растерялась. Ну, надо же так опозориться! Теперь он уже точно никогда сюда не придет. А ведь она еще вчера предупреждала хозяина, что кофе на исходе. Она вздохнула и потупилась.

— Ну, хорошо, а что же у вас есть? — спросил Родриго и опять погрузился в чтение.

Это прибавило Эшли смелости, и она снова взглянула на него. Боже, как он красив!

— Все, что хотите.

Родриго отложил в сторону все бумаги и с нескрываемым интересом посмотрел на официантку.

— Что значит «все, что хотите»? Не могли бы вы выразить по точнее, что именно я хочу?

— Ну… апельсиновый сок и… апельсиновый сок!

— В таком случае принесите мне что-нибудь на ваше усмотрение.

Эшли развернулась и стремглав побежала выполнять заказ. Ну почему поставщик задерживается именно сегодня? Нужно хотя бы принести по быстрее, чтобы вконец не разочаровать такого важного посетителя.

Положив на поднос два пончика и поставив стакан с соком, она устремилась в зал. Родриго Хорхес все так же что-то читал и наверняка уже и не помнил о нерасторопной официантке. Эшли снова подошла к столику и начала снимать с подноса заказ.

— Вы извините, что так получилось, — заговорила она, — просто поставщик сегодня что-то запаздывает. А обычно у нас бывает и сок, и кофе, и чай. Может, вы хотите вина?

— Кто же пьет вино с утра? — возразил Родриго.

— Да, вы правы, вы правы. Может, хотите покурить? — продолжила Эшли, решив пользуясь случаем, разузнать о вредных привычках кумира.

— Я бы не прочь, но, к сожалению, не привык стряхивать пепел на пол.

Вот это да! Только сейчас она заметила, что на столе нет пепельницы. Опять какая-нибудь шпана вчера вечером стащила. Эшли поискала глазами и обнаружила пепельницу на соседнем пустом столике у себя за спиной. Она развернулась и схватила ее.

— Ничего, мистер Хорхес, сейчас я…

Эшли снова развернулась в желании как можно скорее обеспечить посетителя пепельницей и поздно заметила, что придала руке слишком большое ускорение. Рука со всего размаху врезалась в стакан с апельсиновым соком, который несколько секунд назад сняла с подноса. К счастью, у Родриго оказалась хорошая реакция и он успел отвести туловище в сторону, так что стакан вместе с основной частью содержимого оказался на полу, а не на дорогом пиджаке. Однако какое-то количество сока все же угодило посетителю пониже живота.

Господи, как стыдно! Эшли кинулась было собирать осколки стакана, но сообразила, что сначала необходимо привести в порядок клиента, и, побросав на пол уже поднятые осколки, стала искать салфетку.

— Простите, пожалуйста, — говорила бедная девушка, — я не нарочно. Сейчас все высохнет. Костюм у вас черный, так что видно ничего не будет. — Она наконец-то нашла салфетки, которые почему-то лежали под подносом. — Вот сейчас вытрем и будет совсем хорошо…

С этими словами Эшли, привыкшая всегда убирать за собой, машинальным жестом протянула руку в сторону облитой соком области тела Родриго.

— Вы что, издеваетесь? — ледяным тоном спросил он, выхватив салфетку и начав вытираться самостоятельно.

Эшли отступила. Ну почему она так опозорилась? Да еще не перед кем-нибудь другим, а именно перед этим клиентом? Хорошо, что хозяин ничего не видел, а то бы немедленно уволил.

— Вы знаете, барышня…

— Эшли, — вставила она, — меня зовут Эшли.

— Хорошо. — Родриго посчитал излишним представляться после того, как его назвали по имени. — Так вот, вы знаете, Эшли, я даже благодарен вашему поставщику за то, что он не привез кофе.

— Почему?

— А потому что горячий кофе при прямом попадании в область нижней анатомии не столь безопасен, как прохладный сок.

— Еще соку принести?

— Нет, нет! Боже сохрани!

Посетители не появлялись, и Эшли, усевшись за соседний столик, стала рассказывать, какой вкусный кофе у них бывает. Затем она незаметно для себя сменила тему и стала восторгаться журналом, редактором которого был мистер Хорхес.

