"Москва-Лондон. Книга 1" - читать интересную книгу автора (Лехерзак Ефим Григорьевич)

Глава XI

…Нидерланды.

Нидерланды?

Нидерланды!

О, Нидерланды…

Да, да, разумеется, — это здесь билось великое сердце Тиля Уленшпигеля![10]

О да, это здесь гордый, сильный и мужественный народ сотворил подлинное чудо, победив само море и создав польдеры![11]

Увы, здесь же безумное пламя костров инквизиции превращалось в пепел сожженных людей и гасилось слезами взлелеянной ими земли! Не потому ли она теперь так щедра на тюльпаны? Белые… синие… красные… черные… золотые…

Увы, именно здесь, в достославном фламандском городе Генте, родилось и то отвратительное чудовище, которое приказало разжечь эти ужасные костры и поднять в небо черные облака из пепла пятидесяти тысяч несчастных мужчин, женщин и детей! Имя этому кровопийце — Карл, король Испании и владыка громадной империи, в которой никогда не заходит солнце. Впрочем, достойный его отпрыск, король Филипп II,[12] один из наиболее омерзительных и жестоких тиранов в истории человечества, с садистским сладострастием уничтожил в этой прекрасной и несчастной стране еще сто тысяч ее детей! Безжалостные деспоты почти все XVI столетие справляли здесь свой дьявольский шабаш!

О, Нидерланды! За что же выпала вам столь тяжкая участь?..

Может, стоит обратиться к вашей истории?..

…В XV веке в Европе существовало весьма крупное государство, носившее название герцогства Бургундского. Оно простиралось обширной полосой с юга на север Европы, между Францией и Германией. Его северная область и превратилась в Нидерланды, то есть «нижние земли», состоявшие из ряда провинций, расположенных по нижнему течению рек Шельды, Мааса и Рейна. Земли эти необычные: большая их часть за века тяжелейшего, изнурительного, но такого благородного труда была отвоевана у топких болот и коварного холодного моря сильным, отважным и на редкость деятельным народом. Люди эти строили хитроумные плотины, осушали заболоченные участки морского побережья, сооружали сложнейшие системы дамб и шлюзов, из центральных и южных стран Европы привозили лучшую землю, обогащая ею бедную, насквозь просоленную местную почву. Защищенные плотинами польдеры постепенно превращались в тучные пастбища и плодороднейшие поля, дававшие их рачительным хозяевам такие урожаи зерна, которые и присниться не смели ни одному другому народу Европы. Выращенная здесь порода коров, вскормленная душистыми лугами, щедро благодарила своих хозяев за их великий труд. От этих чудо-животных все, кроме мычания, шло в дело, принося надежный и постоянный доход.

Словно грибы после живительного дождя, росли в Нидерландах островерхие черепичные крыши маленьких городков, а вместе с ними быстро отстраивались и большие торговые города, крупнейшие в Европе порты и мануфактурные центры. К середине XVI века на небольшой территории страны ухитрились разместиться более трехсот городов и шести с половиной тысяч деревень и поселков, в которых жили полтора миллиона трудолюбивых, инициативных, решительных, веселых и смелых людей, привыкших на суше и на море смотреть в глаза опасности и смерти.

Во всех семнадцати провинциях Нидерландов день и ночь неустанно приумножалось богатство. Особенно отличались главные провинции: Фландрия, Брабант, Голландия, Зеландия, Фрисландия, Артуа и Геннегау. Состоятельнейшие в Европе нидерландские купцы давно прибрали к цепким рукам торговлю с колониями своего сюзерена, Испании, а заодно и с ней самой. Нидерландские ювелиры, судостроители и банкиры опутали своими невидимыми, тончайшими золотыми цепями в страшных муках зарождающуюся европейскую экономику. Золото и драгоценности текли в Нидерланды неиссякаемым потоком. Ее богачи превосходили всех богачей Европы, даже ее нищие были не так бедны, как их европейские собратья…

Став самым процветающим и богатым государством в Европе, Нидерланды тем самым подписали себе смертный приговор — нельзя же слишком долго оставаться в безопасности одной жирной овце в стае вечно голодных волков!