Тот с улыбкой слушал, без умолку болтающую девчонку, и было видно, что он совершенно не держит на нее зла. Съев свои два пончика, он не спеша собрал со стола все документы, поднялся и, не спрашивая счет, протянул Эшли купюру, на которую можно было бы плотно подкрепиться двум обжорам, молча подмигнул и вышел. Она приняла деньги не глядя, проводила почетного посетителя взглядом до дверей и только тогда посмотрела на то, что сжимала в руке.

— Мистер Хорхес, подождите!

Родриго уже почти сел в лимузин, ждавший его у входа, когда из кафе за ним вдогонку выбежала взволнованная официантка.

— Что такое, Эшли? Я не доплатил?

— Нет, что вы, совсем наоборот! Ваш заказ, стоил, по крайней мере, в пять раз дешевле.

— Считайте, что это чаевые. За то, что уберегли меня от кофе.

С этими словами он сел в лимузин, захлопнул дверь, и машина, плавно отъехав от тротуара, скрылась за поворотом. Эшли все еще стояла с деньгами в руке и смотрела в ту сторону, куда уехал мужчина ее мечты.

После того раза Родриго приходил перекусить в кафе почти каждый раз, когда прилетал в Нью-Йорк, а делал это он довольно часто. Эшли всегда обслуживала его сама и постоянно что-то ему рассказывала. Он лишь изредка что-нибудь отвечал или вставлял короткую реплику. В основном же он, молча её слушал и чуть-чуть улыбался. Иногда вместе со щедрыми чаевыми Родриго давал ей и новый номер «Светской жизни». Эшли бывала тогда на седьмом небе от счастья. Ей страшно хотелось, чтобы он для нее лично подписал журнал, но никогда не просила об этом. Возьми она у него автограф — и это превратит их дружеские, как ей казалось, отношения в отношения звезды и поклонницы.

Она каждый раз с нетерпением ждала того дня, когда мистер Хорхес снова придет. Сегодня она была как-то особенно рада. В воздухе витало что-то необычное, пьянящее. Казалось, должно произойти что-то важное. Это свое предчувствие она, естественно, старалась держать при себе, однако от лучшей подруги скрыть что-либо было совершенно невозможно.

Петти решила немного охладить пыл своей подруги:

— Только учти, он сегодня пришел не один.

— С девицей? — ужаснулась Эшли.

— Нет с каким-то мужиком. Иди, а то они тебя уже, небось, заждались.

Эшли облегченно вздохнула, что не укрылось от всевидящего и чуть насмешливого взгляда подруги.

Родриго сидел за столиком с неким мужчиной примерно его возраста. Они о чем-то оживленно беседовали. В основном говорил второй, а Родриго кивал или задавал вопросы. Однако слов разобрать было нельзя.

Эшли неспешно начала подходить ближе и только тогда уловила, что посетители говорят не по-английски, а по-испански. Она прилежно учила испанский в школе, к тому же ее бабушка была испанкой, так что Эшли вполне прилично могла понимать и изъясняться на этом языке. Она подошла и протянула обоим мужчинам меню. Родриго приветственно кивнул, а его собеседник начал изучать меню, но не перестал говорить. Он не обращал внимания на официантку, которая терпеливо стояла и ждала, делая вид, что совершенно не интересуется разговором.

Речь шла о какой-то запутанной истории про дедушку Родриго и некое завещание, которое этот дедушка составил. Вдруг говоривший прервал себя на полуслове, внимательно посмотрел на собеседника и подвел итог сказанному:

— В общем, нам сейчас нет времени вникать во все чудачества твоего родственника. Сейчас важна реальность, а не предыстория: ты должен жениться, иначе потеряешь имение.

— Но это, же уму непостижимо! — ответил Родриго все так же на испанском. Оба, казалось, напрочь забыли о стоявшей над ними официантке. — Ну где, я сейчас возьму жену? На это нужно время, силы. В конце концов, я не хочу жениться и связывать себя по рукам и ногам.

— Родриго, ведь у вас есть такие возможности! — неожиданно для себя заговорила по-испански Эшли. Оба мужчины как по команде обратили к ней свои недоуменные взгляды. — Вы же владеете журналом, вы можете собственноручно создавать мифы, — продолжила она, все больше увлекаясь. — Вот и создайте миф. Пусть ваш брак будет лишь на бумаге. А роль фиктивной супруги может сыграть кто угодно… да хоть я!

Воцарилась тишина. Девушка посмотрела на каждого из мужчин по очереди и потупилась под их вопросительными взглядами. Наконец, чтобы нарушить молчание, Родриго протянул ей меню и сказал по-английски:

— Принесите нам мартини, пожалуйста. Эшли, не дождавшись ответа на свое предложение, развернулась и пошла выполнять заказ.

— Кто это? — спросил второй мужчина, которого звали Патрик О'Нил. Он был адвокатом, ведущим дела Родриго. — Ты знакомишься с хорошенькими молоденькими официанточками?

— Перестань. — Мистер Хорхес не был настроен шутить. Он обдумывал слова Эшли. — А ведь она, чертовски права. Зачем связывать себя, если можно заключить фиктивный брак? К тому же эта девочка — идеальная кандидатура на роль жены.

— А ты не боишься, что она начнет тебя шантажировать? Мол, все расскажу репортерам, что наш брак — полная липа? И если это дойдет до суда, то, скорее всего, дело решится не в твою пользу. Условия завещания окажутся невыполненными, и — прощай Каса дель Хорхес. — Патрик всегда просчитывал все возможные варианты развития событий.

— Нет, не может такого быть. Это чистая и бескорыстная душа.

В это время подошла Эшли с двумя стаканами мартини на подносе. Она молча поставила их на стол.

— Вы уверены, — что хотите стать моей женой? — обратился к ней по-испански Родриго и тут же добавил: — фиктивной, разумеется.

— Да.

Так все и началось тогда. С тех пор минуло немало времени.

Сколько раз за последние четыре года Эшли снилось то утро, когда ее любимый сделал ей предложение! Пусть даже и не такое, какого бы она хотела, — о настоящем нельзя было и мечтать…

Многое теперь стало совсем по-другому. Она больше не работает в этом Богом забытом кафе, ее брат уже ходит в нормальную школу… Но самое главное осталось неизменным, а если точнее, то изменилось в худшую сторону. Хотя она формально и является женой Родриго Хорхеса, но видит его только по телевизору и на фотографиях в журнале «Светская жизнь», который теперь каждый месяц исправно приходит в ее почтовый ящик. Каждое утро ей снова и снова приходится вставать и идти на работу — уже на новую, и день проходит так же, как и предыдущий.

Интересно где сейчас ее возлюбленный, мужчина всей ее жизни? — нередко задает себе вопрос Эшли. Что он сейчас делает? Думает ли о ней? Помнит ли вообще о том, что у него есть жена? И вспоминает ли ее хоть иногда добрым словом?

А жизнь Родриго Хорхеса по-прежнему наполнена в основном делами.

Вот он — высок, строен и грозен — стоит в своем кабинете. Главный редактор журнала «Светская жизнь» и единственный владелец компании «Хорхес Медиа», человек, чье расписание составлено на несколько недель вперед, считает разыгравшуюся только, что дискуссию бесполезной тратой времени.

— Статья никуда не годится. Этот Паркинсон, который ее накропал, похоже, совсем разучился писать.

Начальник отдела кадров Дэвид, стоявший перед ним, неуверенно кашлянул.

— Может если с ним серьезно поговорить, он возьмется за ум?

— «Когда он услышал это, на его лице появилась нотка сомнения», — зачитал главный редактор. — Это же абсурд! Нет, довольно. Это уже не первая его халтурная работа. Пусть с ним серьезно разговаривают на бирже труда. Я не даю вторых попыток.

Нельзя сказать, что интерес к личным проблемам подчиненных присущ характеру Родриго. Он вызывал страх и восхищение как раз тотальным отсутствием каких-либо сантиментов.

Прекрасно осознавая это, Дэвид, тем не менее, сделал последнее усилие, чтобы спасти от увольнения несчастного сотрудника:

— От Паркинсона совсем недавно ушла жена…

— Ах, вот как? Что ж, это в корне меняет дело! — заявил босс. Дэвид уже сожалел о сказанном, но было поздно. — От бедняги Паркинсона ушла жена, а он от расстройства накатал совершенно ужасную по качеству статью. Что же нам делать? Я знаю что. Мы вставим статью в номер, а перед ней напишем предисловие: мол, извините, уважаемые читатели, но от автора нижеследующей лабуды недавно ушла любимая супруга и, чтобы он совсем не раскис, мы решили напечатать его статейку. Что, так?

На Дэвида было жалко смотреть. Родриго протянул ему бланк со своей подписью.

— Немедленно напиши приказ о его увольнении и займись поисками нового обозревателя для этой рубрики. Ясно?

— Ясно! — Кадровик буквально вытянулся по стойке «смирно».