В 1519 году Нидерланды оказались включенными в громадную империю Карла V, и с тех пор бездонные кладовые испанского двора стали поглощать все более значительную часть доходов этой провинции Испании. Колоссальная по тем временам сумма почти в 7 миллионов ливров ежегодного налога постепенно перестала удовлетворять ненасытного короля, бесконечно воевавшего за свое мировое господство, и тучи его прожорливых чиновников, придумывавших все новые поборы и изощренно грабивших страну.

Но сломить дерзновенный дух свободолюбивого нидерландского народа и высосать все его золотые соки оказалось не таким уж простым делом. И вот тогда-то на помощь грубой и алчной силе пришла изощреннейшая церковная ложь: всех инакомыслящих и смелых людей, осуждавших грабительскую политику короля и дремучее человеконенавистничество церкви, обвиняли во всевозможных смертных грехах, объявляли еретиками, колдунами и лазутчиками Князя тьмы, приговаривали к самым ужасным мукам и заживо сжигали на кострах.

А в 1550 году король Карл V подписал указ — «плакат», как тогда говорили, — позволявший половину имущества осужденных отдавать доносчикам, а вторую половину, естественно, забирали в королевскую казну.

И начался чудовищный разгул доносов и пыток: поссорившиеся соседи обвиняли друг друга в колдовстве; торговцы и финансисты указывали на прямые контакты своих конкурентов с нечистой силой; пьяницы клеветали на трактирщиков, не желавших поить их бесплатно; муж, стремящийся избавиться от жены, упрекал ее в сожительстве с Сатаной, а жена, пребывавшая в объятиях любовника, доказывала, что ее супруг спелся с ведьмою и вместе с ней на метле раскатывает по ночам над святыми куполами…

И запылали в Нидерландах костры…

Горели богатые и нищие…

Горели мужчины и женщины…

Горели поодиночке и целыми группами…

Горели в городах и деревнях…

Палачи и доносчики делили золото пополам…

Король делился с папой римским…

Папа римский делился только с Господом Богом…

Так случайно ли одинаков цвет огня и цвет золота?..

Так случайно ли одинаков цвет пепла и цвет земли?..

И пылали в Нидерландах костры…

…На рассвете 10 ноября 1551 года корабль «Дева Мария» под командованием Ричарда Чанслера и при капитане Роджере Белче пришвартовался в дальнем углу крупнейшего порта Европы — Антверпена.

— Вы уверены, капитан Белч, что хорошо усвоили все полученные указания? — официальным тоном спросил Чанслер.

— Да, сэр, — подтянувшись и приложив правую ладонь к шляпе, так же по-служебному четко ответил капитан Белч.

— И все-таки я убежден, что главное вам придется услышать сейчас еще раз.

— Да, сэр.

— В ближайшие два-три дня полностью замените команду.

— Да, сэр.

— Наймете новую: испанцы, итальянцы, немцы — кто угодно.

— Да, сэр.

— Обратный курс корабля не сообщайте им ни при каких обстоятельствах.

— Да, сэр.

— Корабль по документам и по вашей декларации принадлежит гамбург-скому негоцианту Герману Фишеру. За стоянку заплатите гульденами.

— Да, сэр.

— Судно в любое мгновение должно быть готово к отплытию. Это требование я подчеркиваю особо!

— Да, сэр.

— Контакт со мною будет поддерживаться только через мистера Чарльза Смита ежедневно после полудня. Самостоятельные розыски меня абсолютно исключаются!

— Да, сэр.

— Коль скоро вы капитан из Гамбурга, говорить будете только по-немецки.

— Да, сэр.

— И последнее, Роджер, — улыбнулся Чанслер, положив руку на плечо Белча, — будьте осторожней с местными красотками: слишком многие здесь перебирают, словно четки,[13] их общедоступные прелести… Ну, удачи вам, дружище! Чарли навестит вас завтра.

И Чанслер со Смитом, захватив загадочный ящик, покинули корабль.

Капитан Белч проводил их долгим недобрым взглядом.

— Какого черта такая таинственность? — последний раз по-английски на этом берегу проговорил он себе под нос. — Хотел бы я знать, что за клад спрятан в этом ящике… Ну ладно, — вздохнул он, — пора приниматься за дело. Эй, боцман!..