— Вот и хорошо.

Мистер Хорхес вышел из своего кабинета и спустился на лифте в подземный гараж, находящийся под зданием редакции. Он уже садился в свой «ламборджини», а на его устах все еще блуждала ухмылка. Он не мог понять человека, который из-за такого пустяка, как уход жены, мог перестать нормально работать, лишив себя перспективной карьеры. Сразу видно — тщедушный характер, недостойный настоящего, сильного и выносливого мужчины. Мужик, ноющий по поводу своих личных проблем да еще ищущий в этой связи сочувствия, по меркам Родриго недостоин того, чтобы его уважали.

В конце концов, если учесть характер работы мистера Хорхеса и его детство, можно установить, что он никогда не испытывал недостатка в личных проблемах. Его мать ушла из семьи, когда он был еще дошкольником. Все иллюзии по поводу материнской любви и нежности исчезли за один вечер. Его отдали в школу-интернат в возрасте пяти лет. С тех пор он мог приезжать домой только на каникулы, и то тогда, когда набирал для этого достаточно хороший, по мнению его отца, балл. Словом, с раннего детства он был приучен рассчитывать только на себя, какие бы личные проблемы его ни окружали.

Родриго выехал из гаража и еще раз прокрутил в памяти телефонный разговор со своим другом, адвокатом Патриком О'Нилом, состоявшийся полчаса назад. Они вместе учились в Колумбийском университете и продолжали общаться до сих пор.

— Как твой поверенный считаю своим долгом сообщить, что пора прекратить некоторые затянувшиеся связи, — как всегда вкрадчиво начал Патрик.

— Если ты имеешь в виду Паолу, то я сам решу, когда мне прекращать эту связь, — отреагировал Родриго.

В трубке на некоторое время замолчали. Видимо, звонивший тщательно обдумывал полученный ответ. Наконец все тем же вкрадчивым голосом он произнес:

— Что касается Паолы, я бы действительно советовал тебе поскорее расстаться с этой… дамой, — нашел, наконец, подходящее слово Патрик. Родриго недовольно хмыкнул, но не успел ничего сказать, потому что адвокат продолжил: — Но это твои дела, и я не имею права вмешиваться.

Только тут Родриго сообразил, что неправильно понял слова друга.

— Я думал над этим некоторое время и ждал, что, может быть, ты заговоришь об этом первым. Но… — Патрик выдержал паузу. — Прошло почти четыре года с тех пор, как ты заключил фиктивный брак. Не пора ли нам начать процедуру развода?

Теперь уже настал черед Родриго замолчать. Он совершенно забыл, что официально является женатым человеком. Правда, он практически не видел свою жену с того момента, как они расписались.

— Было бы неплохо нам с тобой встретиться и обсудить все это более детально, — предложил Патрик. — Причем, желательно, на этой неделе, потому что с понедельника я ухожу в отпуск и меня не будет в Сан-Франциско.

— Нет, на этой неделе исключено. У меня сдача номера. Самая напряженная неделя в месяце.

— Ну что ж, тогда поговорим позже. В конце концов, если ты жил так четыре года, то можешь потерпеть еще пару недель.

— Потерпеть? Да я напрочь забыл, что у меня есть жена. Ты застал меня врасплох, — со смехом проговорил Родриго. Думать о себе как о женатом человеке ему было непривычно и забавно.

— Не думал, что когда-нибудь смогу позволить себе такую роскошь, как застать великого Хорхеса врасплох, — не замедлил отреагировать Патрик.

— Я позвоню тебе в конце недели, и мы обсудим точную дату встречи. Мне надо ехать по делам, — быстро проговорил его собеседник, глядя на часы и мысленно ужасаясь. На этом разговор был закончен.

Интересно, как бывает в жизни, думал Родриго, выжимая педаль газа своего «ламборджини». До того как он заключил с Эшли фиктивный брак, они виделись несколько раз в месяц. А теперь он даже почти не помнит, как она выглядит.

Весь этот сыр-бор с женитьбой произошел по прихоти его покойного деда Бартоломео.

Бартоломео Хорхес, как и большинство мужчин в их роду, был весьма одаренным в литературном плане человеком. Довольно известный писатель, он даже получил несколько премий по литературе. Лет до шестидесяти жил почти аскетом, воспитывая единственного сына, который появился на свет, когда Бартоломео не было еще и двадцати. С его матерью они прожили ровно пять месяцев после того, как она родила. Затем сеньор Хорхес объявил, что семейная жизнь для него невыносима, развелся с женой, которой, как выяснилось, ребенок был не очень-то нужен, и стал жить жизнью затворника. Понятно, что сына он воспитал так, что тот стал законченным консерватором. Однако в возрасте, когда по всем законам здравого смысла такой человек, как Бартоломео Хорхес, должен идти на пенсию и почивать на лаврах славы, он, этот эксцентричный дед Родриго, неожиданно влюбился.

Его новая возлюбленная была втрое младше его. Запоздавшее чувство изменило жизнь писателя так же стремительно, как в свое время это сделало разочарование в первой любви. Он тратил огромные деньги на ухаживание и предпринимал все, чтобы поразить девушку широтой размаха. В конце концов, он добился того, что она согласилась выйти за него замуж.

Его сын считал поведение отца чуть ли не моральным преступлением и прекратил с ним всяческое общение. Ему было стыдно, что старик-отец ведет себя как тринадцатилетний мальчишка. Все это ничуть не омрачило семейного счастья новобрачных. Более того, в многочисленных интервью Бартоломео говорил журналистам, что если он уже не сможет перевоспитать своего сына, то, по крайней мере, сделает все, чтобы убедить своего внука в необходимости семейного счастья. И действительно сдержал слово.

Четыре года назад, не успев насладиться семейным счастьем во всей полноте, эксцентричные писатель умер. Когда Родриго узнал условия завещания от адвоката, то просто ему не поверил и убедился, что все так и есть, только тогда, когда самолично прочитал подлинник, в этом исполненном сарказма документе говорилось о том, что, если Родриго не женится к определенному возрасту, родовое поместье Каса дель Хорхес, находящееся на берегу океана неподалеку от города Валенсия, перейдет во владение государства.

Хотя Родриго и вырос в условиях, лишенных сантиментов, детские воспоминания о поездках в это необыкновенное место он считал одними из самых светлых. Конечно, он был достаточно богат, чтобы купить дюжину древних поместий в Европе. Но Каса дель Хорхес для него — нечто большее, чем просто дом с прилегающей благоустроенной территорией. На протяжении многих веков предки Родриго жили в этом старинном поместье. Здесь легко можно было проследить взлеты и падения рода, исторические повороты и перипетии, в которые представители его разных поколений неизбежно вовлекались.

Потерять такую даже не материальную, а, скорее, духовную ценность, как Каса дель Хорхес, было бы катастрофой для Родриго. А значит, весьма остроумным способом дед убедил внука, что тому просто необходимо завести семью.

Поскольку личный адвокат мистера Хорхеса тогда находился в Нью-Йорке, то они встретились, как только Родриго прилетел из Калифорнии, где он жил и где находился главный офис компании «Хорхес Медиа». Встреча состоялась в забегаловке, где Эшли и сделала ему деловое предложение.

Сколько же ей сейчас лет? Кажется, четыре года назад ей было восемнадцать. Она выглядела почти как подросток. Крашенные в черный цвет прямые волосы, вечно черные джинсы и какая-то несуразная маечка… Да ведь у него есть ее фотография, вдруг вспомнил Родриго. Убедившись, что пробка, в которой он застрял, не собирается рассасываться в ближайшее время, он достал бумажник и вынул оттуда фотографию. Не очень четкий снимок, сделанный на фоне того самого кафе в Нью-Йорке. «Твоя жена Эшли» — гласила надпись в углу. На обратной стороне был записан номер ее телефона, по которому он так ни разу с тех пор и не звонил.

— Будешь меня иногда вспоминать, — сказала она, протягивая ему снимок, после того как процедура их бракосочетания, произошедшая исключительно на бумаге, подошла к концу. — Поцелуешь меня на прощание?

Почему-то они оба были уверены, что едва ли еще встретятся, когда закончат все дела. Однако он лишь улыбнулся и не стал выполнять ее просьбу. Чтобы лишний раз не поддаваться. Довод оказался решающим, но было видно, что девушка расстроена тем, что не смогла показать богатею свою гордость.

Пробка постепенно сходила на нет, и Родриго прибавил газу, все еще сжимая фотографию в руке. Он усмехнулся. Какая она все-таки смешная! Он то и дело прибавлял скорость, потому что уже очень сильно опаздывал на важную встречу. Вдруг из-за идущей справа машины выскочил ребенок. Затормозить уже было невозможно, а свернуть вправо не позволяла другая машина. Не думая о последствиях, Родриго повернул на встречную полосу и только тогда заметил, что прямо на него едет джип. Он нажал на педаль, уже понимая, что расстояние слишком маленькое и лобового столкновения не избежать. Не в силах смотреть на неотвратимо приближающийся капот внедорожника, он закрыл глаза и стал просто ждать.

Он слышал визг тормозов своей и идущей навстречу машины. Он ждал удара, ждал, кажется целую вечность. Но удара все не было, а были только визг тормозов и движение вперед. И тогда он подумал, что случилось чудо и каким-то образом удалось избежать столкновения. Он подождал для верности еще немного и открыл глаза. И именно в этот момент почувствовал сильнейший удар по голове. Его дорогой «ламборджини» с грохотом врезался в джип.

Весь тормозной путь занял полторы секунды.

В больницу его доставили довольно быстро. В машине, будучи в бессознательном состоянии, он продолжал сжимать фотографию Эшли. Сестра его отца Хуанита приехала после того, как ей позвонил врач.

Хуанита Хорхес, избалованная и властная дама лет шестидесяти, свято верила в то, что все еще привлекатёльна для мужчин. Стиль ее одежды был вызывающим и не по годам откровенным.

Она страшно рассердилась: подумать только, ее племянник до сих пор не научился нормально ездить, а ей из-за этого придется нарушить все свои планы! Да и вообще, что с ним сделается? Уж она-то точно знала, что ничего. Мужчины в их роду отличались отменным здоровьем и потрясающей живучестью, которой позавидовала бы не одна кошка. Тем более что помимо несерьезной для такой аварии травмы головы весь ущерб его здоровью выражался лишь в нескольких царапинах. И вот теперь из-за этого мнимого больного ей пришлось отменить поездку в Париж к своему новому жениху, молодому художнику-модернисту Франсуа, с которым она познакомилась несколько недель назад на каком-то светском рауте.

Вернее, Хуанита всем рассказывала, что Франсуа — ее новый жених, а вот Родриго всего полторы недели назад утверждал, что имеет на сто процентов проверенную информацию, что этот человек — обыкновенный альфонс, живущий за счет престарелых богатых дам. Как ее племянник был безжалостен и ехиден во время этого разговора! Он почему-то никак не мог поверить, что ее можно полюбить просто так, за то, что она такая, какая есть.

И вот теперь жестокий племянник снова мешает ее отношениям с новым возлюбленным: он, видите ли, попал в автокатастрофу! Кажется, он делает все, чтобы помешать ее возможному семейному счастью.

Врачи сказали, что такая травма головы может вызвать частичную потерю памяти, так что кто-то из близких людей должен некоторое время постоянно находиться рядом с ним. Сколько это может продлиться? Несколько дней? Или недель? А может месяцев? И все это время работать его сиделкой? Нет, это исключено! Но кто же еще может подойти на эту роль?..

— Жене мистера Хорхеса уже сообщили о случившемся? — Вопрос врача сразу вывел Хуаниту из задумчивости.

— Мистер Хорхес не женат, — ледяным тоном ответила она.

Доктор посмотрел на нее с недоумением, затем сунул руку в карман и достал оттуда фотографию.

— Тогда кто это? Мы с трудом смогли разжать его пальцы и извлечь снимок.

В растерянности Хуанита взяла фотографию и с нескрываемой брезгливостью начала ее рассматривать. Племянник женился на американке? Но зачем он делал из этого тайну? Хотя, с другой стороны, он никогда не любил выставлять свои дела и личную жизнь напоказ. А такое событие, как свадьба молодого миллионера, наверняка привлекло бы внимание назойливых репортеров и неизбежно попало на первые полосы газет. Но все-таки… рано или поздно он должен был представить свою пассию родственникам. Интересно, когда же он намеревался это сделать?

Как бы то ни было, факт наличия жены освобождал Хуаниту от какой-либо дальнейшей ответственности перед племянником. Надо только правильно себя повести. Конечно, сейчас Родриго без сознания. Но чего ему захочется, когда он очнется? Конечно же, повидать свою молодую жену, рассудила Хуанита. Тем более что, судя по всему, поженились они совсем недавно, раз о ней еще никто не знает.

Так, значит, можно опередить его желание, сказав этой новоявленной супруге, что он горит желанием ее увидеть. Довольная своим решением, сеньора Хорхес побежала искать телефон.